Лекарь моего сердца (СИ)

Глава 12. Саммер

Следующие несколько дней мы намеренно избегали друг друга. Точнее, в жизни Его Светлости, по-моему, ничего не изменилось. После моего «лечения», он спускался на завтраки, шутил, встречался с семьей, а я, напротив, закрылась и боялась посмотреть мужчине в глаза.

Как понимать его последние слова?

Какая я дурочка, какая доверчивая. Почему ведусь на все подряд? Раньше я полагала, что я разумная барышня, но в последние несколько недель моя самоуверенность пошатнулась.

Чтобы и дальше не самоуничижаться, я погрузилась в работу.

Роберт в госпитале меня подчеркнуто не замечал, бубнил себе что-то под нос, когда я подходила, но из-за огромного количества обращенных, был вынужден признать мое присутствие.

В Лавенхейме случилось то, чего я боялась — простудная эпидемия. В родном мире меня не страшат смены сезонов и болезни, а вот без привычного оборудования, полагаясь на одну магию, вечно противоборствуя с жителями и лекарем, наступление холодов пугали до чертиков.

В день мы принимали несколько десятков заболевших. И все они жаловались на одно и то же. Им было больно глотать, гланды их опухли, температура превышала привычную и нормальную, а ломота в теле не позволяла нормально двигаться.

— Это же ангина, — пожимала плечами я, исследуя горло одного из несчастных и подзывая господина Уоррена. — Посмотри на этот налет и гной.

К сожалению, про обычную ангину, хорошо знакомую, в Терралии никто не слыхивал.

Простуда, чахотка — об этом жители Лавенхейма знали. А ангина, та самая, простейшая ангина, которая при неправильном лечении вызывала множество осложнений, оставалась для них загадкой.

— Кашель, выпиши настойку, — бурчал целитель.

— Но она ему не поможет, — отнекивалась я.

Да, у кого иммунитет крепкий, им ничего по существу не грозило, ангина пройдет за неделю, может быть за две. А кто похвастаться им не мог? Между прочим, она-то и вызывала остро ревматоидную лихорадку, от которой страдал наш герцог. А еще в моей практике был случай, когда здоровый мужчина схватил инфаркт. Нет, с этим заболеванием шутить нельзя, оно не менее опасно, чем пневмония или заражение крови.

Грешным делом, я подумала, что это я принесла ее. До моего появления в Терралии никто ничем подобным не болел, не было данных. Но я быстро отбросила подобные мысли.

Во-первых, переместившись в новый мир, я была абсолютно здорова. А во-вторых, господин Бриленд умудрился ее как-то подцепить задолго до моего появления. Наличие стрептококков в его крови я доказала доподлинно.

— Мэтисон, я тебя не спрашиваю, — зверел натурально Роберт. — Или дай лекарство, или уезжай в столицу. Практику, так и быть, я тебе подпишу. В деньгах не потеряешь.

Предложение было щедрым, а Уоррен орал настолько громко, что и другие посетители выпрямили шеи.

Почему бы и нет? Я мечтала помогать жителям, хотела, чтобы мой труд не был напрасным, но они меня боялись. Роберт думал от меня избавиться, а Его Светлость вел себя, словно подросток — мы так ничего толком и не обсудили. Да, поездка в Брекенридж стала бы спасением для меня.

Но...

На одной из кушеток, в ожидании приема сидела леди Портер:

— Господин Уоррен, я не ослышалась? Вы хотите лишить нас талантливого целителя?

— Маргарита, ты неправильно меня поняла, — бросил мимоходом девушке.

Не тут-то было. Леди Портер не собиралась сдаваться.

— Я неправильно поняла? Да вы издеваетесь, — обернулась на других людей девушка. — Сколько мы молчим о репутации леди Мэтисон? Бедная женщина, и она нас терпит и принимает. А вы знали, что она первоклассный лекарь? Да, она только выучилась в академии, но Роберт-то все новости от медицинского сообщества игнорирует. Леди Мэтисон, осмотрите меня, вдруг у меня тоже ваша... ангина...

— Да, — встал со своего кресла мужчина, чье имя я запамятовала. — Роберт, ты можешь продолжать злословить на девушку, но она помогла мне за пять минут, а ты прыгал больше часа. Я ценю тебя, но леди Мэтисон прислали недаром. Она профессионал своего дела.

По-моему, это был господин Фирсток, которому я вправила челюсть после неудачного эксперимента с грушей.

Один за одним поднимались те редкие жители, которым я умудрилась помочь. Их было не очень много, но в их глазах застыл такой праведный огонь, что я засмущалась.

Они были мне благодарны, они шли целенаправленно ко мне, а не к Роберту, и были готовы выполнять все мои назначения.

И как после таких речей отказываться от должности и сбегать в Брекенридж?

— Довольна собой? — прошептал разгневанный Роберт.

Да, я будто бы обрела второе дыхание. Я то полагала, что в Лавенхейме меня возненавидели.

— Или ты перестаешь игнорировать меня, или мы делим практику. Видно, — выдохнула, обращаясь к старшему лекарю, — что твои настойки им не помогают. У нас эпидемия. Открывайте третий этаж. Тяжело больных отправим на него, других по домам и выпишем лечение.

Господин Уоррен не хотел соглашаться, по лицу было видно, но количество пациентов повергало в шок его седую голову. А если учитывать, что у всех на гландах виднелись признаки ангины, ему пришлось признать мою правоту. Ну, или по крайней мере сделать вид, что признать.

— И что с ними делать? — вопрошал он.

— Пока давать обильное питье. Вызови Эви, прикажи, чтобы надела маску, пользовалась отдельными приборами и постоянно мыла руки. А я пока вернусь в усадьбу, — вздохнула я.

Это было местами неправильно. Эви — молодая мама, которой чужие болезни вообще не уперлись. Но она оставалась талантливой медсестрой. Она не пройдет мимо, поможет. Даже обидится, если мы ее не позовем. За это я ее ценила.

Я не нашла причины этой повальной эпидемии, но заволновалась за жителей поместья. Александру нельзя заболеть. Вполне возможно, что эта хворь его и убьет, да и другим служащим добавит немало хлопот.

Одно радовало, мой организм привыкший. Сколько бы себя я ни проверяла, а я безумно страшилась пасть от детской, легкой болезни, это зло меня не брало.

Ворвавшись в здание, я кинула свои перчатки в камин и приказала дворецкому:

— С этих пор не экономим. Все перчатки в огонь, по дому ходим в повязках. Для каждого человека, включая прислугу, делаем свой комплект посуды. Это понятно?

— Да, леди, — спрятал виноватый взгляд мужчина.

— Что? — не укрылся от меня его грустный, протяжный вздох.

— Господин Бриленд, — начал он, вызвав в душе самые противоречивые чувства, — маленький господин Бриленд, наш Энтони, заболел и потерял сознание.

За эти пару недель Энтони освятил собой всю усадьбу. Мальчишка был тем еще проказником, вечно подставлял слуг, воровал сладкое, хулиганил. Но ему прощалось все. Не Александр был душой поместья, а его племянник. Тони обожали от мала до велика, баловали, играли с ним. Чего греха таить, этот ребенок забрался и в мое сердечко.

— И вы меня не позвали? — ошарашенно присвистнула я.

— Мне велели вас не беспокоить. К ночи прибудет господин Уоррен.

Я хлопнула дворецкого по плечу.

— Сделай все, как я сказала. Почаще проветривай его комнату, но чтобы в ней не было морозно, холодно. Если его отец или Роберт будут препятствовать, зови меня.

— Я все выполню леди, — кивнул мужчина.

Получив ответ, я поняла, что он так и поступит. Не знаю каким образом, но прислуга подчинялась мне. Я подозревала, что не обошлось без приказов Александра.

Быстро забежала в свою комнату, переоделась, умылась, протерла руки и подхватила чемоданчик, в которых складировала лекарства и травы. Раньше я не отдавала отчета, зачем я это делаю, а вот сейчас поняла.

Ворвалась в комнату ребенка и присела на крае его кровати. Энтони спал, и я легонько коснулась его лба, стараясь не разбудить.

Конечно, он температурил, сильно вспотел под тяжелым одеялом и невольно постанывал. Я поджала губы, жалея мальчишку.

Уже вечерело, тяжелые портьеры были задернуты, а камин натоплен до предела. Я порывисто вскочила, убирая портьеру и распахивая створку одного из окон.

Энтони жил в старой части дома, самой древней, красивой, но где-то требующей ремонта. Ставни не поддавались, а когда сдвинулись, раздался такой звук, словно я распилила все личное крыло надвое.

— Что вы делаете? — на шум вбежал его волнующийся отец. — Саммер, это вы, — на мгновение он успокоился. — Тони было холодно.

— Конечно, — подтвердила я, вжимая голову в плечи и проверяя, спит ли еще мой маленький пациент, — но повышать температуру в комнате не будем. Ему нужен свежий воздух. Давно он дремлет?

— Несколько часов, — кратко сообщил Майкл. — Я хотел послать за вами, но мне сказали, что вы уже в госпитале.

— И что? Могли отправить Уэйда за мной или кого-то другого, из прислуги.

— Мой брат решил иначе, — ответил собеседник, — собирается к концу дня привезти сюда Уоррена.

Да, дворецкий любезно донес до меня животрепещущую новость.

Очень хотелось возмутиться. Я жила с ними, пусть и не совсем добровольно. Эти мужчины меня защищали от неведомо кого. Спасли от чудовищ. Я же должна их как-то отблагодарить за это. А то, что Его Светлость отказывается от моих услуг, покоробило до предела. Как целоваться, так никаких проблем, а как попросить помощи...

Наглец... и грубиян.

— Господин Уоррен сейчас очень занят, — произнесла задумчиво, представляя, какая суматоха творится в нашем госпитале, — да и мне пора. Я вернусь вечером, и еще раз осмотрю вашего сына.

Я не удержалась и подошла к мальчику, погладив мягкие завитки его волос.

— Саммер, — кашлянул внезапно Майкл и тоже сделал шаг ко мне.

— Что?

— Я что угодно сделаю ради Энтони. Пойду на любые жертвы, сделки. Он и брат — единственные родные люди, которые у меня остались. Вам неизвестно, но мать Тони я очень любил, и сын очень на нее похож.

Привычная невозмутимая маска, которой, кажется, славились все Бриленды, слетела с его лица. Майкл перестал выглядеть как суровый чиновник, властный аристократ. Во взгляде читалась обеспокоенность, истинная паника и безудержная тоска по почившей супруге. Мне неведомо из-за чего она погибла, но средний Бриленд продолжал по ней скорбеть.

— Мне не надо ничего обещать, — залепетала я, — во-первых, это моя работа, а во-вторых, к Энтони я и сама привязалась. Я лишь прошу, чтобы все мои назначения выполнялись неукоснительно. Слугам я все объяснила, дело за вами.

Я вновь повторила набившие оскомину советы: давать много пить, не сильно кутать, несколько раз в день проветривать помещение. Не держать грязным и неумытым, в мокрой, в поту, одежде, не заставлять есть. Если честно, поражалась, что в Терралии до сих пор работали эти древние правила. У них же магия... Она, видно, и задерживает весь прогресс.

Господин Бриленд не сдавался.

— И все же я обязан вам чем-то ответить. Вы спасли мою жизнь, так нам помогаете. Как вас отблагодарить? Если вам хоть что-то нужно, любая просьба...

Не заговори Роберт сегодня о поездке в Брекенридж и о подписании практики, я бы и не вспомнила о своей главной, насущной проблеме — о возвращении в свой мир. Но теперь передо мной стоял тот, кто работает при дворе, кто наверняка знает главного портальщика. Получается, из всего Лавенхейма только Майкл и может мне помочь. Грех не воспользоваться такой удачей.

— Я не вправе, — застыдилась собственной идеи, чем вызвала новую порцию уговоров.

— Саммер, по глазам вижу, что вам что-то нужно. Не стесняйтесь.

И я сдалась.

— Когда все закончится, когда я удостоверюсь, что болезнь ушла, я бы хотела... — аж губу до боли прикусила, боясь спрашивать дальше, — чтобы вы взяли меня с собой в столицу.

— Зачем? — нахмурился господин Бриленд.

— Это не все, — натужно и извиняюще улыбнулась я. — Я бы хотела попросить вас представить меня главному портальщику, кем бы он ни был.

Закрыла глаза, ожидая волны расспросов, но Майкл был поразительно тактичен.

— Это легко устроить, Саммер. Едва Энтони поправится, и я обязательно вас познакомлю.

— Да? Сделаете это для меня? — не поверила своему счастью.

Я чуть не бросилась брату Александра на шею. Для него это малость, хоть и странная. Что может связывать юную целительницу и человека, умеющего строить дороги среди миров? Но для меня это невероятное чудо. Счастье...

За нашими спинами скрипнула половица, а потом раздался тихий стук по деревянной поверхности.

— Я не помешал? — вошел в комнату Энтони Его Светлость. — Как он? — Кивнул Александр Майклу, получив в ответ неясную, недовольную гримассу, повернулся ко мне. — Саммер, я искал вас в госпитале, но Роберт ворчливо сообщил, что вы поехали домой.

— А, да, — замерла, прогоняя внутри себя ураган из негодования, страха и смущения. — Я приехала ненадолго, чтобы кое-что проверить. А вы... — осознала, чем он сам болеет, и где находится. — Ваша Светлость, а вам нужно поскорее уйти отсюда, — выпалила первое, что пришло в голову.

Оба брата воззрились с недоумением, а я буквально выталкивала Александра за порог комнаты. Заодно силилась собраться с мыслями. Не могла понять, что он успел расслышать. В курсе ли о моем потайном желании сбежать из Лавенхейма, и от него в частности?

Майкл остался с сыном, а я застряла в коридоре вместе с герцогом. Не смела взглянуть в его глаза. Мне казалось, что там я прочитаю разочарование. По другому его молчание после очередного поцелуя я и не рассматривала. А как воспринимать?

Ко всему прочему примешалось чувство вины, будто я планирую не вернуться в свой мир, а бросаю весь город и герцога в большой беде.

— Мне надо идти, — ляпнула и обошла мужчину на безопасном расстоянии, — мне нужно заняться лекарством.

— Саммер, а я могу помочь? — хотел меня остановить Его Светлость и протянул ко мне руку.

Но не коснулся, она напряженно повисла в воздухе.

Провожая чужую ладонь взглядом, задумалась. Зачем это все? Сложно представить герцога в роли лаборанта, как он в белом халате и перчатках переливает одну жидкость из мензурки в другую. Но помощь мне, действительно, требовалась.

Мое лицо исказила гримаса, а он не осознавал, на что обрекал себя своим же предложением.

— Что такое, Саммер? — переспросил господин Бриленд, поймав мое недвусмысленное выражение.

— Вам не понравится, — некрасиво усмехнулась я.

— Но я все же хочу получить объяснения.

Пару раз вдохнув, после выдохнув, справляясь со своим замешательством, я все-таки набралась храбрости.

— Мне нужен тот, на котором это лекарство можно опробовать. Я знаю, что это поможет, но на вкус, вид, запах оно выглядит отвратительно. Пока я буду размышлять над тем, как это улучшить, кто-то должен его принять. И этот кто-то также должен быть из заболевших.

Мышка мне нужна лабораторная, но вслух этого не сказать. И Его Светлость последний, кого я бы хотела об этом попросить. Но на безрыбье...

— Я ведь не болен, — пожал плечами Александр.

Как же сложно...

— Больны, — терпеливо пояснила я. — И когда у вас была лихорадка, вы болели таким же заболеванием, от которого страдает ваш город. Теперь у вас осложнения.

— А они могут быть у других? — быстро сообразил мой собеседник. — У Тони тоже могут быть?

— Могут, — я кивнула, — но необязательно. Лекарство должно помочь и вам, и им. А осложнения бывают самые разные...

Он не дал мне договорить, перебил.

— Тогда... — потянул мужчина, — я согласен. Это как-то связано с тем испорченным хлебом и фруктами, да?

Поражаюсь прозорливости Его Светлости.

Я подтвердила его опасения коротким кивком. Заметила, как поморщился мужчина, но не отступил. Он служил, воевал. Что ему испорченные продукты?

Но я тоже не сидела без дела. Когда мои споры выросли и поменяли цвет, я аккуратно срезала их и просушила над камином, превращая плесень в порошок. И перемолола еще разок. Это, конечно, не настоящие антибиотики, но выбора нет.

Войдя в свою лабораторию, зажигая свет, попросила служанку принести чай. Насыпала одну ложку и бросила в подогретую жидкость, а потом предложила этот чай господину Бриленду.

Я не смотрела, как он пьет. Мне было стыдно. Да меня за такое в темницу надо бросить. Но и другого подопытного мне не найти.

— На вкус ужасно, — оповестил меня Александр. — В кухню вас впускать нельзя.

Это он так отшутился?

— Знаю, — я слабо улыбнулась, ощущая, как участился пульс, — я не самая хорошая хозяйка и кулинар. До леди Уоррен мне далеко, но это лекарство. Оно не должно быть вкусным.

Вот зачем ее вспомнила? И зачем оправдываюсь?

Находясь поблизости от Его Светлости, не могла избавиться от неловкости, а учитывая наши странные взаимоотношения, я удивляюсь, что не убегаю из комнаты. Ему, кажется, тоже было неудобно.

— Дейзи — отличная девушка во всех отношениях, — заключил он, прищурив глаза и отступая на шаг назад.

С одной стороны, я злилась, что он ее хвалил, отмечал ее заслуги, как и остальные жители Лавенхейма. А с другой... восхищалась его хладнокровию. Как спокойно, без эмоций он на все реагирует.

— Но вы себя несправедливо принижаете, — продолжал мужчина. — В конце концов, вы лекарь. Долго обучались в академии, практиковались... — Он остановился, а мой желудок резко свернулся в узел. Возникшая тишина мне не понравилась. — Саммер, я хотел еще кое-что обсудить.

— Да? — округлила свои брови.

— О произошедшем...

Если он полагал, что беседа облегчит мне жизнь, то он сильно ошибался. Я не желала поднимать эту тему, я мечтала забыть обо всем, как о страшном сне. И поэтому я торопливо заговорила, будто я не человек, а пташка на рассвете:

— О, забудьте. Я все понимаю, минуты слабости. Я была расстроена, вы в смятении, хотели меня поддержать... Я буду благодарна, если перестанем уделять досадному инциденту столько внимания. Будьте так добры, сообщите, если в вашем состоянии что-то изменится. Завтра я приду вас осмотреть.

— Нет, Саммер, я не об этом.

Но я не слушала. Договорив свою отповедь, трусливо сбежала. И не останавливалась, пока не достигла собственной комнаты. Заперев дверь на ключ, тяжело задышала.

Боги, вселенная, во что я влипла?

Мне все тяжелее отрицать, что Его Светлость меня не волнует. Что мне плевать на его слова и на его поведение.

Чтобы думать о герцоге поменьше, я поступила привычным для себя образом — погрузилась в работу. Вставала спозаранку, первым делом проверяла состояние Энтони, после Бриленда, но всегда в чьем-то присутствии, и уезжала в сопровождении Уэйда на свою смену в госпиталь.

Даже Роберту пришлось признать наличие эпидемии, и то, что она достигает каких-то невообразимых масштабов. Все мероприятия в Лавенхейме отменили, праздник в честь сбора урожая перенесли на другую дату, и его проведение было под большим вопросом. Не хватало рабочих рук, а аристократы-маги учились обслуживать себя самостоятельно, ведь первыми слегла прислуга.

С господином Уорреном мы выходили посменно, а если кто-то «отдыхал», то вместо приема пациентов отправлялся на осмотр больных, кто лежал дома. Неделя прошла словно в кромешной, беспроглядной тьме. И я безумно уставала.

Правда, мой любимый способ, чтобы думать поменьше, не больно-то помогал. Невольно я возвращалась к мыслям об Александре, раздумывала, как я сообщу про свой отъезд. Собиралась рассказать о своих планах, выискивала подходящий момент, но тот, конечно, никогда не находился.

Я трусливо решила отложить этот разговор до выздоровления его племянника. И когда мы с мужчиной встречались, прятала взгляд, вела себя холодно и отстраненно. Боялась себе признаться, что буду скучать.

Нет, я не сомневалась в том, что, получив желаемое, я затоскую по Уэйду, по Эви, по Майклу и Тони, а вот по Александру...

Не хочу об этом думать.

Единственное, что меня могло обрадовать, это улучшения у Его Светлости. И они были.

Уже через три дня господин Бриленд отказался от всех болеутоляющих, а еще через два дня совершил долгую прогулку верхом. Окрыленная, я моментально развела остатки порошка для Энтони, и объяснила Роберту, из чего все сделано.

Старый лекарь был готов на меня рычать, глаза горели яростью и пламенем, но наблюдая за другом, который перестал кутаться в пледы, чье лицо больше не напоминало восковую маску, удерживающую судороги, и за мальчиком, который буквально на следующий день пришел в себя, он сдался.

Мы вдвоем находились в госпитале, раздавая всем отвратительное на вкус и на вид лекарство.

— Мэтисон, — выдавил он из себя, едва помещения опустели, и наступила благословенная, очень сладостная для уставших работников тишина, — я был неправ.

От его голоса, не приправленного сарказмом, я опешила. Это почти похвала от «коллеги», сделавшим некогда мою работу невыносимой. Но я представляла, с каким трудом далось ему подобное признание, посему не стала измываться и приговаривать что-то обидное. Я приняла.

— Я ценю ваши слова, — коротко отозвалась я, — спасибо.

— Ты... это... — замер Уоррен и нелепо затоптался на месте, — не серчай на меня. Я предположить не мог, что у тебя есть мозги и характер. Что ты такая... Что тебе не наплевать на Лавенхейм. Я был уверен, что ты здесь ради одной практики, а потом сбежишь, а жители тебя совсем не интересуют. Прости. Оставайся в городе, не нужен тебе Брекенридж. У тебя талант.

Я вдруг почувствовала тяжеленный груз на своей спине, состоящий из стыда и вины. Получается, в какой-то мере этот старик был прав. И сейчас я планирую сбежать ни с кем не попрощавшись.

Усевшись в повозку, прибывшую от усадьбы, поздоровавшись с Уэйдом, осознала, что и господина Блэка рискую никогда не увидеть.

— Как ты, Саммер? — кивнул он. — Разве все не замечательно? Ты странно выглядишь.

— А как Его Светлость? — проигнорировала вопрос. — Как мальчик?

— В полном порядке, — улыбнувшись, сообщил помощник. — Энтони уже третирует дворецкого, требуя блинов на поздний ужин, а Алекс заперся с Майклом в кабинете. Но он тоже хорошо, — добавил Уэйд, а после нахмурился. — Одна ты грустишь, что у тебя случилось?

Жаль, что поблизости нет Эви. Девушка поймет меня лучше, чем мужчина, но хоть кому-то можно излить душу?

— А как ты отреагируешь, если я через неделю-две уеду? — выпалила и застыла, следя за выражением Уэйда.

— Куда? У тебя практика не закончилась, — отметил он. — Тебя кто-то обидел? Кто-то что-то сказал в госпитале? Это Уоррен? Ну, знаешь, — возмущению его не было предела. — Сколько можно над тобой издеваться, и это после всего того, что ты для всего города сделала, для Александра сделала.

— Нет, постой, — потянула я на себя увесистого громилу, умудрившегося почти выскочить из кареты на полном ходу. — Роберт ни при чем. Он, наоборот, признал свои ошибки. Я о другом. У меня появилась возможность уехать, не заканчивая практику в Лавенхейме, и я намереваюсь воспользоваться этой возможностью.

Мне много чего хотелось ему рассказать. Что это редкий шанс, что он выпадает раз в жизни. Что потом я вряд ли настолько близко смогу познакомиться с портальщиком.

А если про это рассказывать, то надо начинать с самого начала. Говорить о том, что я попаданка, и прибыла из другого мира...

Не перестаю гадать, что за человек Уэйд, роль помощника, камердинера ему совершенно не подходит. Он ищейка, детектив, охранник в одном флаконе. Соображал он очень быстро.

— Майкл? — бросил он. — Уедешь с Майклом?

— Да, — изумилась его потрясающей догадливости. — Ты будешь меня осуждать?

Уэйд долго молчал, буравил своим пытливым взглядом и надувал щеки, словно он бульдог. Когда у меня уже отказывало сердце, мнение друга было для меня важно, он наконец-то произнес:

— Осуждать тебя? Я? Никогда. Саммер, ты замечательная девушка, и я буду всегда гордиться нашими теплыми отношениями. Но этот вопрос стоило задавать не мне. Александр в курсе?

Я отрицательно замотала головой и скорчила кислую гримасу.

— Тогда первым делом иди к нему, — заключил помощник Бриленда. — Если ты не заметила, то братья не всегда между собой ладят. И согласившись куда-то поехать с Майклом, ты встаешь между ними. Боги, да что ты в нем нашла? — сжал он кулаки и стукнул одним из них по скамейке, — Майкл — отличный малый, но в подметки Александру не годится.

— Ты что? — Я ошеломленно уставилась на собеседника. — Ты подумал, что я уеду с братом Его Светлости, потому что, потому что... Ты меня содержанкой представил?

Еще немного, и нашей дружбе конец.

— Естественно, нет, Саммер. Ни ты, ни Майкл себя подобными предложениями не оскорбят. Я полагал, что он позвал тебя замуж. Ты вылечила его сына, Энтони тебя принимает, разве нет?

— Нет, — я тихо рассмеялась, — это сугубо деловое предложение. Майкл посчитал, что мне должен, а мне как раз очень нужно в столицу. Там мы распрощаемся, это точно не брак.

— Тогда извини, — расслабился он, — и мне бесконечно жаль, что ты уедешь. Но ты забыла об одной важной вещи. И пока она не разрешится, я бы рекомендовал тебе оставаться в Лавенхейме.

— Какой?

— Злоумышленника так и не нашли. Пока он на свободе, Его Светлость, Майкл, да даже я тебя никуда не отпустим. Брекенридж — огромный город, кто будет там тебя охранять?

Я не нашлась, что ему ответить. Как я о таком, вообще, запамятовала? А главное, кому успела насолить настолько сильно, что меня похитить попытались? В курсе ли эти бандиты, что я попаданка? Может, по этой причине от меня захотели избавиться?

Тогда мне даже поскорее надо выбираться из Лавенхейма. Думаю, что Майкл не откажется подобрать мне охрану, а на свои скопленные средства я вполне способна ее оплатить. До основной цели рукой подать...

Я мотнула головой, игнорируя настойчивый взгляд Уэйда.

— Нет, оставаться нельзя. Ты меня не поймешь...

— Пойму, Саммер, пойму, — утверждал он, — но ты не стремишься быть предельно откровенной. А я не буду тебя пытать.

К чести господина Блэка, он никогда не был навязчивым. Чувствовал, что уговоры бесполезны, а я все решила, просто откинулся на спинку и прикрыл глаза, вслушиваясь в мерное поскрипывание колес.

И почему мне так страшно им все рассказать?

Сначала-то причины были вполне очевидны, Лавенхейм не воспылал ко мне любовью, включая их правителя, но через время ситуация, кажется, улучшилась. Может признаться?

С этой мыслью я вышла из экипажа, когда мы прибыли, пошла в дом, продолжая в ней укрепляться.

Я понятия не имела, отчего между братьями есть некий разлад. Они поддерживали друг друга, Александр явно любил племянника, но отношения были натужными. Периодически двое мужчин спорили друг с другом за столом до посинения, не сходившись в любом вопросе. Что произойдет, когда я брошу работу и отправлюсь с Майклом? И это после... Ох, даже мысленно думать неловко... После наших поцелуев.

Уэйд добавил мне опасений. Не сомневаюсь, что Его Светлость будет думать в том же ключе, что и его помощник. Что я искала себе богатого покровителя и обрела.

Нет, становиться еще одной занозой в их ссоре я не желала.

Решившись, я вознамерилась отправиться в комнаты герцога, чтобы объясниться с ним. Не сообщать всю правду, но не лгать. Расскажу, что мне нужно в столице, а там будь что будет. Лишь бы он не злился на брата.

Прежде чем пойти, я зашла к Тони, с удовольствием выяснила, что он идет на поправку, и даже вставал и играл с прислугой.

Но минуты поджимали. С каждым шагом по лестнице мне становилось все сложнее ступать. Поджилки затряслись, словно я какая-то преступница. Я моментально взмокла, ощутив, как предательские капельки пота холодят поясницу.

Чего я боюсь? Что старший Бриленд разочаруется? Я несколько месяцев жила с этим осознанием.

Встав у двери, я подняла руку, чтобы постучать, и помедлила... Вдох-выдох, храбрость меня окончательно покинула. Судьба будто бы почувствовала мои внутренние метания.

С другой стороны двери раздались мужские голоса и совершенно точно назвали мое имя. А я все-таки девушка, и пусть что в этом мире, что в моем меня воспитывали с осознанием, что подслушивать нехорошо, сегодня я слабости поддалась.

Приникла, стараясь разобрать каждое словечко.

— Почему ты гневаешься на меня? — узнала я голос младшего Бриленда. — Спроси ее о целях поездки. Я лишь выполняю свое обещание.

— А ты и рад его выполнить. Услужил. Мне большого труда стоило отыскать толкового целителя, и тут приезжаешь ты. Зачем тебя сюда вообще понесло? — цедил сквозь зубы Его Светлость.

— Братская любовь не считается? — фыркнул Майкл. — Я волновался, мои люди мне писали, что тебе становится все сложнее. Конечно, я собрался тебя навестить. А чего ты ожидал? Энтони своего дядю видит раз в несколько лет, спрашивает о тебе. Я опасаюсь, не случилось бы чего. Ты послушай...

— Нет, не хочу. И что? Дождался бы моей поездки. Я планировал отправиться в Брекенридж, когда мне станет лучше. Наводнил мой дом своими шпионами, намереваешься забрать Саммер. Что ты за брат такой?

— Да повторяю, не я забираю твою целительницу, она сама хочет уехать. Спросил бы ее лучше, кто она такая, чем раньше жила. Ты никогда не задавался вопросом, откуда столько познаний и странных нововведений? И почему именно ее искали призрачные гончие?

Ох, он так разумно рассуждал, что мне поплохело. А Майкл-то не меньшая ищейка, чем Уэйд.

— Задавался. Уэйд наводит справки о леди Мэтисон. Я не слепой.

Тут я охнула, но сочла, что Его Светлость имел на это право. Я действительно часто вела себя загадочно и непривычно для аристократки. Но вряд ли они что-то найдут. У настоящей Саммер погибли родители, а в академии я вела себя тихо. Причины ссылки в Лавенхейм не называла, но и не скрывала никогда.

— И почему тебя так заботит судьба Саммер? — задал вопрос Майкл. — Она молодец, не скрою. Отдаю ей все возможные почести. Она спасла меня, моего сына, тебя... Я никогда с ней не рассчитаюсь. Ты боишься лишиться ценного специалиста? Или это что-то большое?

Я прижалась к деревянной поверхности сильнее, чтобы наверняка узнать, что ответить Александр. Увы, но любопытство и сгубило кошку. Так, погрузившись в чужую беседу, я случайно задела ручку и ввалилась в комнату, с трудом устояв на ногах.

— Простите, — выдавила из себя, представляя, как низко падаю в их глазах. — Ваша Светлость, я вас искала.

Оба собеседника синхронно посмотрели в мою сторону. Если на губах Майкла заиграла легкая усмешка, то старший господин Бриленд был предельно серьезен. Я бы сказала, что он потемнел.

— Так поспешно искали, что постучаться забыли, Саммер? — сдвинул он брови.

— Эм... Да, — кивнула я, мечтая исчезнуть. — Мы могли бы поговорить?

— Если вы не заметили, то я... — начал герцог, повергая меня в новую пучину стыда.

К счастью, Майкл куда сердобольнее брата, пришел на выручку.

— Да, поговорите. Леди Мэтисон, надеюсь, вы не будете держать на меня обиду, за то, что я предупредил Алекса о нашем отъезде? Я собираюсь отбыть где-то через неделю. Вам хватит времени, чтобы удостовериться, что с вашим главным, — он подчеркнул, — пациентом все в порядке?

Я не дура, он отчетливо намекал на хозяина дома.

— Да, хватит, — покорно согласилась, ощутив, как густеет воздух в помещении.

— Тогда не буду вам мешать, — подмигнул мне маг, обошел на приличном расстоянии и ретировался, оставляя меня и Его Светлость наедине.

Ох, лучше бы он остался.

— Зачем явились, Саммер? — накинулся на меня герцог. — Многое успели подслушать?

— Я не подслушивала, — защищалась я, но с очень слабой интонацией. Я же все-таки подслушивала.

— Мне-то не врите. У вас все на лице написано, — припечатал меня господин Бриленд.

Пришлось смиряться с тем, что я не самая учтивая особа, да и когда меня это занимало?

Отринув смущение, я гордо выпятила подбородок.

— Хорошо, подслушивала. Почему вы обижаетесь на то, что я уеду? Не вы ли всячески намекали мне, что это временно, что мне следует только потерпеть? За что вы злитесь?

Это мне надо злиться. Сколько я всего стерпела? Да, он меня поддерживал в трудные минуты, но не его ли подданные доводили меня до исступления. Он и сам хорош, не вмешивался, когда обо мне ходили слухи, вел себя невыносимо. Запирал, ничего не объяснял...

— Вы меня обманули, — заходил мужчина взад-вперед, — пока я болел, вы сговорились с моим братом...

— Мои намерения были ясны. После практики я бы вернулась в Брекенридж.

— Не с моим братом, — выкрикнул он, остановившись возле меня.

Я вздрогнула. Я достаточно познакомилась с характером Александра, знала, что в некоторые моменты он импульсивен. Но никогда не видела эту мрачную сторону. Правда, я его так никогда и не доводила.

— Вам там намазано, в Брекенридже? Мало денег? Влияния? — разбушевался Его Светлость. — Я могу все это дать.

Наверное, он думал, что я охотилась за этим. И услышав его слова, я сама рассердилась. Я так много старалась ради него и жителей, боролась с их предубеждением, чтобы меня обвиняли в алчности и меркантильности?

— Я где-то давала понять, что мне нужны деньги и влияние? — рассвирепела я. — Просила об этом? Хоть раз заикнулась о жаловании? Вы кем меня считаете? За кого принимаете?

— Зачем тогда уезжаете? — расправил он плечи. — Для чего? Когда все так хорошо продолжилось...

— Хорошо для кого? — не утерпела я. — Для вас? Не беспокойтесь, я выпишу назначения, будете им следовать, симптомы не вернутся. Господин Уоррен готов выслушивать меня, а горожане его обожают. Через неделю все будут здоровы. Кому-то интересно, чего бы хотела я? Это ведь я терпела и ваше обращение, и ваши поступки. Практически не давала отпор, памятуя о том, что я уеду. В чем я перед вами виновата?

— Саммер, я...

— Нет, — я словно порушила все внутренние преграды, меня было не остановить, — это вы дослушайте. Вы попросили Уэйда разузнать обо мне, я облегчу задачу. Я отказала в близости ректору, собиравшемуся отправить меня во дворец. Я, лучшая студентка на курсе. Не задавались вопросом, почему лучшая студентка приехала в вашу глушь? Если я в ваших глазах настолько амбициозная, почему я тогда не согласилась с господином Фарреном? Зачем пыталась вас излечить, встречая ваше уничижительное отношение?

— Я благодарен, я не хотел...

— Но вы сказали, предложили мне это, — я с трудом удерживалась от слез. — В столице у меня есть одно дело. Я не ищу себе любовника побогаче, или семью поспособнее. Я просто хочу расставить точки над и, быть там, где мне надлежит быть, но вам, конечно, этого не понять.

Я бы гордо ушла... собиралась, но Его Светлость меня остановил. Удержал около стола, расставив руки и пресекая всяческие поползновения.

— Вы так хотите уехать? — спросил он, глядя прямо на меня. — Оставить меня?

Голова взрывалась от воспоминаний: извинения Уоррена, защита от леди Портер, дружба с Эви, Уэйдом, Майлом и Тони, поцелуй Бриленда и мой неожиданный, горячий ему ответ.

— А ради чего мне оставаться? — задергалась я.

Где-то в глубине души я была готова задержаться, ну, чтобы проверить, а не много ли я теряю.

Мне же не показалось, люди не целуются просто так... от скуки. Вроде бы я привлекательна для Бриленда. И не буду отрицать, что он чем-то увлек меня, но... Но для этого требовалось что-то очень важное от Его Светлости.

Это он мужчина, и ему надо делать первый шаг. К сожалению, он не обладал красноречием, не умел выражать свои чувства.

Руки его ослабели, я ощутила, как он отошел. Стало легче дышать, и этот момент напряжения между нами исчез.

— Да, вам не за чем оставаться, Саммер, — признал он.

Я поправила платье, пряча свое лицо. Никак не могла определиться: разочарована или очень зла.

— Тогда перестаньте тревожить меня и своих родственников. Если вам важно, между мной и Майклом ничего нет. Он выполняет свое обещание. Через неделю я уеду.

— Счастливого пути, Саммер, — холодно отозвался Его Светлость. — Я приставлю к вам охрану на месяц. Потом вы вольны делать что хотите.

— Премного благодарна.

Из комнаты я выскочила, как кошка, получившая пинок. Понравился ли мне разговор? Нет. Добилась ли я своих целей? Отчасти. По крайней мере, старший Бриленд не будет винить своего брата в том, что он меня увозит.

Оставшиеся дни мы больше не виделись. Я знала, что Его Светлость меня избегает, это Уэйд без обидняков мне сообщил, еще и поругал. Слава богам, что не влезал между нами.

Пока собирались вещи, я продолжала работать в госпитале. Попрощалась с Эви. Предупредила Роберта о скором отъезде. Тот, кстати, по мне не особенно проходился, но жалел. Переживал, что он стал причиной моего побега.

В последний рабочий день я убирала собственный кабинет, гадая, кому он достанется. Мечтала, чтобы все-таки новым лекарем Лавенхейма стала девушка. Моими стараниями коллега признал, что женщины в целительском деле не хуже мужчин, и он не будет судить о работнике по его полу.

Колокольчик в коридоре зазвенел, и мы оба вышли наружу, чтобы встретить посетителя.

— Джайлс! — выкрикнула я, а потом закрыла свой рот рукой. — Господин Граем, что вас принесло в столь поздний час?

— Саммер, — на артефактора было страшно смотреть. Он будто увидел собственную смерть, побледнел, а на ресницах до сих пор застыли слезы. — Саммер, боги, умоляю, навести мою мать. Она отказывается от лечения и нового лекарства. Все надежды на тебя. Она не разговаривает, с трудом дышит, шея и лицо опухли...

— Что за глупость? — вспыхнул лекарь. — Я лично выдавал ей порошок от леди Мэтисон, лично осматривал ее. Там не было ничего опасного.

— Верно, — закивал мужчина, — это было неделю назад. Моя матушка из приличий приняла лекарство, но не поверила в его действие. Не пила его. Саммер, ты можешь поехать со мной? Она тебя послушает.

Наблюдая за господином Граемом, я заходилась от чувства вины. Мы толком и не объяснились со злополучного бала. Он забрасывал меня записками, прислал артефакты, но я, погруженная в заботы, едва ли отвечала.

А как мне помогла его мать...

— Роберт, закроешь госпиталь? — повернулась к господину Уоррену.

— Может, лучше мне? — подался он вперед.

Но я настояла. В конце концов, у меня появилась возможность объясниться с Джайлсом, а я ему задолжала.

— Нет, просто сообщи Уэйду, что я у Граемов и вернуть под утро, хорошо? — попросила я.

Несмотря на мою ссору с Его Светлостью, присмотр за мной не ослаб. В госпиталь меня забирал и отвозил его помощник, и я точно знала, что мне подыскивают охрану, и там не шел разговор об условленном месяце.

— Конечно, Саммер, — согласился Роберт. — Но ты все-таки поспеши.