Имперский маг или приказываю лечить

Глава 2

Ольфария проснулась с ощущением, что выспалась впервые за много месяцев. Тело было полно энергии, мысли — удивительно ясными, а в воздухе витал слабый аромат... кофе?

Она села в постели, принюхиваясь. Нет, это были лишь отголоски сна. Но сон был настолько ярким, что во рту почти чувствовался вкус крепкого эспрессо.

— Неужели и здесь есть кофе? — пробормотала она, вставая с кровати.

Квартира встретила её утренним светом, струящимся через панорамные окна. Вид на столицу империи по-прежнему завораживал, но сейчас Ольфарию интересовало другое. Она методично обследовала кухню, открывая шкафчики один за другим.

И нашла то, что искала.

В углу, почти скрытая за декоративной панелью, стояла элегантная машина из полированного металла с множеством рычажков и индикаторов. Она выглядела как помесь современной кофемашины с каким-то магическим артефактом — кристаллы в основании мягко светились, а на передней панели красовались руны.

— Ну конечно, — усмехнулась Ольфария. — У Крида даже кофемашина волшебная.

Рядом с устройством стояла герметичная банка. Ольфария открыла её и вдохнула аромат, от которого закружилась голова. Зёрна были идеальными — тёмно-коричневые, маслянистые, с богатым букетом. Точь-в-точь такие, как в её сне.

Изучив магическую кофемашину, она быстро разобралась в принципе работы. Кристаллы нагревали воду до точной температуры, руны контролировали давление, а встроенная кофемолка измельчала зёрна в идеальную фракцию. Всё, что требовалось — засыпать зёрна и активировать нужные заклинания лёгким прикосновением.

Машина зажужжала, наполняя кухню восхитительным ароматом. Ольфария стояла рядом, вдыхая запах и пытаясь поверить в происходящее. Ещё несколько дней назад она была уставшим хирургом в московской больнице, а теперь готовила кофе в магической машине в квартире на двадцать восьмом этаже небоскрёба, принадлежащего бессмертному магу.

Готовый эспрессо струился в фарфоровую чашку тёмным, почти чёрным потоком. Пенка была идеальной — плотной, золотистой, без единого пузырька.

Ольфария осторожно подняла чашку и сделала первый глоток.

Кофе был невероятным. Крепкий, насыщенный, с оттенками шоколада и орехов. Никакой горечи, только богатый, глубокий вкус, который разливался по всему телу живительной волной.

— Боже мой, — выдохнула она, делая ещё один глоток. — Это лучший кофе в моей жизни.

И в этот момент до неё дошло — это не сон. Всё происходящее реально. Магия, другой мир, новая жизнь, контракт с загадочным бессмертным. Кофе был слишком вкусным, чтобы быть плодом воображения.

Она допила эспрессо до последней капли, наслаждаясь каждым глотком. Кофеин быстро разогнал остатки сонливости, а магические добавки в зёрнах (она была уверена, что они там есть) придали дополнительную ясность мышлению.

— Хорошо, — сказала она пустой чашке. — Если я застряла в другом мире, то хотя бы здесь есть отличный кофе. Это уже что-то.

Она приготовила вторую порцию — немного слабее, чтобы наслаждаться процессом дольше — и подошла к окну. Столица империи Кусь просыпалась под утренним солнцем, а где-то внизу начинался новый день её странной жизни.

После второй чашки кофе Ольфария решила исследовать рабочий кабинет, который вчера толком не рассмотрела. Открыв дверь, она замерла на пороге — то, что ей показалось обычным кабинетом, оказалось настоящей библиотекой.

Стеллажи тянулись от пола до потолка, заполненные книгами, свитками и кристаллическими пластинами. Тома были самых разных размеров — от тонких брошюр до массивных фолиантов в кожаных переплётах. Некоторые книги мягко светились, другие были окутаны едва заметным магическим ореолом.

На массивном письменном столе лежала изящная записка, написанная знакомым почерком:

*"Дорогая Ольфария,

Полагаю, вы проснулись отдохнувшей и готовой к обучению. Эта библиотека содержит базовые знания, необходимые для адаптации в нашем мире. Начните с полки "Основы" — там найдёте всё необходимое о местной медицине, магии и общественном устройстве.

Кристаллические пластины активируются прикосновением — они содержат интерактивные учебники с иллюстрациями. Весьма удобно для визуального обучения.

К обеду прошу спуститься на пятнадцатый этаж — познакомитесь с коллегами. Не опаздывайте, у докторов острые языки.

С уважением,

В. Крид

P.S. Кофе, полагаю, пришёлся по вкусу? Зёрна специально заказывал в Южных княжествах."*

Ольфария усмехнулась, складывая записку. Даже в таких мелочах Крид демонстрировал свою проницательность.

Она подошла к полке с надписью "Основы" и выбрала том под названием "Медицинская практика в империи Кусь. Введение для начинающих". Книга оказалась удивительно лёгкой для своих размеров, а страницы были сделаны из какого-то особого материала, приятного на ощупь.

Устроившись в мягком кресле у окна, Ольфария открыла первую страницу. Текст был написан ясным, понятным языком, а на полях красовались детальные иллюстрации — анатомические схемы, изображения лекарственных растений, диаграммы магических потоков в организме.

*"Основой местной медицины является синтез традиционных методов лечения с магическими практиками"* — прочитала она. *"Врач обязан владеть как знанием анатомии и фармакологии, так и базовыми целительскими заклинаниями..."*

Интересно. В её мире медицина и магия были несовместимы, здесь же они дополняли друг друга. Она перевернула страницу и наткнулась на описание диагностических заклинаний — способов определить болезнь, не прибегая к анализам или сложным обследованиям.

Взяв одну из кристаллических пластин, Ольфария коснулась её поверхности. Кристалл вспыхнул мягким светом, и в воздухе появились голографические изображения — трёхмерные модели органов, которые можно было поворачивать и изучать в деталях.

— Невероятно, — пробормотала она, манипулируя проекцией человеческого сердца. — Это лучше любого медицинского атласа.

Время летело незаметно. Ольфария успела просмотреть основы анатомии (местной, немного отличающейся от земной), изучить принципы магического лечения и даже попробовать несколько простейших диагностических заклинаний на себе.

Когда настенные часы пробили полдень, она с удивлением обнаружила, что проголодалась. В животе урчало, напоминая о том, что со вчерашнего вечера она ничего не ела.

— Пора знакомиться с коллегами, — сказала она, закрывая книгу и поднимаясь с кресла.

Надев один из новых костюмов — тёмно-синий, строгий, но элегантный — и прихватив записную книжку с заметками, Ольфария отправилась вниз. Пятнадцатый этаж ждал, а вместе с ним — новый этап её необычной жизни.

Лифт плавно остановился на пятнадцатом этаже, и Ольфария вышла в просторный холл клиники. Белоснежные стены, запах антисептика, тихий гул медицинского оборудования — всё это было до боли знакомо. Но голоса, доносившиеся из соседней комнаты, заставили её застыть на месте.

— Марь, а ты новенькую видела? Говорят, альбионка какая-то.

— Видела, красивая очень. Но что-то мне подсказывает, что она не больше альбионка, чем мы с тобой.

— А ты откуда знаешь?

— Интуиция медсестры, Свет. Плюс взгляд у неё был точно такой же, как у нас в первый день — полная растерянность.

Ольфария медленно приблизилась к открытой двери процедурной. За столом сидели две девушки в белых халатах — одна светловолосая, другая с тёмными волосами, собранными в строгий пучок. Они разбирали медицинские карты и говорили на абсолютно чистом русском языке.

— Простите, — осторожно сказала Ольфария с порога. — Вы... вы русские?

Обе девушки синхронно подняли головы и уставились на неё с изумлением.

— А ты? — спросила блондинка, отложив карту в сторону.

— Я... — Ольфария замялась, вспоминая свою легенду. — Меня зовут Ольфария. Я новая ученица мастера Крида.

— Ольфария, значит, — усмехнулась темноволосая. — А по-настоящему как зовут? Я Мария, а это Светлана. Можно просто Маша и Света.

— По-настоящему... — Ольфария оглянулась, убеждаясь, что никого больше рядом нет. — Имя знать не положено, помните? Но я действительно врач. Хирург.

— Садись, землячка, — Света указала на свободный стул. — Рассказывай, как Крид тебя подобрал. Нас он вытащил из настоящего ада.

Ольфария села, с облегчением переходя на родной язык.

— А вы откуда? Как здесь оказались?

— Мы из Минска, — сказала Маша, наливая чай из термоса. — Работали в военном госпитале. Помнишь военную кампанию в Мин два года назад?

— Смутно, — призналась Ольфария.

— Тогда империя захватывала наши земли. Город был в осаде, госпиталь переполнен ранеными, медикаментов не хватало, — Света говорила тихо, но в её голосе слышалась боль. — Мы работали по двадцать часов в сутки, спали на каталках, ели раз в день. Настоящий гуманитарный ад.

— И вдруг появляется этот блондин в дорогом костюме, — продолжила Маша. — Среди руин и крови выглядел как с картинки. Подходит и говорит: "Девушки, у вас есть два варианта — умереть здесь от истощения или поехать со мной работать в лучшей клинике империи".

— Мы сначала подумали, что он сумасшедший, — добавила Света. — Но когда город пал, а нас должны были либо убить, либо отправить в рабство, выбор был очевиден.

— И теперь мы здесь уже полтора года, — Маша протянула Ольфарии чашку чая. — Изучили местную медицину, освоили базовую магию, живём как люди. Крид слово держит.

— А вас как сюда занесло? — поинтересовалась Света.

Ольфария коротко рассказала свою историю — о переработках, грузовике и внезапном появлении в тронном зале. Девушки слушали, кивая с пониманием.

— Да уж, у Крида фирменный стиль, — заключила Маша. — Подбирает медиков в критические моменты. Света умирала от сыпного тифа, меня чуть не убили мародёры. А тебя грузовик сбил.

— Главное, что теперь ты в безопасности, — добавила Света. — И работа здесь интересная. Крид действительно гений, хотя и странный.

— Странный? — переспросила Ольфария.

— Ну, бессмертный же, — пожала плечами Маша. — Иногда говорит о событиях столетней давности как о вчерашних. А ещё у него коллекция всяких редкостей. В том числе нас с тобой, наверное.

Света толкнула подругу локтем.

— Не пугай новенькую. Крид хороший босс, честное слово. Строгий, но справедливый. И зарплата отличная.

— И кофе божественный, — добавила Маша с улыбкой. — Небось уже попробовала?

Ольфария засмеялась — первый раз за эти странные дни по-настоящему расслабилась.

— Да, кофе действительно потрясающий. Спасибо вам, девочки. А то я уже думала, что схожу с ума.

— Добро пожаловать в клуб "Крид и его коллекция", — торжественно произнесла Света, поднимая чашку чая. — Здесь безумие — норма жизни.

После разговора с Машей и Светой Ольфария решила осмотреться в клинике. Она прошла по коридору, заглядывая в кабинеты и процедурные, пытаясь понять масштабы заведения Крида.

Звуки доносились из большого зала в конце коридора — приглушённые голоса, шорох одежды, негромкие команды. Ольфария направилась туда и замерла в дверном проёме.

Перед ней был просторный лечебный зал с десятком коек, где лежали пациенты разного возраста. А между ними, словно белоснежный ангел смерти, скользил Виктор Крид. Безупречный белый халат, волосы аккуратно зачёсаны назад, холодные голубые глаза внимательно изучали каждого больного.

Но самым поразительным была скорость его работы.

Крид подошёл к пожилому мужчине, мельком взглянул на него и щёлкнул пальцами. Золотистое свечение окутало пациента, и тот тут же сел, потрогав живот с недоумением.

— Язва зажила. Диета три недели, — коротко бросил Виктор, уже переходя к следующей койке.

Молодая женщина начала что-то говорить про головные боли, но Крид даже не дослушал. Ещё один щелчок, ещё одна вспышка света.

— Мигрень. Магическое истощение. Месяц без заклинаний, — он уже осматривал ребёнка на соседней койке.

Щелчок. Свечение. Маленький мальчик перестал кашлять и удивлённо заморгал.

— Воспаление лёгких. Выздоровел. Следующий.

Ольфария наблюдала, как Крид методично обходил пациентов. Он не тратил время на осмотры, не задавал вопросов, не выслушивал жалоб. Одного взгляда ему хватало, чтобы поставить диагноз, а одного щелчка — чтобы излечить практически любую болезнь.

Сломанные кости срастались мгновенно. Инфекции исчезали без следа. Хронические заболевания, с которыми люди мучились годами, проходили за секунды.

— Опухоль мозга, — сказал он женщине средних лет, даже не притронувшись к ней. — Злокачественная, четвёртая стадия.

Женщина побледнела, но Крид уже щёлкал пальцами. Золотой свет стал ярче, продержался дольше обычного.

— Была опухоль мозга, — поправился он. — Контрольное обследование через месяц.

Виктор работал как хорошо отлаженный механизм — точно, быстро, без лишних движений. Его глаза напоминали глаза ястреба, высматривающего добычу. Только добычей были болезни, которые он уничтожал одну за другой.

Заметив Ольфарию в дверях, он едва заметно кивнул, но не прерывал работу.

— Цирроз печени. Последняя стадия, — диагноз прозвучал как приговор для мужчины лет пятидесяти.

Щелчок. Свечение. Мужчина сел на кровати, ощупывая правый бок с изумлением.

— Новая печень. Месяц без алкоголя, или всё вернётся, — Крид уже переходил к последнему пациенту.

Ольфария понимала, что наблюдает за чем-то невероятным. В её мире такие исцеления были бы названы чудом. Здесь это была обычная работа человека, который превратил медицину в искусство.

Но что-то в этой отстранённой эффективности пугало. Крид лечил людей как детали на конвейере — быстро, качественно, но без малейшего сочувствия или человеческого тепла.

Последний пациент был исцелён, и Виктор наконец подошёл к Ольфарии.

— Как впечатления от моих методов? — спросил он, снимая халат.

— Невероятно, — честно ответила она. — Но... разве не стоит хотя бы выслушивать пациентов?

Крид усмехнулся, и в его улыбке мелькнуло что-то хищное.

— Дорогая моя ученица, когда вы проживёте столько, сколько я, то поймёте — люди всегда жалуются на одно и то же. Зачем тратить время на театральность, когда можно просто решить проблему?

— А теперь, — сказал Крид, отбрасывая халат в корзину для стирки, — время познакомить вас с тем, что будет вашим домом на ближайшие годы.

Он провёл Ольфарию через серию стеклянных дверей в центральную часть клиники. То, что открылось перед ней, заставило её ахнуть.

Огромное пространство, разделённое на зоны прозрачными магическими барьерами. Десятки операционных с оборудованием, которое выглядело как помесь высоких технологий и чистой магии. Кристаллические мониторы показывали жизненные показатели, а хирургические столы светились мягким целебным светом.

— Двадцать четыре операционных, — начал Крид, словно экскурсовод в музее. — Каждая оснащена автономными системами жизнеобеспечения и экстренной стабилизации. Видите эти руны по периметру? Они создают стерильное поле, которое уничтожает любые патогены.

Ольфария кивнула, не в силах оторвать взгляда от совершенного оборудования.

— Здесь, — Виктор указал на следующую зону, — находятся палаты интенсивной терапии. Пятьдесят мест, каждое с индивидуальным регулированием всех параметров. Температура, влажность, насыщенность воздуха целебными эссенциями, магическая поддержка жизненных функций.

Они прошли дальше, и Крид открыл дверь в огромный зал, заставленный рядами коек.

— Общие палаты, — объяснил он. — Двести мест одновременно. Каждая кровать оснащена системой автоматической диагностики и базового лечения. Кристаллы в изголовье сканируют состояние пациента каждые десять секунд.

— Это... невероятно, — выдохнула Ольфария. — Сколько людей может вместить клиника?

— При полной загрузке? — Крид задумался. — Около трёхсот пациентов одновременно. Но это в обычном режиме. — Он повёл её дальше, к массивным дверям с надписью "Экстренная медицина". — А вот это моя гордость.

За дверями находился зал размером с полноценный ангар. Сотни коек, расположенных строгими рядами, каждая окружена магическими кристаллами разных цветов. Над потолком парили светящиеся сферы, излучающие мощную целебную энергию.

— Госпиталь военного времени, — пояснил Виктор с заметной гордостью в голосе. — Тысяча двести мест. Полностью автоматизированное лечение ранений любой сложности. Видите эти кристаллические башни? Они могут одновременно лечить до ста человек каждая.

Ольфария медленно прошла между рядами коек, пытаясь осознать масштабы.

— А персонала хватит на такое количество пациентов?

— В штате клиники сорок врачей, восемьдесят медсестёр и двести вспомогательного персонала, — отчеканил Крид. — Плюс магические автоматы, которые могут выполнять базовые процедуры без участия человека. В экстренном режиме мы способны поставить на ноги полк императорской маггвардии в течение часа.

— Полк? — недоверчиво переспросила она.

— Тысяча двести магов-воинов, — кивнул Виктор. — Я проверял эту цифру во время Северной кампании два года назад. Полк попал под артиллерийский обстрел, семьдесят процентов раненых. За сорок семь минут все были возвращены в строй.

Он подвёл её к центральной консоли — сложному устройству из кристаллов и металла.

— Отсюда я могу управлять всеми системами клиники одновременно. Диагностика, лечение, распределение ресурсов, вызов специалистов. — Крид положил ладонь на центральный кристалл, и тот засветился. По всему залу прошла волна мягкого свечения. — Система активирована. Сейчас каждая кровать готова принять пациента.

— Зачем такие мощности? — спросила Ольфария. — Неужели часто приходится лечить целые полки?

Крид повернулся к ней, и в его глазах промелькнуло что-то тёмное.

— Империя ведёт много войн, дорогая моя ученица. А войны имеют обыкновение становиться всё более... масштабными. Лучше быть готовым к худшему сценарию, чем потом сожалеть о неподготовленности.

Он выключил систему, и зал погрузился в полумрак.

— А теперь пойдёмте. Покажу вам лаборатории. Там вы проведёте большую часть времени, изучая местную фармакологию и магическую медицину.

Ольфария последовала за ним, всё ещё потрясённая увиденным. Клиника Крида была не просто медицинским учреждением — это была машина для спасения жизней промышленного масштаба.

Виктор провёл Ольфарию к незаметной двери в дальнем углу клиники. На ней не было никаких опознавательных знаков, только небольшая металлическая пластина со сложной руной.

— А теперь, — он приложил ладонь к пластине, и та вспыхнула ярким светом, — покажу вам то, что мало кто видел за последние столетия.

Дверь бесшумно отворилась, открывая узкую лестницу, ведущую вниз. Каменные ступени были отполированы до зеркального блеска, а стены украшали светящиеся кристаллы, дающие мягкий голубоватый свет.

— Моя лаборатория, — пояснил Крид, начиная спуск. — Святая святых. Место, где я провёл... — он задумался, — если перевести в рабочие часы, то сотни лет.

Они спускались долго — ступеней было больше сотни. Воздух становился прохладнее, а магическая энергия ощущалась всё отчётливее, словно они погружались в океан чистой силы.

Наконец лестница закончилась, и перед ними предстала массивная дверь из чёрного металла, покрытая сотнями рун разных размеров. Некоторые пульсировали, другие медленно вращались, третьи переливались всеми цветами спектра.

— Защитные барьеры, — объяснил Виктор, проводя руками сложную последовательность жестов. — От случайных взрывов, утечек магической энергии и... нежелательных гостей.

Дверь растворилась, буквально исчезнув в воздухе, и Ольфария замерла на пороге.

Лаборатория была огромной — размером с собор. Сводчатые потолки терялись в высоте, поддерживаемые колоннами из какого-то переливающегося материала. Но не размеры поражали воображение, а содержимое.

Тысячи полок с бесчисленными склянками, колбами, кристаллами и артефактами. Алхимические печи, из которых поднимались разноцветные пары. Сложные установки из металла и кристаллов, назначение которых можно было только гадать. В центре зала возвышался массивный стол, на котором стояли десятки приборов, каждый из которых выглядел как произведение искусства.

— Добро пожаловать в место, где рождаются чудеса, — торжественно произнёс Крид.

Ольфария медленно вошла в лабораторию, поворачивая голову во все стороны. Воздух здесь буквально дрожал от магической энергии, а каждый предмет излучал собственное свечение.

— Здесь, — Виктор указал на секцию с сотнями пробирок, — я создал все великие зелья, которые вы принимали. На их разработку ушло двадцать лет. А вот тут, — он подошёл к странной установке из вращающихся колец, — я изучал природу времени. Сорок три года экспериментов.

Они прошли дальше, и Крид показал на стеллаж с книгами, каждая из которых была размером с небольшой стол.

— Мои исследовательские журналы. Каждый том охватывает примерно десятилетие работы. Всего их сто семьдесят четыре.

— Семнадцать веков исследований? — выдохнула Ольфария.

— Это только то, что записано, — усмехнулся Виктор. — Первые века я не был столь... систематичен. А здесь, — он провёл её к дальней стене, где в огромных чанах плавали какие-то органы, — я изучаю регенерацию тканей. Пытаюсь понять, как можно восстанавливать целые органы из одной клетки.

Ольфария остановилась у витрины с кристаллами невероятной красоты. Некоторые пульсировали, как живые сердца, другие медленно меняли цвет.

— А это что?

— Концентрированная магическая энергия в кристаллической форме, — пояснил Крид. — Каждый кристалл содержит силу, достаточную для исцеления сотни человек. Или для разрушения небольшого города — в зависимости от применения.

Он подошёл к центральному столу, где лежали инструменты, которые одновременно напоминали хирургические и магические приспособления.

— Здесь я работаю над новыми методами лечения. Последний мой проект — попытка создать универсальное лекарство от всех болезней. Пока что удалось достичь лишь восьмидесятипроцентной эффективности.

— Всего лишь? — иронично спросила Ольфария.

Крид серьёзно посмотрел на неё.

— Совершенство не терпит компромиссов. Либо панацея лечит всё, либо это просто очень хорошее лекарство. — Он обвёл рукой всю лабораторию. — Всё, что вы видите, создано ради одной цели — победить смерть окончательно и бесповоротно. Не только для бессмертных вроде меня, но и для всех остальных.

В его голосе звучала такая убеждённость, что Ольфария невольно поверила — этот человек действительно способен изменить законы жизни и смерти.

— И вы хотите, чтобы я помогала вам в этом? — тихо спросила она.

Виктор улыбнулся, и его улыбка была одновременно обещанием и угрозой.

— Дорогая Ольфария, я хочу, чтобы вы стали частью этого. Ваши знания из другого мира плюс магия этого мира могут дать нам то, что я ищу веками.

Он подошёл к ней вплотную, и Ольфария почувствовала исходящую от него ауру силы.

— Добро пожаловать в команду тех, кто собирается переписать правила вселенной.

— Впрочем, — Крид внезапно посмотрел на изящные часы на запястье, — боюсь, наша экскурсия должна закончиться. У меня срочная встреча по делам государственной важности.

Ольфария удивлённо моргнула — ещё секунду назад он с энтузиазмом рассказывал о своих экспериментах, а теперь явно торопился её спровадить.

— Но я думала...

— Думали правильно, — перебил её Виктор, уже направляясь к выходу из лаборатории. — Обучение начнётся завтра. Сегодня вы ещё не готовы к полноценной работе. Слишком много базовых знаний нужно усвоить.

Они поднялись по лестнице, и Крид заперл дверь сложной последовательностью заклинаний.

— Кстати, — он полез в карман камзола, — чуть не забыл о важной детали.

Виктор достал небольшую бархатную коробочку и протянул её Ольфарии.

— Что это?

— Откройте и увидите.

Внутри лежала изящная серьга в виде серебряного листочка с крошечными рунами по краям. Она мягко светилась бледно-голубым светом.

— Артефакт универсального перевода, — пояснил Крид. — Носить обязательно, снимать нельзя. Он позволяет понимать и говорить на любом языке, существующем в этом мире.

Ольфария взяла серьгу, ощущая тёплое покалывание от магической энергии.

— Но я и так понимаю местный язык...

— Именно в этом проблема, — Виктор уже вёл её к лифту. — Вы альбионка, помните? А альбионский язык отличается от имперского. Без артефакта перевода возникнут неудобные вопросы — почему благородная дама из недавно захваченной провинции говорит на языке завоевателей как на родном?

Ольфария кивнула, понимая логику. Она проткнула мочку уха и вставила серьгу. Лёгкое покалывание прошло по всей голове, а потом исчезло.

— Теперь для окружающих вы говорите с лёгким альбионским акцентом, — удовлетворённо заметил Крид, когда они поднимались в лифте. — И если кто-то заговорит с вами на альбионском, вы поймёте и сможете ответить, хотя сами языка не знаете.

Лифт остановился на первом этаже, и Виктор галантно проводил её к выходу.

— А встреча действительно настолько важная? — с любопытством спросила Ольфария.

— Император вызвал на экстренное совещание, — коротко ответил он. — Что-то касающееся Северных границ. Видимо, опять беспокойства с варварскими племенами.

— Завтра в восемь утра жду вас здесь. Начнём с азов местной анатомии и магической диагностики.

— Виктор, — остановила его Ольфария, когда он уже собирался уходить. — Спасибо. За всё.

Он обернулся, и на его лице промелькнула искренняя улыбка — первая за всё время их знакомства.

— Не за что, дорогая моя ученица. Инвестиция в будущее, не более того.

Ольфария видела в окно, как Крид быстрым шагом направляется прочь из своей твердыни. Видимо, дела действительно были серьёзными.

Она откинулась на мягкие подушки, размышляя о прошедшем дне. Библиотека, знакомство с коллегами, невероятная клиника, загадочная лаборатория... И теперь ещё один артефакт, который должен был скрыть её истинное происхождение.

*Завтра начинается настоящая учёба*, — подумала она, рассматривая проплывающие за окном улицы столицы. *Интересно, к чему меня готовит этот загадочный бессмертный?*

Вечер застал Ольфарию за письменным столом с очередным томом по магической анатомии. Чашка идеального кофе дымилась рядом, а кристаллические пластины показывали трёхмерные модели органов, пронизанных магическими каналами.

*"Основные принципы циркуляции маны в организме человека"* — читала она, делая заметки в блокноте. Местная анатомия оказалась удивительно похожей на земную, но с важными дополнениями. У каждого человека существовала сеть невидимых каналов, по которым текла магическая энергия, подпитывая жизненные функции.

Кофе был восхитительным, как всегда. Ольфария уже поняла, что Крид не экономил ни на чём — от зёрен редчайших сортов до воды, очищенной специальными кристаллами. Каждый глоток придавал ясности мыслям и помогал усваивать сложную информацию.

Но после трёх часов непрерывного чтения голова начала гудеть. Магические диаграммы сливались перед глазами, а формулы заклинаний превращались в бессмысленные закорючки.

— Хватит на сегодня, — пробормотала она, закрывая книгу. — Нужно размяться.

Ольфария встала, потягиваясь и разминая затёкшие плечи. За окном сгущались сумерки, а улицы столицы озарялись тёплым светом фонарей. Захотелось выйти, подышать свежим воздухом, почувствовать себя частью этого странного мира.

В гардеробной она выбрала одно из платьев средней руки — не слишком нарядное, но и не повседневное. Тёмно-зелёный шёлк с простой отделкой, который подчёркивал цвет её глаз, но не кричал о богатстве владелицы. Накинула лёгкий плащ и проверила, на месте ли все артефакты — амулет защиты, кольцо стабилизации, серьги от ментального воздействия и новая серьга-переводчик.

*"Око Познания"* она решила оставить — таскать с собой такой ценный артефакт без особой необходимости казалось неразумным.

Спустившись на лифте в холл, Ольфария кивнула дежурному консьержу — пожилому мужчине в безупречном костюме, который, судя по всему, никогда не спал.

— Добрый вечер, леди Ольфария, — вежливо поприветствовал он. — Экипаж подать?

— Спасибо, но я пройдусь пешком, — ответила она, замечая, как артефакт-переводчик добавил в её речь лёгкий акцент. — Просто хочу размять ноги.

— Как пожелаете. Но будьте осторожны — после заката в некоторых районах становится неспокойно.

Ольфария вышла на улицу и вдохнула прохладный вечерний воздух. Столица жила своей жизнью — по мостовым цокали копыта лошадей, в окнах домов мерцали огни, из таверн доносились голоса и смех.

Она не спешила, просто шла по знакомым улицам, изучая детали архитектуры, лица прохожих, вывески магазинов. Всё это было так не похоже на московские спальные районы, что порой казалось сном.

*А может, это и есть сон?* — мелькнула вдруг мысль. *Может, я до сих пор лежу в больнице после аварии, а всё остальное — плод воображения травмированного мозга?*

Но кофе был слишком вкусным, воздух — слишком свежим, а магия — слишком реальной для обычного сна. Это был другой мир, и она — часть его. По крайней мере, на ближайшие десять лет.

Ольфария улыбнулась и зашагала дальше, наслаждаясь первой за много дней прогулкой без определённой цели.

Ольфария медленно шла по широкому проспекту, ведущему к центру столицы, и не переставала удивляться. Воздух здесь был удивительно чистым — ни выхлопных газов, ни смога, ни того удушающего запаха промышленного города, к которому она привыкла в Москве. Каждый вдох наполнял лёгкие свежестью, словно она гуляла не по многолюдной столице, а по горному курорту.

*Магически очищенный*, — поняла она, заметив кристаллические колонны вдоль дороги, которые мягко светились голубоватым светом. Они втягивали в себя загрязнённый воздух и выпускали абсолютно чистый.

Архитектура поражала разнообразием. Здания разных эпох соседствовали друг с другом, создавая удивительную симфонию стилей. Средневековые особняки с резными фасадами стояли рядом с элегантными постройками в стиле барокко. Готические шпили тянулись к небу, а между ними виднелись купола в восточном стиле.

Но самое удивительное — всё это не выглядело хаотично. Какой-то невидимый архитектурный гений сумел объединить столетия строительства в единое целое. Переходы между стилями были плавными, цветовая гамма — гармоничной, а пропорции — безупречными.

Ольфария остановилась перед особняком, фасад которого был украшен барельефами из живого камня. Каменные виноградные лозы действительно росли, медленно оплетая колонны, а каменные птицы время от времени поворачивали головы, следя за прохожими.

— Невероятно, — прошептала она, протянув руку к одной из птиц.

Каменный сокол наклонил голову и осторожно коснулся её пальца клювом. Прикосновение было тёплым, почти живым.

Дальше по улице её внимание привлёк фонтан в центре небольшой площади. Но это был не обычный фонтан — струи воды танцевали в воздухе, создавая сложные узоры и фигуры. Дракон из воды преследовал бабочку, которая рассыпалась брызгами и тут же формировалась заново.

Вокруг фонтана сидели горожане — кто-то читал, кто-то просто любовался представлением. Дети смеялись, пытаясь поймать водяных бабочек руками.

Ольфария подошла ближе и села на свободную скамейку. Здесь было спокойно, умиротворённо. Люди выглядели довольными жизнью — не той наигранной весёлостью, которую часто можно встретить в туристических местах, а естественным спокойствием тех, кто живёт в комфорте и безопасности.

Молодая пара прогуливалась, держась за руки, а их детёныш — маленький дракончик размером с кота — семенил рядом на коротких лапках. Старик в мантии мага кормил хлебными крошками стайку светящихся птичек, которые переливались всеми цветами радуги.

*Какой странный мир*, — подумала Ольфария. *Магия здесь не редкое чудо, а часть повседневной жизни.*

Она поднялась и пошла дальше, сворачивая в боковые улочки. Здесь было тише, уютнее. Небольшие магазинчики с витринами, полными диковинных товаров. Лавка алхимика, где склянки с зельями мерцали разноцветными огоньками. Книжная лавка, из которой доносился запах старой кожи и пергамента. Цветочный магазин, где продавались не только обычные розы и лилии, но и растения, которые светились в темноте или медленно меняли цвет лепестков.

Над головой между домами были натянуты световые гирлянды — но не электрические, а магические. Маленькие кристаллы создавали мягкое, тёплое освещение, под которым приятно было гулять даже поздним вечером.

Ольфария остановилась у витрины ювелирной лавки, разглядывая украшения. Здесь каждое кольцо, каждая серьга были не просто красивыми, но и функциональными — артефактами с полезными свойствами. Браслет вечной молодости, кулон защиты от болезней, серьги, улучшающие слух...

*И я теперь ношу на себе целое состояние*, — с удивлением подумала она, инстинктивно коснувшись амулета на шее.

Вдалеке пробили часы на городской башне — половина одиннадцатого. Время возвращаться домой. Завтра предстоял первый полноценный день обучения, и нужно было выспаться.

Но прогулка того стоила. Впервые с момента попадания в этот мир Ольфария почувствовала себя не потерянной иностранкой, а... просто человеком, который наслаждается красивым вечером в красивом городе.

Ольфария уже поворачивала к дому, когда услышала за спиной тяжёлые шаги. Обернувшись, она увидела приближающуюся фигуру — мужчина лет тридцати в дорогой мантии с золотыми нашивками. Его лицо было красивым, но избалованным, а в глазах читалось высокомерие аристократа, привыкшего к безнаказанности.

— Стой, красавица, — он загородил ей дорогу, окидывая взглядом с ног до головы. — Что такая прелесть делает одна в это время?

Ольфария попыталась обойти его, но маг быстро переступил, вновь преграждая путь.

— Извините, мне нужно идти, — холодно сказала она.

— Никуда ты не пойдёшь, — усмехнулся он, и его взгляд стал откровенно хищным. — Я, Родион Дубровский из древнего и благородного боярского рода, и я не вижу на тебе ни гербов, ни знаков благородного дома. Значит, простолюдинка. Пусть и хорошо одетая.

Он шагнул ближе, и от него повеяло алкоголем и чем-то ещё — тёмной магической энергией.

— А знаешь ли ты, крошка, что я здесь власть? — его голос стал угрожающим. — И с простолюдинками я делаю что хочу.

Ольфария попыталась отступить, но Дубровский вытянул руку, и вокруг неё вспыхнули зеленоватые нити магии жизни. Но не той целебной, добрый силы, а извращённой, тёмной. Нити обвили её руки и ноги, не давая двигаться.

— Магия жизни может не только исцелять, но и причинять боль, — прошипел он, сжимая кулак. Нити стянулись, и Ольфария вскрикнула от острой боли. — Или подчинять волю. Сейчас ты сама захочешь доставить мне удовольствие.

Тёмная энергия потекла к её разуму, пытаясь подавить сознание. Но в этот момент что-то внутри неё взорвалось холодом.

Ольфария почувствовала, как пробуждается сила, дремавшая в её душе. Воздух вокруг резко похолодел, а из её рук вырвались ледяные иглы, разрывающие магические путы.

— Что за... — Дубровский отшатнулся, но тут же оскалился. — Боевая магия? Интересно. Но моя сила больше, чем у недоучки.

Он поднял руки, и зелёная энергия вспыхнула ярче. Ольфария попыталась создать ледяной щит, но её неопытность сказывалась — лёд трещал под напором вражеской магии.

— Сейчас я сломаю твою волю окончательно, — прорычал Дубровский, концентрируя силу для решающего удара.

И вдруг сзади послышались лёгкие шаги. На улице появилась высокая фигура в тёмном камзоле — белокурый мужчина с алыми глазами и мертвенно-бледной кожей. В его правой руке поблёскивала шашка.

— Родион Дубровский, — произнёс незнакомец голосом, от которого кровь стыла в жилах. — Кажется, ты забыл хорошие манеры.

— А ты кто такой, чтобы... — начал Дубровский, но осёкся, узнав пришельца. — Гиперион? Полководец? Но какое тебе дело до...

— Мне есть дело до того, что творится в столице, — Гиперион вложил шашку в ножны. — Особенно когда благородные дворяне нападают на беззащитных женщин.

— Она простолюдинка! У неё нет гербов! — огрызнулся Дубровский.

— У неё есть нечто более важное, — холодно ответил полководец. — Моя защита.

Дубровский попытался направить магию на нового противника, но Гиперион двинулся с нечеловеческой скоростью. Одним движением он схватил мага за горло, а другой рукой сжал его запястье.

Раздался хруст ломающихся костей. Дубровский завопил, но Гиперион не остановился. Удар в рёбра — ещё один хруст. Удар в плечо — вывих. Методично, почти равнодушно полководец превращал самонадеянного аристократа в окровавленную развалину.

— Хватит! — крикнула Ольфария, когда Дубровский рухнул на землю, стеная от боли. — Остановитесь!

Гиперион обернулся, его алые глаза горели в темноте.

— Почему? Он получил по заслугам.

Ольфария подошла к лежащему магу. Тот был в ужасном состоянии — множественные переломы, внутренние повреждения, возможно, травма позвоночника. Но он был жив.

— Потому что я врач, — сказала она, стиснув зубы. — И я спасаю людей, а не убиваю их. Даже таких мерзавцев.

Она посмотрела на Гипериона, в глазах которого читалось удивление.

— Помогите мне доставить его в клинику. Мастер Крид сможет его спасти.

— Ты хочешь спасти того, кто хотел тебя изнасиловать? — недоверчиво спросил полководец.

— Я хочу остаться человеком, — твёрдо ответила Ольфария. — А для этого иногда приходится спасать даже чудовищ.

Гиперион долго смотрел на неё, а потом неожиданно усмехнулся.

— Интересно. Очень интересно. — Он без усилий поднял стонущего Дубровского. — Хорошо, доктор. Покажем, на что способно твоё милосердие.

Дорога к клинике заняла около четверти часа. Гиперион нёс бессознательного Дубровского как мешок картошки — одной рукой, словно тот ничего не весил. Ольфария шла рядом, то и дело поглядывая на избитого мага, опасаясь, что тот может не дожить до медицинской помощи.

— Значит, вы доктор, — размышляющим тоном заметил полководец. — И работаете в клинике Крида. Интересное совпадение — именно сегодня я вернулся из похода и собирался навестить старого... знакомого.

— Совпадение, — коротко ответила Ольфария, не желая распространяться о своих обстоятельствах.

— Разумеется, — в голосе Гипериона послышались нотки иронии. — А откуда вы родом? Акцент у вас необычный... почти альбионский, но не совсем.

— Из далёких земель, — уклончиво ответила она.

— Ах, из далёких земель, — повторил он, явно забавляясь её нежеланием откровенничать. — Понятно. А давно ли изучаете искусство исцеления?

— Достаточно давно.

— Вот как? А боевую магию тоже давно изучаете? Те ледяные иглы были весьма... впечатляющими для новичка.

Ольфария споткнулась от неожиданности. Она думала, что её магическая вспышка прошла незамеченной.

— Не пытайтесь отрицать, — усмехнулся Гиперион. — У меня хороший глаз на магию. Та сила, что в вас пробудилась — довольно редкая разновидность. И весьма мощная, хотя и неконтролируемая.

— Я не знаю, о чём вы говорите, — солгала Ольфария.

— Конечно, не знаете. — В голосе полководца звучало откровенное веселье. — Загадочная леди-доктор из далёких земель, которая не знает о своих способностях, но работает у самого могущественного мага империи. Совершенно обычная история.

Они свернули на знакомую улицу, и чёрный силуэт небоскрёба Крида показался впереди.

— Вот и прибыли, — заметил Гиперион. — Должен признать, ваша забота о враге производит впечатление. Обычно люди не так переживают за тех, кто пытался их изнасиловать.

— Обычно люди не ходят в компании таких чудовищ, как вы, мессир, — парировала Ольфария, наконец позволив себе колкость. — И да, спасибо.

Гиперион остановился как вкопанный.

— Ну что вы... Для вас просто Гиперион. И да, вы хорошо информированы для того, кто не знает, о чём я говорю, — протянул он. — Это Крид вам рассказал?

— Просто догадка, — поспешно ответила она. — Бледность, красные глаза, нечеловеческая сила...

— И острый ум, — добавил полководец. — Становится всё интереснее.

Они вошли в холл небоскрёба, и консьерж подскочил, увидев окровавленного человека в руках у Гипериона.

— Леди Ольфария! Что случилось?

— Несчастный случай, — быстро сказала она. — Нужна медицинская помощь. Срочно.

Лифт доставил их на пятнадцатый этаж, где их встретили Маша и Света. Обе медсестры побледнели, увидев состояние пострадавшего.

— Боже мой, что с ним случилось? — воскликнула Света.

— Драка, — коротко ответил Гиперион, укладывая Дубровского на каталку. — Где Крид?

— Мастер Крид на совещании у императора, — сказала Маша, уже подключая к пациенту мониторы. — Множественные переломы, подозрение на повреждение внутренних органов...

— Когда он вернётся? — спросила Ольфария.

— Не раньше утра, — ответила Света, изучая показания приборов. — Совещание затянулось.

Все взгляды обратились на Ольфарию. Дубровский стонал на каталке, его состояние ухудшалось с каждой минутой.

— Значит, мне придётся его стабилизировать, — тихо сказала она, понимая, что выбора нет.

— Вы уверены? — спросила Маша. — Вы же только начинающая...

— Если я не попробую, он умрёт, — Ольфария решительно направилась к раковине мыть руки. — А я не дам никому умереть в своём присутствии. Даже ему.

Гиперион откинулся на стену, скрестив руки на груди.

— Это обещает быть весьма поучительным зрелищем, — пробормотал он. — Загадочная дева против смерти. Интересно, кто победит.

Ольфария быстро переоделась в рабочую форму — белоснежный костюм, который так напоминал привычную хирургическую одежду. Руки автоматически завязали волосы в тугой узел и надели перчатки. Мышечная память хирурга включилась мгновенно.

— Света, подготовь операционную, — скомандовала она. — Маша, кровь на совместимость и общий анализ. Мне нужны рентгеновские снимки... или что у вас здесь их заменяет.

— Магические сканеры на втором столе, — подсказала Маша, уже бегая с анализами.

К её удивлению, Гиперион тоже переоделся в медицинскую форму, которую нашёл в подсобке. Белый халат странно контрастировал с его мрачной внешностью.

— Что вы делаете? — спросила Ольфария, когда он бесцеремонно вошёл в операционную следом за каталкой.

— Полевая медицина — часть военного образования, — невозмутимо ответил он. — За триста лет походов кое-что усвоил.

Ольфария включила магические сканеры и склонилась над экранами. Картина была ужасающей — сломанные рёбра, повреждённая селезёнка, внутреннее кровотечение.

— Начинайте с кровоостанавливающих заклинаний, — посоветовал Гиперион, заглядывая через её плечо. — Основа местной хирургии. Без магии тут не обойтись.

— У меня нет времени изучать заклинания, — отрезала Ольфария, хватая скальпель. — Буду действовать по-старому.

— По-старому? — полководец приподнял бровь. — Вы собираетесь резать без магической поддержки?

Вместо ответа Ольфария сделала аккуратный разрез, обнажая брюшную полость. Её руки двигались быстро и уверенно — находили источник кровотечения, пережимали сосуды, восстанавливали повреждённые ткани.

— Любопытная техника, — пробормотал Гиперион, наблюдая за её работой. — Никогда не видел, чтобы хирург полагался исключительно на базовые навыки.

— Зажим, — коротко бросила Ольфария.

— Какой зажим? — Гиперион растерянно оглядел инструменты. — Здесь только магические зажимы крови...

— Металлический! Обычный хирургический зажим!

Света подбежала с нужным инструментом. Ольфария продолжала работать, игнорируя недоумевающие взгляды.

— Постойте, — Гиперион придвинулся ближе. — Вы останавливаете кровотечение механически? Без заклинаний?

— Именно так, — Ольфария ушивала разорванную селезёнку, не поднимая глаз.

— Но это же... архаично. Здесь уже тысячу лет используют магию для...

— Магия может дать сбой, — перебила его Ольфария. — А физиология остаётся неизменной.

Ехидная улыбка постепенно сползала с лица полководца, сменяясь искренним интересом.

— И как вы определяете степень повреждений без диагностических чар?

— По симптомам, пальпации, анализам, — она показала на мониторы. — Ваши магические сканеры показывают то же самое, что рентген и томография.

— Рентген? Томография? — переспросил Гиперион. — Никогда не слышал таких терминов.

Ольфария вдруг осознала, что выдаёт себя, но останавливаться было поздно. Дубровский умирал у неё на столе.

— Методы визуализации, — уклончиво ответила она. — Откуда я родом, их так называют.

— Из каких именно далёких земель? — настойчиво спросил Гиперион. — Потому что я объездил половину известного мира, и нигде не видел хирургов, которые работают вообще без магии.

— Сосредоточьтесь на пациенте, — Ольфария начала ушивать брюшную полость. — Расспросы потом.

Но Гиперион уже не отставал. Он внимательно следил за каждым её движением, изучал технику, задавал всё больше вопросов.

— А почему вы накладываете швы именно так? У нас используют совсем другой метод...

— Потому что так надёжнее.

— А эти инструменты? Они же примитивные по сравнению с магическими...

— Зато они работают всегда, — Ольфария наложила последний шов. — Готово. Он будет жить.

Полководец медленно снял перчатки, не сводя с неё задумчивого взгляда.

— Знаете что, загадочная дева? — протянул он. — Мне кажется, ваши "далёкие земли" находятся намного дальше, чем можно предположить.

Выйдя из операционной, они оставили Дубровского под присмотром медсестёр. Магу предстояла долгая реабилитация, но жизни ничто не угрожало. Ольфария сняла перчатки и устало провела рукой по лбу — операция заняла почти два часа.

Гиперион тем временем уже переоделся обратно в свой парадный камзол. Тёмная ткань с серебряной вышивкой вновь придавала ему вид аристократа, а не полевого медика. Единственное, что выдавало недавнее участие в хирургии — слегка растрёпанные волосы.

— Превосходная работа, — заметил он, поправляя манжеты. — Дубровский будет вам благодарен, когда очнётся. Хотя, зная его характер, скорее попытается подать в суд за покушение на благородную особу.

— Надеюсь, он сделает выводы из произошедшего, — Ольфария направилась к раковине умыться.

— О, поверьте моему опыту — такие люди выводов не делают, — Гиперион непринуждённо опёрся о стену. — Они лишь ищут новые способы отомстить. Впрочем, это уже не ваша проблема.

Ольфария вытерла лицо полотенцем и обернулась. Полководец смотрел на неё с откровенным любопытством, словно изучал редкий экспонат.

— А теперь, когда медицинская часть программы завершена, — продолжил он с лёгкой улыбкой, — не могли бы мы перейти к более приятным темам? Например, что вы предпочитаете из музыки?

— Музыки? — Ольфария удивлённо моргнула. — Сейчас? После всего случившегося?

— А что не так? — искренне недоумевал Гиперион. — Работа закончена, пациент спасён, ночь ещё молода. Самое время для светской беседы.

Его тон был настолько естественным, словно они познакомились на аристократическом приёме, а не после уличной драки с последующей экстренной операцией.

— Вы... странный человек, — призналась Ольфария.

— За триста лет существования научился ценить интересное общество, — пожал плечами полководец. — А вы, безусловно, самый интересный собеседник, которого я встречал за последние десятилетия. Так что же с музыкой?

Ольфария задумалась. В её мире она любила классику — Баха, Моцарта, иногда современных композиторов. Но рассказывать об этом человеку из средневекового мира было бы ошибкой.

— Струнные инструменты, — осторожно ответила она. — Арфа, лютня... что-то мелодичное и спокойное.

— Отличный выбор! — глаза Гипериона загорелись. — Я сам иногда играю на виоле да гамба. Прекрасный инструмент для размышлений. А танцевать любите?

— Не особенно.

— Жаль. Хотя, учитывая ваши хирургические навыки, держу пари, что координация у вас превосходная. — Он сделал паузу, явно обдумывая следующий вопрос. — А книги? Какую литературу предпочитаете?

Ольфария начинала понимать, что полководец просто не хочет отпускать её. Возможно, одиночество бессмертного давало о себе знать, а она представляла собой загадку, которую хотелось разгадать.

— Медицинские трактаты, в основном, — дипломатично ответила она. — История, иногда философия.

— Практичный подход, — одобрил Гиперион. — А художественную литературу читаете? Поэзию?

— Иногда.

— У нас есть замечательные поэты. Элиас Светлозвонный, например, или Миранда Северная. Их произведения...

Маша заглянула в коридор, прерывая литературную дискуссию.

— Ольфария, пациент пришёл в сознание. Спрашивает, что случилось.

— Иду, — Ольфария направилась к палате, но Гиперион пошёл следом.

— Позвольте составить вам компанию, — сказал он. — Мне любопытно посмотреть на реакцию дорогого Родиона, когда он поймёт, кто его спас.

— Вы не собираетесь добивать свою работу? — с долей иронии спросила Ольфария.

— О нет, — Гиперион выглядел искренне удивлённым. — Зачем портить ваш труд? К тому же, будет забавно посмотреть, как он переживёт это унижение.

*Определённо странный человек*, — подумала Ольфария, но возражать не стала. После всего произошедшего компания бессмертного полководца казалась меньшим из зол.

Они вошли в палату, где Дубровский лежал, подключённый к магическим мониторам. Маг был бледен, но в сознании. Увидев Гипериона, он попытался сесть, но тут же застонал от боли.

— Полководец... — прохрипел он. — Что... что со мной случилось?

— Ты получил урок хороших манер, — холодно ответил Гиперион, подходя к кровати. — Помнишь, что делал сегодня вечером?

Лицо Дубровского исказилось, когда воспоминания вернулись.

— Я... я просто... она была одна, без сопровождения...

— Ты напал на беззащитную женщину, — голос полководца стал тише, но от этого ещё более угрожающим. — Применил к ней тёмную магию. Попытался сломать её волю.

Гиперион медленно наклонился над кроватью, и его алые глаза загорелись нечеловеческим светом.

— А знаешь, кто тебя спас? — прошептал он. — Та самая женщина, которую ты хотел изнасиловать. Она три часа оперировала тебя, собирала по кусочкам то, что от тебя осталось.

Дубровский побледнел ещё сильнее и перевёл взгляд на Ольфарию, стоящую у двери.

— Так что, — продолжил Гиперион, выпрямляясь во весь рост, — у тебя есть что сказать этой леди?

— Я... — Дубровский сглотнул, явно борясь с собственной гордостью. Но страх перед полководцем оказался сильнее. — Прошу прощения, госпожа. Я... я вёл себя недостойно благородного человека.

— Это всё? — поинтересовался Гиперион с ледяной вежливостью.

— Благодарю за... за спасение моей жизни, — выдавил из себя Дубровский. — Вы проявили великодушие, которого я не заслуживаю.

— Вот это уже лучше, — удовлетворённо кивнул полководец. — И помни, Родион — если я узнаю, что ты снова поднял руку на беззащитную женщину, в следующий раз никто тебя спасать не будет.

Дубровский судорожно кивнул, не сводя испуганного взгляда с алых глаз химеры.

Гиперион развернулся и галантно предложил руку Ольфарии.

— А теперь, дорогая докторша, позвольте проводить вас. Ночь прекрасная, а компания обещает быть увлекательной.

Ольфария посмотрела на протянутую руку, затем на самоуверенное лицо полководца.

— Спасибо, но я отказываюсь, — чётко произнесла она.

Гиперион застыл, словно не поверив услышанному.

— Простите?

— Я сказала — отказываюсь, — повторила Ольфария. — Благодарю за помощь сегодня вечером, но на прогулку не пойду.

Полководец медленно опустил руку, на его лице отразилось такое искреннее изумление, словно она сообщила ему, что завтра взойдёт три солнца.

— Вы... отказываетесь? — переспросил он, словно пробуя на вкус незнакомое слово.

— Именно так.

— Но почему? — в голосе Гипериона звучало неподдельное недоумение. — Я спас вас, мы хорошо провели время, интересно беседовали...

— И я вам благодарна, — Ольфария направилась к выходу. — Но это не означает, что я обязана проводить с вами ещё больше времени.

Гиперион проводил её взглядом, оставаясь стоять посреди палаты как статуя. В его алых глазах читались удивление, любопытство и что-то ещё — что-то, чего он, очевидно, не испытывал очень давно.

— Невероятно, — пробормотал он себе под нос. — Просто невероятно.

Дубровский осторожно кашлянул.

— Полководец? Может быть, стоит её догнать?

Гиперион посмотрел на него как на умственно отсталого.

— Догнать? — медленно повторил он. — Но в этом-то и дело, мой дорогой Родион. Она сказала "нет". Мне. — Он рассмеялся — тихо, но с оттенком восхищения. — За триста лет существования такого ещё не случалось.

Полководец задумчиво постоял ещё несколько секунд, а затем направился к выходу.

— Определённо, — пробормотал он, — самый интересный вечер за последние десятилетия.

Ольфария добралась до своей квартиры на двадцать восьмом этаже, едва держась на ногах. День выдался невероятно насыщенным — знакомство с клиникой, лаборатория Крида, прогулка по столице, нападение Дубровского, экстренная операция и странное знакомство с бессмертным полководцем.

В лифте она прислонилась к стене и закрыла глаза. Адреналин уже выветрился, оставив после себя тяжёлую усталость. Руки слегка дрожали — остаточная реакция на стресс, которую она хорошо знала по дежурствам в московской больнице.

Квартира встретила её тишиной и мягким светом кристаллических светильников, которые автоматически включились, почувствовав её присутствие. За окнами столица медленно погружалась в сон, огни в домах один за другим гасли.

Первым делом Ольфария прошла в ванную. Горячий душ смыл напряжение дня, а магически подогретая вода расслабила затёкшие мышцы. Она постояла под струями дольше обычного, позволяя себе наконец расслабиться.

Выйдя из душа, она завернулась в мягкий халат и принялась разбирать одежду. Тёмно-зелёное платье, в котором она ходила на прогулку, было безнадёжно испорчено — пятна крови, разрывы от магических нитей Дубровского. Жаль, платье было красивым.

Ольфария аккуратно сложила испорченную одежду в отдельный мешок — завтра отдаст в стирку или просто выбросит. Украшения — амулеты, кольца, серьги — сняла и сложила в шкатулку. Только серьгу-переводчик оставила — Крид говорил, что снимать её нельзя.

В спальне она рухнула на кровать, даже не дойдя до постельного белья. Мягкий матрас принял её усталое тело, а подушки оказались именно такой высоты, какая нужна.

*Странный день*, — подумала она, глядя в потолок. *Утром я изучала медицинские трактаты, а вечером оперировала человека, который пытался меня изнасиловать. И ещё познакомилась с бессмертным полководцем-некромантом, который ведёт себя как светский лев.*

Но самым удивительным было то, что она чувствовала себя... нормально. Да, был стресс, была усталость. Но не было паники, отчаяния или ощущения полной беспомощности. Словно она действительно адаптировалась к этому миру быстрее, чем ожидала.

*Может, зелья Крида действуют не только на тело, но и на разум?* — промелькнула мысль. *Или просто врачебные навыки универсальны — что в Москве, что в империи Кусь, людей нужно лечить.*

За окном пробили часы — два ночи. Завтра... сегодня уже, в восемь утра её ждали в клинике для начала полноценного обучения. Нужно было поспать хотя бы несколько часов.

Ольфария потянулась к краю кровати, намереваясь хотя бы накрыться одеялом, но сил уже не было. Глаза закрылись сами собой, а последней мыслью перед сном была надежда, что завтрашний день будет чуть менее насыщенным событиями.

Она заснула мгновенно, проваливаясь в глубокий сон без сновидений. Организм, наконец получив возможность отдохнуть, воспользовался этим сполна. Даже магические зелья, всё ещё действующие в её крови, не могли заменить обычного человеческого сна.

Столица спала, и Ольфария спала вместе с ней — новая жительница странного мира, которая за один день успела стать его частью.