Король-Наёмник. Новый Свет

Глава 7. Союз

— Мы не хотим битвы. Мы пришли поговорить. — мягко заявил я, медленно убирая саблю обратно в ножны, — Кто у вас старший?

Не смотря на тот факт, что моего языка никто из аборигенов не совершенно точно не знал, окружившее нас кольцо медленно разомкнулось и в образовавшуюся прореху вошёл старый мужчина, рассматривающий нас с интересом. Он, в отличии от остальных представителей сильной части племени, имел на голове далеко не самую привычную причёску. Тогда как остальные имели короткую стрижку или вовсе были обриты «под ноль», то вот этот пожилой мужчина серьёзно отличался своим статусом, имея две косы, лежащие на его плечах. В волосы были вплетены разноцветные ленты, бусины и перья. Зайдя в кольцо, он поднял прямую правую руку, и все остальные мгновенно замолчали.

— Вадим. — мягко произнёс я, медленно приложив ладонь к груди.

— Т’кчак. — сделал тот же жест мой собеседник, который, похоже, был вождём.

— Мы пришли с большой воды. Мы не хотим воевать. Мы хотим мира. Хотим дружить.

Я старался сопровождать каждое своё слово жестом, понимая, что мне, наконец, пригодился опыт игры в «Крокодил» в своей прошлой жизни. Судя по тому, что аборигены не нападали, а спокойно стояли, выпрямившись и опустив оружие, ситуация перестала быть накалённой. Это позволило мне нормально рассмотреть местных жителей. Пусть здесь были одни мужчины, но сразу стало понятно, что этот народ не отличается большим ростом, но вместе с тем имеет смуглую, почти что бронзовую кожу. Не было ни одного человека, что ростом был больше ста семидесяти сантиметров, отчего рослые суры на их фоне казались не людьми, а ожившими бородатыми горами. Свой небольшой рост они компенсировали длинными конечностями, не имеющими большой жировой прослойки. Длинных волос они почти не носили, а о бородах даже не стоило вспоминать. Из одежды они предпочитали прямые штаны из выделанной кожи и такие же распашные куртки на голое тело, прошитые не привычными Старому Свету нитями, а сухожилиями животных. На ногах аборигены носили мягкие башмаки, внешне напоминающие мокасины.

— Лакмаки. — обвёл жестом вождь окруживших нас аборигенов, после чего стал тарабарить что-то мне непонятное на своём языке, но через время замолчал, поняв, что я не разбираю ни единого его слова.

— Суры. — повторил жест я.

Похоже, что наконец была налажена коммуникация и я внутренне выдохнул, ещё не понимая, как уминать ситуацию с убитыми. С одной стороны, мы оборонялись и первого из напавших я даже не застрелил, а с другой мы пришли в их поселение без приглашения. По итогу выходило, что стычка со смертельным исходом стала продолжением простого недопонимания.

Вождь, похоже понимал, что ведение бесед на фоне множества трупов будет не лучшим решением, а потому просто указал на тела. Несколько лакмаков бросились к своим соплеменникам, а я же жестом приказал нашему лекарю помочь раненным, но ещё живым аборигенам. Мой жест не поняли, и в грудь лекаря ткнули копьём, предостерегая от дальнейших действий.

— Мы хотим помочь. Лекарства.

Медик продемонстрировал содержимое своей сумки и стал медленно опускаться на колено пред одним из раненных. Лакмак был ранен в ногу и пусть рана была не самой страшной, но без должного ухода могла стать огромнейшей проблемой в будущей. Промыв рану чистой водой, лекарь нанёс какую-то заживляющую мазь, а затем замотал рану чистой тряпицей. Раненный шипел от боли, пытаясь удержать крик внутри себя, за что удостоился одобряющих взглядов от суров. Наш же лекарь был учеником Фабриса, а потому не стоило сомневаться в его компетентности.

— Так заживёт быстрее. Каждый день нужно мазать и менять повязку. — медик протянул одному из аборигенов склянку с мазью.

Баночку у него приняли, после чего вождь пригласил меня в один из больших вигвамов. Я прошёл за ним, приказав воинам оставаться снаружи и не обнажать оружия без крайней надобности. Вождь сел на землю, и я последовал его примеру.

Разговор шёл очень тяжело. Мало того, что мы не знали языков друг друга, так ещё и наши культуры никогда не взаимодействовали, из-за чего значение некоторых жестов было сложно понять, но нас здорово выручали рисунки, которые мы оба активно использовали, чертя рисунки небольшой палочкой на песке. И всё же, после нескольких часов общения, у меня с Т’кчаком к кое чему удалось прийти.

По всему выходило, что мы наткнулись только на часть племени лакмаков, которые разделились на несколько больших групп и теперь кочуют по этой земле, хотя кочевниками никогда и не были. Причиной смена их стиля жизни, послужил захват некого города, расположенного на берегу большого города. Само озеро располагалось после ответвления от той большой реки, которую мы проплывали на наших лодках. Некогда лакамаки жили в этом городе столетиями, хотя не были его основателями. И всё же, не смотря на всё, свой город они потеряли в ходе войны с другим, чуть более многочисленным племенем, которое Т’кчак называл «маглар». Эти самые лагары пришли откуда-то с юго-запада. Именно туда дальше вело течение реки и, похоже, маглары раньше кочевали вдоль реки. Эти кочевники были намного более многочисленными и привычными к войне меж друг другом. Как это часто бывает, их объединил какой-то выдающийся вождь, отправившийся искать более удачное место для собственных людей. Таким местом оказались окрестности озера Лакпак, которые были достаточно плодородными, дабы прокормить большое количество население. Сами же лакмаки, выдержав долгую осаду и потеряв свой город, экстренно эвакуировались на запад, пытаясь выжить в непривычной им среде.

В появлении моих вооружённых людей они усмотрели возможность вернуть свой город. Т’кчак был человеком разумным и сам некогда был высоким чиновником в городе, имя которого было одинаково с названием озера. Вызнав у меня, что Великий Океан смогло перейти несколько сотен человек, он стал убеждать меня в необходимости заключения союза, что будет полезен обеим сторонам. Т’кчак за короткую стычку понял, что мои войска серьёзно превосходят военные возможности любых местных народов, а потому могут стать надёжным союзником в деле возвращения Лакпака. Также вождь лакмака прекрасно осознавал, что мне также необходима помощь в освоении этих земель. Потому-то Т’качак предлагал, что в случае удачного возвращения города, племя лакмаков просто завалит пищей и даст любую другую помощь, которая может понадобится колонизаторам в нашем лице.

— Есть ли у вас золото?

Этот вопрос заботил меня очень и очень сильно. Если у меня получится не только отбить затраты на организацию путешествия, а ещё и прилично заработать, то у меня получится привлечь в этот край как можно больше колонизаторов, которые несомненно понадобятся для создания здесь государства. Нет, я не хотел выстраивать здесь этакую страну авантюристов, осознавая, что не будет даже возможности выступать против крупных государств. Однако же, свято место пусто не бывает, а раз уж есть возможность, то стоит стать пионером в построении здесь более привычного общества.

Дабы объяснить, что же я хочу получить за свою помощь, помимо добрососедских отношений, я запустил руку в набедренную сумку, где держал прозапас несколько монет, как раз таки для целей объяснения. Передав аборигену монету, стал наблюдать за его поведением. Вождь, переняв крупный золотой кругляк, стал внимательно его осматривать в свете проникающих в вигвам лучей. Смотрел он долго, и я даже стал скучать, потирая лицо ладонями, дабы согнать с себя усталость. Получалось не очень, но никаких других способов сейчас не было.

Наконец Т’кчак передал мне монету и кивнул, показывая руками, что золота у них горы. Вполне возможно, что вождь мне просто врал, дабы заручиться поддержкой моих путешественников, но узнать достоверность его слов сейчас я не мог. Впрочем, даже без золота мне было нужно отыскать для себя союзников на этой неизвестной земле, а потому выдал со своей стороны несколько ответных требований, за исполнение которых обещал привести на подмогу местных жителям три сотни человек, каждый из которых будет закован в сталь. Для начала я запросил пять человек, наиболее способных к языкам, чтобы направить их в своё поселение для обучения языку, а также просьбу направить ко мне десяток волов, фекалии которых я заметил на территории лагеря лакмаков. Дальнейшую цену за свои услуги было решено обсудить потом, когда город перейдёт под нашу руку. Обмана на этот раз я не опасался, ведь мои пехотинцы могут за себя постоять.

Уговорившись, что мы вернёмся на это место через десять дней, мы стали собираться назад. Во время длившихся долгих переговоров, мои воины успокоились и немного разошлись, после чего расположились на земле, принявшись употреблять взятый с собой сухой паёк. Лекарь в это время сделал всё возможное, чтобы залечить раны напавших на нас лакмаков. Потому-то мы расстались если не друзьями, то нейтральными друг к другу людьми. Как только к нам присоединился пяток аборигенов, вызванных вождём, то сразу же стали возвращаться к своим лодкам. Там, оставленные на охранение лодок бойцы, с заметным облегчением встретили нас. Оказывается, вот-вот они были готовы отправится на вылазку, ведь всего лишь один выстрел мог означать как смерть какого-то живого существа, так и быстротечное столкновение, окончившееся нашей смертью. На аборигенов они смотрели с огромным удивлением, пусть те и были обычными людьми. Однако же, мои суры не были столь привычными к другим народам, а потому их интерес был более чем оправдан. Я стремился убраться отсюда подальше, пока не зашло солнце, а потому все объяснения решил оставить на потом.

В новоиспечённую колонию мы вернулись всего за два с половиной дня. Тут нам с помощью выступило течение, что облегчило нашу работу на вёслах, так что можно было сказать, что на обратном пути мы просто отдыхали. Как только мы добрались до поселения, несколько преобразившегося со времени нашего отбытия, то я сразу же созвал всех бойцов, что не были заняты добычей еды в окрестных землях, а также охраной территории.

— Во время нашего небольшого путешествия, мы смогли встретить местных жителей. Они являются частью большого племени лакмаков. Мы немного повздорили, но всё же удалось наладить общение. Оказалось, что эти аборигены раньше жили в другом, куда и хотят вернуться. Ради этого мы договорились, что я приведу им на помощь войска, в обмен на их ответную помощь и золото. С завтрашним днём я поведу роты на запад. Половину я оставлю здесь и вам нужно будет встретить посланников от лакмаков. Они приведут сюда волов, которые помогут нам в строительстве поселения. Сотники определят наиболее способных к бою. — я прокашлялся и посмотрел на приплывших с нами лакмаков, после чего обратился к нашему главному лекарю, — Фабрис, этих людей я отдаю под твою руку. Тебе задача — научить их сурскому языку хотя бы на минимальном уровне, да и сам подучи. Они очень нам нужны. Сейчас всем разойтись!

Нарушать данное мною обещание я не собиралась, а потому сформировал две сотни пехотинцев, которые должны будут направиться на подмогу аборигенам. Под моим руководством, они представляли из себя большую силу даже на старом континенте, а уж здесь становились аналогом парового катка, способного продавить любое построение. Хотя, а с чего такая уверенность? Да, на нашей стороне определённо были технологии и дисциплина, решающая во многих столкновениях. Но как-то же лакмаков выбили из города, а значит у бывших кочевников с юго-запада определённо есть силы, а значит нам точно придётся попотеть в борьбе с ними.

При организации марша я вновь наступил на выложенные собой же грабли, получив по своей глупой морде черенком недальновидности. Нам предстояло пройти не меньше ста пятидесяти километров практически по прямой, пересекая поля и леса. Расстояние достаточно большое и где-нибудь в Ларингии я бы не решился преодолевать его за неделю, то сейчас пешком ещё было возможность пройти такой маршрут. Однако же, у нас полностью отсутствовали хоть какие-то тягловые животные, способные впрячься в телеги, а потому мы были строго ограничены в переносимом весе. Потому было необходимо переносить не только припасы, но и всё снаряжение. Однако же, тут я себя мысленно погладил по голове за то, что догадался обучить всю свою пехоту маршу и заказать в столичных мастерских достаточное количество вещевых мешков, где можно было бы переносить большую часть своего снаряжения, тогда как доспех придётся тащить на себе.

Оставив пушки в крепости, мы выступили из города. Было необычно смотреть на две сотни человек, когда в последнее время мне приходилось воевать куда как большими подразделениями. Однако, сейчас нам было необходимо делать ставку не на количество, а на качество находящихся под моим управлением войск. Я серьёзно сомневался в том, что в ближайшее время у меня получится привлечь огромные массы переселенцев на этот континент, чтобы из них можно было бы сформировать массовую армию. А есть ли у меня другие варианты? Есть. При желании возможно хотя бы попытаться вербовать местное население под собственную руку. По единственной схватке появилось понимание, что у местных нет даже подобия тактики, а потому нужно сначала насадить им дисциплину, чтобы в будущем проводить нормальное обучение. Вот только такой шаг был крайне опасным. Множественные восстания в колониях моего мира, достаточно хорошо показали, что повстанцы с радостью пользуются своими навыками, полученными в ходе служения метрополии. Для нейтрализации такого исхода просто необходима безмерная верность аборигенов лично мне.

И всё же было забавно представлять ровные ряды марширующих местных воинов, сформированных мною в легионы. Учитывая слабые воинские способности местных, система римских легионов смогла бы показать себя просто на «отлично». Естественно, для легионов, пусть и переформированных на местный лад, нужна была хорошая экономика и опытные командиры, способные обучить варваров. Если второе у меня было, то вот об экономике рассуждать было определённо рано. Сначала бы закрепиться, а уж потом посмотрим.

Назначенного места мы достигли ровно на десятый день. Хоть здесь ещё не были проложены дороги, но в отсутствии врага, моя армия бойко преодолевала разделяющее нас расстояние. Наше передвижение было можно даже назвать лёгкой прогулкой, если бы не предстоявшая задача.

Нас встретил огромнейший лагерь. На этот раз количество вигвамов просто не поддавалось счёту, а стоящий от лагеря гомон перекрывал все другие звуки. Люди сновали туда и сюда так быстро, а лакмаков было так много, что мои две сотни казались каплей в море. Однако встретили нас с радостью и мои роты тут же облепили со всех сторон, из-за чего руки моих бойцов быстро потянулись к ножнам, но мне пришлось их останавливать.

— Вы люди кабана? — вместо приветствия спросил у меня Т’чак рисунками, кивком головы указывания на моё знамя, намекая на изображённое на нём животное, — Кабан — символ воинов.

— Это просто наш символ. Не более. Никакого религиозного смысла кабан не несёт.

— Хорошо. Я привёл сюда всех лакмаков, которые откликнулись на мой зов.

Т’чак не врал. Он действительно собрал под свою руку множество воинов. Я ещё раз попытался окинуть взглядом лагерь, понимая, что вижу тысячи и тысячи вигвамов, среди которых снуют ещё больше людей, заполняющих всё обозримое пространство.

— Построй своих людей. Мне нужно на них посмотреть. — попросил я его, рассеянно шаря взглядом по лагерю, пытаясь выискать тех, с кем мне придётся биться бок о бок.

Т’чак просьбу мою понял и подозвал молодого воина, которому выдал короткий приказ на неизвестном мне ещё языке лакмаков, который характеризовался частым использованием звука «к». Воин кивнул и убежал, после чего множество мужчин стали выходить из лагеря, скапливаясь в одну необъятную толпу.

— Постройте их по сотням. — приказал я своим офицерам.

Лакмакский вождь не сразу понял моё намерение, но я успокоил его жестом, позволяя моим офицерам действовать свободно. Они стали пересчитывать людей, разделяя их на небольшие группы, которые можно было нормально посчитать. Вот только лакмаков было столь много, что всё это занятие растянулось на два долгих часа. По итогам построения оказалось, что одна только армия лакмаков исчислялась примерно пятнадцати тысячам воинов. Где-то при подсчёте наверняка были допущены ошибки, но в любом случае это племя обладало огромными силами даже по меркам Старого Света.

Вот только единственным преимуществом племени было его количество. Их войско не знало какой-либо организации, а потому каждый воин сражался лишь по своему уму и желанию. Оружие у них было разномастное: несколько видов дубин, каменные топорики, пращи, копья, костяные и каменные кинжалы. Радовало, что аборигены эти имели практику использования щитов. Они были небольшими и круглыми, чаще всего производились при помощи плетения и лишь немногие обивали их поверх шкурами. Такие щиты не смогли бы удержать металлическое оружие, но против деревянных и каменных орудий убийство, может быть, смогут защитить. Что же до доспехов? Свои тела лакмаки защищали только обычный одеждой, а это могло означать, что потери в будущей войне у племени будут огромные. Мне же оставалось только надеяться, что наш противник будет снаряжён не лучше, ведь хоть какую-то информацию из Т’чака у меня вытянуть не получалось.

— Выступаем завтра.