Киерленский изувер

Часть 6. Компонент для зелья. Глава 1

Как часто я слышу слова «счастливый случай» или «вот, несчастный случай», но все это – порождение человеческого невежества. Может ли допустить Триединый, чтобы в мире происходило нечто без его воли? Такой вопрос кажется абсурдом, абсурдом и является. Любая случайность – суть, долгая цепь множества закономерностей, сплетенных в единую паутину.

Из записей Аскеля Этли.

Приближалась зима. Небо сменило цвет с глубокой синевы на бледное неуютное покрывало. Оно окутывало город, временами превращаясь в серую пелену ненастья, грозя снегопадом и бурями. Белые прорехи чистого неба холодили взор, давая понять – благословенное тепло ушло до весны.

Тусклое солнце едва пригревало в послеобеденные часы, да и то, когда небо не покрывала серая дымка непогоды. Но утром и вечером неизменно холодало, а ночи становились по-настоящему морозными. Над крышами домов, убегая ввысь, курились струйки дыма.

Снег, правда, не спешил падать и скрывать барельефы застывшей грязи на улочках Языка. Грязевые рисунки таяли в короткие теплые часы, но к вечеру появлялись вновь. Тонкая изморозь покрывала пороги и окна домов, серебром сверкая в утреннее время. С реки дул холодный ветер.

Сама Велава потемнела, ее волны стали тяжелыми, тягучими и казалось, что великая река через силу тянется к далекому морю, словно умирающий от жажды, из последних сил ползет к нежданно появившемуся роднику.

Этли старался не выходить из дома, он предпочитал сидеть у себя за занавеской с «Запредельем» в руках. Тут же, на небольшой дощечке, Этли приспособил ее вместо стола, располагались чернила, перья и бумага. Тепло от жаровни разливалось по комнате, даря уют. Этли переводил эльфийскую рукопись, не считаясь с приступами тошноты и головокружения. Отрывался от работы только в предобморочном состоянии. Тогда он все прятал и пластом лежал на кровати. Способа избавиться от проклятья он так и не мог обнаружить в книге. Точнее, там вообще ничего не говорилось о проклятье Мириада. Словно эльфы ни разу с ним не сталкивались.

Сомневаясь в собственной памяти, отравленной древней книгой, он перелистывал свои записи. Ничего не найдя в них, вновь брался переводить. А когда воспоминания о смысле прочитанного снова исчезали, он опять брался за переведенные отрывки.

Но не только перевод древней рукописи волновал Этли. Заканчивались деньги. То немногое, что ему удалось скопить, работая на Ностана, он потратил на теплую одежду. Теперь он был обладателем короткого кафтана и треугольной шляпы с узкими полями, но в карманах звенело всего пара марок.

Иногда он думал, правильно ли поступил, потеряв заработок и рассорившись с Ностаном из-за полубезумного орка. И каждый раз убеждался – это один из немногих поступков о которых он может вспоминать с гордостью.

С Таштагом у них сложилось полное взаимопонимание. Как-то само собой, между ними установились доверительные отношения. Каждый понимал: другой знает – жизнь, штука непростая, но есть определенная черта, которую нельзя переходить, какие-бы выгоды не сулило противоположное. Для мирных же горожан они просто были одного поля ягоды – спевшиеся высокомерные головорезы, лишь волей случая вынужденные вести себя смирно.

Удивительно, но мысль о том, что в таверне поселится орк, приняли по-разному, но совсем не так, как ожидал Этли. Он то думал, что придется уговаривать Оттика, может даже надавить на него, но хозяин таверны, подпрыгнув чуть ли не до потолка, сказал: «Веди его, посмотрим на этого чужеземца!». При этом взгляд трактирщика стал похожим на взгляд Ностана, хитрющий и алчный.

Волган прогудел:

- Пускай живет, все равно он будет не самым худшим соседом.

При этом докер бросил на Этли недружелюбный взгляд. Лавена не сказала ничего, да и не дело женщины принимать решения.

Как ни странно, проблема оказалась в Руди. Цирюльник заартачился и даже слышать не хотел о таком соседстве. Дошло до того, что он заявил Оттику:

- Я буду оплачивать за два места, но никаких новых соседей, особенно орков!

- Ты что разбогател? – спросил его Этли.

- Нет, но готов отдать последние деньги, чтобы не видеть здесь дикарей из Оркейна!

- Что тебя беспокоит?

- Орк! – усмехнулся Руди. – Меня беспокоит орк! Дикарь, варвар и людоед.

- Ты ведь образованный человек, Руди, к чему ты повторяешь бабкины россказни? Ты ведь прекрасно знаешь, что орки не людоеды.

- Но все-таки он – дикарь и варвар.

- Не больший дикарь, чем дебряне и спакайцы, к тому же он поклялся, что никому не причинит вреда. А зеленокожие держат свое слово, во всяком случае, этот точно.

Но последнее слово все же было за Оттиком, а он прям горел желанием увидеть живого орка и Руди пришлось уступить.

Ожидаемо, отношения у орка и цирюльника не заладились. Да еще Этли попросил Руди врачевать Таштага. Отказывать цирюльник не стал, но делал это столь демонстративно и надменно, что орк догадался, как Руди относится к нему. К чести Таштага, он старался быть любезным, как можно дольше. Любезным для орка, конечно. Но Руди допек его, зеленокожий принялся отпускать колкости в адрес врачевателя, колкости тоже, по мнению орка. Руди не оставался в долгу и иногда их обмен «любезностями» превращался в настоящую ругань. Но слову Таштаг был верен и ни разу не попытался решить дело силой.

Удивляться, правда, было нечему, Этли сам находился с Волганом в глухой неприязни. Докер заметно подрастерял самоуверенность, да и терпение здоровяка находилось на пределе. Этли не раз замечал, как Волган прикасается к рукояти ножа-ратня, что носил на поясе, когда смотрел на него. Этли был уверен, рано или поздно, но Волган пустит нож в ход. Он ругал себя за тесное общение с женой докера, но ничего не мог поделать, когда Лавена просила его рассказать о странствиях.

***

Когда в кармане зазвенели последние гроши, вопрос о заработке встал во весь рост. Найти работу, как у Ностана, было невозможно. Ностан-проныра сумел разглядеть за злодейской физиономией Этли образованного человека, другие лишь шарахались от его взгляда. Правда тот же Ностан уверовал в силу денег, посчитав, что купил Этли с потрохами, но ошибся. И еще, связанное с Ностаном, точнее с его женой. Раз в седмицу, в таверну к Оттику прибегал мальчишка-посыльный и оставлял сверток, исходивший дурманящим ароматом печеных яблок. «Для господина Этли!», - кричал мальчишка и убегал прочь.

Лавену это дико бесило. После случая у кабака Самоэя она на дух не переносила все, что связанно с яблочными пирогами. Почему так происходило - Этли терялся в догадках.

Как-то раз, получив очередную посылку от Фрии, Этли с аппетитом уплетал яблочный пирог.

- Ну, как, вкусно? – ядовито спросила Лавена.

Вместо ответа, Этли отрезал кусок и подвинул к ней. Женщина презрительно посмотрела на пирог, сморщила носик и произнесла:

- Я лучше отраву выпью, чем стану есть непонятную стряпню.

Этли усмехнулся:

- Что поделаешь, у нас, нищих каллиграфов, нет выбора, питаемся подаяниями от щедрот чужих.

Лавена обошла стол, не сводя ненавидящего взгляда с пирога, словно с таракана на кухонном столе:

- Слово-то какое придумал, калли... язык сломаешь. Съезжать от Оттика думаешь?

- Видимо придется, - дожевывая ответил Этли, - я вам орка вместо себя оставлю, чтобы не скучно было.

- А ты как раньше зарабатывал? До всей этой твоей калли…чего-то-там?

Этли помолчал, потом ответил:

- Наемничал, ты же знаешь. Потом еще, людям всяким помогал, обеспеченным. Добраться под охраной куда-нибудь или ценную посылку доставить.

- Ты за дуру-то меня не держи, - оборвала его Лавена, - помощничек. Так и скажи, что схватничеством занимался, я чай не сахарная, в обморок не упаду. А сейчас-то, что мешает? Выйди на площадь или рынок, да стой спокойно. По тебе сразу видно – мужчина суровый, наниматели быстро найдутся.

Все-то у этих женщин просто, пока лично их не коснется, вот тут уже становится «ой, как сложно!». Охрану-то, богатеи не просто так нанимают, заточенную железяку в пузо никто не хочет словить. Да и наниматели не бегут к первому встречному-поперечному, есть братства схватников к ним и идут, а к одиночкам или бандам, наподобие тех, что Ностан нанял, обращаются только с грошовыми заказами, да темными делами.

- Вон у знакомой моей, жених так и нашел приработок, - продолжила Лавена, - на главной площади потолкались чуток, их и приметили. А что, парни молодые, крепкие. Один купчина с Прихолмья и нанял их, надо ему сегодня ночью к нам на Язык сходить. А ты человек, куда опытней, и Язык лучше знаешь, да и мечом своим машешь получше.

Только тут до Этли дошло, Лавена просто не хочет, чтобы он уходил. «Подсовывает» ему заработки, полегче, как ей кажется и подостойней для него, как ей тоже кажется. От этой мысли он даже перестал жевать.

Заметив это Лавена победно произнесла:

- Вот, я же говорила – хуже отравы, наконец-то распробовал!

***

А какой у него выбор? Вскоре деньги закончатся и придется съезжать, жигудина-Оттик в долг жить не даст. Перебраться в какую-нибудь нору, вроде кабака Кэла Самоэя? Там и спать сидя придется, а книгу и остальное умыкнут, как пить дать. Выходит, права жена докера. Кроме схватничества, денег по-быстрому не раздобыть. Да и там по-быстрому не получится.

С его рожей-то шрамированной, да диким, как говорят, взглядом – добрые люди и не подойдут. Он скорее на грабителя похож, чем на охранника. Проситься в братство, путь долгий и скорее всего бессмысленный. Вооруженных людей, оставшихся без заработка – пруд пруди: бывшие наемники, обнищавшие знатники, дебряне, спакайцы. Да еще вот доморощенные схватники, как жених Лавенкиной знакомицы. Опят же взнос нужен, бесплатно, сейчас, только милость Триединого можно получить. Или авторитет какой-никой, тогда могут и в братство принять, а взнос позже заплатить, с заработков.

Этли вдруг ухватился за эту мысль. Спокойствия, как при работе на Ностана уже не будет, но братство ведь и с голоду не даст умереть и крышу какую-никакую над головой предоставит. И времени много не потребует, хватит, чтобы перевести «Запределье». Вот, попасть бы в него. Денег у него нет, а имя можно попробовать заработать. К тому же на Языке с честными схватниками – проблема, тут он вновь вспомнил о банде, нанятой Ностаном. А люди ведь сюда тянутся, кто за острыми приключениями, кто за дешевыми и на все согласными шлюхами, а кто и по торговым делам – доки-то рядом, да Гостевой городок тоже.

Он еще немного посидел, раздумывая, а потом его словно осенило. Вот же, тот случай, когда можно хорошо начать и быстро прославит свое имя. Среди схватников, разумеется. Богач с Прихолмья, о котором говорила Лавена. Его будут сопровождать два местных увальня, пожалуй, у Этли хватит сил прогнать их, а если будут упорствовать… Так его уже не раз пытались угробить, здесь в Киерлене, причем абсолютно задарма. Ну и, наверное, помощь потребуется.

Но главное! Главное в том, что тот купчина с Прихолмья, наверняка, расскажет знакомым о необычном случае, когда появившийся невесть откуда незнакомец, разделался с его охраной, а потом, в целости и сохранности, проводил его. Кому-то он порекомендует его, кто-то заинтересуется сам.

С одной стороны, план был так себе, с другой – хуже не будет. Если, не зевать и не пропустить удар, конечно. К тому же, такой расклад сулил относительное спокойствие и возможность переводить эльфийскую книгу, да и Лавена не хотела, чтобы он уходил.

***

За помощью Этли решил обратиться к Таштагу, вдвоем провернуть это дельце куда сподручней. Правда, оставались опасения, что буйный орк впадет в раж и нарубить ломтями всех, включая и столь необходимого для Этли купца. Да и согласится ли орк, тоже было вопросом. Этли не считал, что зеленокожий чем-то обязан ему, а тот не считал так и подавно. Но сын Оркейна, как на зло, куда-то запропастился.

Этли поднялся в трапезную и удивился, таверна была просто забита народом. Люди сидели за столами впритирку, ели не спеша и постоянно куда-то поглядывали. Этли проследил за их взглядами и аж подпрыгнул. За отдельным столиком сидел Таштаг. Перед ним стояла огромная миска дымящейся похлебки, жареные колбаски горкой громоздились на тарелке, а большая глиняная кружка пенилась пивной шапкой.

Этли подошел к орку:

- Смотрю, у тебя дела идут хорошо.

- Проссто великолепно. Приссаживайсся, попробуй эти чудные колбасски, нашш вкуссный хозяин, то ессть добрый, ссам нажарил их для меня.

Этли, не дожидаясь повторного приглашения, плюхнулся на стул и взяв колбасу, впился в нее зубами. Жирный мясной сок потек по подбородку. Да, яблочный пирог Фрии чудесен, чтобы не говорила Лавена, но жареное мясо куда лучше!

- А чего это он готовит для тебя?

- Я здессь работаю.

Этли недоуменно поглядел на орка и Таштаг пояснил:

- У насс договор, я обедаю у него, а он кормит меня лучшей едой.

Этли оглядел трапезную, заполненную людьми. Вот же, Оттик, хитрован старый, использует зеленокожего, как приманку для посетителей. А ведь, это благодаря ему, Этли, это он взял слово с Таштага вести себя смирно. Может, потребовать свою долю?

- Мне надо поговорить с тобой, - сказал Этли.

- Угу, но не на работе. Ссейчас закончу и пообщаемсся. Возьми еще колбасску.

***

- План так ссебе, - выслушав Этли, произнес Таштаг. – Но интерессный.

В желтых змеиных глазах заплясало веселое безумие. Этли даже не сомневался, что «интересного» для орка в его плане. Вот же, кровожадная скотина!

- Лучше обойтись без крови, - предостерег Этли.

- Может, лучшше тогда никуда не ходить, дома крови точно не будет.

- Поглядим, что эти ребята представляют из себя, а там видно будет, - уступил Этли.

Все же не серьезно, звать на такое дело и бояться кровопролития. В конце концов, тот «женишок» знал на что соглашается.

Ночь выдалась морозная, зато ясная. Этли и Таштаг, кутаясь в плащи, притаились в сторонке. Этли накинул на голову капюшон, а Таштаг надвинул на глаза широкополую шляпу. Они поглядывали на редких прохожих. В основном это были языковцы, уходящие в город, и навряд ли их намерения были чисты. Со стороны Уврата в сторону Языка прошла крикливая группа задиристых молодых людей. Но не смотря на свой гонор, молодёжь не захотела связываться с двумя мрачными фигурами.

- Я вот не пойму, - произнес задумчиво Таштаг, - посстоянно слышшу: Язык – сборищще воров, грабителей и убийц. Но ни разу их не видел.

- Видишь ли, - ответил Этли, - тут, такое дело, к этим прекрасным господам, которых ты перечислил, относимся и мы. А ворон-ворону глаз не выклюет, поэтому мы и не встречаем их.

- Глубокомыссленно, - протянул орк. – Почему бы тогда, не порубать того купчину, вмессте сс охранниками, ограбить труп и все, делов-то!

- Потому, что надо мыслить, как полководец в битве.

- Вссегда иметь резерв? – усмехнулся орк.

- Думать наперед. Я уже говорил тебе.

- Да ты филоссоф!

- Я бы хотел остаться скромным каллиграфом.

- Кал…что? Это что-то неприличное? – захихикал орк.

Этли не ответил. Странный он, этот Таштаг. Знает кто такой философ, да про каллиграфа тоже, понимает и значение, и смысл этих слов. Показывать только этого не желает. Прям, как сам Этли.

- Глянь, - орк кивком указал на Старые ворота. – Твой клиент?

Из-под арки вышла троица. Двое крепких парней, один из которых держал в руках фонарь, кутались в плащи. Третий же разительно отличался от своих спутников, из-под плаща с меховым подбоем виднелся расшитый кафтан, голову покрывал капюшон, со столь же богато расшитым оплечьем. Но главное, он был дороден, широк в плечах и на голову возвышался над двумя остальными. Тут еще большой вопрос, кто кого охраняет, мелькнуло в голове Этли.

Провожая троицу взглядом желтых глаз, Таштаг ехидно спросил:

- Может, вссе-таки мой план? Порежем всех, да вытряхнем этого здоровяка из дорогих тряпок, а?

Этли уже предчувствовал, что его замысел провалился. Ну не будет такой человек смиренно ждать, пока они с Таштагом разгонят его телохранителей. И ведь не пырнешь его, какой тогда смысл во всей затеи?

- Пойдем за ними, - буркнул Этли. – Посмотрим куда свернут, там и решим, что делать.

Они последовали за троицей. Те шли сначала по мощенной дороге, а затем свернули на темную улочку. Когда Этли и Таштаг нырнули вслед за ними, там их ждал неприятный сюрприз - двое молодчиков с тесаками в руке, поджидали их. Купец застыл за ними, с фонарем в руке.

- Чего надо? – грубо спросил один из схватников. – Чего таскаетесь за нами? Пошли прочь!

Таштаг утробно заворчал и взялся за рукоять скимитара. Но Этли ухватив орка за локоть оттащил его за поворот.

- Что вссе? – деланно удивился зеленокожий. – Рассходимсся?

- Стой здесь, - ответил Этли. – Чуть дальше есть проулок, я там выскочу. Как услышишь шум выходи. Понял?

- Понял, - осклабился орк.

Этли упер ему палец в грудь:

- С этими двумя можешь делать что хочешь, но, чтобы ни волоса с головы купца не упало. Что бы тот не вытворял.

- Ладно, ладно.

Этли побежал по соседней улице, нырнул в проулок и выскочил аккурат перед схватниками и их клиентом. Он рванул из ножен корд и бросился на ближайшего противника. Тот, правда, оказался не прост и тесак держал в руке. Отбив натиск Этли, схватник сам бросился в атаку, но Этли рубанул ему по руке, а затем врезал кулаком в лицо. Парень согнулся и Этли, для верности, ударил ему коленом в голову.

Тем временем, второй охранник был занят Таштагом. Купец тоже, с тесаком в руке, вертелся рядом, подгадывая момент, чтобы нанести удар. Этли перепрыгнул через поверженного противника, схватил купчину за плащ и повалив на землю, накинул полу плаща тому на голову. Орк стремительно провел атаку, отбросил клинок схватника в сторону и, как и Этли, ударил того в лицо. Да так, что схватник рухнул, словно подкошенный.

Купец, тем временем, выпутавшись из плаща, прижался спиной к стене и дико вращая глазами размахивал клинком. Сейчас Этли смог рассмотреть его повнимательней. Крупное лицо, мясистый нос и светлая густая борода.

Поняв, что его не собираются убивать, купец перестал махать оружием и произнес:

- Забирайте все, все отдам, кроме оружия. Забирайте и проваливайте!

Закинув клинок на плечо, Этли произнес:

- Сударь, вы нас не так поняли. Мы не желаем вам зла, а лишь беспокоимся о вашей безопасности.

Купец глянул на Этли, как на сумасшедшего. Таштаг тихо хихикнул.

- Сколько запросили эти люди? - Аскель указал на лежащие тела схватников.

- Шесть крон.

- Надеюсь вы не отдали сумму полностью?

- Нет, только задаток. Да чего вам надо от меня?

- Сударь, вас обманули. Эти люди не стоят и десятой доли того, что запросили. В этом вы можете убедится сами.

Кто-то из поверженных тихо застонал, приходя в себя.

- Я Аскель Этли, - тут Этли поклонился, - к вашим услугам. Я провожу вас куда прикажите, в целости и сохранности. И так же провожу вас обратно до дома, где с большой благодарностью приму сумму, обещанную этим недотепам, с вычетом задатка, разумеется.

- Бред какой-то, - выдохнул купец. - Вы не собираетесь меня грабить или убивать?

- Спаси Триединый, конечно нет! Просто, так ведутся дела у нас на Языке, в будущем я готов сопроводить вас в любое место на Языке, вас и ваших знакомых. Безопасность гарантирую.

- Ничего не понимаю, ай к бесам, я тороплюсь! Мне нужно попасть в дом, ниже по склону, ближе к докам. Он немного заброшен…

- С заколоченными окнами?

- Да.

Вот это уже странно. Заброшенный дом, тот самый возле которого убили дочку ременщика. Или может быть даже в нем. Что там забыл богатей с Прихолмья?

- Следуйте за мной, сударь, - Этли спрятал клинок в ножны. – Мой друг пойдет с нами, но фонарь придется вам подержать самому, на случай неожиданного нападения.