Лекарь моего сердца (СИ)

Глава 5. Саммер

Как я и предполагала, приключение на охоте больно ударило по мне, а не по виновнику. Уже на следующий день, работая в госпитале, я слышала, как обо мне судачат. Дескать, леди Мэтисон, выскочка из столицы, вела себя чересчур грязно, напористо, ввела господина Брауна в заблуждение, а тот выкинул меня из седла.

Действия Бриленда не только не доказали горожанам, что я ни при чем, скорее уверили в том, что я ведьма и соблазнительница. Приехала со всеми горячо любимым герцогом, растрепанная и в порванной одежде. Может, и его хотела совратить. Бесстыдница, одним словом.

Слухи плодились, и я заключила, что в распространении оных активно участвует сам господин Браун. Я шла по тропинке, а он болтал со своими друзьями, потирая полученный свежий синяк.

Мне было грустно, а увещевания Уэйда о том, что Джейми еще получит по заслугам, не успокаивали. Я умоляла господина Блэка повлиять на Его Светлость. Пусть глава города больше не пытается меня защитить, обелить. Людская молва зла, и Александр не способен с ней бороться. Он делает хуже.

В конце концов, и Уэйд не выдержал. Он, вообще, старался держаться подальше от женских слез.

— Что, Мэтисон? — фыркал Роберт. — Последних пациентов растеряла. Мой тебе совет, убирайся в свой Брекенридж. Не ровен час, другие девицы последуют твоему развратному примеру.

— Вам бы на яд провериться, — советовала ему. — А то зубы заострились, и цвет лица желает лучшего.

Забавно, что на любое мое заявление касательно здоровья, вредный целитель реагировал слишком уж рьяно. Бросался проверять себя в зеркале.

Думала, что в этот день никто ко мне не придет. Станется, и вся практика в Лавенхейме завершится моим полным затворничеством. Но я ошиблась. После обеда, когда холл опустел, на входе раздался звук колокольчика.

Вошла миловидная блондинка в зеленой шляпке с вуалью. Она воровато оглядывалась по сторонам, приближаясь к стойке.

— А, леди Портер, — улыбнулся ей господин Уоррен. — Вы по делу? Не для того, чтобы навестить старика?

— Да, мне нужен осмотр лекаря, — произнесла шепотом.

— Проходите в мой кабинет, — услужливо распахнул дверь «коллега».

Лицо леди Портер покраснело. Она закашлялась, пока не уперлась... в меня.

— Извините, господин Уоррен, но сегодня я бы предпочла общество леди Мэтисон.

— Чего? — обезумел старик. — Маргарита, я же знаю тебя с детства. Ты ближайшая подруга моей дочери.

Признаться честно, я тоже обомлела. Ближайшая подруга Дейзи выбрала меня. Снег, что ли, пошел? Теперь синее можно звать зеленым, а красное желтым?

— Серьезно? Меня? — не поверила я. — Это шутка?

— Разве вы не целитель, который прибыл из столицы? — нервно спросила блондинка.

— Да, но...

Конечно, и Роберт не утерпел.

— Маргарита, что за блажь? Эта девчонка скорее тебя со свету сживет, чем вылечит.

— Господин Роберт, — выставила ладонь леди Портер. — Я понимаю, что между вами какое-то профессиональное соперничество, ревность. Но мой вопрос довольно щекотливый... женский.

— Я целитель, — он возмущенно выпятил грудь. — Мой пол неважен.

— Отнюдь. Вы сами сказали, что знаете меня с детства. Мне будет неудобно, как и вам. И я буду благодарна, что о моем приходе вы не будете докладывать Дейзи. Вы вроде какую-то клятву даете... — защелкала она пальцами, силясь вспомнить.

В Терралии существовал закон, на манер законов в моем мире. То, что происходило между целителем и его пациентом оставалось тайной. В маленьких городках это спасение от сплетен, но, жаль, что не все этот закон соблюдали. Зуб даю, Роберт периодически что-то обсуждал с Дейзи, Магнолией и другими дочурками.

Окончательно озадачившись, даже не успев как-то съязвить пожилому мужчине, я пропустила леди Портер вперед. Закрыла кабинет на замок и наложила полог тишины. По девушке видно, что она хочет посекретничать.

— Я долго собиралась с духом, прежде чем обратиться к вам, — она села на стульчик и стащила с головы шляпку.

Завитые кудри красиво рассыпались по ее плечам.

— Если вы считаете эту фразу за комплимент, то это не она, — качнула я ногой. — Либо вы, леди Портер, доверяете мне, либо вам проще обратиться к Уоррену.

— Простите, леди Мэтисон, у вас своеобразная слава...

— Не по моей вине. У вас своеобразный город, который ненавидит всех женщин.

Она протяжно вздохнула, мне показалось, что я попала в самую точку.

— На что вы жалуетесь? В чем проблема? — продолжила разговаривать с ней. — Что беспокоит?

Маргарита объясняться не торопилась, но постепенно принялась рассказывать.

— Я хочу забеременеть. Я уже год замужем, но беременность не приходит.

Я внимательно слушала, собирая анамнез. Если ей верить, то она и супруг вполне здоровы, оба не являются магами, и поэтому волшебные болезни можно отбрасывать. Очень редко болели, и то, легкими простудами. Но с замужества все попытки к зачатию ни к чему не привели.

Пользуясь своим лекарским даром и навыками, полученными в академии, я просканировала ее тело. Естественно, ничего не нашла. Но когда предложила проверить и ее супруга, Маргарита Портер испуганно сжалась.

— Об этом не может вестись и речи. Он не придет. А если его мать узнает...

У Маргариты была отвратительная свекровь, как и у Эви, как и у многих других в Лавенхейме. И куча разных предубеждений, что беременность зависит исключительно от женщины. От подобной мысли веяло древностью, пыльным патриархатом и отсутствием образования. Но я за себя побороться не могу, не пойду же на баррикады ради леди Портер?

— Вы здоровы, — в очередной раз повторила ей и насоветовала несколько вспомогательных средств. — Но лучше всего привести мужа ко мне.

— Нет, он тоже здоров, это точно, — упрямо твердила аристократка, поднимаясь с места. — Я на вас так надеялась...

Глаза у нее раскраснелись, по ресничкам скатилось две слезинки.

— Леди Портер, да что такое? Вы мне чего-то недоговариваете?

Она обернулась.

— Вы сочтете это дикой глупостью, но я проклята. Это Дейзи. Дейзи прокляла меня.

Видит вселенная, я очень старалась не расхохотаться.

Несмотря на существование в Терралии магии, я плохо представляла, каким образом Дейзи могла бы проклясть Маргариту. Для темных заклинаний у леди Уоррен ни сил, ни мозгов не хватит, да и я бы почувствовала отголоски. След остается, легкая, мрачная дымка витает над человеком.

— Отчего вы пришли к подобному мнению?

Естественно, рассмеяться ей в глаза я не могла. Давилась улыбками и отворачивалась. Леди Портер обратилась за помощью, а не ради насмешки. Вот и изображаю серьезность, как получается. Актриса-то я паршивая.

— Видите ли... Знаете ли.

Отдельным видом искусства были признания аристократки. Она то бледнела, то краснела. Голос превращался в робкое мышиное пищание, потом набирал мощь, и она тренировалась, ругая свою же подругу на чем свет стоит.

В не такой уж и далекой юности, когда всей честной компании их цветника было лет по четырнадцать-пятнадцать, девушки заключили между собой соглашение на манер нашей клятвы «на мизинчиках». Леди Уоррен и в подростковом возрасте была невыносимой. Верховодила в их кругу. Буквально заставила остальных пообещать, что первой замуж выскочит она, и ребенок первой родится у нее. Подружки намеревались возмутиться, но Дейзи заверила, что брак с Александром Брилендом — дело решенное. А их она обязательно позовет на свадьбу.

К сожалению, помолвка с Его Светлостью до сих пор не заключена, герцог игнорирует любые намеки, а большинство наперсниц леди Уоррен счастливо живут со своими избранниками. Но...

Ни одна не произвела на свет малыша.

Это очень печально. Я искренне посочувствовала, прикидывая одновременно, а какие могут быть причины? Чтобы Портер и другие там клятвой не называли, но произнесение разных слов в темноте со свечами не равно магическому ритуалу, они не обменивались кровью, не приносили жертвы. И слава богам. Я склонялась к мысли, что их проблемы психологического свойства.

В конце концов, мало ли женщин, маниакально преследующих идею о рождении ребенка? Такие строго, сурово выполняют назначения врачей, заглатывают горстями таблетки и витамины, пьют разные травяные сборы и терзают мужа до изнеможения. И желанная беременность не приходит. Но едва они расслабляются, едут на отдых, увлекаются хобби или домашними делами, как молниеносно приходят в нужное «состояние».

— Дай мне несколько дней, приходи на следующей неделе, — предложила леди Портер подождать, пока я буду проверять свою теорию.

Объявить Маргарите вслух, что это не магия, не проклятие, никак не связано с нарушением обещаний смерти подобно. Она бы не сидела, не заливала слезами мой халат.

— А что изменится? — всхлипнула девушка.

— Если ничего, то ты ничего и не потеряла, — рассудила я. — Просто подожди меня, а дальше решишь, что тебе делать.

Скрепя сердце, она согласно кивнула и вышла из врачебного кабинета, оставляя меня в полнейшем шоке и прострации. Я вчера меньше удивлялась.

В помещение прошмыгнул Роберт и отрывисто спросил.

— Зачем приходила Маргарита?

Взглянув на старика, устало пояснила:

— Господин Уоррен, я не имею привычки болтать о пациентах. С таким же успехом я могу поинтересоваться, что же вы делаете с Его Светлостью, но вы ведь мне не расскажете?

— Да это кощунство, — возмутился он. — Кто ты такая, чтобы лезть в карту Алекса?

— Действительно, никто, — подтвердила. — Но и вы леди Портер никем не приходитесь. Единственное, вы могли бы оказать ей, — подчеркнула, — посильную помощь.

Глаза у целителя забегали. Я его раздражала, и мне бы он ни помог примерно никогда, но раз речь пошла о подруге дочери, ему сложно отказать.

— Что от меня требуется?

— Разрешить посетить ваш дом и сообщить, где сейчас может находиться леди Уоррен.

Кажется, мой вопрос его не вдохновил.

— Мэтисон, ты всегда можешь постучаться в мой дом, — заскрипел он будто несмазанная телега, — и я всегда открою, мы повязаны работой. Но я не могу обещать, что Дейзи примет тебя.

— Это мы еще посмотрим. Так она дома? Я найду ее в вашем особняке?

Получив конкретные указания, куда мне идти, я стащила с себя халат, закрепила шляпку и поспешила на улицу, чтобы застать девушку перед собранием их клуба садоводов.

Складывается впечатление, что чем бы люди в Лавенхейме ни занимались, они всюду искали единомышленников. Вот зачем, спрашивается, нужен клуб садоводов? А они реально собираются каждый первый день недели, чтобы обсудить свои достижения. Ходят от лужайки к лужайке, советуются друг с другом, что посадить на своей территории. Опять же глупые конкурсы. Меня от подобного времяпрепровождения коробило.

Как предсказывал Роберт, Дейзи я действительно нашла в одном из строений на главной улице. Их специально выделил Бриленд для мероприятий в городе. Шатенка с блокнотом в руках умело руководила прислугой. Я даже залюбовалась.

— Дейзи, добрый день. Можно тебя на пару слов?

Находясь не в обществе, мы перестали обращаться к друг другу официально. Если ты объект презрения, и сам в долгу не остаешься, соблюдать все фамильярности утомляет.

— А, Мэтисон, — закатила она глаза. — Зачем явилась? Если хочешь вступить в клуб, я тебя не приму. Он исключительно для владельцев домов. А у тебя своего дома, — она шумно выдохнула, — в Лавенхейме нет. Ты приживалка.

— И я тоже очень рада тебя видеть. Смотри, чтобы от твоей улыбки все цветы не завяли. С таким трудом их выращивала.

Дейзи возмущенно фыркнула.

— Так чего тебе?

— Отойдем на пару слов?

Она будто нехотя обернулась, но в глазах застыло нескрываемое любопытство. Девушка буквально голову ломала, по какой причине я к ней обратилась.

Распорядившись, она увела меня в одну из маленьких комнатушек, заставленную диванами, пуфиками, полочками. Помещение напоминало девичий будуар, весь в розовых оттенках, в кружавчиках, в салфеточках и блестках.

— Вы пьете здесь чай? — обвела глазами обстановку. — Миленько.

— Твоего мнения забыла спросить, — поморщилась моя собеседница. — Выкладывай, чем я могу быть полезна? А я еще подумаю, помогать ли тебе.

Какая же она зараза. Меня трясет оттого, что приходится вести с ней какие-то дела, но не бросать же от этого Маргариту в беде.

— Дейзи, прости за мою нескромность, но до меня дошли слухи о вашей некой договоренности среди подруг в юношеском возрасте.

— О какой? — она вроде бы не помнила, но взгляд забегал из стороны в сторону.

Такое поведение о многом говорило. Почувствуй над леди Портер темную магию, я бы, наверное, предположила, что молодая леди Уоррен наложила проклятие. Но, слава судьбе, здравому рассудку и тому, что девчонки едва учились колдовать, Дейзи совершенно точно ни при чем.

— О том, что ты первая выйдешь замуж и родишь ребенка, — сказала и покраснела.

С моих уст это слышалось совсем дико.

— Что за бред ты несешь? — мгновенно разъярилась девушка. — Я выйду первая замуж? Ты знакома с моим близким кругом, видела всех. Большинство уже отыграли свои свадьбы...

— Тем не менее, — я упрямо напирала, — вы друг другу обещали. И из-за этого твои подруги боятся, что ты их прокляла.

— Я? — я полагала, что разозлить Дейзи больше невозможно, но я ошиблась. — Я прокляла? Мэтисон, ты лекарь или кто? Если я прокляла, то, во-первых, докажи. А во-вторых, не твоя ли работа снимать злые проклятия? Ты мне мстишь? Мстишь, потому что завидуешь?

Она тяжело задышала и обмахнулась ладонью. Обвинения в темной магии строжайше проверялись. И если подозрения подтверждались, то с магами не церемонились: темница, пытки, короткий суд и страшное наказание.

— Это не моя работа, Дейзи. И поверь, я знаю, что ты никого не проклинала.

— Тогда зачем явилась? Испортить мне настроение? — она топнула ногой.

Общение с ней и ангела до точки кипения доведет.

— Да нет же, — я тоже вспылила. — Иногда убеждения и впечатления так глубоки, что организм человека подстраивается под них. Твои подруги не беременеют, потому что боятся твоего гнева.

— Чего? Тебя послушать, так я совсем монстр. И кто тебе об этом рассказал? Маргарита? Рози? Лилия?

— Это неважно.

— Конечно, важно. Какая стерва меня предала и отправилась жаловаться? И кому? Тебе, — лицо исказила гримаса отвращения.

— Жаловаться? — я аж дар речи потеряла. — Тебя предали? А ты чем занимаешься? Запугала своих близких так, что они боятся тебя расстроить. А у них уже семьи. Вся молодежь в городе живет с оглядкой на тебя, могла бы их поддержать.

— Но это бред, полнейшая глупость, — отвечала Дейзи, но потеряв прежнюю уверенность.

Она задумалась, а я поспешила воспользоваться ее смятением.

— В конце концов, если это бред и полнейшая глупость, чего ты теряешь? Просто скажи, что будешь рада понянчится с их детьми. Твои подруги осознают, что ничего тебе не должны, их отпустит напряжение. И твое одобрение им важно.

В голос я вложила все сочувствие и убедительность, на которые была способна. Очень надеялась, что проняла несговорчивую леди Уоррен.

— Ладно, — она скривилась, — будь по-твоему. Но это не значит, что я считаю, что ты права. Я делаю это для нашего клуба.

— О большем я и не просила.

Предположив, что моя миссия закончена, я развернулась, чтобы тихо уйти, и едва не столкнулась со служанкой, несшей поднос с графином и бокалами. Графин до краев был наполнен розовой, мутной жидкостью.

— А это что? — остановилась я, приглядываясь к содержимому.

От напитка исходил приятный аромат, но очень сильный и навязчивый, чуточку хвойный, древесный, что ли.

— Это холодный чай, леди, — испуганно отозвалась служанка, пытаясь обойти меня. — Подаем гостям.

— Чего ты к ней прицепилась, Мэтисон? — не выдержала Дейзи.

Я словно превратилась в ищейку. Забрала графин и принюхивалась, силясь вспомнить, почему запах мне не нравится и настораживает.

— Из чего он сделан?

— Хм, — потерла подбородок дочка Роберта. — У нас сегодня «розовый» день. Подаем холодный чай из лепестков розеллы, лимонов, с добавлением сахара.

— А запах, что придает ему запах?

Розеллой в этом мире называли каркаде. И в этом красном чае ничего преступного не было.

— Рута душистая, — торжественно объявила Дейзи. — Бабушкин рецепт. Правда, пахнет ошеломительно?

— Понятно, — я поджала губы и прикрыла веки, представляя, какая реакция последует, — разговор отменяется, Дейзи. А вы, — повернулась к служанке, — приготовьте что-то другое.

— Чего это ты у меня распоряжаешься? Совсем стыд потеряла?

Прежде чем ответить хозяйке, я все-таки отправилась на кухню, ведомая несчастной прислугой, и проверила, чтобы она наверняка вылила эту гадость.

Дейзи не отставала ни на шаг, продолжая костерить меня на чем свет стоит.

— Мэтисон, я кому говорю? Стой, чем ты занимаешься?

— Дейзи, — прикрыла я глаза, устав от суеты и громкой интонации, — рута душистая — это трава, которую некоторые известные дамы неприличных профессий, регулярно подсыпают себе в чай, чтобы избежать последствий. Запах у нее приятный, терпкий, а действие губительное. Мне прямо сказать, какой эффект дает твой лимонад?

Губы у леди Уоррен задрожали.

— Правда? Почему я не слышала ничего подобного?

— Потому что ты не куртизанка и не лекарь. Откуда бы тебе знать?

Чисто теоретически, Дейзи могла быть осведомлена о свойствах руты, подливать специально, чтобы таки утвердить свое превосходство над подругами. Дочка Роберта была поразительно властолюбива, амбициозна, напориста. А куда девать эти полезные качества? Подозреваю, что на свадьбах она хоть и радовалась за свое окружение, но втайне завидовала. Она не стала первой. Бриленд молчит, ее мечта о счастливой жизни в поместье герцога постепенно накрывается медным тазом. Но удивление у нее было неподдельным, а еще я не верила, что она реально способна нанести вред своим близким.

Дейзи, как маленький бультерьер, стоит на страже своих интересов и охраняет родных. Она и на меня изначально взъелась, полагая, что буду конкурировать с ее отцом. Что же, ту битву я проиграла.

— Подавайте холодный чай, — смиренно хлопнула в ладоши девушка, раздав новые поручения. Меня она утянула в сторону и процедила сквозь зубы. — Что ты хочешь за свое молчание? Что?

Я смешалась.

— В смысле? Какое молчание? О чем мне следует молчать?

— Ой, не изображай из себя дуру, Саммер, — надо же, дождалась, когда она назовет меня по имени. — Ты сейчас побежишь по Лавенхейму и будешь болтать о том, что я поила всех травой, чтобы никто не мог забеременеть? Говори, что я могу для тебя сделать, чтобы мы забыли эту историю, а ты держала свой рот на замке.

Каюсь, желание появилось. Даже сейчас она меня тиранит, не просит, а раздражающе повелевает. Меня бесят ее замашки...

— Ничего, Дейзи, — хмыкнула я, отойдя в сторону, — ты ничем не будешь полезна.

— Ты шантажировать меня вздумала? — у нее безвольно опустились руки. — Саммер, от моей репутации и следа не останется.

В голосе почувствовались жалостливые нотки. Она меня буквально умоляла.

— Вряд ли, — не согласилась. — Во-первых, мне не поверят. А во-вторых, я и не собиралась никому ничего рассказывать. Просто дай обещание, что о рецепте с рутой больше никто не узнает. А ты поболтаешь со своими девчонками и снимешь с них, как они думают, это «проклятие».

Не представляла я, что могу опуститься до сплетен, где буду злословить на леди Уоррен. Это и не доброта по отношению к ней, а собственное достоинство. Я и чужие россказни слушала, как способ выживания в Лавенхейме. Надо ведь знать, кто кому приходится, кто с кем дружит, кто кого презирает. В этом смысле город сплотился: презирали меня.

— Серьезно? — брови шатенки прыгнули вверх. — Ты меня не выдашь?

— С чем я тебя выдам? Что ты по незнанию добавляла душистую приправу? Ты же ничего плохого не желала. Ошибаются многие, Дейзи. Твой промах не смертелен, сильного урона здоровью, будем надеяться, никому не нанес. И, полагаю, ты не плохой человек, раз тебя любят все в округе.

— Какое значение это имеет? — поморщилась она.

— Тебя твоя же совесть сожрет, — пожала плечами. — Ладно, мне пора. И помни, ты мне обещала.

Договорив, я вышла на улицу, в сопровождении девицы. Она громко сопела себе под нос, размышляя над моими словами.

Неподалеку, на дорожке я увидела трех молодых дам, шествующих на очередное собрание их клуба. И если честно, я так и не поняла, а по какому поводу тут сегодня собираются. Леди Портер, заметив меня, замедлила шаг и побледнела.

— До свидания, леди Уоррен, — помахала собеседнице и моргнула пару раз Маргарите.

— И вам, — пробурчала отстраненная Дейзи.

Посчитав, что на этом мои дела завершены, я грациозно поклонилась, перебросила заплетенную косу и устремилась в направлении госпиталя.

— Леди Мэтисон, леди Мэтисон, — кто-то окликнул меня.

Обернувшись, обнаружила бегущую Магнолию, на чьи именины я столько собиралась.

— Здравствуй, Магнолия, — подождала, когда она остановится и продышится. — Дейзи что-то забыла мне передать? Что еще случилось?

Святые небеса, пусть бы она не кинулась на Маргариту, пусть бы повела себя разумно.

— Нет, Дейзи ни при чем, — выдохнула протяжно младшая Уоррен, — я по личному вопросу... — она оглянулась, — почти.

— По какому?

Вела она себя чудно. Ерзала, горбилась, сминала платок в руках. По лбу стекали капельки пота. И это не от усталости, бежала-то всего ничего. Девушка заметно нервничала.

— Леди Мэтисон, мне неприятно об этом говорить, — начала она шепотом, — и поверьте, это было не моим решением...

— Да что такое, не тяни, — я заволновалась.

Станется, у нее какая-то женская болезнь, и она стесняется обратиться к отцу. Роберт меня за такое точно придушит.

Но я снова ошибалась. Во всем. Впрочем, я ошибалась каждый раз, когда надеялась, что в Лавенхейме мне становится легче.

— Леди Мэтисон, простите, — затараторила Магнолия очень быстро. — Но я вынуждена отменить приглашение, которое раньше вам выдала.

Я обомлела.

— И почему?

Мне резко все опротивело. Появилось ощущение, что я вступила в жидкую, грязную лужу и испортила самые дорогие туфли. И я пока прилично выражаюсь.

— Леди Мэтисон, вы должны сами понимать, — потупила она взгляд.

— Но я не понимаю.

— Леди Мэтисон, ваша слава... Скандал на охоте. Господин Браун рассказывает о вас нелепицы. Я, конечно, в них не верю, но всем ртов не заткнешь. В общем, еще раз простите, но ваше появление нежелательно.

Прикусив губу, я силилась совладать с эмоциями. Меня не обижало, что отнимают злосчастное приглашение, но очень грустно оттого, что я для всех фурия, соблазнительница и... Я всех своих прозвищ не помню.

Магнолия нелепо потопталась, ожидая, что я дальше отвечу, но не получив достойной реакции, развернулась.

— Подожди, — остановила ее, тронув за плечо. — Ты сказала, что это было не твое решение. А чье же оно было?

— Как чье? Его Светлости, естественно. Он же за вас в первый раз просил.