Каменный клинок

Глава 34 Маша

Еле заметный блик под входной дверью чуть не заставил меня дернуться и перестать изображать здоровый и глубокий сон: как и предполагал Сема, эти падлы успокаиваться не собирались и явно что-то готовили что-то нехорошее. Рассмотреть штучку, проскользнувшую под дверью, я не смогла, но быстренько вспомнила инструктаж Ремезова, и решила, что это та самая хрень, с помощью которой можно рассматривать происходящее в закрытом помещении. Гибкий шланг с видеокамерой на конце. Не дождавшись какой-либо реакции на появление этого «подарка», я пихнула в поясницу возлежащего рядом Сему и показала на дверь. В ответ он ткнул мне под ребро своим костлявым пальцем и жестом попросил не шевелиться. А как не шевелиться, если от его корявой ручонки у меня чуть не порвалась печень? Вовремя вспомнив, что ситуация к шуткам не располагает, я поморщилась и перевела взгляд на входную дверь. Как оказалось, вовремя — там снова что-то зашевелилось, и через пару мгновений над полом появилось еле заметное в полумраке облачко.

— Газ!!! — сглотнув подступивший к горлу комок, я с трудом отогнала от себя мысли про всякие там иприты, зарины и зоманы, которыми нас когда-то стращали на уроках НВП, и плотнее прижала к лицу мокрую, сложенную раз десять майку. В это время зашевелился Угги: выполняя инструкции Семы, он сел на кровати, потянулся, утер с лица несуществующий пот, потом встал, и, спотыкаясь на каждом шагу, направился к окну. Через пару секунд ощутимо похолодало: на улице был не май месяц, и ворвавшийся в номер порыв ветра оказался, мягко выражаясь, свежеповатым…

Тем временем Угги, «глядя на улицу», ушел в джуше и на предельной скорости натянул на морду марлевую повязку и лыжную маску, лежащие там же, на подоконнике.

Сообразив, что защитить глаза от возможной вспышки не помешает и мне, я протянула руку к лежащей рядом амуниции, и в этот момент в номер влетела входная дверь. Клод и Сему сдуло с кровати в таком режиме, что я восхитилась. И слегка посочувствовала тем, кто сейчас пытался ворваться в номер из коридора.

Однако, как оказалось, сочувствовать надо было не им: тень, мелькнувшая за окном, оказалась быстрее своих коллег из коридора, и первой нарвалась на плюху! Угги, смещаясь в сторону от влетающего в комнату спецназовца, со всей дури (а ее у него всегда было немерено) вложился в удар кулаком в горло. Солдат вылетел обратно так, как будто им выстрелили из катапульты! Стараясь не думать, во что превратилась его трахея после удара, я, наконец, сорвалась с места и метнулась к превратившимся в подобия взбесившихся вентиляторов Ремезову и его супруге. Хотя помощь им и не требовалась: Сема, двигаясь навстречу вбегающим в номер нехорошим дядькам, зверствовал, как мог. Первое тело, пытающееся сделать очередной шаг, выставило вперед правую ногу, и в нее, в момент касания подошвой пола, воткнулся ботинок Ремезова. Опереться на сломанную в колене конечность солдат не смог и судорожно потянул за спусковой крючок зажатого в руках автомата. Заметить, что ствол оружия уже повернут в сторону коридора, он не успел — Сема двигался слишком быстро, — и поэтому короткая очередь пришлась в шлем бегущему следом коллеге. Предоставив вращающегося вокруг своей оси атакующего вниманию жены, Ремезов походя свернул голову следующему спецназовцу и ушел в ванную комнату: пара вспышек из ствола подбитого им вверх и в сторону автомата никому из нас не навредила. Баронесса тем временем тоже не теряла времени зря — позаимствовав нож у падающего на пол трупа, она из глубокого приседа вогнала его клинок в пах неудачливому стрелку, а потом, выпрямляясь, дотянулась и до его горла…

Понимая, что остаюсь не у дел, я метнулась в эту же свалку и вскоре тоже разжилась неплохим ножичком. И сходу полоснула им по подколенным связкам одного из двух противников Угги, буйствующего возле окна. В принципе, этому обормоту можно было и не помогать — он прекрасно справлялся сам, — но в свалке у дверей я была бы лишней, а стоять без дела мне было как-то неудобно. В общем, через минуту, залитая кровью от последней жертвы Угги, почти обезглавленной собственным же ножом, я сообразила, что в номере не осталось ни одного живого врага, и слегка снизила скорость восприятия. Практически выйдя из состояния джуше. И тут же заорала от счастья: из коридора, куда метнулся Сема, до меня донесся голос моего Олега:

— Але, гараж! Строиться на подоконниках!

— Олежка!!! Олежка приперся!!! — завопила я и рванула с места в режиме болида «Формулы-1».

Однако потискать мужа мне не дали — мало того, что кроме меня на нем повисли все, кому не лень, так еще падла Ремезов, не подождав и минуты, принялся бурчать, как старый дед:

— Харе обниматься! Валить отсюда надо! Думаю, эти — не последние… Вот только как? Трассу я бы на их месте перекрыл… Или ты их всех положил?

Коренев посмотрел на Сему, как на идиота и ухмыльнулся:

— Офигел? Хрен бы я до вас тогда добрался… Ладно, пора валить… Дамы, готовы?

Краситься, причесываться, переодеваться планируете?

— А как же… — съязвила я. — Посмотри, на кого мы похожи! Минут сорок выделишь?

— Ты офигела? — испуганно вскрикнула Лойша, и тут все заржали.

— Тебе хорошо! — поддержала меня Оливия: — Забилась в угол, и даже не квакала…

А мы заляпались… В общем, чур я первая в ванну!

— Ладно, болтушки! Через десять секунд выходим… — Олег не дал нам продолжить веселье и зачем-то вперся в наш номер. Я рванула следом и, замерев на пороге, ошарашенно уронила челюсть: Коренев, отодвинув в сторону занавеску, кому-то помахал рукой!

— Вовка там, что ли? — хотела спросить я, но не успела. Ремезов оказался шустрее:

— Кому это ты?

— Знакомым пацанам… Уходить не прощаясь как-то не кошерно…

— Че за пацаны? Дед? Глаз? — сбросив с себя окровавленную лыжную куртку и натягивая пуховик, спросил Угги.

— Неа… местные папуасы… — хмыкнул Коренев, и, кинув взгляд куда-то вниз, к входу в подъемник, скомандовал: — Все, выходим! Понеслось…

…Что понеслось, я поняла не сразу: сначала мне пришлось сбежать по лестнице на первый этаж, то и дело перешагивая через трупы, оставленные моим мужем, добраться до выхода на улицу и замереть от вопля Семы:

— Стойте! Снайпер!!!

— Фигня, свои… — хмыкнул Олег, кивнул куда-то вправо и буркнул: — Бежим к тоннелю, который рядом с «Fimbabahn». В темпе!

— Хочешь уйти в другую половину Ишгля? — нахмурился Ремезов. — Подстрелят…

Вместо ответа Коренев сорвался с места и, ускоряясь, побежал в указанном направлении. Я ломанулась следом, чуть не свернув себе шею в попытке увидеть, что творится ниже нашей гостиницы. Остальные побежали за нами…

Вокруг творился сущий ад! Два снайпера, стреляющие с крыши в сторону трассы, усердно изображали пулеметы. Где-то ниже по улице кто-то молотил из автомата.

Чуть позже раздались отдельные выстрелы какой-то другой тональности. Жутко завопил какой-то мужик — видимо, его чем-то зацепило. А к моменту, когда мы добежали до туннеля, в этой части городка царила настоящая паника! …Этот тоннель мало походил на тот, в котором нас пытались схватить утром — соединяющий две половины городка, проход сквозь гору был оборудован движущимися дорожками, выключенными по причине поздней ночи, и был довольно длинным. Метров пятьсот в длину. Если не больше — определять расстояние на глаз у меня получалось не очень хорошо. Впрочем, меня это не особенно беспокоило, так как все это расстояние мы пробежали за какие-то полминуты. А на выходе нас ждал сюрприз: сначала я услышала звон стекла, а потом — рокот вертолетных винтов!

— Блин! Вертушка!!! — помрачнел Ремезов. — Надо было винтовочку прихватить…

— Свои… — не снижая скорости передвижения, буркнул Олежка и вынесся на мощеную булыжником улочку. — Шустрее…

Свернув налево, мы пронеслись до следующего подъемника, и, добежав до заснеженного, укатанного «Ратраками» склона, остановились перед зависшим в воздухе вертолетом.

— Австрийские авиалинии к нашим услугам? — заинтересованно спросила Оливия.

— Типа того… — хмыкнул Коренев, посмотрел по сторонам и вздохнул: — Быстренько загружаемся в салон, а потом, по моей команде, выгружаемся…

— Зачем? — удивился Угги, первым забираясь в салон.

— Ну, как тебе сказать? — Олег, влетев в вертолет вслед за ним, перекрикивая свист вращающегося винта, рявкнул на бледного от страха пилота, сидящего за штурвалом, своим «командирским» голосом. Человек, который держал оружие, выглядел точно так же, как и те солдаты, которых мы закошмарили в отеле. Только вот лицо у него было серое и покрыто капельками пота…

Беседа выдалась короткой и очень емкой: раздав кучу ценных указаний, мой муж вывел меня из состояния ступора и… вернувшись в салон, принялся зачем-то стрелять наружу!

— Кто там? — задергался Сема.

— Камеры… Марш в «Ратраки»… Вертушка отправляется без нас…

…К рассвету мы оказались в Швейцарии. Оправив «добровольных» помощников в сон, Олежка устало посмотрел на замерший возле дороги минивэн «Мерседес» и поинтересовался:

— Поместимся?

— Должны… — с сомнением в глазах посмотрев на Угги и Нейлона, хихикнула Оливия.

— Особенно если оставим тут эти две тумбочки. Все равно толку от них никакого…

Однако на ее шутку никто не среагировал: в отличие от нас, женщин, всю дорогу до Сомнауна ребята провели не в кабине, а за ней, на морозе, и сейчас могли с успехом изображать Санта Клауса. Или жертву Снежной Королевы.

— Тогда давайте шевелиться… Нам еще ехать и ехать…

— Интересно, вертушку сбили? — поинтересовался Сема.

— Думаю, вряд ли. Наши трупы им не нужны… — буркнул Коренев. — Так что будут ждать, пока у него не закончится горючее…

— А вдруг заставили сесть? — на всякий случай спросила я.

— Не получится. Вариантов для такого поведения я пилоту не оставил… Пойдет на таран…

— Эх, птичку жалко… — хмыкнул Сема, вваливаясь в салон машины. — Блин, как же тут тепло… Охренеть… Слушай, Олег, а нафиг нам водила? Давай я сейчас отогреюсь и сяду за руль? Одним местом будет больше…

— А он-то причем? — удивился Олег. — За руль сядешь ты, но выбрасывать хозяина из машины некрасиво. Что мы, звери, что ли? Потеснимся… Ладно, харе болтать — я звоню Эолу. Пусть готовит портал…