Глава 7. Небесный Ягуар

Глава 7. Небесный Ягуар


В понедельник во дворце парламента собралась часть из тех делегатов, которые вчера хапали для своих жён дармовые ювелирные украшения, только теперь людишек числом сильно поубавилось, ибо не у всех богатеев имелись депутатские мандаты. Малоимущих среди парламентариев не было. Политическая власть — дело прибыльное.

На трибуну опять вначале взошёл президент республики и толкнул пространную речь о необходимости заключения договора с русскими эмигрантами. Слушали его вполуха, народных избранников не очень–то интересовали государственные резоны. Зато уж, когда трибуну занял казацкий магнат, в зале воцарилась напряжённая тишина.

— Уважаемые синьоры, не стоит долго разглагольствовать о коммерческой пользе контракта на передачу пустынных земель Гран Чако в долгосрочную аренду казацкой общине, — обвёл притихшую публику внимательным взглядом Алексей. — Но без своей земли казакам в Парагвае делать нечего, а, следовательно, бума эмиграции не будет и промышленного роста не произойдёт. Контракты с казачьим кооперативом о приобретении им прав на имущество промышленников и владельцев недвижимости могут быть подписаны только при условии выдачи разрешения на аренду всего Гран Чако.

По залу прокатился тревожный рокот, упустить шанс удвоить личное состояние никто не желал. Жизненные планы на ближайшую пятилетку уже свёрстаны, дарёные бриллианты у жён не отнять.

— Скажу лишь о политической выгоде власть предержащих, — заговорщицки подмигнул парламентариям русский магнат. — На ближайшие годы все избранники будут обеспечены поддержкой благодарного электората. Зарплаты рабочих возрастут, доходы состоятельных граждан тоже. Безработица и уголовщина в Асунсьоне исчезнут. Прилавки магазинов будут ломиться от промышленных и продовольственных товаров. Да горожане на руках должны носить мудрых правителей возрождённого Великого Парагвая!

Разжиревшие правители втянули животы, гордо расправили покатые плечи и высоко задрали подбородки, с трудом отделив челюсти от жировых складок на шеях. Проникновенная речь казацкого пастыря плеснула сладкого елея в тщеславные души народных делегатов.

— Времена скучного прозябания прошли! — потрясая кулаком, вещал с трибуны пророк. — Новые промышленные задачи и бурно растущая численность населения потребуют изменений законов. И я верю, что парламент и правительство грамотно удовлетворят возросшие запросы общества.

После этих слов наимудрейшие законотворцы сглотнули набежавшую слюну и алчно потёрли вспотевшие ладони — пожива для коррупционеров намечалась знатная. Алексей точно угадал, на какие точки нужно давить.

— Синьор Ронин, да что тут зря дебатировать, — встал с кресла председатель парламента и обвёл взглядом раскрасневшиеся рожи депутатов. — Ставлю вопрос на голосование. Синьоры, поднимите руки, кто за утверждение представленного правительством контракта на аренду земель Гран Чако казацкой общиной?

Лес рук охотно взметнулся вверх — единодушие оказалось полным.

Алексей сошёл с трибуны и попал в объятия президента Парагвая:

— Поздравляю, синьор Ронин, вы быстро нашли путь к сердцам парламентариев.

— Я шёл самым коротким путём, — улыбнулся Алексей и похлопал ладонью по карману. — Кстати, о деньгах: что там с кредитом? Вы бы, синьор Перейра, подтолкнули министра финансов.

— Вы собираетесь миллионом парагвайских песо расплачиваться за лишнюю товарную продукцию? — намекнул на обещанное расширение производства президент.

— Ну не все же согласятся получать плату казацкими рублями, — развёл руками русский магнат.

— Особенно те, кто завтра же прибежит в банк обменивать бумажные купюры на чистое золото, — уколол в больное место Перейра.

— Уважаемый, а не подскажете ли чужестранцу, где в Парагвае золотые россыпи завалялись? — изобразил наивного простака казак. — Ведь говорят, что в старину ацтеки золотишко лопатами гребли.

— Наши гуарани бедны, как церковные крысы, — отмахнувшись, рассмеялся Перейра.

— Неужто совсем ни крохи золота в горах нет? — недоверчиво прищурил глаз казак.

— В предгорьях Анд видели… крохи, — передразнил Перейра. — Только это вам, милейший, надо восемьсот километров реки прочесать.

— Как речка называется? Где протекает? — загорелись глаза у золотоискателя.

— Пилькомайо вытекает из Боливии и является правым притоком реки Парагвай, впадая в неё рядом с Асунсьоном. Она протекает по предгорьям Анд, вдоль всей южной границы Гран Чако с Аргентиной. Однако смею вас расстроить, синьор Ронин, обогатиться в её бурных водах ещё никому не удалось — слишком уж малые те золотые крохи.

— Да казакам надо лишь первое время перебиться, — отмахнулся атаман. — А там бизнес в гору пойдёт. Река хоть судоходная? Где у вас здесь можно быстроходный катер найти?

— Судёнышко с мелкой осадкой пройдёт. Подходящий скорый паровичок имеется у Гильермо Риваса, — назвал имя военного министра Перейра и с сожалением вздохнул. — Однако его старая посудина не на ходу.

— Русские моряки мигом исправят, — заверил Алексей. — Вы, уважаемый, только с министром договоритесь, чтобы дал прокатиться.

— Зачем ему рухлядь у причала держать? — фыркнул президент. — Ещё спасибо за ремонт скажет. Заодно и жалование в дальний пограничный гарнизон, у границы Боливии, отвезёте.

— Пограничников казаки согласны на своё довольствие поставить, — протянул ладонь для пожатия щедрый атаман. — Солдаты ведь теперь и наше Гран Чако тоже оберегают.

— Ну прогуляйтесь по краю своей территории, — пожимая руку миллионеру, усмехнулся президент. — Заодно и расположенные вдоль реки железные рудники осмотрите. Ведь скоро станете их новым хозяином. Кстати, не забудьте и для рабочих зарплату прихватить.

— Не жалко, напечатаем рубликов, — расплылся в довольной улыбке магнат.

— А если потом люди потребуют золотом вернуть? — с прищуром поглядел на казака Перейра.

— Так за золотом же и идём, — подмигнул президенту Алексей.

— Но ведь другим–то не удалось найти? — опешил от такой самонадеянности Перейра.

— Другие голыми руками речное дно щупали, а у русских имеются в наличии электромагнитные сканеры. Мы в Крыму золото на морских глубинах смогли сыскать, а уж мелкую речку до самого дна просветим.

— Неужто надеетесь золотую жилу обнаружить магнитом?

— Электросканером, — кивнул Алексей. — Если в воде золотая взвесь замечена, то и жила где–то рядом имеется.

— Логично, — задумчиво промычав, не стал больше спорить удивлённый техническими новинками русских инженеров Перейра. До него уже доходили слухи о пароэлектромобиле, мощных радиостанциях и некоторых других электротехнических новшествах казаков.

После посещения парламента Алексей собрал военный совет в кают-компании броненосца.

— Как продвигаются дела с продажей «Морского казака»? — обратился к Андрею атаман.

— Зашевелились аргентинцы, — довольно потёр ладони казначей. — Испугались, как бы парагвайцы ходовой товар не перехватили. В Буэнос–Айресе думают, что мы Асунсьон покорили за счёт угрозы пушками русского броненосца. Боятся теперь, как бы их точно также не захотели заставить плясать под свою дудку канонерки североамериканских дьяволов. Купят аргентинцы в рассрочку наш кораблик, обязательно купят железный оберег.

— Ну так наличных песо всё равно на руки не дадут, — надул губы второй казачий финансист, Семён. — Вся плата на село уйдёт.

— Да и саму сельхозпродукцию тоже не скоро получим, — забеспокоился генерал–майор Беляев. — А Врангель помощи в Крыму ждёт.

— Перейра обещал ускорить процесс выдачи кредита в парагвайских песо, — порадовал соратников Алексей. — Так что уже можно закупать харчи у здешних фермеров, грузить пароходы и отправлять в Крым. Заодно и местную экономику поддержим.

— Местным можно бы и казацких рубликов отсыпать, — шмыгнув носом, заворчал прижимистый Андрюха.

— Ага, и завтра они ко мне припрутся менять бумажки на золото! — возмутился начфин Сёма, ведающий казацким банком. — А у меня сейф пустой.

— Расплачивайся пока по валютному курсу парагвайскими песо, — успокоил Алексей. — А я отправлюсь за золотом в верховья Пилькомайо.

— Попрошу взять в экспедицию и меня, — поднял руку генерал Беляев. — Надо картографировать местность, а то существующие карты никуда не годятся. Все притоки реки Парагвай отмечены лишь на первый десяток километров, куда входят плоскодонные баржи для загрузки стволами квебрахо, а ведь в действительности мелководные речки тянутся вглубь территории на сотни километров. Вообще, всё Гран Чако — сплошное белое пятно. И не только на карте. В местной библиотеке я не нашёл ни одного словаря языка гуарани. Что уж тут говорить о книгах по индейской культуре, — учёный с отчаянием махнул рукой. — Пустота.

— Пилькомайо единственный судоходный приток Парагвая, и довольно изученный, — разглядывая разложенную на столе убогую карту, провёл пальцем по голубой извилистой линии Алексей. — Надо бы на стыке границ Боливии, Аргентины и Парагвая построить мощный форт. Может, в качестве этнографа вы, Иван Тимофеевич, в экспедиции и не нужны, но, как картограф и военный специалист, очень пригодитесь.

— Молодой человек, вы недооцениваете значение изучения языка и культуры индейцев, — нахмурил брови генерал–учёный. — Гуарани должны стать союзниками казаков, а мы даже поговорить с аборигенами не можем по душам.

— Разве индейцы не разумеют по–испански? — отмахнулся Алексей.

— Проблема–то в казаках? — тяжко вздохнул генерал и поделился наблюдением: — Нашим матросам проще научить парагвайцев на русском общаться, чем чужой язык учить. Казаков уже во всех портовых тавернах понимают.

— Потому что владельцы торговый интерес имеют, — назидательно поднял палец Алексей. — Скоро русских в Парагвае будет больше, чем местных жителей.

— Нам с индейцами вместе в бой идти, — нахмурил брови суровый генерал. — Потому не только язык гуарани надо понимать, но и образ мыслей индейцев. Знать в каких богов соратники веруют, за что на смерть идти готовы.

— Это вы, Иван Тимофеевич, верно подметили, — задумался над словами ветерана казачий атаман. — А нет ли под рукой толмача толкового, кто бы смог нас просветить?

— Испанцы презирали аборигенов, парагвайцы тоже не очень–то жалуют бедных соседей, — развёл руками Беляев. — Ни одного письменного источника не нашёл в библиотеке.

— Алексей не о книгах, а о людях спрашивает, — вступил в разговор начальник контрразведки. — Если будет поставлена такая задача, то мои бойцы разыщут подходящего человечка. Наверняка, торговцы квебрахо подскажут. Они чаще всего с гуарани сталкиваются.

— Эдуард Петрович, подберите кандидатуру. У вас будет время, пока наши судовые механики починят речной катер, — кивнул атаман и повернул голову к капитану броненосца. — Алексей Ильич, прошу выделить специалистов.

— Может, будет легче снарядить дирижабль, — поднял руку Лосано. — Сотни миль преодолеть быстрее по воздуху, да и картографировать местность сподручнее.

— Нет, друг Вито, мне реку надобно руками прощупать, — покачал головой золотоискатель. — Ты лучше подготовь к работе электромагнитный сканер.

— Э-э, какой? — замялся изобретатель, ибо действующей модели чудо–аппарата под рукой не имел.

— Ну тот морской магнитоскоп, которым мы в Балаклаве английское золото искали, — подмигнул коллеге факир. — Только на этот раз нужно бы мощности добавить электромагниту, чтобы любой металл притягивал.

— Если речка неглубока, то до дна достанем, — натянув на физиономию непроницаемую маску, изобразил уверенность гениальный изобретатель. А сам, меж тем, подумал: «Что же я, пучка цветных проводов и катушки медного провода пожалею для новой аферы? Ещё и электромоторчик с аккумуляторной батареей прикручу… Ну тогда уж и на несколько лампочек надо расщедриться, а главное — не забыть латунный совок прикрутить к конструкции. Надо же куда–то рассыпное золото складировать? Ведь чудо–факир не зря аттракцион устраивает. Ибо, если даже и не намоет в речке золотишка, то уж блестючую горсть сумеет в совок незаметно подбросить».

— Вот и ладненько, — потёр ладони иллюзионист. — Кстати, дирижаблик ты тоже к работе готовь, вернусь из экспедиции — устроим облёт арендованных владений.

— Алексей, надо бы хоть деревянную церквушку в Асунсьоне воздвигнуть, — подал голос с конца стола отец Онуфрий. — А то православным и голову преклонить негде.

— Нужное дело, — кивнул атаман и сурово воззрился на прижимистых финансистов. — Денег на оплату работ и закупку материалов для святой обители не жалеть!

— Когда получим парагвайский кредит, выделим разумную сумму, — втянув голову в плечи, неохотно пообещал Сёма.

— А за работу можно бы и вовсе не платить, — пробурчал Андрюха. — Казачки с матросиками всё одно без дела маются — вот и подсобят в богоугодном деле.

— Работников организую, — огладив окладистую бороду, кивнул отец Онуфрий.

— Здание ставьте на возвышенности, за городской чертой, — властно взмахнул рукой Алексей. — Новые кварталы Асунсьона будут выше по реке. Ещё попрошу расположить над куполом колокольни штыревую радиоантенну.

— Ага, чтобы сподручней с богом радиосвязь держать, — хихикнул в кулачок Андрюха.

— По современным канонам, громоотвод на куполе городить допускается, — неохотно уступая техническому прогрессу, проворчал отец Онуфрий. — Значит и антенну можно рядышком пристроить.

На том и порешили. А уже через три дня первая казачья экспедиция была готова отправиться на южный край своих земель. К этому времени агенты Кондрашова разыскали в Асунсьоне нужного казакам индейца. Вождь одного из племён гуарани пришёл в город, чтобы выгодно сбыть звериные шкуры и пополнить запас ружейных патронов.

На борт уже готового к отплытию парового катера взошёл по трапу невысокий смуглый бродяга в широкополой потёртой шляпе, из–под которой падали на плечи длинные пряди чёрных волос. За плечами охотника висел на кожаных лямках походный мешок, на правом плече — однозарядное старое ружьё. Поясной ремень заменял патронташ, плотно утыканный патронами в картонных гильзах. Куртка и штаны сделаны из выделанной кожи. На ногах изрядно уже стоптанные сапоги.

— Здравствуйте, синьор Ронин, я Моки, — безошибочно угадав начальника экспедиции в рослой фигуре на палубе катера, слегка приподнял шляпу гость. — Меня нанял синьор Кондрашов. Буду вашим проводником по Пилькомайо.

— Приветствую тебя, Моки, на борту нашего катера, — протянул руку Алексей. — А как звучит название реки на языке гуарани?

— Так и звучит — Пилькомайо, — крепко пожав ладонь, усмехнулся индеец и перевёл название уже на испанский язык: — Птичья река.

— Твоё имя тоже ведь имеет испанский перевод? — принял у толмача маленький экзамен Алексей.

— Олень, — вскинув подбородок, глянул казацкому атаману в глаза индейский вождь.

— Ну тогда понятно: почему шляпа не украшена перьями, — рассмеявшись, беззлобно пошутил Алексей.

— Яркие перья демаскируют на местности, — пожав плечами, совсем не обиделся на шутку охотник.

— Раньше я представлял себе всех индейцев с кожаной повязкой вокруг головы, и обязательно с пером, — честно признался в заблуждении Алексей.

— Синьор Ронин, а какое значение сокрыто в вашем имени? — с прищуром взглянул на необычно смуглого европейца индеец. В крови черноволосого великана, возможно, намешана и толика южноамериканской крови.

— Если вольно перефразировать с японского, то: «Воин без господина», — заменив упоминание самурая, попытался поточнее выразить смысл взятой фамилии–псевдонима Алексей.

— Значит — вождь, — поняв по–своему мудрёную расшифровку с японского, упростил индеец.

— Ты ухватил самую суть, Мудрый Олень, — хлопнув охотника по плечу, расхохотался атаман.

— Рад твоей похвале, Вождь Бледнолицых, — улыбнувшись лишь уголками губ, отвесил ответный шуточный комплимент находчивый Моки.

— Э-э, Моки, давай не будем смущать окружающих нашими великими именами, — поморщился Алексей.

— Вождь также скромен, как и велик, — смерил рослого казака насмешливым взглядом Моки.

Индеец понравился Алексею, Моки обладал острым умом и твёрдым характером. Вождь Бледнолицых тоже приглянулся вождю маленького племени гуарани. Казак оказался прост в общении, хотя под рукой атамана уже находилось больше людей, чем насчитывали все племена гуарани вместе взятые. Русский магнат был сказочно богат и владел страшным железным кораблём, огромные пушки которого могли сравнять столицу Парагвая с землёй. О тёмном русском шамане в Асунсьоне ходили ужасные слухи. Что являлось из них правдой это и предстояло выяснить Моки в ходе долгого похода. Ведь от великого Вождя Бледнолицых теперь зависела судьба всего народа гуарани.

В первый день путешествия Моки присматривался к Алексею, вступая в контакт лишь по необходимости. С утра до вечера индейца нещадно донимал генерал Беляев, приставая с переводом испанских слов на язык гуарани. Иван Тимофеевич активно взялся за составление русско–индейского словаря. Однако во второй день плавания, когда Беляев отвлёкся на упорядочивание записей и перевода уже испанских слов на русский язык, Моки решился обратиться с расспросами к Алексею.

— Синьор Ронин, а что вы собираетесь делать в Гран Чако? Ведь кроме красного дерева там брать нечего. Да и квебрахо не так уж просто добывать. От железного дерева топор отскакивает.

— Электропила справится, — похлопал индейца по плечу атаман. — Ты только покажи, где роща прячется.

— Так тяжеленные стволы ещё волоком по кустам придётся тащить, — обозначил вторую проблему абориген. — Дорог в Гран Чако нет.

— А меня уверяли, что Гран Чако сплошная степная равнина.

— В безводной северо–западной части сухая степь, — кивнул Моки и рассмеялся. — Но в степи деревья не растут. Рощи квебрахо встречаются вдоль рек, а там непроходимое царство кустарника.

— Но ведь все речки текут с Запада на Восток, впадая в полноводный Парагвай. По воде грузы вывозить гораздо сподручнее, чем по сухопутным дорогам.

— Стволы квебрахо тонут в воде, а лодки с большой осадкой по мелководью не пройдут, — замотал головой индеец. — Да и к воде ещё как–то пробиться нужно сквозь кустарник.

— Проложим дороги, а кустарник пустим в топку паровых котлов наших тягачей, — Алексей мечтательно поглядел вдаль. — На реках поставим плотины со шлюзами, чтобы моторные лодки могли проходить от Парагвая до истока каждой речушки. Водохранилища аккумулируют воду зимних дождей, уменьшив подтопления в низовьях и смягчив летнюю сушь. На каждой плотине поставим электростанцию. Крупные турбины и генераторы на заводах Парагвая изготавливать не получится, но нам и не надо. У каждой плотины расположим посёлок, вот и не потребуется далеко медные электропровода тянуть. К тому же плотины станут мостами, соединяющими сельхозугодья по обеим сторонам рек. Кустарники и деревья пойдут в топку паровых котлов пароэлектромобилей и поселковых котельных. В каждом посёлке ещё поставим ветрогенераторы, которые будут подзаряжать аккумуляторные батареи или перекачивать речную воду для полива огородов.

Алексей не обращал внимания на задумчивое выражение лица аборигена. Индеец явно не мог понять огромную перспективу электрификации села, но перебивать сказочника глупыми вопросами не пытался. И русский фантазёр начал увлечённо излагать проект казачьего посёлка–будущего, который уже видел в чертежах инженеров–эмигрантов.

— Казаки будут строить четырёхэтажные многоквартирные дома, — размахивал руками прожектёр. — Первые три этажа займут жилые комнаты, а четвёртый — крытая веранда. На ограждённой крыше можно зимой, когда во дворе грязь, отдыхать взрослым и гулять детям. Плоская крыша покрыта керамическими плитами, уложенными с малым наклоном к краям. Дождевая вода стекает в жёлоб, а дальше по трубам в бассейн, на третий этаж технического здания. — Анархист принялся строить ладонями в воздухе жилой квартал. — Это здание стоит в окружении четырёх жилых корпусов. Дождевая вода используется для технических целей: смыва канализации, стирки белья и мойки полов, заполнения системы отопления и подпитки паровых котлов. В одном из отделений бассейна можно купаться даже зимой, туда вечером сбрасывают воду с паровых котлов. На втором этаже техблока: общественная баня, прачечная, кухня, столовая. Пищу повара готовят сразу на всю казачью общину, а кто хочет дополнительных изысков, тот отдельно что–то варит на электроплитках в кухне. Горячую воду даёт паровой котёл на первом этаже техблока. Освещение и вентиляция в домах запитаны от электричества. Энергия идёт от четырёх источников: гидростанции на плотине, вышек ветрогенераторов, паровой машины и резервных аккумуляторов. В подвале — склад дровяного топлива. В случае пожара, огонь заливается по пожарным трубам водой из бассейна. Питьевую качают из скважин. Огороды и фермы раскинутся вдоль реки и искусственных каналов. Добираются до них на моторных лодках по реке или в сухое лето по грунтовым дорогам. Весь транспорт на электромоторах. Зарядные станции и запасные аккумуляторы в каждом посёлке. При дальних переходах используются транспортируемые паровые генераторы.

— Чудно–о–о, — сдвинув шляпу, почесал затылок Моки. — Только гуарани жить в муравейнике не по нраву. Индейцам милее бродить по простору вольно.

— Многие казаки тоже предпочли бы жить на отдельных хуторах, но в анархистской общине легче выжить, — тяжело вздохнул атаман и положил руку на плечо индейцу. — А вот гуарани не придётся ютиться в посёлках. Охотники станут вольными стрелками, их поставят на полное продовольственное, вещевое и денежное довольствие.

— А взамен чего потребуется? — насторожился индейский вождь.

— Патрулировать границы и охранять стратегические объекты в Гран Чако.

— Вождь, оружие и лошадей дашь? — прищурил глаз Моки.

— Какой же казак без надёжного оружия и доброго коня?! — рассмеялся атаман. — Первую партию карабинов и патроны к ним получишь уже сразу по возвращении из похода. Разоружим наших морячков.

— Охотиться можно будет?

— Да сколько душе угодно. Только не забывайте за территорией приглядывать и врагов отлавливать.

— А кто враги?

— Любой, кто не покажет паспорт казачьей республики или спецпропуск, — решительно махнул рукой атаман. — Гран Чако станет для чужаков закрытой территорией.

— Вождь, сразу прикажешь нарушителей отстреливать или сначала долго мучить у столба пыток, — скорчив свирепую рожу, то ли всерьёз, то ли в шутку, спросил индеец.

— Обязательно помучить, — сжал пальцы в кулак атаман и подмигнул. — Только не у столба, а в секретной шахте.

— Золото будут добывать? — шёпотом предположил Моки.

— Можно и золото, однако железную руду и уголь тоже надо кому–то копать.

— Вождь, за добытых пленных будешь платить хорошо?

— Уж не обижу, — усмехнулся Алексей.

— Славная будет охота, — мечтательно закатив глаза, облизнулся кровожадный индеец. — Я знаю дюжину контрабандных троп из Боливии. Очень многолюдных.

— Почему только из Боливии?

— А у неё нет другого пути к океану, как только через Гран Чако.

— Но ведь проще идти по рекам.

— Из рек, лишь Пилькомайо вытекает из Боливии, — пожал плечами Моки. — Но большинству контрабандистов пробираться к её истокам далеко и неудобно. Груз у них компактный, проще идти посуху на лошадях.

— А проводниками у них индейцы, — догадался Алексей.

— Слишком маленький бизнес, чтобы им дорожить, — презрительно сплюнул за борт Моки. — Твоё предложение, вождь, намного заманчивей. Ты ведёшь народ гуарани к божественной «Третьей земле».

— Что ещё за «Третья земля»? — сразу навострил уши Алексей.

— Когда бог Тупаа стоя на вершине холма в Арегуа создал реки и моря, леса и звёзды, и всех живых существ на земле, то люди жили вместе с богами, — обратив глаза к небу, стал излагать Моки миф племени гуарани, — Тогда была эпоха Первой земли — «Земли без зла». Но люди прогневили богов, и они покинули наш грешный мир. Настала эпоха «Новой земли», несовершенной, с болезнями и страданиями. Однако пророки обещали, что когда–нибудь придёт черёд «Третьей земли» — без недостатков. Вождь, ты так красочно описал свой чудный мир, и я уверовал — ты приведёшь народ гуарани в сказочную «Третью землю».

— Мне бы для начала взобраться на божественный холм в Арегуа и как следует осмотреть подвластные земли, — надув щёки и подбоченясь, в шутку сказал Алексей.

— Тогда мы плывём не в том направлении, — воспринял всерьёз желание вождя индеец и, обернувшись, указал рукой: — Арегуа осталось позади, святой холм расположен недалеко от Асунсьона. Надо спешно собрать совет вождей всех племён гуарани и поведать благую весть о скором приходе времени «Третьей земли».

— Давай сперва Пилькомайо пройдём, а уж после на холм полезем, — похлопал ладонью по плечу шустрого индейца Алексей. — Хотя, весточку вождям можешь заранее отправить. Глядишь, пока мы из похода вернёмся, люди уже подтянутся на место сбора.

— Хорошо бы, если в ближайшей фактории встретился охотник из племени гуарани, — с надеждой глянул вперёд по ходу движения катера индеец. — У воды всегда много птицы водится, наверняка, кто–то постоянно промышляет. Вниз по течению, до многолюдного Асунсьона, пара дней пути, торговцам есть куда товар сбывать.

— Надо бы и нам парочку фазанчиков раздобыть, — сглотнул набежавшую слюну казак. — На первой же остановке сходим поохотиться, а то консервами питаться уже надоело.

Вечером катер причалил к берегу, матросы начали разбивать лагерь.

— Пока костры разведут, мы успеем дичь раздобыть, — оптимистично заявил Алексей. Он уже давно не охотился. Хотелось вспомнить босоногое детство, когда на всю ночь уходил в рейд по окрестностям, бил камнями куропаток и жарил тушки на огне.

— Дичь под ногами не валяется, — усмехнулся бывалый охотник Моки. — Бледнолицые успели распугать своим шумом всю живность на милю вокруг.

— Пройдём вдоль берега чуть дальше, — махнул рукой в сторону верховья реки казак. — Хоть ноги слегка разомнём.

Моки охотно кивнул и вскинул ружьё на плечо. Его сильно удивило, что Алексей двинулся в поход безоружным.

— Вождь, а дичь ты собрался зычным голосом в воздухе сбивать?

— Так ведь заряды под рукой, весь берег каменными голышами усеян, — беспечно отмахнулся странный охотник.

— Наверное, казаки умеют отлично метать камни из пращи? — двинувшись следом за Алексеем, предположил индеец. — Однако, Вождь, ты и поясным ремнём даже не снаряжён. Из чего же будешь изготавливать пращу?

— У меня руки сильные, — потряс кулаком над головой самонадеянный казак.

— Речная птица так близко к себе не подпустит, — не доверяя хвастливому атаману, индеец зарядил ружьё патроном с мелкой дробью.

— Ты крадись потише, а то маршируешь, как солдат на плацу, — укорил индейца казак.

Моки аж задохнулся от возмущения: так охотника ещё никто не оскорблял. Остановившись, он прислушался к шагам Алексея.

Шума казак не издавал совершенно!

Индеец попытался осторожно красться вслед за Алексеем, но усыпавшие берег реки голыши вновь предательски захрустели под подошвами. Как Вождю Бледнолицых удавалось бесшумно шествовать по россыпи камней — было совершенно непонятно. Казак будто парил над камнями, они даже не сдвигались с места! Пристыженный вождь гуарани понурил голову и сильно отстал от великого охотника, чтобы ненароком не помешать.

Когда Алексей исчез из виду, за очередным изгибом поросшего кустарником берега, Моки услышал хлопанье крыльев спугнутой стаи птиц и звук двух глухих ударов. Уже не таясь, сорвав ружьё с плеча, Моки ринулся бегом вслед за скрывшимся Алексеем.

— Не знаю, как называются эти пёстрые фазаны, но выглядят петухи очень аппетитно, — Алексей показал вытащенных из кустов пару жирных тушек с ярким оперением.

— Неужели ты влёт сбил камнями сразу двух? — подойдя к великому охотнику, с трепетом в голосе спросил Моки.

— Так под руку больше не попалось, — виновато пожал плечами казак и кивнул в сторону кустов у обрывистого берега. — Хочешь ещё добычи — вон хоть, дикую кошку пристрели.

Моки повернул голову и обомлел: скрытый от взора густыми ветками, в засаде притаился крупный ягуар. Индеец судорожно вцепился пальцами в цевьё бесполезного ружья, заряженного патроном с очень мелкой дробью. Таким смешным зарядом можно только пощекотать хищника, едва шкуру пробьёт. Судя по напряжённой позе, ягуар готовился выскочить из укрытия и атаковать наглых людишек, посмевших устроить охоту в его законных владениях.

— Ягуар готовится к прыжку, — сглотнув ком в горле, прошептал индеец.

— Ну так пристрели кошку и сдери шкуру, а то у меня руки заняты, — беспечно покачал в воздухе птичьими тушками Алексей.

— Мы на его территории, ягуар будет сражаться, — сжав зубы, прошипел Моки и очень медленно потянулся к рукояти охотничьего ножа.

— Согласен, хозяев надо уважать, — с сожалением вздохнул Алексей и кинул одну тушку в сторону ягуара.

Скромное подношение не вызвало у зверя приступа добросердечия. Ягуар зарычал и сделал короткий шажок вперёд, высунувшись из укрытия.

— Э-э, дружок, второго фазана я тебе не отдам, — спрятал законную часть добычи за спину Алексей. — И нечего на добрых гостей рычать. Вали отсюда, потом вернёшься за дарёным петухом.

Ягуар, рыча, подался вперёд, готовясь сделать ещё шаг, но внезапно замер и удивлённо уставился на речную гальку, устилавшую берег. Камешки шевелились, издавая опасный шуршащий звук. Береговая твердь разом превратилась в зыбкое растревоженное болото. Странная волна докатилась до выставленной передней лапы ягуара, и она глубоко провалилась между колышущейся гальки.

Ягуар в испуге попятился и скрылся в густых зарослях.

— Миража испугался, зверюга, — Сын Ведьмы попытался объяснить гравитационное воздействие якобы колдовским мороком.

— О Великий шаман, слухи о твоём искусстве совсем непреувеличенны, — с замиранием сердца выдохнул индеец. Моки слышал байки в порту о могучем чародее, но думал, что казаки и местные уголовники расхваливали подвиги заморского пастыря с каким–то злым умыслом. Однако парящая над землёй поступь святого батюшки, меткость и сила его бросков камнями, и способность превращать твердь в зыбкое болото — произошли уже на глазах Моки. И списать реальное перемещение гальки на визуальный обман практичный индеец никак не мог. От лапы ягуара остался глубокий след у кромки кустарника.

— Моки, давай в лагере скажем, что это ты фазана пристрелил, — уже пожалел о мальчишеской несдержанности Алексей. Появления лишних слухов ему допускать не хотелось. — Пальни в тушку из ружья. А про ретираду ягуара не надо, вообще, упоминать. Не позорь царя зверей.

— Ты мудр, Вождь Бледнолицых, как Древний змей, — почтительно склонил голову Моки.

— Э-э, а нельзя ли меня больше не дразнить бледнолицым старым змеем, — брезгливо скривился Алексей.

— О, Великий вождь, тогда позволь называть тебя Ягуаром.

— Ну разве что, если без упоминания о моём величии, — тяжело вздохнув, смирился с индейским псевдонимом Алексей.

— Ягуар, позволь нести твою добычу, — протянул руку за пернатой тушкой Моки.

— Сперва продырявь петуха, — высоко подбросил птицу в воздух Алексей.

Моки, вскинув ружьё к плечу, точно всадил заряд дроби в цель. Алиби было обеспечено надёжно. Алексей, теперь уже усердно топча сапогами хрустящую гальку, двинулся в лагерь. Моки, торжественно вышагивая за великим шаманом, следовал с его добычей, разложенной на вытянутых руках, — яркое оперение «парагвайского петуха» переливалось в лучах закатного светила.

Появление охотников с добычей вызвало в лагере ликование морячков. Тушку ощипали, выпотрошили и бросили в походный котёл. Алексей только попросил повара сохранить длинные яркие перья, у атамана появилась одна хитрая идея их использования. Но время для этой декорации пока ещё не пришло.

А вот пускать в ход казацкий электромагнит, пожалуй, пора. Алексей видел колдовским взором мелкую золотую взвесь в речной воде. Пока это были сущие крохи, однако концентрация золотых фракций по мере движения вверх по руслу неуклонно возрастала. Завтра можно бы попробовать притянуть гравитационным воздействием часть рассыпного золота со дна реки.

После ужина Алексей занялся установкой на корме катера конструкции переносного чудо–электромагнита. Пульт с цветными лампочками, блестящими ручками, батареей медных катушек и электромоторчиком закреплялся на палубе, а латунный совок с мелкоячеистой сеточкой и стеклянной банкой накопителя опускался в воду. Позади совка крепилась большая тороидальная катушка медного провода. Части конструкции соединял жгут цветных проводов. Рядом с пультом устанавливался бак аккумулятора и подключался проводами к клеммам.

— И как эта штука работает? — по окончании суеты на корме, подошёл к Алексею Беляев. — Неужто и правда, золото со дна реки притянет?

— Можно испытать прямо сейчас, — тумблером включил установку иллюзионист.

Моторчик деловито зажужжал, разноцветные лампочки замигали таинственной цветомузыкой.

— Иван Тимофеевич, не пожертвуете ли монетку ради эксперимента?

— Ну разве что медный парагвайский песо в реке утопить, — не очень–то доверяя казацкой машинке, не решился рисковать золотым рублём генерал. — Тоже ведь цветной металл.

— Тогда надо чуток изменить спектр электромагнитной волны, — с умным видом поиграл на панели настройки аппарата разноцветными вспышками лампочек казацкий факир.

Медяк, брошенный щедрой рукой генерала, булькнул в воду за бортом катера.

Электрические катушки завибрировали, натужно загудели. Лампочки перешли в пульсирующий режим. Алексей сосредоточенно уставился на белый поплавок возле банки накопителя.

— Есть улов! — хлопнул в ладоши казацкий прохиндей.

Колдовским взором Сыну Ведьмы не составило труда обнаружить медную монетку на дне реки, а гравитационным воздействием легко притянуть добычу к катеру и запихнуть в латунный совок.

— Как же монета проскочила сквозь металлическую сеточку? — посветив переносным фонарём и с трудом различив в воде округлый силуэт на дне стеклянной банки, заподозрил подвох генерал.

— Так я же заранее приподнял сеточку рычажком, — щёлкнул маленьким тумблером факир. — Для улавливания крупных фракций она не нужна.

— Значит, теперь казаки могут золотые самородки совком грести? — всё ещё не доверяя странному золотодобывающему аппарату, скептически скривился Беляев.

— Слишком ещё несовершенная конструкция, — тяжело вздохнул Алексей. — Только я один могу управлять процессом. Придётся неотлучно находиться у пульта.

— Факир, а песо моё хоть вернёшь? — прищурив глаз, поиздевался генерал.

— Ради одного медяка банку доставать не стану, — замотал головой старатель. — Вот намою золотишка до краёв, тогда и верну вашу монетку.

— Так баллон же трёхлитровый? — удивлённо поднял брови Беляев.

— Пилькомайо река богатая, за три часа хода катера заполним баночку, — пообещал сказочный улов чудотворец.

— Дай бог, — недоверчиво мотнул головой генерал и попросил о помощи: — Заметил: Моки тебя сильно стал уважать. Ты бы, Алексей, подсобил мне с индейцем сговориться. Пусть не чурается с назойливым стариком беседовать. Я же не из праздного любопытства его досужими вопросами донимаю, а для науки стараюсь.

— Хорошо, поговорю, — кивнул атаман и рассмеялся. — Генерал, можешь «языка» пытать с утра до вечера. Я отвлекать не стану, завтра весь день буду золото намывать.

Добыча золотого песка и мелкого шлиха занимала Алексея все последующие дни. Матросы с удивлением наблюдали, как через каждую пару часов старатель доставал поддон с трёхлитровой банкой, доверху заполненной золотишком. На первой же стоянке у причала железнорудной компании прикупили несколько металлических ящиков с крышками и отрезки цепей. По мере заполнения, железные ящики обматывали цепями и запирали на амбарные замки. Тару засыпать удалось довольно быстро — помогли неплановые остановки у богатых берегов.

Когда Алексей замечал повышенную концентрацию золота на береговой черте, он велел причаливать. На берег сходила группа казаков–старателей во главе с атаманом. Алексей показывал, где копать лопатами и кирками шурфы. Иногда использовали ещё и подрыв каменистого грунта динамитом. После предварительных работ по разрыхлению почвы, Алексей удалял посторонних на почтительное расстояние и приступал к извлечению золотых фракций. Он объяснял эти предосторожности заботой о здоровье персонала — мощное электромагнитное поле могло повредить человеческий организм. Якобы в безопасности находился только оператор золотодобывающего магнитного насоса.

Казаки с изумлением взирали издали, как из разрыхлённого грунта появлялось золотистое облако, и искрящейся на солнце струёй устремлялось по воздуху к чёрному сундуку–накопителю. Алексей же показно суетился у переносного пульта с мигающими лампочками, направляя сетчатую антенну в сторону разрабатываемого участка.

Вся бутафория Сыну Ведьмы была нужна для сокрытия колдовских действий. А вот разрыхлять почву необходимо, ибо мощности гравитационного воздействия не хватало, чтобы достать золотые самородки и песок из глубины земли. Алексей мог легко собирать лишь металлические фракции с поверхности или из рыхлой почвы. Так со дна реки шаман, сидя на корме катера, выгребал золотишко прямо на ходу.

Каждый раз после беглого ограбления побережья, Алексей просил Беляева сфотографировать окрестности месторождения и сделать точную отметку на карте. Для себя он производил зарисовку расположения высмотренных золотоносных жил, намереваясь позже нанести их на фотографиях местности. Перспективные разработки вдоль русла Пилькомайо можно вести только промышленным способом, уж слишком глубоко прячутся залежи. Поэтому в водах реки концентрация золотого песка совсем небольшая. Только благодаря гравитационному воздействию шаману удавалось подмести крошечные крупинки со дна русла Пилькомайо. На стоянках морячки, сколько не пытались намыть золотишко дырявым тазиком, — ничего не выходило.

Моки тайно наблюдал за колдовством Ягуара и всё больше верил в божественную сущность великого Ронина. И пусть вождь использовал чудные машины, но ведь никто другой не мог управлять их волшебной мощью. Да если бы жадные испанцы овладели подобной сверхтехнологией, они уже давно бы выжали Пилькомайо досуха, да и всю полосу предгорья Анд разорили. Только великому Ягуару боги дали силу повелевать золотом. Моки уже довелось узреть, как Алексей превращал каменную россыпь в колышущееся болото — и это произошло без всякой машинерии. Волшебная техника лишь усиливала мощь Ягуара, точно так же, как увеличительное стекло концентрировало солнечные лучи, поджигая сухую траву. Но Моки–то понимал, что истинная сила не в кривом стекле, а именно в самом божественном солнце.

Пилькомайо петляла вдоль границы с Аргентиной более восьмисот километров. Но вот обретённые владения казаков наконец–то соприкоснулись с краем земель Боливии. На пересечении границ трёх стран располагался парагвайский гарнизон. Сотня пограничников укрывалась за низенькой каменной стеной хлипкой крепостёнки. На башнях, обращённых бойницами к реке, установлены три старых артиллерийских орудия.

Алексей вручил командиру гарнизона письменный приказ военного министра и сундучок со скудным солдатским жалованием. Начальник заставы взял подмышку кассу и, прочитав бумажку из надорванного зубами пакета, недовольно скривился.

— Нам предписано подчиняться теперь русским казакам, арендовавшим всё Гран Чако.

— Атаман казачьего парагвайского войска Алексей Ронин, — представился гость.

— И какая мне радость с того, — кисло усмехнулся офицер в поношенном, наполовину расстёгнутом мундире.

— Теперь пограничники будут получать жалование из двух источников, — Алексей достал из кармана толстую пачку казачьих рублей и небрежно кинул их на край крышки сундучка.

— Странные купюры, — торопливо запихнув пакет с приказом за пазуху, взял в руки пачку денег офицер.

— Один казачий рубль равен по стоимости грамму золота, — пояснил Алексей. — В любом отделении нашего банка можно обменять бумажную банкноту на металл.

— Славные денежки, — обрадовался прибавке начальник гарнизона и, поставив на землю сундучок с государственным жалованием, принялся потрошить денежную упаковку и, слюнявя палец, перебирать купюры. Подсчёт щедрой прибавки привёл в восторг. — Да тут выходит втрое больше, чем обычная месячная плата!

— Так и служить теперь придётся всерьёз, — бросил красноречивый взгляд на неряшливый вид служаки казачий атаман.

Офицер быстро спрятал пачку денег в карман галифе, суетливо застегнул все пуговицы мундира и вытянулся по стойке смирно.

— Рад стараться, синьор Ронин! — отдал честь офицер и представился: — Лейтенант Фернандо Пас, командир пограничного гарнизона.

— Только лейтенант? — оценив солидный возраст служивого, нахмурился атаман.

— В таком захолустье особо не выслужишься, — тяжело вздохнув, пожал плечами ветеран–пограничник.

— Это же самый важный рубеж, — не согласился атаман. — Ваш отряд прикрывает стратегическое направление вторжения боливийских войск — водный путь до столицы Парагвая. Пилькомайо наиболее удобно для быстрой переброски воинского контингента и тылового обеспечения. Ваша застава примет первый удар врага.

— Мы тут лишь реку от контрабандистов стережём, — стушевался пограничник.

— И как, удаётся? — недоверчиво усмехнулся Алексей. У ветхой пристани он видел только вёсельные лодки.

— Днём не суются, — похвастал начальник заставы. О тёмном времени суток ему упоминать не хотелось. — Пушки простреливают русло на милю в каждую сторону.

— Так ведь вверх по течению боливийская земля, — обратился лицом к соседней территории атаман. Чужой заставы казацкий шаман не увидел, хотя колдовским взором обнаружил скрытую за излучиной реки группку людей.

— Боливийцы рубеж не стерегут, — отмахнулся рукой Фернандо. — Контрабандисты ходят только от них. Это ведь им хочется прошмыгнуть к океанским портам.

— А коли захотят весь водный путь захватить, сколько войска выставят?

— Да уж раз в десять больше, чем солдат в парагвайской армии, — бессильно развёл руками офицер. — Моей крепостёнке такую силищу не сдержать. На реке я ещё могу с дюжину судёнышек потопить, а вот ежели с берега враг навалится — сковырнёт солдатиков в воду.

— Ну так размести форт на противоположном берегу, — указал рукой на высокую скалу Алексей. При подходе к заставе, он уже успел получить такой совет от опытного в фортификации генерала Беляева. — Там ты год сможешь отбиваться от всей боливийской армии.

— Если снаряды и провиант заранее подвезти, то, пожалуй, можно, — сдвинув фуражку, почесал затылок лейтенант. — Только вот как взобраться на стометровую кручу, да и без воды долго на вершине не просидишь, враги черпать из реки не дадут.

— Скала уступами идёт, — показал рукой Алексей и озвучил предложение генерала Беляева: — Надо деревянные лестницы к склонам приставить. А для их прикрытия устроить пулемётные доты на флангах.

— Так как же лестницы устанавливать, если склоны почти отвесные? — замотал головой Фернандо.

— Не вертикально ставить, а под наклоном, вдоль склона, — ладонями показал атаман. — А на каждом карнизе горизонтальную тропу проторить.

— Даже чтобы временные лестницы к склону пригородить, надо сперва на отвесную кручу взобраться и верёвки закрепить, — приложив ладонь козырьком к глазам, всмотрелся в очертания скалы Фернандо. — Вот только у меня в гарнизоне верхолазов, которые могли бы горными козлами по камням скакать, не имеется.

— У меня есть один Олень, — улыбнувшись, подмигнул офицеру Алексей. — Моки кличут. Да и сам я горазд по скалам лазить, помогу верёвки на верхотуру затащить.

— А с водой, как быть? — напомнил главную проблему Фернандо.

— У подножия скалы, из расщелины, родник бьёт, — уже успел приметить Алексей. — Авось и на вершину можно воду подтащить.

— Сотню метров камня пробурить? — недоверчиво хмыкнул Фернандо.

— Зачем так грубо? — рассмеялся Алексей. — Индейский шаман может просто попросить духов поднять воду по трещинам внутри скальных пород и устроить бассейн на вершине каменного хребта.

— Попросить духов? — Фернандо с подозрением глянул на язычника. На этот раз Алексей был без наперсного креста.

— Эта территория — исконная земля индейцев гуарани, — успокаивающе похлопал ладонью по погону офицера Алексей. — Шаманы умеют с местными духами договариваться.

— Ну поглядим, — пожал плечами щупленький офицер, спорить с сумасшедшим рослым казаком не хотелось.

— Командир, прикажи бойцам собрать к завтрашнему утру все крепкие верёвки, что отыщутся в гарнизоне, — распорядился Алексей. — А кузнец пусть железных штырей наготовит, сколько сможет. Хорошо бы с крюком на конце, чтобы верёвки закреплять сподручней.

Командир заставы принял приказ атамана к исполнению, и солдаты засуетились. Светлого времени оставалось немного.

Алексей же решил устроить вечернюю вылазку за кордон.

— Моки, ты изготовил кожаную повязку с пёстрыми перьями? — обратился к индейцу атаман. — Завтра напялишь на голову пернатую конструкцию и полезешь со мной на гору. Будешь из себя великого шамана гуарани корчить.

— Олень не птица — летать не может, — засомневался в своих верхолазных способностях охотник.

— Не дрейфь, Олень. Где будет трудно — подсажу, где копыта поскользнутся — поддержу, — ободряюще подмигнул индейцу атаман–затейник.

— Моки взберётся вслед за Ягуаром даже на небо, — поклонился великому вождю индеец.

— На небо заберёмся чуть позже, — вспомнив про дирижабль, задумчиво пообещал Алексей.

Воздушный аппарат сильно бы пригодился в работах по обустройству высокогорной крепости. Но так как главному авиатору корячиться лично на долгострое не хотелось, то над отвесной кручей требовалось соорудить подъёмный механизм с длинной стрелой. Прицепив подъёмную клеть, удастся устроить лифт. Тогда, в случае нападения врага, можно сжечь деревянные лестницы, уничтожив единственный путь к вершине. Соседние горные хребты значительно ниже, и опасности для защитников крепости не представляют.

Алексей решил для ускорения стройки прислать из Асунсьона инженеров и рабочих. Надо установить на самой высокой скале ветряной электрогенератор и аккумуляторную батарею. Ветра на вершине хребта всегда предостаточно. Электромотор будет споро таскать на металлических тросах подъёмника грузы и людей в крепость. Имеющихся трёх пушек, пожалуй, будет достаточно, чтобы обстреливать дальние подступы. А вот для накрытия плотным огнём ближнего района и прилегающего русла реки следует, по совету генерала Беляева, разместить миномётную батарею. Боеприпасов в крепость придётся натаскать много, чтобы на этом дальнем рубеже сдерживать наступление целой армии. По горным кряжам, вражьему войску заставу не обойти. Да и плавсредства в обход, через хребты, не перетащить. Хоть и низенькие высоты в предгорьях Анд, но неприступные. Высокогорная крепость намертво запечатает единственную судоходную реку. Истоки остальных, мелководных речек, расположены в сердце сухой степи Гран Чако. Колоннам боливийских войск до них добраться будет непросто.

— А чтобы супостаты под покровом ночи не проскочили мимо заставы, мы на крепостных башнях поставим мощные электрические прожекторы. Энергии от аккумуляторов хватит, — увлёкшись разработкой проекта высокогорного укрепрайона, уже вслух озвучил прогрессивную идею Алексей.

Моки не посмел прерывать бред великого шамана глупыми вопросами, но Алексей опомнился, заметив недоумённый взгляд индейца.

— Когда завистливые соседи прознают про богатства казачьего края, большой войны не избежать, — пояснил своё бурчание стратег.

— Золото манит белых людей, как цветочный нектар пчёл, — понимающе кивнул индеец.

— Ну золото Пилькомайо чужакам не награбастать, — зная истинное положение, рассмеялся казацкий шаман. — Однако отвадить соглядатаев шастать по нашим землям следует жёстко. Ты готов, Моки, сегодня вечером постращать непрошеных гостей?

— Ружьё брать, или ты, Ягуар, перебьёшь врагов колдовской силой? — усмехнувшись, только уточнил охотник.

— Сначала попробуем договориться, — миролюбиво предложил пастырь. — Ты мне нужен в качестве знатока языка гуарани.

— Помнится, с ягуаром ты сумел договориться без лишних разговоров.

— С людьми намного сложнее, — похлопал индейца по плечу атаман и подмигнул. — А ружьишко зря не таскай, нечего народ загодя пугать. Если что, я обороню от напасти.

В божественной силе великого шамана Моки не сомневался и смело последовал за Алексеем. Идти вдоль берега пришлось недолго. Только свернули за изгиб русла реки, как сразу натолкнулись на временный лагерь контрабандистов.

Над почти бездымными маленькими костерками коротали время до темноты две группки людей. Возле трёх вёсельных лодок расположились на привале трое бойцов с многозарядными винчестерами на коленях и револьверами в набедренной кобуре. Одеты бандиты были щеголевато, по европейской моде. Чуть в отдалении сидела у костерка группка гребцов в домотканых рубахах. Оружия, кроме охотничьих ножей, у индейцев не имелось.

— Моки успокой соплеменников, а я попробую потолковать с хозяевами каравана.

Для вечерней прогулки Алексей обрядился в свой пастырский наряд. В лучах заходящего солнца наперсный крест отливал золотым блеском.

— Мир вам, добрые странники, — подойдя к схватившимся за винтовки контрабандистам, перекрестил пальцами опасную троицу высокий бородатый пастырь.

— Ты откуда здесь взялся, падре? — настороженно озираясь по сторонам, встал в полный рост главарь банды. Его сильно напрягло, как незнакомец смог так бесшумно подкрасться по усыпанному галькой берегу.

— И кто тебе, падре, сказал, что мы добрые? — следом за вожаком вскочил на ноги второй бандит.

— Гляди–ка, кабальеро, какой богатый крест висит у падре на шее, — тоже встав с места, указал кончиком ствола винчестера третий персонаж.

— Я скромный проповедник из Асунсьона, — склонил голову Алексей. — Послан божьим провидением предупредить чужестранцев, что Пилькомайо для нелегальных товаров теперь закрыта намертво.

— Да мы сейчас из тебя самого, мертвяка сделаем, — прекратив озираться, нацелил винтовку в грудь священника главарь бандитов. Он уже успел заметить, что пришедший вместе с сумасшедшим падре индеец был тоже безоружен.

— Маркос, надо быстрей святошу валить и двигать отсюда, — беспокойно завертел головой по сторонам, второй стрелок.

— Зря шуметь не будем. Возьмём падре в заложники и дождёмся темноты, — принял мудрое решение главарь. — А вздумает рыпаться — тихо горло перережем.

— Ну–ка, скидай золотую цацку! — угрожая наведённым стволом, выкрикнул третий бандит.

— Э–х–х, не заладился диалог, — печально вздохнул пастырь и провёл ладонью по цепочке наперсного креста. — А ведь дурни молодые, могли бы ещё пожить.

— Не бухти, падре! — взъярился главарь. — Быстро кидай золотишко сюда.

Алексей поднёс к губам раскрытую ладонь, на которой блеснули три полусферические золотые бусины, до этого украшавшие звенья цепи.

— Золото ваше, — дунул, словно сметая семена одуванчика с ладони, казацкий шаман.

Сверкнувшие в лучах солнца пули сорвались с ладони шамана и жёлтыми осами ударили бандитов точно в середину лба.

Три мертвеца, будто колосья, срезанные невидимой косой жнеца, упали на землю.

— А мозгов–то у дурней совсем немного, — подойдя к трупам и поочерёдно прикоснувшись к пробитым черепам, гравитационной силой достал золотые пули Сын Ведьмы.

Металл на ладони казацкого шамана блеснул чистым золотом, вся скверна чудесным образом отстала от пуль пистолетного калибра. Алексей пальцами приложил их поочерёдно к пустым гнёздам в оригинальном позолоченном патронташе на шее — пули вновь превратились в крупные золотые бусины, зажатые между звеньев цепи. Видно, не зря шаман упражнялся в метании колдовской силой мелких предметов.

— Моки, ты сумел договориться с индейцами? — обернулся к товарищу Алексей.

— Ягуар, гуарани поняли твоё послание без слов, — Моки обвёл широким жестом руки склонённые головы индейцев.

Демонстрация божественной силы великого шамана бледнолицых произвела на язычников должное впечатление.

— Тогда скажи людям своего народа, что отныне все пути через Гран Чако для караванов контрабандистов закрыты. Если индейцы желают встать рядом с казаками на охрану границ «Третьей земли», то пусть присоединяются к парагвайским племенам гуарани. Никакой нужды в прислуживании бандитам у индейцев больше не будет. Казачья республика удовлетворит все потребности племён гуарани.

— Боливийцы разнесут благую весть по окрестным землям, — перевёл ответную речь индейцев Моки. — Вожди племён посовещаются и известят великого Ягуара о принятом на совете народа решении. Только позволь индейцам взять одну лодку из твоей военной добычи, чтобы вернуться назад в Боливию.

— Пусть берут три и всё имущество бандитов, — великодушно взмахнул рукой атаман. — Но сперва выгрузят бочки с кокаиновой пастой на причале погранзаставы. Мы переработаем сырьё в Асунсьоне и обеспечим кокаином местные аптеки.

Моки перевёл речь великого шамана, индейцы радостно закивали и, приложив ладони к сердцу, затараторили слова благодарности. Алексей же махнул рукой на прощание и пошёл вдоль берега на заставу. Моки поспешил следом.

— Ягуар, гуарани не обманут, — заверил в искренности индейцев Моки. — Они сейчас свернут лагерь и приплывут к крепости.

— Я вижу, — не оглядываясь, усмехнулся шаман. Сын Ведьмы контролировал обстановку колдовским зрением.

Уже в сумерках индейцы привели гружёные лодки к заставе. На пристани, с палубы катера, за приёмкой товара наблюдал Беляев. Генерал как раз вышел сделать зарисовку склонов соседней кручи, «фундамента» будущей высокогорной крепости.

— Иван Тимофеевич, решили карандашиком намалевать на бумаге очертания неприступного Замка Пилькомайо? — подшутил Алексей. — Брали бы уж сразу холст и краски. Представьте: по краю хребта будет видна крепостная стена с высокими башнями, а на вершине крайнего горного пика — ажурная стальная колонна с крыльями ветрогенератора.

— Картина красивая, идиллическая, — усмехнувшись, кивнул генерал. — Но, с военной точки зрения, глупая.

— Грозная, — нахмурился уязвлённый казацкий атаман.

— Зачем городить высокие башни, если орудия и так уже установлены на стометровой высоте? — рационально рассуждал военный инженер. — Проще соорудить закрытый артиллерийский бастион.

— А ветряк на вершине скалы — красиво? — продолжал витать в облаках архитектор–самоучка.

— Но не практично, — разрушил воздушный замок ветеран–артиллерист. — Первый же артналёт превратит этакую красоту в груду искорёженного металла. Нельзя ставить столь уязвимую конструкцию под артиллерийский удар прямой наводкой.

— Высокогорной базе необходим энергетический источник, — понурив голову, задумался над проблемой атаман. — Придётся дирижаблем тащить в крепость парогенератор и запас угля.

— Милейший, если уж задумали использовать подъёмную силу дирижабля, то можно собрать у подножия скалы металлическую башню ветрогенератора и установить готовую конструкцию на обратном склоне хребта. Только так, чтобы лопасти ветряка не просматривались с реки. Электрическую машину спрятать в каменном бункере у основания башни, а механическую передачу от оси ветряка выполнить с помощью цепей и шестерён. Даже если осколками будут повреждены лопасти, то их легко заменить. А то и вовсе изготовить их из материи, которую можно сворачивать при артналёте. Конструкция лопастей может быть похожа на раскладывающийся дамский веер.

— Точно, — стукнул себя по лбу казак, вспомнив чертежи Лосано. — Ветряк будет роторного типа, как на наших новых морских судах. Каждая лопасть — вертикально складывающаяся гармошка, между двумя раздвигающимися горизонтальными колёсами на общей оси. Лопасти легко раскладываются и быстро складываются. А вращающаяся ось передаёт крутящий момент спрятанному внизу генератору.

— Угольный электропарогенератор тоже не будет лишним в крепости, — похлопал Алексея по плечу ветеран сражений. — А помимо артиллерии и пулемётов, я бы ещё посоветовал установить вдоль всего русла реки управляемые донные мины. Команды на подрыв фугасных зарядов будут подаваться из крепости по скрытым электрокабелям. Обычными морскими минами тоже можно бы фарватер перекрыть, но вражеские сапёры могут их протралить. Под обстрелом и при быстром течении это будет проделать нелегко, но возможно. А вот каменистое дно тралом не прочесать, зацепится.

— Много работёнки здесь ещё предстоит проделать, — задумчиво наблюдая за бурлящим водным потоком, вздохнул Алексей.

Утром он приказал солдатам переправить бухты верёвок и ящик с железными штырями на противоположный берег реки. Восхождение началось неспешно. Алексей сначала овладел первой горной террасой, закрепил верёвки на вбитых в расщелины штырях. Затем проложил киркой и лопатой узкую тропу вдоль всего карниза, при этом не забывая вбивать в склон железные колья и создавая страховку из натянутой вдоль тропы верёвки. Сыну Ведьмы, повелителю гравитации, такая система вовсе не нужна, но он ведь торил путь для простых людей.

Моки с обручем на голове, утыканным яркими перьями, всё это время с важным видом сидел у подножия скалы. Время выхода бутафорского шамана на сцену настало ближе к полудню, когда Алексей прошёлся по всем террасам горного склона и закрепил верёвки.

— Поднимайся на вершину! — крикнул, стоя на краю горной кручи, верхолаз и призывно махнул рукой.

Под взглядами многочисленных зевак, Моки поднялся с насиженного места и, гордо вскинув голову с убором из ярких перьев, важно подошёл к концу свисающей верёвки. Узелков на ней загодя не навязали, держаться было неудобно. Охотник понимал, что сил сразу забраться на стометровую вершину у него не хватит, но надеялся передохнуть на каменных террасах. Однако едва индеец взялся руками за верёвку, какая–то неведомая сила потащила его тело вверх. Собственного веса Моки почти не чувствовал, он еле успевал перебирать руками и шагать по вертикальной стене. Со стороны казалось, будто индейский шаман, цепляясь за верёвку, бежит по отвесной скале.

Мощь шамана племени гуарани поражала зрителей. У Моки словно невидимые крылья выросли за плечами. Легко взбегая на террасы, индеец затем неспешно важно шествовал вдоль карнизов и вновь стремительным броском взбирался на очередной рубеж. Замедлить бег по отвесной круче Моки просто не мог, волшебная сила поднимала его тело ввысь. Руки даже не напрягались при подъёме, а ноги приходилось переставлять в темпе, чтобы не пришлось биться оперённой башкой о скалу.

— О, великий Ягуар, сила твоя безмерна! — взобравшись на вершину, упал на колени перед могучим шаманом индеец. Наблюдателям снизу показалось, что Моки опустился на камни от усталости.

— Пусть люди узрят мощь шамана гуарани, — объяснил хитрый план казак. Алексей хотел последние чудеса свалить на происки индейского кудесника. Самому светиться больше не хотелось, и так много слухов ходит вокруг странной персоны пастыря. Надо бы чуток разбавить, поделиться славой с индейцем. — Моки, ты случайно не догадался прихватить с собой фляжку водички и какой–нибудь жратвы?

— О, великий Ягуар, прости глупого охотника, — с искренним сожалением развёл пустыми руками индеец. — Я думал, что восхождение будет тяжёлым и полез на скалу налегке.

— Ну может оно и к лучшему, — вздохнул Алексей, облизнув пересохшие губы. Солнце стояло над головой, и жарило немилосердно. — Ладно, так будет больше стимулов добыть воду из камня.

— Но чем великому шаману может помочь скромный индеец? — осматривая плоскую вершину, ещё не понял свою роль бутафорский шаман.

— Садись на краешек скалы, свесь ножки и постарайся не свалиться с обрыва, — указал место статисту режиссёр спектакля. — Пусть люди видят на фоне неба фигуру шамана племени гуарани. А я отойду вглубь сцены и начну потихоньку шаманить за нас двоих.

Пить хотелось неимоверно, а меж тем прохладная родниковая вода струилась из щели в камне у самого подножия скалы. Алексей колдовским зрением видел, как тонкие каналы, словно корешки растения, пронизывают каменную толщу и тянутся к водному пласту глубоко под землёй. Если бы вода не нашла лёгкого выхода у подножия горы, то поднялась бы по щелям в каменных пластах до самой вершины и уже водопадом струилась с обрыва.

Используя свою жажду, как мощный стимул, Сын Ведьмы принялся сдавливать горные породы, стремясь закрыть лёгкий путь для воды. Гравитационная сила сдвигала каменные слои, затыкая каналы, но вода упорно просачивалась обходными путями. Тогда, наряду со сжиманием боковых каналов, Алексей начал расширять пути к вершине горного хребта.

Солнце немилосердно пекло голову шамана, в горле пересохло. А прохладная родниковая вода была совсем рядом, манила и дразнила. Несколько часов Алексей пробивал новый путь водным струям, пока из–под камней у его ног не забился журчащий фонтанчик.

— Теперь можно и водицы испить, — прохрипел Алексей и зачерпнул ладошкой прохладную воду. Ни капли не пролилось между пальцев. — Моки, испробуй божью благодать на вкус.

Окаменевший идол с перьями ожил, осторожно отполз от опасного обрыва, ноги затекли от неподвижного многочасового сидения. Индеец припал губами к холодной струйке и целую минуту жадно глотал воду.

— Чудо, — утерев рукавом губы, только и смог вымолвить Моки.

— Согласен, — кивнул шаман, но на достигнутом не остановился.

Алексей протянул вперёд руки, и камни зашевелились. Моки в страхе отпрыгнул в сторону.

— Надо канал прокопать, — объяснил свои действия строитель. — В углублении сделаем водосборный бассейн. А излишки воды будут потом стекать по обратному склону хребта. Попозже можно ещё и крохотную гидроэлектростанцию соорудить. На подзарядку аварийного комплекта аккумуляторов её мощности вполне хватит.

Моки с благоговейным страхом наблюдал, как камни перелетали сами по себе, образуя водоносный канал и чашу бассейна. Мелкая крошка и пыль поднимались серыми облачками и заполняли щели между камнями. Невидимая сила спрессовывала материал в единый монолит.

— Ну вот как–то так, — критичным взором осмотрев дело рук своих, хмыкнул чудо–архитектор. — А обывателям скажем, что так и было.

— Не поверят, — подобрав челюсть, замотал головой единственный свидетель.

— Шаман гуарани знал о существовании древней крепости, — обвиняюще ткнул пальцем в сторону индейца Алексей. — Я лишь помог лопатой и киркой расчистить старый источник.

— А следы разрушенной крепости где? — Моки обвёл рукой беспорядочно разбросанные камни.

— Ветер, солнце и время разрушили, — пожав плечами, развёл руками Алексей.

— Непохоже, — опять замотал пернатой башкой привередливый шаман.

— Ладно, до захода солнца ещё полно времени, — вздохнул Алексей. Конечно, уже хотелось хорошенько поесть, но дело надо завершить до появления досужей публики на месте археологических раскопок.

Стараясь работать, особо не поднимая пыли, Алексей начал перемещать крупные глыбы, выкладывая из них подобие разрушенных временем стен. Расщелины на вершине хребта заполнили более мелкие камни, выравнивая поверхность. Получились площадки и террасы.

Моки сидел в сторонке и с изумлением наблюдал, как над горной вершиной летают многотонные глыбы, как сотни увесистых каменюк кружат в хороводе и укладываются в ровные ряды, как мелкие камешки и пыль шуршащим туманом оседает в углублениях.

Естественно, за несколько часов Сыну Ведьмы не удалось отстроить подобие крепости, но на руины древних сооружений пейзаж стал очень похож.

— Ну, а теперь как? — ударяя ладонь о ладонь, удовлетворённо вопросил архитектор.

— Очень похоже, — кивнул перьями бутафорский шаман. — Только бы ещё слоем пыли припорошить.

— Эт мы мигом, — хмыкнул Алексей и потянулся гравитацией к обратному склону хребта.

С той стороны словно зашуршала гигантская змея, а следом нахлынула пыльная буря. Мир погрузился в непроглядную коричневую мглу. Но через минуту пыль осела, и все «древние» руины покрыл толстый слой пыли. При этом, чудесным образом, люди остались чистенькими.

— Ты только держи язык за зубами, а то в каменного истукана превратишься, — шутливо погрозил товарищу пальцем Алексей. Он решил не особо скрывать свои колдовские способности от индейцев. Надо было стать для племён гуарани подлинным авторитетом. А вот для цивилизованных граждан придётся сочинять подходящие случаю оправдания.

— Я верю, — очень серьёзно воспринял предостережение великого шамана индеец.

— Ладно, темнеет уже, и жрать ужасно хочется, — похлопал по пустому животу Алексей. — Пора спускаться с небес.

— Если только, Ягуар, опять мне поможешь, — Моки с опаской глянул на конец закреплённой верёвки. Не хотелось в потёмках сорваться с отвесной кручи.

— Давай я тебя на верёвке спущу, а потом сам слезу, — архитектор увлёк жертву к месту будущего строительства подъёмника. Свободная бухта верёвки, длиною в сотню метров, у Алексея в запасе ещё оставалась.

Моки пошёл безропотно. После увиденных чудес, индеец твёрдо верил, что могучий шаман не уронит его в пропасть.

Публика внизу встретила верхолазов очень настороженно. Как не старался Алексей маскировать свои действия, но страшное шуршание камней и облако коричневой пыли над вершиной скалы произвели впечатление на зевак.

— Синьор Ронин, а что это там так шумело и клубилось? — первым встретив двух шаманов, озвучил насущный для народа вопрос командир гарнизона.

— Пришлось расчищать старые завалы взрывчаткой, — беспечно отмахнулся Алексей.

— Завалы? — недоверчиво спросил Фернандо.

— Там, на вершине, развалины древней крепости, — махнул рукой археолог. — Шаманы гуарани знали о её существовании. Моки указал мне местоположение засыпанного источника. Кирка, лопата и малые заряды динамита помогли провести раскопки. Теперь в руинах крепости опять появится бассейн с водой.

— Не знали, что там была крепость, — задрав голову, воззрился на вершину скалы лейтенант.

— Так вы же, небось, не удосужились расспросить о том гуарани, — покровительственно похлопал по плечу растерянного командира заставы Алексей. — А с аборигенами надо жить дружно.

— Не у всех так получается… дружить, — припомнил вчерашний неожиданный визит индейцев лейтенант. Фернандо уже голову сломал, гадая, как это чужестранцу удалось убедить индейцев добровольно сдать контрабандный товар. И куда это подевались бледнолицые хозяева кокаиновой пасты?

— Кстати, лейтенант, когда начнут массово приходить индейцы из–за кордона, пропускай их в Гран Чако беспрепятственно, — ещё больше удивил лихой атаман. — Теперь это будет казачья пограничная стража.

— Как прикажете, синьор Ронин, — лейтенант уже успел узнать от матросов многое о русском магнате и спорить с важной персоной не осмеливался.

— Завтра мы уйдём в Асунсьон. Приготовьте почту для отправки, — известил о планах атаман. — Пока не прибыла строительная бригада, занимайтесь изготовлением и установкой временных лестниц на склонах скалы.

— А вода с вершины не польётся на строителей? — опасливо задрал вверх голову лейтенант. Он уже успел заметить исчезновение старого родника у подножия скалы.

— Слив устроен на обратный скат хребта, — обнадёжил архитектор. — Подробные чертежи для обустройства крепости привезут инженеры из Асунсьона.

— Надо бы сфотографировать местность, — попросил стоящий чуть поодаль генерал Беляев. — Только я уж стар по скалам лазить.

— Ладно, завтра установлю на краю скалы ручной подъёмный механизм, — уступил разумному требованию военного инженера Алексей. — Надеюсь, в кузнице есть запасной металл для изготовления шестерён лебёдки.

— Кузнец не успеет за ночь выковать, — запротестовал Фернандо.

— Поможем, — обнадёжил командира заставы казак, на все руки мастер. — Вот только перекушу маленько, и вместе за дело возьмёмся.

— Воистину, падре, вы святой человек, — перекрестился поражённый силой чужестранца Фернандо. Ведь он же видел, как русский полдня ковырялся на отвесных склонах горы. Да похоже, и на вершине казак не сидел сложа руки, как напыщенный шаман племени гуарани. Хотя индеец тоже здоров — лихо по верёвке карабкаться умеет.

— Эх, с младых лет тружусь, совершенствую дух и тело, — смиренно сложил ладони могучий пастырь.

Фернандо с уважением посмотрел на крепкие пальцы богатыря. Пожалуй, конскую подкову силач разогнёт без особого труда. Вообще, этот русский какой–то странный магнат: сам лопатой и киркой машет, в кузне работать умеет, а ведь богат сказочно. Слух идёт, что всю промышленность Парагвая под свою руку взял, да и полстраны в придачу. Опять же золотишко в Пилькомайо нашёл. Песчинки и раньше старатели намывали, а вот самородков в реке никогда не попадалось. Жди теперь набега золотоискателей. Со стороны Боливии тоже полезут охочие люди. А там, глядишь, и боливийское правительство старые претензии на Гран Чако выдвинет. Хорошо бы успеть, к моменту военного обострения, перенести заставу в высокогорную крепость, там уж враг не достанет.

Весь гарнизон заставы проникся мыслью о необходимости создания надёжного укрепления на вершине скалы. Со следующего дня начались работы по обустройству пути к вершине. Алексей с матросами установил над отвесным склоном лебёдку, а пограничники принялись городить наклонные деревянные лестницы между карнизами более пологого участка скалы.

Наладив строительный процесс на заставе, Алексей с чистой совестью отправился в обратный путь к Асунсьону. Золота для казачьего банка он добыл три сундука — на первое время хватит. А вот само время поджимало, казакам надо спешить закрепиться в Гран Чако. Обратно катер шёл по течению и на всех парах. Моки обещал, что вожди племён гуарани ко дню возвращения Алексея в столицу уже соберутся на священном холме в Арегуа.

Алексей решил появиться перед взором вождей эффектно. Вито Лосано вместе с морскими офицерами распаковали трофейный дирижабль и подготовили к полёту. На встречу с вождями индейцев Алексей полетел в сопровождении Моки и Беляева. Генерал взял с собой фотоаппарат и ворох местных карт. Он уговорил Алексея пролететь над Гран Чако и с большой высоты произвести картографирование, хотя бы части территории.

Это желание исследователя совпало с просьбой вождей гуарани. Они уже были наслышаны о подвигах русского пастыря, но очень желали лично узреть проявление божественной силы. Индейцы охотно приняли предложение вступить в казачье войско и стать стражами Гран Чако. Особенно их радовало щедрое денежное и вещевое обеспечение. Однако не только меркантильные соображения заставили индейцев встать под руку казачьего атамана. Вожди приняли Алексея за воплощение божественного духа и нарекли, сообразно мифологии гуарани, Небесным Ягуаром.

Прямо со святого холма в Арегуа небесная лодка Ягуара помчала верных адептов в бескрайние просторы Гран Чако. В гондолу дирижабля втиснулась дополнительная десятка пассажиров. Из–за тесноты приходилось сидеть плечом к плечу на длинных лавках. К иллюминаторам протискивались по очереди. Вожди впервые обозревали свои земли с высоты птичьего полёта. Сам полёт на дирижабле воспринимался индейцами как чудо. Но практичные вожди хотели, чтобы и все гуарани могли узреть величие верховного вождя, коим единодушно провозгласили Небесного Ягуара. В каждом племени проводилась экскурсия на борт дирижабля, а затем Алексей катал по небу избранных местным вождём соплеменников.

Прослышав от Моки о чуде вызова Ягуаром воды из камня, от вождей следовала одна и та же просьба — отыскать источник воды в засушливой части их владений.

Алексей облетал местность на дирижабле и намечал точки, где позже геологи пробурят скважины, чтобы достать воду. Однако на потеху публики, каждый раз один из источников казацкому шаману приходилось обустраивать лично. Алексей с задумчивым видом садился на землю и беззвучно шаманил, пока из сухого грунта не появлялся фонтанчик родника. Сын Ведьмы отлично видел колдовским зрением водоносные слои, и гравитационным воздействием умел поднять воду на поверхность. Однажды пробив канал, чудотворный родник уже не пересыхал.

Алексей провёл вынужденные гастроли по всему Гран Чако. Он не считал это время потерянным. Беляев сфотографировал многие районы, закрывая белые пятна на географических картах. Появление новых источников воды позволит индейской страже более продуктивно патрулировать засушливые районы. Но особо порадовали казака разведанные природные богатства. С высоты он сумел обследовать обширные районы. Нет, золото шаман не нашёл в срединных землях плато. Зато обнаружил нефть! О чём радостно известил Беляева, которого новость неожиданно опечалила.

— Это твой магнитоскоп показал, или шаманская чуйка? — из–под нахмуренных бровей недобро зыркнул на чудотворца генерал. Беляев давно уже не верил в силу бутафорского устройства, но и мысль о колдовстве претила учёному. Хотя ни чем иным и нельзя было объяснить фокусы с добыванием воды в сухой степи.

— Да какая разница, — беспечно отмахнулся чудо–геолог. — Главное — казачья республика получит надёжный источник энергопитания.

— Ага, лучшее топливо для разжигания войны, — недовольно скривился генерал. — Из–за россыпей золота на реке Пилькомайо никто воевать не полезет, уж слишком мал золотник. А вот обширные залежи нефти — дело уже серьёзное. За такое богатство Парагвай разорвут в клочья.

— Так мы никому о том не расскажем, — шутливо приложив палец к губам, прошептал Алексей.

— Индейцы, может, и не проболтаются, — пожал плечами генерал. — Аборигены на тебя, как на посланника бога, молиться готовы. А вот как же нефть тайно использовать?

— На нефти не написано, откуда её доставили в Гран Чако, — подмигнул находчивый казак. — Мы нефть будем кораблями возить, якобы со всего света. А на самом деле — тайно доставлять контрабандные грузы. Никто же не полезет бочки вскрывать и в танкерные цистерны заглядывать. Да мы особо и не дадим любопытствовать. Морские грузы будут идти прямиком в Асунсьон. А тут, на наших причалах, перегружаться в трюмы речных пароходов. Переработку нефти можем вести уже в Гран Чако, как и секретную распаковку контрабандных товаров. Поди, потом, разбери, что нефть привезли не морем, а внутренним речным транспортом.

— Надо создать сильную тайную службу, — признал задумку казака верным решением проблемы генерал. — В племени гуарани я уверен — надёжные стражи, а вот грузчики могут подвести.

— Напряжём контрразведку, пусть Кондрашов поднатужится, — нашёл крайнего атаман. — Промышленные районы Гран Чако сделаем закрытыми зонами. Допуск на режимные объекты только по спецпропускам. Всех посторонних арестовывать и отправлять на принудительные работы в охраняемые районы. У казаков появится много военных технических новинок, чтобы занять мысли вражеской разведки. Никто не догадается, что обыкновенная нефть — главный секрет.

— Допустим, местный персонал Кондрашову удастся контролировать, — задумчиво разгладил пальцами усы генерал. — Но вот эксцессов за рубежом не избежать.

— Ну обнаружат в нефтяных бочках оружие или взрывчатку, — усмехнувшись, развёл руками атаман. — Да хоть пушки и снаряды в трюме танкера — что с того? Контрабанда, батенька, она и есть контрабанда. Так её ещё надо постараться найти. Мы бочки маслом заполним, чтобы при кантовании товар не гремел. Крышки сделаем двойные, и нефтью зальём. Наливные трюмы танкеров будут тоже с секретом: сверху прикрыты люками со слоем нефти. А откуда и куда будут шастать контрабандные суда — знает лишь надёжная команда. Да и то, какой груз везут в очередной партии, никто из них не ведает.

— То есть, враг может догадаться, что некоторые суда перевозят контрабандные товары под видом нефти, — подытожил мысль генерал. — А между тем, нефти не будет в трюмах всех судов.

— Ну почему же, всех? — подмигнул хитрый казак. — Иногда можем покупать нефть за рубежом, и открыто обеспечивать заводик в Асунсьоне. Чистую нефть из Гран Чако возить в столицу опасно. Геологи могут удивиться странной марке. Зато никто не придерётся к бензину и керосину, доставляемому речным транспортом с наших внутренних заводов.

— У шпионов может вызвать подозрение несоответствие закупаемых объёмов сырья с количеством потребляемого горючего, — указал на прореху в маскировке генерал.

— Значит, надо контрабанды возить больше, — рассмеялся Алексей. — Хотя нефти нам поначалу много и не потребуется, да и сразу не добыть много. Пока наладим масштабный процесс добычи и переработки, годы пройдут.

— Пожалуй, несколько лет удастся врагов морочить, — уважительно поглядел на талантливого факира генерал. — Однако когда соседи прознают про истинное богатство Гран Чако — жди большой войны.

— А казаки войну не ждут, казаки к войне готовятся, — рассмеялся бесшабашный атаман.

Загрузка...