И королевство в придачу - 3

Глава 9

Бесконечная серо-стальная даль… где-то на горизонте сливающаяся с таким же безразличным, холодным небом, кое-как прикрытом полупрозрачными, квелыми облаками. Седые барашки редких волн лениво плещутся о борт драккара, одним только видом вызывая желание поплотнее закутаться в плащ, поднять воротник и поглубже надвинуть шапку. А еще прямо до изумления хочется взять в руки большую кружку, обжигающе горячего чаю, ну или, на крайний случай — махнуть полную стопку водки.

Студеное море, оно же — Северное. Колыбель норманнов и почти ужас для всех жителей материка, особенно из более теплых стран. Таких, как я…

Насчет ужаса, преувеличение, конечно. Но все ж, понимание, что выпав за борт не выживешь и десяти минут, заставляет поеживаться каждый раз, когда смотришь на эти бескрайние просторы.

Хорошо, хоть погода тихая и ветра хватает только-только натянуть парус.

Впрочем, это мне хорошо, поскольку не царское дело сидеть на веслах. Хотя, если честно, я уже через час завидовал гребцам и всерьез подумывал над тем, чтоб и самому погрести. Поскольку уж кто-кто, а они точно не мерзли. Многие даже куртки поснимали, оставаясь в одних рубахах.

Бьерн Грива стоит рядом, смотрит вперед и что-то шепчет. Время от времени я ловлю слова: «Один… Хелль… Тор…» Имена норманнских богов. Видимо, просит благословения и удачного плаванья. Понятное дело — домой возвращаются. А это всегда приятно и волнующе… Особенно тем, кто жив остался. Ведь поход, несмотря на все, можно считать удачным.

Да, мои воины серьезно проредили хирд… и ярла убили, но в конечном итоге — погибла только зеленая молодежь, которой особенно и не дорожат, их еще пренебрежительно смазкой для клинков именуют. И в поход берут с целью проверить, показать себя. Уцелел, выжил — добро пожаловать в братство. Нет — ну, так юношу, не прошедшего боевое крещение, викинги и за человека не считают, щенок безродный. А ярл… Ну, что ж — погиб достойно. Значит, такова воля Одина. Вернутся — нового выберут.

Зато, по итогам — добычу взяли. И землями для рода обзавелись. Хорошими землями. С крепостью и почти на берегу моря. Можно основать новое поселение. Перевезти в новые дома жен, детей, рабов… И перед другими есть чем похвастаться. Удачным набегом никого не удивишь, а заставить короля чужой страны уступить целый поселок — деяние достойное баллады. Скальдам будет о чем петь этой зимой.

— Парус! — крик впередсмотрящего был таким неожиданным, что я даже вздрогнул.

— Где? — уточнил Бьерн, прикладывая ладонь козырьком.

— Там… — указал викинг, стоящий на носу судна.

Берн ловко перешел с кормы на нос и тоже уставился в даль.

— А, ну, налегли… — скомандовал гребцам. — Может, Один милостив и послал нам еще и купца?

Викинги дружно ухнули, и весла задвигались так быстро, что драккар полетел обгоняя ветер. Даже парус слегка обвис.

Какое-то время на судне царила тишина, было слышно только громкое сопение гребцов, а спустя несколько минут старший хирдман позвал меня:

— Конунг, иди глянь. Кажется мне, там не одно судно.

Я тоже перебрался на нос. Не так ловко, как Бьерн, пару раз оступился, а один — чуть не свалился на гребца. Но никто не засмеялся. Викинги помнили меня в бою, а это куда важнее ловкости. Тем более, когда человек впервые вышел в море.

Драккар летел так стремительно, что даже этих нескольких минут хватило, чтобы когда я встал рядом с Бьерном, уже вполне можно было разглядеть три черных пятна, качающихся на волнах, примерно в километре перед нами. Ну, или примерно в километре. Определять расстояние на воде — наука отдельная. Важнее другое, — если прислушаться, то можно было понять, что там впереди идет бой.

— Это не купец, — подтвердил мою догадку впередсмотрящий. — Если я не ошибаюсь… это Эйрик Могучий напал на Трюгви Верного.

— Уверен? — уточнил Бьерн Грива. — Я пока цветов на щитах не вижу.

— Уверен… — спустя еще минуту ответил норманн. — Два драккара Эйрика взяли на абордаж судно Трюгви.

— Что делаем, конунг? — повернул ко мне лицо Бьерн. — Проплывем мимо или… подождем, чем закончится бой?

— Кто-нибудь из этих ярлов близок вашему роду? — спросил я старшего хирдмана, решая, что предпринять. Поскольку упускать такой шанс «познакомиться» поближе с викингами не собирался.

— Нет. Они оба нам не родня… Род Могучего ближе к нам, чем род Верного, но это дальнее родство. Через жену прадеда Улафа Косматого. Можно считать, чужаки. Я так понимаю, ты хочешь дождаться окончания сражения и добить победителя? Разумно. На трех драккарах добра всем хватит. И судно, которое получше, прихватим. Тебе понадобиться… У Эйрика хороший драккар. Совсем новый. На сотню людей.

— Нет, Бьерн. Мы не будем ждать. Готовьтесь к бою.

— Хорошо… — не стал спорить старший хирдман. Бой для викинга удовольствие, и причина не имеет значения. Ведь живому достается слава, а мертвые отправляются в Валгаллу. — На кого нападем?

— Ты сам ответь. Если дерется сильный со слабым, он будет рад твоей помощи?

— Нет… — мотнул головой викинг. — Зачем ему мой меч? Только славу уменьшит.

— А наоборот?

— Я понял тебя, конунг, — осклабился Бьерн. — Ты и в самом деле мудр, — и заорал во всю глотку. — Эй, парни! Надевайте доспехи! Эйрик думает, что он могучий? Так покажем, этим псам из Зеленого мыса как они ошибаются! Пустим им кровь во славу Одина!

— Один! — дружно рявкнул хирд. — Бьерн!

— Николас! — перекрывая рев полусотни глоток заорал в ответ Грива.

— Николаис!!!

Я указал на ближайший драккар, и гребцы с утроенной силой налегли на весла.

Звуки боя уже раздавались так громко, словно мы были рядом, а не за сотню метров. Но только теперь нас заметили.

— Эй! Косматый! Плыви дальше! — заорали с корабля Эйрика. — Это не моя добыча!

Атакованные молчали. Возможно, они бы и не отказались от помощи, но просить — для викинга равнозначно унижаться, показать себя трусом. А трусов в Валгаллу не пускают.

Мы молчали и только налегали на весла. Грива выбрал тот из драккаров Могучего, который старее, и теперь мы летели на него со всей доступной скоростью.

— Эй! — снова заорали нам. — Убирайтесь к турсам!* (*Турсы (великаны) — воплощение зла, противостоящее асам (воплощению добра) Говорю же! Мне не нужна помощь! Вы ничего не получите!

— А это мы поглядим. Левый борт! Суши весла!

Гребцы втянули весла, правый еще разок загреб, и драккар послушно чуть подвернул, так чтобы не ударить носом, а притереться бортом. А уже в следующее мгновение доски заскрежетали о доски.

— Цепляй! Вперед! Руби! Один!

Командовать викингами во время абордажа бессмысленная затея. Даже самый молодой из этих волков куда лучше меня знал, что и как надлежит делать в морском бою. И если б не авторитет, который так трудно заработать, но можно потерять в одно мгновение — по уму, мне бы вообще не лезть. Но, как говорится, noblesse oblige* (*фр., — положение обязывает). Да и Разящий уже буквально из штанов, в смысле — из ножен выпрыгивает…

Но и в общую свалку лезть глупо. В таком месиве хоть десяток уложи — никто не заметит. А мне надо быть на виду. Подвиг, он тоже правильного освещения требует. Иначе награда просвистит мимо и не найдет героя.

Я не торопясь оглядел поле боя, теперь состоящее из четырех палуб пришвартованных друг к другу кораблей, выискивая достойного противника. Таких оказалось двое. Один — двухметровый здоровяк, голый по пояс и совершенно безоружный. Да и зачем такому зверю оружие. Невзирая на удары, которыми его осыпали враги — он хватал поочередно то одного, то другого воина, и одним движением, как ветки, ломал их о колено, и бросал за борт.

Берсерк!

Читал, слышал, а увидел впервые… Жуткое, надо признать, зрелище. И мнение это со мной разделяло большинство, поскольку вокруг здоровяка, невзирая на общую тесноту, образовалось пустое пространство метров в пять. По которому он метался, словно тигр на арене, стараясь ухватить очередную жертву. Но воины Верного знали с кем имеют дело, так что желающих схватиться с ним не находилось.

Второй — тоже крупный мужчина, рослый, широкоплечий, в хорошем доспехе. Вооружен секирой. Похоже, тот самый Эйрик Могучий. Во всяком случае, именно он отдавал распоряжения. И продолжал что-то непристойное орать о жене и дочерях Улафа Косматого, что он обязательно с ними сделает, когда отрубит пустую башку их безумного отца и мужа. При этом норманн вертел головой во все стороны, пытаясь рассмотреть среди моих бойцов покойного ярла. На меня он, естественно, никакого внимания не обращал.

Итак, кого из двух выбрать?

Хотя, зачем выбирать, если можно получить обоих? И начать лучше с берсерка, пока он не покалечил слишком много моих будущих союзников.

Звон мечей, буханье секир о щиты. Одинокий посвист стрел. Крики ярости и вопли боли. Кто-то с хлюпаньем валится за борт, кто-то барахтается в студеной воде и что-то орет. Ну, как «что-то» — помощи просит. Другие молча взбираются по опущенным веслам и снова бросается в сечу. Три хирда рубятся насмерть. Викинги в плен не сдаются. Судьба плененного такова, что мертвым позавидуешь. Ведь плен — это позор. И чтобы спасти душу воина, открыть ему путь в Валгаллу, сдавшимся придумывают такую казнь, что инквизиторам бы кошмары приснились, случись им присутствовать при этом. Один «красный орел» чего стоит. А главное — вытерпеть надо. Приговоренных к пыткам даже не привязывают, чтоб не опозорить еще больше. Жуть… Цивилизованному человеку этого никогда не понять.

Здоровяку как раз удалось схватить какого-то бедолагу, и у меня появился шанс.

Судя по ранам укрывавшим его предплечья и грудь — боли берсерк не чувствовал, а боевой транс, в котором воин пребывал, еще и кровь останавливал.

Разящий молнией порхнул вперед, дотягиваясь до шеи, но удар, которым можно было перерубить мачту, всего лишь рассек кожу.

Офигеть! Да тут, похоже, не только зелье, но еще и магия какая-то.

Ну, поздно дергаться. Назвался груздем…

Берсерк, отбросив очередное изломанное тело, развернулся ко мне. Как кошка. Раз — и он уже стоит лицом, протягивая руки.

«Работай!» — крикнул мысленно мечу, стараясь угадать его движения и вкладывать в удар еще и массу тела.

Разящий послушно порхнул колющим выпадом, целя в грудь викингу, но пробиться к сердцу все же не смог.

— Ах, ты ж твою душу трижды через колено! — заорал я, сам впадая в бешенство. — Ну, погоди! И на вашу резьбу болт найдется!

Я резко повернул кольцо скорости, понимая, что простым мастерством фехтования в этой схватке не победить.

Разящий буквально взвыл в воздухе. Со стороны, наверно, казалось что у меня не один меч, а как минимум десяток. И все они, с невероятной быстротой принялись кромсать неуязвимого бойца.

Удары сыпались на берсерка со всех сторон, буквально не давая ему ни секунды передышки, при чем — я насколько мог, направлял Разящего не так к шее и сердцу, как на сухожилья. Даже бессмертный станет беспомощным бревном, если подрезать ему сухожилья на ногах и руках. А там уж, можно и не добивать. Даже интересно, чем поможет ему магическая броня, когда он окажется в объятиях волн.

Минуту или две безумствовал Разящий, один раз я даже чуть не попался в лапы здоровяка, но количество таки превысило качество. Сперва у берсерка бессильно повисла одна рука, потом — вторая… Ну а ноги я ему подрубал уже хохоча во все горло, словно успел заразиться безумием. Еще минута, и викинг рухнул на колени, воя и рыча, как медведь, от бессильной ненависти.

— Иди, морских драконов пугай, чучело… — замахнулся я ногой на него, чтобы исполнить замысел. Но в последний миг увидел на среднем пальце викинга вычурный перстень. И мгновенно проснувшаяся жаба заставила сдержать порыв души.

— Отдай… Тебе уже без надобности…

Стащил кольцо с безвольной лапы и сразу напялил на себя. Ну, а что, не в карман же его пихать. Которого и нет, к слову.

Интересное колечко. В виде медвежьей головы, заключенной в венок из дубовых листьев. И руны какие-то выбиты.

Некогда рассматривать… Да и кольцо скорости вытягивает слишком много энергии. Пока хватит. Дальше своими силами.

Поворачиваю камень, и мир снова замедляется. С непривычки кажется, что нас всех погрузили в патоку.

Пинаю берсерка в грудь, и с удовлетворением наблюдаю, как он переваливается за борт. Жаль, конечно, такого бойца, пригодился бы, но что поделать, не за ту команду он сегодня играл. Не судьба, значит.

Осматриваюсь… Картина боя изменилась. Если раньше это было избиение хирда Трюгви Верного, то сейчас его бойцы, получив неожиданную поддержку, ободрились. Сейчас уже викинги Могучего, на одном из драккаров оказались в тисках и гибли, атакованные с двух сторон. А Теперь, когда я убрал с поля боя их берсерка — они и вовсе потеряли шанс на победу. Если на дальнем драккаре все еще сохранялось какое-то равенство сил, то тут уже началось банальное истребление врагов.

Да и мои, надо отметить, вписались очень даже неплохо. Заскучали, видимо, без боя.

Один только Бьерн Грива крушил своим топором всех, куда успевал дотянутся. При этом рыча и без снадобья, не хуже берсерка.

Что ж, пора заняться главным. Где он?

Эйрик Могучий рубился на дальнем драккаре. Успел отступить с судна Трюгви, пока я занимался берсерком. И, не просто отступил. Сообразив, что против объединенных хирдов ему не устоять, ярл сейчас предпринимал попытку расцепить драккары.

Такое завершение меня не устраивало. Я хотел заполучить союзника, а не кровника. А если Эйрик уйдет — весь его род и друзья будут видеть во мне не просто чужака, а врага. Того, кто пролил кровь их братьев. Нет, нет — так не пойдет! И усложнят мне мою миссию до невозможности.

— Бежать?! Куда?! Стой трус! Эйрик Могучий! Ты меня слышишь?

Обвинение викинга в трусости сильный ход. Это как на «слабо» брать. Вот только ярл — это уже другое. Он не только за себя в ответе и своевременное отступление Один не осудит. Так что Эйрик продолжал рубить канаты, даже голову в мою сторону не повернув.

Можно было проорать еще что-то, более забористое. Насчет предков или дочерей, но гарантии, что поможет, нет. А значит, нечего попусту время терять.

Размахивая Разящим, я бросился к ярлу.

Видевшие мою схватку с берсерком, викинги даже не пытались встать на пути, так что разделяющие нас десятки метров я преодолел со спринтерской скоростью, даже без помощи магии.

— Стой, тебе говорят!

Услышав мой голос почти рядом, Эйрик досадливо выпрямился, дал знак воинам продолжать рубить швартовые и, перехватив поудобнее секиру, двинулся в мою сторону.

— Кто ты такой, пес?! — зарычал бешено вращая глазами. — Я намотаю твои кишки на мачту и сожру твою печень, пока ты будешь молить о смерти!

— Договорились… — главное, что он отвлекся. Остальных мои бойцы сейчас тоже оттеснят от бортов. — Хочешь знать, кто отправит тебя к ассам? Я — конунг Николас! И мой меч уже знает вкус крови ярлов.

— Ты убил Улафа Косматого? — наконец-то сообразил Эйрик. — Да и пес с ним. Никогда не уважал этого слюнтяя. Но почему ты вступился за Трюгви?

— Мне его имя больше нравится… — пожал плечами. — Ну, так мы будем языками чесать, как бабы, или все ж займемся делом?

— Ты покойник! — рыкнул Могучий и прыгнул вперед.

Шустрый гад. Не ожидал я такой прыти от мужика весом в десять пудов. Едва-едва успел уклониться от просвистевшей совсем рядом секиры. Эйрик тоже не был готов к тому, что я увернусь и вложил в удар всю мощь. Соответственно, «провалился», потянулся за оружием, а то — описав полукруг, со всего маху впилось в доски настила. И — совсем чуть-чуть застряло. Ярлу понадобилось всего секунды полторы, чтобы возобновить равновесие и выдернуть секиру, но Разящий был быстрее. А у Эйрика не имелось магической защиты.

Так что ярл только охнул, когда лезвие меча ткнулось ему в грудь, пробило доспех и вошло в тело.

Минуту или дольше он стоял, чуть пошатываясь и пытаясь поднять секиру, но жизнь вытекала из него вместе с ручейком крови, и Эйрик тяжело упал на колени, бессильно опустив голову.

Отличная поза. Мечта любого палача…

Я поднял меч и размахнулся…

— Стой! Нет! Не руби головы! — заорал кто-то позади.

Голос был полон ужаса, и я, наверняка, прислушался бы к нему. Но Разящему было все равно. Меч свистнул, ударил чуть наискосок, и голова ярла слетела с плеч.

А потом… я только и успел что шагнуть назад… из обрубка шеи вверх ударил сноп огня. Казалось, все тело превратилось в факел, и тот поднимался все выше и выше, растекаясь над нашими головами жарким пологом. Эдаким пылающим шатром, явно готовящимся обрушиться вниз, когда впитает в себя всю мощь посмертного заклятия.

Бой мгновенно прекратился, и все — и свои, и чужие кинулись за борт. Не знаю, чем ледяное море лучше костра, разве что смерть менее мучительна? Но это на любителя, лично я погибать не собирался.

Мэтры и друг Мэтью обучили меня одному очень важному нюансу в обращении с магией — маг не может ни на что отвлекаться, пока аркан не будет завершен. И хоть тут у меня не совсем маг, но главное ж принцип. Не дожидаясь, пока Эйрик полностью перетечет в пламя, я подскочил ближе и, невзирая на обжигающий огонь, пнул тело, отправляя за борт.

Бултыхнуло… и раздался громоподобный хохот. На мгновение мне даже почудилось, взирающий сквозь тучу огромный глаз. А потом весь огненный покров втянулся в море, только тучи пара поднялись.

— М-да… Жарковато нам тут было бы… — услыхал за спиной хрипловатый голос.

— Наверно… — согласился я, глядя на клубы пара, окутавшие драккары так густо, словно в бане плиту кипятком окатили. — Но вспотеем все равно…

«Как вы лодку назовете, так она и поплывет», — сказал мультяшный герой, и он таки был прав. Трюгви Верный понравился мне с первого взгляда. Нет, он конечно же был не менее космат, чем остальные викинги, лицо и доспехи забрызганы кровью, да сам весь всклокоченный, но глаза — которые, как известно, зеркало души, — не врали. Ярл глядел прямо, смело и даже несколько самодовольно. Словно, не мы, а он помог нам, спас от неминуемого поражения. Впрочем, норманн — он везде норманн. Гордость превыше всего.

— Кого надо благодарить за помощь? — первым отозвался Трюгви. — А то я вижу цвета Улафа Косматого, а его самого нигде нет.

— Погиб Косматый. Вызвал на хольмганг местного конунга и проиграл.

— Значит, Один так рассудил. Не самая плохая смерть…

Я решил пока не уточнять, кто именно был тем конунгом. Такие новости не вываливают первому встречному. Вот если подружимся. Пойму, что ярлу можно доверять… Кота в мешке не утаишь, мои викинги сами все чужим расскажут, но все ж не к месту сейчас будет. Вроде, как похвастаться хочу.

— Вы вовремя… — проговорил ярл и я уж было решил, что ошибся с характеристикой, но он тряхнул головой и продолжил. — Еще немного и мы бы разбили Эйрика. Но, все равно, спасибо. Вместе быстрее управились. А вот голову ты ему зря рубил. Или не знал о их родовом посмертном заклятии?

— Откуда… Я чужой здесь. Первый раз плыву к Скалистым островам.

— Вот как? — Трюгви призадумался. — Что-то не сходится. Ты плывешь на драккаре Косматого, а его хирд слушается твоих приказов? Ладно… Потом договорим. Сейчас надо докончить начатое…

Как оказалось, в море попрыгали в основном люди Эйрика. Поскольку они точно знали, чего ожидать, и это значительно облегчило задачу нашим с Верным воинам. Врагам просто не давали подняться на палубу, и те… один за другим скрывались в морской пучине. Прошло еще каких-то десять-пятнадцать минут, и на всех четырех суднах остались только победители.

— Один! — заорали викинги не сговариваясь, когда труп последнего врага полетел за борт, а в море больше не виднелось ни одной головы. — Один! Тор! Николас! Слава конунгу! Слава ярлу Трюгви!

В общем, орали знатно.

— Ура! Даешь! Слава!

Я тоже не отставал. Вот буквально накатило, так захотелось приобщится к общему реву. Все-таки чувство победы в смертельной схватке это такой драйв… Никакими другими удовольствиями не перебить. Разве что накатить бы сейчас стакан да в постели поваляться с девчонку погорячее.

— Хорошая была битва… Один доволен… — снова подошел ко мне Трюгви. — Много добычи. Как будем делить?

— Один драккар тебе, один — мне. Со всем имуществом. Думаю, так будет справедливо?

Ярл явно ожидал других слов. Ведь, как не держи фасон, а без моей помощи сейчас не его люди торжествовали б победу, а воины Эйрика. И он это отлично понимал. Поэтому и не ожидал такой щедрости. А с учетом того, что от его хирда не осталось даже трети, да и те все израненные, а мои бойцы почти не пострадали — я мог бы диктовать любые условия. Но норманн, который не будет торговаться до конца, даже в невыгодных условиях, такой же нонсенс, как викинг, что не умеет драться.

— Справедливо? Шутишь? Один драккар совсем новый, а второй — старое корыто. Еще и меньше размерами.

— Да? А что ты предлагаешь?

— Давай, бросим кости. На удачу?

— Гм… — я мимолетно прикоснулся к нагруднику. — На удачу, говоришь? Это можно. Давай…

Ярл сунул руку за пояс и достал оттуда небольшой замшевый мешочек. Развязал и высыпал на ладонь шесть костей. Размерами побольше, чем я привык, но вполне узнаваемых. Потом поманил ближайшего воина и снял с него шлем. Бросил в шлем кости и протянул мне. Типа, в знак уважения, предлагая сделать первый бросок.

— Твои кости, тебе и начинать… — уклонился я.

— Добро…

Трюгви потряс этим импровизированным «кубком», наклонился и высыпал кости нам под ноги.

«Четверка», две «пятерки», «шестерка, «тройка» и «двойка». Неплохой бросок.

— Двадцать пять… — объявил громко кто-то из викингов. Видимо, не все умели считать. Да и не всем видно было.

Хозяин шлема собрал кости обратно и протянул мне.

Ладно… Проверим свою удачу. Авось, не подведет и в этот раз.

Я немного потряс шлемом и высыпал кости на палубу.

— Слава Николасу! — тут же рыкнул, стоящий за моей спиной Бьерн Грива. — Слава конунгу!

В принципе, можно было даже не считать. Четыре «шестерки» уже сами по себе почти что давали победу, ну а «четверка» и «тройка» лишь ее подтверждали.

— Тридцать один! — все же объявил для остальных все тот же «счетовод». — Победил конунг Николас. Право выбора его.

Ярл Трюгви оглянулся на свой хирд и только руками развел. Мол, я сделал, что мог. Но, богам виднее. Их воля.

— Послушай, ярл… — я решил не откладывать важный разговор. Использование кольца скорости не прошло бесследно. Хоть Игнациус и говорил, что улучшил его, а все ж усталость уже накатывала. Как после марш-броска. Держался скорее на морально-волевых.

— Пусть наши люди развлекаются — заслужили, а нам бы с тобой перекинуться парой слов. Не против?

— Можно… — погладил тот бороду, а потом рявкнул. — Эй, Бейнир! Ты живой?! Где тебя ассы носят?! Два кувшина пива сюда! Живо!

Опередил. Я примерно такое же распоряжение хотел отдать. А еще через пару минут к нам подскочил молодой парень с большим, литров на три-четыре, кувшином в каждой руке.

— Живой… Ну, молодец… И пожрать чего-нибудь сообрази, да поживее… — велел ему Трюгви, забирая кувшины и протягивая один мне. Отхлебнул сам и довольно отер усы… — Хорошо. Теперь можно и поговорить.

Я тоже приложился от души.

Ммм… А и в самом деле отменное пиво. Помню, читал где-то, что древние скандинавы не умели его варить и потребляли скорее бражку, чем тот напиток, к которому мы привыкли. Так вот — фигня это все. Отличное пиво. Правда, вместо привычной хмельной горчинки отдает какими-то травами, как цветочный чай, но это уже нюансы. Главное — мокрое, пенное и забористое.

— Будем здесь торчать или присядем где? — ярл кивнул подбородком в сторону скамей для гребцов.

— Можно и присесть…

Пока выбирали место, чтоб не путаться под ногами у воинов, увлеченных грабежом вражеских кораблей. К слову, странное занятие. Зачем таскать все из одного драккара на другой, если все судна теперь наши? Но, когда дело доходит до дележа добычи — обычная логика не годится. Тут ведь важен сам процесс. Подержать вещь в руках, пощупать. Посмотреть на всю кучу… Ну, как, когда вываливаешь дома на стол всю зарплату. Поскольку объем купюр радует глаз ровно до того момента, как начнешь распределять, на что ее тратить…

Тут и снедь подоспела. Проворный Бейнир притащил огромное блюдо, наполненное лепешками, кусками сыра, кучей вареных яиц и ломтями ветчины. Причем все это он уже успел где-то слегка обжарить, поскольку запах от блюда шел умопомрачительный. Впрочем, сейчас я готов бы и подошву сжевать. Лишь бы побольше.

— Я слушаю тебя, конунг.

— Гм… умг… ммм… — ответил я с полным ртом, не в состоянии удержаться. Что ж, за все приходится платить. А чрезмерный аппетит за победу над берсерком — даже и платой не назовешь.

— Согласен, — хохотнул тот и тоже вцепился зубами в кусок мяса.

Пару минут мы дружно жевали, не забывая прикладываться к кувшинам и только когда оба сытно рыгнули, настал час для беседы.

— Я конунг Солнечного Пика. Есть такое королевство не на берегу моря, ярл. И мне нужны воины. Вот за этим я и плыву на Скалистые острова.

Вообще-то, я все еще не был королем, но это всего лишь вопрос времени, который, к тому же, мэтр Игнациус обещал уладить до моего возвращения. Для этого Лавр Тулий отправился с королевской короной к архиепископу Лорингийскому. Оказалось, что так тоже можно. В смысле, освятить корону и благословить дистанционно.

— Воинов у нас много, — кивнул тот, сделав еще один глоток. — Хороших воинов. Но ради чего они должны обнажить мечи? У тебя есть золото, чтобы оплатить их?

— Золото найдется… Но у меня, кроме золота еще найдется кое-что, чего всегда не хватает норманнам.

— Да? — удивился Трюгви. — И что же это?

— Земля… много плодородной земли, где можно поставить дома и поселить не один род.

— Пфе… — отмахнулся тот. — Земля вдалеке от Студеных вод немногого стоит. Я и сам знаю, где такую найти.

— Да… земли много. Но за каждый ее клочок надо драться с другими народами. И не все они безобидные пахари. Многие тоже умеют держать оружие и просто так ее никому не уступят.

— В мире нет воинов лучше викингов. Разве жители побережья этого не знают?

— Серьезно? — я пожал плечами. — Ты говоришь о набегах, ярл? Да, напасть неожиданно и порубить захваченных врасплох защитников какого-нибудь поселка, вы всегда сможете. Используя внезапность и преимущество в силе. А что дальше? Набить трюм награбленным добром, взять несколько десятков рабов и уйти обратно?

— Мы могли бы и осесть в захваченном городе… если б хотели… — с гораздо меньшей уверенностью ответил Трюгви.

— Ты сказал то, во что и сам не веришь, ярл… Если хирд не уйдет в море, то уже через несколько дней вы увидите не маленькую дружину какого-то барона, а — королевское войско. Причем, зная что кто-то идет на викингов, к нему присоединятся войска соседей. Так сильно вас любят на материке… И тогда сражаться придется не с полусотней ополченцев, а с несколькими сотнями латников и тяжелой конницы. Уверен, что победите?

— Викинг рожден для боя! Умереть в бою — слава. Один будет доволен.

— Один? Да, одноглазый бог будет рад принять к себе еще один хирд. А что будет зимой с женами и детьми тех, кто так славно поляжет в бою?

Трюгви хмыкнул, но промолчал. Ответа мой вопрос не требовал.