Хроники обычной жизни обычных не людей

Глава 3 Часть 3

Евгения Блёсткина

Бесцельно хожу по квартире из одного угла в другой. Моего Хельма нет уже почти двое суток, и утро не приносит облегчения. Напротив, становится всё хуже.

— Хельмушка, родненький, отзовись!

Но мой обручальный браслет молчит. Нет, не совсем так — я чувствую, как он пульсирует силой, пытается установить связь, но пока ничего не получается. На столе телефон. Что остаётся? Позвонить мужу на работу, в Патруль? Но его коллеги, конечно, не знают о нас, о наших чувствах, о нашей близости. Я лейр, представитель ненавистной им расы, и они могут прийти лишь с одной целью — убить меня. Погожу — это уже на самый крайняк.

На пару минут прилечь на диван? Закрываю глаза, но в висках стучит предчувствие беды. Даже затошнило. Может быть, всё-таки токсикоз?

Подхватываюсь с дивана от острого электрического разряда в запястье.

— Хельмушка!

Браслет, наконец, проложил тончайшую нить к любимому. Далеко, очень далеко, прямо сейчас мой Хельм сражается насмерть с тем самым вампиром, Савановичем. Тот невероятно могуч и владеет магией! Невероятно, но это так.

Связь усиливается настолько, что я чувствую на себе все раны и травмы Хельма. Царапина от когтя на щеке, и тут же другая на плече. Да, сейчас они тут же затянулись и исчезли, но и схватка в самом разгаре. Вот Хельм выбрасывает огненную струю из одной руки и тут же расщепляющую из другой. Вампир парирует атаки оранжевым вращающимся щитом и бьёт в ответ слепящей синей молнией. Чуть не выжгло глаза. Обошлось.

Обруч прижимаю ко лбу, и он передаёт мою силу через бездну пространства и грани миров туда, в запределье. Но этого мало. Ещё немного, и Саванович убьёт моего мужа. Лишь отдавая энергию, погибну и я. Мы погибнем вместе. Разрываю контакт.

— Продержись совсем чуть-чуть, Хельмушка! Твой меч! Почему ты не взял его с собой⁈

Выпрыгиваю в окно — третий этаж, ерунда. Вот и домик. Ключей от калитки нет, да пофиг! Перемахиваю через ворота. Дверь защищёна заклятием. Плевать! Изо всей силы, с выплеском энергии бью ладонями в серёдку, и дверь влетает вместе с коробкой внутрь, выворачивая из стены длинные, в палец толщиной, стальные шкворни.

Меч висит на стене в спальне. Вправду, или кажется, что он подёргивается в ножнах? Его нельзя брать. Я знаю, что это оружие признаёт лишь одного хозяина. Но выбора нет, и времени на раздумья тоже нет. Хватаю кованую рукоять, обмотанную с виду простым кожаным ремешком, и… вынимаю меч из ножен.

— Ай!

Как же горячо! Сила меча мгновенно раскаляет рукоять до багрового цвета. Клинок метнулся, целя в лицо. Едва отпрянула — прядь волос падает на пол. Нестерпимо жжёт ладонь. Какой противный запах! Это дымится моя рука. Даже скоростная регенерация уже не справляется с обугливанием плоти.

— Обруч, помогай! Сгораю нахрен!

Меч швыряет меня о стену, но я держу, держу его лезвием от себя.

Одновременно с проблеском обруча в ушах звучат слова незнакомого языка, и я тут же повторяю их вслух: «Беру на время, чтобы передать». Спустя секунду приходит и знание — древнеиранский.

Ошалело стою в дверях спальни. Меч уже не выворачивает кисть, остыла рукоять.

— Хееельм!!!

Послушный моей воле, обруч снова создаёт канал взаимосвязи между нами, уже более уверенно и отчётливо, я ощущаю себя стоящей за спиной любимого, и вдруг удар в грудь. Это вонзаются когти вампира. Дикая боль разрывает тело… сознание?.. Но удерживаюсь на самом его краешке и совмещаю свою руку здесь с рукой Хельма там, буквально вижу, как обручи входят один в другой.

— Возьмиии!!!

И вот меч, уже в его руке, взрывает тело вампира яркой вспышкой энергии, но жизнь покидает моего Хельма с каждой каплей крови. Он же умирает в этих проклятых отражениях!

*Что делать, чёрт побери⁈ Как забрать тебя отсюда? Я не умею…*

— Хельм, подскажи!

В мозгу словно блеснула искорка.

*Портал… формула… способ действия…*

— Получись же, наконец, долбанная «рамка».

Вступаю в зеркальный прямоугольник, из последних сил, надрываясь, тяну Хельма за собой… к себе…

— Открывайся же!!!

Понимаю, что кричу, и не слышу своего голоса…

…

Я едва подняла отяжелевшие веки. Хельм лежал рядом на полу, истекая кровью. Прижав обручи друг к другу, я пыталась напитать его тело своей силой, но её уже не осталось — всю энергию забрало открытие портала — в глазах закружились чёрные точки.

*Кровь. Кровь Левиафана во мне.*

Держа руку над лицом Хельма, я укусила себя за запястье. Рваная рана сразу закрылась, но несколько капель успели попасть ему в рот. Я упала перед любимым на колени, и перед тем как провалиться в забытье, увидела, что рассеченные ткани начали срастаться.

…

Пришла в себя я там же, но уже на диване. Мой Хельмушка лежал в той же позе, а над ним склонились трое — двое мужчин и женщина, в форме Патруля. Они почти синхронно обернулись и посмотрели на меня.

— Так вот ты какая, его избранница, — протянул седой кряжистый Патрульный, — я Семён. А это Олеся и Антон. Тебя как звать-то?

— Блёсткина Женя. Здравствуйте. Что с ним? — Я попыталась спрыгнуть с дивана, ноги подкосились, и я распласталась на полу. Олеся подхватила меня подмышки, чтобы поднять, но стоять я не могла.

— Он в коме. Так-то на вид повреждений нет, но в себя не приходит. Что вообще произошло? Мы не можем разжать ему руки. И перенести не можем, потому что в правой руке меч. Разрядами кусается.

— Сейчас. Попробую. Я подползла к любимому, коснулась лица и тихонько поцеловала в губы. Никакой реакции, глаза оставались закрытыми, плохим признаком было, что я совершенно не чувствовала его ауры, но я и так мало что чувствовала — словно обычный человек — силы во мне не было и капли. Нежно я погладила кисти рук и легко разжала сведённые судорогой пальцы. Осторожно коснулась рукояти. Потом уже смелее взяла меч и отложила в сторону. Из левого кулака я достала тяжёлый ком смятого практически в шар металла с непонятными серыми вкраплениями. — Это… я не знаю что такое, — протянула находку Антону. Старшим группы был всё-таки он. — Может быть, вы разберётесь…

— Ну-ка взяли!

Мужики подхватили Хельма и перенесли на кровать. Я без сил вытянулась рядом на полу. Потом они ушли ремонтировать дверь, Олеся склонилась ко мне, коснулась плеча, чтобы сделать энергоперенос, но я получила лишь ожог. Воплощённая отдернула руку.

— Не идёт… Что ещё можно сделать?

— Ему питание надо сейчас. Капельницы там, переливание крови. Не волнуйтесь, сейчас немножко посижу и займусь… — На этих словах я опять улетела в темноту.

…

Кто-то тряс меня за плечо. Разлепила один глаз, потом и второй. Рядом с диваном стояла смуглая девушка азиатской внешности.

— Здравствуй, меня зовут Мета.

— Здравствуйте, Женя. Где он? Что с ним?

— Пока без изменений. Тут, рядом.

— Сколько я проспала?

Мета взглянула на маленькие часики, — часов четырнадцать, наверное.

С кухни доносился аромат жареного мяса. Оттуда выглянул Семён.

— Блёсткина, иди сюда, поешь.

Я, наконец, встала с дивана. Ещё поколачивала дрожь слабости во всём теле, но стало полегче.

— Спасибо, подождите немного, пожалуйста.

— Ишь ты, вежливая… — буркнул маг. По разделочной доске застучал нож.

В маленькой ванной комнате я умылась, набрала в тазик воды, взяла полотенце и зашла в спальню. Хельм лежал под капельницей, прикрытый простынёй. Его браслет превратился в простую красную нитку и никак не реагировал, мой же сейчас выглядел как тонкая золотая цепочка и тоже был в заторможенном состоянии. Откинув простыню, я обтерла тело мужа влажной стороной полотенца, потом сухой, укрыла.

За спиной я услышала дыхание — Мета. Девушка подошла и стала рядом.

— Он перегнал через себя невероятное количество энергии. И растратил свою собственную практически без остатка. Его организм сейчас совершенно не воспринимает силу. Сколько не отдавай, она проходит мимо. Пока не запустится его собственный «реактор», сделать ничего не получится. И когда это произойдет, никто не знает. На самом деле всё ещё хуже — сердце бьётся, дыхание есть, но его мозг не излучает волн. Здесь только оболочка. Фактически он мёртв.

Меня охватило невыразимое отчаяние. Мир перевернулся. В глазах потемнело, вокруг всё завертелось со страшной скоростью. Наверное, я рыдала, била в стены кулаками, хотелось просто самоуничтожиться, но что-то не давало это сделать. Меня успокаивали некие тёплые волны, и наконец, вернулась способность мыслить. Этого не может быть! Он воин и маг! Он не мог умереть! Его душа в отражениях, и её можно вернуть! Ведь я НЕ чувствую его окончательной смерти. Я найду его во что бы то ни стало! Пусть для этого придется перетрясти все отражения. Свистопляска перед глазами остановилась. Напротив стояла Мета и, закусив губу, держала перед моим лицом сплетённые в магическом жесте руки. Девушка заклятием не давала мне погрузиться в пучину безысходности.

— Я должна была это сказать. И ещё. Я тебя тоже осматривала, — Мета перешла на шёпот, — ты в курсе, что бере… — Я прижала палец к губам и кивнула. Мета вопросительно склонила голову в сторону Хельма. Снова пришлось утвердительно кивнуть. — Ты и сама очень сильно истощена, но с ним всё хорошо. Пойдём на кухню.

— Спасибо, Мета. Ничего, я в порядке. Теперь я знаю, что делать.

Вслед за целительницей я вышла из спальни. Меч Хельма так и лежал на полу, где его оставила. Подобрала и вложила в ножны на стене, сопровождаемая поражёнными взглядами магов.

…

Мало-помалу начала возвращаться сила, а с ней и сенсорика. Уплетала свою порцию я так, как будто век еды не видела, на что Семён только одобрительно хмыкал и подкладывал добавки.

— Вот, совсем другое дело, а то худющая, что одни глазища остались.

— Антон с Олесей приехали. Минут через пять зайдут.

— А откуда ты знаешь?

— Вижу. Издалека чувствую, я же лейр. Я запомнила их ауры. Теперь и ваши тоже. Ровно через пять минут хлопнула входная дверь. Патрульные разулись в коридоре и присоединились к нам.

— Благодарю, Семён. Было очень вкусно! — Я вымыла свою посуду и присела на подоконник.

— Ну, рассказывай давай. Что произошло и как. Тут теперь все свои.

— Это долгая история.

— А мы и не торопимся.

— Ну, что ж…

Пришлось рассказать всё с самого начала. Про оборотней, про Мишаню и Шепарда. Я умолчала только о крови Левиафана и о том, что мы были близки с Хельмом, про обручи. Поподробнее рассказала про вампиров. Патрульных очень заинтересовало моё свойство невидимости для техники. Пришлось сходить за пеленгатором и показать, как работает. Предупредила и Антона, чтобы приборы, которые у него остались, не включал из-за маячков.

— Это я во всём виновата. Это из-за меня Хельм встрял в историю с оборотнями, решил разобраться с этим Савановичем. — В горле стоял ком.

Воплощённые Патруля Савановича не знали и раньше о нём даже не слышали.

— Успокойся. За свою жену я бы сделал то же самое не раздумывая! — Антон обнял Мету и подмигнул. — Может тебе померещилось там, за пределом. Ну никак вампир не может владеть высшей магией, — он выразил общее мнение.

— Этот мог. И владел. И Хельм это знал — я же сказала, что чувствовала его, ощущала его мысли… Он точно знал этого вампира, и очень давно.

Тут меня как кувалдой по голове огрело. Я аж вскрикнула: «Вы сказали предел»⁈ Хельм что-то говорил про Рубеж. Это не может быть одно и то же?

— Возможно, возможно…

— Ну же. «Рубежные камни двадцать пятого отражения⁉»

— У меня и Антона первый уровень, у Олеси второй, у Меты третий. С первым девятнадцатое, не дальше.

— Это я к чему — Хельма сейчас здесь нет, только оболочка. Он там, в отражениях. Его душа там. И я знаю, где его искать. Мне нужно в двадцать шестое. Он мне оставил подсказку…

— У нас никто, кроме Асташева не может уходить в запределье. Что ты вообще знаешь об отражениях?

— Ничего… — я оторопела. А и в правду… — Да мы ходим в отражения, но только в пятое и одиннадцатое. Я не знаю, почему так. В пятом мы встречаем оборотней, в одиннадцатом вампиров. Вы же знаете, лейр сам не может открыть отражение. У нас есть специальные кристаллы для этого, которые делают воплощённые. Сильный воплощённый может провести группу в то отражение, которое ему доступно. Но даже в этом случае происходят потери — изредка, но бывает, что кто-то из наших исчезает в отражениях — в момент перехода туда или обратно. Мне нужно к себе в квартиру на часок. Вы здесь будете?

— Ну, кто-нибудь из нас точно будет дежурить тут, мы же не можем оставить Хельма одного. Да и тебя тоже. Ты дорога ему. Мы себе не простим, если с тобой что-то произойдёт, — улыбнулся Антон. — Всё время вместе находиться, конечно, тут не сможем — работу никто не отменял, но если что, вот тебе наша рация. Семён единичка, Олеся двойка, Мета тройка. Моя волна — аварийка.

В квартире я хорошенько искупалась, расчесала волосы и уложила их в тугой «конский хвост». Сила прибывала пока нехотя, но с каждой минутой всё интенсивнее. Минут десять медитации ещё значительнее улучшили моё состояние и самочувствие. Натянула комбинезон, а потом портупею с пистолетами, пристегнула и картридж, и кинжал. Сверху куртку, чтобы соседи «ОМОН» не вызвали. Ладно, как смогла подготовилась. Пора. Да, рацию в этот раз не забыть. Я заклипсовала её к поясному ремню.

…+

— А она ничего, крепкая девчонка. Отважная. Хоть и лейр… И любит его больше жизни. Хельму повезло с ней. — Семён покряхтел, взявшись за поясницу, но больше на публику, в шутку.

— Меня больше другое интересует, — Антон подбросил в руке металлический ком. — Как она смогла, во-первых, так спокойно взять меч Хельма — этого не может никто, да к нему и прикасаться опасно, во-вторых, как смогла пройти в дом так эффектно — на нём заклятие высшего… было. Ну и, самое главное, Хельм в таком состоянии не мог выйти из отражений — его вытащила она. Проложить путь на такую глубину, создать портал — это задача для высшего воплощённого, и очень опытного. И вдруг выясняется, что она в теории отражений не разбирается вовсе. Что-то совсем не вяжется.

— А теперь она собирается в двадцать шестое отражение искать сущность Хельма. Вот так, просто, надо и всё тут. Как будто туда можно легко и непринуждённо прогуляться, — хмыкнул Семён.

— Она сама же сказала, что между ними очень сильная связь. Поэтому меч воспринял её и Хельма как одно целое. Она его избранница, значит у них один, общий путь.

— Ну-ка, дай сюда! — Семён вдруг протянул руку к шару, положил на стол. — Эта штукенция изначально была не такой. — Маг щёлкнул пальцами и провёл рукой над металлическим комом.

И тот стал разворачиваться, пока на столе не оказалась золотая пластина, испещрённая иероглифами. Семён стряхнул с неё пыль, растер, — Да это пепел, то, что осталось от вампира. — Значки под его пальцами засветились. — Мейд ин Чайна, пятьсот второй год. Изготовил мастер Сунь Хунь-Чань, правление династии Вэй… Чего ржешь? Это вы, молодежь, не помните, а я застал подобные. Не такие старые, правда. Это типа индульгенция или, как раньше называли, пайцза. Разрешение на определённые действия. — Семён склонился над пластиной, что-то пошептал, наконец выпрямился. — А вот верительная надпись, сделана недавно и на среднеанглийском. «Высшему Вампиру Севостьяну Савановичу отдаётся город в двадцать тысяч душ на выбор. В обмен на жизнь Высшего Лейра Блёсткиной Евгении Михайловны.» — А внизу-то печатка Верховного Лорда. Охренеть! За неё — город, только вдуматься! Верховный же её вампирам заказал. Подберите челюсти, ребятушки, ну и влипли же мы в историю… очень скверно пахнущую…

— И что же означает «высший лейр»? Такие бывают?

— Олесь, ну смотри, у нас градация «по уровням» примерно соответствует способности попадать на разные уровни отражений и использования заклятий соответствующей меры воздействия на континуум. Но более правильным будет считаться некий абсолютный показатель, так сказать, «уровень потенциала». К лейрам, наверное, это тоже применимо. — Выразил своё мнение Антон.

— Вот тебе ответ на второй вопрос, высший лейр разрушила заклятие высшего мага. Да, на адреналине, на выплеске, когда другого выхода не было, но преодолела…

— Давайте не будем говорить об этом Жене, а? — Взяла слово Мета. — Она и так знает, что за ней идёт охота, но то, что за её жизнь назначена такая «награда», с позволения сказать, может выбить из колеи. Может просто уничтожить эту пайцзу?

— Сохраним для потомков, — Антон аккуратно упаковал пластину в карман бушлата и закрыл заклятием. — А если серьёзно, отдадим потом Лао. Он найдёт ей применение. Это ещё тот компромат…

…+

Как она вошла в дом, я не услышал и не почувствовал. Лейр просто возникла в дверях кухни и посмотрела сразу на всех. И такой решимости в глазах многие из воплощённых точно могли позавидовать.

— Я иду. За ним.

— А-а-а, была-не-была… Блёсткина, я с тобой пойду. Подстрахую на начальном этапе. До девятнадцатого проведу, а там видно будет. Антон, ты уж тут поосмотрительней.

— Я тоже с вами.

— Олеся, ну ты-то куда? Тебе ещё детей рожать.

— Ей тоже. Но она же идёт! Поедем на моей машине. Говори куда попасть надо для начала, Евгения.

— Просто Женя лучше называйте.

После минутных сборов «витара» Олеси летела в сторону Колхозной.