Мама для будущей злодейки

13

Книги, книги, книги…целая стопка возвышается рядом, и становиться только больше, пока я продолжаю выуживать из сумки вещи хозяина дракоши, решившего, что с него хватит и прикрывшего устало глаза.

Сторож из тебя никакой, чудище! Повезло, что у меня нет плохих намерений, но проходи мимо кто-нибудь другой, и прощай все нажитое честным трудом имущество.

Хвала небесам, книги кончились. Вытаскиваю наружу последний томик – «Новое понимание артефакторики» – и кладу его на вершину выросшей горы из талмудов.

Дальше становиться проще.

Мужская сменная одежда, кошель, набитый деньгами, не похожие на земные инструменты неизвестного предназначения, мешочек с разноцветными кристаллами от которых исходило странное свечение, письменные принадлежности, вяленое мясо, нож, похожий на швейцарский, с несколькими лезвиями, карта, несколько неопознанных мною предметов, которые я решаю лишний раз не трогать и из сумки не вытаскиваю, а также небольшой чемоданчик с давно стершей надписью.

Скарб существенный. И, понятное дело, магия облегчения веса или как она там правильно называется на сумках путника применена была однозначно, иначе все это добро с места бы я точно не сдвинула, и дракон бы, учитывая еще и массу всадника на хребте, точно бы не утащил. Чего книги одни стоят – и библиотека не нужна. Вот что значит, ношу все свое с собой!

Исходя из обнаруженного я делаю следующий вывод: найденный в внутри мужчина – маг.

Решаю, что нам пора бы разбить лагерь. Очевидно, как минимум одну ночь нам провести в Синклер-холле, родовом развалившемся гнездышке, неизбежно.

Перетаскиваю вещи мужчины внутрь, свой рюкзак кидаю рядом и первым делом ищу фляжку. Надо бы его напоить. Всадника, не рюкзак. Конечно, маловероятно, что причиной того, что он в таком состоянии – обезвоживание, но вода всем необходима. Вреда от нее не будет, уже хорошо.

Поискать источник воды во округе стоит на повестке дня. Запас я перед уходом из дома гостеприимной Марисы пополнила, но на троих и надолго этого не хватит. А еще нужно раненому рану промыть, мало ли какая туда успела попасть зараза.

– Давай-ка, красавчик, – приподнимаю осторожно травмированную голову мужчины и наклоняю горлышко к его губам.

Часть воды проливается мимо, часть попадает в рот и, аллилуйя, он глотает самостоятельно. Да, медленно, да немного, но пьет.

– Ладно, пока хватит, – решаю я после семи таких небольших глотков и отнимаю осторожно флягу, кладу голову брюнета – а волосы у мужчины черные как смоль – на сложенную в несколько раз рубаху, которую я нашла в его сумке.

Присаживаюсь рядышком и внимательным в этот раз взглядом осматриваю непробудного молодца-мага. Мне нужно подумать, без спешки. Содержимое сумок мужчины наталкивает на целую цепочку размышлений.

Кожа бледная, обескровленные губы – это я и раньше заметила. Одежда добротная, из плотной ткани, но почему тогда плащ в центре груди прожжен, словно он успел где-то опалить это место? Неужто дракон все же огнедышащий? Или это последствия от использования артефакта?

Пенелопа кружится рядом, любопытно вытягивает шею, но близко подходить опасается.

Мужчина дышит, его густые ресницы слегка подрагивают, но черные глубокие тени под глазами и эта неестественная почти что трупная бледность не вызывают хорошего предчувствия.

Наклоняюсь над головой непрошенного на мои земли гостя и осторожно поворачиваю ее боком, осматриваю последствия встречи черепушки с камнем, пальцами исследую область под волосами вокруг запекшейся коркой ранки.

Да, ранка. А это она и есть.

Даром что крови столько натекло – даже шишки нет! Странное дело.

В настином романе магов было не так много, на десять человек населения один только рождается со способностями, а уж сильных магов и того меньше. Среди поклонников главной героини была парочка, но их физиология была не той темой, которую предпочла раскрыть моя дорогая подруга.

Может быть, вполне возможно, что маги отличаются от обычных людей. Стойким здоровье, например, и быстрой регенерацией. И если наш товарищ магически одарен, то…Рана на голове не может быть причиной, по которой он продолжает оставаться на грани жизни и смерти.

Я решаю, что следующий шаг – раздеть всадника.

Возможны и другие повреждения, тогда именно они и есть истинный корень комы неизвестного мужчины.

Распахиваю плащ, расстёгиваю пуговицы жилета и рубахи, и под всем этим одеянием обнаруживается покоящийся на голой мужской груди почерневший медальон на цепочке.

Это еще что за фокусы такие?

На теле нет никаких ран. Даже синяков или мелких царапинок. Я проверяла. Брюки до бедер закатала – там все тоже чисто, и ботинки сняла с сопревших порядком ног – чистотой не пахнет, но все целое и невредимое. Вряд ли причина может быть где-то внутри содержимого его штанов, туда лезть уже вверх неблагоразумия и бесстыдства.

Значит, все дело в загадке этого сгоревшего и даже частично оплавившегося амулета?

Хмурю брови, не решаясь коснуться подвески. Какое-то от нее зловещее исходит чувство.

Если человек – маг, а побрякушку эту он носил прямо под одеждой, близко к сердцу – и если принять мой опыт чтения приключенческих книг про магию, то вердикт такой: защитный артефакт.

Полез, ты, красавец, куда тебя не просили и разрешения не давали. Это мой дом, мы с Печенькой последние потомки рода Синклер, на нас никакая магическая защиты тут не будет срабатывать, потому что запрограммирована так, что распознает в нас полноправных хозяек. Допустим, как у сигнализации тот же принцип работы.

А этот кадр, видать, напоролся на охранку. Или как там эти чары называются?

Вот сижу я, разглядываю раненого и как-то в душе закрадываются сомнения.

Стоит ли его лечить?

Я же не знаю, кто такой этот человек, нет, маг.

С какими намерениями он тут шастал, чего думал найти, да и вообще, я здесь наследница, имущество мое решили прикарманить, ясно же, что искали мой клад! А тут – охрана от таких вот самозванцев. Нарвался, хороший такой, и свое получил.

От поместья руины одни, тут и брать нечего, если не знаешь конечно, что искать. И где…

Вскакиваю на ноги – пациент по-прежнему в коме, за пару минут ничего не измениться, все равно понятия не имею, как ему помочь – и бегу туда, где я и нашла тело.

С безопасного расстояния осматриваю нишу под обрушенной колонной. Осторожно огибаю опасное место под потолком, откуда свалился камень, дохожу до стены и изучаю пальцами каждый кирпич каменной кладки.

Ничего.

Зараза.

Верчу головой, топаю ногой по полу – пусто.

Вздыхаю и возвращаюсь к неопознанному товарищу.

Печенька легла на одеяло, которое вытащила сама из рюкзака и уснула. Устала, солнышко. Сколько уже прошло времени как мы здесь? Неважная из меня родительница, чувство вины прочно укоренилось и теперь только усиливается в сердце.

Сажусь подле всадника-брюнета и упираю взгляд в его защитный амулет. Даже трогать не хочется.

Нужно ли мне снять эту вещь?

Думаю, весь основной удар от охранных заклинаний взяла на себя именно она. Оттого, подсказывает мне выработанная читательским опытом интуиция, маг до сих пор жив. Физические его раны незначительные, точно не препятствие прийти в себя и очнуться. Тогда все дело в ущербе иного характера.

Не знаю, аура там, потоки, магическое ядро или еще что-то из той же оперы… Деталей, увы, Настя в своем черновике не давала. Принципы работы местного волшебства тоже почти не описывались – Корделия ведь не магичка – повествование в эту тему не углублялось.

Но что-то явно работает в теле мага не так, как следует, поэтому он и не просыпается.

Итак, я кусаю губы, у меня два умозаключения.

Первое, амулет принял на себя удар и если я его сниму – то маг умрет, ибо только артефакт сдерживает еще чары.

И второе – амулет сгорел, стал более негодным средством защиты, впитал направленную на мужчину магию разрушающего воздействия и теперь отравляет своего владельца испускаемыми им миазмами.

Следовательно, варианта у меня тоже два: либо снять побрякушку, либо оставить ее там, где она сейчас – на шее вторгшегося без разрешения на мою территорию вора.

Если бы я была сейчас одна, без ребенка, выбор бы сделать было проще. Но меня волнует безопасность Печеньки.

Кто этот мужчина? Чего он хочет? Представляет ли для нас опасность? Сколько знает о сокрытом в этом поместье «сокровище»? Как он будет себя вести после того, как очнется? Стоят рисков ответы на эти вопросы?

Гляжу на обездвиженное тело. Симпатичная внешность мало что может сказать о том, какой человек на самом деле, добрые ли у него намерения или наоборот.

Встаю и иду туда, где разложены наши вещи. Печенька спит в неудобной позе. Нужно разбить лагерь, делаю это прямо тут, в парадном холле когда-то величественного сооружения, безопаснее будет внутри, чем снаружи, под носом дракона. А если мужчина вдруг очнется, сразу заметим, тащить его куда-то у меня сил нет. И желания особого тоже.

Ставлю палатку, процесс даже проще, чем на Земле, все упрощается встроенной в устройство магией. Красота! Всего-то разложить полог, дальше все автоматизировано, на глазах поднимается каркас и натягивается ткань. Ни колья, ни молоток не нужны.

Внутри расстилаю спальники, перекладываю Печеньку на мягкую постель – девочка даже не шелохнется, продолжает себе сопеть, подперев щечку сложенными лодочкой руками – и принимаюсь внимательно исследовать вещи мужчины, который еще даже не открыл рта, а уже поставил меня в такое непростое положение.

Из очередной книги, которую я собираюсь быстро пролистать, как и предыдущие – научный язык, незнакомая тематика делают эти сочинения для меня совершенно не воспринимаемыми – вылетает квадратик бумаги.

Фотография.

А, точно. Здесь же и такое есть. Настя писала про фотоаппараты, их особенно выгодно используют местные СМИ, взяв на себя функцию таблоидов и папарацци.

На выцветшем снимке мужчина – мой недопациент – молодая девушка, а между ними беззубо-улыбающаяся девочка лет семи-восьми. Семья.

Поворачиваю фотокарточку обратной стороной, когда поднимала ее с пола, заметила написанные от руки строки.

«Моему Кайлу, чтобы он никогда не забывал дорогу домой

От Анвен и Рокси»

Выбор сделан.