Любкино заселение(ю)

Глава 4

— Пап, вот я сейчас что-то не понимаю. Может, ты мне объяснишь? Я не люблю недоговоренности.

— У тебя будут проблемы колоссальные, если ты не прислушаешься к тому, что я тебе сказал. Герстрольд в отъезде, он не сможет нам помочь.

— А Герстрольд, это кто?

— Дочь, ты меня поражаешь, друг нашей семьи. Тебя словно подменили. Я тебя жду в тайной комнате.

Я хотела спросить маршрут до этой самой комнаты, но не успела. Он выбежал как ошпаренный, словно за ним гнались три злых ротвейлера.

Если я протяну этот час и не появлюсь, может он сам за мной придет?

Да и что нужно собирать. Я априори не любила никогда роскоши и разных одежд. А он мне, собери, говорит. У меня складывалась всё больше картина о Селене. Строптивая, не уважает никого, любит только себя и это, похоже, малая часть того что я знаю. И как это всё усмирить?

Я распласталась по кровати, собирая все мысли вместе, попутно разгребая их у себя в голове.

Бежать? Некуда.

Идти? А куда? Где эта комната?

А может есть средство массовой информации где можно узнать обо всем? Как у нас, например, зеркало правды. Покажет все места, про какие у него спросишь. Вот бы мне такое сюда, оно облегчило бы задачу в миллион раз.

Я перевернулась на живот и осмотрела пространство возле кровати. Два квадратных комода с ящичками. В нашем мире такие, у главнокомандующего. Там вся база данных заоблачного мира. Неужели, это такой же ящик?

Любопытство взяло свое и я прошла к этому ящику. Открыть у меня получилось его не полностью, будто там зацепилось за что-то. Я тянула изо всех сил и он упал с большим грохотом на пол, вместе с белыми листами. Тут же, засуетилась прислуга и вбежала в комнату.

— Мисс Селена, у вас все в порядке?

— У меня? Да, да, — заикаясь отвечала, поджимая нижнюю губу и собирая все бумаги которые выпали из этого самого ящика на пол. — Просто, еще не отошла от остановки сердца и поэтому…

— Да, понимаю, — с грустным взглядом покачала головой Фиона. — Мисс, хотела вам сказать что вас ожидают.

— Кто еще?

— Не знаю, я раньше этого молодого человека не видела. Говорит он ваш акционер.

— Кто? — с большим удивлением спрашивала я в ответ.

У нас в нашем мире есть только Ангелы и Богини и главнокомандующий. А кто такой акционер я вообще не представляла, но делая умный вид кивнула головой. — Передайте пожалуйста ему, что я сейчас спущусь.

— Принято. Может что-то еще?

— Да и сделай нам два кофе со сливками? — выпалила, сама того не ожидая.

— Хм, хорошо.

Фиона удалилась.

В общем, мне нужно привыкнуть к этому телу и характеру, а потом как-то приструнить.

Слова и фразы прежней обладательницы этого тела, сыпались сами по себе, не спрашивая меня.

Нет, вы не подумайте, я все понимала и осознавала, но оно как-то само по себе и невозможно контролировать. И меня это угнетало. Это как ездить на дорогом супер каре, но не быть его обладателем. Может, конечно, это огромный плюс в моем положении, когда характер просачивается и уводит всё моё окружение от подозрений в мою сторону, но это, к сожалению, не всегда оставляет меня в выигрыше.

Я молча спустилась в просторную залу ожидания, как обычно, и мой взгляд непроизвольно остановился на подозрительном мужчине в официальном костюме. Его плотный живот говорил о том, что он любит и не прочь побаловаться кушаньем, а глаза его скрывали огромную загадку. В его лице я уловила несколько алчные оскалы и, возможно, еще одно чувство, которое мне пока не удалось расшифровать. Было сложно сообразить, кто же он такой, но надеялась, что в ходе нашего разговора я смогу это выяснить.

Прошла несколько шагов от него и села в двух стульях от него, чтобы находиться недостижимой.

Именно в этот момент мою внимание привлекла Фиона, вышедшая с подносом, на котором находилась пара чашечек с ароматным кофе и густой молочной пеной. Запах свежемолотых зерен щекотал мои ноздри, заставляя сделать глоток, пока мой нервный желудок не утих.

— Кофе? Как мы любим? Знаешь чем побаловать папочку? — прошептал неуловимый голос, принадлежавший этому загадочному мужчине.

И вот тут-то меня и охватило любопытство. Это опять новый "папа"? Или она как-то связана с кем-то из высокопоставленных лиц? Мои мысли вновь были нарушены его настойчивыми словами:

— Ты все-таки помнишь, о чем мы договаривались, не так ли? — он задержался на последнем слове, ожидая моего ответа.

Я по-прежнему молчала, но он не собирался сдаваться.

— Селена Андросовна, так не пойдет. Почему ты все молчишь? Заглох язык в горле? Или внезапно эти последние события выбросили из тебя все прежние мысли? Есть нечто про тебя, что журналисты воспримут как красную икру на белый хлеб, и я уверен, что они будут нагнетать и употреблять ее столько, сколько это возможно.

Ответное молчание настигло его слова, и мысли снова начали взрываться в моей голове, подобно пылающим искрам из лесного пожара.

Он подсел ко мне рядом и положил ладонь на бедро, сильно сжимая его.

Я убрала его руку, смотря злым взглядом: — Не так быстро. Ты же знаешь моего отца, он не даст и копейки, а про договор я вообще молчу, — говорил за меня рот этого туловища.

Какой-то договор, какие-то копейки?

Да что, собсна, происходит?

Глупое туловище!

Век бы тебя не видела, а уж про жизнь в тебе вообще молчу.

Может удавиться лучше?

Пусть в жабу превратят, в ад пошлют, да все что угодно, лишь бы не чувствовать очередной раз себя грязной, от всех этих мужчин. Страшно представить, сколько я еще не знаю про нее и про ее поступки, она самая настоящая Ангел Ночная бабочка. В нашем мире такие Ангелы падшие, так как у них много мужчин.

— Не понимаю, что ты молчишь, Селена?

— Да ничего. Ты же знаешь бесполезно меня шантажировать. Иди, расскажи, только без доказательств тебе кто-то поверит?

— Ты про эти? — он достал из черной сумки стопку бумаг и положил передо мной на стол.

Глецио помилуй, это же…

Я листала эти картинки с изображением этого тела. Она с разными мужчинами в обнимку. Здесь вообще обнаженная лежит и целует вот этого толстопуза, моего собеседника.

Я непроизвольно скривилась, как будто выпила невкусный испорченный компот и подняла взгляд на этого мужчину: — Это как это?

— Это надо у тебя спросить, как так получилось. Дурочку врубить решила? Так не пойдет, Селена. У тебя неделя. Или ты подписываешь вот эти бумаги, или…

— Что? Ну, скажи?

— Я покажу эти снимки в одно известное ток шоу и тогда тебе точно не отвертеться. Поняла? На, ознакомься. Я оставлю его тебе.

Он положил мне на стол бумаги и вот эту «грязь на картинках» и удалился, аккуратно закрывая за собой массивную дверь.

Я судорожно взяла в руки бумаги, я же не умею читать такие иероглифы. В нашем мире другой язык.

Что же мне делать?

Следом я взяла картинки, пряча их в бумаги и вернулась в свою комнату.

За разговором с этим неприятным мужчиной я не заметила, как прошло больше часа. Что мне делать, это оставалось загадкой, но я знала одно, ноги этого туловища помнят дорогу.

Просмотрела все ящики и насобирала целый пакет бумаг. Не умею читать, а мало ли, что-то да и придумаю как понять эту информацию. Я положила их в пакет и вышла из комнаты.

Как я и предполагала, мне стоило только подумать о тайной комнате, как ноги повели меня между пыльными коридорами, затерянными в глубинах коттеджа, я начала ощущать невероятную магию, которая повела меня к потайной комнате.

Наконец, передо мной открылась каменная стена, притягивая мои руки, заставляя провести по ее грубой поверхности. Рискнув сделать легкий шажок вперед, я увидела кирпич, который заметался между прочими, точно призывая меня свернуть в правильном направлении. Хоть под ногами и чувствовался скрежет, вызывающий ощущение прочности и долговечности, я не стала удивляться, ведь уверенность заставила меня продолжать свой путь.

Наконец, глазам моим предстала круглая плита, которая выглядела как верный ключ к открытию новых возможностей. Я коснулась к ней, ощущая колючую поверхность, после чего она вместе со мной повернулась по часовой стрелке. Я не заметила как оказалась в потайной комнате.

Мгновенно ощутила резкое пекло от яркого освещения, которое ослепило мои глаза. Когда зрение начало возвращаться, я заметила, что неподалеку от входа стоял огромный деревянный стол. За ним торжественно сидел мой отец, чей взгляд был устремлен на меня смешанными эмоциями.

Стол отличался своей роскошью и изяществом. Покрытый изысканной резьбой, он создавал впечатление старинной реликвии. На его поверхности увидела разнообразные предметы, которые позволяли понять, что здесь царила бурная деятельность. Горы бумаг, перья и чернильницы говорили о том, что этот стол был не только местом встреч, но и писательским кабинетом моего отца.

— Ну что, дочь, присаживайся. Буду вводить тебя в курс дела.

Меня всю коробило от данной ситуации. Перед глазами мелькали все те мужчины, с которыми мне пришлось познакомиться. Те картинки, где мое туловище ведет себя падшим образом.

Теперь я понимаю, почему Глецио мне дал тело без памяти о прошлом (хотя это большая редкость для нашего главнокомандующего). Была бы память, у меня сразу же после перемещения разорвало бы сердце, от всех воспоминаний. Ненавижу это тело и противно в нем находиться. Меня словно полили грязью с ног до головы. Такой грязью, которую не смоешь и десятью литрами воды.

— Ну что ты застыла? Присядь, это не терпит отлагательств. Тебе грозят серьезные последствия после твоего поведения. И я считаю, что будет правильным мне высказать в данный момент, все что я о тебе думаю, — мужчина был вне себя от ярости.

Он весь побагровел и я почувствовала — сейчас будет взрыв. Лава покинет его кратер и от меня не останется и живого места.

А может он вообще понял что я не его дочь? Может он сейчас убьет меня?

Мамочки, как же страшно.

Мурашки побежали по телу.

И я, черт возьми, его понимала. Мне и самой хотелось уже удавиться, попасть обратно в заоблачный мир и лучше быть превращенной в жабу. Она хотя бы не ведет такой образ жизни и чиста на ложь. Отец резко встал и пошел в мою сторону.