Концессия

Глава 1-2

Мэйнпорт, 17.05.23 г. от основания колонии (ООК) (14.02.135 г. Экспансии)

Ехали, что характерно, не очень долго, с четверть часа примерно. Точнее сказать я бы не смог, поскольку родной «смарт» изъяли люди из СБ корпорации ещё на Беатрис, а новый выдать и не подумали. Сначала я немного удивился, потом, уже на борту «Альберта Эйнштейна», убедился, что привычная приблуда не очень-то и нужна — пассажиры были на полном содержании компании-перевозчика, включая незамысловатые виртуальные развлечения прямо в жилых помещениях, а связь с внешней средой при сверхсветовых перемещениях по принципу «пузыря Алькубьерре» невозможна в принципе. В итоге как-то обошёлся. Ну а здесь, на Роксане, надобность снова возникла, так что я надеялся в ближайшем будущем чем-то подобным разжиться. Правда, в свете полученной от болтливого Пимброка информации надежда изрядно ослабла — если здесь такие проблемы со связью и глобальной сетью, оборудование для которых экранировано от большинства мыслимых воздействий, то что говорить о мелких персональных гаджетах? Хотя странно всё это… за почти два десятилетия не найти решения проблемы? Да чем они тут вообще занимаются?! Впрочем, отвлёкся…

В общем и целом короткий переезд обошёлся без эксцессов, если не считать за таковой резкое изменение секунд на тридцать тональности гула электропривода, и такой же длительности постепенный сброс скорости, сменившийся резким разгоном. Скорее всего, отрубился один из тяговых моторов, и система управления распределила нагрузку на оставшиеся. Я, конечно, не поручусь, но остаток пути мы ехали чуть медленнее, хоть и оставили основную колонну довольно далеко позади. Но оно и к лучшему, десяток автобусов пылил просто неимоверно — твёрдым покрытием дороги никто не озаботился, а грунтовка она и есть грунтовка. А уж какой там треск стоял, если судить по видимым даже с нашего расстояния разрядам в пылевых столбах! Статика такая статика… я даже на миг пожалел, что не изучил историю электричества подробнее, ограничившись необходимым для кризис-инженера минимумом. Хотя это упущение можно исправить — в закромах «винта» какой только архаики не хранилось. Каюсь, грешен, всю сознательную жизнь тащил в его почти бездонную память всё, до чего мог дотянуться. Из открытого доступа, я имею в виду. Ну и немного из закрытого, если вы понимаете, о чём я.

Вскоре после этого незначительного происшествия саванна кончилась — мы въехали в черту города. Будь мы на той же Беатрис, я бы назвал раскинувшиеся вдоль дороги кварталы с довольно плотной и разнообразной застройкой субурбией или пригородом, но здесь, на Роксане, язык такое сказать не повернулся — слишком уж велик контраст с аккуратными домишками кампуса и строгими корпусами университета. Пожалуй, более всего к данной территории подошёл бы термин «трущобы». Которых я, кстати, никогда не видел. Но сейчас буквально с первого взгляда понял — они. А ещё эти окраины поразили практически полным безлюдьем. Впрочем, уточнять у соседа этот момент я поленился. Плюс к этому времени уже до такой степени свыкся с необычным способом передвижения, что вышел из состояния лёгкого обалдения и начал подмечать мелкие детали. Например, прочувствовал седалищным нервом, что кресла только на вид мягкие и уютные, на деле же по жёсткости мало отличаются от пластиковых табуреток в какой-нибудь студенческой забегаловке. Такое ощущение, что отлиты именно что из пористого пластика, да сверху тканые чехлы натянуты. Тоже весьма грубые, если присмотреться. Чуть ли не кустарного производства. Да и вообще всё в салоне такое вот… самопальное. Хотя чему я удивляюсь? Не думаю, что корпорация приволокла этих колесных монстров космическим транспортом, наверняка местная сборка. В пользу этой версии свидетельствовал не только ограниченный набор материалов, но и общая топорность как дизайна, так и исполнения. А ещё отовсюду сквозило предельной простотой и сугубой утилитарностью. И это наш, элитный, автобус! Страшно представить, что в остальных творится. Да и не хочется, если честно.

Вдоволь налюбовавшись на продукты местной так называемой «промышленности», я снова уставился в окно — против ожидания, вполне нормальное, с дуплексом из калёного стекла, разве что слегка мутноватое. Внимание моё на сей раз привлёк… забор. Длинный, хоть и не очень высокий, но зато с характерными решётками эмиттеров изолирующего поля. Я с такими по работе сталкивался, прошлой, конечно же: у нас в университете подобной защитой могло похвастаться лишь несколько специфических лабораторий. А тут гляди-ка, целый город за периметром! Видимо, и впрямь критическая необходимость… кстати, а чего это мы свернули, а не в центральные (или одни из) ворота поехали? Вроде открыто, хоть и вооруженные посты с двух сторон. Хм. Интересно, для чего? От кого-то защищаются? А вон там, если присмотреться, башенка со стационарной турелью. А там и там ракетные установки, скрытые до поры в бронеколпаках. Серьёзно тут у них… у нас. Всё страньше и страньше, блин!

— Удивлены, молодой человек? — правильно истолковал мою заминку мистер Пимброк. — Не берите в голову, у новичков первая реакция почти всегда такая. Ну и учтите, что нас погнали через «скотоприёмник», и главным образом из-за вас.

— Меня?!

— Именно. Вы тут единственный новичок, который нуждается в первичном инструктаже. Плюс вам нужно выдать кое-какое имущество.

— Извините за причинённые неудобства, господа! — чуть повысив голос, повинился я. — Так получилось.

— Полноте, нам не привыкать! — отмахнулся Пимброк, причём, судя по равнодушному молчанию остальных попутчиков, выразил всеобщее мнение. — Да и забавно на вас, новичков, посмотреть — сразу вспоминаешь, каким был сам. А для таких старых развалин, как мы, лишнее воспоминание о молодости всегда в радость. Приехали, кстати. Выгружайтесь, Генри.

— После вас, сэр? — вопросительно покосился я на соседа.

— Нет-нет-нет, новоприбывшие вперёд! — рассмеялся Джон Сесил. — Мы должны досмотреть представление до конца.

— Как скажете, — пожал я плечами и выпростался из жёсткого кресла, не забыв прихватить чемодан. — А куда?..

— Там одна дверь, не ошибётесь, молодой человек.

И ведь не соврал! Наш автобус остановился аккурат напротив чего-то вроде прозрачной башенки о двух этажах, воткнутой в забор, такое ощущение, на живую — настолько она по дизайну контрастировала с безликими металлопластиковыми плитами. За ней, если глаза меня не обманывали, тянулся крытый переход, упиравшийся в приземистое здание, резко отличавшееся от построек в трущобах. Чем именно? Дайте подумать… пожалуй, стандартным для любой другой кислородной планеты видом — типовой проект, типовое воплощение. Но здесь и сейчас нечто абсолютно чужеродное. Слишком аккуратное, я бы сказал. Даже почти игрушечное, с поправкой на масштаб, естественно. Ну и наличие крытого перехода слегка напрягло, поскольку данный тип сооружений не только изолировал окружающий мир от новоприбывших, но и новоприбывших от окружающего мира. Проще говоря, не всегда здесь такая вот благодать с солнышком, сиречь Гаммой-6, безоблачным небом и приятным ветерком. Наверняка временами некие климатические неприятности случаются.

— Шагайте-шагайте, Генри, — подбодрил меня Пимброк. — Вот дверь, прямо перед вами.

Да вижу… вот только что дальше? Весь мой предыдущий опыт говорил, что она должна открыться автоматически, едва я окажусь от створки на расстоянии шага. Ан нет! По-прежнему закрыто. И что делать? Вон, вроде бы ручка, как на дверях чёрных ходов в больших торговых центрах. Ну ладно…

Решительно шагнув к двери, я не менее решительно ухватился за хитровыгнутую трубу и потянул створку в сторону. Если конкретней, то влево, поскольку сама ручка располагалась справа. Но результата, как нетрудно догадаться, не достиг. И раздражённо толкнул неподатливую створку, спиной ощущая насмешливые взгляды. М-мать! Остаётся только на себя потянуть… получилось! Она подпружиненная, что ли? Быстрее внутрь, пока не захлопнулась да чемодан не зажала. Ф-фух! Вот уж не думал, что простая дверь может стать такой проблемой! А этим, вон, хоть бы хны! Лыбятся да подмигивают, когда мимо проходят…

— Спасибо, Генри, повеселили! — дружески похлопал меня по плечу Джон Сесил. — И не обижайтесь на нас, стариков. Незамысловатый местный юморок. Вы привыкнете.

— Надеюсь…

— Смелее, друг мой! И не бойтесь совершать ошибки, это наше естественное состояние.

— Ошибка — моё второе имя.

— Ну, не преувеличивайте, Генри. Всё у вас будет нормально. Здесь, увы, я вынужден вас оставить. Как устроитесь в кампусе, не стесняйтесь, заглядывайте в гости. Мой адрес есть в локалке, если что.

— А… мне куда?.. — растерялся я.

— Прямо, — усмехнулся Пимброк. — Не переживайте, мимо не пройдёте, вас встретят.

— Буду надеяться…

Ушёл… чёрт! Неужели я успел привязаться к этому старому педриле? Не хватало ещё… нет, это чисто психологический эффект — естественная тяга к первому заговорившему. Плюс стресс от резкой смены обстановки. Хотя кому я вру?! Смена обстановки, блин! Да я по факту всю привычную жизнь одним-единственным косяком обрушил! Неудачник долбаный… знаете расхожий прикол сомнительного качества? Ну, тот, где «Олег за всё берётся смело, всё превращается в дерьмо»? А если за дерьмо берётся, то просто тратит меньше сил. Как раз про меня, блин. Ладно, нефиг время тянуть, идти надо.

На выходе из крытого перехода (или на входе в общий зал?) меня и впрямь уже ждала делегация аж из двух человек. Дюжий молодец-охранник при униформе, дубинке и каком-то самопале в кобуре внимания моего не привлёк, а вот его спутница — дамочка под тридцатник, миловидная крашеная блондинка — наоборот. Я, можно сказать, только из-за неё и не залип на странное оружие секьюрити, не похожее ни на привычные бластеры, ни на чуть менее распространённые гауссовки. Бог с ним, с самопалом, тут поинтереснее зрелище — фигуристое настолько, что даже чуть мешковатый комбез медика вкупе с накинутым сверху белым халатом не скрывали этой особенности дамочки.

— Мистер Форрестер? — уточнила докторша, окинув меня томным взглядом.

Или мне показалось? Могло, кстати, особенно под впечатлением от голоса — грудного, чуть с хрипотцой, безумно красивого тембра. Влюбляюсь, что ли?! Если не в первого встречного, так во встречную… ну, хотя бы это радует.

— Да, мисс?..

— Санчес, — с готовностью подсказала дамочка. — Кэмерон Санчес, но можете звать меня просто доктор. Или «мэм».

Санчес? Да она такая же Санчес, как я Ротенберг! Если латинская кровь в ней и присутствует, то в минимальной концентрации. Скорее англосаксонка на вид, если шатенистые корни волос учитывать. А ещё довольно щекастенькая, лицо почти круглое, но не полное. Видимо, строение скул сказывается. В общем, далека от классических пропорций, но хороша, чертовка! С изюминкой.

— Хорошо… мэм, — почти незаметно сглотнул я. — Простите моё невежество, но я попросту не представляю, что делать дальше.

— Пока что ничего, — заверила докторша. — Просто следуйте за мной. Только сначала Джерри вас проверит. Чистая формальность, не принимайте близко к сердцу.

— Э-э-э?..

— Поставьте ваш чемодан сюда, сэр, — ожил охранник. — И поднимите руки… да, так достаточно.

А сноровисто он меня обхлопал. Правда, смысл данного действа от меня ускользнул: что он собирался найти? Оружие? Наркоту? Ещё что-то запрещённое? Как в старом анекдоте про таможенников? «Оружие, драгоценности, наркотики есть? Есть?! Ой, а можно с вами сфотографироваться?!» Очень смешно, блин.

— Хранилище информации экранировано? — вернул меня на грешную Роксану секьюрити, успевший наскоро просветить мой чемодан компактным древним сканером — обшарпанным и с физическим дисплеем.

— Конечно.

— Какой стандарт защиты?

— «Экстра-семь», кажется. А что?

— Значит, какое-то время продержится, — пришёл к заключению охранник. — Можете на временное хранение не сдавать, успеете ещё определиться.

— Думаете, накроется?

— Обязательно. Но не прямо сейчас.

Успокоил, м-мать.

— Он в вашем распоряжении, мисс Кей, — потерял ко мне интерес секьюрити. — Можете проходить.

— Пойдёмте, мистер Форрестер, — мило улыбнулась мне докторша. — За мной, пожалуйста.

Хм… встреча по высшему разряду, если учесть уровень колонии в целом. С чего бы такая честь? И куда меня, интересно?

Как оказалось, в небольшой закуток, отгороженный поляризованными стеклянными панелями от здоровенного, на несколько сотен мест, брифинг-зала. Самого настоящего, с трибуной, длинным столом президиума и рулонным экраном для примитивного медиапроектора, подвешенного под потолком — я его очень быстро вычленил взглядом на фоне пластиковой же облицовки. Сам зал был забит неряшливо расставленными пластиковыми стульями, а вот в моём закутке обнаружились кресла знакомой формы — такие же я видел в автобусе. Вот только эти оказались несравнимо мягче. Пластик более качественный? Или просто эластичный? Без разницы, главное, довольно удобно. И никого, кроме меня — докторша, как только убедилась, что я обихожен и даже вполне себе доволен, ретировалась, напоследок пояснив:

— Вам необходимо прослушать общий инструктаж, мистер Форрестер. Поскольку из специалистов вы один, придётся довольствоваться обществом рекрутов. Прошу вас, не обращайте внимания на некоторую специфичность мероприятия, к вам она ни в коей мере не относится. Просто наш главный безопасник, мистер Мюррей, практикует особый подход к этому контингенту. Прошу понять и простить.

— Да легко! — заверил я, но докторши уже и след простыл. — Ладно… подождём. Может, ещё что нового узнаю…

Ждать пришлось довольно долго, минут двадцать или около того. И львиная доля времени ушла на приём и размещение моих собратьев по несчастью — тех самых гастарбайтеров-латиносов, что пылили в автобусах в общей колонне. Ну а поскольку прибывали они партиями по пятьдесят человек — я не считал, просто включил логику — то вывод сам собой напрашивался: технология отработана, и всё идёт по накатанной. Так что появлению изрядного количества охранников я не особо удивился — первую партию сопровождало сразу десятеро секьюрити. Куда больше поразило их снаряжение и поведение — явились они в силах тяжких, при нелетальных средствах воздействия и броне, и держались настороженно. С одной стороны, для меня это всё дико… с другой — это я уже к попутчикам-латиносам привык, а здесь они пока неизвестные чужаки, с которыми нужно держать ухо востро. И всё равно как-то… стрёмно, что ли? Ну а когда в зал ввалилась следующая партия рекрутов в сопровождении ещё одного десятка охраны, я окончательно утратил чувство реальности. К чему такие… даже не предосторожности, а строгости? Явный же перебор! Я с этими людьми на одном лайнере провёл почти месяц, пересекались не раз и не два, несмотря на моё добровольное затворничество. Нормальные они. Нормальные. Парни и девушки, в соотношении примерно два к одному. И все довольно молодые — в диапазоне от двадцати до тридцати или совсем немногим больше. Все, как один, сами себе хозяева, не обременённые семьями, так что ничего удивительного, что уже в дороге образовалось немало парочек. Ну и «кружки по интересам» среди самых младших парней возникли, как же без этого? Этакие мини-банды, я бы даже сказал, зародыши. У нас в кампусе такие каждый год десятками самоорганизовываются в среде первокурсников, пока те ещё не влились в нормальную студенческую жизнь. Но такие больше шумят и работают на публику, нежели реальных неприятностей доставляют. А тут нате вам — толпа охраны, да к тому же предельно серьёзно настроенной! Такое ощущение, что прямо здесь и сейчас ожидают бунта, бессмысленного и беспощадного. Чудны дела твои, господи.

В конечном итоге в брифинг-зал набилось примерно шесть сотен народу, из которых сотня принадлежала к местным силовикам. Надо признать, действовали они вполне осознанно и сноровисто. Очень быстро выяснилось, что вновь прибывших рассаживают не как попало, а по строгой системе, отдельными скоплениями по пятьдесят человек, так, чтобы между кучками зрителей оставались достаточно широкие проходы, по которым парами курсировали охранники. И курсировали постоянно. А остальные выстроились вдоль стен, нервно косясь на аудиторию. Ничего удивительного, что и ей нервозность передалась, особенно молодняку из «кружков по интересам», хотя роптали уже почти все, вплоть до основательных тридцатилетних мужиков. И я бы не взялся предсказать, к чему бы это всё привело в конечном итоге, но тут ожидание закончилось — в брифинг-зал пожаловала комиссия по приёму. Целых два человека, между прочим! Здоровенный мужик за сорок, судя по породистой морде и бакенбардам — шотландец, а по архаичной камуфляжной форме, столь любимой всеми военными во всех человеческих мирах — однозначно силовик. Плюс моя старая знакомая докторша мисс Санчес. Хотя, повторюсь, какая она, на фиг, Санчез? Очень уж внешность нехарактерная для латинских кровей. Хотя, если присмотреться… вот сейчас, когда она уселась в «президиуме», уступив спутнику право первого слова, всё же что-то такое испанское просматривалось. С определённых ракурсов и при известной доле воображения, конечно. Впрочем, с любой стороны она симпатяжка, в отличие от мужика.

Тот, кстати, времени терять не стал и сразу же устроился за трибуной, первым делом грохнув кулачищем по столешнице — надо думать, для привлечения внимания. Ну а когда открыл рот, сомнений у меня не осталось — точно шотландец. Их выговор ни с каким другим не спутаешь.

— Слушайте сюда, обезьяны! — бодро рыкнул тип, окинув присутствующих злобным взглядом из-под насупленных бровей. — Дважды повторять не буду! Я Рэнди Мюррей, глава «грубиянов»… отставить! — глава Службы безопасности филиала нашей горячо любимой корпорации в этом богом забытом месте! Большинство из вас сегодня видит меня в первый и последний раз, на ваше счастье! Но практика показывает, что в каждую партию «мяса» затёсывается несколько долбое… отставить! — смертников, которые жить не могут без общения со мной! Не дай вам бог напроситься на аудиенцию! На этом с лирикой всё! Но я, к большому сожалению, должен провести первичный инструктаж. Что поделать, традиция! А традиции здесь, в Мэйнпорте, чтут! И одна из них — не попадаться на глаза Рэнди Мюррею! Повторяю — для вашего же блага, обезьяны! Я понятно выражаюсь?! Не слышу!!!

По залу пронёсся ропот, пара молодых да ранних даже рыпнулась было со своих мест, но секьюрити по периметру напряглись, а ближайшая парочка охранников резво вернула смутьянов на свои места лёгкими постукиваниями дубинок.

Да что ж он творит-то?! Что за дичь?! Понятно, что он солдафон, но зачем проецировать армейскую непосредственность, которая почти как детская, только матом, на гражданских? Вот нафига, я вас спрашиваю, толпу так провоцировать? С какой целью? И ведь сто процентов, что это всё не случайно!.. А докторше хоть бы хны, кстати. Как сидела, подперев рукой подбородок и устремив невидящий взгляд в аудиторию, так и сидит… самых буйных высматривает, что ли? Похоже. Что ж, последуем её примеру, тем более, что представление бесплатное. А ещё безопасное — я в закрытом закутке. А стёкла здесь те же, что и в автобусах, калёные дуплексы, через которые не очень-то и пробьёшься без спецсредств.

— Вот теперь слышу! — ухмыльнулся Мюррей. — Итак, «мясо»! Всё внимание на меня! С данной минуты вы подпадаете под юрисдикцию «RAFCorp», и ваше поведение должно соответствовать её кодексу в режиме двадцать шесть на семь, триста тридцать шесть дней в году! Да, вам оху… отставить! — несказанно повезло, длительность и суток, и года на Роксане близки к общепринятому стандарту, так что долго привыкать не придётся!..

А ещё здесь сила тяжести всего 0,95 «же», меланхолично подумал я. Что странно, так как, с учётом длительности суток, планетка поболее будет, чем та же Земля. Ну и после трёх лет на Беатрис с её 1,08 «же», а до того на мире Лейбовица с 1,03… невыносимая лёгкость бытия, блин!

— Это первый момент! — для закрепления эффекта рявкнул глава СБ. — Второй — повышенный магнитный фон планеты, который вызывает некоторые… э-э-э… проблемы по части используемой техники! Забудьте про гаджеты на квантовых процессорах, неограниченную беспроводную связь и виртуальные интерфейсы! У вас больше не будет программируемых «толчков» и «умных домов» с голосовым управлением, мультиварок и посудомоечных машин! Но! В пределах периметра Мэйнпорта есть возможность использования простейшей электроники с тачскринами, и каждому из вас будет выдан во временное пользование стандартный смартфон корпорации. Без-воз-мезд-но! Если, конечно, вы, обезьяны, их не прое… отставить! — не пролюбите известным армейским способом! В этом случае их стоимость будет вычтена из вашей зарплаты! Помимо этого, корпорация берёт на себя снабжение основными расходниками, а именно, сменными аккумуляторами — по одному на каждые две недели. Если окажется мало, вы всегда можете докупить ещё, тоже в счёт заработка. Смартфон — ваше основное средство социализации! Он и ай-ди, и банковский счёт, и средство связи, и гаджет для доступа в локальную сеть! Не вздумайте его потерять! Кроме того, каждый из вас получит удостоверение личности на физическом носителе — идентификационную карту с личным номером концессионера, личными данными и личной фотографией личной рожи! На это понадобится время, так что придётся потерпеть. Но, думаю, за неделю управимся. А до получения ай-ди выход за пределы периметра запрещён нах… отставить! — категор-р-рически! Это ясно?! Не слышу!!!

Да уж куда яснее, блин! Вот это я попал, так попал! Будь у меня иной выход, ни за что бы на эту чёртову Роксану не завербовался! Ох, чую, натерплюсь я тут…

— Но самое главное, — продолжил рычать Мюррей, — здесь, у нас, есть централизованное водоснабжение, всеобщая электрификация и нормальная канализация! И воду никто не экономит, хватает не только на подмыться! Поверьте моему опыту, именно этих повседневностей ой как недостаёт местным из фавел! Так что рискну повториться, но всё же скажу: не нарывайтесь на неприятности, не попадайте в долговое рабство, и тогда вам не придётся ютиться в коробках из гов… отставить! — дерьма и палок, в которых свет бывает пару раз в неделю, о холодильнике можно только мечтать, а сральники приходится чистить собственноручно!

Фавелы? А, это он так трущобы назвал! Понятно. Хм… а ведь большинство из новоприбывших он ничуть не поразил. Судя по скучающим рожам, перспективу переселения в фавелы добрая половина рекрутов восприняла просто наплевательски, а вторая расценила как пусть даже незначительное, но всё же улучшение жилищных условий. По сравнению с тем, что было на родине, разумеется.

— Теперь основные правила поведения в Мэйнпорте! — перешёл к сути глава безопасников. — Первое — сотрудник СБ всегда прав! Второе: если сотрудник СБ неправ, смотри правило первое! Подчиняться им беспрекословно! В случае неподчинения мои парни не просто имеют право вас отпи… отставить! — применить силовое воздействие, они обязаны это сделать! И поверьте мне, обезьяны, это исключительно для вашей же пользы! Правило третье: вторые после сотрудников СБ — «мозгокруты»… отставить! — специалисты службы психологического контроля! Общаться с людьми из СПК вы будете ежедневно, в начале смены! И только от них зависит, будете ли вы допущены к работе! Прогулы не оплачиваются, причём любые! Госпитализация за ваш счёт, так что следите за собой и будьте особо осторожны! Ко всем, кто выше вас по званию… отставить, статусу! — обращаться строго на «вы» и не забывать обращаться «сэр» или «мэм», а при обращении к руководству обращаться «мистер», «герр» или «господин»! При общении с лицами японской национальности не опускать суффиксы «сан» и «сама»! За борзоту… отставить! — за неуважительное отношение налагаются штрафы! Конфликты с коллегами на рабочих местах не допускаются, наказание — штраф! За пределами рабочего дня и производственного помещения на всё воля ваша, можете хоть перепи… отставить! — перекалечить друг друга, но помните, что на следующий день вы не будете допущены к работе, потеряете оклад, нарвётесь на штраф, а также на оплату медицинских услуг! Всё это верный путь к долговому рабству, и я очень не советую сворачивать на эту скользкую дорожку! Вопросы?! Вопросов нет… что, простите?!

Фига себе! Нашёлся-таки один бесстрашный. Или просто самый рассудительный и дотошный? По виду скорее последнее — солидный мужик в расцвете сил, судя по внешности, привыкший к тяжелому физическому труду, но не лишённый ума и сообразительности. Ну и инициативы, наказуемой во всех мирах и социумах.

— Фрэнки Лопес, — представился мужик, не испугавшись глянуть Мюррею в глаза. — Скажите…

— Скажите, СЭР!

— А, ну да… скажите, сэр! К чему такие… странности? Меня так даже во времена беспокойной юности «федерале» не кошмарили на профилактических беседах. Чем это вызвано? Сэр?

— Привычкой, — буркнул главный эсбэшник.

— Это многое объясняет, — хмыкнул Лопес. — Сэр.

— Но не только! Ещё плачевным опытом и спецификой пребывания контингента на Роксане! Док Санчес объяснит подробнее! Вам слово, мисс Кей.

— Благодарю, мистер Мюррей, — встала со стула докторша. Но к трибуне, против ожидания, не пошла. — Прошу с пониманием отнестись к несколько специфической манере выражаться нашего уважаемого главы СБ. Сейчас вы ещё ничего не понимаете, но очень скоро многие из вас, если не все, столкнутся с проблемами психологического характера. Кто-то впадёт в депрессию, кто-то станет необоснованно агрессивным, а кто-то неестественно весёлым. Вы начнёте совершать странные, ранее вам не свойственные поступки. И это нормально! Самое главное в такой ситуации не паниковать и не пытаться утаить своё состояние от сотрудников службы психологического контроля! Поверьте, чем раньше вы заметите симптомы и чем раньше мы примем меры, тем вам же лучше. При должном и своевременном оповещении во многих случаях удаётся ограничиться профилактикой, которая не помешает исполнению служебных обязанностей и не приведёт к финансовым потерям. Ещё раз повторяю: расстройство психики на Роксане — это нормально! Более того, закономерно и неизбежно. Мы живём в условиях перманентной магнитной бури…

— Сперма… что?! — выкрикнул с задних рядов кто-то из молодых да ранних.

— Перманентной, то есть постоянной, — терпеливо повторила докторша. — Так на людей влияет магнитное поле планеты. Полностью защититься от него невозможно, несмотря на наличие периметра. Поэтому в ваших же интересах сотрудничать со службой психологического контроля.

— А что за профилактика, мисс? — снова встал со своего места Лопес.

— В наших условиях очень полезна психологическая разгрузка, Фрэнки. Можно вас так называть?

— Конечно, мисс, это же моё имя.

— Благодарю вас. — Докторша обворожительно улыбнулась, вызвав восторженный свист в задних рядах, и пояснила более подробно: — Разгрузка должна быть периодической, чем чаще, тем лучше. Природа её не столь важна. Это могут быть и психотехники по типу аутотренинга, стабилизирующие психику, и занятия, способствующие выплеску адреналина. К вашим услугам секции боевых искусств, объединяющих оба подхода, игровые виды спорта, стрелковые секции — практическая стрельба и стрельба из лука, и даже гонки. Можете просто завести себе успокаивающее хобби, например, вязание или макраме. Не возбраняются также лёгкие наркотические средства вроде курительных смесей или канабиноидов. Можете заняться охотой на мелкую дичь в ближайших окрестностях Мэйнпорта. Только не вздумайте без опыта и соответствующего снаряжения ходить на эндемичных хищников, это ещё ничем хорошим не кончалось. На моей памяти так ни разу. И не советую вам играть, особенно на деньги, и беспробудно пьянствовать. Хотя, как показывает опыт, большинство тех, кто срывается и в результате теряет статус концессионера, отдают предпочтение именно последнему пороку. Резюмируя: следите за собой, следите за родными и близкими, и особенно следите за теми, с кем работаете плечом к плечу. От этого зачастую зависит и ваша собственная жизнь.

— У вас всё, мисс Кей? — уточнил Мюррей, когда та замолчала.

— Да, пожалуй.

— В таком случае будем считать, что инструктаж закончен! Сейчас остаёмся на месте и ждём команды! Вас проводят в «зоопарк»… отставить! — в жилой сектор и распределят по «обезьянникам»… отставить! — по общежитиям, предварительно выдав смартфоны и остальное положенное материально-техническое обеспечение! С распорядком дня ознакомитесь на месте. Ужин через два часа, так что не задерживаем очередь!

Мюррей задумчиво покосился на заволновавшуюся аудиторию, и вдруг выдал заключительную фразу, поразившую меня до глубины души:

— И ещё, леди и джентльмены! Удачи вам всем! Приживитесь, прошу вас.

Приживитесь? Н-да. То ещё пожеланьице. А что будет, если кто-то не приживётся? Ничего хорошего, судя по словам Мюррея. Уж если ему до такого доводить не хочется… значит, придётся прижиться.