Искатель боли

Глава 14

Для меня время в Аду потеряло свою важность и значение. Я перестал понимать, что делаю здесь, кого жду и как вообще попал сюда. Доминион Асмодея оказался куда более изощренным и злым местом, чем тот, где я провел свои тысячелетия. Здесь помимо боли, страха и отчаянья меня одолевало еще и смятение. Меня непрестанно кидало сквозь времена и эпохи в десятки тысяч различных ролей, большинство из которых я не умел отыгрывать.

Я горел в огне печей, гнил заживо в сырости окопов, медленно убиваемый плотоядной плесенью и умирал под многотонными машинами. Меня размазывали по земле гусеницы танков и разрывали на части огромные снаряды. Я голодал в осаде, из последних сил стараясь заставить худые руки поднимать меч, а потом сразу же растворялся в жаре ядерного взрыва, чувствуя, как яркая вспышка выжигает сетчатку, а мое тело расщепляется на атомы. Монструозные трехметровые винтовки ломали мне отдачей кости, потому что я не знал, как ими пользоваться, а вскоре после этого я падал в примитивные волчьи ямы с отравленными кольями. Я задыхался в тесноте душных отсеков и умирал на просторах холодных планет. Меня держали взаперти пленником и ставили надо мной жуткие бесчеловечные эксперименты, смеясь над моими тщетными попытками выбраться и бежать от этого ужаса. Я боролся с чумными крысами за кусок трупной плоти в умирающих от мора средневековых городах, а потом без всякого перехода уже осознавал себя швыряющим песок в гудящее от пламени нутро раскуроченного реактора. Я терпел крушение в ледяных водах и дрался с другими грешниками за места в шлюпках, падал с огромной высоты, сидя в летательных аппаратах или брел под палящим солнцем по смердящему месиву из человеческих тел куда-то за горизонт. Под пальцами проминалась распухшая плоть, выстреливали фонтанчики мутной дурно пахнущей жижи, и ото всюду лезли бледные трупные черви, но мне нельзя было даже подниматься головы… потому что иначе я стал бы одним из десятков тысяч мертвецов в этих долинах смерти. Меня запирали в каких-то капсулах, втыкая в тело сотни трубок, а потом мне на голову рушились тонны горной породы, сминая мое тело, как старательно разогретый теплыми ладонями пластилин. Я бежал от преследователей, падал в жарко тлеющие каверны и страдал в залитых кровью пыточных застенках.

В мире Асмодея место находилось не только одной лишь войне. Как оказалось, этот проклятый демон утащил и воплотил в своем доминионе самые жуткие и самые жестокие события из людских миров. Он будто бы кидал в лицо каждому обитателю Преисподней издевательское обвинение в том, что этот Ад люди создали для себя сами. И с ним сложно было не согласиться, потому что те сцены, что я пережил здесь, сильно углубили те шрамы, что остались на моей душе.

Никогда бы не подумал, что обрадуюсь хоть какому-нибудь слуге Сатаны, но когда Асмодей вернулся, я готов был зарыдать от счастья. Ведь это значило, что этот чертовски разнообразный кошмар наконец для меня закончится. Ворган и его небесная тысяча, скажи мне кто-нибудь, что я буду скучать по тому другому Аду, то я бы посчитал этого человека конченым безумцем…

— Понравились мои владения, смертный? — С отвратительной ухмылкой осведомился приспешник Князя Тьмы.

Я встряхнулся, словно прогоняя наваждение, и снова ощутил, как мои дрожащие плечи укрывают черные мягкие крылья. Как же приятно… как же мне их не хватало. А ведь я даже не уловил то мгновение, когда они пропали, оставив меня один на один с этой страшной реальностью.

Лорд доминиона, глядя на меня, зло скривился, отчего его демоническое лицо стало совсем уж жутким.

— И почему повелитель решил тебя так одарить? — С какой-то ревностной обидой спросил он, как будто я мог знать ответ. — Ты же просто смертное ничтожество, которое вовсе не понимает, чем обладает…

Не зная, какие слова могут удовлетворить Асмодея, я предпочел смолчать. Хоть этот гигант и явно получил строгий выговор от своего Повелителя за покусительство на меня, но вряд ли это сможет помешать ему продержать меня в своем кошмарном мире еще… кстати, а сколько прошло времени? День? Месяц? Год? Век? Боюсь, что не имею ни малейшего понятия…

— Иногда я размышляю над тем, почему Мессер решил облагодетельствовать такого никчемного червя, и не могу придумать причины, — продолжал рассуждать демон. — А сейчас он и вовсе решил сделать тебя одним из нас…

— Сделать меня… кем?! — Перебил я своего ужасного собеседника, забывшись от удивления. В памяти тут же всплыло то самое обещания Повелителя Ада, в которое я, пожалуй, никогда по-настоящему и не верил. Сделать человеческую душу демоном — разве такое возможно? Хотя, с другой стороны, что я о них знаю? Как они вообще появляются? Вряд ли рождаются от союза любви двух рогатых отродий…

— Глупец! — Внезапно рявкнул Асмодей, покрываясь красными ветвистыми прожилками. Видимо, так проявлялась его раздражение. — Неужели ты настолько туп, смертный?!

— Я… нет… просто…

— Просто замолчи и не гневи меня, — припечатал владыка доминиона, вновь призывая черные молнии.

У меня не было иного выбора, кроме как послушно замолчать, наблюдая как кокон из темных разрядов окутывает нас двоих. Вскоре демон перенес меня в до боли знакомый храм, где в центре полуразрушенного зала стояла каменная купель. Та самая, которая и привела мою душу в тело юного мальчишки Данмара.

Я посчитал, что нахожусь тут один, но когда из-за моей спины вперед вышел четырехметровый Асмодей, то заставил меня вздрогнуть от неожиданности.

— Ты просто смешон, грешник, — не оставил он мою реакцию без внимания, — я даже не знаю, как ты будешь исполнять поручение Мессера.

— Какое… поручение? — С трудом прошептал я, разлепляя непослушные губы.

— Вот такое…

Лорд мстителей распростер над сосудом с кристальной водой свою руку, а потом резко сжал пальцы. Острые когти вонзились в его ладонь, и из ран в купель потекла темная, как и его демоническая кожа, кровь. Падая вниз, капли шипели и распространяли вокруг себя тьму, скверну и ужас. Совсем скоро прозрачная гладь некогда чистой жидкости сравнялась цветом с гнилым торфяным болотом, и только тогда демон соизволил отойти от нее на полшага.

— Пей, — коротко приказал он, и я снова не смог воспротивиться.

Глядя в мутно-черную пелену, в которой не отражалось совершенно ничего, я робко протянул сложенные лодочкой ладони и зачерпнул немного крови Асмодея. Первый глоток был подобен прокатившемуся по пищеводу раскаленному олову. Потемневшая вода провалилась в меня, терзая душу тысячами незримых игл, а потом скрутила желудок в немыслимом спазме. Это было просто ужасно… даже хуже, чем тогда, когда из моей спины прорезались два огромных крыла. Я упал на колени, хватаясь за живот, но огромная семипалая лапа тут же подняла меня с каменных плит.

— Я СКАЗАЛ, ПЕЙ!!!

Не желая больше испытывать эти муки, я судорожно стиснул зубы и помотал головой, отказываясь подчиняться Асмодею. И тогда он просто окунул меня в купель, удерживая мою шею всего двумя пальцами. Я кричал, я вырывался, я бил крыльями, как пойманная птаха, и тянулся к своей Искре. Я пытался освободиться, но все мои попытки оказывались тщетны. Мощь черного демона была настолько велика, что мое сопротивление им воспринималось как трепыхание оглушенного комара. Он все глубже и глубже погружал меня в сосуд, а я продолжал давиться горькой отвратительной эссенцией его крови.

Несколько раз я не выдерживал и выблёвывал все выпитое назад, и тогда пытка начиналась для меня с самого начала. Легкие горели, сжимаясь в судорожных попытках сделать вдох, но вместо живительного воздуха в меня продолжала литься мерзкая грязная влага. Как бы я ни мечтал задохнуться, чтобы все это уже наконец прекратилось, но ничего подобного не происходило. Похоже, своей волей властители доминионов могли менять некоторые законы в них…

Когда Асмодей впечатал меня в склизкое дно купели носом, я даже немного обрадовался. Ведь это означало, что до конца экзекуции осталось совсем немного. И действительно, вскоре я ощутил, как с моего загривка исчезло давление. Более не удерживаемый помощником Дьявола, я обвис на бортике каменной чаши подобно мокрой тряпке, а потом медленно сполз на пол.

— Поднимись, выродок, — брезгливо процедил Лорд доминиона. — Поднимись и слушай меня внимательно…

Я валялся, упираясь в пол, и не верил своим глазам. Мои руки… что с ними?! Кожа сделалась темно-бордовой и покрылась мелкой чешуей. Пальцы удлинились и заострились, оканчиваясь даже не когтями, а какими-то толстыми шипами. Такие же отточенные наросты красовались и на костяшках кулаков, выпирали из локтей и, кажется, даже плеч…

— Почему ты назвал меня выродком, Асмодей? — Неожиданно даже для самого себя раскрыл я рот. — Разве мы теперь с тобой не одной крови? Разве я не одного с тобой племени, демон?

От моей сверхнаглой реплики прислужник Мессера аж подавился. Я подумал, что он сейчас попытается причинить мне боль, чтобы приструнить зарвавшегося новорожденного… нет, даже не так. Я хотел, чтобы он показал мне, на что способен. Правая рука самого Дьявола, Лорд мстителей, демон-каратель… что он может?!

Вопреки моим ожиданиям, Асмодей расхохотался так, что под аспидно-темной кожей выступили толстые канаты вен. И на этот раз ни его громогласный смех, ни его ухмылка не возымели на меня никакого эффекта. Я больше не был простым смертным, и моя душа утратила восприимчивость к чарам служителей Повелителя Ада.

— А ты получился весьма наглым, полукровка! — С каким-то непонятным весельем в голосе рыкнул демон, отсмеявшись. — Я чую в тебе природу Искателя боли, но тебе еще долго придется стараться, чтобы раскрыть ее. Ты можешь стать не самым плохим образцом в моей армии.

— Я Искатель боли?

Переспросив это, я снова оглядел свое новое тело, в котором действительно можно было отдаленно угадать хищные очертания этих созданий Преисподней.

— Ха-ха, конечно же нет! — Асмодей снова рассмеялся, рождая целые раскаты оглушительного эха. — Ты всего лишь обычный камбион, полукровка. Жалкий изгой, презираемый в мире демонов, и проклинаемый в мирах людей. Пройдут столетия, прежде чем ты сможешь назвать себя настоящим Искателем!

— Но это гораздо лучше, чем быть просто истязаемой душой в твоем доминионе, а? — Я смело подмигнул слуге Мессера, с каким-то непонятным воодушевлением отмечая, как он оскалил свои острые зубы.

— Не забывайся, червяк! — Угрожающие зарычал Асмодей, сверля меня таким гневным взором, что будь я, как и раньше обычным грешником, то, наверное, отправился бы уже на новый круг перерождения.

— А то что, демон?! — Охотно подался я вперед, словно желая быть уничтоженным. — Пустишь меня порезвиться среди грешников, которых ты тысячелетиями так бережно собираешь?!

Ворган и небесные осколки! Что я делаю?! У меня что, совсем инстинкт самосохранения атрофировался?! Этот громила способен размазать меня просто одним лишь пальцем, так какого Дьявола я его дразню?! Или… или все дело в том, что у Искателей боли вовсе нет никакого инстинкта выживания? Насколько я успел о них узнать, в иерархии Преисподней они всегда были кем-то вроде отморозков, с которыми не горят желанием связываться другие даже более сильные демоны. А низшие от них и вовсе скрываются, едва только завидят на горизонте…

— Ты дерзок, и ты поплатишься за это, — резко успокоился Асмодей. — Но не сейчас. Твое время придет несколько позже, ведь пока ты нужен Повелителю, я не могу тебя тронуть.

Небрежно покивав головой, я прошелся по заброшенному залу, наслаждаясь небывалой легкостью в теле и ощущением силы. Поддавшись порыву, я подпрыгнул в воздух и ударил крыльями, поднимая тучу пыли. Всего один рывок, выполненный даже не на десятую часть от предельного усилия, подбросил меня вверх на такую высоту, что я едва не пробил ветхую крышу безымянного храма. Неплохо… очень неплохо.

— Почему Дьявол сразу не сделал меня таким? — Поинтересовался я у скрипящего зубами Асмодея. Он понимал, что страданиями меня больше не испугать, а ничего более серьезного он мне сделать пока не в силах. Так что Лорду мстителей приходилось просто терпеть все мои выходки.

— Потому что тебя бы просто развеяло, — снизошел до объяснений каратель. — Даже со своей Искрой ты едва пережил превращение, ползая у моих ног, как слизняк!

— А почему бы Дьяволу было не избрать на эту роль грешника, который уже имеет развитую Искру? — Я пропустил мимо ушей укол Асмодея в мой адрес, решив, что получение информации сейчас более приоритетно, чем провокации.

— Не поверишь, полукровка, — осклабился семипалый гигант, — я задаю себе сейчас тот же самый вопрос.

— Ну а… — попытался я было спросить еще кое о чем, но был тут же оборван.

— ЗАКРОЙ СВОЮ ПАСТЬ И СЛУШАЙ МЕНЯ!!! — Воздушная волна, поднятая воплем демона, упруго толкнула меня в лицо, вбивая невысказанные слова назад. Огромная черная ладонь метнулась вперед с такой скоростью, что пространство вокруг нее задрожало, будто от сильной жары, и ухватила меня за шею.

Асмодей зло оскалился, будто борясь с желанием оторвать мою голову, и я открыто посмотрел ему в лицо и пакостно ухмыльнулся. Всемилостивое небо, какой же он нервный! Ну ладно, давай послушаем, что он скажет. Тем более что с передавленной гортанью я не смогу ничего внятного из себя выдавить…

— Повелитель хочет, чтобы ты, камбион, вернулся в тот мир…

— Хр-р… агр-р… — просипел я, не сдержав-таки свою новую демоническую природу в узде.

— Что ты там лепечешь?! — Антрацитовый гигант слегка ослабил хватку, что позволило мне высказаться более четко.

— Да неужели, как неожиданно… — хрипло выдавил я, снова усмехаясь.

Уже даже не зарычав, а заревев раненным бизоном, Лорд мстителей сдавил мое горло так сильно, что у меня чуть глаза не повыпрыгивали из орбит. Он встряхнул меня, словно собирался запустить в ближайшую стену, но потом, видимо передумал. Ведь в полете я снова мог бы что-нибудь ляпнуть.

— С каким бы удовольствием я раздавил тебя, червяк, — буркнул гигантский демон. — Но ты нужен Мессеру, поэтому слушай. Ты вернешься в тот же мир и отыщешь сердце нашего Повелителя, тебе ясно?

Поскольку давление с моей шеи не исчезло, то единственное, что я мог сделать, это прикрыть веки, имитируя согласный кивок.

— Тебе придется сойтись с армией черных изменников. Их много, и некоторые из них весьма сильны для смертного, однако теперь они для тебя не помеха. Ты можешь поглотить их Источник, превратив в несчастных калек…

Хм… правильно ли я понял Асмодея? Став полудемоном, я могу поглощать людские души? Точнее, ту их часть, что зовется Искрой. Он ведь именно это пытался показать мне, прежде чем его одернул Дьявол?

— Делай что хочешь, камбион, — продолжал инструктаж помощник Сатаны, — можешь убить их всех, можешь уничтожить их порочный орден, разрушить стены их лживых святилищ, утопить в крови хоть целые страны. Но ты обязан найти похищенное сердце!

Помимо моей воли в воспоминаниях всплыла история, которую мне рассказывал Данмар, когда я только попал в его тело. Ворган и в самом деле одолел Дьявола! Значит, легенда оказалась правдивой!

Я попытался открыть рот, но Асмодей, увидев мои потуги, только лишь хищно ощерился.

— Нет, слизняк, ты в моем присутствии больше не откроешь свою смердящую пасть, потому что иначе я не смогу сдержать себя. Повелитель пошел тебе навстречу и принес тебе слишком великие дары. Куда более щедрые, чем достоин какой-то презренный смертный. Так что не подведи его.

Он сделал несколько шагов и поднял меня над бездонной купелью, которая, как мне снова показалась наполнена чистейшей водой.

— Иди, ввергни культ изменника в бездну небытия, и верни нашему господину то, что вероломный предатель у него похитил!

Огромная семипалая лапища разжалась, и я ухнул в прохладную темноту, успев только услышать шум брызг. Какое-то время я плыл в полном мраке и тишине, сквозь которые сначала робко, а потом все более настойчиво начинало пробиваться чье-то заунывное песнопение. Оно мне показалось каким-то очень знакомым, будто я уже когда-то слышал его, но никак не мог припомнить, когда и где. Почему-то при первых его отзвуках я сразу вспомнил об Астале…

Стоило мне подумать о здоровяке, как мой разум вспышкой поразила догадка. Погребальная песнь! Именно ее пел воитель, когда пятеро храмовников уносили тело отца Данмара!

Рывком приходя в себя, я вскочил на ноги, едва не упав с деревянного помоста, который окружала гигантская куча хвороста. Вокруг меня лежали десятки изувеченных тел, в некоторых из которых я узнавал защитников пятой заставы, а у самого подножья горы из веток и поленьев, уже замер паладин Месиз с факелом.

Наши взгляды встретились, и я понял, что ничего доброго мне это не сулит.

— Плохое ты выбрал время, демон, чтобы забрать это тело! — Грозно молвил Черный Щит. — Лучше бы ты сгорел вместе с ним в очистительном огне!