«Не стояли звери около двери...»

1

По объему роман «Над Саракшем звездное небо» относительно невелик - всего чуть более одиннадцати печатных листов. Если не принимать во внимание фантастические допущения - инопланетный мир и технологические диковинки землян и саракшанцев, -текст написан в классических канонах детектива и шпионского романа.

Роман полифоничен. Повествование ведется попеременно по двум сюжетообразующим линиям - от имени Максима Каммерера, уже знакомого читателю по трилогии «Обитаемый остров», «Жук в муравейнике» и «Волны гасят ветер», и от имени саракшанца Эрладо Штертака. В свою очередь в каждой из линий повествование идет как от первого, так и от третьего лица. В тех случаях, когда нужно дать общую панораму событий и показать динамичность происходящего, Дмитрий Строгов использует повествование от третьего лица. Когда же в тексте подчеркиваются чувства и переживания героев, рассказ ведется от первого лица. Такой переход позволяет автору не только полнее показать внутренний мир героев, но и создает эффект выпуклости и объемности текста в целом.

В полной мере используется Дмитрием Строговым и принцип многоязычия. Максим Каммерер, Эрладо Штертак и другие персонажи романа говорят и думают каждый на своем языке, характерном только для этого персонажа. Речь персонажей узнаваема, диалоги выглядят живо и в полной мере отражают речевые особенности героев произведения.

Текст романа не является линейным. Автор усложняет фактуру повествования, периодически делая пейзажные, лирические, исторические отступления. Размышляет о конфликте цивилизаций Максим Каммерер, с теплотой вспоминает наставников по летнокурсантской школе Эрладо Штертак, с позиций собственных жизненных интересов оценивают окружающий мир прочие персонажи романа. Как результат, произведение становится многогранным, панорама мира видится яснее и четче, персонажи обретают черты чувствующих и действительно живущих людей. В романе в изобилии ассоциативные цепочки, иносказания, аллюзии, косвенные высказывания, вложенные автором в уста персонажей.

Благодаря фантазии Дмитрия Строгова, появляются в романе и совершенно новые для читателя обитатели Саракша: огромные, в половину человеческого роста представители семейства кошачьих - почти разумные махкоты, домашние любимцы пандейцев.

2

Экспозиция в романе разделена на две части.

Внешняя экспозиция, выполненная в виде пролога под названием «Встреча над планетой», определяет не только время и место действия, но и схематично намечает будущие конфликты романа. В апреле 2188 года на орбитальной станции над Саракшем случайно встречаются земной резидент в Пандее Клавдий Луговинов и куратор проекта «Белый ферзь - 2» Григорий Серосовин. Из беседы старых знакомых (оба персонажа упоминались в «Жуке в муравейнике» как работники КОМКОНа-2) читателю становится известно, что предстоит осуществление проекта «Саракшанец в космосе» и эвакуация Максима Каммерера из Островной Империи, где он уже более десяти лет успешно работает под именем советника Адмиралтейства Иллиу Капсука.

Внутренняя экспозиция включает в себя первые три главы романа. В Иерархате Пандея группа ученых под руководством доктора Аегудо Гартука осуществляет амбициозный проект «Мировой Свет» - разрабатывает ракету с отделяемым пилотским отсеком, который сможет долететь в любую точку на поверхности Саракша, обогнув Мировой Свет. Мировой Свет - это некий заоблачный источник света над планетой, небо которой постоянно затянуто облаками, а сама планета из-за рефракции видится ее жителям огромным вогнутым шаром внутри бесконечного каменного пространства.

Дмитрий Строгов не злоупотребляет географическими, социальными и политологическими описаниями Пандеи, но из текста и речи персонажей романа становится в общих чертах ясно авторитарное устройство этого саракшанского государства. Религия жителей страны основана на культе Святого Дракона. Наместником божества на Саракше является Дракон-Генералиссимус Тупир Линстак. Ниже в управленческой пирамиде располагаются многочисленные чиновники: Величайшие, Трех и Двуглавые драконы (генералитет), Большие драконы, старшие и младшие змеи (старшие офицеры), полу- и четвертьзмеи (младший командный состав) и рядовые-змееносцы.

Разработка ракеты «Мировой Свет» оказывается в центре интриг трех группировок. Руководитель Военного ведомства Величайший дракон Гекта Трабарук и глава тайной полиции Великий дракон Санга Баларок намереваются использовать ракету для прямого ядерного удара по столицам сопредельных и заокеанских стран. Главный дипломат Пандеи Величайший дракон Хенга Рамирек и начальник внешней разведки Трехглавый дракон Геранга Севадлюк хотят запустить множество ракет в заоблачную «зону равновесия» - круговой участок в пространстве между твердью вогнутого Саракша и Мировым Светом, на котором силы гравитации уравновешены, - и оттуда шантажировать бомбардировкой противников Иерархата Пандея. Третья группировка представлена мечтающим не столько о создании военной техники, сколько об исследованиях заоблачных высот вблизи Мирового Света разработчиком ракеты Аегудо Гартуком и поддерживающей его Главой Научного ведомства академессой Рагией Магаллук.

Хотя в целом разработка ракеты «Мировой Свет» ведется под патронатом Военного ведомства, Главному дипломату и начальнику внешней разведки удается внедрить в группу «светосмертников» (пилотов-камикадзе, которые должны пилотировать начиненную ядерными бомбами ракету, наводя ее на цели) своего человека - Большого дракона Эрладо Штертака. Он должен не только информировать своих руководителей о разработке проекта, но и сорвать планы внезапного ракетного удара по другим странам.

Дмитрий Строгов скуп в описании внешности Большого дракона Штертака. Читателю сообщается лишь минимум информации: Эрладо довольно молод - около тридцати лет, спортивно сложен, темноволос и кареглаз. Он один из лучших разведчиков Пандеи - более трех лет резидентствовал в Островной Империи. Целостный образ главного героя формируется уже по мере чтения романа - и как следствие взаимодействия его с другими персонажами, и как итог размышлений Штертака о сути происходящих событий.

Пока в Пандее кипят нешуточные политические страсти, Иллиу Капсук мирно трудится советником в Адмиралтействе во Внешнем круге Островной Империи. Параллельно он тайно создает прогрессорско-разведывательную сеть из жителей Внешнекружья. Иногда Мак Сим посещает внутренний Солнечный круг для бесед с Высоколобыми на интеллектуальнопросветительские и мировоззренческие темы. На фоне интриг на материке полусонное существование «умиротворенной еще Карлом-Людвигом» Островной Империи кажется несколько скучноватым, сбивая напряженный ритм, заданный повествованию в «пандейских» главах. Но в целом Строгову удалось показать, что Саракш - это очень сложный и многоплановый мир, в котором есть место и спокойной жизни, и напряженному действию. И опять же, без излишней детализации и ненужных подробностей, глядя на окружающий мир глазами Капсука-Каммерера, читатель получает общие представления об устройстве Островной Империи и людях, которые ее населяют.

3

Завязка «пандейской» линии романа начинается с того момента, когда Эрладо Штертак и другие «светосмертники» пребывают для подготовки к испытательным пускам на скрытый среди лесов секретный ракетный полигон Зуррея на юге Пандеи. Следом за ними из столицы страны тянутся и нити интриг.

Действие романа развивается очень динамично. Без излишних технических подробностей Дмитрий Строгов описывает процесс подготовки пилотов. Читатель вместе с Эрладо Штертаком погружается в напряженный ритм испытаний на вибростендах, центрифугах, в термо- и барокамерах, участвует в тренировочных полетах на самолетах и изучении устройства пилотского отсека «Мировой Свет». Все эти перипетии подготовки преподносятся с юмором, чередой занятных случаев и историй.

Тем временем тайная полиция через своего информатора во внешней разведке узнает, что Эрладо Штертак - «человек со стороны». «Тайполы» и не подозревают, что эту информацию разведчики «слили» им намерено. Шеф тайной полиции Великий дракон Санга Баларок дает указание готовить к первому испытанию ракеты «Мировой Свет» именно Штертака -как основного пилота. Во время испытательного пуска в акваторию Мирового океана пилот-«светосмертник» непременно погибнет, и военная разведка не только потеряет своего агента, но и не получит никаких полных данных о проекте.

Такое решение Санга Баларока как раз и требовалось и начальнику внешней разведки Трехглавому дракону Геранга Севадлюку, и руководителю ракетной программы доктору Аегудо Гартуку. Первому нужен выход «Мирового Света» в заоблачную «зону гравитационного равновесия», чтобы получить подтверждение, что там можно разместить несколько ракет и постоянно шантажировать им другие государства на планете. А второй мечтает не только о полете «за облака», но и о возвращении пилота на Саракш, чтобы доказать, что человек может исследовать большие высоты.

Пока Эрладо Штертак «грызет гранит науки» на полигоне Зуррея, Максим Каммерер успешно завершает операцию «Белый ферзь». Во время одного из вояжей по островам Внешнего круга Островной Империи советника Иллиу Капсука прямо на глазах у растерявшейся охраны похищает и увозит на винтокрыле специальная эвакуационная группа землян, переодетая в форму десантников княжества Ондол - это событие по существу и становится завязкой в романе по «линии Каммерера». Поскольку Максим по легенде является гражданином Иерархата Пандея, он появляется в Столице этого государства. Дракон-Генералиссимус Тупир Линстак вручает «лучшему разведчику страны» высшую награду -Золотые Уши Дракона. Через шпиона Островной Империи в тайной полиции Пандеи земляне-прогрессоры сбрасывают информацию о награждении Капсука в Адмиралтейство Островной Империи. В результате скандала в разведывательном сообществе островитян, часть его руководителей уходит в отставку.

Главы, посвященные разведывательным интригам в Пандее и в Островной Империи, написаны Строговым живо и очень динамично. Отслеживая хитросплетения замыслов земных прогрессоров и пандейских шпионов, читатель буквально погружается в текст, степень вовлеченности в процесс чтения оказывается настолько высокой, что от романа трудно оторваться.

Казалось бы, автор мог бы и дальше ехать по наезженной колее, развивая действие в изначально избранном направлении и наворачивая одну интригу на другую вплоть до самого финала романа. Но Строгов снова отдает нить рассказа Эрладо Штертаку. Ведь по сюжету Большой дракон Штертак - не просто пилот, но и секретный сотрудник внешней разведки Пандеи. Эрладо анализирует происходящие события, внимательно присматривается к людям, которые окружают его на секретном ракетном полигоне Зуррея. И приходит к ошеломляющим выводам.

С помощью простейшей слежки Эрладо выясняет, что начальник службы безопасности полигона старший змей Реджар Тапурака связан с хонтийской разведывательной группой, обосновавшейся неподалеку от ракетных комплексов. Во время дружеской попойки в офицерском казино инструктор по пилотированию малый дракон Геноор Шасайюк проговаривается, что когда-то был пилотом в Стране Отцов, хотя по документам он коренной пандеец. Симпатичная девица из штаба полигона младший четвертьзмей Сиринда Нетелмек заводит любовную интрижку с Эрладо и пытается завербовать Штертака в качестве агента Островной Империи. Главный конструктор ракетных двигателей Уйгильдо Щуртиук, увлеченный математическими расчетами, начинает тихонько напевать песенку на языке аборигенов острова Хаззлаг.

Открытия шокируют Эрладо: «Либо система безопасности на полигоне Зуррея работает из рук вон плохо, либо все происходящее - какой-то фарс. Ничем иным я не мог объяснить тот факт, что на секретном объекте вдруг обнаружилось скопище агентов разведок едва ли не из всех стран мира. Хонтиец, «папаша», островитянка, хаззлаговский ученый... Если копнуть глубже, среди персонала ракетной базы наверняка обнаружится подполье княжества Ондол, шпион с горных вершин Зартака и даже тайный посланец мутантов-южан. Я пришел к выводу, что кто-то намерено свел в одном месте интересы всех спецслужб планеты. Но кто? И зачем? Я не находил ответа».

Понимая, что стал пешкой в какой-то сложной игре разведок, Эрладо решает пока не сообщать о выявленных им агентах шефу разведки Геранга Севадлюку.

Тем временем разведка островитян устраивает настоящую охоту на «предателя Иллиу Капсука». Угроза настолько серьезна, что Максима Каммерера по распоряжению главы КОМКОНа-2 временно перемещают на орбитальную станцию землян над Саракшем.

Соотношение темпа и ритма романа создает композиционную динамику текста. Строгову удалось практически на всем протяжении произведения задать высокий ритм - «экшн», внешнее действие в каждой из глав буквально бурлит. В тех же главах, где ритм все же несколько спадает, возрастает темп - динамика внутреннего напряжения. Так контакты Эрладо Штертака с персоналом полигона Зуррея приходятся на достаточно спокойные с точки внешнего действия главы, однако внутренне напряжение, динамика развития взаимоотношений персонажей, изменение характера главного героя, его мыслей постоянно держит «в тонусе» читателя романа.

4

Как и любой роман, «Над Саракшем звездное небо» неумолимо приближается к кульминации. Дмитрий Строгов подводит к кульминации и линию повествования, связанную с Эрладо Штертаком, и линию Каммерера. Сначала в каждой линии происходит собственная кульминация, в которой конфликт соответствующей линии повествования достигает наибольшей остроты. Затем следует общая кульминация романа.

Вне сомнения, кульминацией «линии Штертака» является полет главного героя в заоблачные выси. Доктор Гартук заводит с будущим пилотом «Мирового Света» откровенный разговор и сообщает Эрладо, что есть возможность не только полететь за облака, но и вернуться живым обратно. Для этого Гартук собирается за несколько минут до старта перепрограммировать управляющее устройство в пилотском отсеке. Ракета не станет падать на другую сторону вогнутого мира, а выйдет на орбиту «гравитационного равновесия». Совершив три оборота вдоль внутренней поверхности шарообразного мира, пилотский отсек включит тормозные двигатели и вернется в атмосферу планеты. На конечном участке траектории пилот будет катапультирован и спущен на парашюте вместе с материалами научных исследований в заоблачных пространствах. Эрладо соглашается принять участие в тайном проекте.

Предстартовые эмоции главного героя, его ощущения после старта, когда сначала начались вибрация ракеты и перегрузки, а потом наступила невесомость, выписаны Строговым очень тщательно и подробно. Автору удалось в полной мере заставить читателя сопереживать главному герою, покинувшему Саракш и несущемуся в неведомые заоблачные высоты в тесном пространстве пилотского отсека. Конечно же, венчают цепочку событий яркие ощущения Эрладо, когда он первым из саракшанцев оказывается на космической орбите:

«Огненный ослепительный шар, на который невозможно было взглянуть, чтобы не ослепнуть, висел в пространстве где-то слева и вверху от меня. Еще одно шарообразное тело - меньших размеров, серо-желтое, с синеватыми разводами и пятнами на поверхности, -плыло в черной бездне впереди пилотского отсека. А под ногами, под днищем летательного аппарата, находилось нечто громадное, бело-серое, выпуклое. Несколько секунд я вглядывался в это нечто, силясь понять, что все-таки вижу. Потом сообразил: единственное, что я сейчас могу видеть в таком ракурсе - это наш мир, мой родной Саракш. Он просто вывернулся наизнанку, и из вогнутой сферы сделался похожим на огромный мяч, окутанный пеленой туч и облаков.

Пилотский отсек летел над гигантской сферой, огибая ее по замкнутой траектории. Огненный ослепительный шар - настоящий Мировой Свет, что же еще? - постепенно уходил за спину, опускался, словно постепенно погружаясь в бело-серое тело Саракша. Наступил миг, когда летательный аппарат нырнул в темноту и окончательно ушел от лучей заоблачного светила. И тогда в темноте миллионами и миллиардами разноцветных глаз зажглись крупные и совсем маленькие, бело-желтые и оранжево-красноватые точки -нечто очень далекое, светящееся, для названия чего и слова-то подходящего не было ни в одном из языков на Саракше.

Я смотрел на все это во все глаза, делал беглые зарисовки в пилотском журнале, фотографировал, и, как заведенный, горячим шепотом повторял одно и то же слово:

- Массаракш, массаракш, массаракш!»

5

Одновременно с «пандейской» цепочкой событий назревает кульминация и по «линии Каммерера». Оказывается, что пространство вокруг Саракша контролируется не только землянами, но и «странниками» - цивилизацией галактического уровня, следы которой жители Земли находят едва ли не во всех достигнутых ими мирах. В безвоздушном пространстве -«прямо из ничего» - формируется корабль «странников» и начинает движение к летящему вокруг Саракша пилотскому отсеку с Эрладо Штертаком.

«Здесь уже не просто запахло серой, - размышляет Максим Каммерер. - Лукавый собственной персоной, поблескивая в лучах Мирового Света округлыми боками из янтарина, несся по вытянутой орбите к маленькому космическому кораблику саракшанцев».

Землянами за всю историю космических полетов был зафиксирован только один случай «контакта» с кораблем «странников». В середине двадцать второго века «янтариновый страж» атаковал и уничтожил звездолет «Пилигрим» над планетой Ковчег. Тогда погибли супруги Семеновы и чудом выжил их сын Пьер (подробности описаны Аркадием и Борисом Стругацкими в повести «Малыш»). Каммерер опасается, что и корабль саракшанцев постигнет та же участь.

Максим пытается предотвратить возможную трагедию. Вместе со своим сотрудником Клавдием Луговиновым и кибертехником Стасем Поповым он на десантном космокатере летит наперерез «янтариновому стражу», сигналя всеми возможными способами и на всех возможных каналах. Каммерер вовсе не собирается устраивать «звездные войны» над Саракшем. Рискуя, он всего лишь хочет дать понять «странникам», что полет саракшанского кораблика патронируется землянами. И «старшие братья» его поняли:

«Кто-то мельком взглянул на меня [повествование в этой главе ведется от имени Максима Каммерера -прим. Автора] из звездной бездны - огромный, всепроникающий и могущественный. Я почувствовал себя микроскопической букашкой на невидимой гигантской ладони.

Ощущение длилось какое-то мгновение - наверное, даже меньше секунды. А потом некто великий снова растаял в черноте космоса. Остался только застывший в пространстве янтариновый шар - теперь уже совершенно безжизненный и, кажется, пустой».

Но вот вопрос: хотели ли «странники» атаковать кораблик саракшанцев? Или ими двигало обычное любопытство, а Каммерер пал жертвой «синдрома Сикорски» - стал видеть во всем злую волю пришельцев? В лучших традициях братьев Стругацких, Дмитрий Строгов не дает прямого ответа на этот вопрос, оставляя его решение читателям.

6

Казалось бы, суть конфликта исчерпана, ситуация нежданно возникшего противостояния двух цивилизаций успешно разрешена автором романа. Но Дмитрий Строгов талантливо переводит конфликт в романе на совершенно иные рельсы. Во время полета корабля «странников» земная орбитальная станция зафиксировала над Саракшем колебания различных полей. Анализируя полученные данные, земляне приходят к неожиданному выводу:

«Над Саракшем, с высоты примерно пяти и до ста километров, существовала причудливая смесь магнитного, электрического, гравитационного полей и еще чего-то совсем уж фантастического, - такого, что даже наши сканеры и приборы не смогли толком отследить. Это невидимое глазу комбинированное поле висело над планетой как минимум последний десяток тысяч лет. Оно совершало нечто невероятное: ловило чаяния и желания людей, населявших планету, интегрировало их и материализовало суммарно полученный результат. Всепроникающее поле было причиной и существования вокруг планеты постоянного облачного слоя, и «закукливания» горизонта на Саракше.

Кто создал поле? Возможно, пресловутые «странники» или кто-то еще из всемогущих цивилизаций галактического уровня. Как поле работало? Мы так толком и не смогли разобраться.

Но эта парочка вопросов была лишь мелкими семечками по сравнению с обнаружившейся проблемой глобального характера. Какое событие космических масштабов могло так напугать саракшанцев, что они навеки вечные в едином всепланетном порыве закрыли небо над головами тучами и свернули свой мир в замкнутое пространство? Пролетавшая мимо хвостатая комета? Гигантский блуждающий астероид? Или нечто иное, невообразимое, однажды явившееся из глубин Вселенной, а потом снова канувшее в бесконечность? Ответа на вопрос, что же заставило цивилизацию целого мира, подобно земным страусам, «сунуть голову в песок», мы тоже не нашли».

Вот тут, на гребне основного конфликта романа, вырисовывается и главная идея произведения: способно ли человечество - без разницы: землян или саракшанцев, - преодолеть собственный конформизм? Может ли человек сбросить с плеч давящий на него тысячелетний груз страхов, ложных убеждений, нелепых верований? Чего в нас, людях, больше: желания загородиться от всего, «закукпиться» в собственном более или менее благоустроенном мирке, зациклиться на собственных проблемах, или же стремления к познанию, к преодолению преград, к социальному и мировоззренческому развитию?

Строгов дает оптимистические ответы на эти вопросы. В «мире Полдня» землянами уже давно решены вопросы соотношения личного и коллективного, развития и сохранения идейных ценностей цивилизации. В критических ситуациях любой землянин способен «перешагнуть» собственные страхи и желание упрятаться в своей «хате с краю». Что очень убедительно демонстрируют в романе «Над Саракшем звездное небо» Максим Каммерер и его товарищи, фактически прикрывшие собой корабль саракшанца Эрладо Штертака от «янтарного стража» цивилизации «странников».

С землянами - все ясно: они хоть и «почти такие же», но все же «идеальные» люди. А вот сможет ли преодолеть собственные глобальные психологические проблемы цивилизация Саракша? Ответ Строгов дает тоже положительный. Символом такого преодоления тысячелетних страхов и извечных нелепых верований становится заатмосферный полет Эрладо Штертака -первый космический полет саракшанца.

7

Конечно же, в финале романа читателя ждет развязка. Именно здесь автор сплетает воедино событийную, идейную и тематическую линии произведения. Дмитрий Строгов изменил бы собственному писательскому реноме, если бы обошелся в ней без сюрпризов.

Вернувшись на Саракш и получив всемирную известность, Эрладо Штертак встречается с выгуливающим в столичном парке домашнего махкота Максимом Каммерером. И сюжет романа снова делает крутой вираж, вырисовывая перед взором читателя новую мировоззренческую проблему. Чтобы не выступать в роли «испорченного телефона», просто приведем достаточно обширную цитату из текста романа:

«- Вы соображаете, что говорите, господин Большой дракон? - советник Иллиу Капсук удивленно изогнул бровь.

- Вполне, - кивнул Эрладо, внешне оставаясь совершенно спокойным. - Я просто сопоставил кое-какие факты. Там, на полигоне Зуррея, собраны агенты практически всех государств. Это на секретном-то полигоне!

- Случайность, - советник пожал плечами. - Тайная полиция у нас работает из рук вон плохо.

- Дело не в тайной полиции, - Эрладо улыбнулся. -Шпионов собрали там с одной целью - чтобы технологии полетов за облака стали известны всем.

- И кто же это сделал? - фыркнул Капсук.

- Ваш добрый знакомый Трехглавый дракон Персиу Нумантук. Он лично формировал кадровый состав полигона, - Штертак посмотрел на Капсука в упор. Лицо советника оставалось невозмутимым. - Сделано это было загодя, еще до вашего внедрения в Островную Империю. Руководителем Персиу Нумантука тогда были вы. Следовательно, одно из двух: либо лучший разведчик Иерархата Пандея Иллиу Капсук профессионально несостоятелен, если у него под носом секретный полигон забивают агентами иностранных разведок. Либо с компетенцией советника Капсука все в порядке и он лично курирует операцию по внедрению шпионов на Зуррею. Я решил, что второе больше соответствует действительности. И сразу возник вопрос: а зачем Иллиу Капсуку это нужно?

- Ну, и на кого же работает этот интриган Капсук? -советник иронично усмехнулся. - На Хонти? На Страну Отцов? Или, может быть, на Зартак?

- На Саракше нет стран, заинтересованных в широком доступе к ракетным технологиям, - Штертак по-прежнему не отрывал взгляда от лица собеседника. -Такую операцию всеобщего информирования может осуществить только внешняя сила. Пришельцы из заоблачных миров.

Советник взглянул в глаза Эрладо. Уверенность, решительность и абсолютная убежденность в своей правоте. Где-то он уже видел эти карие глаза. Мельком, но видел. Лет десять назад, на Островной Империи? Черт, никак не вспомнить!

- Ладно, - Каммерер вздохнул и провел рукой по лицу, словно снимая маску советника Капсука. - Мы недооценили вас, Эрладо. Думали, что вы обычный пилот. А вы оказывается мальчик - ушки на макушке. Глазок-смотрок! Давайте перестанем ходить вокруг да около. Чего вы хотите?

- Откровенного вашего ответа на мои вопросы, -Штертак снова заулыбался. - Я не думаю, что вы пришли сюда, чтобы причинить зло Саракшу. С вашим-то технологическим уровнем... Если бы хотели, давно бы уже поставили наш мир на колени. Тогда зачем вы здесь?

- Чтобы помочь вам встать на ноги. Вы наделали много ошибок. Ядерная война. Авторитарные диктатуры. Постоянные военные конфликты.

- И вы этому противодействуете?

- И мы этому противодействуем, - подтвердил землянин. - Усмирили Островную Империю. Избавили от тоталитарных замашек вашего Дракон- Генералисимусса. Предотвратили путч в Стране Отцов.

- Благодетели, значит? - Штертак скептически ухмыльнулся. - А вы подумали, что мы имеем право сами разобраться с проблемами в своем мире?

- Когда-нибудь так и будет, - согласился Каммерер. - А пока...

- Послушайте, а там, в вашем заоблачном мире, -Эрладо зло прищурился, - вам тоже помогали старшие братья с других миров?

- Ну, насколько мне известно, нет, - Максим устало опустил плечи.

- Тогда почему вы считаете нас слабее себя? -Шертак осклабился. - Да, мы наделали глупостей. Но это все в прошлом. Старший брат помог младшему, спасибо. Но младший встал на ноги и больше не нуждается в опеке. Он сам теперь будет строить свой мир. И познавать заоблачные миры.

Каммерер задумчиво посмотрел ему в глаза. Эрладо выдержал взгляд собеседника.

- Вы понимаете, что я не принимаю таких решений в одиночку? - спросил Максим.

- Понимаю, - Штертак кивнул и взглянул на часы. -Пожалуй, вам пора идти, господин Капсук. Иначе опоздаете на совещание у Дракон-Генералиссимуса. До свидания!

- До свидания, господин Большой Дракон, - Максим усилием воли снова надел на лицо маску советника. -Любопытно было с вами побеседовать!

Эрладо не ответил, повернулся и зашагал по аллее парка.

Советник Иллиу Капсук некоторое время молча смотрел ему вслед, а потом ласково потрепал по загривку послушно просидевшего у его ног всю беседу со Штертаком махкота, и тихо произнес по-русски:

- А ведь ребенок действительно уже вырос...

- Гмур-р-р, - вздохнув, согласился махкот».

Устами своих персонажей Дмитрий Строгов еще раз задается вопросом: вправе ли «старшие братья» экспортировать «младшим» - или даже якобы «младшим», с их, «старшей», точки зрения, - революции и демократии, жизненные принципы и культурные достижения? Или же иные народы имеют право самостоятельно пройти свой путь развития, пусть и учась на опыте других государств и цивилизаций, но все же сами набивая шишки и получая синяки? Вопросы, которые являются актуальными и для второго десятилетия двадцать первого века.

Строгов, как и братья Стругацкие во многих своих романах, не дает окончательного ответа, приглашая читателя подумать над проблемами, исходя из собственного видения мира.

8

Казалось бы, все точки над «i» в романе уже расставлены, но читателя в финальной части текста произведения еще ждет эпилог. Он озаглавлен автором «БАБУШКА РАДА» - именно так, большими буквами, чтобы читающий роман не сразу понял, что это за «бабушка» и чему она «рада». Советник Иллиу Капсук приезжает в офис академессы Рагии Магаллук -влиятельной чиновницы в иерархии руководителей Пандеи, Главы Научного ведомства. Эпилог настолько выбивается из общего контекста романа, что позволим себе процитировать его почти полностью:

«Ее голос показался Максиму знакомым. И глаза... Где-то и когда-то он уже видел эти черные, словно сияющие внутренним светом глаза.

- Госпожа академесса, - советник Иллиу Капсук улыбнулся, - у меня смутное ощущение, что мы уже когда-то встречались с вами, нет?

Улыбка коснулась ее губ, ресницы взволновано затрепетали.

- Ровно тридцать лет назад, - тихо ответила Рагия Магаллук, по-прежнему не отводя взгляда от лица гостя. -Тогда советника Иллиу Капсука звали просто Мак Сим...

- Рада... - у Каммерера перехватило дыхание. -Ты... Но твое лицо?...

- Пластическая операция, - она пожала плечами. - Я сделала ее спустя неделю после того, как ушла от тебя.

- Но почему... - в горле у Максима застрял ком. - Я же искал тебя! Я перерыл всю страну!

- Знаю, - она кивнула. - Тебе сообщили, что я пропала на курорте «Синий берег» в котле Береговой блокады Островной Империи. А я просто перебралась сюда, в Пандею... Мне предложил помощь старый друг моего отца. Очень добрый и отзывчивый человек. Мне иногда даже казалось, что он из ваших, из землян... Чеслав Волянецкий - знаешь такого?

- Нет, - хмуро буркнул Максим. - Наверняка какой-нибудь местный авантюрист.

- Другое лицо, новые документы. Я стала Рагией Магаллук, студенткой первого курса естественнонаучного факультета Иерархического университета.

- Но зачем? - Каммерер шагнул к ней и замер, не решаясь подойти ближе. - Я же любил тебя!

- И я тебя любила, Максим, - лучистые морщинки обозначились у ее глаз. - Ты знаешь...

- Тогда почему?... Мы же могли быть вместе!

- И полетели бы на Землю, - с легкой иронией продолжила Рагия и вздохнула. - Сказка стала бы реальностью... Мак, а ты думал, кем бы я стала на твоей Земле? Вечным несмышленышем? Приживалкой? Я почти год была рядом с тобой, а ты так и не заметил, что я уже стала другой, совершенно другой. Та перепуганная девочка из кафе на окраине Столицы исчезла навсегда... Ты же горел внутренним огнем, понимаешь? А этот огонь имеет прекрасное свойство - зажигать другие души.

- Я мог бы остаться на Саракше...

- И мысленно все равно рвался бы на Землю... У каждого из нас есть родина. Родина, на которую мы рано или поздно возвращаемся. Я не хотела стать обузой, Мак!

Они замолчали, глядя в глаза друг другу.

- Как ты жила все это время? - Максим закашлялся.

- Как видишь, сделала неплохую карьеру, - Рагия Магаллук лукаво прищурилась. - Госпожа Академесса Иерархического Научного ведомства.

- Я не это имею в виду, - Каммерер, наконец, справился с комом в горле.

- Личная жизнь? - черные брови взлетели вверх. -У меня есть сын. В этом году ему исполнится тридцать. И уже четыре года, как есть внук.

- Сын, которому будет тридцать... - сердце Максима замерло. - Постой, но это значит... Десять лет назад, на Островной Империи, я видел мальчишку, которого посчитал нашим сыном. Но потом он куда-то пропал...

- Это и был твой сын, Мак, - она тихонько засмеялась. - Он вернулся домой, выполнив задание пандейской разведки. Но он до сих пор ничего не знает о своем отце... Правда, я с детства рассказывала ему сказки о прекрасной Земле за облаками и о множестве миров, которые есть во Вселенной.

- Я могу его увидеть? - Каммерер не узнал собственного голоса.

- Конечно, можешь, - Рагия Магаллук пожала плечами, и веселые искры блеснули в ее глазах. - Да ты его уже и видел!

Она взяла с письменного стола небольшую рамку с фотографией и повернула ее изображением к Максиму.

С фото на Каммерера смотрели улыбающиеся темноволосый мужчина с чуть прищуренными карими глазами, красивая женщина и смешной лопоухий карапуз.

- Погоди-ка, - Каммерер застыл, вглядываясь в черты мужчины на семейном фото. - Но это же...

- Да, - сказала бабушка Рада, и голос ее дрогнул. -Твой сын - Эрладо Штертак, первый космонавт Саракша».

Сначала даже и не понимаешь, зачем эпилог понадобился Дмитрию Строгову. Завершить историю любви Мак Сима и Рады Гаал в канонах простенькой мелодрамы? Не секрет, что для читателей всегда оставалось загадкой исчезновение девушки из «Обитаемого острова» - у АБС в «Жуке в муравейнике» и в «Волны гасят ветер» нет ни словечка о ее дальнейшей судьбе.

Но, поразмыслив, приходишь к выводу: эпилог написан не столько для того, чтобы поставить «жирную точку» в романтической истории Рады и Максима, сколько для того, чтобы обозначить еще одну грань проблемы преодоления всеобщего цивилизационного конформизма. Ведь и Эрладо Штертак, и сама Рагия Магаллук - в той или иной мере «плоды» воздействия землянина Максима Каммерера на мир Саракша. Наверное, испытал идейное влияние «бабушки-академессы» и непосредственно не контактировавший с Мак Симом «ракетный» ученый Аегудо Гуртак. Вот и спрашиваешь себя: а способна ли была цивилизация Саракша самостоятельно, без инопланетного влияния прорвать «облачную» завесу? Могут ли некоторые человеческие сообщества самостоятельно идти по пути развития - без сооруженных кем-то извне «костылей» в виде разного рода «грантоедов» и «прогрессоров»? Дмитрий Строгов снова - совершенно так же, как и братья Стругацкие во многих своих произведениях, - оставляет ответы на эти вопросы в качестве «домашнего задания» для читателя.

* * *

Роман Дмитрия Строгова издан и уже полтора года живет собственной, «книжной» жизнью. Ходят упорные слухи, что одна из отечественных кинокомпаний собирается его экранизировать, и есть вполне обоснованные опасения, что в результате мы получим очередной «розовый танк» типа бондарчуковского «Обитаемого острова» или же многолетнюю «тянучку», как было в случае с германовским «Трудно быть Богом». Читатели и писатели продолжают спорить о романе на страницах журналов и электронных фэнзинов, в социальных сетях и блогах, на конвентах и форумах, находят свои ответы на заданные автором романа мировоззренческие вопросы.

Был ли роман «Над Саракшем звездное небо» действительно написан Аркадием и Борисом Стругацкими осенью 1983 года? Или же это хоть и добротная, но все таки поделка анонимных мистификаторов и окололитературных проходимцев?

Почему АБС - если авторство произведения все же принадлежит им, - отсрочили его публикацию на целых три десятилетия? Провидчески предугадали некое сходство в социально-политическом развитии СССР образца 1983 года и Российской Федерации в 2013 году и поэтому решили «придержать» роман? Или же была какая-то иная причина?

Случайно ли, что датой 27 марта 1983 года, которая была написана на склейке конверта, принесенного писателем Голубевым в издательство, в опубликованных не так давно рабочих записях братьев Стругацких обозначено и начало работы над романом «Волны гасят ветер»?

Увы, наверное, ответы на эти вопросы мы не получим никогда...

2013 год