Ловушка для видящей

Глава восьмая

"Знание — сила, но иногда — боль".

Святослава Гордеева.

Вроде и не задумывалась о том, что мне предстоит увидеть, но все равно удивилась. Подсознательно ожидала что-то похожее на закрытую базу, подобную той, где я была на сборах. Да и в памяти остались безликие корпуса и лаборатории.

Но заехали мы в очень аккуратную — прямо с картинки — деревню. Или мини город. Несколько улиц с рядами небольших домов — разных, но в то же время похожих своей простотой и ухоженностью. Заборов практически не было, от улицы участки отделялись либо кустами, либо вазонами — большей частью пустыми, ввиду ранней весны или с вечнозелёными карликовыми растениями. Все дома и сады подсвечивались точечными матовыми фонариками, добавляя в картинку сказочного налета.

— Не ожидала? — хмыкнул Мит, глядя, как я припала к стеклу, разглядывая улицу.

— Красиво, — честно признала я. — Ты здесь живёшь?

— Нет. Здесь живут родители. И твоя племянница сейчас тоже здесь.

— Дим, а почему ты жил в корпусе, а не с родителями?

— Раньше так было принято, — сухо ответил охотник, заворачивая на лужайку у одного из домов.

— А сейчас?

— По-другому.

— Мира здесь? — спросила я, когда он выключил двигатель.

— Нет.

Резко развернулась к нему.

— Ты же обещал!

— Она уже заснула. Хочешь напугать ребенка посреди ночи?

— Ещё не ночь даже, — буркнула я, глядя на часы в машине.

— Слушай меня внимательно, мелкая. Все, что я тебе пообещал — это отвезти к племяннице. Я не могу дать гарантий, что смогу вывезти ее или даже тебя. Единственное, что могу пообещать — это то, что я постараюсь.

— Что мешает нам уехать так же, как приехали? Ночью?

— Камеры. Я, конечно, понимаю, что на меня тебе плевать, но мне ещё здесь жить. Второй раз отвертеться по малолетству не получится.

— Ясно. Что я должна делать?

— Веди себя так, словно хочешь стать одной из нас. Добейся того, чтобы тебя начали обучать. И в жизни пригодится и за тобой будет меньше контроля.

— Сколько, ты думаешь, нам нужно времени? — спросила я ошарашенно.

— А ты думала, что мы приедем, прорвёмся с боями в корпус, схватим Мирославу и рванем с ней в ведомство? Я не самоубийца, мелкая.

— Понимаю. Но моя родные, Пречистый Отец, что они подумают?

— Не реви, — вдруг зарычал дикий, хлопнув по рулю. — Ненавижу, когда ты плачешь.

Он стиснул зубы, вздохнул:

— Я найду для тебя возможность позвонить родителям. Или брату. Скажешь, что ты вместе с Мирой и ищешь способ ее спасти.

— Мит, — осторожно сказала я, вытирая слезы, которые действительно не смогла сдержать, — ведомство уже знает, что Мира у вас. Как и другие дети. Они перевернут область, обшарят каждое поселение, но найдут вас.

— Нет, Свята. Поверь мне, никто этого делать не будет. Все ограничится бесполезными добровольными отрядами.

— Почему ты так думаешь?

Охотник помолчал, постучал пальцами по рулю. Нехотя проговорил:

— Не могу пока сказать. Просто оно тебе не нужно.

— Но я хочу знать!

— Хочешь — узнаешь. Но не от меня. Пойдем. Устрою тебя на ночь.

Дмитрий вышел из машины, даже не оглянувшись по сторонам. Беспечно и спокойно, как посреди дня. Я вспомнила его хищные движения, напряжённую позу и торопливость, с которой он действовал у больницы. Видимо, в городке, как и на тренировочной базе, есть электрическая охрана по периметру. Странно, что я ее не заметила.

В доме было тихо.

— Родители спят? — спросила я шепотом.

— Их сейчас нет в городе, — ответил охотник, включая свет. — Есть хочешь?

Мне сразу вспомнился Вик с его извечным желанием меня накормить. И от этой мысли захотелось заплакать и улыбнуться одновременно.

— Хочу, — призналась я.

Дмитрий молча развернулся и ушел в глубь дома. Пожав плечами, последовала за ним. Домик был таким же аккуратным внутри, как и снаружи. Минимум мебели, максимум светлых тонов и дерева.

— Садись, — кивнул на стул Дмитрий, заметивший, что я стою в дверях, разглядывая кухню.

Послушно села на указанное место и стала наблюдать за диким. Мне ещё не приходилось видеть мужчину на кухне. И папа, и брат избегали этой комнаты во время готовки, как проклятого места, так что вид был занимательный.

Охотник быстро соорудил по паре бутербродов с сыром и зеленью для нас обоих, разогрел их так, чтобы сыр потек ароматной патокой, поставил передо мной тарелку и кружку с горячим чаем с малиной.

— Выглядит бесподобно, — облизнулась я, вдыхая дразнящие запахи.

— Видимо, мерещится от голода, — поддел меня Дмитрий, но улыбнулся добродушно.

— Как у вас устроена здесь жизнь? — спросила я, облизнув палец, на который упал сыр с последнего кусочка.

— Как у людей, — в обычной манере ответил Дмитрий.

Я вскинула на него глаза и тут же отвела, смутившись. Схватила салфетку и торопливо вытерла руки.

— Ты красивая, — задумчиво сказал Мит, разглядывая меня чуть прищуренными глазами. Такими темными, что радужку невозможно было отделить от зрачка.

— Спасибо, — выдавила я, неловко пожимая плечами, — такая же как все.

— Реагируешь так, словно слышишь в первый раз.

— Мы можем поговорить о чем-нибудь другом?

— Конечно, — насмешливо улыбнулся охотник. — Только завтра.

— Но…

Он нарочито зевнул, всем видом показывая крайнюю усталость, составил посуду в посудомойку и вышел из кухни, проигнорировав меня. Пришлось плестись за ним.

— Здесь гостевая комната, — сказал Мит, открыв одну из дверей на втором этаже. — Белье свежее, мать на этом помешана. Отдыхай. Утром познакомлю тебе с Ангелиной.

— Кто это?

— Все завтра, мелкая, все завтра.

Завтра наступило быстрее, чем я выспалась. Сначала я долго вертелась, хватаясь то за одну мысль, то за другую. Потом честно пыталась заснуть, но никак не могла, взбудораженная переживаниями за близких. И вроде только прикрыла глаза, и вот уже кто-то настойчиво стучит в дверь. Да так, что та сотрясается, грозясь вывалиться из косяка.

— Эй, мелкая! Подъем!

— Иду! — поднимая тяжёлую голову с кровати, прохрипела я.

— Кофе будешь? — крикнул возмутительно бодрый голос с той стороны двери.

— Буду! — отозвалась я и поплелась в смежную для двух гостевых ванную. Вчера из любопытства я сунула нос во вторую комнату, но она была стерильно пуста.

Поплескала водой в глаза, похлопала себя по бледным щекам, прополоскала рот и, промокнув лицо мягким полотенцем, прошла в знакомую кухню.

— Я могу дать тебе одежду матери, — хмыкнул Дмитрий, оценив мой помятый вид.

Вспыхнула, но кивнула. С собой у меня нет ни денег, ни других ценностей, которые можно было бы продать, а ходить в одной и той же одежде — то ещё удовольствие.

— Где я буду жить? — спросила я, прикрывая глаза от блаженства при одном только запахе кофе.

— Гостиниц здесь нет, — насмешливо сказал Мит.

— И?

— Поживаешь здесь.

— И что скажут твои родители?

— Их не будет до конца весны. Потом что-нибудь придумаю.

— Когда я смогу поговорить со своими родителями? — нервно спросила я, представив сколько седых волос у них прибавится за это время.

— Я думал насчет этого. Могу передать сообщение, если хочешь, — предложил внимательно наблюдающий за мной охотник. — До станции тебя не допустят в ближайшее время — это точно. А связь — только там.

— Что за станция? — заинтересовалась я.

— Узнаешь. Жуй, а то детей уведут на занятия, и до вечера не увидишь племянницу.

После этих слов своей завтрак я просто проглотила, практически не заметив вкуса. Допила кофе и выжидающе уставилась на неспешно жующего Мита.

— Ладно, пойдем, — сдался он через пару минут, отставляя тарелку. — Здесь недалеко, прогуляемся.

Днём город казался ещё меньше. Дом, в который привел меня Мит, был на параллельной улице буквально в десяти минутах неспешной прогулки. А мы спешили.

Дмитрий толкнул незапертую дверь и крикнул вглубь дома:

— Ангелина! К вам можно?

— Заходи, — раздался голос со второго этажа, — мы сейчас спустимся.

В доме было шумно. Слышались детские голоса, какой-то грохот, звон.

— Где мы? — спросила я, оглядываясь по сторонам: детская одежда и обувь, смешные картинки на стенах, покрашенных в яркие цвета.

— Мира живёт здесь.

— Где она сейчас? — с замиранием спросила я.

— Будь терпеливее.

— Митя, кто это? — удивлённый женский голос заставил меня обернуться.

— Ангелина, знакомься — это Свята, — спокойно представил меня охотник, — она хочет увидеться с новой девочкой — Мирой.

— Зачем? — настороженно спросила девушка, приближаясь.

— Свята! — восторженный вопль раздался где-то сверху, и через несколько секунд племянница кубарем скатилась вниз, чтобы влететь в мои объятия.

— Мира, Мира, — шептала я, ощупывая и разглядывая девочку.

— Что ты натворил, Митя? — испуганно крикнула Ангелина.

— Успокойся. Она хочет стать одной из нас.

— Ты в своем уме?! Это невозможно.

— Возможно. В любом случае, это будет решать Глеб.

— Свята, а где мама с папой? — спросила Мира, не замечающая разгоревшегося над нами спора.

— Скоро, малышка, скоро, — тихо сказала я Мире, — тебя обижали?

— Ну, Сема иногда дерётся, — дотошно начала перечислять девочка, — и Рита забрала куклу.

— Кто такие Сема и Рита? — уточнила я, хотя по тону племянницы уже понимала, что в лаборатории она ещё не была.

— Они тоже живут тут, — живо ответила девочка, потом посмотрела наверх и спросила:

— Почему Геля сердится?

— Я не сержусь, — тут же сменила тон Ангелина, — просто удивляюсь. Нам пора на занятия. Иди обуваться, Мира.

— А Свята пойдет с нами?

— Мы ещё увидимся, малышка, — вмешалась я. — Сразу после занятий.

— Хорошо, — покладисто согласилась девочка и убежала в прихожую.

Ангелина бросила на Мита странный взгляд и ушла следом. Мимо нас, здороваясь с охотником и с любопытством разглядывая меня, пробежало ещё четверо детей.

— Надолго они? — спросила я. Сердце сжималось от мысли, что я упускаю Миру из виду.

— На полдня. Дождемся, пока они выйдут, чтобы не пугать Ангелину ещё больше, и пойдем к Глебу.

— Кто это?

— Главный, — ответил Дмитрий, — постарайся ему понравиться.

— А что будет иначе?

— Вариантов много, мелкая. Давай не будем накручивать себя заранее. Но, если не убедишь его, что пришла сюда сама, то уехать будет сложнее.

— Как мне это сделать? — занервничала я.

— Вызови интерес. Он, прежде всего, учёный, а твой случай — феномен. Дави на это.

— Ладно, — согласилась я, волнуясь ещё сильнее. — Пойдем?

Станция оказалась унылой бетонной коробкой практически без окон. Но Дмитрий только кивнул на нее, ведя меня дальше.

— К станции лучше не подходить.

— Почему?

— И запрещено, и опасно.

— Ты сказал, что там есть связь.

— Есть, — неохотно подтвердил охотник. — Но попасть туда можно только в одном случае.

— В каком? — я обернулась, чтобы ещё раз взглянуть на безликое здание.

— Это тебе расскажу не я.

— Но почему?

— Потому что рассчитываю, что до этого не дойдет.

Место, куда мы пришли, находилось с самого края города и, даже не зная, что там расположено, я бы догадалась. Лаборатории.

Рассмотреть ничего толком не удалось, Мит постучал в ближайшую от входа дверь и сразу вошёл, пропустив меня вперед.

— Дмитрий, мне доложили о твоей гостье, — спокойно сказал мужчина, стоящий у стола с длинным черным прибором, похожим на пульт. Перед ним лежала гора пластиковых коробок, разноцветных проводов и что-то подозрительно похожее на новые ловушки. Мужчина проследил за моим взглядом, усмехнулся:

— Вижу, что узнала. Ну, прогресс не стоит на месте, и грех не использовать то, что идёт нам в руки.

— Эти ловушки есть ещё даже не во всех отделах, — не удержалась я, и Дмитрий за моей спиной выразительно кашлянул.

— У нас свои связи, девочка, — рассмеялся Глеб и отложил прибор. Подошёл ко мне ближе, постоял, покачиваясь с носка на пятку и заложив руки за спину.

— Зачем ты привел ее, Дмитрий? — спросил он, не глядя на охотника.

— Она хочет учиться, — с непонятной убежденностью сказал Мит.

— Действительно? Для чего ей это?

— Вам не кажется, что это можно узнать у меня самой? — вклинилась я, стараясь говорить максимально вежливо.

— Можно, — согласился Глеб, — но не нужно. Ты солжешь.

— Откуда такая уверенность? — зло спросила я. Мне не нравится этот циничный взрослый мужчина с поводками безумного доктора.

— Ну убеди меня в обратном, девочка.

— Меня схватил призрак. Я была уверена, что умру, если это произойдет. Но я выжила. Благодаря… — тут я спохватилась, что не стоит вмешивать Дмитрия, который в тот момент пришел саботировать похищение, — благодаря навыкам, которые получила здесь. Я хочу учиться. Честно!

— Ну что ж, — хмыкнул Глеб, — звучит достаточно убедительно, даже если это неправда. Но для чего это нам? Зачем делиться с тобой своими секретами? Дети, которых мы обучаем, становятся одними из нас. Ты — чужая.

— Я должна была стать одной из вас, но…

— Сбежала, — снисходительно улыбнувшись, продолжил мужчина.

— Главное, что сейчас я здесь.

— С этим мы тоже разберемся, — Глеб наконец взглянул на охотника, который по-прежнему стоял у двери. Я поежилась от холодного бешенства, мелькнувшего в его глазах.

— Вам самому интересно, что будет, если продолжить мое обучение, — я постаралась отвлечь Глеба.

— Ты можешь погибнуть, не боишься?

— Нет.

— А что будет дальше, девочка? Когда ты научишься?

— Буду делать тоже, что и остальные охотники.

— Вот как? — усмехнулся Глеб. Развернулся и пошел к своему столу. — Ты не знаешь, о чем говоришь, девочка. Но ты мне действительно интересна. В том числе из-за этого, — Глеб кивнул на гранаты. — Я придумаю программу под тебя. Начнёшь завтра.

Я облегчённо выдохнула.

— Отведи девочку обратно, Дмитрий. И возвращайся. Поговорим.

Мы молчали до самого дома. Я поглядывала на Мита, но тот казался ещё более отстранённым, чем обычно, поэтому вопросы задавать я повременила.

В доме охотник выдал мне гору сменной одежды и диктофон.

— Запиши сообщение, я найду способ передать. Из дома постарайся не выходить, я вернусь через пару часов, и мы сможем забрать Миру.

— Спасибо, Дима, — искренне сказала я.

— Мит, — сухо поправил меня охотник и вышел.

Не стала зацикливаться на его резкости, а, воспользовавшись отлучкой охотника, быстро сполоснулась, переоделась и набросала короткую запись для родителей.

Дмитрий вернулся, когда я, устав от безделья, заканчивала готовить обед.

— Да ты полна сюрпризов, мелкая, — сказал охотник. Выглядел он куда более расслабленным, чем до ухода.

— Мы можем забрать сейчас Миру?

— Думаю, она закончила.

Не знаю, о чем разговаривали Глеб с Дмитрием, но Миру мне разрешили забрать до вечера, а когда девочка устроила истерику, узнав, что нам нужно расстаться, то даже позволили остаться на ночь.

А на следующий день состоялось мое первое занятие в лаборатории.

— Ничего не трогай, — этими словами меня встретила хмурая сухая женщина с резкими чертами лица и такими же движениями. Дмитрий представил нас друг другу и ушел, пожелав удачи.

— Хорошо, — покладисто сказала я, осматриваясь.

Камеры с призраком, таким, как в моих видениях, здесь не было. Зато в изобилии были приборы и датчики.

— Сначала нужно замерить коэффициент восприятия, — сказала Надежда куда-то в сторону. Я даже не сразу поняла, что это мне. Но на всякий случай подошла ближе.

— Дай руку, — скомандовала женщина, и я протянула ей кисть, внутренне сжавшись от предчувствия боли.

Надежда положила мою ладонь на металлическую пластину, подключенную к незнакомому прибору и прокомментировала:

— Уберешь, когда не сможешь терпеть.

Ладонь начало покалывать. Сначала не сильно, но интенсивность нарастала быстро. Покалывание переросло в точечные укусы, а потом в жжение. Я сжала зубы, не собираясь сдаваться. Но, когда от боли выступили слезы, я, вскрикнув, отдернула руку.

— Неплохо, — сообщила Надежда с лёгким удивлением в голосе, — теперь сюда.

Потирая кисть, к которой, по ощущениям приплавился слой металла, я подозрительно уставилась на следующий прибор.

— Что нужно сделать? — вопрос получился не менее резким, чем тон Надежды, но, учитывая боль в руке, меня это больше не волновало.

— Расслабься, — усмехнулась женщина, — больно не будет.

— Верю, как же, — буркнула я.

— Ну, недоверчивая моя, слушай внимательно. Твоя задача на сегодня простая. Вот этот прибор излучает электричество, а этот — его поглощает. Ты должна собрать электричество с излучателя и передать его на накопитель.

— Как это? — уточнила я.

— Молча. Ручками. Кладешь сюда обе ладони и пытаешься вобрать в себя энергию. А потом перекладываешь свои нежные пальчики вот сюда и отдаешь ее. Датчик видишь?

— Вижу, — не автомате ответила я, переваривая услышанное.

— Он сейчас на нуле. Удиви меня, набери хоть десяток единиц.

Я попробовала. Честно. Но как сделать руками то, что не укладывается в голове?

Надежда постояла над душой и, хмыкнув, ушла, оставив меня воевать с прибором и мыслью, что надо мной просто подшутили.

— Ни у кого не получилось с первого раза, — раздался за спиной голос.

— Проклятый тебя побери, Дмитрий! — выругалась я от неожиданности. — Нельзя подкрадываться к людям.

— Думал позвать вас с Мирой на обед, но раз ты не рада…

— Рада, — моментально отреагировала я, отдергивая руки от вредного прибора. Добавила с досадой. — Все равно ничего не выходит. Мне уже кажется, что Надежда специально дала мне невыполнимое задание.

— Да нет, мелкая. Все с этого начинают. Смотри.

Дмитрий подошёл к излучателю, едва коснулся его и тут же тронул накопитель. Стрелка сразу дернулась за полсотни единиц.

— Как это?!

— Научишься. Пойдем, расскажу, как я учился.

Мы забрали Миру и поели здесь же в буфете.

— Я часто сюда забегаю, — поделился Мит, ставя перед нами одинаковые тарелки с салатом, пюре и кусочками мяса в сливочном соусе.

— Мира такое не… — начала я и замолчала, глядя как племянница с аппетитом работает ложкой.

— Я же говорил, — рассмеялся охотник, глядя на мое вытянувшееся лицо. — Здесь самая вкусная кухня. Даже мать не готовит так вкусно.

— Почему ты так ее называешь? — спросила я о том, что резануло мой слух ещё позавчера.

— Мать? А как ещё? Мы не очень близки. Сама знаешь, я вырос в кампусе, как и все дети.

— Я этого не понимаю, — тихо призналась я. — У нас все по-другому.

— Сейчас тоже все иначе. Дети живут с воспитателем, которая заботиться о них, играет, читает сказки. В общем, создаёт правдоподобную версию семьи.

— Я слышу иронию.

— Я бы сказал — сарказм, безо всяких эвфемизмов. Кто-то сверху решил, что такое мягкое вовлечение будет способствовать более быстрой привязке и улучшит результаты. Наверное, так оно и есть, раз принято повсеместно.

— А лаборатории? — осторожно спросила я, поглядывая на Миру, которая увидела кого-то из знакомых и теперь перебрасывалась с ними фразами через весь буфет. — Когда ее поведут туда?

— Уже водили, — усмехнулся Дмитрий.

— Но…

— Удивляешься, почему она не боится?

— Да.

— Новые методы, Свята. Теперь они сильно отличаются от тех, на которых учили нас. Щадящие, медленные. Глеб говорит, что даже взрослого человека можно научить. Не каждого, конечно, но можно. Поэтому он и ухватился за тебя. Ты — промежуточный этап в его проекте.

— Свята, я наелась! — отвлекала меня племянница. — Можно я пойду пока к детям?

— Только не мешай им кушать, малыш.

— Хорошо, — радостно кивнула Мира и убежала.

— Ты была другой, — задумчиво сказал Дмитрий. — Ни с кем не играла, плакала, просилась домой. Я иногда тебе завидовал. Жутко.

— Чему?

— Тому, что тебе было настолько хорошо дома, что ты не могла этого забыть.

— С Миры дома пылинки сдувают, — нахмурилась я, — просто она более контактная. И думает, что все это временно. Брат работает в аналитическом отделе, и они с Настей часто уезжают в командировки.

— Возможно, политика воспитания и адаптации поменялась именно после твоего побега, — продолжил развивать свою мысль Дмитрий, но мне об этом говорить не хотелось.

— Ты обещал рассказать, про накопитель, — напомнила я охотнику. — Кстати, зачем это вообще нужно?

— И Глеб, и Надежда объяснят лучше, — поморщился Мит. — Я могу только попробовать объяснить, как я работаю с этим.

— Буду благодарна.

— Твой организм готов к этому, иначе Надежда тебя бы не поставила к излучателю. Что ты чувствуешь, когда дотрагиваешься до него?

— Покалывание.

— Попробуй расслабиться и пустить это ощущение дальше — по ладоням, рукам. Глубже пока не нужно — там сердце, но и в руках можно собрать столько энергии, что датчик зашкалит.

— А потом? Наоборот?

— Верно мыслишь, мелкая. Потом дотронься до накопителя и дай энергии стечь в него. Это получится легче — наше тело не любит удерживать электричество.

— Это связано с проклятыми, да? Вы правда убиваете их голыми руками?

— Не хочу об этом говорить, — стиснул зубы Дмитрий, — и тебе не рекомендую. Узнаешь все в свое время.

— Дмитрий заходил? — спросила меня Надежда, кивнув на прибор, где на датчике остались пятьдесят три единицы энергии.

— Вы в меня совсем не верите, — утвердительно сказала я, подходя к столу, — думаете, что у меня ничего не получится.

— Да мне все равно, мнительная ты моя, что с тобой будет. Мне Митю жалко. Носится с тобой, как с писаной торбой.

— Я его не подведу, — нахмурилась я.

— Подведешь. Ты уже это сделала, появившись здесь.

Стиснула зубы и, повернувшись к женщине спиной, положила руки на излучатель. Как там говорил Мит? Пусти покалывание дальше по рукам. Легко сказать. Ещё и Надежда маячит за спиной, не давая сосредоточиться.

Ничего не получалось. Кончики пальцев покалывало сотнями мелких иголок, но пустить это ощущение дальше не получалось.

На этот раз я не испугалась, заблаговременно услышав открывающуюся дверь.

— Надежда сказала, что у тебя хороший потенциал.

— Правда? — искренне удивилась я, оборачиваясь к Глебу.

— Не получается? — кивнул он на прибор вместо ответа.

— Как видите, — сухо сказала я и убрала руки.

— Знаешь, — задумчиво произнес мужчина, — барьер ведь в твоей голове. Ты уже умеешь это делать, и твое тело готово. Но разум сопротивляется. Тебе кажется, что это принесет тебе боль или вред.

— Это не так? — недоверчиво хмыкнула я.

— Энергия приносит эйфорию. Чем больше ее, тем сильнее удовольствие. Беда случается только тогда, когда ты берешь больше, чем можешь унести.

— Зачем все это?

— Смотрю, Дмитрий не стал тебя просвещать. Хорошо, что ума хватило.

— Странно все это выглядит, — я нахмурилась. — Что вы скрываете?

— А по-твоему, мне нужно выложить все первой встречной? — тихо рассмеялся Глеб. — Докажи свою полезность сначала. Потом поговорим.

Я промолчала и, не выдержав его внимательного взгляда, отвела глаза.

— Я был одним из тех, кто продвигал среди охотников политику смягчения, — вдруг сказал мужчина. — Если тебе интересно, я не родился охотником.

— Правда? — вырвалось у меня. — Вас похитили? Так давно?!

— Да. Но я ни о чем не жалею. Лучше жить с открытыми глазами.

— Я не понимаю.

— Поймёшь. Скорее всего.

Положила руки на прибор, снова пытаясь поймать ощущение, о котором говорил Дмитрий.

— Повторюсь, — сказал Глеб уже от двери, — барьер в твоей голове. Придумай, как его обойти.

— Советчики, — пробурчала я себе под нос. Подняла ладони и уставилась на них. Это делают дети! Может у них и не получается с первого раза, но я то взрослый человек! Двадцать три года, в конце концов. Думай!

Влажное тело, вроде, лучше проводит ток? Или я ошибаюсь? Стоп. Главное, просто в это верить!

Оглянулась в поисках воды. Какая-то жидкость в комнате была, но я бы скорее поставила на кислоту, чем на воду.

— Руки у меня чистые, — сказала самой себе и, скривившись, лизнула сначала одну ладошку, потом другую. На языке остался металлический привкус.

Положила чуть влажные руки на излучатель и постаралась потянуть покалывание на себя. Когда лёгкая, похожая на ощущение после онемения, боль подбежала к костяшкам пальцев, я даже не осознала, что случилось. Лишь когда покалывание добралось до запястий, я вздрогнула и резко переложила руки на накопитель. Напряжение стекло в него, как вода, заставив стрелку датчика шевельнуться. Шестьдесят четыре единицы и одиннадцать из них мои. Я ликующе уставилась на прибор, невероятно довольная собой.

К концу дня руки тряслись, цифра на датчике переползла за двести единиц, а лицо стянула благостная улыбка. Пришедшая вечером Надежда молча занесла мои результаты в таблицу на компьютере и, пропустив меня вперед, закрыла за нами кабинет:

— Завтра продолжим. В восемь будь на месте.

— Всего доброго, — с улыбкой попрощалась с женщиной и в приподнятом настроении отправилась за Мирой.

— Ночью я уйду, — сказал Дмитрий за ужином.

Вопрос "куда" я проглотила вместе с глотком чая. И так ясно. На охоту.

— Если не вернусь к семи, отведи Миру сама.

— Ты можешь не вернуться? — обеспокоенно спросила я.

— Могу задержаться. Не волнуйся. Я зайду к тебе в лабораторию.

— Хорошо, — без особой уверенности кивнула я.

— Как раз смогу передать твое сообщение.

— Спасибо. Это очень важно для меня.

— Помню.

Несмотря на предупреждение, утром, обнаружив отсутствие охотника, я снова почувствовала тревогу. Покормила Миру, отвела ее на занятия и пришла в лабораторию. Беспокойство возрастало, но, собравшись с мыслями, с излучателем я справилась даже в присутствии Надежды.

— Достаточно, способная моя, — с усмешкой прервала меня женщина. — Теперь попробуй делать паузы перед тем, как сбросить заряд. Забирай энергию и засекай время. Сначала по минуте, потом наращивай. Начинай.

Щекотка прокатилась по пальцам, охватив ладони. Держа руки на весу, я уставилась на циферблат. И снова пришло ощущение, как в самом первом испытании — покалывание стало интенсивнее, затем болезненнее. Когда стрелка отсчитала минуту, я торопливо избавилась от энергии вместе с неприятными ощущениями.

— Сможешь дольше?

— Смогу, — обречённо согласилась я, снова набирая заряд.

Через некоторое время стало понятно, что мой предел — это восемь минут.

— А сколько нужно? — вымученно спросила я Надежду.

— Чтобы выйти на охоту? Хотя бы восемь часов.

— Это вообще реально? — потрясенно спросила я.

— Рекорд — двое суток, — усмехнулась Надежда.

— Дмитрий обещал зайти, — спохватилась я, глянув на часы.

— Он уходил на охоту? — нахмурилась женщина.

— Да.

— Иди обедай, я узнаю.

Я пообедала с Мирой в буфете, вновь удивившись тому, что привередливая племянница с аппетитом уплетает непривычные для нее блюда. На меня поглядывали с любопытством, но знакомиться никто не подходил.

— Мы сегодня рисовали долматов, — вдруг сказала Мира.

— Вот как?

— Ага. Хочешь посмотреть?

— Хочу.

Мира залезла в свою папку и достала рисунок. С белого листа на меня таращилось высокое коричневое существо с огромными сетчатыми глазами.

— Почему ты нарисовала его таким? — я содрогнулась.

— Ну, нам сказали рисовать, как мы хотим. Я захотела так. Правда, он жуткий?

— Очень, — согласилась я. — Как тебе здесь, малышка?

— Здесь интересно, — с готовностью сообщила племянница. — В старом центре было скучно. Но я хочу к маме и папе. Когда я их увижу?

— Скоро, — туманно пообещала я.

— А где Митя?

— Хотела бы я знать. Тебе пора на занятия. Пойдем?

— Да, — моментально подскочила девочка.

— Дмитрий не возвращался, — сообщила Надежда, стоило мне войти в комнату. Ко мне женщина даже не повернулась, что-то яростно набивая на клавиатуре.

— Что-то случилось?

— Это ты мне скажи.

— Я не знаю, — растерялась я.

— Если не вернется до вечера, начнем волноваться, — грубовато сказала женщина. — А сейчас давай работать.

В этот день Надежда осталась в комнате, работая на компьютере и временами комментируя мои достижения. К концу дня я смогла довести результат до десяти минут. Такими темпами мне понадобится год, чтобы достичь минимальных восьми часов.

Дмитрий вернулся уже в сумерках. Уставший до изнеможения, с темными кругами под глазами и злой, как сотня долматов.

— Ты в порядке? — осторожно спросила я, ставя перед ним тарелку с наскоро собранным ужином.

— Нет, — коротко ответил Мит и бросил на меня обвиняющий взгляд.

— Я-то в чём виновата? — опешила я.

— Не ты, — мотнул головой Мит, — твой мужик.

— Как грубо, — в первую очередь оскорбилась, а потом живо поинтересовалась. — Ты видел Виктора? Что он сказал?!

— Этот придурок продержал меня в ведомстве почти до вечера, — прорычал охотник. — Очень хотел знать, что с тобой.

— И что ты сказал?

— Правду, мелкая. Что ты живёшь в моем доме и учишься быть охотницей.

— Сомневаюсь, что шеф был в восторге, — пробормотала я, представляя реакцию Вика.

— Не был, — со злым весельем согласился Мит. — И первое его расстроило даже больше, чем второе.

— Он отпустил тебя?

— Ещё бы. Надеюсь, у него будет достаточно проблем из-за превышения полномочий.

— Получилось передать сообщение родителям? — сменила я тему и отвела глаза, не в силах выносить его странного взгляда, в котором плескались бешенство и ликование.

— Пришлось отдать твоему шефу, — последнее слово Мит произнес с таким видом, словно ему стало дурно. — Иначе я не успевал вернуться. А следующий шанс предоставится только через неделю.

— Спасибо, уверена, что Виктор сделает все правильно.

— Ну ещё бы, — желчно усмехнулся Дмитрий.

— Не понимаю твоей неприязни, — стараясь сохранять спокойствие, сказала я.

— Да неужели? Тебя нужна подсказка?

— Скажи прямо, — я хмуро уставилась на него.

Вместо ответа Дмитрий резко поднялся, сделал шаг ко мне и, ухватив за плечи, поднял из-за стола.

— Что ты… — начала возмущённо, но не договорила. Дмитрий сделал шаг в сторону, так, чтобы я прижалась спиной к стене, и поцеловал, все ещё удерживая двумя руками.

Его поцелуй был таким же безжалостным и дерзким, как и сам охотник. Я протестующе дернулась, пытаясь вывернуться, и Дмитрий тут же сменил тактику. Его губы стали нежными, хватка ослабла, и я не смогла оттолкнуть его тогда, когда получила такую возможность. По телу пробежало ощущение, как от прикосновения к энергии, только в сотни раз приятнее. Сладкая истома сковала тело, и я с удивлением обнаружила свои руки на его плечах.

— Прости, — вдруг сказал Дмитрий, делая резкий шаг назад. — Это все эйфория от долгого хранения энергии.

Охотник резко развернулся и вышел, оставив ошеломленную меня стоять, прислонившись к стене. Услышав, как захлопнулась дверь спальни Дмитрия, я на нетвердых ногах я шагнула обратно к стулу и упала на него. Рука, потянувшаяся к кружке, дрожала, но несколько глотков сладкого чая быстро привели меня в чувство. Я помыла посуду и ушла в спальню, где давно уже спала Мира.

Утром Дмитрий был невозмутимо спокоен. Накормил нас завтраком и, пожелав мне хорошего дня, увел девочку на занятия. А я поплелась в лабораторию улучшать свои показатели у изрядно опротивевшего мне излучателя.

Странный резкий сигнал раздался примерно через три часа моих мучений.

— Что это? — спросила Надежду.

— Нарушение периметра, — сообщила она, не отрываясь от работы.

— Такое часто бывает?

— Нет. Но это не твоя забота. Продолжай.

Повернулась к излучателю, набрала энергию, засекла время. Пречистый Отец, как же жжет! Терпи, терпи, терпи! Раскаленные пальцы коснулись накопителя, отдавая электричество и боль. Лёгкий приток эйфории заставил счастливо улыбнуться. Но мысли почти сразу же вернулись к сигналу. Посмотрела на часы.

— Могу я уйти на полчаса раньше? Я вернусь и все отработаю.

— Иди, любопытная ты моя, — хмыкнула Надежда, даже не обернувшись.

Выскочила на улицу и торопливо пошла в ту сторону, откуда Дмитрий привез меня. Дорога в поселок была одна, скорее всего сигнал был оттуда. Очень быстро я в этом убедилась.

Машина стояла посреди дороги, а вокруг нее столпились охотники. В основном незнакомые мне мужчины, но и Дмитрий был тут же. Но подходить я не стала, узнав и машину, и водителя.

— Виктор, — выдохнула я, пятясь в тень, пока никто меня не заметил, — Проклятый тебя побери, что ты тут делаешь?

Вмешаться сейчас стало бы безумием. Шефа было практически не видно за спинами охотников, которые, судя по жестам и громким голосам, настроены совсем не гостеприимно.

— Уезжай, уезжай… — шептала я как заклинание, но, зная характер Вика, понимала, что тот так просто не уедет.

Не знаю, о чем в итоге договорились мужчины, но за руль его машины сел один из охотников, а Виктор в сопровождении нескольких человек, включая Дмитрия, отправились в сторону лабораторий.

Посмотрела на часы. Мне пора за Мирой — племянница без меня не пойдет в буфет, но отвратительное чувство, что если я упущу шефа из вида, то его тихо пристрелят, сдавливало грудь. Помявшись пару секунд, я бросилась в сторону учебного центра.

— Мира, малышка, а где Геля? — спросила я, надеясь сегодня переложить заботу о девочке на воспитательницу.

— Она теперь не приходит в обед, — сообщила племянница. — Старшие сами едят, а меня ты отводишь.

— Ладно, малыш, только давай сегодня побыстрее, на работе много дел.

Свою порцию я проглотила, не разобрав вкуса. Наверняка, Виктора повели к Глебу. О чем они могут разговаривать? Шеф приехал один, получается, что его визит неофициальный? Подстраховался ли он, сообщив место, где его нужно будет искать?

Тут я вспомнила про убежденность Дмитрия в том, что искать никого не будут. На чем она основана? И одно дело — ребенок и даже оперативник, но не заметить пропажу начальника важнейшего ведомства просто нереально!

Мира ела неторопливо, рассказывая о своих занятиях и друзьях, которых девочка успела здесь завести. Мне приходилось скрывать свою тревогу, чтобы не напугать ребенка, поэтому, если я и выиграла время, то максимум пару десятков минут.

Около лаборатории было пусто. Я заскочила вовнутрь, дошла до конца коридора, поднялась на второй этаж. Ни посторонних шумов, ни разговоров не было слышно. Словно ничего не случилось.

— Дмитрий не заходил? — издалека начала я, обнаружив Надежду на ее рабочем месте. Вот же железная женщина, ни разу не видела, чтобы она ела или выходила в туалет.

— Нет, а должен был? — меланхолично ответила Надежда.

— Не знаю. А кто-нибудь приходил?

— А кого ты ждёшь?

Я поколебалась, но всё-таки спросила:

— Глеб у себя?

— Знаешь, суетливая ты моя, — Надежда наконец отодвинула клавиатуру и обернулась ко мне. — Я понятия не имею, кто и где сейчас находится. Если тебе нужен Глеб, иди и посмотри. У нас с этим просто.

— Спасибо, я схожу.

Но кабинет Глеба был закрыт. Тревога потихоньку переросла в панику. Я торопливо вернулась в комнату, что делила с Надеждой.

— Надежда, это очень важно, — попросила я женщину. — Можно я уйду сегодня?

— Иди, — безразлично бросила она, всматриваясь в монитор.

В городе было тихо и спокойно. Я заскочила домой, рассчитывая застать Дмитрия, но его не было. Потом пробежала по всем улицам, высматривая машину шефа. Безуспешно. Такое ощущение, что мне все приснилось, и ничего не было. Виктор не приезжал, его никуда не уводили, а машину не прятали.

— Я схожу с ума? — закусила до крови губу, стараясь не расплакаться. От бега и волнения дыхания не хватало, и оно прорывалось в лёгкие с шумом и хрипом.

Мне пришлось вернуться на работу. Молча встать к проклятому излучателю и собирать с него энергию. Надежда даже не обернулась и уж тем более никак мое возвращение не прокомментировала.

То ли оттого, что я была взвинчена, то ли из-за мыслей разбегающихся куда угодно, но не касающихся моего текущего занятия, у меня получалось намного лучше, чем до обеда. Последние два раза циферблат отсчитал больше сорока минут.

— Из тебя бы получилась охотница, — задумчиво произнесла Надежда, и я резко обернулась, совсем забыв, что я здесь не одна.

— Спасибо, — сухо поблагодарила женщину. В этот раз даже эйфория от проникнувшей в тело энергии меня не коснулось. Было муторно и тревожно. А до конца дня работы оставалось ещё около часа. Как раз на один заход.

— Иди, способная ты моя, — усмехнулась женщина. — Наработалась.

Миру я забрала самой первой, стремясь быстрее попасть в дом Дмитрия и отчаянно надеясь застать его там. Но охотника не было.

— Почитай мне, — попросила племянница, которая хоть и умела читать, но не особенно любила делать это сама. Я согласилась, лишь бы отвлечься и скоротать время. На улице начало темнеть, а Дмитрия все не возвращался.

Мира принесла мне книжку, и с минуту я удивлённо разглядывала переплет. Выходит, что у охотников есть даже собственные типографии?

— В одном городе жила охотница по имени Таисия, — начала читать я. — Девушка была хорошей добытчицей и выходила на охоту каждую ночь, никогда не возвращаясь с пустыми руками. За это ее ценили все. Но однажды девушка не вернулась. Ее друзья ждали ее весь следующий день, а в ночь отправились искать девушку. Друзей было трое…

В этот момент хлопнула входная дверь, и я, торопливо извинившись перед Мирой, вылетела в коридор.

— Где Виктор? — придушенно вскрикнула, опасаясь напугать ребенка, но не умея сдерживать эмоции.

— Виктор? — скривил губы Мит и, не наклоняясь, стянул спортивные ботинки один за другим.

— Виктор, да! Где он?

— И где по-твоему он должен быть? — спокойно спросил охотник, проходя мимо меня в кухню. — У нас еда есть?

— Ты издеваешься? — прошипела я.

— А тут как в сказке, — ядовито усмехнулся Дмитрий, — сначала накорми, а потом спрашивай.

Рванула дверцу холодильника и достала из него все, что могло сойти за ужин, не потрудившись ничего разогреть.

— Так не пойдет, — протянул охотник, взял нож и принялся сооружать толстый бутерброд. Загрузил его в разогревочный шкаф и бросил мне:

— С чаем хотя бы справишься?

— Что. Случилось. С. Виктором? — процедила я, не сдвинувшись с места.

— Что такое, Свята? — спросила Мира, заходя в кухню и сразу залезая на свободный стул.

— Будешь? — предложил ей Дмитрий свой ужин, но девочка, придирчиво изучив этажи высокого бутерброда и углядев нелюбимые овощи, отказалась.

— Все нормально, малышка, — выдавила я.

— Вы ругаетесь? — подозрительно поглядывая на нас по очереди, спросила племянница.

— Нет, конечно, — весело ответил ей Мит и выразительно посмотрел на меня.

— Конечно, нет, — подтвердила я, прикрывая глаза, чтобы спрятать отчаяние.

— Ладно, — приняла решение Мира, — я тогда пойду читать дальше. В книжке они уже в мир призраков попали.

— Хорошо, малышка, — пробормотала я, окончательно закрывая глаза.

Пауза вытравила из меня гнев, оставив только страх и безысходность. Слезы просочились сквозь ресницы, скользнули по щекам. Я закинула голову, и теперь теплая влага сбегала куда-то за шиворот рубашки.

— Ненавижу, когда ты плачешь, — почти выкрикнул Дмитрий, но я не отреагировала.

Спазмы стискивали горло, прорываясь беззвучными рыданиями. Почему все так сложно? Когда пропала Мира, несмотря на отчаянное беспокойство за нее, я была уверена, что девочка жива. И была полна решимости ее найти. А сейчас я чувствовала лишь безысходность и беспомощность.

— Прекрати реветь, — резко бросил Дмитрий и выдохнул, сдаваясь. — Я все расскажу.