Хрустальное Королевство

Глава 51. Флирт

Учитывая короткий срок, за который Линнее пришлось все организовать, бальный зал выглядел особенно впечатляюще.

Под темным пологом ночи, видимом сквозь стеклянный купол, мерцающие огни пронизывали комнату по кругу. Вдоль стен стояли столы, украшенные сверкающими скатертями, хрустальными вазами и поднимающими настроение подсвечниками. Шведский стол с соленьями и сладостями располагался в конце комнаты с ледяной скульптурой рыбы.

В дальнем углу зала был расположен небольшой камерный оркестр. Когда я вошла, они как раз закончили старинную песню Скояре, которую в моих воспоминаниях часто напевала мама, и переключились на божественный оркестровый кавер «Пуленепробиваемого» ЛаРокса Я пришла поздно, поэтому танцпол был уже переполнен, все гости надели маски, столь же красивые, как и моя. В бальном зале была истинная радуга и не только из-за красивых платьев. Присутствовали все высшие титулованные особы вместе с охранниками Скояре в их морозной форме.

Большинство союзников, прибывших из племен Трилле и Виттра являлись мужчинами, одетыми в темные мундиры — изумрудные и бордовые, но женщины Скояре были более чем рады танцевать с ними. После долгой жизни в изолированном Сторваттене новые лица были экзотическими и захватывающими, особенно, когда они прибыли, чтобы спаси королевство.

Я на мгновенье остановилась в дверях, наблюдая, как много троллей сошлись в этом месте. Разговаривая и смеясь, и вместе кружа по танцполу. Даже на вечеринке короля Эверта и юбилее королевы Мины все держались очень обособленно. Трилле танцевал с Трилле и так далее.

Я впервые видела, чтобы племена так смешались. Это было просто удивительно, и я задалась вопросом, помогла ли этому задумка Линнеи о маскараде.

— Я не был уверен, что ты придешь, — прозвучал рядом голос, и, обернувшись, я увидела, что ко мне как-то пробрался Ридли.

Он отказался от формы Скояре, в отличие от многих других гостей, и оделся в простой, удивительно элегантный костюм из чистого белого атласа с алмазной отделкой, а под ним — черная рубашка. Судя по изысканности, я поняла, что его предоставила ему Линнея, также как и мне платье.

Так как мы находились в Сторваттене, Ридли не побрился, оставив легкую щетину по линии подбородка и над верхней губой. Его волосы были слегка взъерошены, что очень шло ему, но он не смог удержаться и провел по ним рукой.

Его маска была черной и более плотной, чем моя, больше мужская, но столь же великолепная.

— Я не была уверена, что ты вообще придешь, — призналась я. Так как мы полностью сосредоточились на тренировках и не имели возможности поговорить с нашего ночного свидания, я понятия не имела, на чем мы остановились.

— Я никогда не упущу возможности потанцевать с тобой, — он сделал шаг назад и протянул мне руку. Ридли ничего не сказал, но и не должен был. Вопрос был в его глазах.

Поколебавшись, протянула ему руку и позволила увлечь себя на танцпол. Я не была уверена, расступались ли перед нами, уступая нам место, или так просто казалось. Всякий раз, когда я вот так бывала с Ридли — когда он прикасался ко мне, смотрел на меня своими глазами, а мое сердце колотилось, как сумасшедшее, и голова кружилась и пьянела — весь мир вокруг исчезал. Словно мы были центром вселенной, и все кружилось вокруг нас.

Ридли притянул меня ближе к себе и положил руку на спину — его рука была теплой и грубоватой на моей обнаженной коже, благодаря вырезу на спине. Мы замерли в таком положении на долгие секунды — моя рука в его, мое тело прижато к его, а его взгляд устремлен на меня.

Я любила темноту его глаз. Она, казалось, настигала меня.

А потом мы начали двигаться. Я позволила ему увлечь меня вперед, следуя за его быстрыми движениями, шаг за шагом. Он вытянул руку, раскручивая меня от себя, заставляя платье колоколом вертеться вокруг меня, прежде чем снова притянуть меня к себе.

К тому моменту толпа определенно раздвинулась вокруг нас, создав пространство в центре комнаты, где мы с Ридли могли продемонстрировать танец, которому научились в школе. Все следопыты учили его, но я должна была признать, что он был более опытным, чем большинство.

Когда он откинул меня назад, настолько низко, что мои волосы коснулись пола, он улыбнулся мне, и в его глазах вспыхнула искорка. Одним быстрым движением снова притянул меня в свои объятия, прижимая к себе.

Песня изменилась, переходя к «Полюби меня снова» Джона Ньюмена, поэтому мы замедлились. Он держал меня руками за талию, а я позволила себе расслабить руки на его плечах. Мы флиртовали, делая вид, что все как раньше, и это заставило мое сердце сжаться.

Потому что ничто уже не будет прежним. Даже близко.

Моя улыбка, должно быть, растаяла, потому что Ридли выглядел встревоженным — его глаза под маской потемнели, шаги замедлились тогда, когда руки сжались вокруг меня.

— Почему ты вернулся за мной? — спросила я, наконец, ссылаясь на его слова, когда он приехал во Фьоренинг. — И вообще, вернулся ли ты за мной?

— Да, — решительно сказал он. — Конечно, я вернулся за тобой.

— Но зачем? Зачем, если в действительности ты не здесь, не со мной?

— Я здесь. Я не могу быть больше с тобой, чем сейчас, — его взгляд переместился на танцующих вокруг нас. — Это, наверное, не лучшее место для выяснения отношений.

— Никогда нет подходящего времени для разговора, не в свете происходящего. Я просто хочу знать, что с нами происходит, — я посмотрела в его темные глаза. — И есть ли, вообще, мы?

Он сделал глубокий вдох:

— Я вернулся за тобой, потому что первая мысль утром — о тебе. Потому что ты стремишься быть лучше, и в процессе ты заставляешь окружающих становиться лучше. Ты делаешь все лучше.

— Ты гораздо мужественнее и сильнее, чем все, кого я когда-либо знал, — продолжил он. — И я никогда и подумать не мог, что ты захочешь иметь со мной что-то общее. Я был уверен, что никогда не буду достаточно хорош для тебя.

— Но, когда мы в первый раз поцеловались под огнями северного сияния, все, что я когда-либо чувствовал к тебе, подтвердилось, — закончил Ридли. — Я вернулся за тобой, потому что ты все, что я когда-либо хотел и в чем нуждался, потому что я хочу всегда быть с тобой.

На миг я была слишком ошеломлена, чтобы что-то сказать. Я просто смотрела на него снизу вверх, открыв рот, а в груди бешено колотилось сердце.

— Я и так у тебя есть, — просто сказала я. — Я всегда буду с тобой.

Его губы медленно растянулись в улыбку, его лицо выражало и облегчение, и изумление одновременно. Тогда он наклонился, и я крепко обняла его. Его губы едва прижались к моим, когда я услышала крик, перекрывающий музыку.

Оркестр, наконец, затих, и я услышала крик Бальтзара:

— Ридли! Король Микко!

— Что происходит? — Ридли отстранился от меня, но продолжал держать за руку. Его глаза метались по толпе, пока она не расступилась настолько, что мы увидели Микко с Линнеей в нескольких футах от нас.

Бальтзар прорвался сквозь толпу, стоя на свободном пространстве между Ридли и Микко.

— Было совершено нападение на наших людей по периметру. Двое тяжело ранены, а один убит. Нам нужен медик, и мы должны убедиться, что периметр безопасный.

— Микко, иди с Ридли и собери людей, чтобы проверить периметр, — сказала Линнея. — Я — за медиком.

Ридли отпустил мою руку и поспешил к Бальтзару.

— Кто пострадал? — спросила я, но меня не расслышали из-за поднимающегося в зале ропота. Я сняла маску и начала пробираться через толпу, но никто не расступался передо мной, как раньше. — Бальтзар, какие мужчины подверглись нападению?

— Пара новичков, — он сделал достаточно долгую паузу, чтобы оглянуться на меня, — и Константин Блэк.