Кодекс Охотника. Книга XXXVIII

Глава 21

— Кровь! Кро-о-овь! Льётся красная кро-о-овь!!! — орал Бухич на сцене, потрясая своими седыми патлами и безбожно разрывая струны гитары.

Это было громко. Нет, это было, трындец, как громко!

По моему заданию Шнырька отрубил усилитель, чтобы на следующем «кро…» Бухич продолжал орать в неработающий микрофон.

— Э.! — рассерженно повернулся он в мою сторону, но, увидев меня, сдержал праведный гнев. — Мы почти закончили, — обиженно добавил он.

— Да вижу я, — хмыкнул я, подходя к их сцене. — Вам не кажется, что императорский оперный театр вы парализовали уж слишком надолго? Ходят слухи, что дворянство вами недовольно. Весь календарь премьер сломали, и теперь приличным людям некуда сходить.

— Я же говорил! — начал Бухич всё так же обиженно.

— Да-да, что здесь лучшая акустика в Империи. Вот только… — я покрутил рукой в воздухе, пытаясь подобрать правильные слова. — Что-то мне подсказывает, что для вашего рёва такая замечательная акустика нахрен не нужна.

— Не понял? — прищурился Бухич. — Тебе не нравятся наши песни?

— Александро… При всём моём к тебе уважении, но ты вступил на охрененно тонкий лёд, — Бурбулис тоже смотрел на меня, прищурившись.

А верховный хан Великой Степи Ашик ничего не сказал — он просто сделал палками «бада-бумс!».

Я не выдержал и засмеялся.

— Ну, мы с вами уже поднимали эту тему. Вы как бы собираетесь на широкую аудиторию выступать, но вот эта ваша «кровь»… звучит… — я сделал паузу, собрав всю свою дипломатию в кулак, чтобы правильно подобрать слова, — немного вызывающе.

— Мы хотим передать весь ужас и трагизм борьбы человечества с аномальными тварями, — заявил Бухич абсолютно серьёзно.

— А как ты знаешь, Александро, настоящий бой никогда не бывает слишком весёлым, — поддержал друга Бурбулис.

«Бада-бумс!», — внёс свою лепту Ашик и широко улыбнулся.

— Понятно… То есть со всем этим вашим репертуаром вы хотите собирать стадионы? — я задумчиво почесал репу. — Не, ну, первый стадион вы, конечно, соберёте. На бывшего императора, который орёт и трясёт седыми космами, придёт посмотреть много народу. А вот что будет дальше… — я замолчал, сделав глубокомысленную паузу.

— Мне не нравится твой тон, Александр, — кажется, Бухич начал закипать.

— Ты сейчас ранишь нас в нашу чувствительную творческую душу, — поддержал друга Бурбулис.

Ашик никак их не поддержал, хотя очень хотел. Просто Шнырька стырил у него палочки в тот момент, когда хан замахнулся ими, чтобы выдать новый «бада-бумс!».

— Эй! Верни! — закричал Ашик в воздух.

— Ладно, — кивнул я и примиряюще поднял руки. — Не буду я с вами спорить, хотя, на мой взгляд, репертуар ваш немного нужно пересмотреть, — увидев, как налились кровью их глаза, я поднял руки повыше. — Ладно, ладно, молчу. Но вот солист…

— Да что солист⁈ — взорвался Бухич. — Я просил тебя Иллариона нам дать!

— Так я собирался. Вот только сейчас он находится в другой Вселенной, рискуя жизнью ради всего человечества. На секундочку… — сказал я и посмотрел на их реакцию.

Они потупили глаза. Кажется, им даже стало немного стыдно. Но тут же Бухич быстро сориентировался.

— Вот только не надо здесь ваших этих инсинуаций. Война вечная, а концерты не каждый год даются.

— Вечная война? — я посмотрел на бывшего императора, а потом перевёл взгляд на стоящий прямо посреди сцены столик с императорской настойкой очень миленького цвета. Потом опять на Бухича, а потом потряс головой. Не, показалось. — Задолбали вы философствовать, — сказал я. — Я к вам по делу.

И, не дав уже никому сказать ни одного раздражённого слова, я укоризненно ткнул пальцем в императора-рокера.

— Твоя внучка собралась покорять просторы иной Вселенной.

— Молодец Оленька! Вся в деда! — неожиданно поддержал внучку Бухич.

— Вот только у неё не закрыт купол Праха, который находится на дне Ладожского озера. И который, между прочим, я сказал ей закрыть. И даже свою помощь предложил.

— Ну, Ольга, девушка умная, — продолжал защищать внучку бывший император. — Так что, думаю, она всё правильно рассчитала. Наверное, решила быстренько помочь вам в другой Вселенной и вернуться, чтобы закрыть купол Праха.

Я не выдержал и хлопнул себя ладонью по лбу.

— Помоги мне, Кодекс. Что ты несёшь? Быстренько завоевать соседнюю Вселенную? Мне кажется, ты вообще от жизни отбился. Так, всё! — хлопнул я в ладоши. — Я был терпеливым, но ваши репетиции заканчиваются.

— Ты не можешь их закончить! — угрожающе посмотрел на меня Бухич. — Я, как бы, бывший император…

— Ага! Который прямо сейчас просрёт всё из-за разрушения Империи. Давай, собирайся, — я повернулся к Бурбулису. — И ты собирайся, — потом, немного подумав, повернулся к Ашику. — А ты давай бегом к себе в ханство, уточни там последние известия. Всё ли там нормально.

— А что, там что-то ненормально? — Ашик испуганно посмотрел на меня.

— Да откуда я знаю? Это ж ты хан, а не я, — раздражённо проговорил я. — И это не обсуждается! — повысил я свой голос. — Сделайте перерыв, вам полезно. Творческим людям всегда полезно напитаться новыми мыслями, идеями, которые, возможно, сподвигнут вас пересмотреть свой репертуар, — не удержался я от шпильки в конце.

Бурбулис и Бухич нахмурились, но уже ничего не сказали.

— Ладно, — после секундного раздумья всё-таки выдавил из себя Бухич. — Какие планы?

— Для начала — заскочить к твоей внучке. Погнали!

Я хлопнул в ладоши и открыл портал в кабинет Императрицы, куда, правда, зашёл самым последним.

— Дедушка? — удивлённо подняла на нас взгляд Ольга. Она сидела, такая вся из себя нарядная и суровая, и абсолютно серьёзно подписывала какие-то документы. Настоящая Императрица. Хоть сейчас бери с неё картину рисуй.

— Да вот, сорока на хвосте принесла, что-то неладное творится у нас в Империи.

Бухич по пути к столу зацепил ёмкость с кофе и кружку, налил себе полную и одним глотком выпил половину. Наверное, пытался с помощью кофе перебить перегар. Так это он зря сделал. Мне кажется, за время репетиции у них сейчас в жилах спирт, а не кровь течёт.

— Не поняла? — удивилась Оля, и тут из портала вышел я. — А, Галактионов… Наябедничал уже.

— Что значит, наябедничал? — сказал я. — Ты куда собралась, дорогая моя?

Я решил не тратить время на прелюдии и сразу приступил к главному — к наезду.

— Как — куда? — Ольга нахмурилась, и в кабинете сразу стало жарко. — Ты же со своим легионом в другой мир вторгся. И как мне рассказали, там целая планета чуть не была уничтожена. Люди умирают, голодают, им нужно лечение. Я просто хочу им помочь.

— Похвальное стремление, очень похвальное. Но напомни-ка мне, дорогая… — я подошёл к ней, но не сел, а наклонился близко к её лицу. — Что я тебе говорил по поводу купола Праха под водами Ладожского озера?

— Я Императрица! Я поступаю, как хочу! — фыркнула Ольга, и глазом не моргнув.

А я выпрямился и развернулся к Бухичу.

— Во-о-от! Вот о чём я тебе говорил! А вы бухаете и хрень всякую поёте.

— Саша! — снова начал заводиться Бухич.

— Ладно, про хрень я погорячился. О вкусах не спорят. Но ты понял, о чём я? Купол, мать его, Праха на Ладоге, который может в любой момент лопнуть, и мертвяки разбегутся по всей Империи! А она собирается снимать войска и отправлять их на помощь в другую Вселенную.

— Это ты поторопилась, внученька, — Бухич постарался сказать это нежно, но в глазах у него скользнуло неодобрение.

— Что? Поторопилась? — Оля вскочила и вспыхнула уже по-настоящему, отчего даже у меня пот на лбу выступил. — Я целая Императрица! И нет, у меня сейчас не истерика! Я здраво пытаюсь подходить к делу! Но ты, которому есть что показать и рассказать, забрал у людей оперный театр и играешь в нём всякую херню!

— Оля!!! — угрожающе сказал Бухич.

А я не выдержал и заржал, незаметно показав Оле большой палец.

— Мать меня тоже бросила, со своей новой подругой куда-то усвистела, — продолжала Ольга изливать обиду из самого своего сердца.

— В смысле, с подругой? Куда она собралась? — тут же ухватился я, вспомнив, что в этом мире Шнырька их не нашёл.

— Да откуда я знаю? Бездна какая-то… дурацкое имя.

— Упс… — сказал я, мгновенно поменявшись в лице.

Ольга сразу отреагировала на это:

— Что? Маме угрожает опасность?

— Да не то, чтобы опасность… — задумчиво сказал я и почесал репу. — Но это очень интересно… Ладно, продолжай, — махнул я рукой.

— А что продолжать? — оторопела Оля. — Как я могу продолжать, если меня постоянно перебивают? И вообще, я всё сказала. Я ведь не дура конченая, и все войска забирать из-под Ладоги не собираюсь. Военный флот, который я туда пригнала, хочешь не хочешь, на чужую Вселенную не перетащишь. Так что он остаётся в полном составе. И воины тоже останутся в достаточном количестве, чтобы дождаться тобой, между прочим, обещанные поставки и… как ты там выразился… команду сопровождения, за которую ты запросил все деньги мира.

Ольга подошла ко мне и начала тыкать пальчиком мне в грудь. Между прочим, достаточно больно получилось. В процессе очередного «тыка» я перехватил её палец и осторожно отвел её руку от себя.

— Хорошо, — сказал я. — Давай так. Мы отправим твоего деда и его коллегу с войсками и гуманитарной помощью на планету Арза — именно так она называется, если ты не в курсе. А мы с тобой пойдём и закроем купол под Ладогой.

— Мы с тобой? — Оля странно посмотрела на меня.

— Ну, и гвардия моя туда прилетит. Что ж тут поделать, — вздохнул я.

— А как же месяц ожидания, группа сопровождения?

— Ой, Оля, короче! — скривился я. — Давай уже решим. Хочешь ты помочь другому миру или никуда не идёшь и ждёшь всё обещанное?

— Хочу! — решительно сказала Оля.

— Ну вот и хорошо. Ты действующая Императрица, ты должна зачистить территорию. Я присмотрю, а гвардия подстрахует. Все необходимые боеприпасы будут у вас через два часа.

— Ага! — Оля снова ткнула в меня пальцем, и я не успел его перехватить. — Я знала, что у тебя всё на складах есть, а ты спецом затягиваешь поставки, потому что хочешь больше денег с нас содрать!

— Ничего личного, — пожал я плечами. — Только бизнес.

— Жопа ты, Галактионов, — скривилась Оля, а потом не выдержала и рассмеялась. — Но зато наша жопа.

Я тоже не выдержал и улыбнулся. И вот понять не могу, то ли это комплимент, то ли обзывательство.

После чего я без перехода повернулся к Бухичу.

— Ну как, идея понятна? Возражений нет?

Бухич тяжело вздохнул.

— Нормально, — он пристально посмотрел на Ольгу, которая, видимо, по старой привычке опустила глаза. — Пойдём, немножко проветримся. Может, и правда, с репертуаром у нас что-то не так.

Я сдержал улыбку, поняв, что именно Олины слова прилетели в цель.

— Кстати, там, куда вы идёте, как раз Илларион находится. Можете взять с собой инструменты и порепетировать на свежем воздухе.

— А барабанщик? — тут же сориентировался Бурбулис.

— Ну и его забирайте, — махнул я рукой.

— А как же ханство? — уточнил Бухич.

— Да всё нормально там с ханством. Неужели вы думаете, что я оставлю его без присмотра? Деятели, блин, — я махнул рукой. — Сколько вам нужно времени на подготовку?

— Через трое суток экспедиционный корпус будет готов, — сказала Ольга.

— Вот и отлично. Значит, через трое суток мы встречаемся с тобой около Ладоги и закрываем этот последний купол. К чертям собачьим!

Перед тем, как отправиться в усадьбу на обед, я снова заскочил в Равномерную Вселенную. Там всё ещё находились Катя и Хельга.

Я прикидывал и понимал, что Ликвидатор с командой молодых Галактионовых должен прибыть с минуты на минуту, и не собирался пропускать их прибытие. Тем более, надо на всякий случай проконтролировать это, дабы не было от Хроники никаких приколов.

Ожидаемо, три полуразбитых отряда Хроники, которые висели неподалёку, решили не наступать, ожидая подмогу от своих товарищей. А четыре нити мироздания, тянущиеся сюда, по которым шла новая армия Хроники, которую идентифицировал Ратник, всё ещё не поддавались идентификации. Я не знал, кто и в каком количестве сюда идёт. Но мне, в принципе, было неважно, ведь Ликвидатор и детки Галактионовых прибудут первыми.

Жёны мои, кстати, уже были при деле. Те самые караваны Галактионовых уже разворачивались на территории раненого мира. Там была не только пища и медикаменты — там были строительные материалы и бригады спасателей, состоящие частично из людей и частично из муравьёв, которые обладали гораздо большей силой, чем обычные люди.

Людей извлекали из-под обломков, лечили и кормили. А в стороне, уже расчистив развалины, сооружались быстровозводимые универсальные конструкции, которые можно было использовать как жильё, так и больницу, и применять под любые необходимые цели.

Этот мир почти погиб. Ключевое слово — «почти». Но я сделаю так, что мы восстановим его.

У меня было ещё время. Я нашёл командующего и попросил пообщаться с его коллегами, «половинчатыми». Ну, то есть, я, конечно, хотел сказать уважительно: «защитниками». Это были мужчины и женщины разного возраста и разной силы. Все, как один, благодарные мне и готовые ответить на любой вопрос. Вот только мне не нужно было задавать им вопросы, и мне не нужны были их ответы — толку от этого было немного. Поэтому я просто попросил рассказать о методах их подготовки. Слушая вполуха, но, конечно же, воспринимая информацию, я в это время пытался понять, каким образом всё-таки были разделены их души.

Примерно полтора часа неспешных рассказов, два чайника чая, а я всё ещё ни хрена не понимаю. Единственное, что я понял, — чем ближе находятся друг к другу половинчатые, тем крепче их связь и тем сильнее они сами. Как оказалось, местные это тоже заметили, поэтому разнополые защитники просто становились парой, вступая в брак. По своей ли воле? Я понятия не имею, но факт оставался фактом.

Однополые же, обзаведясь семьями, продолжали жить в одном доме, чтобы быть друг к другу как можно ближе, на всякий случай. Похвальная предосторожность, которая, однако, вряд ли доставляла комфорт для существования обычных людей. Хотя защитники обычными людьми и не были.

Всё-таки историю их тренировок я слушал и понимал, что с детства их готовили очень серьёзно. Ни о каком беззаботном детстве и речи не шло. Гоняли их в хвост и в гриву, с утра и до вечера. Достаточно жёстко, но, как оказалось, эффективно.

Слушая их, я утвердился в своей мысли, что без Охотников тут не обошлось. Ну или кого-то, кто был до Охотников, потому что методы тренировки уж сильно походили на наши. Тем не менее они были адаптированы под разделённые души. И вот это опять было интересно. Кто-то знал, с чем нужно работать, понимал все неудобства разделённых душ, и попытался по максимуму нивелировать эти штрафы, дабы ребята могли сражаться на максимуме своих сил.

Да, как я уже сказал, до обычного Душелова им было как до Петербурга раком, но кто-то постарался очень хорошо. Понять бы, кто этот «кто-то».

Забив в конце концов на попытки разобраться в разделении душ, я задал ещё несколько вопросов по поводу их легенд и сказок про Кодекс и Охотников. Услышал две новые истории, однако по тому же самому сценарию, где гордые Охотники отважно бились, а потом умерли. Нового я ничего не узнал. Поэтому, заслышав содрогание вселенского пространства вокруг себя, я без сожаления встал на ноги.

Как я и говорил, ребята были хорошо подготовлены, и они тоже вскочили на ноги, услышав, что кто-то — или что-то — пытается заглянуть в этот мир.

— Всё нормально, это свои, — хмыкнул я. — Кавалерия прибыла.

Где-то в Многомерной Вселенной

Неназываемый бежал так быстро, как не бегал никогда в своей жизни. Он прорывался сквозь многослойные миры, петляя, как заяц, при этом не забывая оттягивать на себя всю скопившуюся энергию от своих миньонов. Кто-то из них умирал, кто-то рассыпался безжизненными костяшками, кто-то падал совсем без сил. Но Неназываемому было абсолютно похер. Все свои силы он тратил на одно — оторваться от преследователей, не попасть в их лапы и добраться до того мира, куда вела его Скверна.

За ним по пятам нёсся Крысюк с двумя богами-предателями, которые предали лично его, перейдя на сторону врагов. Впереди он чувствовал запах Ордена Паладинов. Ордена, который, как он думал, он уничтожил собственными руками. Да, пускай их было всего шесть человек, но у них за спиной стоял Свет, а это значило, что драка при их столкновении будет серьёзной.

А Неназываемый не собирался драться ни с кем. Он собирался воспользоваться подарком Скверны, набрать силы и уже потом вернуться и ударить в полную силу. Плюс несколько меток Охотников, которые поняли, что он вышел из своего тронного мира, также отправились ему наперехват, как охотничьи гончие, почуявшие добычу. Поэтому действовать нужно было не просто быстро, а чрезвычайно быстро.

Тем не менее, в процессе своей безумной гонки, Неназываемый, помимо своей воли, фиксировал несоответствия. Например, всплывшие мёртвые миры Костяного Скульптора, которые сейчас были вычищены до стерильной чистоты. А ведь тот так гордился своей логистической системой! Но, судя по всему, кто-то оказался хитрее. Хотя, что значит, «кто-то»? Оттуда явственно «несло» энергией Охотников. Именно они зачистили всю систему Костяного. А это значит, что он стал ещё слабее.

Сидя у себя в тронном мире, защищённый божественным щитом, Неназываемый не мог получать информацию от Вселенной в полной мере, так как это было свойством щита. Прямо сейчас его мозг переполнялся от бесконечных потоков информации, которые лились со всех сторон.

Пустота отошла на перегруппировку, собираясь ударить заново. Инферналы тоже притихли, зализывая раны, но не оставили своей идеи пробраться в Закрытый мир. На краю Вселенной Механический Пастырь, длительное время находясь в паритете в сражении с бездушным Феликсом, каким-то образом, кажется, получил неожиданное преимущество и перешёл в наступление. Охотники, как всегда, наводили порядки. А боги неожиданно прекратили свои дрязги и прямо сейчас наблюдают, пытаясь понять, на чьей стороне сила.

Вся эта полезная, но ненужная информация вливалась в голову Неназываемого, разрывая и мешая сосредоточиться. Но в конце концов он сбросил наваждение и рассмотрел находящуюся впереди чёрную дыру, на которую как раз и указывала Скверна внутри него. Она, кстати, воспряла духом, понимая, что её цель — а именно соединить свою родную Вселенную в Многомерную — была где-то рядом.

Но интуиция Неназываемого орала, что где-то есть подвох, что он может стать пешкой в руках Скверны. Он надеялся на договор и на общие механики Вселенных, которые не позволят Скверне этого добиться. Он ускорился и полетел прямиком к чёрной дыре, отрываясь от преследователей. Ещё немного, ещё чуть-чуть… и…

— Помнишь меня?

Перед ним возник образ мужчины в сияющих доспехах, и Неназываемый еле затормозил.

— Капеллан Август? Ты же сдох!!! — разъярённо заорал Неназываемый, когда понял, что перед ним стоит последний из Паладинов. Ну, из старых Паладинов.

Стоящий перед ним парень выглядел по-другому: другие доспехи, более молодое лицо и тело, а самое главное — огромный меч, который он держал у себя на плече, змеился пламенем Скверны и одновременно светился. Это точно был артефакт Света.

— Как такое возможно?

— Как видишь, я не сдох, — криво усмехнулся юноша, хотя его глаза были глазами древнего старца, пережившего падение воина. Они горели неистовой жаждой мести.

— Откуда ты? — Неназываемый понял, что боится. Сильно боится и не понимает, что происходит. — Как ты взаимодействуешь со Скверной? — ткнул он пальцем в меч.

— Мы с ней нашли общий язык, — хмыкнул Август Соларис, капеллан Ордена Паладинов. — Моя ненависть и жажда мести были настолько сильны, что я смог обратить своего врага себе на службу. Так что, думаю, тебе это понравится.

Он замахнулся мечом. Неназываемый инстинктивно отпрянул и… внезапно понял: капеллан не находился здесь физически. Здесь было лишь его воплощение, проекция, поставленная с одной-единственной целью — поговорить с ним и, возможно, задержать.

— Ты всё-таки сдох! Ты не существуешь! — рассмеялся Неназываемый и смело шагнул вперёд, сквозь проекцию, хотя в последний момент сердце у него испуганно замерло при мысли, что он ошибся, и Соларис здесь находится во плоти. Но нет, он прошёл сквозь иллюзию и торжествующе рассмеялся. — Оставайся в аду, где тебе и самое место!

— В аду? — знакомым жестом капеллан приподнял левую бровь. — Я совсем не в аду, ублюдок ты чёртов. Я теперь знаю, куда ты ушёл. И я приду за тобой. Приду очень скоро. На этот раз во плоти и со всей своей яростью, которую я обрушу на тебя, тварь!

— Ха-ха-ха! — издевательски рассмеялся Неназываемый, перебивая чужой голос, который заставлял его дрожать, и, не теряя времени, быстро нырнул в дыру.

Вот только, уже находясь в процессе переноса между Вселенными, он понял две вещи: почему Скверна не использовала этот переход раньше, и что было не так с его интуицией.

Всё оказалось гораздо проще. Это был путь в один конец…