Ложная девятка 7

Глава 6

Амстердам встретил раннее сентябрьское утро легкой дымкой над каналами. Солнце только начинало пробиваться сквозь облака, окрашивая воду в золотистые оттенки. Велосипедисты уже заполнили узкие улочки, направляясь на работу мимо старинных домов с их характерными остроконечными крышами и ступенчатыми фасадами XVII века.

Город просыпался неспешно, по-европейски размеренно. В кафе на площади Дам уже варили первый кофе, а торговцы цветами готовили свои прилавки к новому дню. Запах свежих тюльпанов смешивался с ароматом выпечки из пекарен. Трамваи с характерным звоном начинали свои маршруты по историческому центру, объезжая припаркованные велосипеды и туристов, уже изучавших карты города.

В районе Зёйдерпарк, где располагались офисы крупнейших голландских компаний, день начинался более деловито. Здесь находилась штаб-квартира нефтегазового гиганта Shell, где у Адриана Стратинга был персональный офис как у одного из крупных акционеров корпорации.

В жизни Адриана Стратинга было две страсти. Первая — деньги, причем неизвестно, что доставляло ему большее удовольствие: сам факт обладания капиталом или процесс его приумножения. Вторая — футбол.

Как многие мальчишки, в детстве Адриан мечтал стать футболистом. Часами гонял мяч во дворе родительского дома, представляя себя на поле «Де Мер» в красно-белой форме «Аякса». Но далеко не каждому дано исполнить эту мечту. У Адриана не получилось — таланта хватало разве что на любительский уровень, зато любовь к самой красивой игре с мячом осталась на всю жизнь. А к ней добавилось огромное состояние, которое господин Стратинг заработал к сорока годам благодаря удачным инвестициям и агрессивной, зачастую на грани фола, работе на биржах от Амстердама до Нью-Йорка.

Будучи одним из самых богатых голландцев, Адриан воплотил свою страсть к футболу, став влиятельнейшим болельщиком «Аякса» и владельцем пяти процентов акций любимого клуба. Его мнение в совете директоров имело вес, а его финансовая поддержка не раз помогала команде в сложные времена. С возвращением легендарного Йохана Круифа — правда, уже не как игрока, а как тренера — команда вернулась на вершину голландского футбола и потеснила выскочек из ПСВ Эйндховен.

Хотя эйндховенцы при поддержке щедрого спонсора Philips по-прежнему оставались опасным соперником. Их возможности казались безграничными — электронный гигант был готов вкладывать миллионы в развитие команды, превращая ПСВ в настоящую футбольную машину. Это создавало серьезную конкуренцию традиционному лидеру голландского футбола.

Грядущий сезон уже показал, что станет для «Аякса» сложным — первые туры подтвердили высокий уровень конкуренции в Эредивизи. Но клуб из Амстердама не собирался просто так отдавать завоеванные позиции, даже если ПСВ демонстрировал отличную форму с самого старта чемпионата.

Как любой преданный фанат, господин Стратинг думал о том, что могло бы усилить команду. Он регулярно изучал футбольную прессу, следил за молодыми талантами по всей Европе, консультировался со скаутами. Голландский футбольный рынок был достаточно маленький, и без выходцев из бывших колоний вроде Суринама выбор футболистов оказался бы крайне ограниченным. Такие игроки как Рууд Гуллит, Франк Райкард приносили команде не только мастерство, но и особый менталитет, унаследованный от предков.

Поэтому голландцы частенько поглядывали на игроков из других стран. Бразильцы, аргентинцы, югославы — все они могли стать украшением Эредивизи. Правда, футбольное законодательство королевства ограничивало завоз легионеров строгими квотами, так что выбирать нужно было с умом, делая ставку только на звезд первой величины.

К тому же сам «Аякс» принципиально вел политику футбольной фабрики, предпочитая воспитывать талантов, а затем продавать их за немалые деньги. Уже сейчас, в середине восьмидесятых, это приносило в бюджет команды серьезную прибыль.

Преуспевающий пятидесятилетний бизнесмен мечтал о том, как хорошо было бы команде заполучить настоящую суперзвезду. И что интересно — в мировом футболе существовал игрок именно такого статуса, который вполне укладывался в рамки политики «Аякса» по воспитанию молодых футболистов.

Русскому гению Ярославу Сергееву только-только исполнилось девятнадцать лет, а он уже двукратный обладатель «Золотого мяча», чемпион мира и Европы. На старте карьеры его воспринимали не иначе как следующего Пеле. Вот только он русский, а футболисты из Советского Союза не играли в западных клубах.

Это переводило все мысли о возможном трансфере в «Аякс» в разряд фантазий. Даже если бы господин Стратинг нашел для любимого клуба двадцать миллионов фунтов — именно столько пришлось бы заплатить за Сергеева, учитывая, что переход Диего Марадоны стоил десять миллионов — перевести талант из Москвы в Амстердам казалось практически невозможным.

Тем более что два года назад сам Джанни Аньелли уже пытался это сделать. Трансфер молодого русского гения в «Ювентус» был согласован, но вмешались большая политика и экономика. Италия под давлением Соединенных Штатов присоединилась к очередному пакету экономических санкций против Советского Союза. А поскольку переход Сергеева был частью большого бизнес-проекта «Фиата» в СССР, то как только проект свернули, вопрос о переходе русского футболиста закрылся.

Сергеев остался в своем клубе. Аньелли, хоть и не понес финансовых потерь — деньги за футболиста не перечислялись — все равно остался в дураках. Целый пакет технологий безвозмездно ушел в руки советских чиновников. Возвращать ничего советы не стали и с помощью полученной документации развернули у себя производство автомобилей нового поколения.

История о том, как настоящая акула бизнеса осталась с носом, говорила: не стоит связываться с Советами и пытаться заполучить Сергеева. Вероятность провала была очень высока.

Но господин Стратинг не был бы мультимиллионером и одним из самых успешных людей не только голландского, но и общеевропейского фондового рынка, если бы у него не было развитой сети аналитиков, инсайдеров и информаторов.

Сейчас, в начале сентября 1986 года, сотрудники Стратинга практически в один голос утверждали: мир в целом и Европа в частности находятся на пороге больших перемен. И эти перемены связаны с Советским Союзом, который успешно завершил многолетнюю войну в Афганистане и неожиданно для многих помирился с Китаем.

Причем не просто помирился, а открыл новую главу во взаимоотношениях двух коммунистических стран. Перспективы советско-китайского сотрудничества и полноценного военно-экономического союза выглядели блестящими. Красный альянс представлялся необоримой силой, и о победе Запада в холодной войне говорить не приходилось.

Это означало неизбежную разрядку, а за ней — налаживание более тесных экономических связей между Западом и Советским Союзом. Тем более что русские даже в разгар холодной войны активно сотрудничали с Западной Европой в области экономики. Чего только стоила сделка века «Газ в обмен на трубы», обеспечившая немецкое экономическое чудо и превратившая ФРГ в главный локомотив Европы.

По информации Стратинга, через два месяца в Рейкьявике Рейган и Романов будут обсуждать разрядку, договоры по ограничению стратегических вооружений и вопросы большой экономики.

Мир менялся. Осень 1986 года кардинально отличалась от осени 1984-го. Переход Сергеева по-прежнему выглядел маловероятным, но уже не невозможным.

Чтобы трансфер состоялся, нужно было найти деньги для «Аякса». С возможностями господина Стратинга это не представлялось сверхсложным. В конце концов, он мог предоставить заем любимому клубу под гарантию прибыли от последующей перепродажи Сергеева. Через три-четыре года этот парень будет стоить вдвое дороже — Стратинг не сомневался. Заплатив русским сейчас двадцать миллионов, в конце восьмидесятых можно выручить сорок. Отличное вложение.

Но нужна была экономическая составляющая для Советского Союза. Раз они привязали несостоявшийся трансфер к сотрудничеству с «Фиатом», почему бы не сделать это снова? Только предлагать следовало не автомобильные технологии — их в Голландии просто не было — а что-то другое.

Этим «другим» Стратинг видел нефтегазовую сферу. У него были отличные связи в Shell — господин Стратинг являлся одним из крупных акционеров корпорации и имел выход на самый верх руководства. Сейчас, когда мир стремительно шел к разрядке и более тесным экономическим связям с СССР, было самое время попробовать зайти на прежде недоступную территорию и стать ключевым партнером Советского Союза на энергетическом рынке.

В конце концов, чем Голландия хуже ФРГ, которая благодаря советскому газу и нефти росла как на дрожжах? К тому же амстердамская фондовая биржа — очень удобный инструмент для торговли советскими энергоресурсами.

Когда кусочки пазла сложились, господин Стратинг набрал номер главного тренера «Аякса» и договорился встретиться с Круифом за ужином. Местом встречи он выбрал De Silveren Spiegel — один из старейших и престижнейших ресторанов Амстердама, расположенный в здании XVII века на улице Калверстрат.

Ресторан славился изысканной голландской кухней и дискретной атмосферой, идеально подходящей для деловых разговоров. Его история насчитывала более трехсот лет — здесь обедали купцы Ост-Индской компании, обсуждая торговые маршруты и прибыли от заморских экспедиций. Интерьер воссоздавал атмосферу Золотого века Нидерландов: темное дубовое дерево, старинные картины в тяжелых рамах с изображениями морских баталий и натюрмортов, мерцание свечей в хрустальных подсвечниках. За этими столиками заключались сделки, определявшие судьбы компаний и людей.

Стратинг прибыл первым и занял уютный столик в углу зала, откуда открывался вид на канал Сингел. Сентябрьские сумерки опускались на город, и огни старинных фонарей начинали отражаться в темной воде. Мимо проплывали прогулочные катера с туристами, изучавшими архитектурные шедевры XVI-XVII веков. Узкие дома теснились вдоль набережной, каждый со своей уникальной историей и характером.

Йохан Круиф появился точно в назначенное время. Высокий, худощавый, с характерной угловатой внешностью и пронизывающим взглядом, он двигался с той особой грацией, которая отличает великих футболистов даже после завершения карьеры. На нем был элегантный темно-синий костюм от известного амстердамского портного, подчеркивавший статус главного тренера одного из сильнейших клубов Европы. Даже в обычной одежде в нем чувствовалась та харизма, которая когда-то покоряла стадионы мира.

— Добрый вечер, Йохан, — поднялся навстречу Стратинг. — Спасибо, что согласились встретиться.

— Добрый вечер, господин Стратинг, — сдержанно ответил Круиф, пожимая протянутую руку. Его голос звучал ровно, без лишних эмоций — так обычно говорят люди, которые привыкли держать себя в руках.

Не сказать, что Стратинг и Круиф были друзьями или даже приятелями. Между ними существовала дистанция, обусловленная разным происхождением и взглядами на жизнь. Великий голландец вышел из народа, прошел путь от уличного футбола до вершин мирового спорта собственным трудом и талантом. Стратинг же был представителем финансовой элиты, человеком, привыкшим решать проблемы деньгами. Круиф не любил, когда дилетанты лезли со своими советами в дела команды, считая футбол слишком тонким искусством для понимания непрофессионалов. А учитывая сложный характер Йохана и его репутацию человека, который за словом в карман не лезет, можно легко представить недовольство, которое испытывал Круиф от подобных встреч.

Но отказаться он не мог. Одно дело — послать по известному адресу обычного фаната, а другое — когда речь идет об одном из богатейших людей Голландии и фактически совладельце клуба.

— Что будете пить? — поинтересовался Стратинг, когда они уселись за стол, покрытый безукоризненно белой скатертью.

— Минеральную воду, — коротко ответил Круиф. — «Спа» или «Перрье», без разницы.

— Тогда и я воздержусь от алкоголя. Деловой разговор требует ясной головы.

Официант в черном фраке принес меню в кожаных переплетах, и они заказали фирменные блюда ресторана. Стратинг выбрал телятину по-амстердамски с овощами и соусом из белого вина — классическое блюдо, которое здесь готовили еще в XVIII веке. Круиф остановился на запеченной треске с картофелем и голландским сыром — более простое, но не менее изысканное блюдо.

Пока готовили заказ, на стол подали корзинку с свежим хлебом разных сортов, масло и паштет из гусиной печени. Круиф ограничился простым белым хлебом с маслом, Стратинг попробовал ржаной с семечками.

— Как дела в команде? — начал издалека хозяин встречи, намазывая паштет на хлеб.

— Неплохо, — ответил тренер, отрезая кусочек трески. — Сезон начали достойно. Два тура провели без поражений, хотя в Утрехте могли выиграть, а свели вничью.

— А что с игрой? Команда выглядит готовой?

— Пока да. Но сезон только начался, рано делать выводы. — Круиф сделал паузу. — Хотя ПСВ уже показали характер. Они усилились, и это видно.

— Слышал, у них отличный старт.

— Как всегда, — пожал плечами Круиф. — У них есть деньги и хорошие игроки. Но сезон длинный, посмотрим, кто продержится до мая.

Стратинг понимал: Круиф не намерен поддерживать светскую беседу. Нужно переходить к делу.

— Йохан, я пригласил вас не просто поужинать. У меня есть идея, которая может изменить будущее «Аякса».

Круиф поднял глаза от тарелки и внимательно посмотрел на собеседника.

— Слушаю.

— Что вы скажете о возможности приобретения Ярослава Сергеева?

Тренер едва заметно усмехнулся.

— Сергеев — лучший футболист мира. С большим отрывом от остальных. Любую команду он сделает сильнее. «Аякс» с таким игроком стал бы не просто сильным, а чертовски сильным. У нас был бы лучший состав в мире.

— Но?

— Но как это сделать? «Ювентус» уже пытался. Результат всем известен.

— У меня есть план, — спокойно сказал Стратинг.

И начал излагать свою схему, не вдаваясь в подробности экономических перспектив сотрудничества Shell с Советским Союзом — это было лишним для главного тренера.

— Совершенно верно. Если чиновники договорятся, Сергеев будет вынужден перейти в «Аякс». Но одно дело — когда футболист играет по принуждению, и совсем другое — когда он заинтересован. Нужно прощупать почву.

План действий

— И как вы предлагаете это сделать? — спросил Круиф.

— Очень удачно, что сборная Советского Союза с Сергеевым в составе отправляется играть товарищеский матч в Швеции. Первый после чемпионата мира. Вы могли бы поехать в Гетеборг, встретиться с главным тренером сборной СССР Эдуардом Малафеевым и самим Сергеевым. В неформальной обстановке прощупать почву, узнать их мнение.

Круиф долго молчал, обдумывая предложение.

— А если мнение будет отрицательным?

— Тогда мы закроем эту тему и забудем о ней. Но если Сергеев проявит интерес… — Стратинг не договорил, но смысл был ясен.

— Хорошо, — наконец сказал Круиф. — Я поеду в Гетеборг. Но только чтобы поговорить. Никаких обязательств.

— Разумеется. Просто разговор между коллегами о футболе.

Они доели ужин в относительном молчании. За окнами ресторана Амстердам погружался в ночь. Огни отражались в каналах, создавая причудливые блики на воде. Город жил своей обычной жизнью, не подозревая, что в одном из его старинных ресторанов обсуждается план, который может изменить мировой футбол.

— Кстати, — сказал Стратинг, когда они уже собирались уходить, — если проект с «Амстердам Ареной» выгорит, это будет не просто стадион. Это станет символом нового «Аякса», клуба мирового уровня. Представьте: Сергеев забивает голы на самой современной арене в Европе, а трибуны ревут от восторга.

Круиф улыбнулся — впервые за весь вечер.

— Знаете, господин Стратинг, может быть, в вашей идее что-то есть. Посмотрим, что скажет Сергеев.

Выйдя на улицу, они попрощались. Стратинг проводил взглядом удаляющуюся фигуру великого футболиста, а затем медленно пошел к своему автомобилю. План был запущен. Теперь оставалось ждать результатов поездки в Гетёборг.