Лекарь моего сердца (СИ)

Глава 2. Саммер

На следующий день я излучала оптимизм, преисполнилась надеждой, что вчерашние события — малюсенькое досадное недоразумение. А сегодня все пройдет, как по маслу.

За мной зашел Уэйд, когда я заканчивала свой нехитрый завтрак.

— Доброе утро, Саммер, — поздоровался он. — Прекрасно выглядишь.

От комплимента я зарделась, хотя похвалу получила справедливо. Я проснулась ни свет ни заря, чтобы уложить волосы, нарядилась в розовое платье, подчеркивающее здоровый румянец. В общем, старалась произвести на жителей невообразимое и приятное впечатление.

— Спасибо, и тебе доброе утро, Уэйд. Мы поедем в повозке?

— Нет, я бы предпочел проводить тебя пешком. Времени достаточно, а ты познакомишься с окрестностями. Посмотришь на город. Кстати, сегодня на главной площади что-то вроде праздника.

— Неужели, — изумилась я, вспоминая, какую дату пропустила. Учитывая мое попаданчество, запамятовать важные события мне было легко. — И какой?

Господин Блэк как-то мученически изобразил улыбку.

— У нас есть благотворительное общество, состоящее из молодых леди-аристократок. Они называют этот перфоманс, — теперь он уже кривился, — цветочным фестивалем.

Сдерживая смех, все-таки уточнила:

— Фестиваль? А что делают?

Мы уже вышли на улицу, и я вдыхала ароматы из сада. Вот где надо было делать цветочный фестиваль. Усадьба у Его Светлости очень ухоженная, красивая, в глазах пестрит от количества растений.

— Выставляют цветы, создают панорамы, пьют чай и бесконечно болтают. Мы заскочим туда ненадолго, покажу тебе. Но умоляю, не проси задержаться. Девицы одолевают меня вопросами о господине Бриленде, а потом утверждают, что из-за моего взгляда вянут их цветы. А то, что от их трескотни вяну я, никого не интересует.

Вау, и не знала, что Уэйд такой шутник. Клятвенно пообещала не издеваться над его терпением.

Покинув главные ворота, я сосредоточилась, чтобы запомнить дорогу. Городок небольшой, и от границ на востоке можно дойти до границ запада примерно часа за полтора. Меня данный факт обескураживал, но местные в восторге, что кареты почти не требуются. Здесь любили долгие променады.

Уэйду многие кланялись, а он в ответ тоже кланялся и представлял меня, объяснял, что же за девушка в его обществе. Я замечала, как глаза загораются от любопытства, но едва выяснялось, что я целитель, как взгляд потухал. Все стремились попрощаться.

— Не бери в голову, Саммер, — делал мой спутник попытки меня успокоить. — Когда ты обживешься, когда тебя получше узнают, они не будут столь суровы.

— Ты ко мне отнесся по-доброму, — пробурчала себе под нос. — И Эви...

Он пожал плечами.

— Во-первых, не обессудь, нам с тобой работать. Во-вторых, — он вздохнул, — я не делаю поспешных выводов о человеке. И не страдаю предубеждениями. Эви очень молода и активна. Да и у нее тоже своеобразная слава.

Хотела спросить про секретаря, что мужчина имел в виду, но Уэйд остановился и перешел со мной дорогу.

Мы оказались в каком-то ярком, пестром эпицентре, состоящим из веток, кустов, цветов в горшках, просто срезанных цветов, цветов в шляпках, цветов на платьях. От ароматов растений, от духов, которыми щедро облились дамы, мои легкие скукожились.

Собралась огромная толпа, я и не подозревала, что в Лавенхейме так много жителей.

Всюду стояли столы, накрытые белоснежными, льняными скатертями. Соорудили деревянную сцену, где радостно щебетала Дейзи Уоррен.

— Забыл сообщить, — наклонился ко мне господин Блэк и проникновенно зашептал. — Возглавляет благотворительное общество дочка Роберта.

Тут я скисла. С девушкой в первую встречу мы не поладили.

Я прислушалась к тому, что она говорит. Рядом с ней замерли ее ближайшие подружки. Обсуждались результаты конкурса, о боги, на самую красивую ветку вишни. Теперь я воистину осознала понятие «испанский стыд». Делали они, а краснела я.

Какого же было мое удивление, когда на сцену поднялся Его Светлость. Он поддерживает этот маразм. Серьезно? Взглянула на своего провожатого, но тот просто развел руками, словно объясняя, что так заведено, это традиции, и все такое.

Кошмар.

Девушки запрыгали от нетерпения, облепили герцога, визгливо верещали, превращая и без того тонкие голосочки в ультразвук. Главе города в пору давать медаль за святое терпение.

С другой стороны, собирая в себе остатки растерянной храбрости, я твердо вознамерилась выполнить вчерашнюю задумку. Я подойду к Бриленду и предложу свою помощь. Ему не отвертеться.

Он ходил, крутил в пальцах веточки, по-моему, чересчур увлеченно выказывал интерес. Победила, естественно, дочка Уоррена. Я и не сомневалась.

— Идем, Саммер? — потянул меня Уэйд. — Вечером вернешься сюда с Эви.

— Подожди минуточку, — попросила я и кинулась вперед, начала обходить всех собравшихся.

Как только я достигла ступенек к сцене, закончивший с поздравлениями Его Светлость принялся спускаться.

Мой наметанный врачебный глаз отметил, что движения приносят ему боль, но для остальных мужчина оставался бодр, весел, неутомим.

— Доброго дня, Ваша Светлость, — обратилась я.

Почувствовала, как люди, кто находился поблизости, сосредоточились. Подслушивали, делая вид, что изучают носки собственных туфель.

— Здравствуйте, леди Мэтисон, — отозвался он, меняя тон на какой-то утомленный. Вот же зараза. — Почему вы еще не в госпитале? Приходите сюда вечером, леди Уоррен, — он показал на Дейзи и ее верную свору, — все чудесно украсили. Отлично проведете время.

— Да-да, — отмахнулась я, явно поторопившись. — Ваша Светлость, простите за наглость. Я заметила, что у вас есть некоторые проблемы со здоровьем. Поверьте, я могу помочь. Если вы зайдете ко мне...

— Хватит, леди Мэтисон, — перебил меня господин Бриленд. Глаза у него недобро блеснули. — Вы, вроде, приехали из столицы?

— Да, — я растерялась.

— Вы аристократка, учились в главной лекарской академии, у вас блестящие результаты. Я верно говорю?

— Да, — кивнула, ощущая подвох.

— Почему же вы позабыли про вежливость и этикет. Вас хорошим манерам не учили? У меня нет никаких проблем, леди Мэтисон. А теперь, будьте так сказочно добры, — он меня пододвинул. Меня? Пододвинул. Убрал с пути. Спасибо и на том, что не оттолкнул. — Дайте пройти.

Ох, так я не позорилась никогда в жизни.

Проводив взглядом герцога, поймала на себе сотни осуждающих выражений. Толпа разгневалась, все хмурились, а со сцены Дейзи Уоррен шепотом вещала, что новенькая потеряла всякий стыд.

Я краснела, бледнела, едва не заплакала одновременно.

Меня спас Уэйд, вытянув за руку и растолкав всех окружающих.

— Саммер, зачем? — недоумевал он. — Ты не его целитель.

Мы отдалились от главной площади, и помощник Бриленда вел меня к месту работы.

— Я хотела помочь, — плаксивым тоном отзывалась я. — Я же не слепая, вижу, что ему больно.

— Саммер, эта проблема очень давняя. И Александр не стремится объявлять ее во всеуслышание. Роберт делал попытки помочь. Другие лекари тоже его осматривали. Как ты полагала? Придешь, предложишь свои услуги, и Его Светлость проникнется? Обнадежится?

— Да, примерно так.

— Тогда спешу тебя расстроить. Его Светлость страдает от болей в мышцах. Движения даются ему тяжело. И это длится несколько лет. Летом он ощущает себя сносно, в холодные периоды почти не выходит, чтобы не показывать хворь. А ты... — мужчина звучно вдохнул, — Саммер, ты же и сама аристократка. Да ты его едва не опозорила.

— Прости? — надеялась, что мне послышалось. — А в чем позор? Что герцогу больно?

— Что он слаб, упрямая твоя голова. Он не может себе позволить подобного. В глазах жителей он скала. Да они молятся на него, а не своим богам. Знаешь, что в Лавенхейме было раньше, пока правил его отец?

— Что?

— А ничего. Ни торговли, ни предприятий, ни работы. Страшная глушь с преступностью. Это Александр здесь во всем разобрался, устроил праздники, вдохнул жизнь. А мог просто почивать на лаврах землевладельца.

— И все же он страдает, — твердила я упрямо.

— Если он не обращается, значит, это не твое дело, — заключил господин Блэк, подводя меня к двери госпиталя. — Саммер, я серьезно. Забудь о проблемах Его Светлости. Он у тебя никогда помощи не попросит.

Если Уэйд полагал, что меня его слова успокоят, то они больше раззадоривали. Не попросит? И ладно. Не нужна помощь? Хорошо. Разберусь в его недуге сама, чтобы успокоить душу перфекциониста. Не идут во врачи другие. Мы все в какой-то степени страдаем идеальным мышлением. Нам важно и признание, и доведение дел до конца, и правильный диагноз.

В дверях меня встретила радостная Эви. На секунду она сморщилась, но вновь вернулась улыбку на лицо.

— Саммер, можешь отдыхать. К тебе пациентов нет.

Складывалось впечатление, что девушка словно закрывает приемную от моих глаз. Я поднялась на цыпочки, чтобы рассмотреть, что творится за ее спиной.

Перед стойкой сидело немало людей, кто-то пришел с детьми, кто-то кашлял, прикрывая рот. Я вошла в свой кабинет и переоделась в халат. А когда вышла, громко произнесла:

— У меня нет очереди. Можно проходить ко мне.

Искренне надеялась, что уставшие посетители ринутся и в мою сторону. Боги, я ошибалась. Никто не шелохнулся, все сделали вид, будто меня нет.

— Я свободна, можно проходить, — поерзала дверью.

И снова никакой реакции.

— Это та, кто сказал, что Его Светлость болен? — шепотом спросила сидящая на кресле женщина.

— Ага, и чему только их в академиях учат, — ответила ей другая. — Вот раньше...

Сжав ладони в кулаки, предпочла не слушать дальнейшую беседу. Плохое настроение, которое я старалась подавить на пороге, вернулось, развернулось в большем объеме.

Я спряталась в кабинете и не выходила оттуда до обеда. Конечно, ко мне никто не зашел, зато отлично доносился зычный голос господина Уоррена: «Следующий». Начинала ненавидеть мужчину.

После обеда ко мне прошмыгнула секретарь, притащив пирожки, сделанные собственноручно.

— Чего ты обижаешься, Саммер? — улыбалась она. — Не стоило прятаться. Сидела бы со мной, к тебе бы постепенно привыкали. Знаешь, сколько людей входило и выходило, отметив очередь?

Я выпрямилась.

— Много?

Эви пожала плечами. А потом ее словно скрючило. Она часто-часто задышала.

— Достаточно. Старые матроны к тебе не пойдут, но ты красивая, — проговорила она с некоторой грустью и медленно возвращая дыхание.

— И толку? — не понимала я, задумчиво наблюдая за ее состоянием.

И оно мне не нравилось.

— Вот ты бестолковая. Прикинь, сколько неженатых обратились бы к тебе? Впредь сиди на стойке и все терпи. Так и наберешь очков перед нашим обществом.

Совет показался мне неплохим, и я согласно кивнула, пообещав, что воспользуюсь им на следующий день. В этот миг сочла, что мои отношения с леди Лейк позволяют задать деликатный и предельно срочный вопрос.

— Эви, ты беременна? Когда срок? Не сейчас ли?

Моя прямолинейность много чего усугубляла. И беседу с Эви нарушила.

— Я не... — она подхватила живот. — Саммер, я не беременна!

— Точно? — спрыгнула со своего стула. — Эви, я же хочу помочь. Клянусь, никто не узнает.

Молния два раза в одно место не бьет. Я не должна ошибиться.

— Боги, как ты догадалась? — изумилась девушка.

— Давай потом я тебе в красках расскажу, — объявила ей. — Лучше скажи, как долго ты терпишь?

— С рассвета, — в конец меня обескуражила. — Собиралась вечером, одна...

— Одна? — тут я вспыхнула праведным гневом. — Куда одна? У тебя хлоазма, ты весь день на ногах. На что ты рассчитывала?

Ответить эта глупышка мне не успела. В мой кабинет вошел Роберт Уоррен. Горделиво провел плечом и спросил.

— Весь день бездельничали?

Только его и не хватало. Как ужасно, что я не могла дать ему от ворот поворот, а лучше врезать. В Терралии между аристократами драки не приняты, что говорить о женщинах. Меня и без того недолюбливают.

— Да, ваша слава и профессионализм так велики, что я диву даюсь, как вы в проем двери пролезли, — все равно не могла не язвить. — Но сейчас, будьте добры, покиньте мой кабинет.

— Что? — разозлился пожилой целитель. — Ваш кабинет? Вы, заносчивая вертихвостка, этот госпиталь мой, как и кабинет, как и все, что находится в стенах здания.

— Он наш, — напирала я. — Здание наше. Я имею столько же прав, сколько и вы. Меня сюда вызвали, выписали, сослали...

— Мой!

Позади раздался всплеск и жалостливый стон Эви.

— Саммер, кажется, — она очень запаниковала, — все!!!

Именно сейчас я пожалела о своем упрямстве, мне так хотелось дать отпор Роберту, что забота о девушке вылетела из головы. Я кукушка.

У нее отошли воды, на полу образовалась небольшая лужица, а платье, что она носила, намокло.

— Боги, Эви, ложись скорее на кушетку. Роберт, что вы стоите, принесите воды, — засуетилась я, раздавая приказы.

Мужчина явно растерялся. Опустил руки и сам уселся на свободный стул.

— Я не понимаю, не понимаю. Эви, что с тобой?

Меня его настрой сбивал, да и раздражало, когда под боком кто-то шепчет всякую чепуху.

— Либо уходите, либо несите воду и полотенца, — повторила я свое поручение. — Что непонятного? Эви рожает.

Секретарша к тому времени уже согнулась пополам, а я прытко метнулась к ней, чтобы распустить ее корсет.

— Эви... рожает... — не унимался господин Уоррен. — Эви, ты же не замужем?

Прозвучало с таким укором, что бедная сотрудница побледнела, а потом моментально покраснела.

Я зарычала. Роберт невыносим.

— Уходите! Вы нам мешаете! — топнула ногой, придавая большей уверенности голосу.

Будь я постарше и повыше, он бы не воспринимал меня, будто я предмет мебели. С внешностью в новом мире повезло, писаная красавица, но вот впечатление, что создаю...

— Я? — осклабился мужчина. Видимо, он собрался с мыслями, засучил рукава. — Это вы уходите. Я работаю с этой девушкой много лет. Она не согласится, чтобы вы принимали у нее роды.

И мы, не сговариваясь, повернулись к виновнице всего произошедшего.

К чести Эви, она позабыла про робость перед начальством. Держалась за живот, отпрянула подальше от старого маразматика.

— Вы ко мне не подходите... Никогда. Не трогайте меня.

— Эви! — он сдвинул кустистые брови.

— Саммер, пусть он уйдет!

Кто бы знал, что в пухляшке леди Лейк столько гонору. Она заверещала, как медведица, охраняющая свое потомство.

Роберту ничего не оставалось делать, как покинуть комнату. Но напоследок он тоже не удержался:

— Я этого так не оставлю. Какой позор, какая наглость. Вы, — ткнул в меня пальцем, — плохо на нее влияете. Сговорились. И Эви... — закачал он головой. — Рожать без мужа. Куда катятся нравы, нормы приличия.

Старалась не обращать внимания на его брюзжание. Пусть сцеживает яд, главное, чтобы не путался под ногами. Но меня немного беспокоило состояние моей роженицы.

Пользуясь магией, я высчитывала пульс у нее и у ребенка. Страдала, потому что из обезболивающих средств в этом мире существовал лишь лауданум. А поить Эви опиумной настойкой опасно как и для нее, так и для ее малыша.

Сама Эви постанывала и хватала меня за запястье.

— Саммер, меня возненавидят в городе, — плакалась она, еще больше вредя себе. — Роберт наверняка вышвырнет с работы.

— Почему, и успокойся? — погладила ее по медным волосам. — За что тебя могут возненавидеть? Ты такая добрая, услужливая.

— Роберт же сказал, я не замужем.

Она откинулась, чтобы переждать схватку. В этот же момент в кабинет три раза постучали. Я почти сразу догадалась, кто бы это мог быть.

Я вышла, перед этим проверив девушку, и, конечно, обнаружила перед собой Уэйда. Только он отличался передельной вежливостью и пунктуальностью в Лавенхейме.

— Что у вас происходит? — хмурился он. — Роберт утверждает, что ты его никуда не пускаешь, выставила, нагрубила, а внутри у тебя... — он замялся, — вот-вот разродится леди Лейк. Саммер, что за бред?

Окинув взглядом приемную, встретилась глазами со своим коллегой-соперником. Он о чем-то перешептывался с дочерью, облаченную в платье с цветами. Дейзи сияла, хитренько улыбалась, показывая стройный ряд белоснежных зубов.

Пришло осознание, что о родах Эви новость разнесется молниеносно. И да, для нее это позор.

Прогресс прогрессом, женщинам можно работать, но рожать без супруга — это как признаться в страшном преступлении.

— Уэйд, это не бред, а правда, — вздохнула я, отворачиваясь от вредной семейки. — Я буду тебе очень многим обязана, если ты окажешь мне и леди Лейк одну услугу.

— Какую? — процедил помощник Его Светлости.

— Ты лучше знаешь Эви, и она не похожа на гуляющую барышню, которая вешается на шею каждому первому попавшемуся парню. Попробуй отыскать отца ребенка. В конце концов, — я намекнула на основной вид его деятельности, — ты для герцога глаза и уши в городе. Ты обо всем в курсе.

Вряд ли мое предложение господина Блэка обрадовало. Он закатил глаза и поджал губы.

— Эх, Саммер, я ненавижу влезать в чужие дела...

— Пожалуйста, — бросилась его умолять. — Тебе не жалко, что пострадает ее репутация?

— Лучше беспокойся о своей, — отрезал он, но согласился.

Согласился, слава вселенной. Уэйд упорствовать в своем нежелании что-либо делать не стал. Развернулся и ушел, заверив, что добьется успеха.

Следующие несколько часов, я металась по своему кабинету, как заведенная. Не зная, где и что находится, долго искала полотенца, долго ходила за водой, когда за дверью кричала раздираемая болью девушка.

Всех посетителей смыло, словно их из шланга окатили, а Роберт напрочь отказался участвовать. Сидел с надутым видом и комментировал каждый мой шаг. Не там ищу, не туда смотрю, целитель из меня никудышный. В своем репертуаре.

К счастью, невзирая на все проблемы, Эви разродилась чудесной девочкой, которая заорала через несколько секунд, после того, как я размотала вокруг ее шеи пуповину.

Леди Лейк сразу потянула вперед руки, чтобы забрать дочь, но я шикнула на роженицу.

— Лежи, мы еще не закончили.

Было бы куда легче, возьмись господин Уоррен за свою работу. Я бы не гарцевала между кушеткой, столом, тазом с теплой водой.

У меня не было достаточных знаний, чтобы оценить здорова ли крошка, я не педиатр и не неонатолог, но выглядела девочка сносно, чуть синюшная, но и это объяснимо. Она проделала сложный путь.

Проверив дыхательные пути, смыв с нее кровь и слизь, обмотала новорожденную в пеленку и теплое одеяло. Вернулась к пациентке и помогла той окончательно разрешиться бременем.

Бедная Эви, на нее было жалко смотреть. Вся мокрая, потная, в сорочке, потому что другой одежды под рукой не оказалась, она выглядела потрясенной и... счастливой.

— А теперь ее можно взять? — робко попросила меня секретарь.

Пришлось перед этим помочь ей удобно сесть, строго наказать, чтобы о любой боли или слабости она мне сообщила, и только после этого вручить маме дочку.

На глаза набегали слезы от случившегося чуда. Полагая, что ничего кошмарного за пять минуточек не произойдет, захотела оставить их наедине. Кто бы мог знать, что за дверью собралась целая делегация во главе с Александром Брилендом.

— Боги, леди Мэтисон, вы кого-то убили? — обвел он меня цепким взглядом.

В суматохе я не успела надеть передник или халат. Очень походила на мясника, судя по алым разводам на платье.

— Убила. Не лекарь, а коновал. — Вовсю мощь заорал господин Уоррен, а за ним повторяла его любимая Дейзи.

— Как мы могли не пустить батюшку к Эви? Ладно, она дура, еще и опозорила себя и остальных. Но вы-то из столицы. Понимаете, что к чему.

Лично я не понимала. Медленно и верно зарождалось желание придушить девчонку, а за одно ее папочку, герцога и еще кого-нибудь.

Семейство я подчеркнуто проигнорировала, а к Его Светлости обратилась.

— Простите, но что здесь забыли вы?

Александр нахмурился.

— Меня вытащили из кабинета, сообщив, что вы, леди Мэтисон, не даете Роберту оказать помощь. Что вы надоумили леди Лейк на что-то сомнительное, и теперь девушка при смерти. Я приехал проверить.

— Чего же вы сразу не вошли? — удержала я смешок, но и это не укрылось от внимательного мужчины. — Я же коновал.

— Вам смешно? Полагаете, мне было уместно врываться на роды? — отозвался он стальным голосом. — Леди Лейк в порядке? Я могу ее навестить?

Ох, как раздражает его надменный тон и кивание Дейзи, копирующей каждый жест господина Бриленда.

Я закрыла за собой дверь, уперлась в косяк и грозно проговорила:

— А сейчас уместно? Вы, простите, ей кто? Муж, брат, отец? Эви жива и проводит время с ребенком. Когда она переоденется, умоется, хорошо отдохнет и согласится, тогда, так и быть, я разрешу вам войти.

— Это уже ни в какие ворота не лезет, — вспыхнул Роберт. — Александр, ты посмотри, как она с тобой разговаривает. Дай, я уберу ее с дороги.

Возраст у моего коллеги был преклонным, но достаточным, чтобы легко оттолкнуть девушку. Я приготовилась брыкаться, кусаться и царапаться — пользоваться теми приемами, позволенными лишь барышням, когда Его Светлость произнес, выставив вперед руку и пресекая путь господину Уоррену.

— Нет, леди Мэтисон права. Роберт, если Эви в порядке, то я не вижу причин беспокоить ее. И у меня зреют вопросы, как часто ты вознамерился отрывать от работы меня. Я вижу, что ваш секретарь под надежным присмотром. — Добавил он с нажимом.

Похвала была неожиданной и приятной, хоть и сказанной в присущей Александру мрачной манере. На мгновение к вредному аристократу я потеплела.

— Почему она меня не пускает? Я целитель, опытнее ее буду. — Не унимался господин Уоррен.

— Леди Лейк отказалась от ваших услуг, вы забыли? — радостно напомнила я.

— Леди Мэтисон, хватит, — взвизгнула Дейзи. — Вы не у себя в столице. Впустите отца. В конце концов, эта Лейк и его опозорила. Родила невесть от кого, и даже не дома, а в госпитале. Какой стыд! Ужасно.

— Не тренируйте голосовые связки, я все прекрасно расслышала. Если надумаете ворваться без разрешения, я пойду в магистрат и напишу на вас жалобу. — Я грозно взглянула на Его Светлость. — А если мою жалобу не примут, я обращусь в высшие инстанции.

Знать бы какие, но пойду. По части борьбы в бюрократических органах мне нет равных. Это Роберт только пациентов принимает, а я отчеты заполняла, ответы на претензии писала. Он мне и в подметки не годится.

— Довольно, леди Саммер. Вы тоже не тренируйтесь в знании законов, — устало вздохнул господин Бриленд, которому столкновение двух целителей вообще не упало. — Никто не войдет, пока леди Лейк не захочет их увидеть. Я даю свое слово.

— Спасибо, — кивнула.

И попятилась, быстро скрываясь за дверью.

Сердце колотилось, как заведенное. Это что же, я герцога переспорила? Перетянула его на свою сторону? Да он умеет поражать.

— Что там? — сглотнула моя бедная пациентка, осознав, что в кабинете ей недолго засиживаться. — Роберт лютует, уже выгнал меня с работы?

— Пока нет, — мотнула головой. — Но давай признаем честно, работать ты не сможешь. У тебя младенец на руках. Кстати, — хотела вернуть ей радостное настроение, — ты придумала, как ее назовешь?

Девушка покрылась краской и прижала дочь поплотнее к себе.

— Генриеттой, — тихо сказала она, — в честь отца.

Мне не хватило духу, чтобы спросить Эви об отце ребенка. Понятия не имею, что между ними произошло, но раз девушка все это время находилась одна, на то были причины. Зато я предложила забрать у нее маленькую Генриетту, чтобы предложить умыться, обтереться, причесаться. Полноценного душа в моем маленьком кабинете не было, но мы обе знали, что она из комнаты выйдет нескоро.

В закромах я отыскала длинный халат и старое, но чистое платье, в которое она переоделась. Еще раз проверила роженицу и малышку, удостоверяясь, что они обе точно здоровы, и я могу за них не опасаться. Научила леди Лейк кормить и дала первые наставления.

Сама я мечтала свалиться в кресло и подремать. Жутко устала, ноги гудели от перенапряжения. Увы, даже простейшие бытовые заклинания отнимали силы.

Через час к нам постучались.

— Леди Мэтисон. — Странно, что герцог до сих пор не ушел. — Леди Мэдисон, вы не могли бы выйти на минутку.

— Конечно, — мы с Эви переглянулись, теряясь в догадках, зачем он меня зовет.

Она пожала плечами и разрешила мне уйти.

— Что такое? — выглянула я и обомлела.

Господин Бриленд сделал шаг назад, а за его спиной стоял Уэйд со скучающей физиономией и незнакомый мне мужчина, держащий букет цветов. Последний дрожал и мотался, словно осиновый лист на ветру.

— Это Генри Робстон, — представил его Уэйд. — Его-то ты и просила разыскать, Саммер.

— Уже Саммер? — брови Его Светлости забрались под самые корни волос.

— Отлично, — не обратила внимания на реакцию главы города и приветливо улыбнулась незнакомцу. — Господин Робстон, очень приятно. Мне надо что-то объяснять? Или вы уже в курсе?

— В курсе, — залепетал мужчина. — Я войду? Эви зла на меня, но, может, передумает в ее-то обстоятельствах.

Прикинув в уме местные порядки и традиции, уповая на добродушный характер леди Лейк и то, как она назвала дочь, я распахнула для него створку.

Он вошел, и я с облегчением выдохнула, оставаясь с наружной стороны. Жаль, что ненадолго.

Из помещения раздалось:

— Генри! Пошел вон отсюда, мерзавец!

— Эви, дорогая, прости...

Побледнев, намеревалась вернуться, но мужчины, которые тоже стали свидетелями громкой сцены, поспешили меня удержать.

— Не стоит, леди Мэтисон, — закачал головой Его Светлость. — Не врывайтесь к семье. Вы им кто? — вернул обратно мои слова.

— Она же не хочет его видеть!

Уйэд положил мне руку на плечо, правда, старательно отворачивался от следов крови на талии.

— Саммер, ты знакома с поговоркой «влюбленные ругаются — они так развлекаются»?

Почти, в моем мире она произнесена по-другому, но смысл предельно понятен.

— Может вам лучше переодеться, — уже не намекал, а прямо говорил господин Бриленд. — Поверьте, Уэйд постоит на страже и позовет вас в случае чего.

— А если Эви станет плохо. Она только родила, малышка...

— Роберт рядом подежурит, — повернулся герцог ко второму целителю. — Роберт, ты же не планируешь отлынивать от своих обязанностей? А леди Саммер явно нужно несколько минут уделить своему туалету.

Так вежливо еще никто мне не сообщал, что я отвратительно выгляжу.

Господин Уоррен, словно корчась в муках, с очень ядовитой гримасой на лице, кивнул.

— Пусть идет. Я присмотрю.

Меня прогоняли, хотя делали все крайне деликатно. Решив, что, действительно, от меня не убудет, если я умоюсь, застираю платье и накину белый халат, я отправилась на второй этаж, где находились душевые комнаты.

— Папочка, я помогу леди Мэтисон? — тут же подалась вперед Дейзи. — Ты не против?

Коллеге было плевать, а мое мнение никого не интересовало.

Уже стоя в душевой и развязывая завязки на корсете, милая барышня красочно пояснила, зачем отправилась за мной.

Во-первых, она предложила развязать не поддающийся пальцам корсет. И когда я ей позволила, затянула его туже, дождавшись моего болезненного вздоха.

Стерва.

— Ты выскочка, вот ты кто, — «наехала» она во-вторых. — Мой тебе совет, убирайся из Лавенхейма. Тебе здесь не рады. На что ты нацелилась? Замуж выйти?

Ощутив ее истинное отношение, тоже сбросила с себя все маски двуличного приличия. Отойдя на почтенное расстояние, развернулась и выпалила:

— Дейзи, отвали. Не у всех женщин есть мечта о замужестве. Если твой мир заканчивается только на этом, мне искренне тебя жаль.

— Забыла тебя спросить. Видела я подобных тебе. Моя мать из их числа. Все готовы бросить ради карьеры. Вам ничего и никого не жалко.

Что-то такое леди Лейк мне говорила. Старшая леди Уоррен сбежала от мужа и дочерей, прячется где-то в столице и носа сюда не показывает. Видимо, у Дейзи детская травма. Но и я не обязана ей сочувствовать.

— Раз знаешь, то о каком замужестве идет речь? — рассмеялась я отсутствию логики.

— О герцоге, дурочка, — объявила мне девушка с таким уверенным видом, что я поперхнулась. — Бриленд мой. Я знаю его как облупленного, чем он жил, как он жил. Его вкусы и предпочтения. Он мне с юности обещан.

— А он в ваши планы посвящен? — ухмыльнулась я.

— Не твоего ума дело. Все вопрос времени. Чтобы я тебя возле него не видела.

Начала подозревать в ней какое-то психическое расстройство. Я и Бриленд? Да он меня на дух не выносит. Я только вошла, он уже закатывал глаза и ругался, что прислали девицу. Дейзи адекватна? Впрочем, я не видела смысла объяснять упертой кокетке о том, что ее избранник мне глубоко несимпатичен.

— Дейзи, я повторяю, отвали.

— Я хотела тебя предупредить, — процедила она сквозь зубы и ушла прочь, оставляя меня одну.

Выкинув ревнивицу из головы, я скинула платье, нацепила халат и покрутилась перед зеркалом. В целом, вид почти приличный. Ноги закрывали нижние юбки, на которые я в первые дни своего попадания ругалась, потому что жутко путалась, и в них было очень жарко, а сейчас они меня спасли.

Умылась, переплела всклокоченную косу и спустилась вниз. Шагая по лестнице, случайно подслушала беседу Бриленда и его подчиненного.

Мужчины отошли в укромный уголок, чтобы семейство Уорренов не грело уши, но их «нагрела» я. Какая ирония.

— Уэйд, не смей флиртовать с леди Мэтисон. Она здесь ненадолго.

— Я флиртовал? — возмущался мой почти друг. — Я просто веду себя добропорядочно и дружелюбно. Она замечательная девушка, ты бы это понял, если бы не рычал на всех подряд.

— Ты ее уже по имени называешь.

— Что с того? И откуда тебе знать, что Саммер не задержится? Нам нужен молодой целитель. Мы оба в курсе, что Роберт устает. Иногда не справляется. Вдруг ей здесь понравится?

Я засомневалась. Его Светлость тоже. В этом наши мнения сходились идеально.

— Не задержится. Она несколько раз упомянула, что ее сюда сослали. Я напишу брату, выясню за какие такие заслуги. Но я тебя прошу, вернись к официальному обращению. Всем будет легче, если она уедет.

— Да кому всем? Подумаешь, догадалась о твоей болезни.

— Уэйд!

Замерла, ожидая, что ответит господин Блэк. Будет очень обидно, если я лишусь и его общества.

— Это приказ? — фыркнул он.

— Нет, настоятельная просьба.

— Тогда я вправе ее игнорировать.

Дальше я предпочла не ведать о финале, и не дать господину Бриленду мгновения, чтобы переиначить просьбу в повеление. Я громко кашлянула и затопала, словно мне под сто лет.

— Леди Мэтисон? — обернулся Его Светлость и обвел меня взглядом.

— Я помешала? Извините, — продолжила спускаться. — Но я бы хотела еще раз проверить Эви и отпустить ее домой. Конечно, если они с Робстоном все уладили.