Коллектор

Глава 20

Идти в отделение «ВСБ» было самоубийством. Меня могли быстро узнать и распознать лицо, выслать ко мне отряд корпоративного спецназа. Но я намеренно шел на этот риск. Надеялся, что безопасники активно искали меня в городе или среди трупов долгового лагеря, а не у себя под носом.

Отделение «Всероссийского Сберегательного Банка» располагалось в длинном и вытянутом помещении на первом этаже многоэтажки. Дом возвышался над линиями монорельса, и ходящие поезда наземного метро гудели, проносясь мимо. Я вошел внутрь, и ко мне тут же подбежала девушка-консультант.

— Добрый вечер! — сказала она с улыбкой. — К сожалению, мы уже закрываемся. Мы можем предложить вам только операции с банкоматом.

— Я пришел на встречу, — я развернул листовку и показал ей. — Хочу быть с «Семьей», понимаете?

— Ох... — она переменилась в лице. — Да, конечно. Вы же работаете у нас?

— Конечно. Я — коллектор. Надеюсь, это не будет проблемой?

— Ой, нет, что вы! Главное, что вы тоже часть нашей компании. Идите за мной! Вы как раз вовремя.

Я молча кивнул, и она пошла вперед. Мы обогнули пустые кабинки для приема посетителей и клиентов, прошли мимо зеленых диванов и синих кресел. Она завернула в узкий коридор, поводила меня по подсобным помещениям.

— Проходите, вам сюда, — сказала она, впуская меня в хорошо освещенный зал. — Хорошего вечера.

Я увидел человек пятьдесят разного возраста, мужчины и женщины. Все они сидели в нервном ожидании начала. Клоны из пробирки в одинаковой одежде, с одинаковыми прическами, с одинаково испуганными физиономиями. Я отыскал место поближе к выходу, сел, растолкав мужчин. И замер в ожидании, гадая, войдет ли сейчас в помещение отряд безопасников, чтобы задержать меня, или нет. В своей кожанке я выглядел инородным телом в мире пиджаков. Никто и не подозревал, что под моей курткой скрыт револьвер и электропистолет.

После десяти минут опоздания в зал вошла женщина, совсем не похожая на ту, что я ожидал увидеть. Думал, будет очередная копия Кузнецовой, но нет. Эта выглядела по-своему. Волосы были собраны в тугой пучок, открывая тонкую и длинную шею. Плечи не подчеркивал пиджак — она носила блузку, ослепительно белую и слегка прозрачную, заправленную в темно-синюю юбку с высокой талией. Она вошла в зал с грацией суперзвезды, стуча каблуками по керамической плитке и виляя широкими бедрами.

Сложно представить, сколько денег она тратила на уход за собой. Я решил записать ее выступление на видео с оптики.

— Здравствуйте, мои дорогие! — начала она, раскрыв огромный рот. Язык из него чуть ли не вываливался. — Меня зовут Елизавета Елизарова.

Знакомое имя. Именно про нее мне рассказывала Света. Менеджер высшего звена, которая заставляла подчиненных убивать за долги. Ну и ну, из сотен отделений она пришла именно то, куда заявился я.

— Я — менеджер высшего звена. Приятно с вами познакомится, друзья! Я помогу вам обрести влияние и деньги в нашей дружной семье, нашей прекрасной семье!

Зазвучали аплодисменты. Я хлопать не стал.

— Итак, вы пришли на наш с вами семинар. Это очень хороший знак, — она встала за трибуну. С проектора на стену за ее спиной выводился логотип банка. — Значит, вы желаете расти над собой. И обрести уверенность в завтрашнем дне. Я вижу, все вы стремитесь к личному благосостоянию в нашей компании.

У меня мозг начал подвисать от словесного потока Елизаровой. Был бы со мной Гриша, он бы очень внимательно следил за ее словами — и шутил бы над каждым ее предложением в нашей с ним переписке. Я печально выдохнул, кулаки сжались сами собой.

Нет, передо мной стояла не просто смешная корпоратка, говорящая на языке инфоцыган. Это опасная интриганка, женщина, способная заставить людей убивать друг друга.

— Неважно, откуда вы родом и когда попали в нашу компанию. Главное, теперь вы дома. В своей новой — самой лучшей «Семье». Мы будем расти вместе, вместе мы обретем все, о чем вы даже не осмелились мечтать. Посмотрите на меня, разве я похожа на девушку из Мытищ-2? А ведь я оттуда! Я тоже начинала с самого низа, была обычным консультантом, но я вовремя попала в «Семью» — так же, как это сделали вы сегодня! Всего за три года я выросла до менеджера среднего звена, а на четвертый год я добралась до позиции старшего менеджера! От меня требовалась только вера, вера и еще раз вера. Вера в моих коллег и друзей, а также в моего куратора. Как же я рада, что теперь сама могу стать куратором для самых лучших новичков — вас, мои дорогие.

И снова аплодисменты. Я обернулся, и люди взаправду пребывали в экстазе, чуть ли не плача от удовольствия и предвкушения. Похоже, они поверили в ее историю — и в то, что могут оказаться на ее месте. Один только я со своей хмурой миной мог испортить людям настроение, но меня совершенно никто не замечал, все устремили взгляды на идеально чистое лицо Елизаровой. Она хлопала длинными ресницами и с показушной благодарностью кивала головой.

— Итак, друзья, — продолжила она, и все тут же затихли. — Мы должны стать... «Семьей». Понимаете? Не просто коллегами. А братьями и сестрами. Опираться друг на друга, протягивать руку помощи, делиться всем необходимым. Придется идти на жертвы ради общего дела, но в итоге все вы подниметесь на следующую ступень в нашей компании. И тогда банк не будет только моим — он станет и вашим тоже! Но что я имею в виду под жертвенностью? Что требуется в семье, кто знает? Ну? — она пожала плечами, изображая интерес. — Правильно! — продолжила Елизарова, не дождавшись ответа. — Конечно, главное, что требуется в семье — покорность родителям. Ведь они любят нас и знают, что нужно для нашего счастья.

Все затихли. Свет чуть поубавился, и зал погрузился в тени. Белая блузка Елизаровой подсвечивалась в полутьме, выделяя ее на фоне мрака.

— Послушание и покорность. Да. Но перед этим вы должны доказать свою преданность и ответную любовь. Показать, на что готовы ради своей новой «Семьи». Завтра утром в ваши отделы придут мои братья и сестры. Они раздадут каждому из вас дары — фрукты. Кто-нибудь из вас пробовал настоящие фрукты? Яблоки, апельсины, бананы... Это очень вкусно и полезно. А главное — очень дорого. Это первый шаг со стороны родителей. А вы в ответ должны будете подписать договор на кредит. Это символические деньги, всего тысяча рублей. Вам нужно будет набрать небольшой долг, а потом вернуть его в «Семью», приумножить наше с вами общее богатство. И тогда все мы поймем, что заслуживаем друг друга.

Мне хотелось встать, закричать на этих людей, попросить их одуматься, дать каждому пощечину. А эту змею показательно застрелить. Но я должен был держать себя в руках. В голову пришла идея: проследить за ней, найти место, где никто нам не помешает, и устроить ей допрос. Выяснить, о каких «родителях» она рассказывала. И после этого поехать разбираться уже с ними.

Зал погрузился в бурные рукоплескания. Пока свет не включился, я встал с места и вынырнул из помещения. Я не знал, сколько еще продлится семинар, и за оставшееся время решил найти автомобиль Елизаровой. Ушел в противоположную сторону от той, откуда меня привели в зал, попал в курилку — к ней примыкал склад с корпоративной формой. Через тамбур я вышел на улицу и увидел маленькую парковку, огороженную забором с колючей проволокой от двора жилого дома. Здесь стояла всего одна машина. Огромная «Тойота», премиальный внедорожник, нелегально завезенный через границу. Редкий зверь в наших джунглях, позволить себе такую технику могут немногие. Номер с тремя семерками — еще один способ показать доминирование над плебсом.

Ветер гнал капли дождя со снегом. Прикрыв шею ладонью, я обогнул здание и вышел к дороге, где у тротуара стоял мой мотоцикл. Рукавом я убрал с сидения слой воды и налипшего снега, надел шлем, сел и завел двигатель.

***

Долго ждать не пришлось. Елизарова покинула банк, накинув пальто, покурила в одиночестве и села в свой роскошный внедорожник, который к тому моменту уже нагрел салон. Она неуклюже развернула машину, с трудом справляясь с габаритами «Тойоты», и выехала во двор, заваленный дешевыми «Ладами». Одну из легковушек она протаранила отбойником, расчистив себе путь, и вся улица заполнилась пронзительным звуком сигнализации. Елизарова разогналась и, скрипя резиной, вылетела с придомовой территории на дорогу. Я погнал за ней.

Она летела по магистрали под линией монорельса, все больше ускоряясь и выжимая новые силы из шестицилиндрового двигателя. Широкий «Ленд Крузер» заметно выделялся на фоне мелких отечественных автомобилей. Елизарова обгоняла машины, часто выезжая на встречную полосу сквозь сплошные линии разметки; она не пользовалась поворотниками и никого не предупреждала о своих маневрах, явно ощущая себя в полном праве нарушать закон и мешать простым людям.

Я старался не отставать от нее, но и не привлекать лишнее внимание. Я ехал по другим полосам, забираясь в плотный автомобильный поток и маневрируя в нем. Елизарова игнорировала красные сигналы светофоров и мчалась так, словно была застрахована от смерти. Мне приходилось выезжать на тротуар, сигналом разгоняя испуганных пешеходов.

Дорога вела нас к платной эстакаде, и я переживал, что не смогу продолжить преследование — меня могут заблокировать на въезде, там нельзя платить наличкой, а цифровой счет наверняка уже закрыт.

Но мне повезло: Елизарова перед поворотом завернула к заправке и подкатилась к бензоколонке. К ней подошел рабочий в голубой форме, поправляя шапку на голове. Она крикнула ему какую-то грубость и, спрыгнув с «Тойоты», пошла к круглосуточному магазину с кассами самообслуживания. Я припарковал мотоцикл, спрятав его в кустах, и побежал к «Ленд Крузеру», даже не снимая шлема. Поднял забрало.

— Эй, друг, — обратился я к недовольному мужчине, который держал заправочный пистолет, сунув его в бензобак. — Хочешь заработать тысячу рублей?

Тот поднял бровь.

— Ну? — спросил он хриплым голосом.

Я протянул ему десять купюр, каждая была номиналом в сто рублей.

— Не говори этой пиджачке, что я залез в ее тачку. Хочу ее припугнуть. Договорились?

— О, это я с радостью, — рабочий ухмыльнулся и принял деньги. Взглянул на одну из купюр, направив ее под свет лампы на козырьке заправки. — Давно пора проучить эту дрянь.

Я запрыгнул внутрь на задние пассажирские места и затаился в просторной нише под креслом. Внутри пахло духами. Заправщик захлопнул за мной дверь.

Я поковырялся в кармане и достал блокирующий чип — один из тех, что забрал с квартиры Строганова.

***

Моя догадка оказалась верна. Елизарова заехала на платную эстакаду, расплатилась на контрольно-пропускном пункте, и когда шлагбаум поднялся, она вжала туфлю в педаль газа, умчавшись вперед по пустой дороге.

Корпоратка так и не заметила меня — в салоне было слишком много свободного места и темных углов. В «Ладе» я точно так спрятаться не смог бы. Девушка курила и болтала вслух, общаясь с кем-то по телефону.

Я не знал, куда мы ехали. Встать и посмотреть в окно я пока не решился. Прокручивал в голове варианты, держась за электропистолет.

Когда машина замедлилась, а передний бампер опустился, я понял, что мы поехали вниз по эстакаде. В этот момент я вскочил с места и заставил ускоритель рефлексов включиться. Мои руки медленно плыли по пространству, зато я мог точно направить их в нужное место. Блокирующий чип вошел в слот на ее шее, и это значило, что ее отсоединило от интернета. Никаких больше телефонных звонков, сигналов о помощи, и даже навигатором не воспользоваться.

В зеркале заднего вида я заметил испуганные глаза пиджачки. Я поднес серебряную иглу электрического пистолета к щеке Елизаровой. Ускоритель рефлексов ушел в перезагрузку, и мир ускорился, вернувшись к привычному ритму.

— ...го хрена?! — кричала она.

— Заткнись, дура. — Я придавил иглу, слегка вонзив ее в кожу корпоратки.

Посмотрел вперед. Елизарова вела свой роскошный внедорожник по району особняков. Я узнал это место — мы приехали в Шатринский заповедник. Если я ничего не путаю, тут раньше была какая-то особо почитаемая гора. Когда началась строительство Новой Москвы, священное место засыпали, сделали холм выше, шире и ровнее, снесли кладбище и древний лес, а поверх возвели жилье для богачей. Название этому месту подобрали из тех, что были в Старой Москве — Воробьевы горы.

— Ты кто такой?! — визжала Елизарова. — Ты знаешь, кто я?!

— Не кричи, тебя все равно никто не услышит. Веди домой.

Она повернула руль, направив «Тойоту» к двухэтажному особняку, хорошо освещенному в свете уличных фонарей. Я сразу приметил, что ни на крыше, ни на дороге не было снега. Идеальная чистота и сухость, никаких отблесков от грязи, даже несмотря на обильные осадки, выпавшие за последние дни. Видимо, у нее стояли обогревающие панели, иссушающие влагу.

Машина подъехала к личному гаражу и заехала внутрь.

— Глуши мотор.

Она нажала на кнопку под рулем, и внедорожник тут же затих. Я услышал, как опустились гаражные ворота, и салон погрузился в полутьму, освещаемую только всполохами генератора электропистолета. Я сильнее надавил иглу в щеку Елизаровой.

— Если мне что-то не понравится в твоем поведении, я выстрелю. — Пригрозил я. — Знаешь, что будет, если молния ударит тебе в голову? Хочешь сгореть, как спичка?

— Нет.

— Молодец. Тогда отвечай на мои вопросы.

Я включил запись с оптики.

— Думаешь, ты крутой? Надел шлем, и все? Думаешь, я не узнаю, кто ты такой?

— Гонору сбавь, девочка. Не зли меня.

— Хочешь меня трахнуть? Деньги тебе нужны? Тачка моя тебе нужна?

— Я хочу узнать, кто отдает тебе приказы на убийства.

Она приоткрыла рот, но ничего не сказала.

— Да, я знаю, что в твоей «Семье» люди не дружбу водят, а убивают друг друга. По твоей указке.

— Не понимаю... — она попыталась сыграть удивление. Получилось фальшиво. Врать нищим пиджакам о богатствах у нее получалось заметно лучше. — Я не знаю, о чем ты говоришь. Убийства? Ха! Какие убийства?..

Я ударил ее по лицу рукояткой пистолета. Свободной рукой распахнул дверь, схватил пиджачку за волосы и потащил за собой. Елизарова завизжала, упала на резиновый коврик, я спрыгнул на пол гаража и дернул менеджера на себя — она вылетела из «Тойоты» и ударилась о бетон. Взял ее за горло и придавил покрепче, она вцепилась пальцами в мою ладонь. Я потащил ее ко входу в дом.

Стоило мне войти внутрь, как тут же включился свет, и раздался женский голос из колонки: «Добро пожаловать домой, Елизавета Васильевна, ужин уже греется!» Я заставил Елизарову подняться на ноги и тычком электропистолета в спину направил ее к кухне.

Особняк был столь же прекрасен, сколь и омерзителен. Я увидел большую гостиную с настоящим камином и пианино, увешанную картинами и обставленную скульптурами. На полках стояли бумажные книги, на столике лежала коробка кубинских сигарилл рядом с переполненной хрустальной пепельницей. В просторных коридорах была своя иллюминация с мягким светом. И это я еще не видел туалеты с ванными и второй этаж с личными комнатами.

Уютный, красивый, переполненный дорогой мебелью дом — и все это построено и куплено в том числе за те деньги, которые пиджаки зарабатывали в «Семье» на своих несчастных подчиненных.

Мы дошли до кухни. На индукционной плите стоял чайник, вода в нем уже закипала, из носика бил дым. Очень быстро он разогрелся, конечно. Я снял сковородку с вешалки над барным столом и поставил ее на место чайника.

— Где у тебя масло? — спросил я у Елизаровой.

Она указала пальцем на выдвижной шкаф. Я раскрыл его, взял стеклянную бутылку и обильно вылил масло на горячую сковороду.

— Что ты делаешь? — подала голос корпоратка, не сводя глаз с иглы моего пистолета. Наверняка она видела себя в отражении забрала моего мотоциклетного шлема, который я так и не снял. — В холодильнике есть еда.

Я взял чайник и вылил немного кипятка в сковородку. Масло тут же зашипело и застреляло. Я залепил Елизаровой сильную пощечину, такую, что она аж пошатнулась. Тут же взял ее за волосы и наклонил головой к сковородке. Она закричала — брызги раскаленного масла попадали ей на лицо.

— Кто?! Приказывает?! Убивать?!

— Не знаю, отпусти меня! Ай, пожалуйста, бери что хочешь!

Я ударил ее по колену, и краем щеки она задела лужицу кипящего масла. Задергала ногами, у нее задрожали руки, она истерически попыталась вырваться, но я только сильнее надавил ей на голову.

— Кузнецова! Это она, она!

Я ослабил хватку, и Елизарова оттолкнулась от меня, на подкашивающихся ногах сделала пару шагов и упала на пол, потеряв туфлю. Дрожащими руками она схватилась за красное лицо и заревела.

— Кузнецова? — задумчиво произнес я. — Это реально?

— Это... Правда... — говорила она, давясь слезами.

— Где она живет?

— Не знаю, но... Она улетает через пару часов во Владивосток... Там... Там форум с китайцами. Не знаю, когда она вернется.

— Откуда она улетает? Новодедово? Калуга? Откуда?

— У нас свой аэропорт, Любутск-1... Это в сторону Некрасовки...

— Время рейса?

— В час ночи! Не помню, когда конкретно. Пожалуйста, хватит, умоляю...

Раздался характерный звук модулирующего импланта. За моей спиной кто-то вышел из невидимости. Я развернулся и увидел молодого парня, мускулистого и высокого. Он держал в руках... мой револьвер. Я похлопал себя по кобуре — пусто.

Ствол ходил ходуном, ловкач еле держал «Анаконду».

Я дернулся в сторону, схватившись за сковородку и на скорости сбросив масло вперед. Прозвучал выстрел, ускоритель рефлексов растянул момент. Я увидел, как пуля полетела совсем в другую сторону, умчалась куда-то вверх. Раскаленное масло дождем стремилось к груди и голове парня.

Время вернулось к обычному ходу, ускоритель выключился. Пуля со стальным скрежетом разорвала кухонную вытяжку над плитой.

Револьвер выдал такую сильную отдачу, что выскочил из ломающихся пальцев парня, заставив его кисти выгнуться неестественным образом. Пушка подлетела и на полной скорости впечаталась ему в лицо. Брызнула кровь из сломанного носа, горе-стрелок пошатнулся, и в этот момент кипящее масло попало ему в голову и шею. Он закричал и упал, ударившись о холодильник. Дверца раскрылась, и наружу посыпались настоящие помидоры, свежие и красные.

От его макушки поднялся дым, все его тело впало в болезненный припадок. Кожа вздулась, плавилась и лопалась. Елизарова на коленях подползла к парню и прильнула к нему, плача и повторяя его имя.

Похоже, его рельефные мышцы оказались надувными. Он не выдержал кольтовской мощи, даже прицелиться толком не смог. Не знаю, кто это. Охранник особняка, дворецкий или, может, любовник Елизаровой? Притаился, ждал момента, чтобы сыграть в героя.

Стоит признать, у него почти получилось.

Я поднял свой револьвер, спрятал его в кобуру. Подошел к Елизаровой и вытащил из ее шеи блокирующий чип, чтобы она могла вызвать скорую. Снял с ремня брелок от машины и пошел в гараж.

Возьму ее машину, все равно мотоцикл остался на заправке. А эта мразь пусть живет. Меня не интересуют мелкие сошки, мне нужно добраться до того, кто всем заправляет.

Пусть даже это и заместитель директора крупнейшего банка России.