Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 3

Глава двадцатая

Очистку бывшей башни Оррисса от многочисленных ценностей я временно возложил на блестящие плечи Адель. Работы там был непочатый край, а у исполняющей обязанности механика имелась сотня других задач, но сейчас более подходящий кандидат попросту отсутствовал. Гвардейцам до башни топать далековато, да и опасно, а гноллы с альвами не подходили из-за своего статуса гостей и наёмников. В идеале мне стоило бы взяться за это лично, но сегодня времени точно не оставалось, учитывая количество запланированных дел.

Отряд Зверобоев с триумфом вернулся в главный зал, нагруженные трофеями гноллы расслабились и вели себя гораздо шумнее обычного. По дороге пришлось оставить восьмерых раненых в лазарете, на попечение Терры, но та не возражала. Обещанный пир был запланирован на тот момент, когда все в отряде смогут сидеть и есть, ходить — не обязательно. Учитывая то, что их раны были обычного, не магического характера, Терра обещала справиться за пару ночей максимум. Половина пациентов рвались пировать хоть сейчас, но присмирели, когда леди-вампир подарила им тяжёлый взгляд.

— Честь рработать с вами, лорд Виктор, — слегка поклонился Ксарр после получения оставшейся части оплаты. — Это была добррая охота.

— Взаимно. Возвращайтесь пировать, Ксарр, двери Полуночи открыты для вас и остальных Зверобоев.

— Такого не прропустим.

На сегодня у меня осталось около полутора часов свободного времени, и единственное незавершённое дело.

— Должно быть, мир вывернулся наизнанку, — издевательски проскрипел Надзиратель вместо «здрасьте», — Хозяин Полуночи сдержал своё слово!

Сегодня тюремщик выглядел заметно бодрее чем раньше, подтянутым и как будто помолодевшим. Даже его бездонные провалы вместо глаз смотрелись как-то свежее, чернее обычного.

— Он в самом деле пытался откупиться секретами, — сдержанно сказал я. — В том числе весьма ценными.

— Ты был предупреждён.

— Не отрицаю.

— Тогда зачем лишний раз поминаешь? — раздражённо спросил он. — Решил разорвать сделку и вытащить ворона назад? Этому не бывать!

Надзиратель просто обожал делать далекоидущие выводы на основе пары слов и тут же предполагал худшее. Я терпеливо напомнил себе, что он был заперт здесь много сотен лет, и по крайней мере не обезумел вконец, как старый механик.

— Соглашение в силе, и Орриссу самое место за решёткой. Я всего лишь хотел выяснить, нельзя ли расспросить его прямо здесь, в тюрьме?

— А-а, так ты говоришь о пытках! — в голосе Надзирателя вдруг прорезалось облегчение, граничащее с одобрением.

— Пытки неэффективны, — поморщился я. — Есть много других рычагов давления при переговорах, была бы возможность.

Жуткий старик открыл было рот, словно собрался завести долгую и жаркую дискуссию про методы допроса заключённых, но затем передумал. Вместо этого он молча развернулся и зашагал вдоль камер, позвав меня за собой лёгким взмахом свободной руки. Его посох с навершием-ключом стучал по каменному полу при каждом шаге, задавая определённый ритм. Большинство камер на верхнем уровне пустовали, в других за решётками клубилась непроглядная мгла.

Мы дошли до винтовой лестницы и спустились на уровень ниже. Затем ещё на один, и на следующий. Надзиратель молчал, я тоже решил не задавать вопросов, пока ситуация не прояснится. Я надеялся только на то, что экскурсия в темницу не затянется, и мне не придётся драпать от Жнеца. Это было бы отвратительным завершением столь плодотворной ночи.

К счастью, третий спуск оказался последним. Мой проводник остановился возле ничем не примечательной железной двери с решётчатым окном. Навершие с ключом легонько тюкнуло по старому металлу, и дверь отворилась с недовольным скрипом. Надзиратель обернулся на меня, легонько мотнув головой в сторону проёма — мол, смотри сам. Я подошёл поближе, заглянул внутрь — и увидел Геннадия Белого.

Точнее, не совсем его.

Больше всего это напоминало продвинутую голограмму, фантастический образ, который так и не смогли до конца воплотить в реальности. Полупрозрачная фигура застыла в центре небольшой камеры — в той же позе и с тем же выражением лица, с которым была сюда помещена. Худой человек в возрасте, с кое-как причёсанными седыми волосами и куцей бородкой, несчастный и напуганный. Надо сказать, по вопросам причёски он и Надзиратель могли консультироваться у одного и того же специалиста…

Я помахал рукой перед глазами «голографического» Геннадия. Тот никак не отреагировал.

— Частично развоплощён, — скрипнул Надзиратель. — Не видит нас. Его душа погружена в глубокий сон до окончания срока.

— Кошмарный сон?

— Для столь ничтожного нарушителя? Нет, ему снятся самые обычные, самые скучные сны.

Я представил, каково это — несколько веков подряд видеть «самые скучные сны» и внутренне содрогнулся.

— Когда проходит срок, Полночь сама воплощает узников, — продолжал Надзиратель. — Для досрочного освобождения приходится принимать… экстренные меры.

Прежде чем я успел уточнить, какие именно меры, старик вновь потащил левую руку ко рту. Но теперь он не засунул конечность внутрь глотки, а «всего лишь» сомкнул зубы вокруг большого пальца и резко потянул в сторону. Раздался отвратительный хруст, и через секунду на месте пальца осталась большая открытая рана, сочащаяся густой чёрной кровью. Надзиратель небрежно махнул повреждённой рукой в сторону Геннадия — так, что несколько капель угодило на руки и лоб пленника. Там, где они упали, полупрозрачность исчезала, сменяясь на обычную кожу. И этот эффект постепенно «расползался» по всему телу.

— Это займёт… какое-то время, — устало сказал Надзиратель.

— Не больше часа?

— Меньше.

— А что, нельзя было просто уколоть руку?

Он раздражённо хмыкнул, сунув мне под нос четырёхпалую конечность. Теперь рана на ней выглядела так, словно её нанесли тысячелетней мумии.

— Во мне осталось не так много крови, и с каждым годом она восстанавливается всё хуже. Скапливается в определённых местах. Ещё будут идиотские вопросы?

— Конечно будут, — легко согласился я, с любопытством наблюдая за постепенным возвращением Геннадия в реальность. Его голова была «готова» примерно наполовину. — Когда он воплотится, Жнец не посчитает его за нарушителя?

— В этом и суть досрочного освобождения.

— И это единственный способ пообщаться с заключённым?

— Без очищения — единственный. Следовательно, других не будет никогда.

— Я бы на твоём месте не зарекался, — задумчиво сказал я.

— Благодари бездонное тёмное небо, что ты не на моём месте, — осклабился он. — Ты сдержал своё слово, лорд Виктор, и я это ценю, но тебе никогда не прыгнуть выше головы. Забирай своего пленника, оставь себе Оковы и убирайся из моей темницы.

— Нашей темницы, — невозмутимо поправил его я.

Раздражение на его жутком лице почти преобразилось в злобу, но затем он запрокинул голову и расхохотался, хрипло и громко, позволив эху подхватить его смех и разнести по всем уголкам уходящего вниз «каньона» с бесконечными камерами.

— С возвращением, Вик.

— Привет, Кас.

Я почти не заметил, как промелькнул очередной день и пришло время возвращаться в Полночь, настолько погрузился в размышления о предстоящем разговоре. Геннадий, благополучно воплощённый и чувствующий себя настолько нормально, насколько мог в таких обстоятельствах, дожидался меня в гостевых покоях. Но перед этим стоило кое-что уточнить.

— Кас?

— Да, Вик?

— Я собираюсь свести вместе Геннадия с Инзором, — прямо сказал я. — И как следует расспросить их о других замках, а также истории самой Полуночи. Как думаешь, это безопасно?

— Они — гости, а не слуги, — ровно ответила она. — Их уста не закрыты проклятием, над ними не нависает тень неотвратимой кары. Вы можете обсуждать с ними всё, что посчитаете нужным.

— Просто в прошлый раз Геннадия утащили ровно в тот момент, когда я начал задавать неудобные вопросы…

— Совпадение.

— Просто совпадение? — с подозрением переспросил я.

— Очень… неудачное совпадение. Но если гости ничего не нарушили, Полночь более не станет вмешиваться в ваш разговор.

Кажется, впервые за всё время существования гостевых покоев в них оказались заняты все четыре комнаты. Инзор с семьёй, Кара и Кром, новички Аллуин с Нидрэ, да Геннадий Белый. Если ко мне попросятся новые беженцы, посетители или наёмники, придётся отказывать, либо помещать кого-то в казармы. Несмотря на стабильный приток частиц души, накопленное всё равно быстро уходило на жуть как необходимые постройки, причём их список не уменьшался, а постоянно рос. Карательный поход против Оррисса и его каменных стражей увенчался полным успехом, только вот частиц почти не принёс, по вполне понятным причинам. Устроить, что ли, рейд на мимиков в зоне возле библиотеки, а заодно и прикинуть возможный маршрут?..

Ладно, пометим как задачу на недалёкое будущее и пока отложим. Сегодня надо полностью сосредоточиться на предстоящей беседе.

Дочка Инзора, Нилли, с радостью приняла предложение поиграть с дракончиками и убежала в тронный зал в сопровождении мамы. Я, Инзор и Геннадий расположились в комнате альва-лингвиста за уже знакомым небольшим столом, а Кас принесла нам поднос с дымящимся кувшином глинтвейна и тремя бокалами. Раньше я такой посуды в замке не видел, неужели прилагалась к трапезной?

Инзор вежливо молчал, ожидая, когда завяжется разговор, а Геннадий выглядел на удивление расслабленно, словно и в самом деле отоспался впервые за несколько лет.

— Скажу как есть, — начал я, не желая затягивать вступление. — Хотя я владею Полуночью, но мне до смерти надоело блуждать в потёмках. Мне нужна вся возможная информация об этом и других замках, и я искренне надеюсь, что сегодня её наконец получу. Геннадий?

— Да? Викт… лорд Виктор?..

— Можно просто «Вик». У вас, помнится, были какие-то бумаги, а также зашифрованные носители с записями?

— Всё так, всё так, — мелко закивал сомнолог, выдав самую неуверенную из своих улыбок. — Только вот…

— Что не так?

— Видите ли, почти все мои наблюдения на Земле касаются, как бы это сказать, чтобы не было обидно… обывателей. Обычных людей. Несчастных душ, что как мотыльки летят на огонь, пока не спалят крылья. Или, в данном случае…

Геннадий сделал жест рукой, словно хватает что-то из воздуха. Эта сторона дела мне была уже известна: Полночь притягивала души из других миров, поглощала и порабощала многие из них. Хотя спустя секунду до меня кое-что дошло.

— Выходит, другие замки занимаются тем же?

— О, безусловно. Это в их природе, Вик…тор, это заложено в их основу. Так они поддерживают свои собственные души.

— Заложено кем? — мрачно спросил я. — Кто их построил, зачем?

Геннадий растерянно посмотрел на Инзора, словно в поисках поддержки, но альв лишь молча качнул головой.

— Боюсь… Боюсь, на эти вопросы вам никто не ответит.

Оррисс мог бы ответить, даже клятву был дать готов. Но теперь он дрыхнет в темнице, а Геннадий сидит тут и мямлит. Вслух я этого, разумеется, не сказал — это было бы весьма обидно и несправедливо.

— Поймите, лорд Виктор, — мягко вмешался Инзор, позволяя сомнологу передохнуть. — Вечными замки называются по причине. Их история уходит корнями в столь глубокое прошлое, что его помнят разве что старейшие из драконов.

— Если они такие вечные, то почему разрушаются? Сколько их было изначально, какие остались?

Инзор и Геннадий снова переглянулись. Слово вновь взял сомнолог:

— Я подозреваю, что термин «вечные» здесь означает «очень долговременные», но это звучит не так красиво… Давайте посмотрим. Полночь жива, теперь в этом нет сомнений. Сумрак стоит, там пропали не менее трёх человек за последние годы. Насчёт Заката сказать, увы, не могу…

— Закат стоит, — подал голос альв. — Но, если судить по титулу его хозяина, там творится нечто ужасное.

— Так, — сказал я. — Точно. Титулы моих «коллег», а вместе с ними и список замков. Геннадий, подождите пока вспоминать. Вы же всё записали, уважаемый Инзор?

— Как вы и просили.

Передо мной на стол лёг лист бумаги, где в виде аккуратного списка стояли всего три названия — и пометки после них. Почерк у альва-лингвиста был исключительно аккуратный и красивый, не чета моим собственным каракулям…

Жаль только, что в виде написанного текста на его языке я не понимал ни слова.

— Нужен перевод, — коротко сказал я. Инзор изумлённо вскинул брови, а затем хлопнул себя по лбу — удивительно, что этот жест был абсолютно одинаков среди людей и альвов.

— Приношу свои искренние извинения, лорд Виктор! Я постоянно забываю об особенностях этого места…

Текст на бумаге гласил следующее:

Вечный замок Закат. Определяющие черты хозяина: Испепеляющий, безжалостный, одержимый, кровавый, безумный.

Вечный замок Полдень. Определяющие черты хозяина: Очищающий, безжалостный, непримиримый, законник, каратель.

Вечный замок Полночь. Определяющие черты хозяина: Очищающий, милосердный…

Инзор вдруг запнулся, читая с листа, хотя в моём титуле ещё явно оставался текст.

— Лорд Виктор, простите, я ничего не придумывал. Заклинание передало титулы на момент нашего самого первого визита…

— Ничего страшного. Продолжайте.

Он откашлялся и продолжил:

— Очищающий, милосердный… колеблющийся, ранимый, блуждающий во тьме.

Да, блин, Кас сослужила мне добрую службу, скрыв некоторые аспекты моего титула. А как же «властитель бесчисленных земель» или «сжигающий древнее зло»? Впрочем, про зло уже потом было, сложно упрекать систему, отвечающую за титул. Насчёт ранимости я бы поспорил, но остальное, надо признать, угодило в точку. Как блуждал в грёбаных потёмках, так и блуждаю до сих пор. Неудивительно, что Альхирет решил развести меня как последнего лоха.

И тем приятнее, что удалось настучать ему по рогам.

— Так что, всё это добро показывается каждому посетителю?

— Думаю, нет, лорд Виктор. Каждый попадает в Полночь по-своему, и далеко не всегда знает, чего ждёт.

Геннадий мелко закивал в поддержку слов нового знакомого.

Наша беседа продлилась не менее четырёх часов — более половины отпущенного мне времени в Полуночи. Под конец у меня возникло странное двоякое чувство: с одной стороны, новой информации оказалось очень много, с другой — её почти невозможно было толком использовать. Геннадий и Инзор сходились на том, что «вечные замки» стояли на неких «силовых точках мироздания», но их точное местоположение оставалось загадкой. То ли в отдалённых частях известных миров, то ли в закрытых, закупоренных мирах, созданных специально для них. Когда-то существовал ритуал невероятных масштабов, позволяющий перенести к границам замков целые армии, осаждать и захватывать, но о нём никто не слышал последние лет пятьсот. Цель их постройки также была неизвестна. Зато когда они пробуждались, получая хозяев, их «тени» влияли на пространство в других мирах. Открывались новые маршруты для торговцев, проповедников, завоевателей — стоило лишь нанести визит в нужный замок и поклониться хозяину в ноги.

Если, конечно, у хозяина в титуле не значилась строчка «пожирающий гостей».

Замка по имени Сумрак не было в списке Инзора, поскольку тот стоял без хозяина долгие годы. По мнению Геннадия некогда существовали замки-близнецы Заря и Рассвет, но оказались разрушены в неизвестный период. По словам Инзора изначально вечных замков было семь, без уточнения названий. И… это всё. Буквально всё, не считая мелочей, вроде особенностей тех или иных титулов хозяев. Понятно, что у владыки с титулом «кровавый и безумный» не стоило искать убежища.

Но всё остальное… всё остальное! По истории самой Полуночи — полнейший провал. Бог с ним, со строителем замков, мне хотя бы выяснить их особенности, различия кроме названий? Из гостей удалось выудить лишь то, что Сумрак здорово напоминал Полночь, а вот Полдень скорее был её антиподом по архитектуре. И то, информация из третьих рук. Опять-таки, хозяева «тёмных» замков зачастую тяготели к таким прелестям, как «одержимость» и «кровавость», но это ходило скорее на уровне слухов… Когда же я заикнулся о Знающих и связанных с ними мирах, Геннадий резко побледнел и заткнулся, а Инзор мягко попросил не упоминать о таких сущностях всуе. Можно накликать беду, даже под покровом Полуночи.

Скорее всего в пику своей славы замки были чем-то большим, неизмеримо большим. Возможно, если бы я попытался расспросить какого-то менестреля, он бы поведал мне легенды о прошлом, в части из которых даже имелись бы крупицы правды. Шаэль, вроде идёт на поправку? К тому же не стоит забывать о Мордреде — теперь, когда с помощью Инзора можно наладить какое-никакое общение…

Время, неумолимое время, утекающее куда быстрее, чем глинтвейн со дна кувшина. Никто не мог дать чётких ответов сейчас, они всегда лежали где-то в области «потом».

Но что, пожалуй, самое обидное — я не мог даже воспользоваться способами моих гостей, чтобы перенестись между мирами.

— Простите, лорд Виктор, — печально улыбнулся Инзор. — Моё заклинание предназначено только для альвов и только для просителей. Вы же, как хозяин, стоите недостижимо высоко.

— Мой способ, — замялся Геннадий. — Работает только на меня, и он, как бы это сказать… не слишком надёжен. Моя специализация — иллюзии, миражи, как вы уже могли заметить, а перенос осуществляется путём паразитирования на механизме притяжения…

Я тоскливо подумал, что лучше бы он мог что-то красиво соврать, чем вот так рассказывать правду. Исследования Геннадия и природа его неожиданной магии всё равно представляли интерес, но это были вопросы для другого времени.

Моим ключевым приоритетом сегодня была доставка шкатулки Князя в Жёлтом в Полночь, и для этого требовался рабочий способ перемещения между мирами. Тот, которым переносился я сам, оставался загадкой, которую Инзор с Геннадием не могли решить. Их способы не подходили, равно как и другие ритуалы, направленные на получение аудиенции у хозяина. Удивительно, но я не мог напроситься на приём к самому себе. Эту ветку можно было смело объявить тупиковой и искать другие, стараясь не обращать внимания на поджимающее время.

Выходит, возвращаемся к одному из самых первых пунктов. Библиотека или смерть.