Каменный клинок

Глава 22 Филиппова Анна Константиновна

Яхта под названием «Solemar» выглядела, как произведение искусства. Три этажа, возвышавшиеся над водой венчала какая-то странная конструкция с антенной и двумя полукруглыми штуковинами, чем-то напоминающими полицейские «мигалки». Только гораздо крупнее и белого цвета. Ярко-синяя надпись «George Town» на белом фоне смотрелась весьма и весьма импозантно. Как и пара загорелых матросов, стоящих на палубе и улыбающихся будущим пассажирам.

— Ну, как вам корабль? — тоном хозяйки этого корабля поинтересовалась у Анны Константиновны Карина. — Молодцы мальчишки. Держат посудину в порядке…

— Ничего себе посудина… — подумала Филиппова, но, поддерживая имидж много повидавшей женщины, притворно вздохнула и пробормотала: — Да, в принципе ничего.

Только я думала, что яхта будет с парусами… Острова, пираты, романтика…

— Да, пожалуй, с этим они дали маху… — согласилась госпожа Геворкян. — Впрочем, как мне кажется, этот кораблик даже лучше: даже в отсутствие ветра он может плыть, куда заблагорассудится. И, думаю, качает на нем меньше…

Тем временем несносный пацан лет пятнадцати, всю дорогу до яхты изводивший гида вопросами, вместо того, чтобы уступить место дамам, первый метнулся на борт корабля:

— Геннадий Михалыч! Вау!!! Офигеть, какая яхта!!! Ой, а это гидрокостюмы, да? А нырять будем? Я хочу посмотреть на акул!

Кинув взгляд на черные резиновые комбинезоны, развешанные на обычных пластмассовых вешалках на одной из стен, Филиппова поежилась: ни за что на свете она бы не стала натягивать на себя эту дрянь. Особенно маску, после которой на лице ныряльщиков появлялись ужасные красно-синие следы, смахивающие на трупные пятна. И тем более не дала бы себя засунуть под воду, в общество кровожадных акул, скатов, мерзких склизких медуз и тому подобной дряни…

— Я не знаю… — признался его спутник, широкоплечий, чуть выше среднего роста парень с отвратительно короткой стрижкой и в абсолютно безвкусной цветастой майке и синих летних штанах. — Впрочем, думаю, что можно поинтересоваться у ребят. Только не сейчас! Давай сначала заселимся…

— Могли бы пропустить дам вперед… — пробормотала Филиппова, глядя, как молодежь рванула внутрь корабля. — Что за невоспитанные люди?

— Не говорите… — вздохнула еще одна счастливая обладательница возможности поплавать на яхте на халяву, схватившая мужа за локоть и решительно потащившая его к кораблю: — Что встал? Ждешь особого приглашения? Давай уже, шевели конечностями…

— Можно я все-таки сделаю пару снимков? — абсолютно не обращая внимания на ворчание супруги, мужчина достал из сумки допотопный пленочный фотоаппарат и прильнул к видоискателю. — Потрясающая яхта!

— Как ты достал своим фотоаппаратом! — зарычала его супруга и, не дожидаясь мужа, рванула к трапу…

…Каюта выглядела потрясающе: кремовые стены, розовый ковер, изящная деревянная мебель, симпатичные светильники на тумбочках возле кроватей, бра на стенах… — все выглядело так, как будто комната находилась не на корабле, а где-нибудь в гостинице на берегу. Аккуратно положив сумку с вещами на пол, Анна Константиновна прошла к окну, прикрытому жалюзи, и, сев на самый настоящий деревянный стул, посмотрела на задумчиво оглядывающую каюту Карину:

— Вы знаете, у хозяина этого кораблика со вкусом все в порядке!

— Да, пожалуй… — пощупав покрывало на кровати, отозвалась Геворкян. — И он не очень экономит на материале. Это радует. Терпеть не могу места, в которых чувствуешь себя как в бомжатнике. А тут все цивильно… Ладно, думаю, что можно привести себя в порядок и пройтись по кораблю, а то сидеть в комнате в такую погоду — идиотизм…

…Из шести лежаков, расположенных на самом верхнем этаже яхты, занятыми оказалось пять. На одном из них, в каком-то деревенском халатике возлежала та самая громогласная тетка, которая строила мужа перед самой посадкой. На соседнем лежаке в купальнике, с трудом закрывающем силиконовую грудь, восседала не очень молодая жена «хозяина» жизни, уже принявшегося накачиваться алкоголем, и втирала в кожу какой-то защитный крем. Посмотрев на то, как она это делает, Филиппова еле сдержала смех: «девушка», видимо, считала, что все присутствующие пребывали в обмороке от ее потрепанных прелестей, и старалась соответствовать образу светской львицы, собравшейся позагорать. Кинув взгляд на ее супруга, Анна Константиновна закусила губу: молодой, но уже успевший обзавестись солидным животом парень, валяющийся рядом с супругой, явно не обладал и зачатками интеллекта. Ибо, какой нормальный человек нацепит на себя столько золота одновременно? Тем более что эпоха, когда так называемые «новые русские» не могли появиться в обществе без золотой цепи на шее, вроде бы давно прошла?

— Как вам этот типаж? — вполголоса пробормотала Геворкян, заметившая направление взгляда подруги. — Ностальгия по девяностым?

— Наверное… — вздохнула Филиппова. — Да бог с ним… Я вот думаю, как бы нам прилечь… Эти трое не встанут точно. А вот девочка на той стороне палубы могла бы пойти побегать по кораблю. Тоже мне, принцесса…

— Да, пока солнце не высоко, можно было бы позагорать… — согласилась с ней Карина. — Сейчас я ее подниму… Извините, женщина! Вы не будете так любезны, попросить вашу дочь уступить место старшим?

Как ни странно, грубости в ответ не последовало, и буквально через минуту Анна Константиновна с облегчением устроилась рядом с подругой и потянулась к стоящему рядом с лежаком бокалу…

— Ох уж эти мужчины… — укоризненно посмотрев на выскочившего на палубу мальчишку, Карина поджала губы. — И зачем так носиться? Люди же отдыхают…

Кстати, вы заметили, как сложены матросы? Я понимаю — море, свежий воздух, никаких тебе забот и треволнений… Вот это — настоящие мачо… Посмотрите — обычный стюард, а сколько в нем шарма? А пластики? А теперь представьте на его месте какого-нибудь официанта из наших совковых столовок? Смешно?

— Пожалуй… — усмехнулась Филиппова. — Нет, представлять отчего-то не хочется. «Че жрать будете»? «А че вам не так»? «Жаркое третьей свежести»…

— Там разве было жаркое? — удивилась Геворкян. — Впрочем, какая разница? Все равно совок… Кстати, вот этот парнишка тоже ничего… — хмыкнула она через пару минут, когда на палубе появился отец того несносного паренька. — Странно, но когда он был одет, его мышц я что-то не заметила…

Подняв голову, Анна Константиновна посмотрела на мужчину и удивленно хмыкнула:

— Культурист, что ли?

— А вот и не угадали… — захихикала уступившая ей место девчонка, стоящая возле поручня и восторженно глядящая на него же. — И никакой он Кошкину не отец.

Просто учитель физкультуры. Его родители поехать не смогли.

— Ничего себе у нас учителя живут! — восхитилась Карина. — Надо же, а я считала их неимущими. Кстати, а на чем может заработать физкультурник? На дополнительных уроках? Кому они нужны?

— Он карате преподает… А путевку ему дали за то, что он вырастил чемпиона района. Того самого Кошкина! Он нашего Макарова положил. В финале. Такой бой был — просто жесть…

— Что жесть? — не поняла Филиппова.

— Крутой значит… — захихикала девица. — Выражение такое… А еще Ленька говорил, что его учитель осенью покалечил самых настоящих бандитов. Они пытались его ученицу в джип впихнуть, а он не испугался и вмешался. Прикидываете, какой конкретный чел?

— Галя, ну что за выражения? — возмутилась прислушивающаяся к разговору мать девочки. — Не «чел», а человек. Ужас, как вы язык коверкаете… Слушать страшно…

— А я не тебе рассказываю… — буркнула девица. — И вообще, мы отдыхаем или как?

— Ох, сейчас ты у меня отдохнешь… — вздохнула женщина. — Извините, пожалуйста.

У них такой сленг. Я уже устала бороться…

— Ничего, мы все понимаем… — улыбнулась Карина. — Даже интересно слушать. В наше время молодежь сказала бы «чувак». Или как-то там еще — я уже не помню…

Ничего, перебесятся. Если, конечно, поумнеют…

— О, вроде поплыли… — развернувшись на месте, девочка от избытка чувств пару раз подпрыгнула на месте, и, умоляюще посмотрев на мать, спросила:

— Ма… Можно я погуляю по яхте? Не одна — с Ленькой? К бортам подходить не буду, и прыгать в воду — тоже…

— Спроси у папы… Хотя… иди, черт с тобой… Все равно смоешься… — вздохнула женщина, и, проводив дочку взглядом, пробормотала: — Совершенно неуправляемая стала… А что будет лет через пять? Страшно даже подумать…