Лекарь в мире ЗОМБИ – 3

Глава 10 Условия Эхо…

— Это же ты был в метро с теми вояками… — прошептала она, приближая своё лицо к моему. — Мы уже тогда почувствовали, что в тебе есть… особая сила. Я чувствую её. И это опьяняет…

Губы Эхо, влажные от крови её мёртвого любовника, приоткрылись в хищной улыбке. Она провела рукой по моей груди, оставляя кровавый след, и каждое прикосновение посылало электрические импульсы по моему телу. Синие линии под её кожей пульсировали в такт с чёрными венами на моих руках, словно два созданных друг для друга механизма наконец встретились.

— Ты тоже ощущаешь её, — выдохнула она мне в шею, запрокидывая голову назад и подставляя обнажённую грудь. — Связь между нами.

Я почувствовал металлический привкус крови, когда она коснулась моих губ своими. Внутри вспыхнул пожар желания — не человеческого, а чего-то гораздо более древнего и примитивного.

Внутренний голос взревел с новой силой:

«Убей её! Высоси её энергию до последней капли! Она полна силы… представь, какой мощью ты наполнишься, поглотив такое существо! Не медли! Уничтожь её, пока она не уничтожила тебя!»

Я протянул руку и провёл по её плечу, ощущая невероятное тепло и вибрацию силы. Каждое прикосновение было как удар тока — будоражащий, опьяняющий.

Она выгнулась дугой, откидываясь назад, позволяя моим рукам скользить по её обнаженному телу. Её соски затвердели, а кожа пылала жаром, словно в лихорадке. Эхо обвила руками мою шею, впиваясь ногтями в затылок — жест, одновременно властный и чувственный.

— Мы можем править этим миром, — шептала она, касаясь губами моего уха, прикусывая мочку. — Люди станут нашим скотом, а мертвецы — нашей армией. Ничто не устоит перед нами.

Её пальцы скользнули под ткань джинсов, обхватывая твердеющую плоть. Её прикосновения были одновременно нежными и властными — будто она уже считала меня своей собственностью. Медленные, дразнящие движения заставляли моё дыхание сбиваться, пока разум затуманивался первобытным желанием.

Часть меня — та, что всё ещё оставалась человеком — пыталась сопротивляться этому наваждению. Но новая, звериная сущность жаждала слиться с этой женщиной, испить её силу, познать наслаждение, которое она предлагала. Я чувствовал, как тёмная энергия внутри меня тянется к ней, стремясь соединиться с родственной сущностью.

Эхо оседлала моё колено, вжимаясь в него, выгибаясь от удовольствия. Наши энергии начали сплетаться — тёмно-фиолетовая моя и насыщенно-синяя её — создавая вокруг нас бурлящий кокон силы. В месте соприкосновения наших тел вспыхивали искры, словно две противоположные стихии боролись и сливались одновременно.

Довольная улыбка расплылась на её лице — она видела мой затуманенный взгляд, чувствовала, как моё тело отзывается на каждое прикосновение. Победно выдохнув, Эхо медленно опустилась на колени передо мной, не разрывая зрительного контакта. Её пальцы ловко расправились с молнией, высвобождая возбуждённый член. Синие энергетические линии на её руках пульсировали сильнее, когда она наклонилась ближе и медленно провела языком вокруг головки.

— Теперь ты мой… — прошептала она, обдавая меня горячим дыханием. — Навсегда…

И в этот момент в моей голове что-то щелкнуло. Образы Насти и Лизы вспыхнули перед глазами, а следом — воспоминание о Вите, которую я отправил подальше именно для того, чтобы защитить от себя самого. И что теперь? Я готов сдаться первой же твари, просто потому что она поласкала мой хуй?

Глубокий, утробный рык вырвался из моего горла. Прежде чем Эхо успела осознать, что происходит, я схватил её за горло и с нечеловеческой силой впечатал в стену. Бетон треснул от удара, пыль посыпалась с потолка.

— Ты думала, что я поведусь на эту дешевую хуйню? — прорычал я, вплотную приближаясь к её лицу. Мои жёлтые глаза пылали яростью, а чёрные вены вздулись под кожей, пульсируя в такт бешеному сердцебиению. — Решила, что я такой же тупой, как твой безмозглый любовник?

Я сжал пальцы сильнее, вдавливая их в её горло. Из перекрытой глотки Эхо вырвался сиплый, задушенный хрип. Синие линии под её кожей заметались как обезумевшие змеи — их пульсация стала хаотичной, неритмичной, словно они бились в агонии. Глаза Эхо распахнулись до предела, и я увидел в них проблеск настоящего, животного ужаса — она наконец осознала, что я действительно собираюсь ее прикончить.

Я чувствовал, как тёмная энергия концентрируется в моих пальцах, готовая высосать из неё всю жизненную силу. Ещё секунда и она превратится в высушенную мумию, как те врачи в операционной.

— Ты всего лишь паразит, — прохрипел я, усиливая давление. — Питающийся чужими жизнями!

Лицо Эхо начало синеть, её ногти царапали мои запястья, оставляя кровавые борозды. В этот момент её взгляд метнулся в сторону, к заложникам, и что-то изменилось. Словно переключатель щёлкнул — паника в её глазах мгновенно сменилась расчётливым блеском.

Последним отчаянным усилием она прохрипела, еле выдавливая слова через сдавленное горло:

— А кто… ты… такой? — каждый звук давался ей с трудом, но в тоне слышалась ядовитая насмешка. — Разве… не то… же самое? Я чувствую… твою… силу… ты такой же… хищник…

Я усилил хватку, чувствуя, как её пульс судорожно бьётся под моими пальцами. Но в этот критический момент, когда жизнь почти покинула её, Эхо сделала отчаянный жест свободной рукой.

Краем глаза я уловил движение в углу палаты. Группа заложников, до этого сжавшихся в неподвижный комок страха, вдруг пришла в странное оживление. Тощий мальчишка с веснушчатым лицом, напомнившим мне Настю, дёрнулся, словно марионетка на невидимых нитях. Его глаза помутнели, зрачки растворились в голубоватом сиянии — точно таком же, что пульсировало под кожей Эхо.

— Какого чёрта⁈ — я не ослабил хватку, но ощутил, как холодок пробежал по позвоночнику.

Лицо Эхо исказилось от напряжения и отчаяния. Она задыхалась в моей железной хватке, но вместо того чтобы сдаться, бросила все силы на последний отчаянный ход.

Пленники один за другим поднимались, двигаясь рывками, будто сломанные механизмы. Пожилая женщина с седыми волосами, мужчина в изодранном пиджаке, беременная девушка, рыдавшая всё это время — теперь все они синхронно шагали к разбитому окну, где семиэтажная пропасть ждала их падения.

Я видел, как Эхо борется за жизнь. Каждое движение её марионеток стоило ей колоссальных усилий — пот выступил на её лбу, из носа потекла тонкая струйка крови, а синие линии под кожей пульсировали с такой интенсивностью, что казалось, что они вот-вот прожгут плоть изнутри.

— Тварь… — выдохнул я. — Ты думаешь, что мне не плевать на этих людей⁈

Эхо не могла ответить, так как почти потеряла сознание. Но пальцы её дёрнулись в последнем отчаянном жесте, и заложники ускорили шаг. Веснушчатый мальчик первым достиг подоконника и, не останавливаясь, ступил на узкий карниз. Его маленькие пальцы вцепились в остатки оконной рамы, а тело наклонилось вперёд, готовое сорваться в любой момент.

Я чувствовал, как Эхо слабеет в моих руках — её сопротивление угасало, пульс под моими пальцами становился всё более неровным. Но даже на грани смерти она цеплялась за свою силу, направляя последние крохи энергии на контроль над заложниками.

Ещё двое пленников шагнули на карниз. Беременная девушка чуть не потеряла равновесие, балансируя над пропастью. В её глазах, заволоченных голубым туманом, всё ещё читался безмолвный ужас — часть сознания понимала, что происходит, но не могла противостоять ментальному контролю.

— Отпусти их! — я ослабил хватку, понимая, что продолжая душить её, только ускорю их падение.

Эхо жадно втянула воздух сквозь повреждённую гортань. Синие линии на её теле вспыхнули с новой силой, получив доступ к кислороду. Странный звук, похожий на смесь хрипа и смеха, вырвался из её распухших губ. Она подняла на меня взгляд — глаза, секунду назад закатывавшиеся от удушья, теперь сверкали злорадным триумфом.

— Сделка, — прохрипела она, голос скрежетал, как ржавый металл. — Ты меня отпускаешь… я оставляю их живыми. Одно… неверное движение… и они падают.

Я бросил взгляд на подоконник — мальчик наклонился ещё сильнее, его тело уже на две трети висело над пропастью, удерживаемое только невидимыми нитями контроля Эхо.

— Отведи их от окна, — процедил я сквозь зубы.

— Когда выйду… отсюда, — она с трудом выговаривала слова через поврежденное горло. — Мне… нужна… фора.

Я колебался, зверь внутри меня рычал от бешенства. Какое мне, по большому счёту, дело до этих людей? Они всего лишь скот, ходячие резервуары энергии. Их судьба не должна волновать хищника, которым я становился.

Но где-то в глубине сознания ещё тлел огонёк прежнего Макара — того, что помнил Настю, спасал Лизу, заботился о Вите. Того, кто ещё различал грань между человеком и монстром.

Еще и этот ебучий голос в голове продолжал действовать на нервы.

«Плевать на них! Прикончи эту суку, пока есть такая возможность!»

Но как на зло перед глазами встал мальчика с веснушчатым лицом.

Я медленно разжал пальцы, отступая на шаг и давая Эхо пространство. Она с явным облегчением сглотнула, продолжая массировать шею, и настороженно отодвинулась, сохраняя дистанцию. Не сводя с меня глаз и удерживая заложников над пропастью, она стала медленно двигаться вдоль стены к выходу.

Заложники продолжали балансировать над пропастью — живое напоминание о том, что мне не стоит делать резких движений. Я застыл на месте, следя за каждым её шагом, готовый рвануться к окну при первых признаках предательства.

Добравшись до двери, Эхо нащупала ручку, не поворачиваясь ко мне спиной.

— Прощай, жёлтоглазый, — сказала она, и её губы изогнулись в жестокой улыбке, несмотря на опухшее горло. — Хотя думаю, что мы с тобой очень скоро увидимся.

И с этими словами она выскользнула за дверь. Но вместо того, чтобы вернуть заложников, как обещала, Эхо полностью сняла ментальный контроль и в ту же секунду все балансирующие на краю люди начали падать.

Я рванулся к окну с нечеловеческой скоростью. Мальчик уже сорвался с карниза, но я успел перегнуться через подоконник и схватить его за руку. Резким движением втащил его обратно в комнату, швырнув в угол словно мешок с мусором.

Женщина средних лет потеряла равновесие следующей. Она завалилась назад с визгом, и я успел вцепиться в её блузку, чуть не оторвав её вместе с кожей. Дёрнул на себя с такой силой, что услышал хруст её плеча. Она рухнула на пол рядом с мальчиком, воя от боли.

Остальные падали почти одновременно. Я метнулся вдоль подоконника, хватая всех, до кого мог дотянуться. Пальцы впивались в плоть, сухожилия, одежду — всё, за что можно было зацепиться. Пожилую женщину схватил за горло, сухощавого мужчину — за ремень. Моя нечеловеческая сила выдергивала их обратно в комнату, ломая кости и вырывая куски ткани.

Последней была светловолосая девушка лет двадцати — я успел схватить её за запястье в последний момент. Она повисла над пропастью, визжа от ужаса. Одним рывком втащил её в комнату, но не рассчитал силы — она врезалась в меня и сползла по стене, оказавшись на коленях прямо перед моим пахом.

Я только сейчас осознал, что после «игр» Эхо мой член всё ещё был наполовину высвобожден из джинсов. Девчонка уставилась на него расширенными от ужаса глазами, замерев в ступоре.

— Нет, пожалуйста, — взвизгнула она, отползая назад и выставляя руки перед собой. — Лучше сразу убей!

Брезгливым взглядом окинул дрожащую девушку. Жалкое создание, трясущееся от страха. Часть меня, та древняя, голодная часть, на мгновение ощутила соблазн — поглотить её энергию, почувствовать, как жизнь перетекает в моё существо. Такая молодая, такая сильная… идеальный источник.

— Не льсти себе, — прорычал, отворачиваясь. — У меня есть дичь покрупнее.

Вернувшись к окну, бросил взгляд на страшную картину внизу. Бо́льшая часть заложников сорвалась прежде, чем удалось до них дотянуться. Семь или восемь человек полетели вниз, их крики слились в единый леденящий душу хор, оборвавшийся почти одновременно.

Застыв у окна, уставился на разбившиеся тела. Пять человек спасено. Семь погибло. Странно, но вместо удовлетворения от спасённых в душе бурлило только… раздражение. Внутренний зверь, становившийся всё сильнее, разочарованно рычал из-за потраченного впустую времени на этих жалких существ, вместо преследования настоящей добычи — женщины-Кукловода.

Мальчик тихо всхлипывал в углу, женщина со сломанным плечом стонала от боли. Остальные спасенные сидели, прижавшись к стенам, бледные от шока и ужаса. Все они смотрели на меня со смесью благодарности и первобытного страха — так смотрят кролики на спасшего их от волка змея.

— Дальше выбирайтесь сами, — процедил я, обнажая зубы в хищном оскале. — Я не собираюсь с вами возиться.

Одна из спасённых, пожилая женщина, робко подняла голос:

— Но как нам…

— Мне похуй, — рыкнул, уже направляясь к выходу.

Человеческая часть внутри меня слабо трепыхнулась, пытаясь напомнить о сострадании, ответственности, о том, что этих людей следовало бы вывести в безопасное место. Но зверь внутри заглушил этот голос одним рыком.

Не дожидаясь ответа, я рванулся в коридор. Эхо не могла уйти далеко, и я чувствовал её присутствие, как волк чует раненую добычу. Запах её тела всё ещё витал в воздухе, указывая путь. Я двинулся по этому следу, превратившись в хищника, преследующего свою жертву.

Коридор седьмого этажа встретил меня тишиной, прерываемой только скрипом моих ботинок по кафелю. За поворотом застыли три зомби, уставившись в стену мёртвыми глазами. Как только я показался, их башки синхронно повернулись, глазницы засветились синим — Эхо успела пометить территорию.

Нахуй эту мелочь. Я рванул вперёд, разгоняясь с каждым шагом. Первого просто подсёк ногой, оставив кувыркаться на полу. Второго пропустил под собой, нырнув в кувырке. Третьему с размаху впечатал локоть в висок с такой силой, что череп просел внутрь с мерзким хрустом.

В конце коридора распахнулась дверь. Оттуда повалили зомби — не меньше десятка. Все с синими глазами, все двигались, как на грёбаной репетиции парада. Эта сука не оставляла попыток купить себе фору.

— Сука, — прорычал я сквозь зубы, — мелкими сошками не отделаешься.

Мои мышцы напряглись, тело изогнулось, и я рванул вперёд на полной мощности. Мир замедлился, время растянулось. Зомби теперь казались ленивыми, неповоротливыми тушами. Я проскочил между ними, как лезвие сквозь масло, уворачиваясь от гниющих рук и клацающих зубов.

Один мертвый ублюдок всё же дотянулся — вцепился гнилыми зубами в плечо, разрывая куртку вместе с мясом. Я с хрустом впечатал основание ладони в его челюсть, отрывая кусок собственной плоти вместе с его мордой. Мышцы взвыли от боли, но регенерация уже пошла — плоть срасталась на глазах.

Впереди показалась лестница. Я перемахнул через перила, приземлившись на пролёт ниже. Шестой этаж, пятый, четвёртый — вниз, вниз, ещё ниже. Я практически летел, едва касаясь ступеней, отталкиваясь от стен, скользя по перилам.

На третьем этаже меня ждал сюрприз: коридор забит мертвяками под завязку. Стоят стеной, щерятся гнилыми зубами. Все глаза светятся одинаковой синевой. Эхо выставила живой заслон.

— ТРУСЛИВАЯ ТВАРЬ! — проревел я, вкладывая в голос всю ярость. — ВЫХОДИ САМА И СДОХНИ!

В ответ донёсся только её смех — далёкий, призрачный, словно сквозняк в пустых больничных коридорах. Пробиться через эту толпу гнили? Возможно, но долго. Слишком долго.

Я развернулся, рванул к ближайшему окну и с разбега вышиб его всем телом. Стекло брызнуло осколками, впиваясь в кожу, но боли не чувствовалось. На лету хватался за выступы фасада — водосточную трубу, карниз, кондиционер — замедляя падение.

С глухим ударом приземлился на бетонный козырёк над входом. Покрытие треснуло, но выдержало. Оказавшись внизу, я поднял голову и замер.

Передо мной расстилалось настоящее кладбище, только вставшее на ноги. Сотни, может тысячи мертвяков заполнили всю территорию. В центре этого гниющего моря выделялось несколько десятков особей — их глазницы горели синим пламенем, движения были более целенаправленными, почти осознанными. Эти зомби, управляемые Эхо, задавали темп всей орде, направляли её, как пастушьи собаки направляют стадо. Остальные просто следовали за ними, увлекаемые примитивными инстинктами.

Холодная ярость затопила сознание. Несколько дней назад эта тварь едва справлялась с контролем над пятью заложниками, а сейчас управляла целой армией мертвецов? Сколько людей она убила, чтобы так быстро подняться в уровнях? Сколько людей запытала, чтобы достичь подобного могущества? Надо было ее прикончить…

Внезапно на крыше скорой, припаркованной метрах в пятидесяти у боковой стены больницы, заметил эту суку. Эхо стояла там голая, забрызганная кровью своего мертвого ебаря. Вся в потёках засохшей дряни, как ебаная королева бойни. Ветер трепал её чёрные волосы, пока она пялилась на меня сверху, будто уже победила.

Наши взгляды встретились через разделяющее нас пространство, и её губы изогнулись в триумфальной улыбке, будто она уже праздновала победу. Эхо медленно подняла руку в издевательском прощальном жесте, затем развернулась и прыгнула с крыши машины, скрываясь от моего взгляда.

Тут же вся армия мертвецов, словно получив невидимый сигнал, синхронно двинулась ко мне. Они шли единой гниющей волной, вытягивая руки, щёлкая зубами, оставляя за собой куски отваливающейся плоти. С каждой секундой кольцо сжималось, не оставляя путей к отступлению. Против такой массы даже мои новые силы могли оказаться бесполезными — рано или поздно они просто задавили бы числом.

Я резко рванул вдоль стены больницы, выискивая хоть какую-то брешь в этой осаде. Пара особо прытких зомби попыталась ухватить меня — я снёс им черепа на ходу, даже не сбавляя скорости. Впереди замаячил бетонный забор высотой метра три? Хуйня вопрос. Разогнался и перемахнул его одним звериным прыжком, с грохотом приземлившись на другой стороне.

Орда осталась позади, но лёгкости это не принесло. Эхо знала, что я иду за ней, и, судя по всему, сделает всё, чтобы в следующий раз меня сожрали еще на подходе.

Я остановился в нескольких десятках метров от забора, тяжело дыша. Развернулся и посмотрел на возвышающуюся громаду больницы. Где-то там, на седьмом этаже, остались спасённые мной люди. Пятеро беззащитных пленников.

«Вернись к ним», — внезапно зашептал голос в моей голове. — «Они полны энергии… свежей, живой энергии. Ты чувствуешь её зов? Они ждут тебя».

Я с ужасом осознал, что действительно ощущаю их присутствие — как тёплое свечение на фоне холодной тьмы. Почти вкус на кончике языка, сладковатый и манящий. Их жизненная энергия пульсировала в моем восприятии, как маяк в ночи. Моё тело непроизвольно развернулось, рука поднялась, указывая на здание. Часть меня хотела спасти их, вывести в безопасное место. Но другая, новая часть… жаждала совсем иного.

«Они беззащитны», — продолжал шептать голос. — «Благодарны тебе. Они даже не будут сопротивляться. Представь их энергию внутри себя».

Я сделал шаг к забору, не вполне осознавая, зачем именно возвращаюсь. Защитить? Или…

Тёмная энергия клокотала внутри, требуя выхода. Тело казалось чужим — оно тянулось обратно к зданию, как голодный зверь к запаху добычи.

В этот момент сверху, из разбитых окон верхних этажей, донеслись крики — женский визг, мужской бас, детский плач. Мертвяки добрались до спасённых мной людей.

Но вместо злости или сожаления я почувствовал только досаду, глубокую и неправильную. Досаду от того, что кто-то другой получил источники энергии, которые могли принадлежать мне. Внутри что-то шевельнулось, темное и голодное, требующее утоления.

«Видишь?» — прошептал голос в голове, проникая в самые глубины сознания. — «Ты уже не тот, кем был раньше. Зачем продолжать эту бессмысленную борьбу со своей новой природой?»

Крики внезапно оборвались, оставив после себя зловещую тишину, нарушаемую лишь отдаленными звуками пиршества мертвецов. Я тряхнул головой, пытаясь избавиться от наваждения, но оно не отступало.

Слишком поздно для спасения этих людей, и, возможно, это было к лучшему. Если бы я вернулся, неизвестно, кем бы я стал для них — спасителем или еще одним хищником.

Я опустился на одно колено, сжимая голову руками, пытаясь подавить остоебенивший шепот. Двойственные чувствам разрывали меня изнутри — остатки человеческого сожаления о погибших смешивались с тёмным удовлетворением от того, что не я стал их палачом.

Ещё пять жизней, которые я не смог спасти. Или пять жизней, спасших меня от окончательного падения в бездну? Эта мысль казалась чудовищной, но грань между моими прежними человеческими желаниями и жаждой нового существа, рождающегося внутри, стиралась с каждой минутой.

Я резко развернулся и зашагал прочь от больницы. За забором копошилась орда мертвяков — одни перелезали через верх, другие протискивались сквозь дыры, самые сильные просто проламывали хлипкие секции. Но они не вызывали страха. Теперь мой разум был сосредоточен на одной-единственной цели, а голод могла утолить только смерть одного конкретного человека.

И он ещё не знал, что этот день станет для него последним.