Летающая смерть

Глава XIII. Новая улика

Утро 21 сентября было окутано угрюмым великолепием пышных облаков. Порой с юго-западной стороны сквозь тучи пробивалось солнце, свежим светом рассеивая тяжелый туман. Последняя дымка уже покидала землю, когда Дик Колтон резко очнулся от тяжелого сна из-за быстрого шороха шагов в коридоре. Он вскочил и быстрым движением распахнул дверь: за ней стоял Хейнс.

— Не разбудите остальных, — шепотом сказал репортер.

— Куда это вы собрались? — спросил Колтон.

— На пляж. У меня есть одна идея, которая возможно разрешит вопрос Сердхольма здесь и сейчас.

— Подождите пятнадцать минут, и я пойду с вами.

— Если вы не против, Колтон, я бы хотел пока пойти один. Но если не вернусь к завтраку, приходите, и, вероятно, мне будет что рассказать.

— Хорошо. Это ваша игра. Удачи! О нет, подождите — у вас есть пистолет?

— Нет, мой еще не пришел.

— Тогда возьмите мой.

— Вам, должно быть, снились кошмары, — тепло сказал Хейнс. — Лично я, пока спал, успел прогнать из уголков своего разума все мысли об этой меловой недоптице. В любом случае револьвер не такое уж эффективное оружие против монстра, не правда ли?

— Все равно возьмите, — настаивал Колтон.

— Ладно, — поддался репортер. — Премного благодарен. Возьму с собой, раз вы настаиваете.

Доктор вручил Хейнсу свой кольт.

— Ну, удачи! — повторился он и, поддавшись странному импульсу, протянул руку.

Хейнс немного растерялся и ничего не ответил. Мужчины пожали руки, и уходя, репортер бросил:

— Увидимся через пару часов.

И хотя на дворе было только шесть утра, у Дика Колтона заснуть больше не получилось. Плеск воды из комнаты Эверарда говорил о том, что и он уже встал. Дик одевался очень медленно, с длинными паузами на глубокие раздумья, столь характерные для мужской природы, и тут услышал стук в дверь Хейнса, а за ним прелестный голосок Хельги Джонстон:

— Petit père. О, petit père!

— Мисс Хельга, — сказал Дик, просовывая голову через свитер.

— О, доктор Колтон, я… мне снова приснился жуткий сон. Надо срочно поговорить с мистером Хейнсом.

— Он ушел на пляж пятнадцать минут назад.

— Ооох! — последовал долгий, содрогающийся вздох. Далее послышались быстрые шаги по лестнице, пробежка через гостиную и затихающий топот на улице. Через несколько минут к брату зашел Эверард Колтон в трусах и футболке.

— Это сейчас была Хельга?

— Да.

— Что-то случилось? — заволновался Эверард.

— Хейнс ушел на пляж, и она побежала за ним. У нее был сон-предупреждение или какая-то подобная глупость, — у Дика была профессиональная нетерпимость ко всему сверхъестественному.

Эверард разразился проклятиями.

— И ты ее отпустил одну?

— Я похож на человека, который может бежать кросс в нижнем белье? — негодующе ответил брат.

Молодой человек двумя прыжками спустился по лестнице, схватил плащ и выбежал на лужайку. Светлая головка Хельги блестела далеко на вершине южного холма. Девушка бежала.

— Срежь вон там, — крикнул ему вслед Дик. — Ты сможешь ее догнать у Грейвъярд-Пойнт. Я скоро буду.

Совсем не много мужчин его времени выдержали бы полуторакилометровый забег в темпе Эверарда Колтона, тем более по такой извилистой земле с бесчисленными ямами и кочками. Но у молодого человека был врожденный инстинкт бега по пересеченной местности, ноги будто сами несли его по наиболее гладкому маршруту. Наконец добравшись до вершины холма над Грейвъярд-Пойнт, Эверард начал жадно осматривать все пространство в поисках Хельги и вскоре заметил летящую грациозную фигуру бегущей по пляжу любимой, всего в четверти мили от него.

— Хельга, Хельга! — закричал он. — Я иду за тобой!

До его ушей долетело ее звенящее сопрано, через эхо превратившееся в переливающиеся звуки самой красоты:

— С другой стороны! Обходи!

Она быстро помахала ему рукой в сторону спрятанного за мысом берега. Что-то из нервного волнения девушки передалось и ее возлюбленному. Эверард буквально сорвался с места в овраг, со всех ног помчавшись в сторону пляжа, а затем еще удвоил скорость. Какая бы ни поджидала опасность, если такая вообще была, она находилась в том месте, куда бежала Хельга. Но он будет там первым. Волны почти достигали его ног, когда Эверард бежал по вязкому песку на дне небольшого оврага. Уже не было сил двигаться, но он не сбавлял скорость, пока не достиг места, откуда можно было увидеть все пространство. Добежав, он резко остановился и начал жадно глотать воздух.

Солнце только встало над облаками. На светящемся тихом песке в странной позе лежало черное тело. Почти в том же месте, где нашли Сердхольма. Хотя человек лежал лицом вниз в каком-то изогнутом положении, Эверард сразу понял, что это был Хейнс и также сразу понял, что Хейнс был мертв. Он рванул вперед и склонился над телом.

На репортера напали со спины прямо напротив обрыва и с невероятной силой насквозь проткнули чем-то очень острым прямо через сердце. Дюжина спутанных следов говорила о том, что мужчина еще пытался стоять на ногах перед тем, как упасть замертво. Но это было лишь рефлекторно, потому что от такого удара он должен был скончаться мгновенно, — простой механический инстинкт тела, тщетная попытка спастись от неизбежной гибели. Эту рану ни с чем не спутать: Хейнса убили так же, как и Сердхольма.

Эверарда начало мутить от мысли о том, что ему предстоит сейчас найти у тела несчастного. Он собрался силами и перевел взгляд на песок: на пути к самому дну оврага, прямо как нарисовал на своей карте сейчас уже мертвый репортер, отчетливо виднелись чудовищные следы. Кроме них на песке ничего не было.

Молодой человек сделал несколько робких шагов по следам, а затем снова повернулся к телу. В кармане мертвеца он нашел револьвер брата. Так на Хейнса напали без предупреждения! На мгновение сознание Колтона парализовала мысль о Хельге. Как только она появилась в поле зрения, Эверард встал и загородил собой труп, чтобы уберечь девушку от этого ужасного зрелища.

— Уходи! — прокричал он. — Тебе нельзя подходить ближе!

Не обращая внимания на суетливые попытки молодого человека загородить проход, Хельга ловко обежала его сбоку и застыла рядом с мертвецом. Глаза его были закрыты, спокойное неподвижное лицо утратило былую суровость, забрав с собой и следы невыносимой боли. Но для Хельги это любимое лицо, пусть даже уже не живое, все равно было украшено той же трепетной нежностью, которую Хейнс всегда приберегал для своей принцессы. Казалось, он ей улыбнулся, когда девушка положила его голову себе на колени и разгладила спутавшиеся волосы.

— Он мертв? — печально спросила она, посмотрев на Эверарда.

— Да, — ответил молодой человек.

— Я его предупреждала, — прошептала Хельга. — Я так четко это видела: смерть летала над песком и выжидала момент, чтобы забрать его. О, petit père, почему ты меня не послушал? Неужели не мог довериться любящему сердцу своей принцессы?

В этот момент Эверард оставил свои надежды. Все его существо наполнилось горечью и жалостью к девушке. До него вдруг дошло, что она любила достойного человека — человека, распростертого сейчас на песке. Пелена фантазий спала с глаз юноши, в его сердце осталось лишь всеобъемлющее чувство долга. Он укрыл тело Хейнса своим плащом и склонился над Хельгой.

— Дорогая, — сказал он, — моя дорогая.

Все было конечно. Но молниеносная интуиция девушки тут же распознала резкую смену чувств, сразу выдав ответ. Хельга протянула к Эверарду руки.

— Не оставляй нас! — жалостливо пролепетала она.

— Я подожду с тобой здесь.

Медленные волны катились в сторону печальной группы на песке. Над ними кружили любопытные чайки. Через некоторое время девушка очнулась от своих мыслей, встала и протянула вверх руки, будто выпуская из них птицу.

— Все произошло как в моем сне, — сказала Хельга, посмотрев на Эверарда. В ее глазах не было слез. — О, ну почему я не убедила его послушать меня! Он сам говорил, что морские духи, однажды принесшие меня сюда, даровали мне ясновидение. Почему же он не поверил?

— Он очень дорожил тобой, — с нежностью сказал Эверард.

— О ты не знаешь, кем он был для меня! — закричала девушка. — Всем благородным, всем добрым и честным в этой жизни. С самого детства… нет, он не может быть мертв! Неужели ты не можешь ничего сделать?

Эверард лишь вздохнул. Еще до того, как он успел что-либо ответить, издалека послышался быстрый топот шагов по гальке. Выведенный из оцепенения необходимостью действовать, Эверард схватил револьвер брата и пошел на звук. Но спутанный шум знакомых голосов заставил его быстро опустить оружие; через мгновение в поле зрения появились Дик Колтон, профессор Равенден и Долли.

— Слишком поздно, Дик, — сказал Эверард.

— Господи Боже мой! — воскликнул доктор. — Хейнс?

Эверард кивнул.

— Он был уже мертв, когда мы пришли сюда.

Вскрикнув от ужаса, Долли Равенден помчалась к Хельге и бросилась ей на шею.

Дик снял с тела плащ, осмотрел рану, а затем пошел по следам до тех пор, пока они не исчезли в мелкой гальке. Вернувшись обратно, он сказал Долли Равенден:

— Уведите мисс Хельгу отсюда.

— Она не уйдет. Не могу сдвинуть ее с места, — сказала Долли.

Эверард подошел и сел на колени рядом с девушкой.

— Хельга, — сказал он, — Хельга, милая, надо идти домой. Мы скоро его принесем. Пойдешь со мной, дорогая?

— Да, — сказала она.

Хельга поцеловала Хейнса в лоб, и Эверард с Долли повели ее домой. Дик снова склонился над мертвецом и посмотрел ему в лицо с чувством гневной горечи. В памяти доктора всплыла ужасная фраза «если придет мой черед».

— Это обещание, дружище, — сказал он мертвецу. — Может ты оставил мне какую-то зацепку… сделаю все, что смогу. Пока я не найду твоего губителя или сам не умру от его руки, я не оставлю работу, которую ты мне доверил.

В это время профессор увлеченно рассматривал отпечатки.

— Профессор Равенден! — нетерпеливо крикнул Дик.

Профессор нехотя обернулся.

— Это… очень… интересное дело, — отрывисто пробормотал он. — Я… я должен уведомить патрульных.

Но Дик заметил, как глаза самого сухого и бесстрастного ученого, быстро отвернувшегося к следам на песке, наполнились горькими слезами.