Ловушка для видящей

Глава десятая

"Чтобы достигнуть желаемого, сила не нужна. Нужно мастерство".

Глеб Барков.

Мои опасения начали сбываться практически сразу. Стоило Дмитрию войти в палату, как его неулыбчивое лицо омрачилось ещё больше, глаза сузились, челюсти сжались. На меня он даже не взглянул.

— Живой, значит? — бросил он Виктору, криво усмехнувшись.

— Как видишь, — спокойно ответил Вик.

— Ну что ж, милости прошу в мой дом, — произнёс Мит с явной издёвкой.

Вик не пошевелился, внимательно разглядывая Дмитрия. Тот пожал плечами:

— Ну, дорогу сами найдете.

И вышел, так и не посмотрев на меня.

— Пойдем, — вздохнула я и направилась к выходу. Вик неспешно последовал за мной, и я сдержала шаг, подумав о том, что ему может быть сложно идти быстро.

— Стой! — одним прыжком Виктор оказался рядом и захлопнул входную дверь, которую я уже потянула на себя. — Я пойду первым.

— Тут безопасно, Вик. Что-то связанное со станцией. Но ходить можно ночью по всему поселку.

— Ты уверена?

— Да.

— Ладно, тогда пойдем вместе.

Расслабиться Вик так и не смог, постоянно оглядываясь по сторонам и удерживая мою руку так крепко, словно меня уже пытаются утащить.

— Нужно перенести ваши с Мирой вещи в мою комнату, — сообщил Мит сразу, как мы вышли в дом.

Хотела спросить зачем, но потом вспомнила про общую ванную комнату и передумала.

— Для тебя одежды у меня не найдется, — развернулся Мит к Вику. — Но Глеб попросил забрать твои шмотки из дома. Если оставишь ключи.

— Они в машине, — отстраненно сказал Вик, оглядываясь.

— Мира спит? — спросила я.

— Да, ребенка я уложил.

Прозвучало это так странно и по-семейному, что я смутилась.

— Тебе нужно поесть, — нервно сказала Вику и протиснулись мимо Дмитрия на кухню. Подогрела и поставила на стол кашу, которую утром варила Мире, рассудив, что после нескольких дней под капельницей лучше начать с чего-то вроде этого. Потом подошла к раковине, упёрлась руками по обе ее стороны. Вика все не было. Зато был приглушённый разговор с долгими паузами. Слов я не слышала, но интонации улавливала вполне: напряжённые — Дмитрия и сдержанные — Виктора. Не хочу всего этого. Сложностей, объяснений, разборок. Хочу домой к маме, смены по расписанию и книжку про любовь перед сном.

— Пахнет чудесно, — сказал Вик. — Это мне?

— Да, садись, пожалуйста.

— Меня тоже покормишь? — вызывающе спросил вошедший следом Мит. — За компанию?

— Тебе каши? — не удержалась я, хотя давно заметила, что Дмитрий ее терпеть не может.

Тот поморщился:

— Уверен, есть что-то ещё, кроме пищи для младенцев.

Виктор усмехнулся, набрал полную ложку каши и начал жевать, всем видом демонстрируя блаженство.

Поставила перед Митом сырную нарезку, овощи и хлеб.

— Чувствую себя прислугой, — буркнула себе под нос.

— Ложись спать, — тут же сказал Вик. — Я приберу за собой.

Но я мотнула головой и села рядом, боясь оставить мужчин наедине.

— Как ты нашел нас? — вдруг спросил Дмитрий.

— Думаю, что ты уже это понял, — сказал Вик, вставая из-за стола с пустой чашкой в руках.

— Маячок?

— Все верно. Пока я с тобой беседовал, мои люди установили его на твою машину.

— Проклятый тебя побери!

— Да почти уже. Твоими молитвами.

— Прекратите! — повысила я голос.

Вик молча развернулся к раковине, а Мит просто встал и ушел, отставив нетронутую еду на столе. Вздохнула и сгрузила все обратно в холодильник.

— Пойдем, я покажу тебе гостевую спальню.

— Спасибо, но мне уже рассказали, где она, — усмехнулся Вик. — Отдыхай. Увидимся завтра.

— Ладно, — кивнула я и пошла к выходу.

— Свята!

— Да? — обернулась на пороге.

— Все будет хорошо, я обещаю.

Прикрыла на секунду глаза:

— Все живы. Это уже хорошо.

С Митом я столкнулась сразу на выходе. Он протянул стопку одежды:

— Остальное уже в спальне.

— Спасибо, Дима.

Несколько секунд Дмитрий смотрел на меня. Пристально, не мигая. Потом развернулся и ушел.

Когда я проснулась, Дмитрия не было дома, а Виктор хозяйничал на кухне. Вдруг представилось, что родители Мита возвращаются пораньше, а в их доме целое семейство посторонних людей. Фантасмагория просто.

— Буди Миру, у меня всё готово.

— Вик! — обрадовалась племянница.

— Как ты, кроха?

— Хорошо! Ты с папой?

— Нет, но это он прислал меня. Уедем все вместе, когда закончим здесь дела, идёт?

— Идёт, — рассмеялась Мира, довольная, что папин друг разговаривает с ней почти по-взрослому.

— Тогда садитесь, принцессы. Продукты я взял из холодильника, надо будет докупить.

Виктор разложил по тарелкам затейливо свёрнутые блины, поставил варенье и мед.

— Кстати, Свята. Где здесь можно купить еду?

— Я не знаю, — растерялась я. — Мне кажется, что в поселке нет магазинов.

— Должно что-то быть. Не могут же двести человек ездить за тридцать километров за хлебом. Как ты питалась?

— В буфете при обучающем центре.

— Как оплачивала?

— Никак.

— Хм. А остальные?

— Я не видела, чтобы кто-то платил.

— Интересно здесь все устроено. Ладно, я поговорю с Глебом. Будет совсем нехорошо, если меня здесь будут ещё и кормить.

— Где Дмитрий? — спросила я, чувствуя себя немного неуютно. Почему-то вопрос о том, кто платит за меня и Миру, меня раньше не беспокоил.

— Мне не доложил, но ушел сразу, как рассвело.

— Не знала, что ты умеешь готовить, — сказала я, откусывая блинчик.

— Вкусно! — тут же прокомментировала Мира и облизнула пальцы.

— Спасибо. — улыбнулся ей Вик.

— Митя тоже готовит нам завтраки, — доверительно склонилась к шефу племянница.

— Ну, — улыбка Вика побледнела, но не исчезла, — это значит, что принцессы всегда будут сыты и довольны, верно?

— Да!

— Одевайся, малыш, — отправила я Миру в комнату.

— Расскажешь, как здесь все устроено?

— Здесь все просто, Вик. Все друг друга знают по именам. Все работают. Не знаю, чем занято большинство, но, в любом случае, это их вторая работа. Глеб как-то сказал, что они все охотники. До конца. Зачем, Вик? Ты знаешь, зачем им это?

— Догадываюсь.

— Поделишься? — прищурилась я, готовая рычать, если и Виктор начнет кормить меня обещаниями.

— У охотников пакт с правительством, — к счастью, Вик не оправдал мои опасения. — Их не трогают и не контролируют. Свои школы, свои поселения, своя наука. Маленькое государство внутри государства. Закрытое настолько, что мы чуть ли не единственные посторонние на их территории за последние несколько десятков лет. Естественно, что все не просто так…

— Я готова! — Мира вновь залезла на стул и выжидательно уставилась на нас.

— Да ты — метеор, — переключился на Миру Вик.

— Поговорим позже, — чуть разочарованно вздохнула я. Виктор кивнул.

— Я смотрю, Мире здесь нравится, — задумчиво сказал шеф, когда мы оставили девочку в центре.

— Да, — просто сказала я, — но, Вик, расскажи мне то, что знаешь, пока мы не пришли.

— Я сразу скажу, Свята, что большая часть сказанного будет моими догадками. Но пока они подтверждаются.

— Хорошо, я слушаю.

— Охотники поставляют государству что-то настолько ценное, что им все прощается. Понимаешь, что именно?

— Энергию? — помедлив, предположила я.

— Больше нечего.

— Но как? В смысле, зачем?

— Как, пока не скажу. Может после сегодняшнего дня мысли появятся. А вот зачем… Ты же знаешь, Свята, что такое паровой двигатель?

— Ну, — я растерялась от такой резкой смены темы, — первые механизмы передвигались с их помощью.

— Ну да. А как он работал?

— Вик, я не помню. Это в школе же ещё было.

— Я напомню, не злись. Пар двигал поршень, а чтобы получить пар сжигали топливо.

— Ну, наверное.

— А что использовали в качестве топлива?

— Дрова? — без особой уверенности предположила я.

— Уголь, в основном. Но сначала и дрова.

— Вик, к чему этот экскурс? Мы же почти пришли!

— Свята, а что используется для двигателей сейчас? Для всех двигателей, не только машин?

— Электричество.

— Правильно. И откуда оно берется?

— С электростанций. Вик, ради Пречистого Отца! Давай перейдем уже к делу!

— Это и есть дело, Свята. Как, по твоему, добывается электричество?

— Ну, что-то я помню — водяные и ветряные мельницы, солнечные батареи… Почему ты улыбаешься?!

— Дело в том, что всей энергии, что вырабатывают наши замечательные экологические мельницы и батареи не хватило бы даже на ночные фонари.

— Откуда ты знаешь?

— Пока просто поверь.

— А остальная энергия… Вик, ты хочешь сказать, что все остальное работает на энергии призраков?!

— Все ловушки строго фиксируются, оформляются и сдаются. Но это крохи, Свята. Так что, делаем выводы.

— Я не знаю, Вик. Не думала об этом.

— Я так понимаю, что мы пришли? Продолжим разговор позже?

— Да, конечно.

Глеб уже ждал нас, что-то негромко обсуждая с Надеждой.

— О, смотрю, вам лучше, Виктор. Готовы? Ну, Свята, покажешь своему начальнику принцип работы?

Пожала плечами и набрала энергии, отметив, что мощность снова убавили до минимума. Глеб негромко комментировал мои действия для Виктора.

— Сливай, — скомандовал он мне, и я послушно подошла к накопителю. Все это время у меня не шли из головы слова Вика, складываясь в весьма простую схему: проклятый, вместо излучателя и накопитель, вместо ловушки. А станция, скорее всего, это просто большой накопитель, куда охотники сливают энергию, которой и торгуют с правительством. Странно только одно, почему государство не национализирует эту деятельность?

— Пробуй сам, — кивнул Глеб шефу. Вик подошёл к излучателю. Вид у него был предельно собранным, взгляд внимательным, движения скупыми и четкими. Едва прикоснувшись к прибору, он отдернул руки.

— Ощущение жжения, — сказал шеф с лёгким напряжением в голосе. — Так и должно быть?

— Да, — после секундной заминки, сказал Глеб. — Сливай.

— Дальше что? — Вик быстро управился с накопителем, а мы дружно проследили за качнувшейся на пару десятков единиц стрелкой.

— Дальше ты должен наращивать мощность и время.

— Конечные данные? — деловито уточнил Вик.

— Полторы тысячи мощности, две тысячи единиц энергии и восемь часов удержания.

— Понятно.

Я осторожно выдохнула. Ни Глеб, ни Надежда, что также неотрывно следила за нашими испытаниями, не сказали Вику, что до него никто с первого раза не справлялся с излучателем. Более того, их это совершенно не обрадовало. Скорее наоборот. Взгляд Глеба посуровел и потемнел, а в глазах Надежды мелькал едва ли не откровенный ужас.

Вик выяснил, как самостоятельно регулировать мощность, и сразу набрал следующею порцию энергии. Удерживал несколько минут, потом приглушённо выругавшись, слил. И сразу ещё. Глеб переглянулся с Надеждой и вышел. Надежда словно через силу развернулась к монитору. Я коснулась излучателя.

— Что ты чувствуешь, когда делаешь это? — тихо спросил Вик.

— Сначала щекотку, потом покалывание, в конце — жжение. А ты?

— Странное чувство. Словно энергия впитывается в тело, как вода в губку.

— А потом?

— А потом вода превращается в кислоту и начинает разъедать кожу.

— Мы все чувствуем энергию одинаково, — неожиданно вмешалась в наш тихий, на грани шёпота, разговор Надежда. — Ваш мозг пытается найти схожее ощущение для нового переживания. Это нормально.

— Сколько времени занимает процесс обучения? — сразу спросил Вик.

— У детей — два-три года.

Захотелось прислониться к стене. Перспектива провести в этой комнате несколько лет, монотонно шагая от прибора к прибору, надавила на психику тяжёлым прессом.

— Но у нас выйдет быстрее? — задал Виктор следующий вопрос. Судя по спокойному тону, его в разговоре ничего не смущало.

— Да, — без охоты согласилась Надежда.

— Насколько быстрее? — в голосе Виктора появились командные нотки. На такие вопросы отвечаешь даже против воли.

— Дети учатся тому, что умеет Святослава, почти год, — буркнула Надежда так, словно жалела о том, что скажет ещё до первого слова. — Глеб вам все лучше объяснит, любопытные вы мои.

Женщина встала и направилась к двери. В ее походке, жестах и выражении лица осталась скованная напряжённость.

— Спасибо, — искренне поблагодарил Вик, но Надежда вышла, не обернувшись. Шеф слил энергию и обернулся ко мне. — Сколько получается у тебя?

— Часа четыре, наверное. — чуть подумав, ответила я. — Мощность — до пятисот, а вот с объемом хуже — двести-триста единиц.

— Ясно, — Вик установил мощность излучателя на пятьсот и, прежде, чем я успела возразить, набрал энергию. Ощутимо вздрогнул, стиснул зубы, но остался стоять около прибора, чуть отодвинув от тела руки, словно они были грязными.

— Нужно отвлечься, — тихо сказала я.

Вик поднял на меня чуть затуманенные то ли от боли, то ли от напряжения глаза:

— Поговорим?

— Давай.

— Расскажи мне про Дмитрия.

Я поежилась, как от холодного ветра. Села на стул в углу:

— Мы познакомились, когда я маленькой попала к охотникам.

— Ты хотела сказать, что тебя украли? — спокойно уточнил Вик, подходя ближе. Руки он опустил, словно забыв об энергии.

Поморщилась, но отрицать ничего не стала:

— Помнишь, я рассказывала про Дину? Первое, что я смогла вспомнить после сеанса Катерины Дмитриевны. Так вот, это был Дима. Не знаю, почему я так исковеркала его имя.

— Сколько ему было?

— Лет десять, не больше. Его родители — охотники, но всех детей держали вместе. Глеб сказал, что сейчас все иначе.

— Это он помог тебе?

— Да, — я посмотрела прямо в глаза Вика, мне было важно увидеть его реакцию. — Он рисковал всем. Начиная от гнева родителей и других охотников, и заканчивая шансом заблудиться, остаться в темноте ночью.

— Я… — Вик сделал паузу, мотнул головой, — постараюсь держать это в голове при общении с ним. Парень непростой.

— И это он спас меня в тот день, когда призраки были в моем подъезде, — добавила я.

— Спас?

— Я не говорила этого никому, кроме Лизы. Не знала, как объяснить. Призрак дотронулся до меня, я потеряла сознание. Дмитрий убил долмата и привел меня в чувство. Теперь я понимаю, почему осталась жива, а тогда боялась, что ты отправишь меня на обследование.

Признание вышло скомканным и сбивчивым, но я договорила до конца, так и не опустив глаз. Несколько минут, которые показались мне часами, шеф разглядывал меня с нечитаемым выражением на строгом лице. Я нервно поерзала.

— Это моя вина, — вдруг сказал Виктор и уточнил. — В том, что ты мне не доверяла. Я исправлюсь.

— Можешь начать прямо сейчас, — сказала я, пугаясь собственной смелости.

— Как?

— Расскажи мне про свою невесту.

Вик сделал движение, словно хотел отвернуться, но сдержался.

— Да, пожалуй, ты права. Вопрос за вопрос. Мы познакомились с Миленой в столице. Работали вместе в одном отделе. Сблизились. Она была непохожа на других — яркая, открытая, смелая.

Каждое его слово царапало меня, возвращая в тот день, когда я увидела их вместе — красивых, взрослых, уверенных в себе и так подходящих друг другу.

— А мой подарок? — проскрежетала я исцарапанной душой. — Зачем тогда ты принял его?

— Сначала просто не хотел обидеть, — Вик говорил просто, удерживая между нами зрительный контакт. — Ты всегда была мне дорога, Свята. Я привык видеть в тебе ребенка, сестру.

— Что дальше? — через силу спросила я.

— Мы планировали пожениться, — размеренно продолжил Вик, — назначили дату свадьбы, но до этого не дошло.

— Что так? — спросила я резко, — она тебя бросила?

Вик чуть улыбнулся:

— Странное чувство, Свята. Но мне нравится, что ты сейчас злишься.

— А мне нет, — сказала я, немного смутившись. — Так что произошло?

— Просто жизнь, Свята. Не было ни драмы, ни мелодрамы. В какой-то момент я понял, что мне сложно радоваться тем вещам, что радовали Милену, и скучно там, где весело ей. У нее, скорее всего, было такое же прозрение.

— Скорее всего?

— Мы не очень хорошо расстались, — Виктор снова нахмурился, — настолько, что мне пришлось отказаться от работы в столице.

— Тебя уволили?

— Нет, я попросил перевести меня в родной город.

— И что потом?

— Милена звонила, даже приезжала. Сначала. Потом перестала. Встретила другого, вышла замуж. Так что, в итоге, все счастливы.

— Да уж, — я всё-таки опустила глаза, чувствуя себя так, словно старую рану вскрыли, но до конца не заживили.

— Когда я увидел тебя, Свята, — Виктор сел передо мной на корточки, взял мои руки в свои. Я даже почувствовала лёгкое, щекотное покалывание от его прикосновений. — Увидел через несколько лет, отделил детский образ от сегодняшнего, все стало на свои места.

— Что именно? — я старательно сосредоточилась на наших сплетённых руках.

— То, что я испытывал к тебе всегда. Стремление защитить, уберечь и спасти наложилось на новые чувства. Восхищение смелостью, настойчивостью, умом. То, как ты двигаешься, говоришь, общаешься. Мне нравится в тебе все.

— Ты долго думал, — упрямо качнув головой, сказала я. — Мы работаем вместе несколько лет. Почему сейчас?

— Сначала я не верил себе, потом в себя. Ты была очень отстраненной, обращалась исключительно по имени — отчеству. Красивая, взрослая, уверенная в себе. Чужая. Я думал, что у тебя кто-то есть. Сколько раз порывался спросить Яра, но так и не спросил.

— Твой подарок…

— Я по-прежнему храню твой. Решил, что ты поймёшь. Ты ведь поняла.

В его словах не было вопроса, но я всё-таки кивнула. Вик утер мои слезы, которые я даже не чувствовала до этого.

— Как у нас дела? — Глеб начал говорить, ещё не зайдя в комнату. Виктор неторопливо распрямился, посмотрел на часы и подошёл к накопителю. Сто двадцать единиц. Я тоже отметила время — больше часа.

— Свята, мне нужна твоя помощь. Виктор пусть продолжит здесь, а мы пройдем ко мне.

— Мне сливать энергию? — уточнила я, поднимаясь.

— Нет, продолжай удерживать. Так даже лучше.

— Я пойду с вами, — сообщил Вик, не скрывая напряжения.

— Виктор, — устало сказал Глеб, — вы не сможете удерживать энергию нужное мне время. Хотите снова оказаться в боксе?

— Это моя забота, — отрезал Вик. Убавил мощность и набрал энергии, — я готов.

Глеб недовольно нахмурился, но переубеждать Вика не стал. Молча развернулся и вышел. Я пожала плечами и тоже пошла за Глебом, не желая искать его по всему зданию.

Эта комната была мне незнакома — абсолютно пустая и очень просторная. Назначение ее выяснилось быстро, когда Глеб протянул нам шлемы дополненной реальности, жилеты и макеты ловушек. Виктор приподнял брови, но спрашивать ничего не стал. Помог мне закрепить шлем и надеть жилет, потом надел свой, накинул обратно просторную куртку и пристроил гранаты в ее карманы.

— Для ловушек нужен пояс или крепления в жилетах, — сообщил он Глебу, и тот сделал пометку в своем планшете.

— Оружие?

— Вы теперь охотники, — спокойно сообщил Глеб. — Учитесь обходиться своими силами.

— Задача? — я не видела выражения лица Вика, но напряжение в голосе слышала.

— Использовать ловушки по назначению.

Глеб вышел из комната и вокруг нас сразу выросли стены. На сборах мы тренировались в имитации помещений, здесь же была улица. Наверное, это разумно, оперативники действуют в основном в квартирах и подъездах, а охотники вне их. Как они находят призраков без вызовов и сигнализаций? Бродят по городу, пока не встретят?

— Я первый, — Вик быстро переключился в рабочий режим. Его движения приобрели четкость и резкость. Голос — сухость. Дожидаться моего ответа шеф не стал, сразу скользнув за угол вправо, я последовала за ним. Несколько минут мы бродили по воображаемому городу в поисках призраков. Мне начало казаться, что Глеб либо пошутил, либо просто забыл включить нужный режим.

— Впереди! — щёлкнул в наушниках голос Вика. Призрак возник из-за угла, и Вик приглушённо выругался. У меня мгновенно пересохло во рту. Проклятый выглядел не так, как мы привыкли. Не сине-белый размытый силуэт, вовсе нет. Долмат был вполне материальным, осязаемым и больше всего походил на покрытого короткой шерстью человека, разве что все его тело, включая голову, было вытянутым и узким. Я вспомнила, где видела подобное. На рисунке Миры.

Виктор передал мне две ловушки.

— Я отвлеку его, ты брось под него гранату.

Не дожидаясь моего согласия, Вик прыгнул чуть левее долмата, отвлекая от меня. Проклятый молниеносно развернулся, и я активировала ловушку. Но долмат, словно зная о ее назначении, прыгнул к Вику, размахивая своими неправдоподобно длинными руками.

— Вик! — вскрикнула я, видя, что шеф не стал уворачиваться, а сделал шаг навстречу призраку, не давая тому удалиться от ловушки. В следующее мгновение произошли две вещи: долмат схватил Вика за руку, а тот, в свою очередь, толкнул проклятого прямо в ловушку.

И снова я задержала дыхание. Мне всегда казалось, что призраки впитываются в ловушку целиком. Сейчас же это выглядело так, словно из долмата высасывали жизнь. Его тело обесцветивалось и истощалось до тех пор, пока не рухнуло рядом с ловушкой.

Вик тяжело осел на землю рядом с существом, что сейчас выглядело фигурным фольгированным шариком, из которого выпустили воздух. Я одним прыжком оказалась рядом.

— Сеанс не закончен, — выдавил из себя Вик. — Будь осторожна!

— Глеб! — крикнула я. — Выключай!

Вместо ответа в дальнем конце виртуальной улицы появился долмат. Секунда, и он разворачивается к нам. Другая, и призрак преодолевает половину разделяющего нас пространства.

Подскочила, мельком ответив, что Вик со стоном встал на колени и пытается подняться. Вторая граната по-прежнему была зажата в моей руке, и я прыгнула навстречу долмату, впиваясь в его грудь голыми руками и роняя ловушку нам под ноги.

Ощущение было такое, будто потянули за каждый отдельный нерв в моем теле. Боль пронзила сознание, ослепила и оглушила, но чувств не лишила. Несколько мгновений раздирающей боли, и тело, в которое я вцепилась, начало сдуваться прямо под пальцами.

В следующий момент исчезли стены, пропали призраки. Я стянула шлем. Пустая комната, две ловушки на полу, Вик, почти дотянувшийся до меня.

— Знаешь, — задумчиво сообщила я и легла на спину, — наши учёные могли бы потратить свои силы на что-то более полезное, чем такая достоверность.

В дальнем конце комнаты отворилась дверь, пропуская Глеба. Виктор встал и помог подняться мне.

— Могли бы и предупредить! — почти выкрикнула я. Боль уже ушла, оставив о себе лишь тревожные воспоминания, но от пережитого меня потряхивало.

— О чем? Разве вы не проходили подобные сеансы раньше?

— Без оружия, представьте, нет!

Виктор подошёл сзади, положил руки на плечи, шепнул достаточно громко, чтобы услышал Глеб:

— Не злись, Свята. Нам просто пытаются показать, что мы слепые котята. Беспомощные настолько, что даже с виртуальным долматом не можем справиться самостоятельно.

— Вы надумываете, Виктор. Я хотел посмотреть, как работают ловушки в действии. Я посмотрел.

— Зачем они вам? — вмешалась я. — Обходились же раньше без них.

— Моим людям нужна подстраховка, ничего более, — терпеливо ответил охотник.

— Мы можем идти? — спросила я. Спорить не хотелось.

— Да, благодарю. Время уже подходит к обеду.

— Кстати об этом, — Виктор, приобнял меня за плечи, прижал к своему боку, — где и как я могу купить продукты?

— Нигде, — сказал Глеб, — свое проживание вы отработаете позже, когда начнёте охотиться. А пока будете питаться в буфете, я уже отдал распоряжение. Кстати, как энергия? Не жжёт?

— Терпимо.

— Не доводите до крайности, Виктор, второго шанса может и не быть.

— Благодарю за заботу, Глеб. Мы пойдем.

В комнате Вик сразу прошел к накопителю, и по выражению его лица было понятно, что энергию он удерживал лишь силой воли. Впрочем, ее у него всегда было достаточно.

Посмотрела на часы. Мой рекорд шагнул за четыре часа, а энергия почти не беспокоила. Хотя, стоило про нее подумать, и по пальцам прошла волна покалывания, чередующаяся с онемением.

— Тебе ещё не нужен накопитель?

— Думаю, что обед я выдержу, — сказала я, впрочем, без особой уверенности.

— Хорошо, составлю тебе компанию, — Виктор вернул мощность и набрал энергии. — Покажешь, чем тут кормят?

Мы пообедали с Мирой и вернулись в лабораторию, где я с облегчением избавилась от электричества.

— Иду на рекорд, — хмыкнула я, заметив, что стрелка коснулась отметки в триста пятьдесят единиц.

— Не знаю хорошо ли это и как воздействуют на организм, — задумчиво сказал Виктор, — Рудковская бы отдала руку — или лучше ногу — за то, чтобы побывать здесь.

Вик тоже слил энергию, загнав стрелку почти на пятьсот делений выше.

— Как у тебя получается? — чуть ревниво спросила я. — Я здесь неделю, а ты за один день научился набирать больше!

— Не знаю, но мне кажется, что объем — это совсем не проблема. Тело так жадно впитывает энергию, что мне становится не по себе, — немного смутившись, признался шеф. — Я сам торможу процесс. Впрочем, могу и ошибаться. Сейчас узнаем.

Виктор вернулся к прибору и не отрывал от него пальцев несколько долгих минут. Не стал удерживать и сразу коснулся накопителя — тысяча семьсот двадцать единиц.

— Ради Пречистого Отца, как?!

— Можно и больше, — сказал шеф, разминая кисти так, словно у него вдруг заболели суставы, — но, мне кажется, что спешить не стоит. Будем наращивать все вместе. Забавно, что никаких рекомендаций нам не дали. Или может что-то говорили раньше?

— Нет, — я отрицательно качнула головой, подошла к прибору и постаралась не отрывать пальцы чуточку дольше. Но, когда покалывание дошло до плеч, руки я убрала. Снова испугалась.

— Интересный подход, — хмыкнул Вик и тоже коснулся излучателя.

— Мне кажется, — неуверенно начала я, — что они испугались сегодня, когда у тебя все сразу получилось.

— Это объяснимо.

— У тебя на все есть ответ? — чуть ворчливо спросила я.

— Ну, то, что я не знаю — я придумаю, — улыбнувшись, сказал Вик. — А здесь все просто. Охотники боятся конкуренции. Их деятельность — это монополия, а государство страшно не любит монополии, если они ему не принадлежат.

— И чего именно они боятся?

— Что в ведомстве появятся такие как мы. Видящие, которым не нужно оружие. С нами было бы проще. Плати зарплату и отправляй в патрули по ночному городу.

— Вик, может я не права, но что мешает делать это сейчас? Отправить оперативников с видящими не на вызовы, а в патруль?

— Реакция общественности, малое количество видящих, ловушки, которые только недавно стали более-менее мобильными. Причин достаточно. Пока правительству проще торговать с охотниками. Если кто-то и догадывается, что энергия аккумулируется в теле охотников безо всяких ловушек, то молчит. Официальная версия — это наличие у охотников собственных разработок для сбора. Но, повторюсь, что, на самом деле, никаких официальных версий нет совсем. Только догадки.

— Нас ведь никогда не выпустят отсюда, да?

— Эй, Свята, без паники, — Виктор обнял меня, прижав так тесно, что невольная дрожь пробежала по моему телу. — Я что-нибудь придумаю, обязательно.

Спрятала лицо на его груди, тело бил лёгкий озноб — то ли от страха, то ли от близости мужчины, которого я — пора себе в этом признаться — люблю.

— Тихо, маленькая, — Виктор гладил меня по голове, поправлял завитки на висках, — я не позволю причинить тебе вред. И мы не будем сильно торопиться с прогрессом, хорошо? Пока мы обучаемся, мы представляем интерес. Пусть это продлится подольше, пока я не осмотрюсь.

— Ладно.

— Посмотри на меня, Свята, — ладони Вика легли на мои щеки, большие пальцы поглаживали кожу под глазами, словно стирая невидимые слезы. — Повторяй — все будет хорошо.

— Все будет хорошо, — послушно проговорила я.

Пальцы Виктора переместились с щек на губы, касаясь их медленными лёгкими движениями. Замерла, завороженно глядя на Вика. Его взгляд потемнел, дыхание стало медленным и тяжёлым.

Потянулась к нему сама, быстро сократив расстояние, которое и так уже составляло пару сантиметров. Его левая рука осталась на моей щеке, а правая зарылась в волосы на затылке. Я вцепилась в его футболку, потому что ноги вдруг перестали держать, и все, что удерживало меня сейчас в вертикальном положении — это его руки и губы. Тёплые, чуть шершавые, то восхитительно мягкие, то настойчиво твердые.

Отстранилась я тоже первой. Прикрыла глаза. Мне не хватало дыхания, искорки вспыхивали на изнанке век, посылая импульсы эйфории в мозг.

— Знаешь, — чуть отстранившись, но не выпустив его футболку, сказала я, — энергия вызывает эйфорию. Ты почувствовал?

— Эйфорию? Определенно. Но точно не от энергии.

До конца дня ловила себя на том, что на губах сама собой появляется улыбка. В такие моменты я бросала взгляд на Вика и получала такую же улыбку в ответ. Мы больше не разговаривали, сосредоточившись на работе, а вернувшись домой дружно принялись за приготовление ужина. Дмитрия дома не было.

— Я беспокоюсь за Мита, — не удержалась я, когда время приблизилось к полуночи. Мира давно спала, а мы с шефом, в отсутствие гостиной, сидели на кухне.

— Я тоже, — неожиданно серьезно сказал Виктор и, когда я изумлённо уставилась на него, пояснил. — Боюсь, мои вещи за ночь не высохнут, и завтра мне придется идти в мокром.

— Вик! — возмутилась я.

— Ну, зато ты взбодрилась, — улыбнулся он в ответ.

— Вик, ты ведь тоже удивился сегодня, когда увидел долматов во время сеанса? — задумчиво спросила я, переключаясь.

— Удивился, это, конечно, слабо сказано, — кивнул шеф, тоже становясь серьезным.

— Они выглядели…

— Осязаемо?

— Да. Подожди минуту.

Я поднялась и вышла, чтобы вернуться со стопкой Мириных детских книг пару минут спустя.

— Смотри, — я протянула Вику ту сказку, что начинала читать племяннице вслух.

Вик всмотрелся в обложку, на которой несколько подростков сражались с долматами.

— Похоже, — сказал он наконец.

— Я видела такой рисунок раньше. Мира нарисовала. Но тогда я решила, что она увидела это в книжке.

— Ты смотрела остальные?

— Нет, поэтому и принесла.

Следующие полчаса мы внимательно изучали рисунки на гладких печатных страницах.

— Такое ощущение, что мы пытаемся написать докторскую по наскальным надписям, — хмыкнула я, обозревая кухонный стол, заваленный раскрытыми томиками.

— А что? — отстраненно, словно думая о чем-то ещё, ответил шеф. — В пещерах хватает рисунков долматов.

— Правда?

— Да, конечно. Проклятые всегда были частью нашей жизни.

— Наверное. Я не об этом просто не задумывалась, — призналась я. — Ну, что скажешь?

— Собственно, у меня только две идеи: либо охотники договорились рисовать и проецировать долматов в таком виде, либо, что более вероятно, они действительно видят их такими.

— Они выглядят жутко, — поежилась я. — Слишком живыми. И похожими на людей.

— Не думаю, что они разумны, но…

Вик замолчал, развернулся к входной двери. Секунду спустя раздался звук открываемой двери.

— Мит! — я выскочила в коридор. — Все хорошо?

— Соскучились? — Дмитрий бросил на пол объёмную сумку, стянул лёгкую куртку.

— Голодный? — игнорируя провоцирующий тон, спросила я.

— Очень! — сказал Дмитрий очень проникновенно, глядя при этом за меня. Не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что Виктор вышел в прихожую вслед за мной.

В кухне охотник оглядел заваленный книгами стол, хмыкнул:

— Что это? Подбираете книжку на ночь? Кто кому читает?

— Прекрати, Дима, — быстро сказала я, опасаясь, что беседа перерастет в ссору. — Лучше скажи, долматы выглядят вот так?

Я ткнула пальцем в ближайший разворот. Дмитрий проследил за моим движением, пару секунд разглядывал рисунок, потом сказал с лёгким раздражением:

— Ну, примерно. Почему ты спрашиваешь?

— Потому, — вмешался Виктор, — что мы видим их иначе.

— В смысле?

— Как силуэты, — попыталась объяснить я. — Они чуть светятся в темноте. Такими голубыми линиями.

Некоторое время Мит переводил взгляд с Вика на меня, хмурился, словно пытаясь понять смысл глупой шутки.

— И что сказал Глеб? — резковато спросил он.

— Мы не обсуждали это с ним, — спокойно сообщил Вик.

Я потихоньку собрала книги в стопку, поставила ее на рабочий стол. Достала из холодильника ужин, что приготовила после лаборатории, поставила разогревать.

Дмитрий медленно опустился на свой стул, Вик остался стоять у прохода.

— Не думаю, что это важно, Дим, — сказала я, ставя тарелку перед охотником. — Пожалуйста, не говори ничего Глебу.

— Как скажешь, — кивнул Дмитрий, принимаясь за ужин.

Мы переглянулись с Виком.

— Кстати, твои вещи в сумке, — поднял глаза от тарелки Мит.

— Благодарю.

Вик подошёл ко мне, положил руку на талию. Это собственнический, говорящий жест смутил меня. Я чуть вздрогнула, бросила быстрый взгляд на Мита. Охотник замер, забыв про еду.

— Завтра рано вставать, — негромко сказал Вик, проигнорировав наше с Митом замешательство. — Проводить тебя до спальни?

— Да, пожалуй, мне действительно пора, — пробормотала я и первой выскользнула из кухни.

— Зачем ты сделал это, Вик? — прошептала я у двери в комнату.

— Что именно, Свята?

Я замялась, не зная как лучше объяснить то неловкое чувство, что испытывала.

— Мы взрослые люди, Свята, — жёстко сказал Виктор. — Все трое. И я не собираюсь играть в игры, чтобы пощадить его самолюбие.

— Я понимаю, Вик, но мы в его доме…

— Значит, найдем другой дом.

— Но…

— Что ты хочешь от меня, Свята? — устало спросил Вик, уперевшись рукой о косяк двери. — Я думал, что ты приняла решение.

— Так и есть, Вик…

Набрала полную грудь воздуха и судорожно выдохнула. Виктор меня не торопил, давая собраться с мыслями.

— Я не обманываю тебя, Вик. Но я многим обязана Диме. Пойми. Мне просто не хочется причинять ему боль.

— Поверь моему мужскому мнению, Свята. Давать ложную надежду — это гораздо хуже, чем сразу поставить галочку над "и".

— Прости. Ты прав, конечно. Мне просто нужно привыкнуть.

— Предлагаю с этим не затягивать, — в голосе Вика появились новые интонации — мягкие, бархатные.

— И что нужно делать? — прошептала я, завороженно глядя на мужчину.

— Поцеловать меня, — доверительно сообщил Вик и, не дожидаясь ответной реакции, коснулся моих губ.

Мы так и стояли в коридоре, у двери моей спальни. В какой-то момент Вик прижал меня к стене своим телом, и от его близости, запаха и поцелуя сознание растворилось в фейерверке таких ярких ощущений, что на секунду мне стало страшно. Потом растворился и страх.

Громкий хлопок двери на втором этаже вырвал меня из водоворота новых впечатлений, и Вик, заметивший перемену моего настроения, отстранился.

— Доброй ночи, — приглушённо шепнула я, выскользнула из теплых объятий и испуганной мышью шмыгнула за дверь спальни. Сердце колотилось в безумном ритме, дыхания не хватало, тело сковала непривычная тяжесть. Я опустилась на пол у кровати, боясь разбудить племянницу, и сидела там до тех пор, пока не успокоилась. Тогда я перебралась в кровать, но уснуть получилось далеко не сразу.