Искатель боли

Глава 15

— Ваша Милость, вы не заняты? — В дверной проем робко заглянула взъерошенная голова молодого писаря. — Я выписал все о том человеке, которым вы интересовались.

— Да, Хумон, входи, — пухлощекий мужчина с по-старчески дряблой кожей добродушно махнул подчиненному, приглашая в опочивальню. Сейчас уже давно стемнело, так что он перебрался из своего рабочего кабинета в уютную спальню, где при сиянии магических светильников продолжал работу на благо государства.

Юный парень, едва ли старше двух десятков зим, покорно исполнил волю императорского служителя, по пути отвесив наместнику почтительный поклон, и вошел внутрь.

— Так-так-так… — пробормотал наместник, принимая стопку ровных пергаментов у писаря. — Давай посмотрим. Можешь попить вина, пока я вникаю в курс дела.

Сказав это, мужчина выпал из реальности, целиком погружаясь в чтение. И с каждым новым отложенным листком удивление его росло все больше. В какой-то момент хозяин покоев даже забылся и принялся сквернословить вполголоса, хотя в присутствии подчиненных он всегда старался не разговаривать с самим собой. Ему не нужно было, чтоб по Махи ползли слухи о чудаковатости проводника воли императора и лица закона во всем этом городе.

— Просто поразительный юноша, — почти восхищено пробормотал наместник, — и откуда только этот Данмар вырисовался?

— Есть подозрения, что из пригорода, господин, — подал голос писарь, посчитав, что вопрос адресован ему. — По крайней мере главарь банды работорговцев, обвиняемый в убийстве Хоурая Дивита, на каждом допросе поминает мальчишку с тем же именем…

— Хм-м-м… а ведь получается, что этот юнец хоть и косвенно, но замешан в двух самых громких происшествиях этого года. Смерть главы Дивита и исчезновение наследника Атерна. Просто совпадение?

— Даже и не знаю, господин…

Наместник снова углубился в изучение бумаг, и вскоре наткнулся на один пергамент, заинтересовавший его.

— Это что? — Спросил он у писаря, протягивая тому листок.

— Доклад Мэтра Хармы, — тут же выдал тот, будто ждал вопроса. — Если помните, господин, именно на нее вы возложили обязательства по исполнению строевого эдикта его сиятельства Иилия.

— Я на память не жалуюсь, Хумон, — слегка поморщился мужчина, — я о другом. Тут сказано, что Данмар обучается владению воздухом и целительству.

— Все так, господин, — поклонился писарь. — Я прошу прощения, что упустил этот момент и не указал об этом в своих записях раньше.

Глянув на подчиненного так, будто подозревал, что тот посмел над ним насмехается, наместник принялся перебирать стопку уже прочитанных им пергаментов.

— Где же, где же… о! Вот оно! — Хозяин покоев победно зажал в пальцах листок и тоже передал его Хумону. — Там сказано, что Данмар убил в Поединке Воли почти полноправного Владеющего земли Дексама Иматироса. Ты явно что-то напутал.

— Вовсе нет, Ваша Милость! — Писарь обиженно поджал губы, оскорбившись от подобного обвинения. — Я все тщательно перепроверил! Этот юноша действительно сразил аристократа будучи Аколитом воздуха.

— На первом году обучения? — Добавил наместник, вопросительно изгибая бровь.

— На первом году обучения, — бесстрастно подтвердил его собеседник.

— Какой способный ученик! Хумон, передай командиру городской охраны, что я хочу завтрашним утром видеть Данмара у себя. Мне о многом нужно расспросить этого мальчишку.

— Боюсь, Ваша Милость, что это невозможно.

— Это еще почему? — Наместник нахмурился, предчувствуя нехорошие вести.

— Юнец покинул город, — коротко отчитался писарь. — По слухам, он еще при свете третьего осколка направился к Дьявольскому разлому, и с тех пор о нем нет никаких вестей.

— Как же скверно… — грустно покачал головой хозяин покоев. — А я уж было подумал, что нашел для Его Сиятельства кандидата в преторианскую гвардию…

— Вы думаете, он не вернется?

— Когда речь заходит о Диком континенте, ни в чем нельзя быть уверенным, — задумчиво изрек чиновник. — Это настоящий кровавый водоворот, в котором ежегодно захлебываются тысячи опытных воинов. Там опасность может подстерегать под каждым кустом и в каждом овраге. Не все выдерживают такого постоянно напряжения и рано или поздно все-таки совершают фатальную ошибку…

В опочивальне повисла глубокая пауза, в ходе которой наместник задумчиво постукивал ногтем по полупустому кувшину с вином.

— Но события, происходящие вокруг Данмара, все равно слишком интересные, чтобы бросать все на самотек. Подготовь депешу, Хумон, — распорядился мужчина, — я все же направлю ее в канцелярию императора под своим оттиском. Если мальчик объявится в порту Агата, его сопроводят в Махи.

— Я все понял, Ваша Милость, — склонился в поклоне писарь, — сию же минуту приступаю!

Глядя на то, как храмовник извлекает из широкой петли свой огромный полуторный меч, я встал в свою необычную стойку, выставив руки на уровне груди. Неприятно заныло прокушенное демоном предплечье, но меня эта боль даже не смогла отвлечь. Я без страха готовился вступить в схватку, в которой у меня не было ни малейшего шанса. Ведь возлагая мое тело на погребальный костер, мне даже не оставили оружия. А помимо паладина тут стояло еще около полусотни храмовников разной степени потрепанности, но все еще вполне боеспособных. Они точно не станут молча наблюдать и ждать, пока я убью их лидера.

Хотя, самонадеянно о таком говорить. Я еще не знаком со своей новой демонической сутью, и даже не знаю, как поглощать чужую Искру. И что-то я сомневаюсь, что опытный Черный Щит даст мне время на изучение новых способностей… Но Анима Игнис и крылья у меня никто еще не смог отнять.

Внезапно между мной и воинственно настроенным экзархом выскочила чья-то фигура, размахивая парными саблями.

— Убери меч, Паладин! — Узнал я внезапно голос Кавима. — Это не демон, это Данмар!

— Отойди, идиот! — Прорычал храмовник. — Ты же своими руками уложил бездыханное тело мальчишки на костер! Сгинь, пока это отродье не вцепилось тебе в спину!

— Но ведь демоны не могут вселяться в мертвых! — Выпалил Владеющий, показывая удивительную осведомленность в этом вопросе. Однако, экзарха этот аргумент не убедил.

— Но и мертвые не могут восставать сами по себе! — Парировал он, уже примеряясь, как бы половчее перерубить южанина и меня заодно пополам.

Во время этой перепалки, я быстро осмотрел собственное искусанное и исцарапанное одержимыми тело и поразился. Стоп… так ведь здесь я не выгляжу, как багровый шипастый демон! Я все еще в обличии мальчика Данмара! Значит, ничего для меня еще не потеряно!

— Кавим, — подал я голос, — как ты узнал, что это в самом деле я?

— Твоя кривая стойка ни на что в этом мире не похожа, — приглушенно ответил шахирец, не сводя глаз с приближающегося паладина.

Заслышав наш разговор, Черный Щит вдруг остановился.

— Эй, мальчишка! — Крикнул он, обращаясь ко мне. — Как меня зовут?

— Экзарх Месиз, — тут же отозвался я. — Вы думали, что я забуду за ночь?

Это было странно, но храмовник вдруг убрал меч и выставил перед Кавимом раскрытые ладони, демонстрируя мирность намерений.

— Отойди, южанин, мне надо осмотреть мальчика и убедиться, что он не одержимый.

Кавим, все еще недоверчиво поглядывая на последователя Воргана, отступил немного в сторону, но сабель не убрал.

— Посмотри на меня, — требовательно приказал Месиз, опускаясь передо мной на одно колено. — Не отводи взгляд!

Я побоялся, что сейчас-то точно начнется бойня. Ведь послушники каким-то образом могут ощущать демонов, значит, Черный Щит никак не сможет упустить из виду мою дарованную Асмодеем природу…

— Невероятно! — Шокировано выдохнул паладин, поднимаясь с земли. — Ты вернулся с того света, мальчик! Я повидал слишком много трупов, чтобы ошибиться. Ты определенно был мертв! Но как, Ворган тебя разрази?!

— Великий Страж посчитал, что моя миссия еще не закончена, — загадочно изрек я, не собираясь вдаваться ни в какие подробности, больше озадаченный тем, что такой опытный воин не узрел во мне семя камбиона.

— Ты видел его? — Тут же выкрикнул кто-то из строя храмовников. — Ты видел Воргана?! Был в его чертогах?!

В памяти пронеслись эпизоды безумного забега по эпохам и тысячи смертей, которые я успел испробовать в гостях у Асмодея, и на мои уста сама собой наползла слегка безумная улыбка.

— Не торопите события, доблестные жрецы, — вздохнул я. — Вы все узнаете, когда придет ваше время. Это тайны не для живых.

Принимая такой ответ, полсотни человек в едином порыве вскинули пальцы к переносице, вознося молитву своему богу. А Месиз снова взялся за факел и погребальный обряд продолжился.

— Я рад, что ты жив, — горячо шепнул пристроившийся рядом со мной Кавим, крепко сжимая мое плечо.

Увидев, что я никак не реагирую на его прикосновение, он взъерошил мои слипшиеся от крови и комьев грязи волосы, удивленно цокнув.

— Смерть меняет людей, мой друг, — тихо пояснил я Владеющему в ответ на его изумленный взгляд.

— Это великое чудо, Данмар, — вымолвил шахирец с каким-то фанатичным блеском в глазах. — И произошедшие с тобой изменения по сравнению с этим лишь мелкая пыль!

— Вовсе нет, Кавим, не пыль. Они теперь часть меня. Пойдем, нам нечего больше делать в этом проклятом месте. Это была ошибка, рваться сюда.

— Но как же тризна? — Попытался остановить меня спутник. — Мы бок о бок сражались с этими людьми! Пусть мы и мало их знали, но обязаны почтить их память!

— Пятая застава пала, — безжизненно ответил я, оглядывая неполные пять дюжин выживших жрецов. — Из полутысячи воинов остался лишь каждый десятый. Нам опасно здесь находиться, ведь еще одного такого исхода одержимых жрецы не выдержат. И может статься так, что наши тела уже некому будет даже возложить на костер.

Обратный путь до Ши-уанга занял куда меньше времени. Без медленных обозов и телег, которые постоянно вязли в размокшей влажной почве, мы шли гораздо быстрее. Кавим, конечно, очень протестовал против одиночного путешествия, утверждая, что это гарантированное самоубийство. Он считал, что переждать несколько ночей до прибытия какого-нибудь отряда будет намного безопасней. Но я своей непоколебимой уверенностью сумел сломить его сопротивление, и мы отправились в дорогу уже через считанные часы после моего воскрешения.

Храмовники не стали нас задерживать, занятые погребением своих соратников, но интерес, горящий в их глазах, говорил о том, что им очень хочется расспросить меня о том, что я видел в загробном мире. Эти люди вообще легче кого бы то ни было относились к смерти. Будучи последователями бога-стража, они прекрасно знали, что им предстоит умереть в бою. Пусть не сегодня или завтра, но, к примеру, через год. Лишь считанные единицы из них доживут до того возраста, когда плоть ослабнет настолько, что не сможет держать меч и разить врагов. Поэтому подробности о посмертии очень сильно будоражило их умы и стимулировало любопытство.

Возвращаться только вдвоем я не боялся по одной простой причине. Как только Асмодей напоил меня своей кровью, я стал чем-то гораздо более страшным, чем кишащие в этих лесах одержимые. Они-то были всего лишь кусками мяса, движимыми чужой волей и духом, а я… Я же был полноценным демоном. Новорожденным, неопытным, но, если верить правой руке Дьявола, далеко не последним в их иерархии. Поэтому вся мелочевка просто сбегала с нашего пути, едва мы с Кавимом показывались на горизонте. Эти твари почему-то очень хорошо чувствовали наше с ними родство. Почему же целый паладин, элитный демоноборец, прозевал этот момент? Не могу никак взять в толк…

И хоть я сам пока не замечал в себе особых внешних изменений, а внутренние пока проявлялись лишь в резкой перемене характера, но кое-кому они уже были видны. По джунглям шел молодой Искатель боли, и от него всем следовало держаться подальше…

До городских стен мы добрались еще засветло, чтобы увидеть картину готового к обороне города. Количество народа над частоколом выросло, наверное, раза в четыре, и нас, почему-то, первое время не хотели пускать за ворота, а держали перед запертыми створками.

Однако вскоре одну из них приоткрыли, впуская нас внутрь, и мы сразу же оказались окружены целой делегацией взволнованных и обеспокоенных людей. Первым делом, конечно, нас внимательно осмотрели жрецы Воргана, ища следы одержимости. И только когда ничего обнаружить им не удалось, к нам прилип мужик лет пятидесяти с залихватски закрученными усами.

— Я комендант Ши-уанг! — Объявил он важно. — Отвечайте на мои вопросы четко и быстро! Кто вы есть?

— Мы есть те, кто спешит убраться подальше от этого всеми богами проклятого места, — колко отозвался я, за что тут же получил локтем под ребра от Кавима.

— Простите моего спутника, — неожиданно учтиво обратился он к усачу. — Малец пережил очень тяжелую ночь. Мы наемники, прибыли сюда в надежде немного заработать.

— Откуда вы? — Смерил меня недовольным взглядом комендант, но распекать за неучтивость не стал. Контраст слов Владеющего и его богатого наряда также не бросился ему в глаза, потому что ночная бойня следами грязи и крови сделала его представительное облачение похожим на обноски.

— Пятая застава.

При этих словах, некоторые из городских защитников суеверно вскинули пальцы к переносице.

— Что там сейчас происходит?! — Встречающий нас мужчина принялся нервно теребить кончик своего уса, разом позабыв о моей невежливости. — Мы видели дымы, но они оборвались на пятой заставе. До нас не дошло ни одного одержимого…

— Потому что все твари там и полегли, — жестко припечатал я, будто самолично отправил под нож каждого демона. Хотя, если верить на слово одержимому, заявившему, что нападение на орденцев было совершено только из-за моего там присутствия, доля истины все-таки в этом присутствовала.

— А застава? — Побледнел комендант.

— Можно сказать, от нее только стены и остались, — сокрушенно покачал головой Кавим. — Из полутысячи защитников выжило около пятидесяти.

— Вот же дерьмо! — Ругнулся усач. — А что с паладином?

— С Месизом? Он выжил. В основном, благодаря ему мы и отбились от орды нечисти.

— Фу-ух, слава небу! Вы не представляете, насколько хорошие вести принесли мне! Прямо сейчас идите к казначею, он вам выдаст награду!

Защитники города засуетились, снаряжая гонцов. Больше четырех сотен человек это были слишком огромные потери, чтобы город легко мог их от себя оторвать. Поэтому им предстояло провести непростую переброску людей с других застав и фортов, а заодно известить и Исхирос о случившемся. А мы с Кавимом двинулись сразу в порт, игнорируя приглашение посетить местную кассу. Пора было возвращаться в Махи, где меня ждало множество незаконченных дел.

Морской путь в Исхирос на этот раз грозил затянуться на гораздо больший срок. На Дикий континент мы шли на скороходной Дрекке, преодолевая некоторые безветренные участки на веслах, а сейчас нашим транспортом стала пузатая кракка, целиком полагающаяся на силу ветра и своих парусов. Это было судно по сложности парусного вооружения не уступающее военному галеону, но только сугубо гражданского назначения. Она была гораздо более вместительной, но чертовски медлительной и неповоротливой.

Но от безделья я не скучал. Напротив, у меня нашлось весьма полезное занятие в виде изучения изменений собственной души. Я погружался в медитацию и часами бродил вокруг замороженного болота, на недосягаемой глубине которого тлела моя Анима Игнис. Только теперь еще из недр этого водоема торчал смоляного цвета кристаллический обелиск, поглощая своими мрачными гранями любой намек на свет. Странный монумент прорезался прямо сквозь толщу льда, будто воткнутый рукой неведомого великана, и вокруг него появилась целая паутина глубоких трещин.

Черный кристалл отзывался на мои прикосновения очень охотно, и казалось, что пробудить его гораздо проще, чем некогда дремавшую Искру. Но я вовсе не спешил обращаться к нему, поскольку не мог знать, чем подобное действие для меня обернется. Тем более, когда со мной в одной каюте обитал Кавим. А ну как я превращусь в то багряное чудище прямо на его глазах? Что я тогда скажу в оправдание Владеющему, которого уже почти перетащил на свою сторону?

— Данмар, можно с тобой поговорить? — Чем-то обеспокоенный голос южанина вырвал меня из медитативного транса, в котором я пребывал бо́льшую часть путешествия.

— Конечно, Кавим, — согласился я, с непонятным сожалением отнимая астральную ладонь от холодной поверхности черного обелиска. — Тебя что-то тревожит?

— Можно и так сказать, — немного помялся мужчина, смущенно переплетая пальцы. — Я бы хотел исповедаться тебе…

— Боюсь, ты что-то перепутал, друг мой, — усталая улыбка наползла на мои губы. — Я не священник.

— Тебе и не нужно им быть. Согласно нашей вере никто не может принять просьбу о прощении, кроме Нальмунаши.

— Тогда я еще больше запутался, ведь до бога мне еще дальше, чем до пастыря.

— Ты ошибаешься, Данмар, — с непреклонной убежденностью возразил шахирец. — Если раньше я еще пребывал в сомнениях, то наше путешествие расставило все на свои места.

— О чем ты, Кавим?

— О ни о чем, а о ком! — Важно поправил меня Владеющий. — О посланнике бога, который на моих глазах победил сначала море, а потом и саму смерть. О тебе, Данмар!