Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 3

Глава девятнадцатая

В начале сегодняшнего посещения Полуночи я узнал три новых факта.

Факт первый: большие двери в конце основного коридора можно было открывать не только для приёма гостей. Группа наёмников тоже годилась, причём без ограничения на численность. Двадцать четыре гнолла во главе с Ксарром вошли в тронный зал настолько тихо, что с закрытыми глазами я бы ничего не услышал и не заподозрил. Это впечатляло само по себе, но выходило на совершенно иной уровень, когда я разглядел их экипировку — чешуйчатые доспехи, боевые молоты, тяжёлые копья с четырёхгранными наконечниками, ловчие сети, боласы и туго набитые заплечные мешки. Ничего из этого не звякало, не гремело, даже не шуршало. Кром не шутил, когда называл Зверобоев мастерами своего дела.

Факт второй: дракончики, от пуза наевшиеся мяса гигантских рептилий и земноводных, росли не по дням, а по часам. На прошлой неделе Ава и Ян по размеру не превышали средних домашних кошек, а сегодня могли потягаться с крупными спаниелями. Как ни странно, это не уменьшило их энергичность, скорее наоборот. Только появление отряда гноллов заставило парочку слегка угомониться и сесть по обе стороны моего трона, изображая сфинксов. Охотники при этом и глазом не моргнули.

Факт третий: Кас всё ещё не разучилась удивляться.

Леди-призрак возникла рядом со мной так внезапно, словно её принесло порывом ледяного ветра. Когда она заговорила, её голос звучал слегка выше обычного, что в её случае означало волнение.

— Вик?

— Да?

— Я не буду спрашивать, где вы взяли этот предмет. Но позвольте спросить, как?

— Что «как»? — на всякий случай уточнил я.

— Как вам удалось убедить Надзирателя расстаться с ним?

— Сказал, что попытаюсь испепелить Оррисса, — честно сказал я. — А до этого намекнул, что задача и без того тяжеловата… А что, ценная штука?

— Ценная, — ровно ответила Кас, возвращаясь к своему обычному тону.

— Опознала?

— Для этого артефакта не требуется опознание. Равно как для револьвера, что вы носите на поясе и ключа, что вы носите на шее.

Оказывается, я тоже не разучился удивляться — впрочем, этому не требовались доказательства. И, прежде чем Кас снова открыла рот, я не удержался от дурацкой, понятной только мне шутки.

— Погоди, не говори, дай угадаю. Неужто это Оковы Войны?

— Вы почти угадали, Вик, — абсолютно серьёзно сказала Кас. — Это Оковы Судьбы.

Неизвестно, сколько столетий Надзиратель хранил у себя в глотке один из знаковых артефактов Полуночи, но достаточно долго, чтобы его посчитали безвозвратно утерянным. При этом моя «геройская» шутка попала настолько близко к цели, насколько возможно. Оковы Судьбы, защёлкнутые на одной руке, лишали жертву магических способностей, на двух руках — не давали двигаться. Если у врага не было рук, годились любые конечности — ноги, хвосты, щупальца, что угодно. Разомкнуть Оковы мог только ключ от всех дверей.

Разумеется, существовали и ограничения. Артефакт не делал различий между живыми и мёртвыми существами, но не оказывал никакого эффекта на тех, у кого не имелось души с точки зрения Полуночи. Гаргулий, скажем, им ловить было бесполезно, и Адель тоже — возникни у меня вдруг такое странное желание. Длительность действия Оков напрямую зависело от могущества пойманного врага — застегни я их на Альхирете, и он бы освободился минут через десять. На ком послабее они могли продержаться несколько часов, но в итоге всё равно бы открылись и рассыпались. Механика та же, что и у отпирающего их ключа, по умолчанию доступен единственный заряд.

Но даже учитывая все эти минусы, Оковы Судьбы выглядели настоящим подарком судьбы — и мне не было стыдно за этот каламбур. Жаль только, что не на ком потренироваться их защёлкивать так, чтобы они не «разрядились», ведь любая попытка шла в зачёт, даже на конструкте. Разве что купить на Земле примерную копию и упражняться уже с ней, но это затея на будущее.

Следовательно, сегодня у меня будет ровно один шанс для их применения.

— Рапоррт.

Ксарр вынырнул откуда-то из темноты — быстро и, как и раньше, абсолютно бесшумно. Лидер отряда Зверобоев настоял, что разведку будут проводить только он и пять самых опытных ловчих, пока остальной отряд, включающий Кару, Крома и меня, останется ждать у выхода из колодца. Подземный сегмент с грибами и змеями мы преодолели без малейших приключений, но его даже нельзя было считать за разминку.

— Прроложили кратчайший путь к цели, — продолжал гнолл, и к моему удивлению развернул передо мной грубую, но точную карту окрестностей, начерченную углём на куске льняной ткани. «Целью» была башня, где засел Оррисс, а кратчайший путь лежал через обычный лабиринт внутренних двориков и заброшенных построек. Не так далеко, как могло бы быть — даже ближе, чем от мастерской.

Но и не сказать, что совсем уж близко, учитывая обстоятельства.

— Много гаргулий по дороге?

— Восемь на урровне земли. Семь на соседних крышах. Пока идём, с нижними прроблем не будет, а верхние не проснутся.

— А когда доберёмся до башни?

— Скоррее всего проснутся, — спокойно сказал Ксарр. — Но мы с ними рразберёмся. Ворон не сбежит?

Я уже думал над этим вопросом, и не пришёл к однозначному выводу.

— Сложно сказать. Оррисс знатный трус, но я его в прошлый раз крепко разозлил. В любом случае, он — целиком моя забота.

— Прринято.

По заранее согласованному плану в случае моей временной смерти отряд гноллов тут же отступал назад, через подземелье и сад, вплоть до тронного зала. Ксарр щедро предложил в таком случае повторить вылазку в другую ночь, но я не видел смысла. Во второй раз Оррисс будет наготове, и либо грамотно организует оборону, либо свалит, прихватив с собой наиболее ценные сокровища, и забьётся в какой-нибудь дыре. У нас была только одна попытка, ставка на эффект неожиданности и болезненную самоуверенность семиглазого ворона. С его точки зрения подобная операция должна была готовиться как минимум пару недель, да и какой опасности можно ждать от хозяина, что заселился в Полночь буквально пять минут назад? По его, Оррисса, меркам.

И пока он пребывал в благостном неведении, мы продвигались вперёд.

Первая партия из двух «валунов» обнаружилась в небольшом закутке, рядом с частично развалившейся подсобкой. И здесь Ксарр удивил меня ещё раз, пригласив понаблюдать за рабочим процессом и сходу раскрыв один из секретов уничтожений гаргулий. Форма валуна позволяла каменным конструктам сохранять энергию, но оставляла их уязвимыми — хотя, казалось бы, как можно повредить валуну? Быстро выяснилось, что ещё как можно, главное знать, куда бить.

Двое ловчих скользнули вперёд, каждый к своей цели, взяв наизготовку боевые молоты. Ксарр коротко махнул рукой, и по округе разнеслась серия глухих стуков, сменившихся хрипом просыпающихся гаргулий. Только вот разворачивались они с трещинами, змеящимися по затылкам и лбам! Чудища не успели даже взмахнуть крыльями, как к ним подскочили новые ловчие, вгоняя в эти трещины тяжёлые копья, словно клинья. За какие-то пять секунд две уродливых башки развалились на куски, а обезглавленные тела, помедлив, рухнули на землю.

Все затихли, прислушиваясь и всматриваясь в окрестности. Но нет, потасовка была слишком быстрой и не настолько шумной, чтобы разбудить других тварей. Гноллы потратили минуту, чтобы извлечь из каменных тел нужные им материалы, я подчистил останки, втянув в переносной карман. Минус две, всё ещё остаётся дофига впереди. Тринадцать по дороге, и неизвестно сколько Оррисс сможет позвать на помощь, когда осознает степень угрозы. В прошлую нашу встречу он мог дистанционно проверить численность своих прислужников, но явно не получал сигналов об их уничтожении. При некотором везении коллекционер не заподозрит неладного, пока мы вежливо не постучим в дверь у основания его башни.

Постучим так, что ему придётся открыть.

За неполный час отряд Зверобоев, усиленный двумя рубаками и одним хозяином Полуночи, разделал под орех одиннадцать гаргулий — немыслимое ранее число. Восемь, что Ксарр верно насчитал на земле, ещё двух внутри обширного зала с дырявой крышей и одну, что патрулировала в полёте на низкой высоте. В боевом режиме эти твари обладали потрясающей скоростью и реакцией, но трёх боласов, прилетевших из темноты, гаргулья явно не ожидала, равно как и быстрой обработки молотами после падения. И всё-таки, они начали пробуждаться сами по себе. Это могло означать, что Оррисс очухался, хоть ещё и не начал паниковать.

Когда мы добрались до башни, на крышах зданий вокруг застыли пять пробудившихся фигур чудовищ. Много для одного меня, но в самый раз для отряда профи, которые на все сто отрабатывали каждый вложенный в них грамм драгестола. К этому моменту скрываться было бессмысленно, и я вальяжно помахал гаргульям рукой, привлекая внимание. Каменные твари бросились вниз, две тут же упали, словив по пуле из Райнигуна в распахнутые крылья. Оставшиеся хотели повторить со мной старый трюк с хватанием и подниманием в воздух, а получили вылезшую из ниоткуда толпу ловчих гноллов, которые превосходили их пять к одному. Итог: у нас трое раненных, которым тут же вкололи препараты для регенерации, у гаргулий не выжил никто.

Глубоко вздохнув, я достал из сумки на поясе шприц от Терры, но не для лечения, а усиления способности. То, что я заказал ещё неделю назад, и до сих пор не был уверен, что оно сработает как запланировано. В лучшем случае это позволит привлечь и удержать внимание Оррисса на достаточно долгое время, чтобы надеть на него наручники и обезвредить. В худшем… я старался не думать о худшем результате.

Я уселся возле основания северной башни, скрестив ноги по-турецки, протянул ладонь и коснулся одного из сорных растений, что тут и там пробивались через щели в древней брусчатке.

Спустя пару минут земля подо мной едва заметно дрогнула.

— Что. Здесссь. Происссходит⁈

Шипящий, почти искусственный голос Оррисса невозможно было перепутать ни с чем. Я разлепил глаза и сделал глубокий вдох, выходя из состояния полутранса, в который погружала «Трава, что крушит камни». Ситуация явно изменилась к худшему, но оставалась под контролем — иначе бы Ксарр, Кара или Кром побеспокоили меня раньше.

Почти всё пространство вокруг было усеяно кусками уничтоженных гаргулий. Из двадцати пяти ловчих на ногах осталось семнадцать — один лежал без сознания, семеро могли двигаться, но получили тяжёлые раны. Кара и Кром остались невредимы. Им всем противостояли восемь каменных тварей, которые не решались лезть врукопашную, и вместо этого забрасывали гноллов с высоты импровизированными снарядами, в том числе останками своих товарищей. Гноллы уворачивались, швыряли в ответ сети и боласы, но гаргульи теперь были настороже.

Я надеялся, что Оррисс лично решит поучаствовать в замесе, но его нигде не было видно. Откуда он тогда говорил?

— Я ссспросссил, что здесссь происссходит⁈

Ну да, стоило догадаться — злобное шипение неслось из-за закрытой двери. Вместо того, чтобы понаблюдать снаружи, семиглазый ворон просто спустился на первый этаж. В башне он явно чувствовал себя в безопасности — и именно на этом его можно было подловить.

— Происходит выселение проблемного жильца, — ответил я, рассеянно наблюдая за схваткой ловчих и гаргулий. Одна из тварей взялась за слишком большой кусок камня и летела медленней других — я с удовольствием угостил её пулей из Райнигуна.

— Что ты сссказал⁈

— Что слышал. Выходи наружу, Оррисс, если не хочешь быть вытащенным за хвост. Надзиратель тебя уже заждался.

— Сссамонадеянный глупец! Тебе никогда не проникнуть внутрь!

— Неужели?

— Так и есссть. Дверь в башню подвлассстна только мне!

По правде говоря, я мог бы оспорить его утверждение, но этого не было в планах. Я уже пробовал драться с Орриссом в его личных покоях, и не получил от этого ни малейшего удовольствия. Нет, он был нужен мне снаружи, сбитым с толку и напуганным до усрачки.

— Допустим, дверь за тобой. А как насчёт фундамента?

— Насссчёт чего?

Я закрыл глаза, присел и положил руку на землю. Земля снова дрогнула — более ощутимо, чем в прошлый раз.

— Что? Что происссходит⁈

— Ты не представляешь, — проникновенно сказал я. — Сколько спящих семян молодых деревьев скопилось здесь за столетия. Полночь не давала им расти, даже в заброшенных зонах, но сейчас дело особое. Мне понадобится всего пять минут, чтобы заставить их рвануть вверх и уничтожить половину фундамента твоей башни. Как ты думаешь, сколько она простоит после этого?

Образовавшуюся паузу хорошо заполнил звук падения очередной гаргульи. В воздухе и на крышах их осталось всего шесть.

— Ты… безумец… — прохрипел наконец голос из-за двери. — Это твой сссобственный замок! Ты сссобираешьссся обрушить на него целую башню⁈

— Знаешь, в мире, откуда я родом, была очень популярна одна песня. Там говорилось, что сперва надо кое-что разрушить до основания, а потом уже поверх этого строить. Идея, конечно, грубовата, но…

Мой расчёт был довольно прост: без времени на подготовку, сортировку любимых предметов и продумывание пути отхода Оррисс должен был потерять контроль. Он слишком долго сидел на одном месте, слишком к нему привязался, слишком привык ускользать и откупаться от череды хозяев Полуночи. И теперь угроза такого масштаба, ни с того, ни с сего? С моей стороны обрушение северной башни было самым крайним из вариантов, самым скверным и непредсказуемым, который мог повлечь за собой большое недовольство замка. Но эта язва давно напрашивалась на вычищение.

Чего я не ожидал, так того, что Оррисс начнёт действовать немедленно.

Дверь в башню не распахнулась — слетела с петель, с размаху ударив в меня и заставив покачнуться. А следом за дверью из проёма вылетел Оррисс — и мне впервые удалось разглядеть его во всём великолепии. Он был несколько меньше, чем казался в темноте, но всё равно очень высоким и непередаваемо сумасшедшим. Его тело больше напоминало человеческое, но с чёрными перьями, торчащими неаккуратными пучками, и кое-как прикрытое десятками поясов и ремней. Худую голую шею оттягивали многочисленные ожерелья, от тяжёлых золотых до ниток с нанизанными бусами. То, что я в темноте принял за шипы, оказалось всякой мелочью вроде ножей и отвёрток, торчащей из бесконечных карманов на поясах. Если бы я нагрузил на себя таким количеством хлама, то скорее всего не смог бы сдвинуться с места.

Но Оррисс оставался таким же шустрым, как и в нашу первую встречу. И все его семь жутких немигающих глаз прямо-таки сочились ненавистью. У меня было не больше секунды, чтобы разглядеть его в деталях и подготовиться к бою.

Потому что затем он издал пронзительный клич и бросился на меня, планируя оторвать голову большими загнутыми когтями.

Даже если бы гноллы не были заняты с гаргульями, я сам велел им не вмешиваться. Это был мой бой, и несмотря на успешную первую атаку врага, я не поддался. Здесь, снаружи, я мог воспользоваться полной силой «Зверя в лунном свете», а также недавно открытыми возможностями «Метаморфа». Когти Оррисса впились не в тонкую человеческую кожу, а в бугристую шкуру носорога, которая внезапно покрыла мою шею. Короткий меч сверкнул, рассекая вражескую лапу, и на землю упали капли чёрной крови — удивительно, но семиглазый ворон не иссох за столетия. Правда, в следующую секунду меч отлетел в сторону — скорости моему противнику всё же было не занимать. Но у меня оставалось достаточно оружия, включая собственное тело.

Какое-то время мы только и делали, что наносили друг другу раны, сцепившись во что-то вроде большого клубка из когтей и перьев. Затем Оррисс сообразил, что порезы от его когтей быстро затягиваются под лунным светом и решил сменить тактику. Издав свой фирменный визг и оглушив меня на долю секунды, он сомкнул вокруг моего тела колючие объятья и рванул ввысь. Проверенная тактика гаргулий, получить преимущество в родной воздушной стихии и в идеале превратить врага в лепёшку.

Проблема Оррисса была в том, что я ожидал от него именно этого — и дал кое-кому соответствующие инструкции.

Мы поднялись высоко, очень высоко — до самого верхнего уровня северной башни, когда воздух разорвал пронзительный свист. Мне хватило полсекунды, чтобы сделать то, что я мог сделать с самого начала — рвануться и освободиться из хватки ценой разодранных в кровь предплечий. А вот Оррисс среагировать не успел — и попал под удар большого арбалетного болта, выпущенного из ручной баллисты, которую как следует доработала и настроила Адель. Когда все гаргульи отвлеклись на потасовку с гноллами, моя исполняющая обязанности механика спокойно вышла на крышу, откуда нас когда-то притащили на вершину башни, и стала ждать. Попытка семиглазого ворона сбежать или сбросить меня с высоты была сигналом к действию.

Оррисс упал на землю первым — истекающий чёрной кровью, переломавший все конечности, но живой. Я спланировал следом и не торопясь застегнул на нём Оковы Судьбы.

— Ссспассси, — его шипящий голос звучал совсем тихо, но по-прежнему различимо. — Пощади. Всссе мои богатссства будут твои.

— Без обид, но они и так теперь мои.

— Не всссе. Ссспрятал сссамое ценное. Ссскажу, где.

— Найду сам.

— Жнец, — не сдавался Оррисс. — Ссстарый Жнец. Ужасссный, грозный Жнец. Рассскажу всссе ссспосссобы избежать. Рассскажу, что он такое и где сссидит. Отпусссти.

— Заманчиво, но нет.

— Всссе тайны, что я знаю. Всссе сссекреты. Кто поссстроил замки. Кто сссломал Полночь. Как вернуть сссвободу ссслугам. Я знаю всссё! Всссем поделюсссь, клянусссь на крови!

Признаться, на этом моменте что-то внутри меня ощутимо ёкнуло. Так ёкнуло, что рука словно против воли потянулась к ключу на шее, и пришлось её останавливать. Если дал слово, то слово надо держать, как бы соблазнительно не выглядело нарушение. Все ответы, вот они, прямо на ладони, протяни и возьми…

— Прощай, Оррисс.

Семиглазый ворон слегка дёрнулся и застыл, глядя на меня немигающим взглядом. Порыв ледяного ветра пронёсся по округе, заставив шерсть гноллов встать дыбом, а меня — поёжиться.

Жнец явился без опоздания и молча исчез со своей добычей.