Конец пути

Глава 1 УСЛУГА ЗА УСЛУГУ

май, 1619

Небольшая двухмачтовая шхуна неспешно шла в портовый городок Аркат — самый южный населенный пункт Империи. Силы ветра не хватало, чтобы наполнить ее паруса, и путешествие, хоть и подходило к концу, вместо трех дней растянулось на все шесть. Жаркое майское солнце жгло палубу, моряки медленно прохаживались вдоль бортов, пытаясь поймать хоть немного свежего воздуха. Иногда они уходили вниз, в душные, но лишенные солнца помещения. И еще неизвестно, что было хуже — жариться под лучами наверху или медленно вариться в трюме. На палубе, слишком уж откровенно, опершись спиной на грот-мачту, дремал старик Брох, исполняющий обязанности кока. Он надвинул на глаза широкополую соломенную шляпу, пряча их от яркого света.

Капитан суденышка, последние два часа торчавший у штурвала, сетовал на чересчур спокойную погоду; изредка из его уст можно было услышать ту или иную реплику, смысл которых (и почти всех) заключался в «тоске о свежем морском бризе». Он давно уже махнул рукой на вольности команды. Слишком жарко. Ветра нет. Делать нечего. Скорее бы на сушу, спрятаться в полуподвальном зале портовой таверны с забавным названием «Дохлый кальмар», пропустить стаканчик-другой холодного ячменного пива. А пока придется мариноваться в собственном соку. Капитан в который раз оглядел шхуну — от борта до борта. Глухо проворчал — «бездельники», и покосился на небо, словно в насмешку остающееся идеально чистым, без единого облачка. Жаркая погода и южное солнце — сказывалась близость пустыни АльКарны — сморили команду.

Грэм не принадлежал к их числу. Он взошел на борт шесть дней назад вместе с тремя пассажирами, пожелавшими покинуть Рыбачьи Острова. Что Грэму понадобилось на Островах, почти никому известно не было, но сейчас он возвращался на материк, желая ко всему прочему скорее оказаться на твердой земле.

Этому человеку можно было дать и двадцать лет, и все сорок. Простые, незамысловатые черты лица, которые мгновенно выветривались из памяти, стоило отвести взгляд. Льняная рубашка навыпуск, темные штаны, да мягкие кожаные сапоги — в таком наряде сейчас ходит чуть ли не треть всей Империи. Обыкновенный черный ворон среди сотен точно таких же. Единственное, что выделяло Грэма из множества — светло-русые, похожие цветом на солому волосы, едва прикрывающие лоб, да такого же цвета короткая, ухоженная бородка. Светловолосых людей на юге было мало, куда чаще их можно было встретить далеко на севере, в крае заснеженных гор и короткого, прохладного лета.

Грэм прислонился к стене кубрика и наблюдал за молодым парнем, на вид только-только достигнувшим двадцатилетия. Его кожа была лишь самую малость смуглее, чем у Имперцев, и можно было подумать, что парень просто загорел, но это был естественный цвет истинных уроженцев Рыбачьих Островов. Если жители Империи светлели уже к середине осени, то Островитяне оставались смуглы даже зимой. Парня также выдала домотканая рубаха с короткими, немного выше локтей, рукавами. Еще у рубашки отсутствовал воротник, вместо него — тонкий шнурок, стягивающий широкое горло рубахи и завязанный на узел. Так делали только на Островах. Короткие черные волосы лишь дополняли картину, хотя и не были редкостью на землях Империи до самого северного края.

Парень перегнулся через борт, пытаясь удержать содержимое желудка, но, судя по звукам, ему это не удавалось. Бедняга явно страдал от морской болезни. Это и заинтересовало Грэма — островитянин, не ладивший с морем, вызывал, по меньшей мере, удивление. Грэм не спеша приблизился к парню, но тот не заметил движения. Сейчас он вообще ничего не замечал.

— У кока есть замечательное средство от укачивания, — посоветовал северянин.

Парень поднял голову. Лицо его сильно побледнело, и вид в целом был болезненный, но это не помешало ему улыбнуться.

— Меня зовут Грэм.

— Марк. Приятно познакомиться.

Северянин ответил улыбкой, и Марк, вдохновленный реакцией собеседника, продолжил:

— Мой отец — рыбак. Но я не (не пошел в него) унаследовал его качеств, — почти с сожалением сообщил он, и голова его снова скрылась за бортом. — Не переношу качки, — донеслось оттуда.

— А что не остался на Островах?

— Поэтому и не остался. Кроме ловли рыбы там заняться нечем.

И действительно, Рыбачьи Острова потому и носили такое название. Почти вся рыба, поступавшая на материк, была выловлена рыбаками с островных поселков. Парадокс, но съедобная рыба в изобилии водилась только там. А в той же гавани Арката можно было наткнуться на ядовитых колючих морских ежей да на смертельно опасную рыбку-камнеедку. Энтузиасты, правда, и здесь находили, чем поживиться, но овчинка выделки точно не стоила, потому что на каждую пригодную в пищу рыбешку приходилась чуть ли не сотня всякой гадости.

Марк наконец отлип от борта.

— У кока, говоришь? — уточнил он, и нетвердой походкой ушел будить старика.

Лекарство действительно оказалось чуть ли не чудодейственным — островитянин вышел из кубрика уже через несколько минут. Лицо приобрело естественный оттенок, его уже не раскачивало в такт волнам, и в целом он вновь радовался жизни.

— Ну и жара, — пожаловался Марк. Он нашел Грэма на носу шхуны, почти у самого бушприта. — Такой, наверное, не было уже лет сто.

Грэм промолчал. Только улыбнулся про себя. Островитянин спросил что-то — явно пытался завести разговор. И Грэм отвечал — сначала односложно, нехотя, а потом и сам не заметил, как Марк вовлек его в беседу.

Говорили истинно о всякой чепухе. О погоде, о море, о той гадости, которую подал им на обед кок. Марк оказался живым, настоящим, в отличие от большинства людей, с которыми Грэму приходилось сталкиваться. Многие прятались под масками честолюбцев и добропорядочных граждан, скрывая в душе порой и вовсе нелицеприятные чувства и поступки. А Марк, наоборот, был открытым, светлым, и вообще добрым малым. Пожалуй, именно поэтому с ним было легко и приятно общаться.

Тем временем день близился к завершению. Становилось прохладнее. Сквозь легкую вечернюю дымку, постепенно окутывавшую все вокруг, проступали очертания Арката, мерцавшего огнями портовых построек и похожего в белесых одеяниях на легендарный город-призрак. Красно-огненный диск солнца окрасил спокойные воды Южного моря. Небо темнело, а звезды горели все ярче.

— Я хочу найти свое место здесь, — Марк повел рукой, указывая на материк. — Поселюсь в Мерре, займусь чем-нибудь интересным, приносящим хороший доход, буду жить, как захочу.

— Знаешь, сколько людей поступило так же? — спросил Грэм. — Уйма. Но почти все возвращались обратно. Вас, людей с Островов, сильно тянет на родину.

Марк замотал головой.

— Я уже все обдумал, и не один раз. Ты же сам видел — рыбак из меня такой же, как художник из незрячего. Я не смогу принести никакой пользы, оставшись дома.

— Ты уверен, что это вообще хорошая идея? Острова освобождены от всех налогов, вы живете по собственным законам, которые сами же и издаете, вы сами себе хозяева. Вы возвращаетесь обратно именно по той причине, что в имперских городах вам тесно, не хватает воздуха, не хватает свободы. Но дело даже не в этом. Три года назад я бы и слова не сказал поперек, но три года назад Империей правил король Орхейм, а не его старший сынок.

Если Грэм сначала говорил доброжелательно, с улыбкой, то после упоминания нынешнего короля — Сортхэма — он нахмурился, а губы на мгновение превратились в тонкую линию.

— Вас эта смена власти еще не затронула, равно как и большую часть Империи. Но столица — прекрасный город Мерр — перенесла за три года несколько ударов. Больше всех пострадали крестьяне, чуть меньше — горожане и лавочники. Налоги увеличились почти вчетверо. У жителей отбирают имущество, если они слишком бедны и не могут заплатить. Люди от безысходности начинают грабить прохожих, и таких разбойников не становится меньше. Стража продалась с потрохами, теперь это личные головорезы короля. А те, кто выступил против, не согласился обирать горожан, были казнены, или заключены в темницу. Теперь тех, кто носит ало-золотую форму, интересует только собственный кошелек, а не порядок на улицах.

— Можно подумать, раньше никто не брал денег за молчание и не закрывал глаза в нужные моменты, — вставил Марк.

— Не сравнивай змею с драконом. Небольшие нарушения, лишние монеты в карманах стражников — это существует с сотворения Антериана. А тому, что происходит сейчас, можно дать лишь одно наречие — беспредел. Кроме короля и его верных псов хорошо живется только аристократам. Денег им хватает, а после того, как упразднили Протекторат, защищавший права граждан, у некоторых богатеев зачесались руки нажиться на чужих бедах. Кое-кто из торговцев оказался разорен и выкинут на улицу, а кто-то из семи на Храмовой площади стал богаче не на одну сотню золотых. И ты все еще хочешь туда попасть?

— Я справлюсь, — ответил Марк, и по голосу собеседника Грэм понял, что решимости у него не убавилось.

Даже через много лет Грэм не смог бы точно сказать, что привлекло его в парне с Островов. Почему рассказал о жизни в столице, почему вообще заговорил с незнакомым человеком, с которым виделся первый, и, возможно, последний раз. Может быть, именно из-за его открытой души, веры в лучшее, где-то даже наивности. А может, из-за ощущения чего-то близкого, родного духу северянина.

— А знаешь, Мерр не настолько плох. Улицы опасны только глубокой ночью, в основном на окраинах города. Ближе к центру никто пока соваться не смеет. Горожане работают, живут, пусть не так хорошо, как раньше, но живут. Надеются на перемены к лучшему.

— Я всегда смогу вернуться домой в случае неудачи, — успокоил Марк скорее себя, чем собеседника.

На том и порешили.

Шхуна пришвартовалась уже в темноте. Здесь, в отличие от ночей, проведенных в море, было прохладнее, и моряки с наслаждением спускались на пристань. Грэм сошел вместе со всеми, но очень скоро остался в одиночестве. Эту ночь он решил провести в городе, а утром двинуться дальше. Но негромкое покашливание подсказало наемнику, что он не один на пустых улицах.

— Да, Марк?

— Какие у тебя планы на ближайшие несколько дней?

— Я отправляюсь домой. Так что здесь наши дороги расходятся. Желаю удачи в поисках работы.

Грэм искренне улыбнулся, пожав парню руку, но Марк и не думал никуда уходить.

— Грэм, возьми меня с собой.

— Зачем? Ты собирался в Мерр, а мне нужно в Леннарт. К тому же дом, в котором я живу, совсем крохотный, ты просто не уместишься вместе со мной.

— Нет, ты не понял. Я хочу поступить на службу в Гильдию.

— В Гильдию? — переспросил Грэм. — Ты про торговцев, что ли? Так я к ним никакого отношения не име…

— Нет, я про Гильдию наемников, — перебил его Марк. — Я понимаю, что Магистр старается скрыть ее существование, но это достаточно известная организация, чтобы совсем не знать о ней.

Два подозрительных взгляда встретились на мгновение, но Грэм слишком хорошо владел эмоциями, чтобы Марк мог что-нибудь прочитать по его лицу. Новый знакомый знал и про тайную организацию, и про руководящего ею Магистра. И неспроста приплел к этим фактам еще и Грэма. Наверняка обо всем догадался.

Это была игра. Очень тонкая, хотя ошибиться было сложно. Грэм решил «пощупать» Марка вопросами и понять, что еще известно парню с Островов, продолжая играть роль человека, не имеющего понятия ни о какой Гильдии.

— Я о такой не слышал, — пожал плечами наемник.

— Ну да, как же, — усмехнулся Марк. Такое заявление из уст Грэма выглядело для него, по меньшей мере, забавным. — Наемник не имеет понятия о Гильдии, на которую работает.

Грэм приподнял бровь, изображая удивление:

— Ты зачислил меня в участники несуществующей Гильдии?

— Она существует, и ты работаешь на Магистра. Я знаю об этом, можешь не пытаться отговориться. Я наблюдал за тобой от самых Островов, и не сомневаюсь в своих выводах. А в Леннарте находится ваша Цитадель.

Ну вот, сам все и выложил. Даже не пришлось расспрашивать. Но как Марк узнал о том, что Грэм работает на Гильдию, оставалось неясным. Выполняя на Островах порученный ему заказ, наемник не совершил ни единой ошибки. Да даже если не учел всего, засветился, в чем Грэм сильно сомневался, Марк наверняка знал о Гильдии уже давно.

Следуя своей роли, северянин громко рассмеялся. Редкие прохожие косились на него, но наемник не обратил на людей никакого внимания.

— Более глупых суждений я еще не слышал, — «отсмеявшись», произнес Грэм.

— Я не ошибся, — твердо настаивал Марк. И Грэм не уловил ни капли неуверенности в его словах, ни капли неуверенности, на которую рассчитывал. Парень знал, о чем говорил.

— Марк, не обижайся, но ты несешь бред.

— Это не бред, наемник, и ты это прекрасно знаешь.

— Я же говорю тебе, я не наемник!

— Наемник, — возразил Марк.

«Вот пристал!» — подумал Грэм. А вслух сказал:

— Ты и вправду сумасшедший! — Все его «веселье» испарилось, и сменилось «гневом». — Я не хочу больше слушать твою чушь. И не вздумай идти за мной!

После этих слов Грэм круто развернулся и ушел прочь.

Он буквально излучал ярость, играя свою роль до конца. Но на самом деле северянину стало интересно, какими способами этот, вне всякого сомнения, неопытный парень распознал в нем наемника. Крепко задумавшись, Грэм распахнул дверь ближайшей портовой таверны.

Заведению было присуще все, что только можно встретить в тавернах, трактирах, и других питейных заведениях «невысокого полета», как выразился один небезызвестный человек. Многоголосый гвалт, облака табачного дыма, снующие меж столов подавальщицы, угодливо хихикающие пресным шуточкам, да мрачный трактирщик, неизменно протирающий пивные кружки. Грэм сел в дальний угол, так, чтобы можно было наблюдать за входной дверью и новыми посетителями. Правда, в такое позднее время таверна пустела быстрее, чем ее наполняли новые клиенты. Подавальщица с симпатичным личиком, ловко увернувшись от объятий подвыпившего мужчины с заросшими густой растительностью щеками, предложила наемнику что-нибудь выпить. Грэм заказал вина и продолжил внимательно, впрочем, без излишнего усердия, следить за обстановкой. Он ждал Марка и не сомневался, что тот придет, не желая упустить свой шанс.

В какой-то момент вся разношерстная публика сгрудилась у одного стола. Два здоровяка, раздевшись по пояс, напрягали тугие мышцы рук, пытаясь уложить кисть противника на столешницу. Из толпы раздавались крики ободрения, кто-то делал ставки. Вся таверна стала видна как на ладони. Но и Грэм, оставшись в одиночестве в углу, привлекал больше внимания. Только он решил присоединиться к толпе, как из-за стола раздались разочарованные вопли. Никто из соревнующихся не смог одержать верх над другим, никто из игроков не разжился несколькими монетами. Силачи оказались равны друг другу. Посетители разошлись по своим местам, и таверна вновь наполнилась размеренным гулом и громким смехом.

Дверь распахнулась вновь, но лившийся на улицу свет выхватил из темноты отнюдь не Марка. Грэм знал этого человека, однако не горел желанием ни видеть его, ни тем более разговаривать. Вошедший же направился прямиком к его столику, подсел, не спрашивая согласия.

— Здравствуй, Грэм.

В этом человеке чувствовалась расслабленность, беззаботность. На лице его блуждала улыбка довольного жизнью человека. Но Грэм прекрасно знал, что под этой маской скрывается опасный, крайне опасный человек.

— Здравствуй, Райен. Шпионил за мной?

— Ну что ты, — осклабился Райен. — У меня множество осведомителей, так зачем тратить собственные силы?

— Ты все так же ленив, — усмехнулся Грэм. Он желал подначить давнего врага и посмотреть, какой эффект это произведет. Но Райен нисколько не изменился в лице. Он по-прежнему вальяжно сидел, откинувшись на спинку стула и свесив руки.

Подавальщица принесла вино, но Грэм так и не прикоснулся к нему за все время разговора.

— Так зачем ты притащил сюда свой ленивый зад? — продолжил насмехаться над «гостем» Грэм. Этого выпада собеседник не стерпел. Глаза Райена опасно сузились, а под столом щелкнул механизм взводимого миниатюрного арбалета. Сам Райен при этом ни на дюйм не изменил своей позы.

— Не нарывайся. Ты ведешь серьезную игру, наемник. Смотри, как бы она не стала последней в твоей жизни.

Грэм склонил голову на бок в ожидании. Но Райен больше не сказал ни слова.

— Угрожаешь мне? — спросил наемник.

— Предупреждаю. Если ты украдешь мой заказ, то не проживешь и трех дней.

— Посмотрим, — пожал плечами Грэм. Кажется, напускное равнодушие северянина бесило нежданного гостя больше всего.

Райен хищно улыбнулся напоследок, поднялся, с шумом отодвинув стул. Его руки были пусты.

Дело принимало серьезный оборот. Сколько времени успеет пройти, прежде чем Райен узнает о нынешнем положении вещей? Узнает, что наемник уже побывал на Рыбачьих Островах, выполнил всю работу, и ему осталось только забрать награду у заказчика? Райен может отправиться туда на проходящей посудине только утром, а может узнать все новости от своих осведомителей уже сейчас. Некоторые вести распространяются быстрее ветра.

Грэм не хотел рисковать. Если он потеряет Райена из виду, то так и не заметит, как меч врага пронзит его сердце. С ним следовало покончить раз и навсегда.

Северянин оставил несколько монет за нетронутое вино и направился к выходу. По пути случайно задел одного из пьянствующих матросов, и тот, не стерпев обиды, кинулся вдогонку. У двери моряк нагнал Грэма и, схватив его за плечо, резко развернул лицом к себе. В свете нескольких свечей на люстре блеснул нож, и Грэм отскочил в сторону. Из дверного проема раздался крик: «Сзади!». В этот же момент пьяный моряк пошел в атаку. Наемник, вместо того, чтобы отпрыгнуть назад, перехватил его запястье, нырнул под руку и с силой лягнул матроса в спину. Моряк пробежал по инерции три шага и сшиб Райена, который, будучи уверен в том, что Грэм занят разборками с моряком и ничего не заметит, тоже приготовил острый «подарочек». Крик у двери по сути спас Грэму жизнь. Наемник не стал задерживаться для выяснения отношений с Райеном и выскочил на улицу.

Во мраке ночи его уже поджидал Марк.

— Сюда, — позвал он, и Грэм понял, что только благодаря парню с Островов избежал смерти от руки Райена.

Вслед за Марком наемник пробежал три квартала вверх по улице, затем свернул в узкий переулок. Низко нависшие крыши практически не пропускали лунный свет, поэтому между домами было особенно темно. Марк прильнул к стене одного из зданий и замер. Грэм последовал его примеру.

А в нескольких десятках ярдов Райен кричал во всю глотку:

— Я найду тебя, Грэм! Я найду и убью тебя!

Они провели в тесном переулке без малого час, в полном молчании. Все это время Грэм пытался уловить в ночной мгле отзвук легких шагов или мельчайшие движения, но улицы вокруг оставались пусты. Начинало светать. Небо из черного превратилось в серое. Даже эта маленькая улочка стала хорошо просматриваться.

Наемник первым оторвался от стены и, не сказав ни слова, поспешил покинуть укрытие. Он осторожно выглянул из-за угла. Не заметив ни одной живой души, Грэм быстро пересек широкую улицу и нырнул в лабиринт портовых улочек.

— Подожди, — окликнул его Марк. Он без труда догнал быстро шагавшего наемника и попытался завязать разговор.

— Ну предупредил ты меня, и что дальше? — отмахнулся Грэм.

— Предупредил? — изумился Марк. — Да я тебе жизнь спас! А дальше — показал место, где можно было переждать, что мы с собой и сделали.

Грэм ничего не ответил на эти доводы. Сделал вид, что ничего не услышал. Сейчас он думал только о том, как из неудавшегося охотника ему не превратиться в жертву.

— А на мече-то клеймо Гильдии, — констатировал Марк, неожиданно ухватившись за рукоять Грэмова меча и вытащив клинок из ножен на четверть. Такой фамильярности наемник не стерпел. Он резко развернулся, причем меч словно сам впрыгнул Грэму в руку, и его острие чуть не оцарапало шею Марка.

— Тебя обуяла гордыня, — со всей серьезностью заявил Марк, пальцем отводя клинок в сторону, но тут же улыбнулся по-детски искренне.

— Что ж ты за чудо такое? — пробормотал Грэм, пряча меч на место. — Ладно, посмотрим, что можно из тебя сделать.

Еще через час совсем рассвело. Улочки постепенно заполнялись рабочим людом. По воздуху поплыли ароматы свежего хлеба и копченой рыбы. Грэм уверенно шагал по городу, и Марк ни на шаг не отставал от него, но и не лез с расспросами — боялся упустить подаренный ему шанс. Наемник полностью погрузился в свои мысли, выстраивая планы на сегодняшний день. Он собирался покинуть Аркат еще ночью, но неожиданное появление давнего соперника смешало все карты.

Райена Грэм знал уже три года. Нельзя сказать, что встречи с ним были особенно приятны, но происходили они крайне редко, и их можно было пересчитать по пальцам одной руки. В определенных кругах Райен заработал репутацию искусного охотника за головами, делая свою работу быстро и без ошибок. Если возникала необходимость убрать мешающего человека, кто-то обращался за помощью в Гильдию, а кто-то к Райену. Иногда выходило так, что заказ на одного и того же человека поступал и в организацию, и головорезу. Понятное дело — между исполнителями развивалась неслабая конкуренция. А конкурентов Райен не любил. Магистр лишился уже двух ассасинов, но охотник за головами сумел выйти сухим из воды. Во всяком случае, глава Гильдии не назначал за его голову никакой награды.

Итак, Грэм уже во второй раз оставил охотника без заработка. Значит, Райен может снизойти до мести. В городе, скорее всего, он не отважится на убийство, но за городскими стенами, вдали от свидетелей и стражи, где-нибудь на пустом тракте…

Свернув в неприметный дворик, сплошь окруженный жилыми домами с обращенными внутрь глухими стенами без окон и дверей, Грэм остановился у лавки торговца травами и специями. Над головой мелодично звякнул колокольчик, когда северянин толкнул дверь.

— Приветствую тебя, Грэм, — кивнув, произнес хозяин лавки. Очевидно, они были знакомы.

— Здравствуй, Марцио.

— Сопутствовала ли тебе удача?

— Как всегда, — кивнул Грэм.

— Я не сомневался, — улыбнулся Марцио. — А кто пришел с тобой? Пленник или гость?

— Гость, — тут же отозвался Грэм. — Я оставлю его здесь ненадолго, у меня еще есть дела.

— Пленник или гость? — полушепотом спросил Марк. — Как это понимать?

— Местный юмор, — ничуть не скрываясь, ответил наемник. — Привыкай. И жди моего возвращения.

Лавка с пряностями неспроста находилась в таком неприметном месте. Торговля была отнюдь не главной ее деятельностью, а скудный ассортимент трав и невзрачная вывеска и вовсе делали лавочку непопулярной среди местного населения. Но мало кто знал о том, что под маской невзрачных магазинчиков, цирюлен, и даже одного трактира скрываются отделения Гильдии наемников. Такие отделения были в каждом мало-мальски крупном и значимом городе Империи. Сначала они служили только для того, чтобы наемники, курсирующие меж городами, могли сменить уставших лошадей на свежих, но со временем их деятельность значительно расширилась. Например, принять заказ и получить за него награду можно было прямо на месте, вместо того чтобы возвращаться в Леннарт, в Цитадель.

Грэм вышел из дворика. Он еще сам не знал, что собирается делать. Райен наверняка ищет его — это скверно, очень скверно. От такого хвоста следовало избавиться, и как можно скорее. Но искать врага самому — чистой воды самоубийство. Хотя, может, и стоит просто поговорить с ним.

«А станет ли он слушать?» — мелькнуло в голове. «Не случится ли так, что Райен, не произнеся ни слова, бросится в атаку? Его ночное заявление сразу после побега Грэма из таверны, свидетелями которого стали добрых три десятка человек, прозвучало недвусмысленно».

Размышляя, Грэм помимо воли шел по одной из главных улиц, не обращая внимания ни на кого и ни на что. Ноги сами несли его вперед. Головоломка — говорить с Райеном или нет — выводила из себя. Грэм не мог сказать наверняка, как поведет себя охотник при встрече.

Даже с тем, что Грэм был увлечен спором с самим собой, даже с тем, что он не замечал ничего вокруг, одна вещь сразу бросилась в глаза — свернувший за угол Райен.

«Нас свела сама судьба», — подумал наемник.

Сердце северянина колотилось о грудную клетку. Он понимал, что другого шанса ему может не представиться. Он знал также, что Райен будет преследовать его до конца. И знал, что в поединке лицом к лицу скорее всего проиграет.

Грэм пробрался по стороне улицы, противоположной той, по которой шел охотник за головами, прежде чем свернул за угол. Райен тоже мог заметить его и притаиться за углом, поджидая, словно паук добычу. Но нет, охотник продолжал идти, как ни в чем не бывало. Вот он миновал людные, шумные улицы и скрылся в хитросплетении узких улочек и еще более узких переулков района Арката, который называли Темным. Это был район бедняков и абсолютно нищих, бандитов и жуликов — район, крайне небезопасный для тех, у кого было чем поживиться. И хотя городская стража всерьез занялась борьбой с преступностью, а наместник города пытался улучшить условия проживания жителей Темного района, улицы оставались по-прежнему опасны.

Грэм почти настиг соперника. Он старался ступать неслышно, насколько это вообще было возможно. Ему казалось, что сердце стучит слишком громко, и может выдать его. Северянин ужасно волновался; ладонь, сжимавшая рукоять меча, стала мокрой от пота. И наконец…

Райен почувствовал холод стали на шее. Он остановился, размышляя над тем, кто посмел ему угрожать. Один из многих разбойников, шнырявших, словно крысы, или кто-то другой? Он решил действовать наудачу.

— Нашел меня, а, Грэм?

Удача и на этот раз не покинула охотника за головами. В следующее мгновение он услышал голос наемника:

— Ты сам нашелся.

Теперь северянин чувствовал себя куда увереннее. Преимущество было на его стороне. Даже попытайся Райен оказать сопротивление, Грэм успеет нанести такие раны, от которых не спасет уже ничто.

— Старею, — вдруг признался Райен. — Когда твои способности позволяют тебе не только выжить, но и оставаться наверху, над многими и многими искусными людьми, когда твоим именем начинают пугать не детей, а опытных воинов, ты слишком остро чувствуешь свое превосходство. Становишься беспечным, полагая, что громкое имя отпугнет желающих покончить с тобой за давние обиды. И вот в один прекрасный день найдется смельчак гораздо слабее тебя, которого ты даже не заметишь. Он трусливо подкрадется сзади, и его нож войдет прямо в твое сердце, а ты этого даже не поймешь, пока твой труп не упадет в сточную канаву.

— Довольно, — прервал его наемник. — Понимаю, ты долго готовил эту речь, но может быть хватит?

— Я уже сказал все, что хотел. Просто извлеки пользу из этих слов. Всегда будь начеку.

— Если ты закончил, тогда давай перейдем и делу.

— Только сделай это быстро, — попросил Райен.

— Хорошо, — согласился Грэм, вполне понимая, к чему клонит его соперник. — Но я не собираюсь убивать тебя. Ты тоже охотишься за мошенником Ла Рондом, ведь так?

— Ну? — произнес Райен, удивленный таким поворотом событий.

— Я уже выполнил этот заказ. Неделю назад. Но у меня есть предложение: я отдаю тебе часть денег за выполнение, и ты прекращаешь меня преследовать. Что скажешь?

Райен в ответ глухо рассмеялся.

— Тебе удобно ставить условия, Грэм. В твоем-то положении.

— Я с удовольствием выслушаю твои предложения. Но если ты откажешься, мне придется убить тебя.

Райен хранил молчание.

— Сколько тебе лет? — спросил Грэм. — Тридцать? Тридцать пять? И ты уже спешишь расстаться с жизнью?

И вновь Райен промолчал. Грэм чувствовал, что внутри охотника идет нешуточная борьба. С одной стороны, охотник за головами мог бы согласиться на предложение наемника, поправ собственные принципы. С другой — оценивал возможный риск и шансы на успех в том случае, если он попытается выкрутиться из сложившейся ситуации с помощью оружия. И он бы попытался, если бы не поединок с Грэмом в прошлом году. Тогда Райен победил, загнав северянина в угол. Но наемник не только остался в живых, но и смог пробить себе дорогу на волю, оставив на теле охотника несколько неприятных ран. А за год парень наверняка «подрос» и стал пользоваться мечом еще более эффективно.

На раздумья у Райена ушло не больше трех секунд, и он принял единственно верное решение.

— Уходи, и не смей показываться у меня на глазах, Грэм.

Теперь деваться было некуда. Малейшее промедление могло подорвать репутацию охотника за головами. Он смело шагнул вперед, затем еще и еще. Лезвие меча не оставило следов на его коже. Райен ушел, ни разу не обернувшись.

Грэм все еще стоял, держа в руке опущенный меч и обдумывая произошедшее. Райен действительно нашел тот единственный выход, позволивший ему не потерять лицо и остаться невредимым. Гордость и самоуважение, возобладавшие в его душе, но действовавшие вкупе с холодным разумом, не дали взять с наемника денег, иначе кем бы тогда был охотник? Кем бы он стал для самого себя? А на самом дне его души оставалось место и для благородства, пусть и тщательно скрываемого: последней репликой Райен ясно дал понять, что не намерен преследовать Грэма, по крайней мере, до тех пор, пока наемник сам не нарвется на неприятности.

А может, его действия были продиктованы лишь желанием выжить? Кто знает, кто знает…

Колокольчик над дверью пронзительно звякнул, и Марк, оторвав взгляд от потолка, упал вместе со стулом, на котором сидел и который удерживал в равновесии на задних ножках. Марцио снисходительно посмотрел на парня, затем послал красноречивый взгляд в сторону Грэма. Наемник никак не отреагировал на это.

— Мне нужны свежие лошади, — с порога потребовал он.

— Уже уходите? — поинтересовался Марцио. Впрочем, вопрос был задан только лишь из вежливости, и ответ на него нисколько не интересовал гильдийца. — Тогда прошу следовать за мной.

Марцио провел парней через потайной ход прямиком в конюшню. Три лошади стояли в стойлах, еще девять стойл пустовали. Животные забеспокоились, почувствовав присутствие людей, завертели головами, но тут же успокоились, услышав голос Марцио.

Из конюшни вел и «парадный» вход на одну из улиц. Ворота значительную часть времени были заперты на крепкий засов, но отворялись каждый раз, когда кто-то из наемников прибывал сюда на лошади, или наоборот, покидал конюшню.

Как и в большинстве городов Империи, по улицам Арката запрещалось передвигаться верхом. Исключение составляли только регулярные дилижансы и повозки торговцев, причем для последних были отведены отдельные улицы прямиком на рынки или базары. Аристократы же пользовались специальным пропуском-разрешением — богачей было слишком мало, чтобы они могли создать проблемы среди улиц города, даже если бы они все разом оседлали своих коней. Гильдийцы тоже пользовались такими пропусками, но выдавали себя за курьеров — курьерская служба часто требовала срочности и скорости от своих работников, в том числе и внутри городов.

Грэм вывел лошадь под уздцы, кивнул на прощанье Марцио и вскочил в седло. Марк сделал то же самое, и всадники, заставляя немногочисленных прохожих поспешно отступать поближе к домам, пронеслись сквозь город. Стража у северных ворот не доставила особых проблем — им было достаточно взглянуть на курьерский пропуск Грэма — и седоки покинули Аркат.

Тракт вытянулся на север почти прямой линией, следуя до самого Мерра. Вокруг — насколько хватало глаз и еще дальше — расстилалось зеленое море. Оно бушевало под разыгравшимся наконец-то ветром, гудело натруженными крылами шмелей, звенело пением цикад и кузнечиков. Посреди зеленого ковра то тут, то там можно было увидеть алые головки маков, темно-синие — царь-травы, изредка — низенький розовый клевер. И только на юге, за спинами всадников, трава резко граничила с желтовато-белым песчаным побережьем.

Грэм всю дорогу до Мерра держался особняком. Лишь изредка бросал взгляд на спутника. Марк — несмотря на то, что островитяне, в общем-то, у себя на родине в лошадях не нуждались — держался в седле более чем уверенно. Лицо его выражало лишь хмурую сосредоточенность. Грэм давно уже понял, что вся наивность и веселость парня — не более чем маска. Не понимал только, для чего она нужна.

Так они и ехали, почти не общаясь. Останавливались, чтобы дать отдых лошадям и отдохнуть самим. Марк, еще на борту шхуны показавшийся Грэму неумолчным болтуном, теперь, напротив, соблюдал тишину, хотя всегда охотно отвечал на вопросы.

Через три дня они достигли стен Мерра. Высоченные, сложенные из белого камня, они вызвали восхищение у впервые видевшего их Марка. Над стенами высились только шпили башен королевского замка в западной части города, да купол Храма по центру.

— Тебе нужно увидеть город изнутри, — улыбнулся Грэм, заметив взгляд спутника. — Но сегодня нам с тобой туда не нужно.

— Жаль, — проронил Марк, впрочем, без особого сожаления.

— Еще успеет тебе надоесть, — посулил наемник.

Грунтовая дорога кончилась, резко переходя в выложенный огромными каменными плитами тракт, опоясывающий столицу. Путники обогнули Мерр с востока. Дорога вывела их на почти прямой каменный путь, ведший на восход до самого Леннарта. Теперь лошади шли медленнее. Громко стучали копыта о камень, дохнуло приятной утренней прохладой, не в пример жаре, оставшейся позади.

В далеком тысяча сто двенадцатом, во времена правления Последнего Императора, среди ясного солнечного неба грянул гром. Его раскаты разлетелись по всей Империи, от Арсанны, что располагалась на самом севере страны, до Арката. Тучи возникали из ниоткуда, взбухали на глазах тысяч очевидцев, заволакивая небо темной пеленой, пожирая свет и тепло.

Через мгновенье хлынул дождь… ливень, забарабанивший по окнам, крышам, спинам горожан, крестьян, путешественников, и многих иных. Очень скоро поля, луга и дороги превратились в сплошное месиво, a вскоре и вовсе стали одной гигантской лужей.

Небо проливало воду неполную неделю. За это время погибла как минимум половина урожая. Дороги стали непригодными для передвижения, города потеряли связь друг с другом, провиант и другие товары перестали поступать туда, где их больше всего ждали. Предчувствуя голодный год, горожане стали массово скупать еду, нередко по завышенной цене. Прилавки быстро опустели.

Беда не приходит одна. Очень скоро горожане смекнули, что оживленность столичных магов в последнее время тесно связана со случившейся катастрофой. Назревал бунт, грозивший обернуться погромами, поджогами, возможными жертвами. Не стала исключением и столица Империи — тогда еще Виорунг, что стоял недалеко от границы с Ленайей — родиной настоящих, природных магов.

Итак, недовольство жителей грозило выплеснуться на улицы. Толпа, собравшаяся перед императорским дворцом, требовала повесить всех повинных чародеев. Правитель вышел к людям с объявлением, что маги слишком слабы, чтобы даже пытаться управлять погодой, не говоря уже о том, чтобы вызвать сильнейший ливень. Конечно же, народ не успокоился, и Император предвидел это. Он сказал, что не в силах вернуть загубленный урожай, но примет меры, чтобы в будущем избежать подобных случаев.

Так началось строительство каменного тракта, в котором не последнюю роль сыграли придворные маги. Тракт должен был соединить крупнейшие города Империи и избавить страну от изоляции ее отдельных регионов. Так, дорогу провели от Арсанны к Виорунгу, затем к Леннарту, и положили начало пути к Лестарду. Правда, на запад тракт так и не был проведен.

Через триста с лишним лет на месте прерванного строительства возник новый город — Мерр, ставший новой столицей страны. Город возвели вокруг конечного отрезка тракта, вдобавок окружили похожей на прежнюю каменной дорогой. К системе городов собирались присовокупить еще и Аркат, но до него дело так и не дошло.

Полдень едва миновал, когда путники приблизились к опушке леса. То был Даммерун — Лес Предков. Здесь росли самые большие и самые старые деревья во всей Империи. Дубы, вязы, остролисты — они помнили рассвет Антериана, помнили его первых жителей. Но с каждым столетием таких исполинов становилось все меньше, ибо Время властно над всем, и нет такой материи, которая могла бы противиться Его разрушительной силе.

Высоко над головами ветви деревьев переплетались столетиями, образовав зеленую арку. Солнечный свет рассеивался, проникая сквозь листву, и становился мягким, приятным для глаз, с зеленоватым оттенком. В кронах шумели птицы, перелетали с ветки на ветку, провожая всадников.

…Лес кончился. У его края, чуть в стороне от дороги, приткнулся трактир — единственный на этом отрезке пути. Над соломенной крышей вился дымок, в глубине двора квохтали куры. Из распахнутых настежь окон доносились редкие голоса, пахло жареным мясом. Марк непроизвольно сглотнул — в пути они обходились вяленой говядиной и сухарями.

Миновали и таверну. Вновь потянулись луга, буйная зелень, целые сонмы поднимающихся в небо разноцветных бабочек.

До Леннарта оставалось не больше пяти миль.