Куда Уехал Цирк. Дорога-3.

ГЛАВА 30

Как оказалось, Марья торопилась зря, только подол в песке изгваздала. Нашлось и без нее кому присмотреть и поруководить. Ло в приказном порядке отправил всех мокрых переодеваться в сухое. Пусть днем жарища, да и ночи не так и холодны, но не в мокрых же шмотках! Но своевольная молодежь сначала понеслась смывать недосмытые грехи, не иначе решили добиться полной стерильности. Визжали и плескались самозабвенно, распугивая «нечистую» силу. Шен и Фен выловили мокрые венки, нацепили их на шеи, сколько поместилось, и сияли совершенно блаженными мордами лица. Ло начал не на шутку сердиться, но выбралась компания из воды только после угрозы оставить без помощи всех, кто заработает насморк. Парни улепетнули в темноту, а девушки подобрав, истекающие водой подолы рубах повыше, на цыпочках отправились через пляж. Почти на самом берегу природа организовала удобную 'раздевалку'. Два высоких камня сошлись почти под прямым углом, остальные 'стены' были выполнены из довольно колючих кустов. На эту огороженную полянку вела узкая полоска песка, буквально впритирку к камню. Туда еще по светлому вечеру занесли сухую одежду, уже вполне удобные брюки и рубашки.

- Ой! - Вдруг остановилась Эни. - Какие мы бестолочи! Про папоротник мы и забыли! Его же нужно было поискать...

- Все, все поезд ушел! Полночь! Бам, бам, бам! - Джонатан изобразил то ли Спасскую башню, то ли Биг Бен. - Не хватало еще в темноте по горам шариться! Или считаете, медведям мало впечатлений досталось? Все! Кыш, переодеваться! - и он помахал руками.

- Марья! Проследи за контингентом!

- Как только, так и сразу, - фыркнула завхоз из-за кустов, она то уже переоделась. Керосиновая лампа слегка просвечивала сквозь ветки. Девчонки пришли, пересмеиваясь, попытались снять непривычно длинные рубахи, да не тут-то было! Мокрая ткань качественно прилипла к телу, сковала руки, превратившись в самодельные смирительные рубашки. Марья поторопилась девчонок освободить, помогла Стаси вытереть волосы. Сестренка Ю оказалась предусмотрительней и закрутила свою роскошь на макушке, подальше от воды. Пока девчонки вытирались и вскакивали в сухое, женщина выкручивала их рубашки. Развешивать мокрое на просушку смысла не было, к утру ожидалась обильная роса, да и простирнуть не мешало бы. Песок просто вездесущ. Женщина складывала выкрученные жгуты на камне, улыбаясь, смотрела на балующихся девчонок. Возникшую за спиной Марьи лохматую фигуру увидела первой Эни. Она резко шагнула вперед, задвигая себе за спину Стаси, которая тут же завизжала. Возможно, если бы полянка была побольше или с нее был еще один выход, такой резкой реакции не последовало бы. На глухой и в тоже время какой-то довольный сдвоенный рык у себя за спиной, Марья ответила хлестким ударом скрученной мокрой рубахи. Удар пришелся в черную тряпку личины с нарисованной на ней пастью с клыками. Рык тут же перешел во вполне человеческую ненормативную лексику и попытку сдать назад. Но стоящий сзади подельник ситуацию не просек и решил толчком в спину поторопить товарища. Подставить размахивающему руками мужику подножку - дело святое! Как и усесться на спину финишировавшего носом в песок мужика, тоже.

Когда на поляну вломилась спасательная команда во главе с Киангом, там царила полная идиллия. Добрая девочка Эни злой кошкой сидела на мужике, надежно зафиксировав ему руку за спиной. А нефиг было рыпаться! Марья проделала то же самое со вторым визитером, только уткнув его маской в мокрое белье. На ветке рядом с повешенной на нее керосиновой лампой сидел Невс и с явным любопытством на морде разглядывал инсталляцию на полянке.

- Почему не предупредил?!'

- За-учем? Они шу-утили...- кот явственно пожал плечами.

-Дошутились!

- Вы за день ры-учали друг на друга, восемьдесят три ра-уза, выска-укивали из-за угла и облива-у-лись водой, шестьдесят семь ра-уз. Кричау-ли «ве-удьма, ве-удьма» тридцать четыре ра-уза, - кот методично приводил статистику учиненного безобразия. - Почему им ни-узя? - машинная логика была безупречна.

Через пару минут у костра уже вытряхнутые из зимних шуб мужики пошвыряли самодельные маски в огонь, возмущаясь на все заставки:

- Сами болтали, че нечистые по этой ночи шастають! Вот мы и хотели пошуткувать...

- Чертовы девки нет бы повизжать, как полагатся, так меня по морде палкой огрели! - мужик прикладывал мокрую тряпку к носу и глазу.

- Да не палка то была, мокрая рубаха... - фыркнула Марья, демонстрируя жгут.

- Да пошла ты! - мужик недоверчиво нахмурился. - Да чтобы мокрой тряпкой, да так приложить?!

- Могу повторить, - женщина похлопала себя по ладони орудием возмездия, и мужик отступил на пару шагов.

- Это скажите спасибо, что у нее с собой сковороды не было или скалки для теста! - хохотнул Оле.

- Мы оружие массового поражения на праздник не берем! - делано возмутилась Эни, потом сморщила нос. - А вот пить вам было зачем?

При близком контакте запах какой-то сивухи был явственным, хотя на вид мужики пьяными не выглядели. Мадам Таис, бесцеремонно схватила ближайшего шутника за грудки и принюхалась, сузила глаза...

- Да кто пил-то, кто пил?! – отвернувшись, затараторил тот, не дожидаясь гневной тирады. - Так, слегка хлебнули с устатку для куража!

Он попытался вырваться из цепких лапок хозяйки, попятился назад. Гневный кошачий вой, взметнувшееся на добрый метр рыжее тело, и Невс унесся в темноту кривоватыми прыжками. Вслед смотрели все.

- Я ему че, яйца отдавил? – громким шепотом поинтересовался мужик виновник ДТП. Помолчал и от полноты душевной выдал свое мнение о данном празднике, данном веселье, где и в каком виде он это все видел. Естественно, язык повествования был очень далек от литературного... Рука, жестко схватившая его за плечо, и следом прилетевший в глаз, при чем в тото же самый, кулак был полной неожиданностью, как для оратора, так и для смотревших вслед унесшемуся коту. Старик. Хотя на того спившегося старика, что команда встретила в Чикаго, Федор Артемьич уже не походил вовсе. Шталмейстер, одетый по полному дресс-коду в костюм тройку, правда, до пояса. Вот ниже были белые кальсоны, картину завершали босые ноги, торчащие дыбом волосы и совершенно не тутошние глаза. Он стоял, слегка покачиваясь.

- Ругаться при моих девочках?! - возмутился он хриплым голосом, погрозил пальцем, смотря куда-то вдаль. - Не моги! А не то! - и он погрозил туда же кулаком.

Вздохнул, опустился на песок там, где стоял, лег на бок, подтянул колени к груди и захрапел, раскатисто и мощно. Ошеломленную тишину нарушил смех, верней хохот. Желчь, сидя по-турецки у костра, упирался ладонями в песок и хохотал. Искренне и так заразительно, что вскоре к нему присоединились все остальные.

Когда совладельца цирка устроили поудобней, перекатив его на плед и укрыв еще одним, ощупали, естественно для виду, лапу вернувшегося Невса, по связи узнали от рыжего паразита, что это была шутка уже в его исполнении, Робин поинтересовался, какую дорожку из углей делать.

- А че дорожку? - Тут же встрепенулся Дени. - Давай круг! Углей-то вон сколько!

- Точно, - поддержала брата Эни. - На кругу удобней и можно всем сразу...

- Кому всем? - Не понял Робин. - Я да братья Джей, а Майки и Джоди на барабанах будут, - он кивнул в сторону двух "тамтамов", возле которых Майки пристроил керосиновую лампу.

- Мы точно будем, - хором заявила парочка Эни и Дени.

- Духи огня будут довольны, - кивнул головой черный полисмен, хотя тут и сейчас тонкий налет цивилизации с него испарялся стремительно. В отсветах костра полуобнаженному воину не хватало копья в руках и белых полос на лице...

- Только не расчесывайте нерви, старому больному еврею! Шо, ви все полезете на те горячие уголья?! - Изя схватился за сердце. Зара пыхнула трубкой, хмыкнула и стала снимать туфли.

Углей действительно хватило на большой круг, и то, что при этом спалили две еще совсем новеньких швабры, было просто мелочью. "Тамтамы" слаженно рокотали в ночи, не очень громко, но как-то по-особому торжественно. Зрители, притихнув, наблюдали за последними приготовлениями. Танцоры, пошушукавшись, встали вокруг призывно мерцающего искрами круга и, ловя ритм, задаваемый барабанами, мелкими шагами посолонь двинулись по кругу. Вот они сделали небольшой шажок на угли и тут же отступили назад. Вот это уже два шага, вот это дорожка к центру круга. Цирковые сидели, замерев. Сейчас и здесь они оказались в роли зрителей. Непривычной роли, но, оказывается, такой приятной.

В круге взбиваемых ногами искр, кроме зачинщиков, танцевали все ходоки, Зара и Яков, Кианг и Желчь. Марья вначале попыталась отказаться от участия в данном мероприятии, но Киа твердо взял ее за руку и повел в круг. Нет, технику хождения она знала, но вот не любила она этого дела. Технику? Естественно! Это глубоко верующие впадают в транс и им все нипочем! Хотя… хотя гул барабанов, задающий совершенно непривычный, но завораживающий ритм, бархатным рокотом уносится к безлунному, но такому звездному небу. И, кажется, ты летишь вместе с ним. Вверх или вниз? Ведь под ногами тоже мерцают звезды! Пару шагов по песку и снова в круг, мы все танцуем на звездах, мы все как один человек... Мы стоим, взявшись за руки, вокруг пустого, накрытого толстым слоем пепла круга, незримая связь еще не растворилась в ночи. И так не вовремя и не к месту звучат аплодисменты, разрушившие волшебство единения между людими, духами ночи, огня, этих гор и лесов.

Кианг подхватывает Марью на руки и несет к вновь зажженному костру. Она благодарно поцеловала мужа в щеку, вздохнула и положила голову на его плечо

***

- Спать до утра нельзя, так давайте рассказывать истории! - азартно предложил Дени, оглядев оставшихся на берегу ходоков и к ним примкнувших - Желчь, мы, когда сюда ехали, то там была такая полоса красной земли и на ней ничего не росло. Что это за место? – Парень «забыл», что рассказывал Сонк.

- Гоночный путь, там все, кто живет на этой земле, решали, кто будет главным.

- Ух ты! Расскажи! - весьма искренне попросили чуть не хором. Да и если честно хотелось услышать первоисточник и сравнить с тем, что дошло потомков.

- Та земля стала красной от крови, что животные и птицы пролили в первых Гонках, - начал свой рассказ Желчь, Сашка хотел что-то сказать, но Эни, сидевшая рядом, толкнула его локтем в бок и парень смолчал . - Давно, когда народ Лакота только вышел на землю из Пещеры Ветра, все живущие на земле спорили, кто главней и кто кого будет есть. Громовое Существо сказал, что будет гонка, она и решит какая из наций станет процветать, а какая бороться. И вот все живущие на Земле птицы, звери, змеи и даже черепахи собрались на Гонку в этом месте, потому что земля тут была мягкой и воздушной. Двуногие и птицы были на одной стороне, а четвероногие на другой. Если бы двуногие выиграли гонку, они стали бы есть четвероногих, однако если бы выиграли четвероногие, они бы стали есть двуногих и птиц. Гонка началась, и животные и птицы побежали по кругу, который указал им Громовое Существо. Гонка длилась долгое время, сильный ветер мешал продвижению птиц, но не побеспокоил четвероногих. Но жара делала упорство четвероногих бесполезными, но она, казалось, не волновала птиц. Мягкая земля под лапами и копытами, становилась плотной и оседала, а в кругу поднимались холмы и горы. Животные наступали друг на друга, из их ран текла кровь и делала землю красной. Сорока устала и решила сесть на ухо бизону и остаться там. Время от времени, птицы вырвались в лидеры, пока не обрушились дожди, которые убили некоторых из них. Однако умная сорока сидела на ухе бизона. В конце концов, бизон вырвался в лидеры. Все четвероногие начали ликовать. Грядущая победа в гонке значила, что они будут превосходить все остальные виды. Когда бизон приблизился к линии финиша, сорока внезапно слетела с его уха и устремилась к цели. Так сорока выиграла гонку от имени двуногих и птиц. Громовое Существо объявил сороку победителем и наградил её радугой, которая теперь цветет на ее хвосте. Он также объявил, что птицы могут двигаться весь год вокруг, потому что они ему понравились. Двуногим людям были дарованы лук и стрелы. Громовое Существо сказал их представителю: 'С этим оружием племя вырастет и станет сильным. Возвращайтесь к вашему племени и обучите их изготовлению луков. Теперь вы можете охотиться на бизонов'. Также Громовое Существо сказал, что жить в Хе Сапе люди могут только зимой, когда в прериях не спрятаться от ледяного ветра. Летом же они могут приходить в сердце земли только на праздники. - Желчь оглядел внимательно слушающих его людей и улыбнулся. - Наши молодые воины бегут по Гоночному Пути, чтобы отдать должное духам тех, кто бежал в первой гонке...

- Но она же смухлевала! - возмущенный Сашка прервал общее молчание. - И этот Громовой ее не наказал! Это не справедливо!

Эни с Дени дружно фыркнули, Сонк закатил глаза

- Глупый ко-утенок, - выдал свое резюме Невс и посмотрел через плечо.

- И ничего я не глупый,- паренек насупился. Желчь поднял удивленно бровь, и Сашка понял, что ответил вслух на реплику, прозвучавшую по связи. Поспешил исправить положение, дернул плечом и уставился на сладкую парочку. - И че фыркать? Ведь нечестно было...

- Грозовое Существо, хотел выбрать достойного, а голая сила не всегда лучше сообразительности,- улыбнулся парню Джонатан.

- Мой брат судит верно,- кивнул индеец. - Но далеко не все из тех, кто участвовал в гонках, смирились с этим решением. Рога, зубы и когти очень остры...

- Но сейчас и здесь мы едим эту молоденькую косульку, - заявил Гари, водружая на расстеленную на песке скатерку поднос с мясом. Эни как будто невзначай отошла в темноту, ну мало ли что девушке в кустиках понадобилось.

- Фотку потом всем скинешь?

- Ага.

Пляж, песок, разноцветная компания, угощение на скатерти и пыхтящий тут же самовар. Куда ж без него?! Бедный Джоди весь вечер исходил жалобами, на несовершенство своего фотоаппарата...

Потом были еще истории, рассказанные по кругу, толкание друг друга под бок, когда стали клевать носом, «собачья вахта» - время под самое утро, что тут добавить. А потом стало очень сыро от выпавшей росы, небо просветлело, сделав темноту серой и Дени вдруг подхватился на ноги:

- Айда на скалу! Оттуда рассвет офигенный! - обращался Дени к сестре и Сонку, но поперлись наверх все, включая Кианга и Желчь. Вид оттуда, и правда, был фантастический. Горы, ограждающие долину с озером, давали небольшую задержку восхода, образуя довольно длинный промежуток времени, когда небо и облака уже хорошо освещены восходящим солнцем, но само оно ещё не слепит глаза и... объективы. Один так точно!

Сначала перистые облака окрасились нежно-розовым, потом цвет стал пылающе-алым. Цвет перетекал в оранжевый, а дальше в расплавленное золото отраженное в озере и, наконец, солнце показавшеся из-за скал. Вся эта феерия цвета и света отражалась в стеклянно-неподвижной воде!

И тут Марью как под зад кто пнул, она вспомнила, как отмечали этот праздник дома, разученные роли представления, и как славили славянских богов, вот так же с первыми лучами. Она шагнула ближе к краю, как учили смодулировала голос, сделав его более звучным и глубоким.

- Яриле - слава! - она поклонилась солнцу.

- Слава! - дружно подхватили сзади.

- Роду - слава! Макоши – слава! Велесу – слава! Перуну - слава! - продолжила она, кланяясь по очереди на все стороны света.

- Слава! Слава! Слава!

-И нам всем слава! - женщина вскинула руки к небу, потом еще раз отдала земной поклон уже вставшему солнцу, и, шагнув вперед, оттолкнулась от каменного края. Никаких выкрутасов, простая «ласточка». Вскоре на вершине прыжковой скалы осталась кучка обуви и наладонник Эни спрятанный в мокасин брата...

***

Народ расползся по фургонам, перехватить по паре часов сна, Марья, переодевшись, решила собрать мокрые травы. Зара разложила пучки по окрестным камням на пропитку волшебной росой. Просила утром повесить травы на веревку под навесом, спрятав в тень. Удивленный Кианг предложил жене лечь отдохнуть, но женщина покачала головой:

- Знаешь, у меня сна ни в одном глазу, наоборот такой прилив сил, как будто я ведро энергетика выдула.

- Энерге...?

- Есть такое лекарство - энергетик, от слова энергичный. Его пьют, когда нужно пару суток работать и при этом, чтобы голова ясная была, - привычно стала пояснять Марья. – Правда, и спать потом будешь сутки напролет. Вот такое у меня сейчас чувство бодрости, просто летать охота. А у тебя?

Кианг сосредоточился, явно инспектируя свое состояние.

- Нет, летать неохота, но и усталости нет...

- Тогда пошли...

Во дворе на одном столе лежала гора мокрой одежды, на втором - еще одна гора уже собранной мокрой травы, и сидящий между ними Желчь. Судя по пустому двору, траву собрал именно он.

- Еще-у, один не спя-ущий! - прокомментировал Невс. - Любо-упытный!

- Моя сестра может рассказать, каких духов она славила на скале? - индеец тут же пояснил свой интерес. - Когда мы курим священную трубку, тоже выпускаем дым на четыре стороны света, в небо и землю.

Ну да, совпадение прослеживается. Хотя земные поклоны с дымом не похожи, но четыре-то стороны света присутсвовали.

-Ты отдыхать не пойдешь? - поинтересовалась Марья и, чтобы Желчь не подумал, что она увиливает, пояснила. - Этот разговор не такой быстрый...- индеец покачал отрицательно головой. - Но уж извини, я еще кое-чего делать буду, - и указала по очереди на обе кучи.

- Траву я повешу сам, - Желчь встал, взял в руки мокрый пучок. Марья принесла классическое цинковое корыто, поставила его на скамейку так, чтобы спрятать содержимое за столом. Пока Марья ходила по воду, Кианг уже отнес мокрое в тохи и, пользуясь занятостью гостя, быстро «постирал». Он-то уже давно знал полезные свойства сего предмета мебели, но перед индейцем нужно было разыграть сцену со стиркой. Так что уже чистую одежду, предстояло поболтать в корыте, что и стала усердно проделывать Марья. Попутно рассказывая то, что знала и как знала сама о пантеоне дохристианских богов. О том, как Род создавал землю, как он, поняв, что проект оказался более трудоемким, чем он рассчитывал, родил себе помощников - сыновей и дочерей, каждому поручил свое направление деятельности в компании. Коротко рассказала, кто, за что отвечал и что делал. Оба мужчины слушали внимательно, а когда Марья замолчала, Желчь недоуменно спросил:

- Почему вы променяли ИХ, - он с уважением выделил 'их'. - На человека на кресте...

- О! Нас убеждали мечом и огнем, долго убеждали и таки убедили, - Марья вздохнула. - Но, видишь, старые боги все равно не ушли насовсем.

Марья не собиралась говорить Желчи, что в их мире многие индейцы, как и он сам, тоже уверовали в Христа. Правда, в их христианских церквях с икон на верующих смотрит не кудрявый мужчина с печальными еврейскими глазами, а суровый индейский воин. Под взглядом которого хочется встать по стойке смирно, развернуться кругом и бежать на тренировочную площадку. Отжиматься. Дева Мария с черными косами, обрамляющими смуглое лицо, и в традиционной индейской одежде... Хотя и веру в духов родной земли не забыли.

Усталость навалилась как-то сразу, Марья зевнула и потерла глаза. Кианг улыбнулся и, взяв жену под руку, увел ее в фургон.

- Марь, вас ведь учат защищаться всем, что попадется под руку? - неожиданный вопрос мужа застал Марью врасплох, и она слегка запуталась в своей ночнухе, сделанной из двух черных мужских футболок.

- Ну да,- она опять зевнула.

- Зачем?!

- Киа, наверное, по нашим рассказам ты не совсем правильно представляешь наш мир, - женщина вытянулась на постели. - У нас там грязи хватает, вот те же Триады. Это тут они только загребущие когти показывают, а у нас весь мир ими опутан. И ничего с ними сделать не могут. Иногда очень простое дело вдруг в такую заваруху превращается, что ой! Правда, у нашей команды такой нештатник был только один, но поверь, нам хватило. Вот когда вспомнили все чему учили...

- И сковорода становится оружием, - смеясь фыркнул Кианг, обнимая жену и пригребая ее поближе.

- Почему одна сковорода? - сонно возмутилась Марья. - Кухня - это ж оружейный склад! Тарелка, между прочим, если ее правильно запустить, очень даже неплохо работает. Особенно если в нос...

Кианг смотрел на спящую, уткнувшуюся носом в его плечо любимую женщину и думал о том, как стремительно все произошло. Почему еще недавно его раздражало в ней все: манера говорить, мужская одежда, размашистая походка, привычка командовать, и даже то, что тянула все, что под руку попадется! И почему сейчас все это ему так нравится? Настолько, что даже путешествие в чужой непонятный мир не кажется невозможным, и сумасшедшим он себя не чувствует. Хотя иногда, рядом с женой, приближается к этому состоянию. Полгода назад рассказали бы ему, что он будет расхаживать в венке из полевых цветов и танцевать на углях в кругу разноцветных людей, поверил бы? Нет! Рассмеялся бы и прогнал. А теперь не понимает как жил без этой мирно спящей рядом женщины …

КОНЕЦ «ДОРОГА 3»

УВАЖАЕМЫЕ ЧИТАЮЩИЕ, АВТОРУ ХОТЕЛОСЬ БЫ ЗНАТЬ КАК ВЫ ВОСПРИНИМАЕТЕ ИСТОРИЮ ЕЮ ПРИДУМАННУЮ. И НЕ НАДОЕЛО ЛИ ЧИТАТЬ О НАШИХ ПОКАТУШКАХ. НЕ ЖАДНИЧАЙТЕ ПОДЕЛИТЕСЬ СВОИМ МНЕНИЕМ.