Ложная девятка 7

Глава 11

Как-то так получилось, что начало октября у нас прошло под знаком обсуждения политики. Я никогда не считал эту тему близкой для себя. Скорее наоборот, эти застольные разговоры на кухне из серии того, что Чемберлен это голова, а Даладье это какая голова. И вообще Черноморск скоро станет вольным городом и его возьмут в Лигу наций. Все это представлялось мне не самым лучшим времяпровождением. Но вроде как кто-то из великих сказал, что если ты не интересуешься политикой, то это не значит, что политика не интересуется тобой. И второй осенний месяц 1986 года получился именно таким. Политика мной действительно заинтересовалась, причем так, как я и не ожидал.

Весело и задорно разбирались с чемпионом Болгарии в Кубке чемпионов, а в Рейкьявике, где мы со сборной только что любовались водопадами и другими красотами острова, прошел так ожидаемый для всех саммит Рейган-Романов. О подготовке к нему достаточно много писали в наших родных советских газетах, тех самых, которые не рекомендуют читать до еды. Но эта привычка в любом случае у многих есть. Отец не исключение. Да и многие футболисты и тренеры «Торпедо» тоже то и дело пролистывают прессу перед едой.

Само собой, что в основном речь идет о наших профильных изданиях, скажем так, о «Советском спорте», о еженедельнике «Футбол-хоккей», о «Московском комсомольце», где сильный спортивный отдел, но рупор правительства, ну или правительственной пропаганды, «Правда», тоже входила в перечень интересов читающей публики. И в «Правде» довольно часто писали о готовящемся саммите, о том, с чем советское руководство поедет в Исландию.

И такое ощущение, что газеты готовили нас, советских граждан, к чему-то по-настоящему важному и, можно сказать, что грандиозному. Очень много говорилось о необходимости разрядки, о том, что размещение оружия в космосе недопустимо, о том, что мир замер на грани взаимного уничтожения. И о том, что завоевания социализма настолько велики и неоспоримы, что сейчас весь мир, включая отставших в общественном развитии капиталистов, понимает, что мирное сосуществование и совместная работа на благо всего человечества — это единственный путь вперед.

Тон советской прессы резко контрастировал, например, с теми же самыми вражескими голосами, с «Голосом Америки», с «Радио Свобода». Там твердили, что кровавый советский режим очередной раз разрушил всемирно известный памятник в Прибалтике, расстрелял в Афганистане очередного оппозиционера. После того, как в руки советских спецслужб попал Осама бен Ладен, и после того, что было опубликовано по его поводу — а пел бен Ладен в руках у КГБ очень долго и очень громко — слова западных радиоведущих об оппозиционных деятелях звучали, мягко скажем, двусмысленно. Если речь идет о такой оппозиции, как вот этот людоед, то, извините за выражение, ну ее в задницу, эту оппозицию.

В общем, фон для переговоров был создан соответствующий. Когда газеты и телевидение достаточно скупо сообщили о том, что в Исландии начался саммит, и по планам советского руководства он должен был длиться несколько дней, сначала мое окружение немного пошумело, пообсуждало, а потом ожидание как-то сошло на нет. Сам саммит продлился три дня. 4 октября Романов с Рейганом пожали друг другу руки и разъехались. И ничего, даже никаких заявлений, никаких публикаций в газетах. И тишина, как будто и не было ничего. Что на самом деле было странно.

К нам в гости приехал «Арарат» и матч с ним получился хорошим. Как и предыдущие игры, у меня получилось провести его результативно. Говоря хоккейным языком, я сделал 2 плюс 1. На экваторе каждого из таймов мне удалось забить по голу. В первом тайме после того, как Заваров был сбит в чужой штрафной, именно я исполнил пенальти. Достаточно просто, без изысков. Сильный удар в левый верхний угол и вратарь «Арарата» оказался бессилен. А в середине второго тайма армянские футболисты совершили сразу несколько ошибок в собственной штрафной, как будто сговорившись. И в результате после срезки одного из защитников я оказался один с мячом буквально в трех метрах перед левым углом ворот гостей. Удар и 2−0. В концовке матча я еще и нарисовал красивый пас на выход один на один для Заварова. В итоге 3:0 и два очка наши.

А потом грянул внешнеполитический гром. как оказалось встреча в начале месяца была только прелюдией. И наши, и американцы снова прилетели в Рейкьявик. Как оказалось, делегации взяли паузу для проработки переговорных позиций, и буквально на следующий день, 8 октября, последовало совместное заявление, которое очень сильно напоминало меморандум. Собственно, в «Правде» статья как раз так и называлась — «Меморандум по итогам встречи товарища генерального секретаря ЦК КПСС Романова Г. В и президента Соединенных Штатов Америки господина Рейгана».

Если выжать всю дипломатическую, идеологическую и бюрократическую воду, то в Рейкьявике Романов с Рейганом в черновую договорились о разрядке, причем разрядке полноценной, которая будет охватывать очень много вопросов.

Началось с договоренностей о начале переговоров по целой группе договоров, направленных на сокращение стратегических наступательных вооружений — то есть ядерного оружия. О повсеместном запрещении химического оружия и утилизации его запасов. И об ограничении обычных вооружений в Европе. Если бы только на этом все ограничилось, это, со слов отца, уже был бы серьезный результат.

Но это только начало, потому что дальше Рейган с Романовым взорвали в Исландии сразу несколько настоящих бомб.

И первая из них — совместное заявление о необходимости начала процесса по объединению Германии. И наш генеральный секретарь, и американский президент достаточно похожими словами заявили, что наконец-то пришла пора заняться реальной работой по объединению Германии, причем сразу же были обозначены контуры этого самого объединения.

По урокам истории я помню, что Горбачев практически сдал ГДР и это было не объединение, а поглощение. ФРГ просто поглотила ГДР, что стало для Восточной Германии в некотором роде приговором. Сейчас же предполагалось нечто совсем иное. В планах и нашего, и американского руководства была именно федерализация объединенной Германии, выход ее из любых военных союзов. Само собой, все понимали, что речь шла про Организацию Варшавского договора и НАТО, причем ОВД в совместном заявлении упомянута не была, а вот НАТО удостоилась отдельной ремарки. Как Рейган, так и Романов — оба руководителя уделили особое внимание тому, что объединенная Германия в будущем не будет участником Североатлантического альянса.

Само собой, подразумевалось сокращение военного присутствия с обеих сторон. А дальше самое интересное — партийные, хозяйственные и правительственные круги Восточной Германии должны были принимать самое деятельное участие в руководстве нового государства. И Социалистическая единая партия Германии — побратим нашей КПСС — должна была стать одной из парламентских партий объединенной Германии. И нынешнее руководство ГДР входило в правительство новой федерации как на глобальном уровне федерального правительства, так и на уровне руководства Восточной Германии. То есть никакого разгрома ГДР не подразумевалось — это именно интеграция.

Причем я так думаю, что учитывая мощь восточногерманских спецслужб, в первую очередь речь про Штази, у них были неплохие шансы на то, чтобы в объединенной Германии силовой блок был в большей степени восточногерманским, как ни парадоксально это звучало.

Планы по объединению Германии — это уже очень многое, но, как оказалось, далеко не все. Что-то подобное предполагалось и для обеих Корей, только если в Европе объединение должно было пройти в приемлемые обозримые сроки, то в случае с Дальним Востоком противоречий между Северной и Южной Кореей было достаточно много, и стороны собирались только собрать какой-то совещательный орган — комиссию по объединению, в которую должны были войти представители Советского Союза, Китая, Северной Кореи, Южной Кореи и Соединенных Штатов.

Помимо этого Советский Союз шел на достаточно серьезную уступку по сокращению своего военного присутствия как в Чехословакии, так и в ГДР, уже не дожидаясь объединения Германии. Советская группировка там должна была быть сокращена примерно на 20 процентов.

И стороны заявили о начале целого ряда экономических и культурных программ между Западом и Востоком, между Соединенными Штатами и СССР. Там был целый список различных экономических, культурных и политических предложений, но, как мне показалось, наиболее интересными стали закрытие «Радио Свобода» и «Голоса Америки», гарантии невмешательства во внутренние дела друг друга, признание Соединенными Штатами границ Советского Союза в Прибалтике. Как оказалось, сейчас была очень интересная коллизия, когда Латвия, Литва и Эстония на официальном уровне Соединенными Штатами не признавались частью Советского Союза. Мирный договор с Японией. И целая группа различных культурных предложений, в частности, рок-фестиваль в Москве с участием западных групп, «Неделя Советского Союза в США».

И именно последнее касалось как раз меня, потому что помимо музыки, балета, выставки достижений народного хозяйства, телемостов в рамках недели Советского Союза в Нью-Йорке предполагался еще и футбольный матч сборной Советского Союза — чемпионов мира — против сборной мира. И матч этот должен был пройти как раз в Большом яблоке.

Так что да, хоть и опосредованно, но политика и эти соглашения в Рейкьявике влияли и на меня.

Ну а если говорить о причинах всего произошедшего, то я со своей колокольни вижу то, что все это очень похоже на то, что по обеим сторонам Атлантики — и в Вашингтоне, и в Москве — поняли, что надо по-настоящему мириться и прекращать готовиться к третьей мировой. Причем, как мне кажется, главным было понимание Соединенными Штатами того, что время упущено. Советский Союз после того, как он помирился с Китаем и снова возник этот мощный красный альянс, стал куда мощнее, чем раньше, и завалить его с помощью экономического давления не получится. А раз так, то нужно пробовать по-настоящему договариваться.

Ну а логику действий нашего руководства, как мне кажется, я тоже немного понял. Как ни крути, а военно-промышленный комплекс Советского Союза слишком огромен, как и расходы на оборону. И если хоть чуть-чуть его уменьшить без ущерба для обороноспособности, то страна получит очень мощный импульс для развития. Наверное, это так, но как будет в будущем — жизнь покажет.

И если возвращаться к нашим футбольным делам, то да, буквально через два дня после того, как были подведены итоги встречи в Рейкьявике, Стрельцов сообщил, что федерация футбола СССР уже начала прорабатывать товарищеский матч «сборная СССР — сборная мира» в Нью-Йорке. И он должен был пройти в ноябре.

Ну а пока сборная Советского Союза собралась в Новогорске. И в своем сильнейшем составе мы полетели во Францию, где 11 октября на знакомом нам «Парк де Пренс» мы с хозяевами сыграли второй отборочный матч чемпионата Европы 1988 года.

В этот раз Эдуард Васильевич и Валентин Козьмич не стали проводить эксперименты с составом. На поле вышли практически все сильнейшие. Одиннадцать чемпионов мира должны были сыграть против Платини и компании. И этих чемпионов мира на поле в качестве капитана вывел я. Так получилось, что к концу года я удостоился этой чести — быть капитаном как в сборной, так и в клубе.

В отличие от игры с Исландией, наш матч с французами получился очень упорным. Но в принципе это не удивительно. Как-никак, французская сборная — это одна из сильнейших команд мира. И при своих болельщиках они постарались показать все, на что способны. Особенно старались нападающие и полузащитники. Как и мы, французы вышли в своем оптимальном составе с такой атакой, что любого может нокаутировать, если пойдет игра.

И надо сказать, что игра у французов действительно пошла. Трехцветные атаковали много, разнообразно, изобретательно. И уже до перерыва смогли забить дважды. Оба раза отличился Папен, который в режиме Протасова резвился в нашей штрафной.

Вот только дивидендов эти два гола французам не принесли. Потому что на них мы тоже ответили двумя забитыми мячами. В самом начале первого тайма Беланов счет открыл. Игорю удался хороший удар со средней дистанции, на который его вывел Добровольский. А в концовке тайма я сравнял счет, воспользовавшись филигранной передачей на выход один на один от Литовченко. 2−2 после 45 минут. И шансы на то, чтобы выиграть, были у обеих команд.

В итоге этими шансами лучше распорядились мы. Французский вратарь Бате перевел мяч на угловой после моего удара, а на стандарте лучше всех действовал Саня Бубнов, который затылком отправил мяч во французские ворота. 3−2, и сборная Советского Союза набрала в двух отборочных матчах к чемпионату Европы максимум очков.

ФРАНЦИЯ — СССР — 2:3 (2:2)

11 октября 1986 г.

Отборочный матч чемпионата Европы–88.

Париж. Стадион «Парк де Пренс». 40496 зрителей.

Судья: Паоло Казарин (Италия).

Франция: Жоэль Бате, Мануэль Аморо, Вильям Аяш, Базиль Боли (Филипп Веркрюисс, 85), Филипп Жанноль, Луис Фернандес, Жан-Марк Феррери, Жан Тигана, Янник Стопира, Мишель Платини (к), Жан-Пьер Папен (Бруно Беллон, 69).

Тренер: Анри Мишель.

СССР: Ринат Дасаев, Анатолий Демьяненко, Александр Бубнов, Олег Кузнецов, Геннадий Морозов, Сергей Алейников, Игорь Добровольский, Геннадий Литовченко, Ярослав Сергеев (к), Игорь Беланов, Олег Протасов

Тренер: Эдуард Малофеев.

Голы: Беланов (6) Папен (16), Папен (25), Сергеев (37), Бубнов (60)

Предупреждения: Демьяненко (38), Кузнецов (45), Боли (84).

Концовка футбольного года у нас выдалась очень напряженной и разнообразной. Не успели торпедовцы из состава сборной Советского Союза отойти от зубодробительного матча во Франции, как к нам в гости прилетели азербайджанские футболисты из «Нефтчи». И в принципе этот матч представлялся нам достаточно простым — все-таки «Нефтчи» в этом сезоне не блещет даже по сравнению со своими обычными результатами. Сейчас, за четыре тура до финиша, бакинские футболисты находятся в опасной близости от зоны вылета. «Черноморец» и «Арарат» вполне могут их догнать и отправить бакинских футболистов в первую лигу.

Казалось бы, что нефтяники, невзирая на то, кто на другой половине поля, должны цепляться за любую возможность набрать очки. «Черноморец» и «Арарат» вполне могут их догнать и отправить бакинских футболистов в первую лигу. Но нет. Мы буквально растоптали «Нефтчи», причем сделали это уже в первом тайме.

Дубль Савичева — Коля в этом матче вышел на поле без своего брата, Юра на тренировке получил небольшое повреждение. А затем активность получившего шанс сыграть в основе Писарева привела к тому, что Мирзоев срезал мяч в собственные ворота. 3−0 еще до перерыва сделали вторые 45 минут простой формальностью.

Но мы, хоть и могли играть спустя рукава, понимали, что на трибунах «Лужников» в этот субботний день за нами наблюдало почти 60 тысяч зрителей. А для матча такого уровня, как «Торпедо» — «Нефтчи», это много. И мы решили, что не годится разочаровывать наших болельщиков доигрыванием матча. И второй тайм стал закономерным продолжением той порки, которую мы устроили бакинцам в первом.

Еще один гол Писарева. И в концовке — очередной мой. Счет стал 5−0. И, учитывая неудачи киевского «Динамо» в последних матчах, становилось понятно, что, скорее всего, «Торпедо» станет чемпионом досрочно.

Впереди у нас было три матча, и в теории золотые медали могли стать нашими уже в игре 1 ноября в Ленинграде. Если мы обыгрываем «Зенит», а киевское «Динамо» теряет очки с «Араратом», то все — «Торпедо» чемпион. Конечно, вероятность того, что подопечные Лобановского оступятся в Ереване, не очень высокая, но она есть. Так что нам оставалось делать свое дело, а там — будь что будет.