Красный тряпочник (СИ)

Глава VI. ПРЯТКИ В ГАРАЖАХ

Гараж — это правильное место для фильмов. Каждый раз, когда обнаруживается какой-нибудь давно утерянный шедевр, его находят у кого-то в гараже.

К. Тарантино.

Бронированный «бобик» в сопровождении двух «Волг» улетел на Петровку. Ярослав надеялся, что теневые дельцы не посмеют ничего выкинуть против милиционеров, и Цепень в целости и сохранности сможет доехать до изолятора. Глянув на светло-песочное небо, Коломин вернулся к «Метеору» и уселся в аэромобиль. ЗИЛ-113Л приятно вздохнул двигателем, и машина стала выезжать на Третье транспортное кольцо. Сейчас основной задачей являлось доехать до разворота в сторону Аэрозаводского моста. Потом с ТТК можно было слететь на Ленинский проспект и добраться до самой Октябрьской.

Ярослав решил связаться со своим отделом, нажав на специальную кнопку. Вместо Борова на другом конце откликнулась Таня. Экран показал инициалы, фотографию собеседницы, точное время и качество связи.

— Ярослав, привет, с тобой там всё в порядке? — обеспокоенно поинтересовалась девушка.

— Пришлось устроить пострелушки в местном метро, а так всё в порядке, Тань, — улыбнулся Коломин. — А где Антон Владимирович?

— Товарищ полковник на совещании, — прояснила ситуацию коллега. — Попросил, чтобы после выяснения ситуации на ЗИЛе ты за сторонние дела не брался и возвращался заниматься Красным тряпочником.

— Хорошо. Я уже возвращаюсь назад. Перов и его ребята займутся на заводе остальным. — Ярослав обогнал тихоходный аэробусик КАвЗ, одновременно снизившись на уровень.

— Так что случилось на ЗИЛе? Ты выяснил, почему именно Долгопятов заинтересовал Красного тряпочника? — на линии возникли небольшие помехи.

— Долго пересказывать, давай я переброшу тебя всё прямо сейчас? Заодно потом покажешь Антону Владимировичу. — Коломин открепил провод «Горгоны», который до этого вставлял в «Стража» Перова, и ткнул его штекером в одно из отверстий рядом с переговорным устройством. После загрузки данных прибор удовлетворённо пикнул.

Таня решила поделиться соображениями спустя несколько минут после ознакомления с информацией:

— Жаль, что «Зевс» не показал тебе, кто являлся тем таинственным покупателем опытных грузовиков. Было бы полезно узнать, кому Долгопятов сливал продукцию оборонного значения. Ты молодец, что снял с него личину. В наших базах ничего по механику не было, не существовало даже намёков на то, что он дружил с будущими уголовниками. Идеальный гражданин, но натворил на несколько статей УК. Как думаешь, он этим не угодил маньяку?

— Рано пока делать выводы, Тань. Мало элементов даже для того, чтобы собрать треть мозаики, — признался Ярослав. — Я перекушу где-нибудь минут пятнадцать и скоро вернусь.

— Поняла, береги себя. Конец связи.

— Конец связи.

В столовой сети «По-домашнему», расположенной в одном из корпусов Московского станкостроительного завода имени Орджоникидзе, оказалось достаточно много народа, несмотря на рабочее время. Действительно, территория вокруг станции метро Ленинский проспект всегда отличалась своей многолюдностью. Недолго думая, Коломин выбрал на экране робота-автомата три наименования. Затем закинул деньги в монетоприёмник. Буквально через пару минут отъехала небольшая заслонка на соседней секции автомата, на полке которой красовался красный поднос с тремя блюдами. Ярослав заказал борщ без сметаны, большую пожарскую котлету с горкой гречки и стакан с ягодным компотом. Желудок довольно заурчал при приёме пищи, так как организм в значительной мере устал после экспедиции на ЗИЛ и схватки с бандитами. Неспешно расправившись с обедом, Ярослав отдохнул ещё пять минут, созерцая за широким окном индустриальный пейзаж и бесконечный поток аэрокаров. Встав, капитан взял поднос с грязной посудой и поставил его в другой автомат.

— Спасибо, что убираете за собой, — произнёс механический голос, и робот буквально поглотил тарелки и столовые приборы, щёлкнув автоматической заслонкой. Посуда отправилась на дезинфекцию и помывку.

«Метеор» погнал на Житную улицу.

***

По коридору Экспериментального отдела гордо шёл знакомый силуэт.

— Ах, какая дама! — поприветствовал Ярослав свою коллегу, подругу и участницу проекта «Зевс», которая двигалась ему навстречу. — Привет, Виолка.

— Здравия желаю, товарищ капитан, — улыбнувшись, Виолетта отдала Коломину честь.

— Здравия желаю, товарищ капитан. — Ярослав откликнулся аналогично.

Проходившая мимо Таня сделала вид, что в упор не видит пары, и молча скрылась за дверью кабинета. Роганова также проигнорировала Таню.

Волосы шарового цвета спускались Виолетте до плеч. Её чёлка удлинялась аж до бровей, частично прикрывая их. Девушка обладала одинаковым с Ярославом ростом и пристальными карими глазами, в которые трудно оказывалось подолгу смотреть. Лицо Рогановой сильно выделял красивый, но с достаточно вздёрнутым кончиком носик. Многие говорили, что внешне она походила на Алису в Стране чудес из одноимённого советского мультфильма. Виолетта предпочитала незамысловатую практичную одежду: тёмно-серую водолазку, крепкую куртку из чёрной кожи с налокотниками, непромокаемые камуфляжные штаны со встроенными наколенниками и тактические берцовые сапоги. Обходилась девушка минимальным макияжем — действительно, в косметике и на каблуках с особым комфортом не полазаешь по мрачным ленинградским трущобам и промзонам, кишащими криминальным элементом. Роганова была подтянута и вынослива, но без всяких броских чрезмерностей.

— Дай угадаю, ищешь одного полоумного маньяка? — хитро прищурилась Виолетта.

— Проанализировала или сама догадалась? — сострил Ярослав.

— Моя блестящая интуиция. — Виолетта дерзко показала язык. «Тиресий» висел у неё на макушке.

— А ты, значит, в столице за обновлением ПО? — с показушной серьёзностью, едва сдерживая смех, поинтересовался Коломин.

— Обновить «Асклепий», откалибровать систему и не только, — сложив руки за спиной, загадочно ответила девушка.

Дверь в кабинет снова открылась, и на пороге возник недовольный Боров.

— Роганова, хватит отвлекать товарища капитана. Твой «выдающийся» сарказм не даёт работать всему отделу, — грозно выдавил из себя Боровиков.

— Ну, товарищ полковник, тогда разрешите идти? — Виолетта, сразу посерьёзнев, отдала Антону Владимировичу честь.

— Разрешаю, — махнул толстой тяжёлой рукой Боров. Обратился к Коломину: — А ты, Ярослав, давай заходи, есть о чём поговорить.

— До скорого, и не говорю «прощай»! — помахав рукой, прошептала Виолетта Ярославу и двинулась дальше к лифтам.

Ко второй половине дня кабинет Экспериментального отдела значительно наполнился людьми по сравнению с утром. Шелестела бумага, раздавались телефонные звонки, стучали клавиши клавиатур. Кто-то время от времени подходил к большой интерактивной карте Москвы, стоящей на центральном бюро, и проводил свои расчёты. Таня полностью погрузилась в работу и что-то печатала на своей «Искре».

— Молодец, что вскрыл это крысиное логово, — от полковника редко можно было услышать слова похвальбы. — Перов со своими парнями ещё кое-что там нарыл. Я был на совещании, создана межведомственная комиссия из представителей Минобороны, МВД, КГБ и Министерства аэромобильного и сельскохозяйственного машиностроения. Минобороны представляет интересы пострадавшего заказчика, ГРУ. Руководство ЗИЛа в комиссию не допущено. Сейчас они сильно струхнули, прежнее руководство ВОХР уволено, в самой ВОХР сейчас происходит реорганизация. СБ завода активно проверяет подобные схемы в других цехах, проводит ревизию подземных коммуникаций предприятия.

— Это хорошо, что руководство в комиссию не допущено. Не совсем ясно, как далеко наверх могла зайти коррупционная цепочка, — высказал своё мнение Ярослав. — Кто знает, кто на самом деле крышевал ОПГ?

— У чекистов прям слюни жадно потекли и глаза загорелись: хотят загрести жар чужими руками. Кому-то будет палочка, а кому-то — звёздочка, — проворчал Боров. — Но ты на этом аэрозаводском деле сильно не зацикливайся. Твоя цель — Красный тряпочник.

— Жаль, что «Зевс» не показал мне заказчика опытных ЗИЛов. Есть у меня ощущение, что это как-то связано с нашим делом, — вздохнул Коломин.

— Ты не раскисай. Может, Перов что-то ещё накопает в окрестностях, — уверил Боровиков. — Лучше скажи, что планируешь делать дальше?

Ярослав поразмыслил пару секунд.

— Теперь мне хочется знать, чем не угодила Тряпочнику простая учительница, — поделился соображениями капитан.

— «Простая учительница». Долгопятов тоже был «простым механиком», — бестактно прыснул Боров. — Может, и за ней какой грешок стоит? Ладно, у тебя ещё полдня, прыжком в «Метеор», и выясняй, что там стряслось на самом деле.

— На связи, товарищ полковник.

***

К удивлению, в этот час Садовое кольцо оказалось не настолько забитым. Пролетели Зубовский бульвар, Смоленский бульвар, улица Чайковского на пересечении с Новым Арбатом — очередным детищем советского градостроения, Садовая-Кудринская улица, Большая садовая улица. Жаль, что никаких садов там более не осталось. Проехав пять с половиной километров по часовой стрелке от Октябрьской, Ярослав свернул на северо-запад.

Наверное, только в Москве можно было представить такой ужас урбаниста. Два мощных потока с Московской области — Волоколамское и Ленинградское шоссе — соединялись близ станции метро «Сокол» в гигантский даже по меркам столицы желоб под названием Ленинградский проспект и, ничем не останавливаемые, неслись сквозь весь город, через улицу Горького (бывшую Тверскую) разбиваясь о стены Кремля. Несмотря на не самые плохие качества некоторой сталинской архитектуры, жить по краям данного жёлоба являлось испытанием не из лёгких: круглосуточно гремящая железная артерия отдохнуть телу и разуму ни днём, ни ночью не давала. Здесь приходилось хорошо только аэромобилисту.

Тем не менее вокруг Ленинградского проспекта успело выстроиться много социально значимых сооружений: больницы (неподалёку располагалась Боткинская здравница), рестораны, кафе, театры, музеи, гостиницы (включая известный отель «Советский»), высшие учебные заведения (например, Московский финансовый институт, Московский автодорожный институт или Военно-воздушная инженерная академия имени Н.Е. Жуковского), спортивные объекты (стадион «Динамо» и спорткомплекс ЦСКА) и промышленные предприятия (часовой завод «Слава», машиностроительный завод «Знамя Труда», ОКБ имени А. С. Яковлева или Московский машиностроительный завод имени С. В. Ильюшина). В общем, территорию вокруг Ленинградского проспекта смело можно было называть кластером научно-технической и культурной интеллигенции.

«ВНИИ Трансплантологии. Новые лёгкие лучше старых двух», — высветилась реклама на огромном медиафасаде здания Гидропроекта.

Жёлоб позволял выжимать из «Метеора» почти всю мощность. Ярослав дал левее, намереваясь попасть на поворот, ведущий обратно в центр. По противоположной стороне он проехал не более трёхсот метров и рванул на юго-запад по улице Алабяна. Проехав очень просторную улицу, Коломин не стал пересекать Песчаный путепровод под МКВД, а развернулся и поехал в обратном направлении. По середине Алабяна он свернул на Песчаную, тихую и уютную улицу с односторонним движением, которая далее выводила вновь на Ленинградский проспект.

Проплыли перед взором «башни Вулыхи». Нет, это элитные серии жилья, считающиеся лучшими в Советском Союзе, и простой учительнице в таких домах квартиру бы не дали. Вот две более скромные тридцатиэтажные высотки, соединённые друг с другом пристройкой с общественно значимыми предприятиями: магазином, банком и т. п. В одном из этих домов и жила погибшая работница образования.

Ярослав припарковал ЗИЛ-113Л на Песчаной улице и двинулся к ближайшему тридцатиэтажному зданию. Сентябрь пел прохладной нежностью, несмотря на гипертрофированность города. Под толщами железа и бетона продолжала дышать настоящая, живая Москва.

«Порываева Елена Германовна, сорок лет. Диплом МГПИ с отличием. Вдова. Учительница русского языка и литературы. Классный руководитель восьмого «д». Приводов нет, штрафов нет, ранее не судима. Из собственности: квартира на Песчаной улице, аэромобиль Москвич-403Л. Негусто, — вспоминал материалы дела Коломин. — Чем же она могла приглянуться или насолить маньяку?»

Достаточно чистый подъезд, вакуумный лифт-ракета, двадцать седьмой этаж. Пломба на месте, полувиртуальная оградительная лента всё ещё работает. После предыдущих оперативников здесь больше никого не побывало. Ярослав совершил манипуляции с оградительной лентой, чтобы не включился сигнал тревоги, и отпер дверь взятыми в отделе ключами. В простой двухкомнатной квартире оказалось достаточно светло. Коломин внимательно осмотрелся в поиске того, что могли бы пропустить его коллеги. Нет, Экспериментальный отдел способен видеть сквозь стены, тут нужен конкретно его прибор.

Вспышка. Светлый день, видимо, выходной. Порываева сидит на кухне, на электроплите готовятся суп и второе. Женщина с кем-то разговаривает по телефону. На проводе и самом теле аппарата закреплено какое-то странное стороннее устройство. Учительница будто чем-то обеспокоена, но виду особо не показывает. Время от времени она встаёт и гладит по головке сквозь прутья клетки одного из попугайчиков. Маленькие птички задорно чирикают.

— Да, Римм, так оно и выходит, к сожалению. У нас вот недавно повысили коэффициенты нагрузки, даже и не знаю, как быть. Наверное, вообще буду в девять приходить. — Порываева намотала извилистый провод на палец. — Вот-вот, и я про то. Везде ж классов так много, и ребят в каждом из них. Точно-точно. Знаешь, я надеюсь, что к нам новых девочек из педа пришлют, иначе совсем труба будет. Угу.

Женщина встала и помешала суп.

— Римм, я чего сказать-то хотела. Так, на всякий случай, — продолжала Порываева, пристально глядя на двор через окно. — Время сейчас не самый сок, сама понимаешь. Если вдруг со мной что-то случится… Да нет, моя дорогая, никто мне не угрожает. Просто тебе говорю, к сведению. Помнишь гараж Вадика, мы были там в восемьдесят третьем? Да-да. Который записан на его маму. Код — настоящий год его рождения, не по паспорту. Ты же помнишь ту забавную историю про ошибку? Ну. От аэромобильного подъёмника отсчитаешь десять шагов на запад. Ахахахах, нет, это не шпионская история. Нет-нет, ахахах, никто тебя не посадит за измену родине. Вот, когда отсчитаешь десять шагов, подними прямую руку вверх и постучи. Заслонку чем-нибудь подденешь и сама отодвинешь. Всё, что внутри, твоё. Нет-нет, Римм, полностью твоё. Тебе, Гоше и детям будет. У меня-то всё равно никого нет…

«Странно», — подумал Ярослав.

Вспышка. Поздний вечер. Уставшая Порываева входит в квартиру, ставит сумки с продуктами на пол в прихожей и запирает за собой дверь. Привычная темень квартиры таинственно пугает женщину, попугайчики на кухне беспокоятся и, прыгая по клетке, нервно чирикают. Учительница чувствует что-то неладное, но всё равно идёт на кухню, чтобы успокоить питомцев.

— Что случилось, мои хорошие?.. — улыбаясь, из прихожей спрашивает Порываева птичек.

Из мрака ванной комнаты резко вылетает мощная рука с зажатой в кулаке школьной указкой. Чрезмерно заточенный предмет со всей силы пробивает глаз женщины по самый череп. Раздаётся чавкающий звук, словно расплющили фрукт или овощ. Предсмертно икнув, Порываева падает на спину и конвульсивно дёргается пару раз. Указка жутко торчит из её головы. Оставшийся глаз в неописуемом ужасе навсегда уставился в потолок коридора. Из него рефлекторно успела вытечь единственная слезинка.

Красный тряпочник десять секунд глядел на свою жертву, затем убедился, что она мертва, и повязал на ручку двери в ванную алую материю. Преспокойно двинулся через прихожую и покинул квартиру естественным путём. Попугайчики продолжали испуганно щебетать.

Вспышка. Ярослав вздрогнул: хоть он и читал материалы дела, видеть столь страшное деяние вживую через «Тиресий» оказывалось событием, оставляющим очень большое впечатление. Хотя коллеги, раннее побывавшие на месте преступления, и почистили квартиру, атмосфера всё равно оставалась в ней достаточно мрачной. Ещё открытым оставался вопрос, кто погиб более страшной и мучительной смертью: механик Долгопятов или учительница Порываева. Благо, перепуганных птиц успели увезти оттуда и передать в добрые руки.

Коломин побыстрее покинул квартиру и вернулся в «Метеор». Нажал на кнопку для соединения с отделом. Хотелось выпить чего-нибудь прохладного, несмотря на отсутствие жары.

— Да, Ярослав? — на другом конце откликнулась Таня.

— Тань, не могла ли ты глянуть, кем приходилась Порываевой некая Римма? Сослуживцы до меня наверняка поместили телефонную книжку Елены в дело, если таковая имелась, — попросил Ярослав. — И некто Вадик… Если я не запамятовал, это Вадим Порываев, её покойный супруг?

— Да, ты прав. Вадим Александрович Порываев, родился в тысяча девятьсот тридцать восьмом году, скончался — в тысяча девятьсот восемьдесят восьмом. Ярослав, тут какая-то странная пометка нашего ведомства со знаком вопроса. Сначала идёт очень старая фотография его свидетельства о рождении — раз, потом такие же внутриведомственные пометки на полях в копии выписки из домовой книги — два, — докладывала Таня.

— А что конкретно они означают? — попросил уточнить Коломин.

— Хм, знак вопроса в скобочках, и везде примечание: «плюс два года».

— Я анализировал сцену, где Елена говорила с некоей Риммой об ошибке в паспорте своего мужа. Возможно, в реальности он был младше на два года, чем являлся в действительности? Не тридцать восьмой год, а сороковой, — предполагал Ярослав.

— Не исключено, — согласилась Таня. — Что касается Риммы. Римма Евгеньевна Краскова. Лучшая подруга Порываевой, с которой они знакомы с самого института. Одного возраста, вместе жили в общежитии. Красный диплом. Учительница химии в Марьиной роще. Была сильно шокирована, когда узнала о гибели Риммы Евгеньевны, и абсолютно не имела понятия, кому могла перейти дорогу её подруга.

— Так, Танюш, и будь добра, не записан ли на свекровь Порываевой один гараж? — Коломин повернул ключ зажигания, и «Метеор» взревел в долгожданном предвкушении.

— Один момент… — Девушка активно начала набирать на клавиатуре. — Да, ты прав. Маме Порываева принадлежит гараж номер двадцать три в кооперативе «Оптикостроитель». Располагается в промзоне между Пакгаузным шоссе и Вторым Лихачёвским переулком. Не доезжая до НАМИ[1] и станции «Лихоборы».

— Отлично, хоть не на другой конец Москвы. — Ярослав устремил «Метеор» вверх по Песчаной улице. Проскочив сквозь арку дома по адресу Ленинградский проспект 71, корпус «Б», Коломин снова оказался в большущем шумном жёлобе. Опять нужно было искать разворот в сторону области, затем — двигать на северо-запад к Лихоборам. Добавил: — Последняя просьба: попробуй дозвониться до Риммы. Как только установится соединение, переключай ко мне на «Метеор».

— Поняла. Конец связи, — попрощалась Таня.

— Конец связи.

Вспышка. Римма, изредка оглядываясь с лёгким волнением, едет на аэробусе № 621: своей машины у женщины нет. Для своих лет она достаточно симпатична, не похожа на типичную злобную «химичку», за годы учительской деятельности надышавшуюся якобы портящими разум реактивами. Сумочка, детектив Агаты Кристи, каблуки средней высоты. Общественный транспорт не сильно заполнен. «Асклепий» очень редко даёт картину настоящего, происходящего синхронно на отдалённой дистанции. Значит, это уже прошлое? Вспышка. Коломин внезапно почувствовал неладное. Капитан нахмурился, переключил один тумблер на панели управления, нажал очередную кнопку. Истерично завыла милицейская сирена, заморгала красно-синяя мигалка под передним стеклом. Теперь можно было спокойно нарушать, не боясь оказаться остановленным сотрудниками ГАИ.

— Приём, Ярослав, Красковой пока нет дома. Трубку подняла дочка, — снова на связь вышла Таня, когда «Метеор» уже нёсся по Большой Академической улице. — Ты включил сирены?

— Тань, забыл кое-что рассказать тебе. — Водители от греха перестраивались правее, уступая скоростному аэрокару. — Порываева связывалась с Красковой, используя блокатор на телефоне. Она завещала подруге какие-то ценности и спрятала их в том самом гараже, о котором я спрашивал.

— Блокатор? Откуда блокатор у простой учительницы? — сильно удивилась обычно флегматичная Таня. — Вот почему в биллинге её телефона мы не обнаружили звонок Римме! Она не хотела прослушки и предварительно защитила линию.

— Ага, блокатор она явно не на радиорынке приобретала. — Ветер нагло бил в лицо. Коломин по дуге свернул в Четвёртый Новомихалковский проезд, что вёл к окружной вакуумной дороге. ЛиАЗ «Мосгортранса» совершил вынужденную остановку, и его водитель в страхе уставился на редкий, несущийся на всех парах аэромобиль. — И гараж не попал под наше внимание, так как был записан на старую свекровь, с которой они особо не поддерживали отношений.

— Скорее всего, старой женщине некогда было решать вопросы с гаражом, — предположила Таня. — И де-факто она оставила его в пользу сына, а после его кончины — снохе.

— Чего ты там несёшься на третьей космической скорости, увидел что-то неладное? — на другом конце также активизировался Боров. Видимо, начальник всё это время безмолвно слушал переговоры двух подчинённых.

— Краскова выехала в гаражный кооператив, товарищ полковник. Дурное у меня предчувствие, — поделился впечатлениями Ярослав.

— Если что, не геройствуй и вызывай подкрепление. Ох, сдаётся мне, и с покойной училкой что-то было не так, — прохрипел Боров.

— Это мы скоро выясним…

В промышленной зоне близ реки Лихоборки не было ни души. Началась обычная двухполосная дорога. «Метеор» снизил скорость. Стали проплывать не вызывающие доверия аэротехцентры и аэромойки, часто встречались заполненные, как правило, легковыми аэромобилями легальные и нелегальные стоянки. Железобетонный забор с ромбиками серии «ПО-2», встречающейся повсюду на территории СССР, скрывал непонятные предприятия. Относительно малоэтажные нежилые дома как будто не хотели показываться случайному прохожему и прятались в тени редких для города деревьев. Чередовались ворота, шлагбаумы и прочие перекрытия. Иногда попадались похожие на проходные здания, но никто не мог точно сказать, что производилось за их порогами: отсутствовали таблички с реквизитами организаций. В общем, здесь оказывалось не так комфортно, как на том же ЗИЛе.

«Метеор» преодолел вакуумнодорожный переезд, в настоящий момент свободный от какого-нибудь состава, и начал подъезжать к гаражному кооперативу «Оптикостроитель». Дорогу перегораживал бронированный военный КАМАЗ, перед грузовиком кто-то выставил временные знаки «проезд запрещён» и разворота. Коломин активировал бортовой аэромобильный компьютер и решил утончить дорожную ситуацию. ЭВМ показала на карте местности: действительно, перекрытие дороги осуществляется в рамках спецоперации, но почему-то не было подписано, какой орган данное мероприятие проводит. Нахмурившись, Ярослав припарковался на обочине и вышел наружу. Непонятные бойцы дежурили на въезде в кооператив, ещё несколько стали по обеим сторонам КАМАЗа.

«Что тут, ё-моё, происходит?»

Коломин не припоминал подобного военизированного ведомства. Не существовало никаких опознавательных знаков; лишь на левом плече красным цветом нарисовали серп и молот, а на правом — греческую букву «γ». Вооружённые люди носили тяжёлые штурмовые экзоскелеты, отчасти напоминающие систему «Богатыря-3» группы «Альфа», но тёмно-серого, городского цвета. Мощный силовой контур покрывал бронированные костюмы по спине, рукам и ногам, позволяя таскать на себе огромные тяжести. Торчали знакомые конденсаторы, трубочки и сервомоторчики, тяжёлые наколенники и налокотники не пробивались бы обычными патронами. Рифлёная бронепластинами поверхность костюма походила на панцирь рака. Многие бойцы носили на спинах многофункциональные ранцы, ещё больше усиливающие их способности. Экипировались таинственные «спецы» редким и дорогим оружием: бесшумными автоматами «Вал-Э» и снайперскими винтовками ВСК-94Э; реже встречались модифицированные пулемёты и автоматы Калашникова с различными навороченными модулями, не встречающиеся у простых военных.

Однако больше всего бойцов выделял пуленепробиваемый шлем, контуром и силуэтом напоминающий верблюжью голову. Его носили все, и нельзя было разглядеть ничьи лица. Судя по особым отверстиям, шлем одновременно являлся и противогазом, способным очищать отравленный воздух или давать кислород по автономной системе подачи. Непрозрачное панорамное стекло для глаз давало очень хороший обзор: наверняка в него встраивались как прибор ночного виденья, так и тепловизор, защита от ультрафиолета, система наведения и увеличения, экран с показателями состояния организма носителя и окружающей среды. Весьма вероятно, что в инновационный костюм, похожий на тяжеленные доспехи рыцарей-паладинов, также устанавливалась неплохая ЭВМ, на поле боя превращая их в истинные машины смерти. Связываться даже в рукопашной стычке с этими ходячими танками уже представляло собой великую опасность.

— Капитан Коломин, МВД, — представился Ярослав перед ближайшим бойцом. — Высшая виза. Мне нужно пройти в «Оптикостроитель».

— Не положено, — бездушно ответил «спец». Больше он ничего не произнёс, тупо наблюдая за местностью и подошедшим мужчиной.

— Что?! — едва не разъярился Коломин. Ещё никто так быстро и нагло не отказывал нему в доступе на необходимый объект. — Вы представьтесь, пожалуйста. Кто ваш командир, могу ли я поговорить с ним?

— Не положено, — как заклинание, глухо отозвалось из недр грозного костюма. — Пожалуйста, дождитесь окончания рабочих мероприятий.

Вспышка. Римма Краскова, дрожа как осиновый лист, со страхом в глазах выглядывает сквозь щёлочку железной зелёной двери. Больше гражданских в «Оптикостроителе» нет: организация полузаброшена. На вышке сторожа уже нарисовался снайпер, контролирующий все окрестности. Немаленькая группа прибывших «спецов» разделилась и тройками прочёсывает местность. Они в полной готовности открыть огонь, оружие снято с предохранителей. Другие окружили гаражный кооператив со стороны забора — мышь не проскочит. По территории «Оптикостроителя» постоянно летает дрон — значит у бойцов есть и оператор этой техники. Гараж свекрови Порываевой не подписан, что даёт ещё некоторую фору Римме, однако «спецы» наверняка следили за ней и скоро обнаружат в одном из боксов. Осознав, что вляпалась в очень крупные неприятности, несчастная учительница всхлипывает и сжимает под мышкой свёрток в чёрном пакете. Тайник погибшей подруги приоткрыт стоящим в углу ломом — Краскова всё-таки добралась до завещанного ей Порываевой. Только сможет ли теперь женщина выбраться наружу с очень ценным содержимым?

— Ладно, я прилечу попозже… — пожав плечами, Ярослав «включил дурачка».

«Послав вас на три весёлых буквы. Нужно немедленно спасать Римму! Ибо эти типы только стреляют и даже не спрашивают».

Коломин прыгнул в «Метеор» и задним ходом отогнал его за поворот, в «слепую» зону таинственных боевиков. Есть вероятность, что их постовые не поверят в такой демарш милиционера и решат проверить, действительно ли он уехал. Тем не менее другого шанса по-быстрому вытащить Римму живой и здоровой сейчас не представлялось. На всякий случай подняв крышу на аэромобиле, Ярослав не стал глушить мотор и выскочил наружу. Вспышка. Всё, он знает, как добраться до Красковой.

— Ярослав, что-то связь плохая. Исчезаешь с радаршшшшшшшшшш… — голос Боровикова растворился и исчез в помехах. Похоже, «спецы» использовали какие-то глушилки. Главное, чтобы они никак не помешали главной функции «Зевса».

Между двумя железобетонными блоками «ПО-2» оказался лаз, вырезанный в более тонком металлическом ограждении. Ярослав, приложив некоторые усилия, аккуратно отодвинул жестяной лист, прикрывавший отверстие. Всё прошло аккуратно, лист не грохнулся и не привлёк боевиков на шум. Капитан оказался на территории «Оптикостроителя». Гаражный кооператив представлял собой настоящий лабиринт, где можно было спрятаться даже от самых матёрых и опытных бойцов. Однако и незнающий незнакомец мог тут заблудиться в два счёта. Коломин прикрыл за собой лаз и, пригибаясь, трусцой пробежал побежал вперёд. В следующий миг из-за угла вышел боевик и внимательно вгляделся в аэромобильный тупик, откуда пришёл Ярослав. Через пару секунд потеряв интерес к какому-то листу жести, боец скрылся в обратном направлении. Всё это время прятавшийся за ржавым помятым «Запорожцем» Коломин перевёл дух и двинулся дальше.

Бокс номер двадцать три с боявшейся, но не решавшейся выйти Риммой находился ближе к центру кооператива, однако Ярослав старался держаться подальше от него. Хоть учительница заметно струхнула, она не запаниковала и не решилась показаться вооружённым до зубов незнакомцам. Это давало капитану дополнительное время. На соседней линии прожужжал быстрый, но всевидящий дрон. Если хотя бы ботинок или край плаща попадёт в его зоркую камеру, миссия будет провалена. Коломин свернул и наткнулся на тройку боевиков, повёрнутых к следователю спиной. Какое-то время Ярослав шёл одновременно вместе с ними, осторожно держась позади. Выглядело это несколько комично: внимательные, напряжённо осматривающие местность головорезы и экипированный налегке милиционер, открыто плетущийся у них в хвосте и вовсе не являющийся их товарищем. Внезапно из-за нового поворота вышла другая тройка.

Ярослав молнией сиганул в полуоткрытый бокс, мастерски не громыхнув скрипучей дверью. В спасительном мраке оказалось намного прохладнее, нежели на улице. Аэромобиль здесь не стоял, гараж пустовал. Коломин разглядел достаточно широкую дырку, через которую внутрь бил свет близящегося к концу дня. Через неё давалась возможность существенно сократить необходимый путь. Где-то над крышами ближайших машиномест снова пролетел дрон. Капитан, было, встал на четвереньки и собрался перелезать через дыру, как вдруг с той стороны проёма показалась мощная пара ног в металлических сапогах.

«Надеюсь, что «Зевс» не ошибся, и ты не станешь заглядывать сюда», — уставившись на сапоги, Ярослав затаил дыхание.

Боевик подумал о чём-то своём и продолжил движение в ту сторону, куда Коломину было не надо. Подождав полминуты, Ярослав воровато выглянул из-за краёв проёма на свет божий, осмотрелся. Сзади кто-то намеревался войти в незапертый гараж.

«Пора!» — Капитан вновь оказался на улице, и в настоящий момент нигде на горизонте не было видно опасных профессионалов. Лишь снайпер что-то разглядывал сквозь оптику, стоя на вышке сторожа и пытаясь помочь своим товарищам. Однако пока он стоял к ловкому Ярославу спиной. Без резких движений Коломин прошёл десять метров, медленно приоткрыл дверь двадцать третьего гаража и юркнул в образовавшийся проём.

Вспышка. Несколько месяцев назад. Поздняя ночь. Елена Порываева открывает ворота гаража, и неизвестный паркует внутри ЗИЛ-130Л. У грузовика отключены фары, освещение даёт лишь слабая внутрибоксовая лампочка. Незнакомец глушит двигатель и спешивается из аэрокара. Всё это время он повёрнут к наблюдателю спиной, лица его не видно. Мужчина кивает Порываевой, она же молча кивает ему в ответ. Пришелец протягивает учительнице небольшой конверт, который она быстро прячет во внутреннем кармане лёгкого пальто. Вспышка. Сознание Ярослава перемещается во чрево грузовика. Капитан находится внутри некоего закрытого пространства, похожего на космическую капсулу для анабиоза. Нет, это не просто ЗИЛ-130Л, это ЗИЛ-130Л-бис, созданный по заказу ГРУ. Вот так поворот…

Римма чуть не вскрикнула от неожиданности, но Ярослав успел вовремя заткнуть женщине рот ладонью. Учительница умоляюще промычала что-то невнятное, пытаясь убрать руку Коломина. Гараж Порываевых оказался очень большим и размерами больше напоминал цех: здесь с лёгкостью могли поместиться два грузовика без прицепов, не говоря о технике меньших размеров. Тем не менее помещение и оборудование стало приходить в упадок, так как за машиноместом давно никто не ухаживал: краска местами облупилась, на подъёмнике появились пятна ржавчины.

— Римма Евгеньевна, пожалуйста, успокойтесь. Я капитан Коломин, МВД, — шёпотом произнёс Ярослав. — Прошу вас, не шумите!

— Т-товарищ капитан, — заикающимся голосом начала Римма. — Прошу вас, я ни в чём не в-виновата. Если бы я знала, что всё н-настолько серьёзно…

Коломин проверил тайник Порываевой: да, всё его содержимое сейчас было в руках учительницы.

— Римма Евгеньевна, я вас выведу отсюда, только вы должны хранить молчание и делать то, что я делаю. Я иду, вы идёте. Я встал, вы стоите. Я пригибаюсь, вы пригибаетесь. Я ползу, и вы ползёте. Старайтесь быть очень аккуратной, ничего не зацепить и никак не привлекать к нам внимание, — проинструктировал женщину Ярослав, выглянув в щёлочку между дверью и косяком. Дело плохо: в центре кооператива встретились две группы боевиков, снайпер теперь смотрел в их сторону. Снова пролетел проклятый дрон.

— Почему вы так осторожничаете? Разве это не ваши люди? — Римма немного осмелела, уняла дрожь и прекратила всхлипывать.

— Я из милиции, а эти типы — нет. Изначально они меня не хотели пропускать, я пробрался к вам без их ведома. — Ярослав то ли осматривал местность, то ли прогонял образы будущего через «Тиресия». — Я думаю, вся эта стальная компания прибыла за тем, что вам оставила ваша подруга. Вас могут устранить как нежелательного свидетеля.

— Господи!.. — тихо воскликнула Римма. — Во что же меня втянула бедная Ленусик, царствие ей небесное? Какие-то шпионские игры или бандитские разборки. Как же мои без меня-то будут?!

— Вы вернётесь к родным живой и здоровой, только доверьтесь мне, — убедительно кивнув, Ярослав взял Римму за руку. — От вас требуется максимальная внимательность, просто повторяйте всё точь-в-точь за мной. Готовы?

— Готова! — собравшись с духом, Краскова решительно кивнула в ответ.

Коломин ещё раз выглянул в щёлочку. Первый отряд куда-то ушёл, вторая группа склонилась над полевым планшетом своего командира. «Уточняют местоположение гаража, гады». Снайпер какое-то время смотрел в сторону двадцать третьего машиноместа, но затем вновь отвернулся. Боевики сильнее нагнулись к планшету, внимательно рассматривая содержимое на экране. Больше ждать нельзя.

— Вперёд! — шикнул Ярослав, чуть-чуть распахнув дверь. Снова обошлось без демаскирующего скрипа. Они рванули прочь от вышки и въезда в кооператив, стремясь к краю полузаброшенной территории. Чудом ли или точным расчётом «Асклепия» они пробежали целую линию без встречи с противником. В то же время в двадцать третий гараж ворвалась группа из шести человек, ястребиным взором осматривая каждый сантиметр помещения. Командир обеих троек стал простукивать стены в поисках тайника.

Ярослав и Римма выбежали на открытое пространство, где на пустыре высилось несколько куч разного аэромобильного металлолома. На техногенных возвышениях бродили боевики. Вдруг один из них при помощи точной программы захвата, встроенной в сканер шлемного панорамного стекла, различил фрагмент гражданской одежды, мелькнувшей за поворотом и пропавшей там. Быстро сообщив своим, «спец» вместе с командой спешно достиг поворота, но чуть ли не столкнулся в лоб с отрядом других партнёров. Они не могли никого пропустить мимо себя. Прибору почудилось?

Тем временем пара беглецов переждала угрозу в одном из гаражей, вскрытом боевиками. Компанию им временно составил неплохой на внешний вид ВАЗ-2103Л. Ярослав выглянул наружу и затем вывел Римму за собой. Требовалось преодолеть новую линию железобетонных боксов, а там и до лаза будет недалеко. На следующем повороте перед дуэтом возник «пазик», в печальном одиночестве стоявший параллельно высокому забору. Римма ойкнула, увидев вдалеке большое скопление боевиков.

— А ну пригнитесь, и живее в аэробус! — раздражённо прошипел Ярослав, силой заставляя Краскову пригнуться. Учительница едва не выдала их двоих противнику, чуть не сорвав оптимальную траекторию будущего, выданную «Зевсом».

— Простите меня, их там так много… — Страх вновь вернулся в сердце Риммы. — Но ведь «пазик» закрыт?

— Живее внутрь и прижаться к краю, — процедил Коломин, распахивая заднюю дверь, которая оказалась открытой. — Двигайте ногами!

Один ряд сидений в аэробусе оказался полностью снят и перемещён в неизвестном направлении. Пахло старым советским салоном. Капитан запрыгнул следом и лёг вместе с Риммой на полу машины, плотно прижавшись к стенке. Так как часть сидений отсутствовала и внутри царила полутень, снаружи сквозь окна заметить беглецов было бы достаточно трудно. На всякий случай Коломин вновь прикрыл Красковой рот.

Наверное, половина всех присутствующих на территории «Оптикостроителя» бойцов собралась вокруг полуразобранного аэробуса. Ярослав прекрасно слышал, как они встали и прибежали, но никак не мог понять, почему они до сих пор не проронили ни слова. Таинственные профессионалы хранили молчание, и вокруг «пазика» повисла гробовая тишина. Капитан на всякий случай задержал дыхание, и даже хотелось, чтоб сердце временно прекратило стучать. Мерзкий дрон подлетел к аэробусу и под разными углами стал светить в окна мощным фонарём, но прячущихся разглядеть не смог. Глядя друг на друга и вокруг себя, «спецы» снова разошлись тройками в разные стороны, однако на этот раз двое точно шли вперёд, а замыкающий — всегда смотрел в тыл и пятился синхронно с остальными товарищами. Полный стопроцентный обзор, тотальная круговая оборона.

Когда столпотворение прекратилось, Ярослав тихонько открыл заднюю дверь «пазика», заботливо вывел учительницу и опять взял её за руку. Оставалась буквально пара шагов. Однако, когда нужно было пересечь знакомую последнюю линию боксов, Коломин увидел ненавистный дрон, нагло зависнувший над перегороженным лазом. Римма чуть ли не пискнула, подумав, что это конец. Приказав женщине прятаться за ржавыми бочками, капитан в открытую потрусил вдоль ворот правых гаражей. Дрон пока не поворачивался в его сторону. Отточенным движением Ярослав схватил здоровый булыжник, подбросил его в ладони, словно проверяя вес, и заученным движением швырнул кусок твёрдой породы.

Камень с шершавой поверхностью и острыми углами на секунду взлетел над крышами гаражей, по-хулигански просвистел и угодил точно в сочленение «головы» дрона и основной конструкции. Обиженно жужжа, словно полуприбитая оса, дрон совершил бочку и боком повалился в крону клёна, стоявшего на территории кооператива. Коломин махнул рукой Красковой, и спринтом двое понеслись к лазу. Ярослав отодвинул кусок жести, пропустил женщину вперёд и опять загородил за собой проход. Они спешно уселись в «Метеор», и капитан погнал аэрокар прочь от «Оптикостроителя», стараясь не шуметь двигателем.

Как назло, на вакуумнодорожном переезде возник маневровый электровоз, тянущий состав на одно из предприятий. Светофоры запретительно загорелись красным. Машинист дал предупреждающий гудок. Плюнув на безопасность дорожного движения, Ярослав пересёк переезд на красный прямо перед носом у испугавшегося водителя поезда и скрылся прочь из промзоны, поднимая за собой облако пыли.

[1] НАМИ — Научно-исследовательский автомобильный и автодорожный институт.