Хроники обычной жизни обычных не людей

Глава 1 Часть 2

Лейр Евгения Блёсткина,

Командир роты Легиона «Гроза»

Там же

Мы устроились за импровизированными осадными укреплениями из куч щебня и обломков каких-то конструкций, совещаясь.

Остался, можно сказать, последний во всей Европейской России оплот Патруля.

Ребята из магомётов, автоматических винтовок и гранатомётов долбили защиту бункера. Самое большее минут тридцать, и можно будет идти, добивать уцелевших. Вдвоём с Лизой Обручевой мы изучали план подземных коммуникаций, добытый одним ушлым воплощённым, из тех, которые вовремя поняли, что лучше быть за лейров, чем стать трупом. Лиза же совсем недавно прибыла аж из «Праги», для накопления боевого опыта и сразу в такую заварушку…

Вдруг из методичной стрельба стала беспорядочной. Выглянув из-за ржавого остова трамвайного вагона, по какой-то причине обосновавшегося в пятом отражении много лет назад, мы увидели, что ребята дружно палят в мечущуюся перед бункером женщину, затянутую в чёрный облегающий комбез. Та явно, но безуспешно пыталась пробиться к своим, швыряя во все стороны гасящие и отводящие заклятия. Бункер ей всё равно не откроют, так что жить ей полминуты, не больше.

Лиза подняла на меня взгляд:

— Прекратить огонь! Я сама. Учитесь, мальчики! — И, прежде чем я успела её остановить, грациозно перемахнула через заграждение. Стрельба почти тут же стихла.

Поднявшись в рост, я наблюдала за схваткой. Лиза двигалась настолько быстро, что магичка не успевала ни применить заклятие, ни прицелиться из пистолета.

Удар. Ещё один. Мимо, блин! Ага! Есть! Кастет с полукруглым лезвием полоснул женщину в чёрном по плечу, скользнул по рёбрам, располосовав плоть до кости также легко, как перед этим — армированный кевларом комбинезон. Кулак правой врезался «чёрной» под глаз, швырнув на щебень. Удар берца выбил пистолет, размозжив кисть.

Ну что сказать? — достойно. В спарринге эта малолетняя пигалица доставила бы мне немало хлопот. Но уж больно заученными были её движения — явный недостаток реального боевого опыта — дело наживное…

Лиза отскочила от своей жертвы. В правой руке появился стилет. Но тут рядом с поверженным телом возник (причём, внимательно наблюдая за схваткой, я не поняла откуда) высокий угловатый мужчина в камуфляже. Обострившимся до предела слухом, с нарастающим изумлением я услышала короткий, буквально двухсекундный по человеческим меркам, разговор между Лизой и странным «десантником». И, судя по всему, Обручева была удивлена куда больше меня. Общение между ними можно было передать примерно так:

— Хельм⁈ Ты как здесь оказался? За них теперь что ли? Я не поняла…

— Лиза! Как же так? Из школы на войну… Но я обучал бойцов, а не палачей; воинов, а не головорезов. Что вы творите⁈

— Так ты… Предатель! Я убью тебя! — В голосе Обручевой прорезалась настоящая, застилающая глаза, ярость. «Десантник» же, напротив, был отстранённо спокоен.

— Не пытайся. Уводи своих и убирайся отсюда сама. Хватит! Повоевали, мать вашу… Уже беззащитных убивать начали… Женщин, детей даже… Я не стану с тобой драться. Я уже потерял… А ты мне как дочь… Баста!

— Ненавижу! Приговор себе ты уже подписал.

— Лиза метнула в него стилет, но он неуловимым движением пригнулся, одновременно подхватывая потерявшую сознание, бледную до синевы, женщину, коротко взмахнул правой.

Между ними было несколько шагов, и всплеска силы я не почувствовала. Тем не менее, Обручеву отбросило метра на четыре, по счастью минуя острые обломки. Ударившись спиной и головой, Лиза распростёрлась на земле. Окинув взглядом наши позиции, «десантник», которого Лиза назвала Хельмом, исчез вместе с раненой воплощённой так же необъяснимо, как и появился. Только после этого короткое затишье разорвал треск очередей и буханье гранатомётов.

— Стоп! Блин, тоже ещё, вояки нашлись. Раньше куда смотрели⁈ Прекратить!

Лиза пришла в себя минут через двадцать.

— Чем это он тебя приебашил?

— Сама не понимаю. Я уж думала, что все его подобные «феньки» назубок знаю… А тут — что-то мелькнуло и темнота…

— Так кто такой, этот Хельм? Откуда ты его знаешь? Кстати, пока ты в отрубоне валялась, он снова вышел, даже с белым флагом, предложил, что вместо боя, мы откроем им коридор, и они уйдут, оставив нам неповреждённым бункер. Я отказалась. Тогда он предложил поединок с любым из наших — как он сказал: «Чтобы обойтись без ненужных жертв и никто не чувствовал себя капитулировавшим без боя». Победит он — мы открываем им «коридор» и они уходят, оставив бастион. Побеждаю я… да не смотри ты на меня так — я и пойду… вот… Они сами подорвут бункер вместе со всеми, кто внутри. Нормальный расклад — сделают всю грязную работу за нас. Уделаю я его. Смотри! Браслет ускорения, огонь, лёд, парализатор, самонаводящиеся молнии — не помню названия, ещё кое-что… Так и быть, наблюдай теперь ты, как это делается. Через семь минут и начнём — я полчаса на розмыслы взяла. Всё ж таки дело принципа теперь уже…

У Обручевой в кармане звякнул мобильник. Как это он уцелел?

— Да. — Ещё минуты полторы Лиза просто слушала, не перебивая, затем схлопнула сотовый и как-то странно посмотрела на меня:

*Ты со всем своим барахлом перед ним как мышка перед тигром — задавит и не заметит… да и я тоже.* — Лиза перешла на сверхскоростной мысленный обмен информацией, как я поняла, чтобы только для меня; *– Как мало я на самом деле о нём знаю. Да и никто из наших не знает, кто он, откуда появился, как вообще стал у нас работать. Я просматривала исторические хроники со времён появления Первых. Они, настоящие Дети-Индиго появились примерно семь тысяч лет назад. Мы, лейры, их потомки, новая раса, новая генетическая ветвь. Так вот, уже тогда он был на нашей памяти. История воплощённых-магов гораздо старше, но, подозреваю… он был… всегда. Он типа в тени, даже никакой не начальник, должность старшего наставника вообще официального значения не имеет, однако на всех важных мероприятиях он присутствует, ни одно глобальное воздействие без него не решается. Складывается ощущение, что наш старшак Лайон побаивается его. Вывод — произошло нечто сверхординарное, раз мы имеем такую ситуацию сейчас. Ты конечно, старше и опытнее меня, но доступ к информации у меня шире, как раз во многом благодаря Хельму. Подумай на досуге над моими словами. И да, надо было сразу соглашаться на первый вариант. Это на меня затмение поначалу нашло. Пусть валят отсюда. Укатает он тебя, как Бог черепаху. В «Праге» он был моим наставником и… в общем близким человеком, за отца как бы… а теперь… Враг навсегда… Высший лейр, Высший воплощённый…*

— Что ты несёшь хуетень всякую? Повредилась от удара? Не бывает такого.

— Я говорю то, что знаю наверняка. Значит, бывает. Он, насколько я в курсе, единственный такой…

— Слушай, а про женщин и детей — это он серьёзно?

— Так ты слышала… Вот и мне сейчас Вацек звонил, обосновывал… У него невеста была, Настей звали — даже мне он про неё ничего не говорил. Слабенькая воплощённая, пятый уровень примерно, даже настоящей магичкой стать не успела. Так вот, какие-то бойцы из наших убили её здесь, в Леро. Выпустили джинна из бутылки… Как себя ведут маги, когда им совсем нечего терять? Так же, как и мы; так же, как и люди. Видишь в чём парадокс — за многие тысячелетия можно превратиться в бездушную машину, либо самоубиться с лютой тоски прожитых лет — он же практически остался человеком. Вот тебе ещё пища для размышлений. Ты не подумай, я и сама хотела бы убить его… Но не сейчас, не при таких раскладах… Хочешь геройски погибнуть — вперёд!

Я почувствовала сигнал и выскребла из кармана громоздкий спутниковый телефон. Звонил Лайон.

— Шпилька на связи.

— Значит так, я в курсе, что у вас там происходит. Учти, в таком деле все потери и жертвы оправданы. Воплощённые должны быть уничтожены! Действуй.

— Ну что там? — Лиза тронула меня за рукав. — А то, смотри, он уже ждёт.

«Десантник», Хельм стоял метрах в тридцати, отстранённо наблюдая за нами. По нему никто не палил. Выбравшись из-за остова трамвая, я подошла ближе. Теперь нас разделяло несколько шагов.

Наконец, я его хорошо рассмотрела. Оптимизма это не добавило. Неестественное, пугающее спокойствие — не принимая никаких боевых стоек и, вроде как даже не вооружённый он стоял. Магических потоков вокруг него я тоже не чувствовала. Обычный мужчина, если бы не седина, пробивающаяся на висках, можно было бы сказать, что и нестарый внешне, лет тридцать-тридцать пять.

Только в серых глазах плескалось холодное пламя и… боль. И ещё — он знал, что победит, несмотря на весь комплект, навешенный на меня. Глядя на него, я вдруг отчётливо ощутила, что при желании он пройдёт все четыре моих взвода, сто тридцать тяжеловооружённых лейров, как горячий нож сквозь масло — один, вот так, с голыми руками.

Сразу севшим, чужим голосом, я сказала совсем не то, что хотела вначале:

— Много мирных в бункере?

— Около полусотни.

— Уходите. Мы не будем вам препятствовать. Бункер, неповрежденным оставляете нам.

— Хорошо. — В металлическом голосе не было никаких эмоций. — Какие гарантии?

— Мой приказ и… я сама. — Неужели я это сказала?

Я сняла с себя и сложила горкой все магические побрякушки, добавила сверху лезвие-кастет, стилет, два метательных ножа, два пистолета. Под пристальным взглядом я отстегнула с левого предплечья картридж с метательными звёздами — сюрикенами. По-прежнему не чувствуя ни малейшего ручейка силы, исходящего от него. Выглядел он действительно самым обычным человеком, вот только теперь и я знала совершенно точно — он им не был, может быть даже, никогда.

Подойдя к «десантнику» на расстоянии вытянутой руки, я повернулась к нему спиной, почему-то совершенно не опасаясь коварного, «предательского» удара.

— Слушайте мою команду! Воплощённые сейчас уйдут, оставив нам бастион. Оружия не применять, пока последний из воплощённых не покинет территорию Леро. Вся ответственность за отданные приказы лежит на мне. Выполнять! — Я повернулась к Хельму. — Пусть выходят. Вас не будут атаковать.

Показалось, или в уголках его губ мелькнуло слабое подобие улыбки?

Не сказав ни слова, Хельм махнул рукой, и многотонная глыба известняка с тихим скрежетом частью ушла под землю, накренившись в виде лестницы, ведущей вглубь холма.

Из бункера шеренгой потянулись маги. Асташев сказал правду — настоящих, «штатных» Патрульных было не больше двадцати. Остальные, как будто обычные люди, числом вполовину пострадавшие. В середине колонны двое Патрульных на руках несли ту женщину. На её лице не было ни кровинки, правая рука аккуратно забинтована. Остальные шли по краям, прикрывая собой идущих в центре гражданских. Я поймала взгляд смуглой, без преувеличения, красивой девушки-индонезийки с перевязанным плечом — моей ровесницы, одетой в форму Патруля. На её груди висел «АКМ» раненого Патрульного, которого она подпирала здоровым плечом, напрягаясь изо всех сил. Следом вели, поддерживая с двух сторон, мужчину, от пояса и выше замотанного покрасневшими от крови бинтами. Видны были только ноздри. Под ними и напротив ушей кровяные пятна.

Не так я себе представляла эту войну. Ёбаные вилы! С кем воевать? С пожилым профессором, которого под руку поддерживал юный двенадцатилетний паренёк — внук; с женщиной, одетой в спецовку дорожного рабочего; с этим, ещё нестарым, но уже потрёпанным жизнью торгашом? Я подавила желание сплюнуть в пыль. Они-то как здесь оказались?

Экономным жестом Хельм открыл портал, и лишь когда все семьдесят три воплощённых прошли сквозь зеркальную дверь, вдруг склонился на одно колено, взял мою руку в свою и коснулся губами ладони.

— Благодарствую, девочка, прощай, а может, ещё и свидимся, — прошептал он еле слышно.

А у меня вдруг что-то шевельнулось глубоко внутри, под измазанным глиной боевым комбезом… Это же Он… тот самый… единственный… Мой!

Зеркальная рамка сама придвинулась к нему, и Хельм, сделав шаг, исчез. Портал сомкнулся.

Вот этот последний момент меня смутил окончательно. Я позволила себе, повернувшись к своим, опуститься на чудом уцелевший островок зелёной травы. Только теперь я увидела, что почти все ребята высыпали из укреплений. Некоторые стояли совсем рядом, опустив стволы и усердно изучая на песке неведомые узоры.

Хмурый взводный Гена подошёл ко мне, поправляя магомёт.

— Смотри, Шпилька, теперь перед Вацеком, а то и перед Лайоном отчитываться…

— Моё дело, отчитаюсь как-нибудь. Бумага всё стерпит. Давайте, осматривайте трофей.

Лиза Обручева сидела на боку вагона, болтая ногами в тяжёлых ботинках. Шестнадцатилетняя девчонка. Все мы были такими. Но я старше — мне уже двадцать два года.

Я откинулась на траву и уставилась в бездонную голубую даль.

…+++

Владислав Кобрин

Там же

На экране было теперь уже хорошо видно, как маг, принявший на себя командование гарнизоном, появился на поверхности перед лейром. Секунды две ничего не происходило (как жаль, что нет звука), потом он, подхватив женщину, резко пригнулся и лейр отлетела назад, как подброшенная неведомой силой, а Игорь материализовался за моей спиной.

— Давайте, помогайте. Ранена она серьёзно. Мета, дело за тобой.

— Так это Эльза, — подключился к разговору Зверев. — Урождённая немка. У нас где-то месяц в порядке обмена опытом. Дежурство по улицам её было сёдни. Вот и нарвалась. Это как пробилась-то? Стерва, конечно, та ещё, но за своих всегда, в общем-то, горой стоит. Кюхельбекер её фамилия.

Мета тем временем хлопотала около неё. Кастет оказался тоже заговорённым, но раны, в основном, были резаными, поверхностными, так что, израсходовав целебную «кубышку», Мета могла с уверенностью сказать, что опасность миновала. Раздробленную кисть она тщательно «собрала» и перевязала стерильными бинтами, заклеила пластырем.

— Значит так, — подытожил новоявленный командир. — Сейчас я пойду с ними договариваться, вы не высовывайтесь пока.

— Уже не долбят — тоже обдумывают, — хмыкнул Пётр.

Игорь вытащил светлый, почти белый носовой платок, повторив трюк «с дымком», ушёл.

Зверев подмигнул мне:

— Давай звук, Влад, — он помахал «кубышкой». — Что там ещё за переговоры такие?

— Раньше источник не мог дать?

Динамик транслятора затрещал, щёлкнул, и до нас донеслось:

— … мы выйдем отсюда. Бункер оставим вам.

— Не пойдёт. И так всех передавим. — Это говорила старшая девушка-лейр, по-видимому, их командир, стоя за кучей металлолома.

— Ну-ну, налетайте, шакалы-стервятнички, давайте так — чтобы никто не чувствовал себя проигравшим, решим дело поединком. Я без оружия выхожу против любого из вас. Мы, конечно, погибнем, но из вас тоже очень немногие останутся в живых. Давай попробуем избежать ненужных жертв, девочка, ты же не убийца.

— Посмотрим. Через полчаса скажу.

— Через полчаса жду здесь же. — И Асташев снова оказался в бункере.

— Слушай, а как ты это делаешь?

— Если даже скажу — у тебя не получится. Кстати, извините, мужики, что воспользовался чужой личиной, погиб ваш коллега.

— Его Толиком звали, — подал голос Петро.

— А вот это уже косяк! Не только я мог так вот к вам пробраться… Давайте, спрашивайте, чего уж там. Сразу и скажу, отвечу не на всё, но на что смогу — будет правдой.

Так мы узнали, что «Хельм Асташев» — его настоящее имя в этом воплощении. Он никогда не работал в Патруле, а, мягко говоря, наоборот. Не у всех хватило выдержки не схватиться за оружие. Но тем не менее…

О том, что он может проиграть схватку, думать не хотелось, да и Асташев оставался холоден и собран, поддерживая впечатление, что просто пойдёт и выполнит свою работу. Так вести себя из нас мог, наверное, только Антоха Зверев, что с его почти двухсотлетним стажем Патрульного и неудивительно.

— А теперь нам нужна координата выхода. Связь есть?

— Спутниковая. Всё по-человечески, но качественно.

— Давай Берлин, стоит пока…

Зверев подсел к компьютеру и задействовал спутниковый терминал.

«Вызывает Леро. Запрашиваем эвакуацию. Нам нужна координата свободной точки выхода или точки сбора, если таковая имеется. Считайте, что возможность появилась».

По экрану побежали строчки.

— Запомнил?

— Да. Переписывай все идентификаторы и коды, забирай с собой. Терминал и комп уничтожь. Пора! — Хельм встал, аккуратно снял перевязь с мечом, протянул мне, — отдашь, как вернусь, но за рукоять взяться думать не моги, а то он тебя совсем небольно зарежет, — на спинку стула повесил кобуру с пистолетом, обоймы легли рядом, а другого оружия у Асташева и не было.

…

Неожиданно транслятор засбоил, по нему пошли волны и изображение пропало. Звук, тем не менее, пока ещё передавался.

— Воплощённые сейчас уйдут… — донёсся голос командирши лейров…

Тут экран окончательно погас, а, немного погодя, в стене прорисовался прямоугольный контур, она со скрежетом начала наклоняться наружу. Навстречу ей двинулась внешняя плита, открывая выход из бункера. Договорились, однако.

— Так! Внимание всем! Собираемся к выходу. Гражданские по центру, мы прикрываем.

Мы потянулись к порталу под настороженно-прицельными взглядами доброй сотни лейров.

Однако… Маг и лейр вполне себе мирно стояли рядом и провожали нас взглядами. Мммм… А она классная… симпапульная блин. Ну почему так? Вот же вражина! Наблюдая за ней, отметил — эта худенькая девчушка на самом деле профи! Айкидо, кунг-фу, кушти, славяно-горицкая борьба. Самбо в нагрузку проходила… и первый уровень силы — не меньше… Я и сам мастер единоборств, но против неё не выстоял бы… Твою ж дивизию! Брррр, о чём это я?

…+

Никогда бы не подумал, что окажусь в самой Хамунаптре. Залы были огромны. Подземные коммуникации оказались настолько впечатляющими, что захватывало дух. В течение каких-то восьми часов древний «Город Мёртвых» превратился в «город выживших».

Асташев прошёл портал последним, и тот сомкнулся за ним. Так закрывается за спиной дверь дома, того самого, что «моя крепость». Я был уверен, что мы в безопасности. Вот только как же без почётного эскорта? Нас встречал состав Патрульных из разных стран, и из портала мы вышли прямо в полукольцо, сплошь из магомётов, магожезлов и готовых вот-вот сорваться, боевых заклятий. По поводу?

Недоумение рассеял громкий голос из-за спин Патрульных:

— Лейр Хельм Асташев! Вы арестованы! Медленно подойдите к Патрульным для наложения ограничительных заклятий. Иначе будете убиты на месте.

Хельм, не спеша, двинулся к шеренге, лавируя между нами.

— Не ожидал такого тёплого приёма. Но ведь вы были там, Майер, в России. И я сражался на вашей стороне.

— Это ещё выясним. В камере. Закройте глаза. В отражения не входить!

Честно, я предполагал нечто вроде «проверки на вшивость», но уж такого не ожидал. Во-первых, какой ещё нахрен лейр! Однако вперёд вышла Мета, и стала перед Асташевым, загородив того от Патрульных.

— Только благодаря ему мы уцелели. Разве вам этого мало? — её звонкий голос дрогнул. — Он не враг воплощённым. Я знаю. Он даже больше похож на нас, чем на лейра, — тихо, но как последний аргумент, докончила она.

Среди шеренги раздались и тут же смолкли смешки.

Мы с Антоном также вышли вперёд. Я тут уже чего-то «не догонял». Мы вместе обороняли штаб Патруля Леро для того, чтобы командира, вытащившего всех из заварухи, объявили преступником и арестовали? А нас в соседние камеры за «дезертирство» тогда уж? По поступкам надо оценивать, расисты долбанные! Так я и сказал «встречающим».

Зверев был более лаконичен — он очертил «Круг Виваны» и вскинул магомёт.

— Патруль Леро отказывается подчиняться столь поспешному и необоснованному приказу. Кто первый?

Ситуация натянулась до предела. Я отлично понимал, что если хоть у кого-то сейчас сдадут нервы, начнётся взаимное истребление, и всерьёз прикидывал, у кого из стоящих напротив больше шансов меня завалить, чтобы не проморгать атаку. Мета, расширенными от ужаса глазами, смотрела прямо перед собой.

— Патруля Леро больше не существует. Вам всем придётся сдать оружие и пройти переформирование!

— Ошибаешься, Гюнтер. Или ты рассчитываешь просидеть тут остаток вечности? Придёт время, и Патруль Леро вновь займёт своё место. В этом же составе.

Всё-таки, воплощённые оцепления были смущены — многие хорошо знали Антона, как очень тёртого оперативника, и даже равные по силе опасались его. А тут он выступил против высшего мага — главы Немецкого отделения Патруля! Я чувствовал, как наши подходят сзади, выстраиваясь полукругом, доставая магожезлы и на ходу плетя заклятия.

— Остынь, Майер. Не видишь что ли — ребята правы, а вот ты — нет, — голос был негромким, но его услышали все. В проёме бокового коридора стоял Великий Лао. — Разойтись. Рей, покажи Патрульным из Леро их отделение, Миранда, пристрой гражданских. А ты, Хельм, иди за мной, нам много чего предстоит выяснить, — и, увидев, что команда только плотнее сдвинулась, закрывая Асташева, добавил: — Да не бойтесь, не съедим мы его. Просто о многом надо поговорить. Гюнтер, пойдём, ты тоже нужен. Будем обдумывать возрождение.

Я мельком взглянул на Асташева. И поразился произошедшей в нём перемене — полуприкрыв глаза, рядом стоял самый обычный, смертельно уставший человек. Ему было все равно, что с ним будет дальше, он лишь переживал за нас. И честно, меня это покоробило конкретно — мало кто из воплощенных мог так поступить. Он же, потеряв любимую, истратив непредставимое количество силы и своей жизненной энергии ради спасения горстки совсем незнакомых ему, вчерашних врагов, искренне сопереживал за них, отдавая себя без остатка.

Ну уж нет! Не вздумай окочуриться прямо сейчас! Я коснулся его плеча, передавая энергоимпульс. Пётр, проходя мимо, сделал то же самое. Мишаня, Валентин… Только сейчас я разжал пальцы на магожезле и вытер о полу бушлата вспотевшую ладонь. Антон подхватил Мету — у неё был обморок от перенапряжения. Проходя мимо Асташева с Метой на руках, Антон неуклюже бортанул Хельма плечом и снова блеснула искорка энергопередачи. Тоха на мгновение запнулся, но продолжил движение. Я притормозил, преодолевая мгновенную слабость, пропуская мимо себя гражданских. Мелкий пацан — внук профессора подбежал к Хельму и взял того за руку. Блеснула ослепительная фиолетовая вспышка! А парниша силён ё-моё — маг вздрогнул, его глаза широко распахнулись, не веря в происходящее. Мальчик как ни в чём ни бывало заспешил следом за дедом. О так от! У меня, наверное, и челюсть отвисла…

Патрульные оцепления начали расходиться; один из них, закинув магомёт за плечо, подошёл ближе.

— Меня зовут Реймонд Лука. Пойдёмте, я провожу вас.

Смыв с себя копоть и грязь, плотно подкрепившись, наше отделение, поредевшее за прошедшие пятьдесят часов, располагалось ко сну с похожими мыслями: «Придётся всё начинать заново»…

Хельм вошёл, а, вернее, ввалился, лишь через трое суток, поутру, когда мы уже позавтракали и рассматривали поступившую экипировку. Всё со складов, пролежало там, наверное, лет десять-двадцать, но были и новинки. Лейрская «гремучая смесь» магии и техники заставила многих наших консерваторов пересмотреть свои взгляды на этот аспект.

Выглядел Асташев не лучшим образом — пятидневная щетина, весь бледный и помятый, красные воспалённые глаза. Через щёку шёл багровый рубец. Удивляюсь только, почему его не «штормило». Поздоровавшись, он только спросил: «Есть ли свободная койка?» Подошёл и рухнул, отключаясь. Мета аж подпрыгнула:

— Так тебя всё-таки пытали⁈

Отвечать было некому. Только Эльза тихонько подошла и села у изголовья, поднесла руки к лицу Хельма, и уродливый шрам быстро побелел, съёжился и исчез. Лицо Асташева разгладилось, порозовело, но он не проснулся. Смотрела Эльза на него при этом так, какого взгляда в её глазах и представить себе не мог.

«Врюхалась наша „фрау“, скорее всего, безответно», — не без толики злорадства подумал я. — «Валила бы лучше к своим, в Берлин».

Наверное, соответствующее выражение моего лица настолько выдало мысли, что Эльза вскинула голову и с вызовом посмотрела на меня.

— А вы не бряцали бы так громко, — шёпотом произнесла она. — Не видите, насколько он устал? Да уж, дождёшься от вас…

С этими словами Эльза опустила голову на грудь и прикрыла глаза, всё-таки она была ещё слаба и не совсем оправилась от ранения.

Мета, единственный раз на моей памяти, приняв сторону тёмной волшебницы, решительным жестом приказала нам выметаться вон.

И потянулись застойные будни. Асташев уходил рано и поздно возвращался, каждый раз за ужином, в меру нашей компетенции, рассказывая новости. Мы же регулярно «сгоняли жирок» на изматывающих тренировках, изучали новейшие технические достижения, читали умные книжки — сложившаяся ситуация того требовала.

…+

Однажды Хельм обмолвился, что сформирован Высший Совет Патруля, в котором ему «перепало» кресло директора недавно созданного Управления Специальных Операций — УСО, прямо как у людей. Тут же и сказал о том, что своё Управление собирается разместить в… Леро, а укомплектовать его ядро из наших. Согласились, конечно, все, но Хельм всё-таки приказал Эльзе Кюхельбекер возвращаться в Берлин, на что та, круто повернувшись, вышла из отделения.

Разумеется, УСО было региональным, являясь частью мировой сети Патруля и охватывая Россию и несколько бывших союзных республик. И надо же было такому случиться, что главой отделения по всей Европе оказался назначен Верховный Лорд Дарквуд, с которым у Хельма отношения были, мягко говоря, натянутыми. Мне было, в общем-то, всё равно, а вот в будущем англичанин Асташеву кровушки попортит изрядно, судя по всему.

Уж не знаю, на какие кнопки давила Эльза, но как-то вечером она снова заявилась, прямо-таки сияя и объявила, что её Высший Совет назначил к нам, в УСО представителем от контрразведки — «контры», как мы тут же окрестили её, заместителем директора по этому сектору. Асташев, сидевший напротив за шахматным столиком, только хмуро кивнул, подтверждая её слова.

Осталось только ждать, когда же «отцы-командиры» соизволят объяснить, каким же образом нам удастся «выплыть на поверхность». Лейры хозяйничали во всех крупных городах, потихоньку прибирая к рукам основные властные и силовые структуры людей.

Печально, но воплощённых-магов осталось очень мало — почти на два порядка меньше, чем лейров. Кроме того, спецподготовка была не у всех — далеко не все Высшие и Великие маги могли похвастать оперативными и боевыми навыками, оставаясь, в основном, учёными и теоретиками, как Лао, например. Но больше добивало то, что под знамёнами Коллегии Лейров оказалось изрядное число воплощённых-ренегатов, причём высоких уровней, даже несколько Высших, которые вполне могли изготовить для лейров эффективное оружие против нас. Что, в общем-то, они и делали — начало лейрской операции «Волевое Решение» это наглядно показало.