Лимитерия

Эпизод 7: Последнее испытание

Испытание — разговор с командой. Каждый по-своему хочет с тобой поговорить, узнать тебя с близкой ему стороны, увидеть в тебе того, кого можно будет назвать товарищем. В сей миг маски обличительного пафоса сбрасываются, и выступающие на сцене актёры начинают взаимодействовать друг с другом без оглядки на сценарий. Это — импровизация, игра эмоций, чувств, слов. Ибо тет-а-тет — близкое интимному контакту, соприкосновение душ в абстрактном смысле, взаимообмен воззрений.

Сегодняшний день для Хога запомнится надолго, возможно — на всю жизнь. Во-первых, шёл дождь: Росскея впервые за дни пребывания волонтёра в ней погрузилась в пучины холода, не слишком похожего на лимитийский, но достаточный, дабы пробирало слегка даже жителя Севера. Во-вторых, Пряник ранним утром покинул хозяина и отправился в штаб-квартиру команды «Серп», где собрались Эс, Юля и Орфей. Догадаться нетрудно: ребята готовятся отмечать появление пятого охотника команды «Серп» после возвращения оного с испытания.

Ну и в-третьих — само испытание. День его начала настал. Именно сегодня должен был произойти разговор с человеком, с которым Хог не поладил с первых дней — Элли Эрией. После перепалки в библиотеке они не виделись, и Лимит не мог даже вообразить, чем таким собирается испытывать его синеволосая эрийка. То, что будет непросто, Хог понимал: на это намекали все в команде «Серп». Но в каком конкретном спектре рассматривать это «непросто», парень не знал.

Картина — как в серо-моральном фильме, с подходящими фильтрами, с прилегающей композицией: Хог сидит в тёмном доме, на лавке, голову понурив, будто к решающему бою готовится. В сей тишине ничто, окромя падающего дождя, неспособно прозвучать. В голове — фонтан из мыслей и одновременно ничего. Рождающаяся в груди холодная решимость, наполняющиеся глаза светом истовости, нисходящие к векам тяжёлые брови — и всё это в облике одного человека, чья мораль пусть и не была для сего мира уникальной, но имела для оснований быть протоптанную почву.

Сегодня Хог Лимит либо поставит точку и на этом его история, как волонтёра, закончится, — либо перевернёт страницу, где последует следующая глава, а после неё другая.

— Пора, — тихо сказал он, когда час пробил.

Хог не боялся холода. Схоронился от дождя накинутым на голову капюшоном и отважно отправился на встречу с Элли, хлюпая кроссовками по лужам. В мгновение ока юноша вымок до нитки, но его сие не парило. Он хмуро смотрел перед собой, огибая встречающихся ему волонтёров. Для него они — безликие персонажи, стремящиеся куда-то, куда не стремится он. Короткометражный фильм идущего в никуда человека с руками в карманах, со слегка наклоненной вперёд головой, с падающими с его кончиков волос капель дождя.

Кордон преобразился. Без летнего солнцепёка он предстал как посеревший форпост остатка человечества: хмурые домишки, потемневший из-за дождя Велес, продавливаемая тяжестью шагов вымоченная земля и вездесущая прохлада, привычная одному, но смущающая других. Под эгидой бело-серых небес «Луч» уже не кажется дружелюбным. Образ его вобрал в себя всю тоску мира сего, этнику уныния и классического дуализма, допускающему привлекательность даже такого антуража.

Хог встретил Элли на пирсе под аккомпанемент шумных волн. Как и он, она себя от дождя не защищала и тоже до нитки вымокла. Её синие волосы стали ещё темнее от влаги, отчего походили не на ясное небо, а на морскую гладь. На сей раз девушка предстала перед юношей в образе восточной воительницы, облачённой в иссиня-лазурный плащ-ципао с чёрными перьями вместо воротника. Облегающие леггинсы завершались сине-голубыми сапожками с золотистой подошвой. Она была невероятно красивой в сей миг, будто бы и не эрийка вовсе, а снежная Морена.

— Вот и ты, лимитер, — Элли улыбнулась, но официозно, светского вида ради. Светлые очи янтарного окраса изучающе скользнули по подошедшему молодому человеку.

— Здравствуйте, Ваше эрийское Высочество, — Хог поздоровался с девушкой в той же манере, несколько голову склонив. Делал он это тоже демонстративно. — Покуда день сей настал, не соблаговолите свет истины пролить на голову невежи?

— Можешь не паясничать, дорогуша. Не перед кем.

— А тебе необходима публика? Я разочарован.

— Не переживай, это временно. Всего каких-то минут десять — и всё на круги своя вернётся.

Эрийка холодно улыбнулась лимитеру.

Парень закатил глаза.

— Полагаю, развлекать ты меня собираешься здесь, прямо под открытым небом, в самый разгар дождя, не так ли? — Направление твоих предположений верное, но с оговорками. — Конкретизируй, пожалуйста. Не люблю игры в угадайки.

— Очень жаль, дорогуша — ибо придётся, — Элли скрестила руки на груди. — Слышал о таком мифическом звере, как Кот-Баюн?

— Про него мог не слышать только отбитый на голову Вася.

А вы знаете, кто такой Кот-Баюн? Нет? Давайте расскажу.

Кот-Баюн — страж границы между Светом и Тьмой, что восседает гордо на железном столбе. Это демон, в своей природе, в своём происхождении являющийся исключением, пожалуй, из многих правил. Он любит разговаривать. Любит испытывать нашедших на его заставу путников различными рассказами и байками, загадками и песнями. Щедр на эмоции, комплименты, красивые речи. Но прячется за маской приятного милого комка шерсти ужасный и жестокий убийца, своим мурлыканьем, своим голосом убаюкивающий того, кто позволит себе потерять бдительность, веки сомкнуть дрёмы ради. И тогда кот обнажает железные когти. Разом кончает свою жертву, поступаясь как с принципами моральными, так и нравственными.

Хотя Хог слышал о Коте-Баюне, в жизни с ним он не сталкивался. Знал только то, что нельзя верить ему. А ежели вступил ты с ним в контакт — постарайся переиграть его на ментальном уровне, покуда в ином случае он тебя просто убьёт. Сражаться с ним бесполезно: демон мурлыканьем усыпляет противника, а тот, уверовавший во сладостные сны, вмиг беззащитным становится.

— Ну так вот, лимитер…

Элли неожиданно начала сокращать между собой и Хогом расстояние плавными шажочками, убирая руки за спину. На её глаза упала тень, улыбка стала ещё холоднее, и в антураже пасмурного ливня с наличием полумрака выглядела она настораживающе. Очень.

Хог напрягся: Элли буквально к нему прижалась, и он мог ощутить в тот миг упругость давящей на него груди и тепло мокрого тела. Но его волновало не это, а то, что говорила ему на ухо эрийка — сладко, нежно, мурлыкая.

— Сегодня мы с тобой сыграем в одну игру. В ней ты будешь героем, случайно набредшим на логово Кота-Баюна. Роль демона, как ты понимаешь, достаётся мне. Через несколько минут мы начнём разговаривать. Я буду возмутительно хороша и приветлива с тобой, нежна и ласкова. Но… — Элли обнажила хищный оскал. — Как только я учую смрад сомнений, непонимания и бездумья — я убью тебя. И мне будет всё равно, как на это отреагирует профессор Максим, моя команда и даже твоя зверушка. Разумеется, ты можешь прямо сейчас отказаться и вернуться домой. Уверяю тебя, знак ты получишь в любом случае, просто считать я тебя буду неполноценным. Как стакан, из которого отпили. Но разве тебе не пофиг на мнение какой-то суки? Думаю, что да. Выбор за тобой, сладенький.

И лизнула Лимита по щеке, после чего отстранилась, пылающими глазами на него глядя. В них зрачки стали ярко-зелёными и вертикальными — прямо как у змеи. Жажда крови в них была неприкрытой и зазывающей одновременно, что вкупе с леденящей душу улыбкой смотрелось пугающе.

Хог вздрогнул: прежде такую Элли он не видел. Сейчас перед ним стоит не капризная стерва с завышенным эго, комплексами суровой начальницы и обделённая бабочками в животе одиночка. Огонь смешался со льдом в образе одного человека, создавая термоядерную смесь убийственного пара, что обжигает, пелену на взор напускает. Стоит ли идти за ней? Или, может, вернуться назад?

В сей час Хог над этим задумался, кулаком стирая слюну Элли со своей щеки. Да, он терпеть её не может и радел за возможный поединок. Искренне хотел угостить девушку отцовским лещом, дать ей понять, что она со своими тараканами не милой кажется, а омерзительной. Вот только он растерялся. Не знал, как правильно поступить в данный миг. Ведь Элли — единственная, чьё карио Хог не знает. А льющий, как из ведра, дождь ей только на руку будет, покуда магом воды является девушка. Позиция изначально проигрышная: эрийка заманивает лимитера в ловушку. Разумным вариантом будет отказаться от испытания, получить завтра знак и не париться…

Но тогда Хог разозлился, а его лик окрасил оскал. Нет, он не испугается. Не убежит, сверкая пятками, лишь потому, что Элли эффектно на сцену вышла. Не убоится бросить вызов самой популярной девушке кордона и покажет ей, где зимуют раки. А показушная хищность — просто маска, способ устрашить его.

Потому Хог отважно сделал шаг вперёд и нагло ухмыльнулся.

Элли холодно хихикнула.

— Что ж, это был твой выбор, — сказала она.

***

Лодка стремительно неслась по морю, острием носа рассекая буйные волны. Управляла ею Элли, с помощью магии воды толкая транспорт вперёд, как ракету. Сидящему сзади Хогу сие на руку было: чем больше эрийка истратит карио — тем меньше она сможет использовать магию в предстоящем поединке. Понимала ли это Эрия? Возможно, да. А может, полагала, что и с ограниченными запасами энергии сможет быть на пьедестале победителя. Решительный Хог собирался это оспорить.

Кордон «Луч», да и берег сам — всё осталось позади. Вокруг — бесконечное Алтийское море, стена из непроглядного ливня, поднимающийся кверху туман. Штормовая погода не предполагает путешествий на яхтах, купания или рыбалки. Но для двух волонтёров сие значения не имеет. Они направляются туда, где случится их первый разговор. А пока было время, каждый мог поразмышлять над предстоящим, продумать удобную для себя тактику, пути возможного отступления.

Хог хмуро смотрел Элли в спину, но та, казалось, совершенно про него забыла. Она смотрела вперёд, её волосы и подол плаща развевались из-за сильного ветра, а на летящие брызги эрийка не обращала внимания: они с Лимитом оба были мокрыми донельзя. И, судя по отсутствию даже маломальской дрожи, холод её не смущал.

Стоит ли игра свеч? Неужто, дабы правым в своём воззрении быть, надо идти в ва-банк? Ведь жизнь — не компьютерная игра, где после таблички «Game Over» последует продолжение. Жизнь — она одна. Любое неосторожное обращение с ней — и экран навеки погаснет. Обоняние не уловит больше запахов мира сего, уши не услышат его звуки, а тело прекратит что-либо ощущать. Наступит пустота, в которой растворится любое чувство, любая мысль, любые эмоции. И нет в ней места прошлому, настоящему, будущему. Вообще ничего нет. Пустота — бесконечна и статична. Такова её природа.

Хог пытался держать себя в руках — но в момент разволновался. Почему вдруг? Ведь он не раз сражался с чудищами Нави, разными охотниками и даже магами; много опасных мест посещал, умел выживать там, где погибали другие. В чём заключалась причина нынешней тревоги? Таинственность Элли? Да, она пугала, но не настолько, чтобы Лимит в одночасье усомнился в своём решении. Было в этом всём что-то другое. Что-то, чего Хог пока не понимал. Просто тёр мокрые ладони и размышлял над предстоящим.

Они плыли долго, но, наконец, показались впереди первые очертания искомого места. Хог ахнул: из пелены тумана вынырнул огромный, каменный великан, являющий ликом своим устрашающим воинственность. Это был Святогор, богатырь-волот, что стоял в море по пояс. Омываемый ливнем, он будто бы олицетворял стойкость, выдержку, силу духа и несгибаемость перед чем-либо. Истинная сущность древней силы, когда-то оступившейся из-за допущенной ей самой ошибки.

Давным-давно, когда боги Прави и Нави ещё не определили границы мира сего, существовал в нём могущественный Святогор. От других волотов отличал его ещё больший рост и ещё более могучая силища, с которой не мог сладить никто, даже сам Перун. Святогор бросал вызовы всем, покуда силами померяться хотел. Искал равного, способного если и не победить, то, по крайней мере, дать ему достойный поединок. Святогор — разрушитель. Сама Матушка Сыра-Земля неспособна была удержать его, а потому продавливал её он своим весом.

Про историю падения Святогора Хог слышал: великан проиграл не то человеку, не то богу и теперь существует в этом мире как гора. Он не мёртв и даже не спит — просто существует как материальная оболочка, ничего не чувствуя, не видя и не слыша.

Лодка аккуратно причалила к каменистому берегу, и Элли первой на него спрыгнула. Глянула краем глаза на Хога, за мной, дескать, иди — и двинулась вперёд. Лимит последовал за ней.

Волонтёры поднимались наверх. Друг с другом они не разговаривали, да не незачем, покуда весь их диалог произойдёт на месте проведения испытания. Судя по тому, как уверенно шла Элли, здесь она бывала не единожды. И странно, что именно сюда эрийка изволила Хога привести: Эс, Орфей и Юля тут не были. Хотя они и соврать Лимиту могли, дабы не раскрыть плана Эрии, но это навряд ли. Ибо все прекрасно понимали, что к кому-кому — а к Хогу Элли будет донельзя строгой. Слишком многого позволил он себе в отношении неё и теперь должен был за свои действия ответить.

Вот только как…?

Вскоре ребята достигли точки назначения, и Хог изучающе оглядел место сие. Они поднялись прямо на чашу, которую в своих руках держал Святогор. Была она неглубокой и напоминала боевую арену, на которую великан бросал свой могучий взор. Элли спрыгнула на низ чаши и зашагала к её середине. Хог следовал за ней и остановился тогда, когда это сделала она.

Момент настал.

— Мы ещё не начали, но я уже могу сказать: ты сомневаешься. Ведь так? — тихим голосом уточнила Элли.

Хог закатил глаза.

— Немного.

— Тогда почему пошёл за мной? Что, так сильно пылаешь негодованием ко мне, что со здравым смыслом поступиться готов?

Вопрос с подвохом, но Лимит его ожидал.

— Испытания — разговор с командой. Если я хочу быть таким же, как все — то и делать должен то, что сделали…

— От моего испытания отказались все, — резкий ответ Эрии перебил волонтёра. Затем девушка обернулась к нему лицом, и взгляд её был строг донельзя. — Все — кроме тебя. И ты это прекрасно знал.

Хог отвёл глаза в сторону, нахмурившись. Да, знал. Орфей, Юля, даже Эс — они прекрасно поняли, чем может всё закончиться, потому не стали испытывать нить Макоши на прочность. Просто кивнули, забрали знак команды и стали её официальными участниками.

Но Хог решил действовать иначе. В тот миг, когда разумно было отказаться, согласился. Не из жажды быть не таким, как все, а интереса ради. Узреть Элли Эрию в другой ипостаси, которую она не покажет на кордоне. Это безумная и одновременно любопытная затея, неспособная, впрочем, в лицах окружающих найти поддержку…

Ибо какой дурак станет драться с магом воды во время дождя, ещё и подле моря? Тем более без магии, без волшебного оружия. Да, у Хога есть кнут и Коловрат, но этого недостаточно. А про скорость и вовсе стоило молчать: чаша не настолько широка, чтобы парню было, где разгуляться.

— Это то, что я называю бездумьем: ужасным, мерзейшим, отвратительным. Ты пошёл на смерть, прекрасно понимая, что изменить ничего не сможешь. Ты отвратителен, Хог Лимит! — мрачно изрекла Элли. — Думаешь, я пощажу тебя только потому, что ты хочешь стать частью моей семьи? Да я лучше своими руками прикончу человека, неспособного даже на йоту помыслить, каково товарищам будет оплакивать его гибель. У тебя остался Пряник. Он ждёт и надеется, что ты вернёшься сегодня домой — но этого не случится. Своим безрассудством ты обрёк этого малыша на одиночество.

— Я не умру, кэп. Только не здесь. Только не от твоих рук. И уж точно не сегодня.

— Меня тошнит от твоей самоуверенности.

— А меня вымораживает твоя чрезмерная правильность. С первых же дней ты пытаешься вогнать меня в рамки своего мировоззрения — и совершенно не понимаешь, что я мыслю не так, как ты. Моя лимитийская известность никак не скажется на нейтралитете Росскеи, потому что я, как лимитер, буду в команде эрийки. Никто не остался в обиде, как видишь. Не будет никаких косых взглядов с чьей-либо стороны, ты и сама это прекрасно понимаешь.

— Это называется благоволением Доли — когда ты делаешь что-то бездумное, но в процессе находишь этому оправдание. Ты назло мне трепался о своём происхождении, в тот час ещё не зная, кем придусь тебе в будущем я, — Элли сделала грозный шаг вперёд.

— Люди приходят в театр, чтобы игру на сцене посмотреть, а не то, что за кулисами происходит. Мой сценарий, построенный на импровизации, себя окупил в конце.

— Твоё эпохальное упование на авось — не тот ответ, который я хочу получить. Если наша встреча для тебя — игра, то она — шахматная, не карточная. Положение игрока спасает не ловкость рук, а верная расстановка фигур на доске. Сжульничать не получится: как бы ты ни походил, я всё увижу.

— Ну и что ты видишь сейчас?

— Неверный ход с твоей стороны. Он будет использован против тебя. Шах.

Девушка топнула ногой по полу, и задрожавшая вода тотчас устремилась кверху, на границах чаши образуя непроходимые стены. Усилившийся дождь начал больнее бить по мокрому лицу Хога, а налетевший ветер ясно дал понять, что Элли не намерена шутить. В её глазах — холодная решимость. Она действительно убьёт Лимита, как только он провалит все три попытки. Не пощадит его, если парень начнёт просить у неё прощения. Здесь, где количество воды зашкаливает, сила эрийки воистину велика.

Хог насторожился. А Элли сделала ещё шаг вперёд, демонстрируя решительность в своих действиях.

— Основное правило команды «Серп»: вернуться домой живым. Не важно, какая миссия стоит на кону; плевать, близка цель или нет — тебя ждут дома: твой енот, наши друзья, я. Такой ответ я хотела услышать, но мне ты его не дал, — холодным тоном говорила Элли. — Кот-Баюн начинает мурлыкать. Медленно, но верно погружает тебя в сон. Скоро ты утратишь возможность отвечать на его вопросы — и тогда он кончает с тобой. Но у тебя есть следующая попытка. Как именно ты ей воспользуешься?

Хог осмотрелся. Водяные стены высоки и толсты. Всё, что попадает в них, они выталкивают из себя обратно на арену. Можно попробовать влететь в них на бешеной скорости, но затея сомнительна. Можно использовать рассекающий кнут, однако спина останется незащищённой, и Элли тотчас атакует. Впрочем, поддержание стен — большая трата энергии, а покуда эрийка использовала много карио до начала разговора, у неё его осталось примерно половина (при учёте красного: с синим всё гораздо проще). Ежели так — достаточно измотать противницу, истощить. Тогда ей придётся ограничить себя в использовании магии, а уж в рукопашном поединке у Лимита появятся шансы на победу.

Потому, когда эрийка в очередной раз шагнула вперёд, волонтёр резко сорвался с места и молнией ринулся к ней. Она не успела среагировать. Никто бы не успел. Потому Хог в мгновение ока сократил между ними расстояние и, размахнувшись, обрушил на Элли удар, усиленный энергией Коловрата. Белая волна света разом поглотила девушку.

— Лучшая защита — нападение. Если драка неизбежна — бей первым. Превентивная атака — идеальный способ пресечь возможный поединок. Главное — сделать это своевременно, быстро и точно, — с ухмылкой воскликнул Хог. — Ты думала, я не нападу на тебя, раз обстоятельства на твоей стороне — но я всё сделал в точности да наоборот. Будь в моей руке нож — твоя песенка была бы спета. Что скажешь, кэп?

— Ответ хороший — но неверный.

Хог округлил глаза: его кулак, что должен был отправить Элли в далёкий полёт, просто упёрся ей в лоб. И ничего. Никакого эффекта. Эрия просто стояла, как ни в чём не бывало, будто и не было ничего. Абсолютное равнодушие к случившемуся.

— Ч… чего…? — оторопел Лимит.

В следующую же секунду он был атакован мощной струёй ледяной воды, отбросившей его назад. Кувыркнувшись в воздухе, парень смог приземлиться на ноги, однако шок никуда не делся. Юноша по-прежнему удивлённо смотрел на Элли, а та преображалась на его глазах ещё больше — в пугающую для него сторону. Дикие очи змеи стали ещё больше кровожадными и холодными, а проседающая атмосфера жирно намекала на то, что вариант, избранный лимитером, подобен холостому выстрелу.

И вот, почему:

— Я Абсолют Защиты, неудобный враг для Скорости. Можешь сколько угодно атаковать меня: ни одна твоя физическая атака мне не навредит. Пробить мой щит способен только Силовой Абсолют.

— Оу, — Хог в растерянности почесал затылок. — Я не знал.

— А ты многого не знаешь. Сначала действуешь, потом думаешь. Примерно так ведут себя богатыри, преисполненные жаждой убить дракона, но погибают от его клыков сами. Верным ответом было узнать, кем является твой враг; подумать, способен ты его одолеть или нет — и только потом решать, как быть. Ты этого не сделал. Бездумно пошёл ко мне, чем меня ужасно разочаровал. Плохо, очень плохо, лимитер. Я ставлю тебе очередной шах и… просто пойми, наконец, кому ты решил бросить вызов.

Раз — над чашей появляются ледяные стрелы, готовые обрушиться на арену по первому щелчку Элли. Два — водяные стены преображаются в могучих исполинов с чешуёй, головой и рогами дракона, оскаливающего свою пасть. Три — воздух становится разряженным, отчего атмосфера проседает окончательно.

Хог понял. Всё абсолютно.

Элли — не демон. Красного карио не хватит на столько заклинаний, сколько использовала Эрия. Синего — подавно. Абсолютная взаимосвязь со стихией воды. Глаза неистового чудища — образ могучего, страшного разрушителя, которого боялись все — и древние, и нынешние жители материка. Тот, кто прилетает с одинокой горы и дыханием уничтожает целые деревни, выкашивает толпы воинов.

— Ты дракон. Обладатель зелёного карио, — вымолвил тихо Хог.

— Да, дорогуша: я дракон. Ежели точнее — дочь Горына, стража Калинового Моста, — произнесла Элли голосом, который больше не скрывал её истинную сущность. В нём рык с музыкой моря смешался воедино, образуя дуализм чарующей смерти. — Можешь не пытаться меня истощить: энергии во мне столько, сколько не снилось даже Избранным.

Лимит не знал, что делать. С самого начала понимал, что поединок с Эрией будет отнюдь непростым, как с Эсом — а теперь шансы на победу и вовсе улетучились. Одно дело — сражаться с демонами, и другое — биться с драконом. Свирепый разрушитель гораздо страшнее и опаснее, нежели Леший. Ему даже драться не надо, чтобы ввергнуть в ужас нападающего, лишить его уверенности в себе, подчинить своей воле.

Как символично — то, что испытание проходило на Святогоре, павшем от собственной ошибки. Сейчас Хог буквально идёт по его стопам, раз за разом ощущая нарастающий холод смерти. Её прекрасное олицетворение медленными шагами приближается к юноше, а он понятия не имеет, как в данной ситуации поступить. Сбежать нельзя, пережить атаку — тоже. И покаяться не получится, покуда с самого начала нужно было понимать, куда ты идёшь, на что. Любопытство — не порок, а свинство. Идеальный способ отдаться в объятия Морены и стать жителем Пустоты. Дерзость и азарт были визитной карточкой Хога везде и всюду — но сегодня они завели его туда, где удача ему не благоволит. Ибо балом правит злая Недоля, ржавыми ножницами обрезая нить жизни Лимита.

Хог неожиданно выставил ладонь, когда Элли сделала десятый шаг. Девушка остановилась. Парень, тяжело вздохнув, пошёл к ней навстречу. Он тоже десять шагов сделал и теперь стоял в метре от неё, держа руки в карманах.

— Следующим ходом я ставлю тебе мат — и убиваю.

— Я знаю, — но внезапно Хог улыбнулся. Не насмешливо, не азартно — скорее, задумчиво, словно мысль, которую юноша обдумывал, посетила его внезапно. — Но пока есть третья попытка, я неприкосновенен, не так ли?

— Верно, только ты её сейчас потратишь, — сухо резюмировала Элли.

— Я её уже потратил, кэп.

Эрия изогнула бровь.

Лимит улыбчиво закатил глаза.

— Почему они сделали десять шагов друг другу навстречу? Был ли сакральный смысл в этом? Навряд ли так думал Добрыня. Настасья, полагаю, тоже. Просто схватились за мечи — и давай биться на поле брани: неистово, свирепо, безжалостно. Земля содрогалась от их ударов и море не на шутку разволновалось. Плачущее небо заливало двух богатырей слезами и…

— Так, стоп, — Элли скрестила руки на груди и нахмурилась. — Почему ты мне цитируешь отрывок из романа: «Добрыня и Настасья»? Не ты ли пару дней назад с хохоту валился, высмеивая его?

— Ну мне и сейчас смешно. Типичная байка про двух идиотов, которые подрались друг с другом, а потом поженились. Ну, не совсем так, конечно, было, ибо Добрыня просрал Настасье — но всё кончилось тем, что он попросил её его не убивать, и она согласилась.

— Ага. Вот, значит, куда ты клонишь, — эрийка прищурилась. Её взгляд по-прежнему был строг, но леденящий душу холод в нём пропал. — Хочешь воплотить ту сцену в жизнь?

— Нет. Это ты так хочешь. Я лишь этому способствую.

— Чего?

— Того. Судя по затёртому переплёту, эта сцена для тебя — услада. Хотя в книге дофига дебильных моментов было, конкретно этот ты перечитывала раз за разом. Собственно, вот, — Хог развёл руки во все стороны, имея в виду их поле брани. — Всё это — реализация твоей фантазии, желание побыть в образе Настасьи. Что, тоже любишь пугать мужчин своей булавой?

Элли растерялась. В одночасье потеряла контроль над водой и та разом рухнула вниз, разлетаясь на сотни брызг. Испарились ледяные стрелы, свирепые драконы перестали нависать над чашей, как голодные вороны. Дождь ослаб.

А Хог только этого и ждал. Задним сальто он отскочил к краю арены и сейчас сидел там на корточках, весело улыбаясь. Теперь, когда путь чист, юноша находится вне досягаемости Элли и может сбежать в любой момент. Догнать Скорость девушка не сможет.

— Да, кэп, ты сильная, даже слишком. Но… я с самого начала не собирался с тобой бодаться, — хитро улыбающийся Хог подмигнул эрийке, всё ещё не отошедшей от удивления. — Мне всего-то и нужно было — просто провести этот день с тобой. Своё я получил и теперь могу быть свободен.

— …Зачем?

— Хотел узнать, кто ты есть. Узнал. Ты, оказывается, не просто бестия — а самая, что ни на есть, рогатая бестия. А ещё — потрясающая актриса, отыгравшая свою роль настолько безупречно, что я вдруг усомнился в своей авантюре. Я ведь, хе-х, в какой-то момент реально поверил, что ты меня убьёшь.

— Ты… дурак, — Элли нахмурила брови и отвернула голову. — Ты ничего не понял из того, что…

— Да всё я понял, кэп. Правило первое: собой не рискуй. Второе: изучай врага, прежде чем кидаться на него. И третье: думай над последствиями. Всё это ты могла мне сказать ещё на пирсе, а может, за чашкой чая. Но, как я говорил ранее, тебе хочется, чтоб это было с пафосом, эффектно, броско. Вот прям шоб я обосрался и вник в истину твою. Дурёха ты, кэп. Большая дурёха.

Эрия вспыхнула. Лимит показал ей в ответ язык.

— А ещё, кэп, ты провалила испытание. Да-да, именно ты, не я. Мы с тобой играли в героя и Кота-Баюна. Повергнутым должен был быть я, не так ли? Только ты забыла, что Кот пугает не холодом в речах своих, а сладостью. Он пытается очаровать противника, а не напугать. Ты же сделала всё в точности да наоборот. А вот я — умница! Я умышленно дурака врубил, на что ты с удовольствием купилась. Явно вне себя от счастья была, полагая, что я тупо не знаю, чё делать.

— Лимитер…

— Кстати, эрийка…!

Хог одним шагом сократил между ними расстояние и вкрадчиво ей прошептал на ухо:

— Это тебе за твою выходку на пирсе.

…после чего лизнул девушку по щеке.

— Что? Как? Чего? — ещё больше растерялась Элли, а довольный собою Хог быстро вернулся на край чаши, ехидно улыбаясь.

— Пока, кэп. Увидимся на кордоне, ха-а!

С этими словами волонтёр полетел вниз головой, затем «Веретеном» схватился за выступ и, набрав приличную скорость, молнией рванул по морю. И бежал он так быстро, что не проваливался в воду.

Элли осталась одна. Она не обратила внимание на то, что дождь закончился, а сквозь пасмурные облака пробились первые лучи Солнца. Не заметила, как долгое время тёрла костяшками пальцев себя по щеке, где Хог оставил языком слюну. И не понимала, что в сей миг стоит покрасневшая от смущения, как рак. Внезапная рокировка положений полностью выбила её из колеи.

***

— Говорил же, Кнутик, что это сработает. Уж кто-кто — а достопочтенный я никогда фигни тебе не посоветует.

— Ай, благодарю тебя, Великий. Ты выручил погрязшего в смутах простолюдина.

— Не стоит, человек. Просто купи мне большую спелую грушу и будем считать, что твой должок уплачен.

— Как скажешь, хе-хе.

Хог улыбнулся и показал Прянику большой палец, а тот глаза довольно закатил, энергично хвостом виляя. Они сидели на крыше своего дома и купались в лучах Ярилы, синхронно поглощая шаурму. Приятный летний денёк предвещал хорошие события, забавные приключения и массу положительных эмоций, и ребята, дабы сполна всем насладиться, старались как можно быстрее покончить с пищей.

— Кстати, Кнутик, — Пряник отвлёкся от еды и, посмотрев на хозяина, улыбнулся. — Тебя этот знак очень красит.

Хог опустил глаза на правое предплечье. На нём красовалась красная повязка с изображённым на ней серпом золотого цвета. Её парень получил ещё вчера — когда вместе с Эсом, Орфеем и Юлей зажигательно отметил своё возвращение со Святогора. Прибывшая спустя полтора часа Элли ничего не сказала. Просто вручила знак и покинула штаб-квартиру, но это никак не сказалось на настроении гулящих…

Ибо с этого дня Хог стал официальным участником команды «Серп».

Лимит закрыл глаза, и лёгкий ветерок колыхнул его волосы. Всё закончилось. Не сама история, а лишь эта её малая часть, повествующая о вступлении возникшего из ниоткуда охотника в самую лучшую команду кордона «Луч». Это было просто и одновременно сложно, весело и немного грустно. Пришлось какое-то время побыть бумажным корабликом, бессмысленно болтающимся на волнах бесконечного моря, но опосля он прибился к берегу. Именно здесь, именно сейчас и начнётся его новая история. Не как бродяги Хога, а как охотника-волонтёра команды «Серп» Хога. Вместе с Элли, Эсом, Юлей и Орфеем он отправится в свою первую серьёзную командировку, где сполна познаёт всю прелесть волонтёрской жизни, научится работать в команде и полагаться на других так же, как на Пряника.

Но… это будет потом.

А сегодня Хог решил отдыхать в компании своего лучшего друга, кушать вкусную еду, пить сок и ни о чём не думать.