Мангазейский подьячий

Глава 33

Я вскочил на кровати, мокрый… от пота мокрый, а не от того, что вы подумали! Господи, приснится же такое… Я размашисто перекрестился. Никогда такие яркие сны не приходили… не считая того раза, с Машкой Епифанцевой… и еще нескольких… Но этот на них непохож. Хотелось бы надеяться, что это — просто сон, а не видение будущего… Блин, вот зачем я подумал, что это — вещий сон? Ведь теперь не засну! Буду нервничать и переживать, пытаясь понять, как подобное могло произойти и как этого избежать.

С этими мыслями я и заснул.

Больше ничего не снилось, и все равно, проснулся я утром невыспавшийся и разбитый. Сидел, мрачно ковырял ложкой в каше, вылавливая куски мяса и раскладывая их по краю.

Вот мои девчонки грустными мыслями не страдали. Аглашка с Дитой шептали что-то друг другу на ухо и хихикали, смотрясь со стороны как коварные заговорщики. Тетя Анфия счастливо наблюдала, как мы хорошо кушаем, прямо как воспитательница в детском садике… кстати, «детский сад» — очень хорошее определение для команды, которую я собрал. Какой тут гарем, о чем вы? В нормальном гареме девушки должны драться за внимание главного героя. А у меня? Они меня в карты разыгрывают! Это нормально вообще!

Спокойно, Викентий, спокойно… Ты просто не выспался…

Я перевел взгляд с хитрющих заговорщиц — интересно, что они задумали? — и посмотрел на Настю. Та, вообще не обращая внимания ни на что, обсуждала с Александром проблему зеркальной связи. Вернее, то, что эта самая связь нифига не получается. От слова «вообще». Я честно попытался прислушаться к их обсуждению, вдруг какая-то умная мысль промелькнет, но быстро уловил, что единственные понятные слова в их разговоре — это «зеркало» и предлоги. Все равно, что разговор двух программеров слушать. Интересно, как это в книгах у прогрессоров так ловко получается этот самый прогресс двигать? Услышал о каком-то техническом затруднении, тут же вспомнил, как оно разрешается, нарисовал схемку на салфетке — вуаля, ты красавчик. А здесь же… Эх…

Я еще раз посмотрел на Настю. А ведь ей с Александром — интересно. Они на одной волне. Чувствую, мой гарем-негарем скоро лишится одного человека…

Сердце неприятно сжалось. Вроде бы, и отношения у нас с Настей — не как у влюбленных, а, скорее, как у хороших друзей, но все равно — думать о том, что она может уйти к другому… Это больно. А ведь есть еще тетя Анфия, которая тоже может присмотреть себе крепкого мужика, Аглашка, Дита, Клава…

Я печально посмотрел влево, туда, где сидела Клава — и наткнулся на печальный взгляд круглых голубых глаз. Взгляд, который, как только Клава увидела, что я смотрю на нее, засиял так, что мне стало попросту стыдно за свои депрессивные мысли. Разве можно унывать, когда на тебя с восторгом смотрят такие ясные глазки! И эти миленькие щечки, такие хорошенькие!

Я приобнял Клаву за плечики, отчего та чуть не замурлыкала, и встал, охваченный жаждой деятельности.

— Девочки, сегодня я иду на разведку! А ночью мы отправляемся к Источнику. В этот раз у нас точно все получится!

По-любому! Два раза мы промахнулись — на третий все получится! В русских сказках три — волшебное число. А я же — на Руси и практически в сказке.

Все получится!

И все же — что мне делать с девчонками?

Когда я бодро вышагивал в сторону церкви, депрессивные мысли вернулись обратно. Я ведь не герой гаремника, у меня не получится жить с ними со всеми по очереди… ага, в понедельник — Аглашка, во вторник — Дита… в субботу и воскресенье — выходной… Все ж таки нужно выбрать одну… а кого? Они мне все нравятся совершенно одинаково, и влюблены они в меня совершенно одинаково, выбрать одну — огорчить и расстроить других. А я не хочу огорчать ни одну из них. Что делать? Кого выбрать?

Шебутную и непоседливую скоморошку Аглашку?

Проказливую и ехидную бесовку Диту?

Серьезную и надежную ведьмочку Настю?

Послушную и тихую княжну Клаву?

Опытную и домашнюю тетю Анфию?

Кого? Кого?

Кто?!

Кто это сделал?!

Я замер, как вкопанный, как будто кто-то, владеющий Земляным Словом, разжижил землю у меня под ногами, и я погрузился в нее, как в зыбучие пески.

Передо мной был дом священника церкви Осетровских, отца Азария. Мы к нему ходили вдвоем с Джозефом, земля ему овсянкой, и дом тогда уже был потемневший, отец Азарий забил на наложение Слов, предохраняющих от гниения и пожара. А сейчас от этого самого дома только и осталось, что почерневший сруб и обугленная — хорошо хоть не провалившаяся — крыша. Воняет горелым. Внутрь можно даже и не заглядывать — пустая коробка с обожженными стенами. Что-то не помню я рассказов про пожар, а ведь Мангазея — городок маленький, про пожар наверняка бы судачили… Хотя, судя по всему — это и не пожар вовсе. Похоже, в дом запустили Огненное Слово, вроде того, которым владеет Клава, а то и не одно.

Я вспомнил, как к священнику приходили громилы. Те самые, которых он потом закопал на заднем дворе церкви. Похоже, от батюшки так и не отстали… Он хоть жив?

Входная дверь, и так висевшая на одной петле, заскрипела и отвалилась окончательно.

— Жив отец Азарий, жив, — успокоила меня соседка священника. Ну как — соседка, жил-то он на отшибе. Скажем так — из ближайшего к жилищу священника дома.

— Как три дня назад полыхнуло у него, так он из дома вышел. Постоял, посмотрел, как горит, как огонь гаснет — да и пошел себе.

— Куда пошел?

— Так в церковь же. Он теперь в ней живет. Где-то ж надо ему жить.

Я посмотрел на церковь, возвышавшуюся на холме — и опять по высоте превышавшую церковь городскую — подумал…

И пошел к ней.

Похоже на то, что кто-то еще узнал о подземных переходах под городом. И хочет получить к ним доступ. И не гнушается угрозами. Самому-то священнику ничего не грозит — ну, пока он не расскажет о том, как попасть в подземелья — а вот дом ему спалили. И самого избить пытались.

Плохо.

Сами подумайте — человек отбивается от людей, которые хотят выпытать его тайну, и тут заявляюсь такой замечательный я и с порога прошу мне эту самую тайну выдать. Куда меня пошлют? Ага, правильно. Именно туда. И, что самое паршивое — отец Азарий теперь обитает в церкви, что до крайности осложняет проникновение в нее. Как-то не хочется причинять ему вред. Это даже если не вспоминать о том, что священник может быть связан с ночным убийцей Кондратием.

Но сначала поговорить все же стоит. Да, девяносто девять процентов на то, что он меня пошлет. Но поговорить все же стоит. Чтобы не получилось как в той сказке про богатыря и Змея Горыныча: «Так пил бы, кто тебе не давал?!»

Я перепрыгнул через ручей — починить мостик у отца так руки и не дошли — взобрался на холм, подошел к церкви и постучал в дверь.

Такое ощущение, как будто не в дверь, а в скалу. Вообще никакого отзвука, как если бы за ней не помещение, а сплошной монолит. Мда… Наверняка засовы изнутри, да еще и упрочняющие Слова наложены. Так запросто не вскроешь… Задачка становится все сложнее и сложнее…

Я постучал еще раз.

— Кто? — недружелюбно спросили изнутри.

Так. А кто я? В смысле — кем я представлялся священнику? Развел, блин, личин, как у шпиона… А, ну да.

— Бартоломью Крауч-младший.

В ответ меня — послали. Да, именно туда, куда я и предполагал.

— Мне нужно с вами поговорить.

Меня послали в другое место, тоже вполне ожидаемое.

— Отец Азарий, мне нужна ваша помощь.

За дверью помолчали. А потом все же послали. В третье место, в этот раз — довольно причудливое.

Я еле удержался от того, чтобы не пнуть дверь ногой — мне сюда еще возвращаться, а такое завершение разговора не способствует продолжению — и двинул в город. В следующий раз я приду сюда со своим секретным оружием. Со всеми своими девочками. Пусть он им попробует отказать. А если все же откажет — тогда будет планировать проникновение.

Хотя…

Начнем планировать его прямо сейчас.

Остаток дня я провел в беготне по городу. Фигуральной, понятное дело, беготне. На Руси серьезные люди не бегают. Потому что не торопятся. Потому что их, в случае чего, подождут менее серьезные люди.

В общем, именно поэтому я весь день и потратил.

Зашел на рынок, прикупил несколько нужных вещей, заглянул к знакомому юраку-кожевеннику, заказал у него еще одну пару перчаток из налимьей кожи, поговорил со знакомыми людьми о церкви Осетровских…

И уже в серых вечерних сумерках двинул домой.

Почти дошел.

— Добрый господин, добрый господин! — откуда-то из низкой двери, ведущей чуть ли не в полуподвал, выбежала девушка, — Помогите мне, помогите!

Она размахивала руками, как будто хотела схватить меня за рукав и потащить за собой, но боялась.

Так. Стоп. Это же не просто девушка. Это Ольга, моя знакомая портовая девка… ну, не в том смысле знакомая, что я ее постоянный клиент… просто знакомая. И меня она знает. А величает каким-то «господином»…

Я пристально посмотрел в лицо девки. Ольга поймала мой взгляд и еле заметно кивнула в сторону той двери, в которую она меня…

Заманивала.

Не люблю проституток, они, по большей части, с теми, кто не их клиент, наглы до отвращения. Считают, что, в случае чего, те, с кем они спят, за них заступятся. Но это не означает, что можно относиться к девушке, как к конскому навозу, только из-за выбранной ею профессии. Ольга, хоть и портовая девка — девчонка хорошая, и я к ней относился по-приятельски. И это отношение мне аукнулось, в хорошем смысле этого слова. Ольга намекнула, что за дверью меня ждет ловушка. Видимо, кто-то нанял ее, чтобы заманить меня, и, если бы не моя вежливость и дружелюбие — она преспокойно меня бы туда затащила.

Я шагнул вперед, следом за продолжавшей умолять помочь девкой. Тихо произнес Кошачье Слово. Темнота за дверью рассеялась.

Какое-то небольшое помещение. На полу лежит человек, видимо, это ему нужно «помочь». Больше никого не видно… Ага!

Ольга невольно стрельнула взглядом в сторону, уже не предупреждая меня, она же не знает, что я сейчас вижу в темноте. Как минимум — еще один за дверью. Простенькая ловушка — я наклоняюсь над тем, что лежит, и получаю удар по голове сзади.

Ну что ж, посмотрим, что получится…

Я достал нож и прижал его лезвием к предплечью.

Шаг, еще один, еще…

— Вот, мой муж, он упал, помогите! — продолжала причитать Ольга, сразу же прижавшись к стене.

Я наклонился к «мужу», напряженный как струна… Успел заметить краем глаза, как девка испуганно зажала рот ладонями…

Шорох за спиной!

Влево!

Я прянул в сторону — мимо плеча просвистела дубинка — мой нож вошел в грудь нападавшего сзади.

Лежащий подскочил — и отлетел, получив удар сапогом в грудь.

Напавший сзади захрипел и рухнул мешком.

Бывший лежащий качнулся, отлепляясь от стены и бросая руку за ножом. Не успел. Я ударил первый.

Еще один хрип, черный от крови нож выходит из груди моего противника. Еще одно падение.

— Варфоломеюшка… Уф… — перевела дух Ольга, — Я ж не знала, что они тебя хотят пристукнуть. Так перепугалась, когда тебя увидела, думала, не поймешь, что я тебе показываю…

Ольга нервно хихикнула. Ну да, портовая девка может многое показать.

— Кто это такие? — я ткнул ногой труп первого напавшего. Обычный, ничем не примечательный мужик, в Мангазее таких дюжина на десяток.

— Гришка да Федька Олдамовы, — махнула она рукой, — С купцами плавают. А можно я их деньги себе заберу?

— Можно, — махнул я рукой.

Ольга сноровисто облутала трупы.

— А чего они от меня хотели, не знаешь?

— Мне не сказали. Кто с портовой девкой говорить захочет? Только ты, Варфоломеюшка…

Не-не-не, вакансии в гареме закрыты!

Ольга, впрочем, на место в гареме и не покушалась, она меня так подкалывала, по-дружески.

— Вроде бы их с людьми Морозовых видели, — безразлично произнесла она, подкинув на ладони увесистый кошель.

Морозовых? Неужели, средний сын таки нанес ответный удар? Интересно, с чего он взялся засады устраивать, ведь проще…

Я похолодел.

Проще напасть на дом.

— Варфоломеюшка! — кричала мне в спину Ольга, но я уже бежал, не слушая.

Домой! Срочно домой!