Инкогнито

14. Ночью в лесу

Получалось, что первая машина исполняла роль разведчика и громоотвода. И то, что во второй ехал кто-то важный, кто очень заботится о своей безопасности, тоже не вызывало сомнений. Это было очень любопытно.

Фары исчезли где-то дальше на дороге, скорее всего, машины свернули на стадион, но нам с нашего места это было практически не видно, можно было только догадываться об этом.

— Ну что, попартизаним? — радостно сверкая в темноте белками глаз, сказала Амина.

— Прикрути свой азарт, — сказал я, — нужно действовать с холодной головой!

— С холодной! — сказала Амина, — но дерзко и решительно!

— Возможно, про холодную голову мы по-разному понимаем, — вздохнул я, — но давай только без необдуманных действий и прежде чем что-то сделать, будем советоваться друг с другом.

— Конечно, без необдуманных! — сказала Амина, — ты же меня знаешь!

— Сдаётся мне, что не очень хорошо! — вздохнул я.

Поблизости от нас постов видно не было. Скорее всего, их лагерь охранялся, но по периметру. И наверняка на дорогах стояли блокпосты. А в лесу можно было наткнуться только на случайно «заблудившихся» бойцов.

И через пятнадцать минут мы нашли как раз такую группу. Всё время сидеть в лагере под присмотром командиров многим не хочется, поэтому они ищут возможности сходить хоть в небольшую, но самоволку. Даже просто, ускользнуть в лес, посидеть там вокруг костра, попить чаю… или чего покрепче, но только чтобы без начальственного взора и окриков. Такая маленькая свобода.

Четверо бойцов в чёрной форме сидели вокруг небольшого костерка, над которым висел закопчённый чайник. Бойцы вели неспешную беседу, и суть её заключалась в сомнениях по поводу справедливой оплаты их труда.

Мы залегли в кустах поблизости и приготовились к длительному ожиданию. Чтобы выловить интересную информацию из чужого разговора, иногда его нужно слушать долго, пока собеседники, наконец, не коснутся интересующей тебя темы. И то, если ещё коснуться! А могут и не сказать ничего дельного!

Амина хотела сразу троих убить, а одного допросить, но я настоял на более деликатном способе получения информации. И не то чтобы мне было жалко этих людей, в контексте всего происходящего это были враги, просто нам рано было себя обнаруживать, даже косвенно. А исчезновение группы бойцов может вызвать тревогу и изменение в системе охраны лагеря.

— Не, ну реально же не справедливо получается! — говорил один и повторял это, видимо, уже в сотый раз, — тем, кто умер, просто не заплатят, и всё! Некому же платить, верно?

— Ну да, хорошо бы общую сумму делили между теми, кто выжил, — мечтательно сказал второй.

— Ага, — сказал третий, — тогда свои же в спину друг другу будут стрелять, чтобы уменьшить количество людей и увеличить свой гонорар. Думай, что предлагаешь!

— Но так ведь тоже нечестно! — сказал первый, — ладно бы семьям отдавали… ну неважно кому, нужно спрашивать у нас, кто в случае смерти должен получить вознаграждение. Тогда было бы нормально!

— Ага, тогда тот, кого ты записал в наследники, молился бы, чтобы ты сдох! — заржал четвёртый, — нет, либо мне, либо никому. Воюйте лучше, чтобы не умирать. А померли, какая разница получит кто-то ваши деньги или нет? Вас-то уже не будет!

— А так наниматели будут желать нам смерти, чтобы потом не расплачиваться. Конечно, тогда нас выгодно в самое пекло посылать, чтобы потом не платить, — сказал первый, — куда ни кинь, всюду клин! Нет, они всё равно должны отдать деньги, которые обещали. Я так считаю!

— Да пекла вообще никакого быть не должно было, — сказал второй, — операция была рассчитана на три дня максимум. Сборы, подготовка, это понятно. Но именно брать конвой мы должны были быстро!

— Ага, — усмехнулся четвёртый, — только вот что-то пошло не так.

— Всё пошло не так. И эта бойня в промзоне не должна была случиться. Слишком большие риски за те деньги, которые нам платят. Слишком большие! — сказал второй.

— Говорят, там мертвецы выпрыгивали прямо из воздуха и рвали на части наших ребят. И какой-то гигантский монстр из металла крушил здания, где были наши отряды. Там был настоящий ад! — сказал первый.

— Ха, слушай больше! — засмеялся четвёртый, — у страха глаза велики! Врут, чтобы оправдать своё поражение. Никого из нас там не было, а то, что рассказывают выжившие, так это байки. Сейчас мир, конечно, не тот, что прежде, и в мертвецов, которые нападают, я могу поверить, и в огромных роботов… но отдельно. А здесь слишком уж много всего и сразу. Робот, мертвецы, а потом и сами бойцы конвоя подоспели!

— Откуда же тогда несколько сотен погибших? — сказал первый.

— А ты сам их пересчитал? — сказал четвёртый, — тоже врут! Наверняка кто-то умер, но значительно меньше. А теперь все друг другу эти слухи пересказывают, а когда одно и то же несколько раз услышат, то сами верить начинают. Да, была вооружённая стычка, и наши в ней проиграли, это факт. Остальное, больная фантазия, призвана оправдать поражение.

— Думай как хочешь! — сказал первый, — мне рассказывали ребята, которых я давно знаю и они точно врать не будут.

— Могу сказать тебе то же самое, — сказал четвёртый, — думай как хочешь! — и он рассмеялся.

— Да ладно вам, — вмешался третий, — всё это бессмысленный спор. Ну, было и было. Ну, повезло нам там не оказаться, так радоваться нужно. Может, завтра и мы куда вляпаемся, а другие не будут верить, что такое возможно!

— А может, и нет, — сказал четвёртый.

— А может, и нет, — кивнул третий, — так какой смысл спорить? Что будет, то будет.

— Да мы общаемся же! — возразил ему второй, — а то что, молча сидеть и друг на друга таращиться?

— Давайте лучше о бабах! — предложил четвёртый.

— Кстати, вы видели баб у лысых? — спросил второй, поддавшись на смену темы.

— Тс-с-с! — зашипел на него четвёртый, — не об этих бабах! Жить надоело? — и он начал озираться по сторонам, как будто эти лысые могли сейчас выйти из кустов.

— А чего такого? — удивился второй, — никто же не узнает!

— Никто не узнает, если мы не будем об этом говорить. Во всех других случаях шанс, что нас возьмут за жабры и подвесят над огнём, вполне присутствует. Вам что, жить совсем не хочется? — сказал четвёртый.

— Не пойму, чего их все так боятся? — хмыкнул второй, — мало ли мы опасных людей в этой жизни видели?

— Их боятся, потому что они ничего не прощают и ничего не забывают, — сказал четвёртый, — и доказательства того, что ты говорил о них что-то плохое, им не нужны. Не будет ни суда, ни адвоката. Тебя просто сожгут или разрубят пополам, или просто на атомы распылят. И желание обсудить их баб вполне себе повод для возмездия. Они и за меньшее людей навсегда вычёркивали. Так что, послушайте моего совета, просто не говорите о них, как будто их не существует. Это всё равно не наш уровень. У нас есть свои командиры, вот про них треплитесь, сколько хотите, с ними хоть всё понятно. А этих лучше не трогать никак! Вообще! Никогда!

Повисла пауза. Четвёртому удалось нагнать страху на своих товарищей.

— Ссыкуны! — прошептала рядом Амина.

Её разочарование можно было понять. Мы могли бы узнать что-то новенькое о лысых, которые нас очень интересовали, если бы солдаты не прервали разговор.

Дальше они реально стали говорить о бабах и о том, как без них туго на службе. По их словам здесь, в этой небольшой армии женщины были, но не очень много, и все они были им не по рангу. Либо медички, которых трогать вообще было нельзя, либо боевые единицы, но не простые, а уникальные. Колдуньи с боевыми навыками. В дело они пока что ни разу не вступали, так что, их реальный потенциал оценить было трудно, однако все на всякий случай старались держаться от них подальше. Говорили ещё про каких-то летающих существ, которые без трансформации тоже были женщинами, но они все погибли в самом начале.

Мы лежали, слушали и больше ничего интересного в разговоре этих «вояк» дождаться не могли.

— Ну давай их убьём! — наклонилась к моему уху Амина, — ну, пожалуйста! Они такие неприятные, что аж трясёт.

— Не надо! — шепнул я в ответ, — врагов от этого меньше не станет, ты же слышала, что погибли сотни, но это их не останавливает. А нас после этого могут начать искать. Мы же не за этим сюда пришли!

— Но потом, когда узнаем всё что хотим, убьём как можно больше, ладно? — умоляюще посмотрела на меня Амина, и я даже в темноте видел жажду убийства в её глазах.

— Почему тебе так хочется убивать? — спросил я, — что это за тяга?

— Не знаю! — честно призналась Амина, — вот тебя я убить не хочу… по крайней мере, сейчас… хотя иногда, конечно, ты меня так бесишь, что тоже хочется…

И она сдавленно захихикала, зажимая себе рот руками, чтобы нас не услышали.

Но наша возня всё равно привлекла внимание бойцов. Кто-то из них обратил внимание на странные звуки поблизости, поднял руку, и они все разом замолчали. Я пихнул Амину, чтобы она утихомирилась. Она тут же успокоилась и замерла.

Солдаты некоторое время прислушивались, но поскольку мы затаились, то они так ничего больше и не услышали.

— Пора возвращаться, а то хватятся ещё. Да и подъём завтра ранний, — сказал первый.

— Хорошо посидели, — крякнул четвёртый, — жаль, у тебя зелья было мало…

— Сколько смог добыть, столько и принёс, — развёл руками второй.

Наёмники быстро собрались, спрятали чайник в ямке и накрыли её уже заготовленной крышкой, сплетённой из веток, с наваленной сверху травой и листьями. Судя по всему, они бывали здесь периодически и уже обустроили себе минимальные удобства.

Мы немного проследили за ними, чтобы убедиться, что они точно ушли, и вернулись на их стоянку. Чайник был не пустой, в нём ещё остался заваренный прямо там чай.

— Попьём? — предложила Амина.

— Уверена? Они про какое-то зелье говорили, я бы не рискнул, — сказал я.

— Да вот их кружки, ты понюхай! Они тут самогон банальный пили. Только, видимо, немного, потому что я даже и не поняла, что они под газом. А чай нормальный, даже хороший, с травками. О, гляди, здесь ещё пакет, а в нём хлеб и вяленое мясо. О, ещё и банка сгущёнки припрятана. Это они опрометчиво здесь всё оставили! — хищно сказала Амина.

— Не нравится мне это, — вздохнул я, — а вдруг они специально подлянку какую подложили, чтобы, если кто найдёт их заначку, траванулся бы, а?

— Что за паранойя? — сказала Амина, — ты как хочешь, а я угощусь! Они просто это припрятали здесь как НЗ, не думаю, что планировали кого-то отравить. Ну так что, ты в деле?

Сгущёнку решили оставить про запас, половину мяса с хлебом тоже, а остальное съели, запивая ещё не остывшим чаем.

— Не зря пришли! — довольно сказала Амина, — хоть поели! Похоже, у них снабжение нормальное, нужно будет поживиться, когда найдём склад.

— Сильно в раж не входи, — предупредил я её, — мы на чужой территории, их здесь много, если нас обложат, мы не сдюжим.

Перекусив, мы пошли дальше, углубляясь всё больше в парк. Мы хотели обойти их лагерь вокруг, чтобы подкрасться к нему не со стороны шоссе, где они, наверное, более бдительно его охраняют, а из глубины леса. Нам казалось, что там будет проще, да и пространство для манёвра тоже будет больше. В лесу, если что, легче оторваться от преследователей и спрятаться, чем в жилой застройке. По крайней мере, мы так думали.

Но всё оказалось не так просто. Мы, как часто это и бывает, начали мыслить категориями обычного мира. Мы посчитали этих наёмников обычными солдатами и совершенно упустили из внимания магию. Поэтому, когда в кустах раздалось рычание, это стало для нас полной неожиданностью. Кого-кого, а вот диких животных мы встретить в этом парке точно не ожидали. Хотя, честно говоря, не знаю почему. Возможно, нам казалось, что по соседству с такой большой вооружённой группой дикие звери находиться не будут, даже если они здесь есть, а уйдут подальше из страха быть убитыми.

Но первый взгляд на тех, кто нам встретился, показал, что животные эти были совершенно не дикими.

— Оборотни! — сказала Амина, когда из кустов показались три тёмных силуэта.

Я тоже их увидел, и в тот же миг, у меня в затылке снова прострелил укол боли. Произошло то, чего я так боялся. Приступ настиг меня в самый неудачный момент. Я понял, что перед глазами всё меркнет, и я падаю на колени.

Картину в этот раз я увидел. Такой же оборотень швырнул в меня находящуюся без сознания девушку, и я, запустивший в него перед этим плазменный шар, пытался вернуть его назад.

Рядом раздался крик Амины, повинуясь какому-то внутреннему чувству, я бросился в сторону и откатился с места, где только что находился.

Картинка из прошлого исчезла, вновь вернулся ночной лес, и я увидел, как рядом со мной приземлился здоровенный зверь. Он промахнулся, потому что я успел откатиться за дерево. Но он был буквально в шаге от меня и хищно скалился.

Рядом слышались звуки схватки и злобное рычание. Мой оборотень вскинул лапы и хотел полоснуть ими меня, я выставил вперёд руку, пытаясь защититься… хотя как здесь поможет рука? Мелькнула мысль про клюшку и про порошок в сумке, но ничего я достать уже, естественно, не успевал.

Оборотень хотел ударить, я вскрикнул, и из моей руки вдруг выстрелила ослепительная голубая молния, которая попала зверю прямо в грудь. Тот отшатнулся, жалобно заскулив, попытался заслониться лапами, но не тут-то было! Молния между нами трещала и дёргалась, но не пропадала, продолжая жарить зверюгу. Запахло палёной шерстью и мясом, оборотень взвыл, после чего свернула голубая линия, и голова оборотня упала на землю. Тело его продолжало стоять, но вместо звериной головы над плечами теперь возвышалась голова Амины.

Я удивлённо моргнул, и только потом понял, что она стоит позади звериной туши, и то, что её голова на оборотне, это просто обман зрения. Впрочем, в следующую секунду туша рухнула на землю, и эта оптическая иллюзия исчезла.

Молния тоже рассыпалась мелкими искрами.

— Неплохо, очень неплохо! — кивнула Амина, — запомнил, как у тебя это получилось?

— Не знаю, — честно признался я.

— Надо уходить! — вдруг спохватилась Амина, — а то мы здесь знатно нашумели. Скоро сюда обязательно кто-нибудь прибежит, и будем надеяться, что на человеческих ногах, а не такие вот уроды. У этих нюх хороший, могут след взять.

Я поднялся, подхватил упавший рюкзак, и мы побежали подальше от места драки.

— Остальных двоих ты убила? — просил я.

— Технически я убила всех троих, — сказала Амина, — но если хочешь, можем засчитать одного тебе.

— Да не надо, — сказал я, — это же не соревнование. Выжили, да и ладно!

— «Выжили» мне не нравится, — сказала Амина, — лучше говорить победили!

— Согласен! — кивнул я, и дальше мы бежали молча, слушая ночной лес.

На место драки точно кто-то прибежал. В той стороне слышался шум, отблески света от мощных фонарей или больших светочей. Да, долго оставаться незамеченными у нас не получилось, но кто же знал, что у них лес оборотни патрулируют. И сколько их здесь?

Убежав подальше, мы остановились, и Амина заставила меня выстрелить молнией в дерево. Ей нужно было убедиться, что я реально восстановил навык, а не инстинктивно использовал его в критической ситуации.

Надо сказать, у меня получилось не с первого раза. Пришлось помучиться, пытаясь воспроизвести в памяти то, что произошло, когда я выстрелил в оборотня.

Первая получившаяся молния была жиденькой и какой-то «бракованной», но после пяти или шести у меня стало получаться довольно сносно.

В видении ещё был плазменный шар, которым я управлял. Но с ходу создать такой не получилось, и я отложил эксперименты до лучших времён. Пока обойдёмся молнией.

То, что я вспомнил, как генерировать молнии, воодушевило Амину гораздо больше, чем меня. Я, наверное, в её глазах был как ребёнок, который научился немного ходить. Просто теперь, если возникнет драка, а она обязательно возникнет, в этом я не сомневался, у меня тоже есть чем драться. Это всё-таки похлеще, чем клюшка.

— Честно говоря, — сказала вдруг с улыбкой Амина, — когда оборотни на нас вышли, я думала, что ты сейчас поздороваешься с ними и разрулишь всё полюбовно.

— С чего это ты взяла? — удивился я.

— Я просто уже привыкла, что ты везде встречаешь старых знакомых, — сказала Амина.