Курс лечения

16

Безмундирник ждал его в кабинете начальника базы. Наверное, прилетел, когда шёл бой.

Подполковник Смоленский находился тут же.

Кирилл доложил подполу о результатах сегодняшней битвы.

Смоленский неопределённо крякнул. Он явно пребывал в затруднении.

Видимо, ему очень хотелось взгреть самовольщика за откровенное нарушение дисциплины, но, с другой стороны, победителя и вправду не судят. Закон известный! Худую инициативу надо вырывать с корнем, а победоносную — поощрять…

Раз противник к городу Рудому на сей раз не пробрался, значит, база, руководимая Смоленским, свою главную задачу выполнила. Причём атакующий вражеский удар впервые за всё Вторжение наносился сразу на двух уровнях. А значит, за победу командиру базы светило поощрение. Может, даже внеочередное присвоение следующего звания. В такой ситуации можно было и закрыть глаза на служебный проступок капитана Кентаринова. Или для начала посмотреть, как поведёт себя в сложившейся ситуации господин эксперт главного штаба министерства обороны.

И потому Смоленский пару раз покосился на гостя с Земли.

Кирилл понятия не имел, какие приказы получил подпол в отношении эксперта-ксенолога. Но ведь наверняка получил, иначе бы не организовал встречу безмундирника с капитаном Кентариновым в собственном кабинете.

Да, фигура эксперта, наверное, для Смоленского выглядела совершенно непонятной. Но зачем ломать голову над тем, что фактически тебя не касается. Есть капитан, командующий специальным подразделением, умеющий колошматить гостей, и есть безмундирник, каким-то образом гостей изучающий. Ну и пусть они сами разбираются в отношениях между собой.

Во всяком случае, подпол сказал:

— Я оставляю вас наедине, господа. Располагайтесь!

И стремительно удалился.

Кирилл почему-то решил, что эксперт займёт место за столом начальника базы, однако Миланов остался сидеть на стуле, предназначенном для посетителей.

— Садитесь, пожалуйста, капитан!

Кирилл угнездился на втором стуле для посетителей.

Повисла пауза.

Эксперт сидел с остановившимся взглядом. Будто копался в кладовых собственной памяти…

Кириллу снова показалось, что его изучают. Впрочем, знакомой тревоги по-прежнему не возникало.

А потом безмундирник сказал:

— Насколько я помню, лей… э-э… капитан, вы знаете, что прежде наши вооружённые силы не применяли в боях воздушную боевую технику. Исключая транспортные средства.

Кирилл кивнул:

— Да, я в курсе. Мне известно и то, что противник тоже обходился без летающих гостей.

— И чем вы объясняете изменения?

Ну и вопросец, кол в твою безмундирную душу!

Конечно, капитан Галактического Корпуса, даже командующий отрядом специального назначения, не мог знать причин изменений, произошедших в тактике ведения войны. Впрочем, предположения у него иметься могли. Особенно если они касались факторов более высокого, более важного порядка. Не причин изменения тактики, а причин трансформации самое стратегии…

— Вы знаете, Пётр Павлович… Я понятия не имею, почему сменило тактику наше командование. Подозреваю, что в ответ на применение ксенами летающих гостей. А вот насчёт ксенов у меня есть догадки. Но стоит ли их высказывать? Не покажутся ли вам мои мысли голимым целлофаном?…

— Чем-чем, простите!

Господин эксперт был не в теме насчёт сленга галактов.

— Боюсь, говорю, мои предположения вы расцените как безумство.

— Ну-ка, ну-ка, прошу вас… — Миланов определённо оживился. — Выскажитесь, пожалуйста!

И Кирилл вывалил на эксперта давно выношенные мысли.

— Конечно, господин эксперт, если рассматривать Вторжение как военную кампанию, направленную на завоевание освоенного людьми космического пространства, то стратегия происходящего покажется совершенно глупой. Я бы на месте ксенов долбанул в самое наше сердце — в Солнечную систему. Однако гости топчутся на периферийных планетах, да и тут ведут атаки совершенно безграмотным образом. Уж не знаю, как происходило в местах, куда меня не заносило, но все бои с моим участием были однообразно тупы. Ни одной попытки охвата… ну, это когда берут противника в клещи и окружают. А потом рассекающими ударами уничтожают окружённую группировку и добивают по частям…

Пётр Павлович покивал, тогда Кирилл обрушил на него главное.

— А вот если предположить, что все эти удары по Периферии производятся только с одной целью — натренировать нашего брата галакта, то все эти странности становятся объяснимыми. При тренировках обучающемуся нельзя сразу давать полную нагрузку, он не справится с нею. Но если усложнять задачу постепенно, будет совсем другое дело. Шаг за шагом, с этапа на этап, от низшего уровня сложности к высшему… Тогда вполне резонно и появление в боях последнего времени летающих гостей. Очередное усложнение… Становится ясным и введение в тактику боёв нашей антигравитационной боевой техники… Сами по себе галакты, вооружённые трибэшниками, против драконов не устоят. Им потребуется обязательно прикрытие с воздуха. Абээмки и создают такое прикрытие.

— Но почему тогда нам не давали пользоваться абээмками прежде?

Кирилл пожал плечами:

— Этого я не знаю, господин Миланов. Наверное, преследуются какие-то неизвестные пока цели.

— Но кем?

Кирилл снова пожал плечами:

— Понятия не имею. Мне тут ясно лишь одно: главный инициатор происходящего — вовсе не наше командование. Ещё будучи… — Он поперхнулся.

Нет, говорить Миланову о сущности прапора Малунова, натаскивающего новоиспечённых галактов на гостей, не стоит. Тут уж у господина эксперта наверняка появятся вопросы, которые не должны появиться.

— Ещё будучи молокососом… тут же, на Незабудке, после окончания курса учебного лагеря… я понял, что наше начальство инициативой не владеет. Наши командиры всего лишь давали ответы на вопросы, которые им задавали другие… По крайней мере, такое у меня сложилось впечатление…

— То есть вы, капитан, полагаете, что нашими летающими машинами управляем вовсе не мы? И всё это как бы спектакль, разыгрываемый на наших глазах.

Кирилл аж крякнул:

— Ничего себе спектакль! Сколько народу в Семецком полегло после напалмового удара! И если бы не абээмки, полегло бы ещё больше. Да и мы бы с вами, наверное, сейчас не разговаривали. — Он сдержал появившееся в душе раздражение и закончил: — В общем, я высказал свои предположения, а выводы делать вам. Это вы у нас эксперт по ксенам. Мне ясно одно: ксены играют с нами, как кошка с мышкой. И если бы пожелали, давно раздавили бы человечество.

Миланов некоторое время внимательно разглядывал Кирилла, будто только что увидел. А потом встал:

— Хорошо, капитан, спасибо… Можете быть свободны!

И только покинув кабинет, Кирилл вдруг сообразил, что безмундирный эксперт совершенно спокойно проглотил сугубо военные термины типа «клещей», «рассекающих ударов» и совсем уж специфических «трибэшников» и «абээмок». Это могло иметь только одно объяснение: эксперт-ксенолог Миланов был отнюдь не только ксенологом. Имелись у него и другие экспертные познания.