Хроники обычной жизни обычных не людей

Глава 9 Часть 2

Хельм Асташев

На вертолёте тоже оказалось нефига не быстро. Через полтора месяца девчата добрались только до Новосиба, а к Новому году до ЕКБ. В самом что ни на есть человеческом облике я туда прилетел самолётом по очередному «заданию партии». На самом деле исключительно к жене и её названной сестрёнке.

По такому поводу снял трёхместный люкс в «Онегине». Правда, даже девушка-дракон выглядела просто уставшей в край. Женечка моя старалась произвести впечатление кремень-женщины, но удавалось с трудом — темные круги под глазами, мозоли на руках от штурвала не могла скрыть никакая регенерация. По-настоящему жизнь вдохнула в мою ненаглядную только радость встречи. А уж как я был рад, не пересказать.

Отдыхали целую неделю. И Новый год тут встретили. Хорошо встретили, ничего не скажешь. Технику тоже в порядок за это время привели. Но самое сложное было впереди — населенных пунктов становилось на пути всё больше. Деревень на уезд по два-три десятка, а уездов на губерню ещё по полтора-два. Только сейчас я осознал, какую неподъёмную работу взвалил на хрупкие плечи своей жены и её подруги. И это ещё у нас не туристический сезон — вдруг правда переедет куда? Это сведёт на нет все усилия. Что делать с дальним зарубежьем я себе представлял пока ещё очень смутно.

Пока Женя восстанавливала силы, мы с Касариалой за полторы недели облетели почти всю Свердловскую область. Вот тут я на своём хребту прочувствовал весь кабздец моей затеи. Особенно, когда попали в снежную бурю и наш вертолёт таки упал на самом севере региона в нескольких километрах от поселка Полуночное. Под вечер. Совсем немного не дотянули до Ивделя. Движок вначале засбоил и на снижении заглох. Машина рухнула в тайгу с высоты метров пятнадцать на склон, потом сползла юзом в глубоченный сугроб, что собственно, и спасло. С трудом открыли дверцу, хорошо ещё, что запасы были израсходованы только наполовину. Пришлось свалить несколько сосенок, потом таскать брёвна, обустраивать нодью. И это по шею в снегу. Внутри таёжного костра и переночевали в спальных мешках. Через обруч с немалым трудом уговорил Женечку не поднимать волну по нашему спасению. Авось сами выберемся.

Хреновенько было то, что завершающий боковой удар в поваленное дерево проломил блистер машины, и торчащая ветка уничтожила рацию, побила некоторые приборы. Ветку, конечно, убрали, запасным спальником заткнули дыру.

…

— До Лозьвинского километров полтора десятка по тайге. Чуть дальше до Полуночного. Давай вертушку откапывать. Если не заведётся, придётся пробираться туда.

— Тихо, — прошептала Касариала, прижав палец к губам. — Здесь кто-то есть. И недалеко.

После прошедшей пурги прояснилось, и ударил крепкий морозец. Прозвучавший в кристальном воздухе хлесткий щелчок, заставил меня уронить девушку в снег и упасть рядом самому.

— Ползи в кабину за телефоном. — Я вынул из-за пазухи «макарыча», щёлкнул предохранителем.

Ползком вернулась Касариала.

— Телефон вот, но ты его вчера раздавил при падении.

— От, блин. То-то почувствовал как что-то хрустнуло, ещё подумал — хоть бы позвоночник, ан нет, оказалось наша связь… Я выглянул из-за дерева, напряг глаза.

— Вон туда смотри, там ещё одна полянка. Километр с небольшим.

Я вгляделся в указанном направлении, поставил пистолет на предохранитель и спрятал в кобуру подмышкой. Возле высоченной сосны стоял на лыжах мужик в белой накидке и с винтовкой, он пристегивал к поясу какого-то зверька.

— Охотник вроде как. Собаки нет, что странно, но мало ли… Пойдём к нему. Может недалеко зимник есть, а там и связь. Вызовем спасателей. Или пусть лучше Женя нам спасателей вызовет, а с местной помощью нашу ласточку освободим быстрее. Серьёзных повреждений, кроме рации вроде бы нет, наверное, датчики какие-то обледенели, это ерунда, отогреем. Ничего не понимаю. Обруч Жени на связь не выходит. Мой даёт импульс, пытается пробиться, но не получается никак.

Пришлось прекратить попытки связаться с любимой.

— Плохое тут место, опасное. Очень опасное. Я совсем перестала ориентироваться и ничего не могу понять, — шепотом зачастила Касариала.

— Да блин, я тоже… этого быть не может… Женя свой браслет от меня не закрывала никогда. — Я снова выглянул из-за ствола, но охотник уже куда-то подевался.

— Какие-то проблемы, молодые люди?

Мы с Касариалой резко обернулись — совсем рядом стоял натуральный лесовик — коренастый дед в ушанке и светлом тулупе. Однако, вполне современный «тигр» в его руках смотрел прямо на «геологов».

— Это вы тут свалились как снег на голову?

— Мы, кто ж ещё? У вас радиостанция есть?

— Есть на заимке. Рядом, версты три. Я с сыном белковать вышел, пока погодка установилась. Пойдёмте, проводим вас. Дед, словно танк, развернулся и нырнул в ельник.

— Ну, пошли. — Я двинулся следом за старым охотником, протаптывая получше тропу, чтобы Касариале было легче двигаться следом. Краем взгляда он заметил, что ранее виденный парень беззвучно вынырнул из чащи и пошёл замыкающим. В тайге расстояние не то, что на равнине.

Шли петляя, обходя буреломы, уже больше трёх часов, и всё в гору. Касариала пока шла наравне с мужчинами, но вскоре начала выбиваться из сил, мне приходилось усиленно торить тропу для двоих. Вышли на небольшую полянку, чашей расположившуюся в окружении вековых елей, между которыми, казалось, прохода не было вовсе.

— Привал. Впереди час ходу. — Дед вынул из-за пояса лёгкий топорик и сноровисто нарубил лапника, парень скинул рюкзак и достал термос, налил в крышку чаю, протянул девушке. Та выпила половину, поделилась со мной. Допил ароматный чай, поблагодарил.

— Спасибо будете говорить, когда на месте будем. — Лесовик, несмотря на возраст, и не запыхался вроде.

*Что-то тут не так.* — Я мысленно обратился к девушке, и вдруг отметил, что ментальная связь далась с изрядным трудом. Мысленный ответ прошёл смутно, как будто сквозь некую преграду.

*Давно не так. Опасно, не могу понять откуда. Отовсюду.*

*Обруч до сих пор молчит наглухо, хоть ты умотайся.*

Я взял девушку за руку и ощутил, что она напряжена, как будто Касариала ожидала чего-то очень страшного и неотвратимого.

*Это не люди.*

*Как не люди?*

*Я краем глаза увидела под рукавом у младшего очень странный прибор. От него что-то исходит, Поле какое-то, излучение, вот. На Земле таких не делают. Сейчас я спрошу.*

— Будьте добры, подскажите время, пожалуйста.

Раздался двойной щелчок.

— Твою ж мать! — Мне в плечо ударил дротик. Охнула девушка-дракон — второй дротик торчал из её бедра. Парень, уже не скрываясь, засучил рукав и что-то перещёлкнул у себя на запястье. Всё тело свело, я ощутил, как голову сдавливают невидимые тиски. Попытался вскочить, но лишь едва смог приподнять ставшую свинцовой руку. Касариала, закатив глаза, безжизненно привалилась к плечу. О мысленной связи речи уже быть не могло. Сила не отзывалась, как будто использование магии было чем-то блокировано. Мышцы ватные и смертная усталость. Как так то? Да дротики же с какой-то отравой. И организм никак не может очиститься… неизвестное поле…

— Поздновато ты, деваха, нас раскусила. Сделай потише, а то окочурится… раньше времени. Да и ему её ещё тащить.

«Сынуля» забрал пистолеты, произвёл ещё какие-то регулировки. Через силу я смог с трудом подняться с лапника, поднял девушку. Тем временем по тропе на поляну вышли ещё двое мужчин, вооружённых уже поинтереснее — непонятными, хитрыми не то ружьями, не то автоматами. Взгляд девушки обрёл осмысленность.

— Они не с Земли. А тут вообще аномальная зона какая-то.

— Да уж… попались так попались. Чегось им от нас надо. Хотели бы убить, уже убили бы.

— Соображаешь. Топайте давайте! — Один из вновь прибывших выдернул дротики и ткнул стволом своего оружия в спину. Старик легко поднялся и скользнул между деревьев. Бедная Касариала потеряла сознание, я перекинул её через плечо и поплёлся по лыжне деда. Сзади на небольшом отдалении последовали трое конвойных. Шли, правда, в этот раз не долго. С опушки открылся вид на замёрзшую речку.

— Лозьва, кажись.

— Она самая, соколик. Дальше другим транспортом пойдём. — Дедуля в свою очередь засучил рукав и на своём аппарате произвёл пару манипуляций. Земля отозвалась толчками, равновесие удержать не получилось — упал сам и уронил девушку-дракона, а когда поднял голову, оказалось, что мы находимся на высоте человеческого роста над землёй, на круглой платформе метров пятнадцати в диаметре. Из её поверхности выросли несколько гнутых штанг, за которые ухватились «нелюди». Давно я не чувствовал такой беспомощности, с трудом, обхватив Касариалу за талию, последовал их примеру — стволы смотрели на нас не отрываясь. По центру появилась консоль управления, за которую встал один из конвоиров, закинув оружие за спину, положил на неё руки. Вначале снизу ударила тёплая волна, растопившая снег, а потом и высушивая воду. Тут же платформу сферой окутало яркое силовое поле, и она двинулась вдоль русла, плавно набирая скорость и высоту. После образования полевой защиты инерция исчезла, и стало ясно, что необычный транспорт способен двигаться с невероятными ускорениями, совершенно не ощущающимися внутри. Прижав к себе, потрепал по щеке Касариалу, девушка-дракон начала приходить в себя, открыла глаза.

— Это жители какого-то техномира. Я знаю, что в тридцать третьем есть один такой — Арсмаг называется. Но подобных миров на самом деле немало.

— Угадал, родимый. Нужные птички попались, правильные,– дед улыбнулся, — так мог улыбаться гранатомёт. — А вот и перевал.

Изнутри было видно довольно неплохо, хоть и чуть смазано. Летающая сфера устремилась прямо в склон сопки, но тот вдруг на мгновение раскрылся перед ней, и аппарат влетел в просторную полость внутри горы.

…+

Интерлюдия

— Пётр Петрович, они упали недалеко от Полуночного. Связи нет, совсем нет. Нужен вертолёт! — Блёсткина уже кричала в спутниковый телефон, выданный ей Хельмом.

— Успокойтесь, Евгения Михайловна. Дождитесь меня, вместе решим эту проблему. — Он снял трубку спецсвязи. — В Кубинку, готовьте экстренно «СУ-30» к вылету.

…+

— Я в кабину.

— Товарищ генерал, она ж родит со дня на день, куда вы её с собой берёте?

— Отъебись, прапорщик. Это она нас с собой берёт. Все поступаете в её распоряжение. Выполнять её приказы, как мои.

«Ми-8» готовился стартовать со стартовой площадки МЧС с минуты на минуту, вот закрутились винты…

— Грузитесь парни!

Женя заняла место в пилотской кабине, надвинула шлемофон. Вместе с мчс-никами в железное нутро загрузились и трое вооружённых спецназовцев.

— Пристегнитесь, взлетаем! — Руки привычно обхватили штурвал.

…

— Начинается закрытая для полетов зона.

— Мне по барабану, там мой муж и сестра.

— Асташев и Панина?

— Ну да, что ещё неясно? Снегоходов сколько погрузили?

— Три. И «собак» три… Там вообще-то люди пропадают. Аномалии какие-то.

— Так что теперь? Подлетим ближе насколько можно. Всё плохо и времени нет.

— Блёсткина, не дури!

— Заткнитесь, Пётр Петрович, пожалуйста. — Её обруч сиял так, что просвечивал из-под рукава шубки. — Прошли Лозьвинское, приближаемся. Вплотную к месту падения этот вертолёт не подлетит. Снижаемся тут. Высота пять. Генерал, остаётесь в вертолёте. — Женя сняла шлемофон и бросила сержанту из группы спасателей. — За штурвал! Высота ноль-два. Разгружаем только снегоходы и за мной. Потом стартуете и за нами в пределах видимости, оцениваете общую картину сверху.

Она надвинула на глаза горнолыжную маску, взревел движок. Через десять минут три снегохода затормозили возле упавшей вертушки.

— Прошли четверо. Двое на лыжах, проводник и замыкающий. Двое между ними, пешком. Снегоходы устремились по следам.

…

Хельма и Касариалу вытолкнули на середину зала. Периметр занимали некие установки, перемигивающиеся сигнальными огоньками. Также по кругу встали несколько «пришельцев». Дед-лесовик подошёл к пленникам. Здесь его типичная для сибиряков одежда на глазах превратилась в скафандр с открытым верхом, отдалённо похожий на подводное снаряжение.

— Мы многое про вас знаем. Ты дракониха, — арсмагианин указал пальцем на Касариалу. — Многие сотни лет ваша раса пыталась завоевать наш узел миров. Ваш главный, Фалькор посчитал, что мы идём не по тому пути и взял на себя право изменить его. Вы оперируете магией, мы создаём технику. Вот и вся разница. Не нужно было нам навязывать своё видение мироздания. И около пяти тысяч лет назад мы построили установку, которая перенесла многих представителей нашей расы сюда. Рубеж двадцать пятого измерения до сих пор помнит пробой, который нам удалось создать.

— Я не знала. На моей памяти мы не воевали никогда и ни с кем. Я изучала наши кристаллы памяти. И там ничего нет ни о каких сражениях.

— Ты слишком юна. Я уверен, что и в вашем мире некоторую информацию тщательно скрывают от потомков. Вы завоеватели отражений. Но мы научились бороться с носителями магии. Видишь это? — в пальцах старика появился кусочек некоего металла. — Это гафний. Ничем не примечательный элемент под действием определенного излучения обладает свойством гасить движение эфира или стимулировать его. Ваша магия без среды распространения, этого самого эфира, не действует. Почему я тебе это всё сейчас рассказываю? Потому что ты всё равно умрёшь, и умрёшь больно и медленно. А твою смерть мы транслируем в отражения. Для назидания и предупреждения вашей расе. К реактору её! — Он вставил гафниевый стерженек назад в прибор.

Один из окружающих нелюдей приблизился, грубо схватив девушку за волосы и вывернув ей руку, потащил в угол помещения. Там находилась одна из четырёх шахт, закрытая чем-то наподобие вентиляционной решётки, очерченная по периметру красной линией и огражденная невысокими перильцами. Решётка пока была затянута плёнкой силового поля. Касариалу пристегнули чем-то к этому ограждению внутри красной обводки. Хельм рванулся к старому арсмагианину, но его организм до сих пор находился под действием вещества, сковывающего движения, излучения подавляющего волю и блокирующего использование магии. Поэтому старик одним ударом отправил Асташева на пол.

— Теперь с тобой. Мы подключились к вашему Стоунхенджу и считали всю нужную информацию. Во время вашего совета там все были слишком разговорчивы. И в подготовке вашей экспедиции наши агенты вам помогли. До определённого момента. Как всё удачно сложилось. Ты Хельм Асташев. И ты открыл Драконис. Теперь у тебя нет другого выхода, как снова закрыть его. Ещё ты увидишь, как дракониха будет поджариваться возле реактора, когда мы снимем защитное поле.

— Послушайте. Сейчас в Драконисе уже сменилась пара поколений. Старейшин осталось совсем мало, да и Фалькор уже умер. Нынешние жители совсем не помышляют ни о каких завоеваниях. Они занялись созиданием.

— Всего лишь слова.

— Да нет же. Я действительно был там, общался с драконами. Посмотрите на неё. Она что, убийца?

— Всё равно. Мы уже приняли решение… Прибор деда тихо пискнул. Тот подошёл к стене и что-то покрутил на панели. Развернулся голографический экран. На нём было четко видно — у подножия горы приземлился вертолёт. Кадр приблизился. Стало видно, за штурвалом находилась женщина. Вот она сняла шлем, стянула маску, и изображение пропало. Маг вздрогнул, и дед обратил на это внимание.

— Что, соколик, знакомая? Дай угадаю — подруга прилетела спасать. Или жена? Ай-я-яй! Окажите гостям тёплый приём. Используйте аннигиляторы, чтобы в этот раз ничего не осталось. Никаких следов.

Он снова защёлкал какими-то тумблерами, однако, экран так и не засветился.

Четверо арсмагиан вышли из помещения.

— У него тоже есть прибор для связи. Снимите его. — Водитель «платформы» указал на обруч Мага.

Двое из оцепления подскочили к Хельму, но как только попытались снять браслет с его руки, тот ударил разрядом, и пришельцы свалились на пол.

— Сделайте уже что-то!

Молодой спутник деда привёл в действие своё оружие — раздалось тихое потрескивание ионизированного воздуха. Яркая полоса, вырвавшись из «ствола», не заметила никакого сопротивления. Отрезанная кисть упала на пол, обуглилась и рассыпалась в порошок. После этого парень увеличил мощность своего наручного излучателя до максимума и уже спокойно поднял слетевший с культи браслет Мага.

— Пусть рядом находятся. Теперь его связь и оружие точно заглушены. — Нелюдь снял прибор со своей руки и вместе с браслетом положил его в отсек на стене.

Асташев лежал на полу в глубоком шоке — адская температура в месте разреза спекла плоть, кости и кровь воедино. Оглушенные же браслетом арсмагиане поднялись и снова заняли свои места.

— Приведите его в чувство.

Мага в чувство приводили по-простецки, ударами с ноги по рёбрам и лицу. Потом вздернули под руки, поставили на колени.

— Ну, так как? Дракониха обречена, забудь про неё. После того, как мы уничтожим спасателей и военных, а твою жену возьмём в заложники, тебя отпустим. — Он произнёс в свой прибор: «Женщину оставить в живых, забрать на базу, всех остальных убить».

— Ладно, вижу, у меня нет другого выхода. Отпустите девушку. Тогда я вам дам своё слово, что драконы больше не пойдут на завоевания других миров.

— Нет, ты не понял — это казнь. Вот когда захватим твою бабу, она и будет нам гарантией. Отключить защитное поле второго реактора. В человеческом облике дракониха практически беззащитна. Давайте запись.

Неожиданно для всех присутствующих воздух запах озоном, по стенам, полу и даже потолку зазмеились длинные синие молнии. Освещение погасло. Погасли и несколько установок вдоль стен, но тут же заработали аварийные источники питания. Светильники вновь зажглись. А в центре зала возник сфероид, один в один напоминающий перенос из будущего терминатора. Но вместо голого Шварценеггера на месте погасшей сферы стоял худощавый мужик в длинной одежде. В руках он держал некий агрегат, который поставил у своих ног.

— Арсмагиане, стоять! Или я сейчас взорву к чертям всю вашу базу. Освободите пленников.

Нелюди из оцепления вскинули «винтовки», но их оружие не сработало. «Викинг» ухмыльнулся.

— Не дергайтесь, у меня с техникой всё в порядке. — Он вынул из-под плаща винчестер, передёрнул, навёл на инопланетян. Вот это точно сработает. У меня с собой десихронизатор эфира из мира Фертаниум, и я буду вынужден его применить. Щас влупит почище ядерного взрыва.

— Они тоже погибнут.

— Вы бы их и так убили, у вас нет понятия ни о чести, ни о честности. Только целесообразность. А мне вообще посрать на всё. Я живу уже столько, что аж надоело. Вот вам не всё равно — эту базу потеряете, и пребывание вашей расы на Земле в целом окажется под угрозой. У вас же на этой базе и ваши дети, и ваши женщины. Тутошнее месторождение гафния тоже выгорит как бенгальский огонёк. Показываю. — Пришелец жестом фокусника извлёк откуда-то из-за уха искомое, чиркнул зажигалкой. — С Новым Годом!

Асташев подсечкой уронил старого арсмагианина на пол и скользнул к Касариале. Здоровой рукой он оторвал захват от поручня и помог девушке подняться.

Дед, лёжа на полу, попытался произвести манипуляции со своим прибором, но у него ничего не получалось.

— Локи, что-то ты долго…

— В Фертаниуме попал в пробку.

— Штопором?

— Типа того. Вот вас отпустят, и будем в расчёте. — Он указал «пушкой» на старого нелюдя. — Открывай выход вручную.

— Пусть отдаст команду вернуть боевые корабли. Они убьют мою Женю.

— Эти? Эльтару? Ну-ну… кишка тонка… Да и не работает сейчас их связь.

Хельм подошёл к стене, вынул свой обруч.

— Касариала, помоги одеть.

Дед, кряхтя, поднялся, махнул подручным.

— Подготовьте аварийный сброс! Он повернулся к Асташеву, — Чёрт с вами. Уходите. Но ты обещал насчёт драконов. — Он взглянул исподлобья на Касариалу. — Дракониха, тебе сегодня невероятно повезло. Живи. А когда вернёшься в свой мир, расспроси у ваших старейшин, что они творили в стародавние времена. Становитесь на этот чёрный крест, сейчас я включу катапульту.