Кодекс Охотника. Книга XXXVIII

Глава 18

Где-то в Многомерной Вселенной

В чертогах Костяного Скульптора

Костяной Скульптор выл от злости и отчаяния. Так гордившееся отсутствием у себя эмоций, высшее существо сейчас испытывало вполне человеческие чувства. Чувства, которые он всегда презирал, считая их слабостью. Хотя, конечно, было, отчего прийти в ярость.

Вся его тщательно отлаженная система логистики, которую он строил тысячелетиями и которая являлась его секретным секретом, а также главным преимуществом, канула в лету. И ему не настолько было жалко свои погибшие костяные армии, которые прямо сейчас крошили Охотники на «всплывших» Мёртвых мирах — у него было ещё много миньонов, сделать новых не проблема. Нет. Основной его болью и причиной ярости была как раз система мёртвых миров, которая прямо сейчас перестала существовать.

Плюс, конечно же, эта мерзкая сучка Морана, считающая себя богиней смерти, которая откусила здоровенный кусок его силы и, что самое главное, ушла без последствий. И если в самом факте отъёма силы был виноват Охотник, то в том, что она ушла без потерь, была виновата та, с которой он давным-давно прервал все контакты.

— Предвечная, я взываю к тебе! — хмуро произнёс он, отправляя мысленный запрос во Вселенную.

В ответ ему была тишина. Он попробовал ещё и ещё — всё было впустую. Заскрежетав зубами, он перефразировал запрос:

— Матерь Смерти, снизойди до своего верного последователя и одари его своим божественным присутствием!

Вокруг мгновенно повеяло холодом, и раздался тихий женский смех. Не безумный смех Бездны, а мёртвый смех, похожий на то, с каким звуком перекатываются мёртвые камешки в мёртвых мирах, влача своё бессмысленное существование.

— «Верный последователь»? Серьёзно? — раздался в голове у него голос Предвечной. — А как же твои смелые слова насчёт «мерзкой суки, которую ты превзойдешь и посадишь на цепь около своего трона из костей»?

Скульптор снова заскрипел зубами. Ему было что ответить, но, по сути, она была права. Когда он начал своё возвышение, его целью было стать верховным богом Многомерной Вселенной, чтобы уже никто и ничто не могло ему помешать переписывать законы Вселенной под себя, и только под себя.

— Наверное, ты хочешь сказать, что ты ошибся, попросить прощения и снова вернуться в лоно любящей меня? — продолжала издеваться Предвечная.

— Нет. Я хочу просить перемирия, чтобы ты не вмешивалась в мои дела.

— Перемирия? — Предвечная, казалось, очень удивилась. — Вот как. Я понимаю, зачем это нужно тебе, но назови мне хоть одну причину, зачем это нужно мне.

— Я поделюсь с тобой секретом перехода в другие Вселенные.

— Ого, неожиданно! — рассмеялась Предвечная. — Особенно неожиданно, что этот секрет, скорее всего, ты не получишь. Да мне этого и не надо. Мне хорошо и в этой Вселенной.

— Хорошо. Скажи мне, чем я могу тебе отплатить? — покорно склонил голову Костяной Скульптор, хотя внутри него всё разрывалось от боли и обиды.

— Есть одно дело, которое я могу тебе поручить, — на этот раз абсолютно серьёзно сказала Предвечная. — Но боюсь, тебе это не понравится. Очень не понравится. Орден Охотников. Кажется, они и их любимый Кодекс немного заигрались, покачнув равновесие во Вселенной. Я хочу это исправить. И для этого мне понадобишься ты.

— Мы? — первым пришёл в себя маг, несмотря на то, что шок от потери руки должен был всё ещё присутствовать у него в голове. — Мы защитники этого мира. Меня зовут Двардон, архимаг Двардон, а это — командующий Виндер. Мы отвечаем за людей этого мира и за всё, что тут происходит.

— То есть вы типа вожди или короли? Два в одном, как дешманский кофе?

— Что такое «дешманский кофе»? — удивлённо посмотрел на меня командующий.

— А, забейте. Так у вас есть титулы в этом мире?

— Мы защитники мира Араз. У нас нет королей, у нас нет вождей. Мы все здесь братья и сёстры, и каждый занимается тем, что лучше всего умеет. Вот мы, например, лучше всего умеем сражаться, — горько усмехнулся архимаг, сбившись на последних словах. — Ну, мы так думали до сегодняшнего дня.

Он с огромной болью в глазах посмотрел на дымящиеся вокруг развалины.

— А у тебя есть чувство юмора, старик, — я хлопнул его по плечу. — Мы сработаемся.

Архимаг скривился, глядя на свою культю.

— Да что ты кривишься? Болеть не должна.

— Она и не болит, но рука…

— Да вырастим тебе новую, не ссы, — рассмеялся я.

— Вырастим новую? — удивился архимаг и посмотрел на меня со смесью надежды и недоверия.

— Обязательно вырастим, есть технологии.

— А вы, простите, кто? — начал командующий.

Но его тут же перебил архимаг, который внезапно спохватился:

— Я прошу прощения за себя и за своего друга. Мы безмерно благодарны вам… — он вскочил на ноги и подтолкнул командующего, после чего склонился в глубоком поклоне. — Мы безмерно благодарны вам за вашу помощь и ваше спасение того… — тут его голос немного сбился, — что ещё можно было спасти.

— Да хорош тут поклоны отбивать. Посидите, а то голова кружиться будет, — я постучал рукой по обгорелой балке перекрытия, что лежала напротив меня. — И хватит мне поклоны отбивать, как будто я тут у вас реально какое-то или божество, или божественный правитель.

— Это всего-навсего проявление вежливости, — пожал плечами архимаг. — Если кто-то делает хорошо своё дело и помогает другим, то долг каждого законопослушного гражданина выразить ему своё уважение и свою благодарность. Так делают все братья и сестры.

— Братья, значит, — хмыкнул я, — и сёстры. Ну-ну… Я тут недавно общался с одной Императрицей, которая думала, что у меня в гвардии всё неправильно устроено. А я, пожалуй, покажу им мир, где всё неправильно устроено.

Глядя на их недоумённые лица, я ещё добавил контрольный:

— Я хотел уточнить, чтобы наверняка. То есть у вас нет ни королей, ни вождей, а еще нет всяких аристократов, ну или дворян, другими словами? У вас все люди братья, должны помогать друг другу, все равны, и вот это вот всё?

— Ну… всё немножко сложнее. Ведь вы же понимаете, управление обществом, экономика — всё это накладывает определённые обязанности, и ответственные за это люди, которые управляют большим количеством братьев и сестёр, имеют дополнительные привилегии. Просто для того, чтобы эффективнее выполнять свои обязанности.

— Ясно-понятно, — сказал я, почесав голову. — Пожалуй, вместе с Ольгой я сюда и Аннушку приведу. Ведь вы же сказали её любимое слово — «эффективность». Ладно, это было долгое вступление, чтобы мы привыкли друг к другу и вы немного пришли в себя. А теперь главный вопрос: откуда вы знаете о Кодексе и откуда вы знаете об Охотниках?

Сидящая передо мной парочка переглянулась, но на этот раз с некоторым сомнением, как будто размышляя о том, стоит ли мне что-то рассказывать или нет.

Я громко хлопнул в ладоши, чтобы привлечь их внимание.

— Всё нормально, я свой. Помните, вы позвали — и я пришёл. И да, я Охотник и чту Кодекс.

— Охотник… — посмотрел на меня с глупой улыбкой командующий.

— Чтёт Кодекс… — точно также посмотрел на меня архимаг, и их стеклянные глаза и отпавшие челюсти мне совсем не понравились.

— Алло! — заявил я ещё раз громче и пощёлкал пальцами у них перед лицами. — Отомрите! Что я такого сказал?

— Наши легенды… Наши легенды говорят о том…

— Что Кодекс был в этом мире до того момента, как его отсюда изгнали, — закончил фразу за товарища командующий.

— Ага, а вот с этого места поподробнее, — сказал я, усаживаясь поудобнее и доставая из хранилища бутылку вина.

Внимательно осмотрев их двоих, вино отдал командующему, и тут же достал другую фляжку и протянул архимагу.

— Тебе спиртное пока нельзя, а вот это можно. Очень полезная настойка. Но не очень вкусная, сорян. Однако всем известно, что полезное вкусным быть не может. В общем она как раз подстегнёт твою будущую регенерацию. Это я вам так, горло промочить даю, чтобы лучше рассказывалось. Давайте, жгите.

Я посмотрел вверх на Ратника, который продолжал контролировать ситуацию в этом мире, прислушался к Мирозданию, а потом мыслями обратился к Кодексу. Всё так же без ответа. Кодекс не пришёл за мной в Равномерную Вселенную, хотя, если я услышал зов, то он точно должен был его слышать. И это было странно.

В общем, на самом деле, их рассказ не занял много времени. Это были недостоверные истории и даже не легенды, которые рассказывают с намеком на то, что это, типа, правдивые истории. Нет. Знания об Охотниках и Кодексе содержались в чёртовых детских сказочках, которые рассказывали им матери и отцы! Сказочек было великое множество, но все они были с плохим концом.

В них говорилось о том, как отважные воины прошлого — Охотники — сражались и берегли человечество, как Кодекс оберегал и присматривал за всеми людьми, которые верили в него… и как в конце пришла Хроника, поубивала нахрен всех Охотников и прогнала Кодекс из этого мира.

Так себе сказочка, как по мне. Особенно детская. Уж лучше бы им про мишек и про зайчиков рассказывали. Но эти сказки имели однозначный эффект, ведь все дети в детстве играли в Кодекс и в Хронику. И, конечно же, все из них хотели быть Охотниками, которые в конце игры героически умирали. М-да… Реально унылые и сказки, и игры.

Надо будет им показать, как играют мои детки. Их игры гораздо более жизнеутверждающие, хотя и, конечно же, более разрушительные. Ну, это всё потом.

Затем я задал несколько наводящих вопросов про саму предысторию их народа, и тут уже получил чуть больше конкретики. Их предки целенаправленно убежали в это захолустье, прячась от Хроники. Они обоснованно считают, что, если она их найдёт, то обязательно уничтожит. Они понятия не имели, почему это так, а я теперь уже понимал, но пока не торопился их просвещать. Мне нужно было разобраться в этом невиданном для меня явлении, которым являлся эффект «половинок».

— Вы знаете, что у вас на двоих одна душа? — прямо спросил я у моих собеседников.

— Конечно, знаем, — кивнул командующий. — Это наш дар и наше проклятие, — подтвердил архимаг. — И знак защитников.

— Защитников? — уточнил я.

— Да, мы с Виндором — защитники, — ткнул пальцем в товарища архимаг, — и все остальные избранные тоже защитники.

— Так, минутку. Под «избранными» вы подразумеваете людей с расколотыми душами?

— Они не расколоты, они разъединены волею предков, дабы Хроника не смогла нас найти, — возразил архимаг.

— Ага, — кивнул я и задумался. — Ага… — повторил я и задумался еще сильнее.

Меня не отрывали от моих дум, и я нашёл, что есть логика в их словах, а также в этом неведомом очень странном. Я не знаю, кто были их предки и как у них это получилось. Но… если душа Душелова светилась на всю Вселенную, как яркое солнце, которое невозможно было не увидеть, то расколотая, ну, или «разделённая» пополам, она имела лишь небольшой отблеск, который можно было рассмотреть, находясь совсем рядом. Так что, если целью загадочных «предков» было спрятать этот мир и этих людей от внимания Хроники, то с этой задачей они успешно справились.

Я понятия не имею, как Хроника их сейчас нашла. Но это уже неважно. Я здесь, и я с ними. И я присмотрю за этим миром. Зачем мне это? Ну, кроме того, что я должен был помочь этим бедным и искалеченным душам.

Да к тому же я внезапно получил новый ништяк — прямой переход из беседки в своём поместье сюда, в этот город. Причём мне не нужно было танцевать с бубном, использовать мечи-отмычки или просить Беллатрису. Это был чистый и прямой переход, который эти люди с помощью своего зова буквально проткнули ткань Мироздания, как бумагу раскалённым ножом.

То есть две Вселенные сейчас были объединены простым понятным переходом, которым может воспользоваться кто угодно. Ну, если попадет на территорию моего поместья, конечно же. А туда «кто угодно» точно не попадет.

Если я пойму природу этого «прокола», я, возможно, смогу понять, как обойти ограничения Запретного мира, возобновив нормальное сообщение со своей Вселенной и со своим Орденом.

И теперь у меня есть что рассказать. А самое главное — накопилось множество вопросов к братьям и Кодексу, который почему-то до сих пор молчит.

— Хорошо, — кивнул я. — Ты, — ткнул я в архимага пальцем, — идёшь туда.

Я показал на быстро обустроенный лагерь, который мои легионеры уже привычно возвели на свободной площади. Эта площадь сейчас была похожа на настоящий муравейник. И да, там даже присутствовали муравьи — уже постоянные спутники Легиона и помощники в разных делах — начиная от переноски грузов, строительства защитных сооружений, заканчивая помощью в бою. Плюс, конечно же, вездесущие слаймы, которые разноцветными комочками деловито сновали туда-сюда, выполняя также различные поручения. От уборки до взрывания/сжигания/окисления/замораживания врага. Универсальные ребята.

Это было мое ноу-хау, которое я хотел распространить и на Второй Легион Земли. Ну, когда Волк, наконец-то, его создаст. Как оказалось, призванные тварюшки приносят дофига пользы как в бою, так и в быту. А учитывая, что восполнение их популяции мне ничего не стоит, то это дает легионерам возможность не лезть в бою на рожон. Что, в свою очередь, спасает людские жизни.

Были установлены палатки, полевые кухни издавали божественный аромат каши с мясом, и главное — уже была организована помощь пострадавшим местным, которых либо приносили легионеры, либо они сами приходили к целителям легиона.

— Вон та палатка с красным крестом — твоя цель. Тебе там помогут отрастить руку.

— Но… — сказал архимаг.

— Никаких «но»! — прервал я его. — Руку тебе отрастить важнее, это достаточно быстро. Ну, а ты… — повернулся я к командующему, — разбирайся с происшедшим. Или у вас есть другое ответственное за это лицо? — внезапно вспомнив их рассказ, уточнил я.

— Да. Городом управляет комендант. Вот только не знаю, остался ли он в живых, — командующий прикрыл на мгновение глаза, и его лицо просветлело. — Да, он выжил. Я отправил ему информацию. Скоро будет… Люди сейчас начнут выходить на улицы и приводить его в порядок. Но… — он посмотрел на меня неуверенно.

— Ты хочешь спросить, когда вернутся войска Хроники и что мы будем делать? — догадался я.

— Именно, — сказал он. — Ведь я не ошибаюсь, они же вернутся?

— Обязательно вернутся, — сказал я. — И уже довольно скоро. У Хроники, как ты понимаешь, сильно большой зуб на Охотников.

— Охотник… — и снова взрослое лицо командующего приняло детски восторженное выражение. — У меня к тебе так много вопросов!

— На которые я обязательно отвечу, — кивнул я. — Но если ты не задействован в наведении порядка, то я хотел бы попросить тебя собрать всех выживших этих ваших защитников, ну или избранных и привести их ко мне. Кстати, — тут меня посетила одна мысль, — сколько их у вас всего?

— Пятьдесят пять пар Защитников, — серьёзно сказал он.

— М-да… — почесал я затылок. — Тогда у меня для тебя плохая новость. Живых вас осталось чуть больше десяти.

— Откуда ты это… — начал командующий, но потом прервался. — Будет исполнено, Охотник.

Он встал на ноги и помог подняться своему брату-архимагу.

— Пойдём, я проведу тебя в лагерь.

Когда они отошли, я взглянул вверх, на звёзды. Кажется, я только что встрял в очередную авантюру, которая мне может вполне аукнуться. Но я ни о чем не жалею. По крайней мере, это будет весело. Ну и как поётся в одной детской песенке: «Что мне снег, что мне зной, когда мои друзья со мной».

— Алло! Товарищ Ликвидатор!!! — послал я мысленный посыл. — Хватит изображать из себя партизана и уничтожать коммуникации противника. Хватай свой партизанский отряд и выдвигайтесь ко мне. У меня появилась потребность удержать, а затем расширить маленький, но очень важный плацдарм в этой Вселенной.

Я прислушался к своим ощущениям.

— И да… Поторопитесь, потому что совсем скоро здесь будет очень жарко!