Хозяйка старой купальни

Глава 17

Сдается мне, что насчет выходного дознаватель лукавил. Когда мы вышли на прогулку, он вроде улыбался и был полностью сосредоточен на мне, но я нет-нет, да и замечала, как он соколиным взглядом скользит по проулкам и тенистым местам.

– Признавайся, ты оставил меня рядом, чтобы использовать в роли наживки? – поинтересовалась я, когда мы остановились в маленькой кафешке. Очень уж из нее вкусно пахло булочками с корицей.

Вайс улыбнулся:

– Люблю умных девушек.

Вот ведь жук самоуверенный. Так бы и треснула, но не могу – он мне нравится сильно.

– Я обиделась, – капризно надула губы, но эффект смазался, потому что именно в этот момент принесли заказ, а одновременно строить из себя обиженную и облизываться на сладкую булочку очень сложно.

– Нам надо выдавить твоих братьев, где бы они ни прятались. За ними уже отправились стражи в вашу деревню, но я очень сомневаюсь, что они там кого-то найдут. Скорее всего эти мерзавцы прячутся где-то поблизости, в окрестностях Сильверана. Сама понимаешь: жить постоянно в страхе, ожидая удара в спину – плохой вариант, поэтому надо их выманить, спровоцировать.

– И ты будешь моей провокацией?

Ммм, какие вкусные булочки…

Я с удовольствием уплетала выпечку, запивала ароматным шоколадом и балдела от каждой секунды, проведенной с дознавателем. Если так и дальше пойдет, то я готова днями напролет провоцировать братьев, да хоть черта лысого.

– Город небольшой. Слухи поползут быстро.

– О том, что я ночевала у тебя? – усмехнулась я.

– О том, что мы вместе, – строго поправил Такер, – и о том, что у нас все серьезно. Если братья, как и мачеха, жаждут добраться до твоего наследства путем женитьбы на тебе, то им придется действовать, пока не стало слишком поздно. А то вдруг ты ненароком замуж за меня соберешься.

Вайс выразительно поднял брови, а я сделала вид, что не поняла намека. Только усмехнулась его нетерпеливости:

– Ты прав. Они отсиживаться не станут.

Зная Гарри и Стена я могла сказать наверняка, что сейчас у них очень сильно подгорало, и мысль о том, что «любимая сестренка» может улизнуть в чужие руки, приводила в бешенство. Я так явно представила их перекошенные злобой физиономии, что стало не по себе. Вдруг они где-нибудь рядом? Наблюдают за нами прямо сейчас из какой-нибудь подворотни?

Я боязливо оглянулась по сторонам, но никого подозрительного не увидела. Пара благочестивых дам с собачками, мамаша с непослушным малышом, двое работяг, обсуждавших, каким топором лучше осины валить, а каким дубы, да скучающий вельможа с газетой за соседним столиком.

Никого, но голос я все-таки понизила и, склонившись в сторону Вайса, прошептала:

– Ты говорил, что они не посмеют сунуться, если ты будешь рядом.

Такер уверенно кивнул.

– Не посмеют.

– Тогда твоя идея с наживкой не имеет смысла. Они так и будут издалека смотреть и зубами от бессилия щелкать. Не настолько они смелые, чтобы напасть открыто.

Он улыбнулся:

– Это сегодня, а завтра…

– Что завтра?

– А завтра днем ты вернешься в Водопады, а я отправлюсь на работу. И…

– И?

– И у них будет прекрасный шанс добраться до тебя.

– Эй!

– Не переживай, я буду рядом. Просто они не будут об этом знать. Твои братья будут уверены, что ты вечером вернешься ко мне. И что единственный шанс добраться до тебя – это промежуток времени, который ты проведёшь в Водопадах.

У меня в голове, наконец, сложилась картинка:

– Хитро придумал.

– Насчет безопасности не переживай. Я и мои люди будут поблизости, но если по какой-то причине получится так, что тебя из Водопадов украдут – помни, что отслеживатель на тебе, и ничего не бойся.

– Да я и не боюсь.

У меня и правда страха не было. Я целиком и полностью доверяла своему дознавателю.

Мы провели вместе чудесный день. Прошлись по центральной улице, рассматривая всякие безделушки, погуляли в парке, а вечером сходили на представление, которое заезжие артисты устроили на центральной площади.

– Кажется, поводов для сплетен теперь предостаточно, – усмехнулась я, заметив чью-то любопытную физиономию в доме напротив дознавательского.

– Теперь я, как порядочный мужчина, точно должен на тебе жениться. – Вайс пошутил, но по голосу было понятно, что в этой шутке только доля шутки.

Он ждал моего ответа. А я как истинная женщина решила, что надо промариновать его еще немного, поэтому ничего не сказала. Только сладко зевнула, якобы очень устала, и попыталась сбежать в свою комнату.

Только этот фокус не прошел. Не успела я и шага сделать, как почувствовала горячи ладони на плечах:

– Мари…

– Ммм?

– Ты подумала над моим предложением?

– Еще думаю, – прикрыв глаза, я позволила себе откинуться на крепкое мужское плечо. Как приятно…

– Когда? – хрипло спросил он. – Я с ума схожу.

– Дай мне еще пару дней, – промурлыкала я и все-таки улизнула в свою комнату.

Ничего, воздержание развивает личность. Причем не только его. У меня самой так отчаянно громыхало в груди и так сладко кипело в венах, что я с трудом держалась, чтобы не рвануть обратно.

***

Утро выдалось ранним и хмурым. За окном висели тяжелые серые тучи и едва слышно щелкал по карнизу мелкий дождь.

Вайс разбудил меня стуком в дверь и громким:

– Подъем.

Пришлось выползать из-под мягкого одеяла, умываться, собираться и отправляться обратно в Водопады.

Такер лично отвез меня, усадив перед собой в седло. Всю дорогу я грелась в его крепких объятиях и невольно думала о том, что не хочу уезжать из его дома. Нет, не так. Я не хочу уезжать от него самого.

– Ничего не бойся, – прошептал он, когда мы подъехали к Водопадам. Потом помог мне спешиться, довел до крыльца и там, взяв за обе руки, громко произнес: – Приеду за тобой вечером.

У меня снова сладко екнуло в груди. Встав на цыпочки, я прошептала:

– Буду ждать.

А потом сама потянулась к нему и поцеловала. Кажется, еще немного, и дознаватель сорвался бы, наплевал на все свои обещания подождать и не давить на меня, и позволил бы себе гораздо больше. И я даже была немного разочарована, когда он все-таки сдержался:

– Мне пора.

Я нехотя отпустила его. Дождалась, пока он вскочит на гнедого жеребца и, махнув мне рукой, умчится прочь, и вошла внутрь. Прошла по своим владениям – убедиться, что здесь все было в порядке, и начала готовиться к новому рабочему дню. Выложила стопку чистых полотенец, приготовила баночки с ароматными гелями для мытья, потом переоделась в рабочую одежду и заколола волосы в тугой пучок.

Первая клиентка должна была прийти через час, поэтому у меня еще оставалось время на чашечку ароматного чай. Я пила его, стоя у окна и размышляя о том, что делать дальше. Если дознаватель и правда переберется в столицу, готова ли я отправиться следом за ним? Наверное, да… Но как быть с Водопадами? Я только-только поставила их на ноги, привлекла внимание народа и стала получать деньги.

Мысли от Водопадов закономерно перешли к их сердцу – водному духу, на котором здесь все держалось. Сколько бы я себя ни убеждала, что его рабство продлится еще недолго – лишь пока он делает артефакт, – все равно чувствовала себя прескверно.

Прости, тетушка Эмма, если я тебя разочаровала своим решением. Возможно, я не так умна, как тебе хотелось бы, но так нельзя. Не имею я права держать духа на цепи.

Поэтому, собравшись силами, я позвала:

– Байхо!

В ответ тишина.

– Бяка!

Ноль реакции. Опять увлекся созданием артефакта и ничего не слышит?

Тяжко вздохнув, я отправилась в тот закуток, где он обычно зависал, пробуя переложить свою силу на какой-нибудь предмет. Но там никого не оказалось.

Острая иголочка тревоги кольнула под сердце:

– Байхо! А ну иди сюда! – гаркнула я во весь голос и снова не получила ответа.

Он не откликался! Случилось, что ли, что-то? Я понятия не имела, могло ли с водным духом что-то случиться, но на всякий случай еще раз обошла все Водопады. Байхо нигде не было. Ни в помывочной, ни в кабинетах для водного массажа, ни в комнате для стирки.

– Если это такая шутка, то не смешно! – громко крикнула я и вздрогнула, когда на мой голос наложился раскат грома. – Да чтоб вас всех!

Может, дух на улице где-то?

Я выскочила на крыльцо и, пытаясь переорать шум разошедшегося дождя, завопила:

– Байхо! Бяка!

Снова пусто. Тогда я обежала вокруг дома, моментально промокнув до нитки, заглянула в чан на заднем дворе, в сарай с вениками – никого. Тут уже тревога начала перерастать в панику. Куда он запропастился? Он же не мог уйти! Привязан намертво к этому дому и к хозяйке. Ко мне!

– Байхо! Живо вылезай! Байхо!

Я металась по этажам, гремела дверями, заглядывала в кастрюли, бочки, ящики – в любую емкость, которая только попадалась на глаза. Может, он застрял где-то? В голове всплыли обрывки фразы Лады о том, что дух не может пробраться сквозь стекло. Может, в банку какую-нибудь свалился?

Я пробежала по всем складам, заглянула в каждую склянку, в каждый пузырек с моющими средствами, на кухне высыпала прямо на стол крупу из банки с закручивающейся крышкой, в подпол залезла – проверить мутные бутылки из-под кваса.

Пусто!

Потом вспомнила, что в постирочной под лавкой стоит пузырь, в котором раньше щелок хранился, и рванула туда. Однако и там меня ждало самое большое разочарование. Духа не было… как и пузыря.

Я сама лично задвигала его в самый дальний угол, чтобы под ногами не путался. Сначала выкинуть хотела, но пожалела и девочкам такого распоряжения не давала. Так куда он делся?

В душе поднялись дурные предчувствия.

Что произошло в Водопадах за время моего отсутствия?!

– Байхо, где ты? – уже шепотом позвала я. Страх ширился. Не за себя, не за дурацкие массажи и тазики для мытья, а за Байхо.

Что-то случилось. Что-то очень плохое.

Кое-как взяв себя в руки, я побежала в кабинет, достала из сейфа кольцо и записку от Эммы. Там была инструкция по управлению духом. В прошлый раз я даже читать ее не стала, возмущённая несправедливостью и потребительским отношением к Бяке, а сейчас жадно вчитывалась в каждую строчку.

Только хозяин может призвать духа, используя кольцо…

Не раздумывая, я нацепила перстень на палец, зажмурилась и потребовала:

– Явись ко мне.

Открыла один глаз в надежде, что Байхо появится, но его по-прежнему не было.

– Иди ко мне!

Ноль реакции

– Немедленно!

Его не было! Не было!

Я снова вцепилась в письмо.

Если он решит проявить строптивость и попытается сбежать, то хозяин может найти его с помощью кольца. Для этого надо….

Я прочитала, что надо, стащила кольцо с пальца и зажала его между сцепленными в замок ладонями. Снова закрыла глаза, пытаясь настроиться на своего духа.

Ничего не получалось.

В инструкции был совет обратиться к воде. Тогда я выбежала на улицу, под проливной дождь, и плюхнулась на колени в лужу, расплывшуюся возле крыльца.

– Отзовись, миленький. Отзовись.

Сквозь смеженные веки пробивались смутные образы. Сначала в них был тот самый пузырь из-под лавки, потом крупным планом пробка, забитая в горловину. Потом… комья земли, падающие сверху.

Я сдавлено всхлипнула.

Его закопали? В стеклянной таре, через которую он никогда не сможет выбраться?! Через которую не действуют приказы хозяина?

Дрожа от страха и ужаса, я еще сильнее сжала кольцо.

– Пожалуйста. Дай подсказку. Хоть какую-нибудь!

Картинки снова закрутились перед моим внутренним взором. Постирочная, чья-то тень в дверном проеме, звон стекла, потом темнота.

– Еще! Еще! – Я чуть ли не рыдала.

Опять комья земли падали, разбиваясь о стеклянные стенки. Теплый вечерний свет золотил кусты кремовых роз…

Вчера вечером уже стягивались первые тучи, значит было это еще раньше. В тот день, когда меня похитила Фернанда.

Байхо нет в Водопадах уже два дня! Пока я там гуляла и строила глазки дознавателю, он сидел где-то под землей! Умирал от страха и беспомощности!

Меня трясло.

– Еще!

Мне нужна хоть какая-то деталь! Хоть что-то, что натолкнет на мысль о том, где искать моего бедного духа!

К сожалению, я так и не увидела лица похитителя – его присутствие обозначалось лишь тенью да руками, затянутыми в кожаные перчатки. Это мог быть кто угодно и где угодно!

– Пожалуйста! Подскажи.

Я раз за разом смотрела, как гаснет солнечный свет, и сердце сжималось от боли. Если мне так страшно на это смотреть, то каково было Байхо?! По щекам катились горячие слезы, смешиваясь с прохладным дождем, но я не останавливалась. Смотрела, смотрела, смотрела, пытаясь зацепиться хоть за какую-то деталь. Хоть за что-то. За какую-нибудь мелочь.

И при очередном повторе эта мелочь нашлась…

Тот куст слева от «захоронения» был усыпан сочными бутонами кремовых роз с яркими прожилками… Самый нижний цветок был странным, слишком пестрым. Сначала не поняла, что это такое, а потом догадалась.

То, что я приняла за цветок, было любопытной кошачьей мордой, высунувшейся меж листьев. Это была кошка! Пестрая кошка!

Такая могла быть где угодно. На центральной площади, в магазине или на лавке возле городских домов. Могла. Но отчетливо я помнила кошку похожего окраса только в одном месте – в белоснежной усадьбе Милтонов, с трудом угадывающейся вдали сквозь мутную пелену дождя.

Я поднялась на ноги и ринулась туда, не думая о последствиях.

Мне было плевать на то, что где-то поблизости могли бродить Стен и Гарри. Надо друга из беды спасать, а остальное неважно.

Когда я добралась до усадьбы Милтонов, ливень разошелся в полную силу. Его тугие холодные струи хлестали по земле, иногда сминаясь от порывов ветра. Унылые ветви деревьев склонялись все ниже под его напором, дорога под ногами превратилась в грязное месиво.

Я ринулась к главным воротом и уже даже потянулась за кованым молоточком, чтобы постучать, но рука замерла в сантиметре от цели. С чего я взяла, что меня примут с распростёртыми объятиями и позволят пройти в сад? Если кто-то из местных обитателей похитил Байхо, то он и меня на порог не пустит, а может, и что-то похуже устроит.

Я побежала обратно к тому месту, где заканчивался забор усадьбы Милтонов и начиналась неухоженная аллея, ведущая к моим Водопадам. Продираясь сквозь кусты шиповника, я искала место, где можно пробраться внутрь. Меня не останавливали ни шипы, цеплявшиеся за одежду и царапавшие открытую кожу, ни жгучая крапива, ни репей. Я уже давно промокла до самых трусов, но холода не чувствовала. Наоборот – полыхала от ярости.

Пробираться пришлось долго – только возле оврага, который с дороги не был заметен, мне удалось найти подгнившую доску в белом заборе. Отогнув ее насколько хватило сил, я протиснулась в образовавшуюся дыру и тут же юркнула за ближайший куст, а потом, раздвинув ветки, осторожно выглянула.

Сквозь плотную пелену дождя было трудно что-то разобрать. Я увидела только аккуратные дорожки, отсыпанные белой мраморной крошкой, да кусты причудливых форм. Посидев еще немного и убедившись, что ни людей, ни собак поблизости нет, я начала продвигаться вглубь владений. Единственный ориентир, который у меня был, – это кремовые розы, но, как назло, попадались какие-то незнакомые цветы.

Пройдя на максимальном удалении от дома и не найдя того, что нужно, я стала приближаться к белокаменному особняку и, когда свернула на очередную дорожку, наконец увидела перед собой розы. Каких только их тут не было! И яркие, словно огненные вспышки, крупные, размером с ладонь. И бледно-розовые, мелкой россыпью укрывавшие кусты, и белые, и пестрые, и те самые. Кремовые.

Было страшно до дрожи, и все сильнее одолевали сомнения. Вдруг Байхо не здесь? Вдруг я просто теряю время на бессмысленные игры в партизанку?

Однако, пройдя чуть дальше, я увидела тот самый куст из видений, а рядом с ним небрежно притоптанную свежую кучку земли. Я ринулась туда, сдавленно пискнув:

– Байхо!

Упав на колени, я начала разгребать землю руками. Потом заметила тяпку, кем-то оставленную под кустом, и принялась работать ей.

– Потерпи, миленький, потерпи.

Я понятия не имела, сколько может продержаться дух, заключённый под землю в стеклянной бутылке, но молилась богам всех миров, чтобы было не слишком поздно.

Над головой неистово сверкало и громыхало, но я продолжала копать, все глубже и глубже погружаясь в землю. И лишь на глубине в половину человеческого роста тяпка о что-то звякнула. Тогда я откинула ее в сторону и снова принялась раскидывать руками комья земли. Скользила, проваливалась, перепачкалась с ног до головы, но все-таки добралась до закопанного бутыля.

– Байхо!

Смахнув со стеклянной поверхности налипшую грязь, я увидела как внутри на самом дне плещется вода. Просто вода! Без малейших признаков жизни!

– Бяка! – взмолилась я, вытаскивая бутыль из ямы. – Это я! Мари!

Я попыталась вынуть стеклянную пробку, но она была не просто до упора забита в горлышко, но и залита чем-то похожим на смолу. Я подняла бутыль над головой и со всех сил швырнула на землю. Увы, зеленоватое мутное стекло оказалось настолько толстым, что даже не треснуло.

Я выволокла бутыль на твердую дорожку, но и там разбить не удалось. Тогда я выбила из бордюра камень и принялась с размаха бить им по стеклу. Бесполезно! Что это за бутылка такая дурацкая, которую булыжником не разбить?! В ход пошла тяпка. Но и она скользила по гладким стенкам, не причиняя никакого вреда.

Проклятье!

Все, что мне оставалось – это просто унести бутыль и как-то разбить его в Водопадах. Однако в этот момент удача решила, что и так была слишком благосклонна ко мне, и отвернулась, во всей красе продемонстрировав свой зад.

– Что ты здесь делаешь? – прогремело у меня за спиной.

Испуганно прижав к себе бутылку, я обернулась и увидела незнакомого мужчину. На вид лет сорока, высокий, крепкий и даже почти симпатичный, если бы не выражение дикой злобы, исказившей его лицо, когда он понял, что у меня в руках. Я еще плотнее обхватила бутыль и выкрикнула:

– Это мое! Мой дух! Вы украли его!

Вода в бутылке едва заметно хлюпнула.

– Знаешь, как у нас говорят? Хороший дух – мертвый дух. – Мужик осклабился в недоброй ухмылке и сделал шаг ко мне.

– Не подходи!

– А что ты сделаешь? Одна… на чужой территории…

– Не подходи! – повторила я и, скинув бутыль на траву, подхватила палку с острыми сучками. – Я его не отдам.

Нет, я не ниндзя, не мастер единоборств и даже не суперженщина, готовая надавать по мордасам разъяренному мужику. Я маленькая, слабая… но все равно буду защищать того, кто мне дорог.

– Не подходи!

Мужик будто не слышал меня. Продолжал надвигаться, небрежно цедя слова, сквозь стиснутые зубы:

– Тебе всего-то и нужно было послушать, что старшие говорят. Сидеть ровно на своей бестолковой заднице и не высовываться.

Я понятия не имела, о чем он говорил, да и мне было плевать. Когда над нашими головами полыхнула ослепительная вспышка и следом громыхнуло так, что земля под ногами дрогнула, я ударила.

Неловкий удар пришелся на плечо. И пускай силы в у меня было мало, но острый сучок распорол ткань и кожу, и на рубахе тут же выступило красное пятно.

– Вот дрянь!

Я снова взмахнула, но в этот раз мужик уклонился.

– Не смей приближаться к Байхо! – закричала я.

– Я вас обоих теперь закопаю!

И он ринулся на меня. Мне удалось ударить его еще раз, потом он перехватил палку и выдернул ее из моих рук, разодрав ладони до крови. Следом прилетела оплеуха, от которой потемнело в глазах, и я рухнула на траву. На губах растекался соленый вкус, в голове шумело. Пятясь на локтях, я прикрывала собой бутыль с Байхо и твердила:

– Не тронь его! Не тронь!

Извернувшись, умудрилась пнуть мужика по голени, чем окончательно вывела его из себя.

– Тебе конец, девка!

Наверное, все и правда бы печально закончилось в этот самый момент, если бы не дознаватель, появившийся рядом вместе с очередным раскатом грома.

Между мужчинами завязалась драка, а я откатилась в сторону. Какой от меня толк? Или один, или другой одним ударом пришибет и не заметит.

Убегать с территории Милтонов было поздно – меня уже обнаружили, поэтому я схватила бутыль и наоборот рванула у дому, и взлетев на каменные ступени крыльца, со всего маха швырнула бутыль на острый выступ бордюра.

Стекло треснуло, но не поддалось. Я снова схватила проклятую бутылку и снова бросила. И так еще пару раз, пока наконец раздался звон, и в разные стороны брызнули осколки. Содержимое выплеснулось на землю… и замерло.

– Байхо! Очнись! Байхо! – Я рыдала над чахлой лужицей. – Очнись!

Гроза продолжалась, вода была повсюду. Она будто стягивалась со всех сторон к лужице, и та становилась все больше и больше, постепенно покрываясь мелкой рябью.

В саду раздавались крики и звуки драки, а тут водный дух никак не приходил в себя.

– Давай же, Бяка…

Постепенно в центре начал надуваться водный пузырь. Все больше и больше, и вот он оторвался от земли и повис в воздухе лоснящейся каплей.

– Живой, – всхлипнула я и бросилась его обнимать.

Конечно, ни черта не вышло – он просочился сквозь мои объятия, как вода через решето, да и плевать!

– Ты вернулся, вернулся… – повторяла я как заведенная.

– Эй, что за нежности? – проворчал дух, но голос его звучал сдавлено. Будто он был смущен и рад, но всеми силами пытался это скрыть.

– Вернулся. – Я протянула к нему руку, и спустя миг водное щупальце обвилось вокруг моего запястье.

– Да куда я денусь…

В этот момент ворота распахнулись и во двор ввалились незнакомые люди. Судя по перекошенным злобными ухмылками лицам, настроены они были недружелюбно.

– Взять девчонку!

Они ринулись ко мне, а я завопила:

– Байхо! Вода!

И в тот же миг он ударил. Да так мощно, что здоровенные мужики разлетелись в стороны, как семена одуванчика. Кто-то впечатался в забор, по нему стек на землю и больше не поднимался; кто-то покатился по земле и со всей дури вписался в каменное крыльцо. Чьи-то ноги торчали из кустов.

Байхо был зол. Так зол, что капли и брызги сверкали алым.

– В саду дознаватель! – крикнула я.

К счастью, Вайсу наша помощь не требовалась – он уже скрутил хозяина поместья и волоком тащил к нам.

– Ты цела? – на ходу крикнул мне Такер, волоча здоровенного бугая.

– Да!

Кто-то из нападавших снова дернулся, но Байхо и без моей команды поймал мерзавца в водный пузырь и отпустил, только когда тот начал задыхаться.

На этом драка закончилась. Вайс и подоспевшие под конец драки стражи порядка усадили нападавших в одну шеренгу, Бяка стреножил их водными путами, а я просто стояла в стороне и дрожала. Мне стало так холодно, что зуб на зуб не попадал. И стоило только об этом подумать, как меня обдало жаром. Я моментально просохла, а дождь, по-прежнему лупивший с небес, будто расступался в стороны, обходя меня стороной.

– Спасибо, Байхо.

Тем временем тот, кому принадлежал этот дом, сплюнул на землю кровь из разбитых губ и нагло сказал:

– У вас будут большие проблемы. И у этой выскочки, которая без спросу ворвалась на мою территорию, и у тебя, дознаватель. Готовься идти на паперть. В этом городе у тебя работы больше не будет.

Такер выжидающе смотрел на меня. Он был не в курсе, зачем я пришла в белую усадьбу, и последовал сюда за мной, чтобы защитить.

– Ты первый проник ко мне. И обокрал!

– Не понимаю о чем ты. – Ответил мерзавец с хладнокровной улыбкой.

– Ты украл и пытался убить моего водного духа.

– По-моему, кто-то ударился головой.

– У меня есть свидетель. Байхо.

– Ну-ну, – рассмеялся Милтон, – удачи. Посмотрим, как много он сможет сказать.

– Байхо, – позвала я, но дух не ответил.

И тут же в памяти всплыли слова Лады и Эммы.

Никто не умеет хранить секреты так, как он.

И я поняла…

Байхо знал, почему его похитили и закопали. Знал, но не мог сказать… потому что был рабом. А Милтон был так самоуверен по одной простой причине: считал, что никто в здравом уме не отпустит такого ценного духа на волю, а значит и сказать тот не сможет ничего, никому и никогда.

Я подняла голову, посмотрела туда, где надо мной раскинулся невидимый щит от воды, и твердо произнесла:

– Я отпускаю тебя, Байхо, дух воды. С этой минуты ты свободен.

Мне показалось, что мир поставили на паузу. Капли дождя остановились в воздухе, так и не долетев до земли, Милтон замер с некрасиво перекошенным ртом и выпученными глазами, яркий росчерк молнии прилип к чернильному небу. И только прозрачный силуэт, неясный и бесформенный, закрутился в стремительном вихре над нашими головами.

– Ты свободен, – твердо повторила я.

В абсолютной тишине, нетронутой даже шелестом мокрой листвы, раздался звон невидимых цепей, а потом протяжный вдох, наполненный искреннего облегчения.

– Свободен.

А потом на меня снова обрушилась какофония звуков. Мужские голоса, неистовый бой капель по крыше, гром, свист ветра и истошный вопль хозяина усадьбы:

– Дура! Как ты посмела…

Он не договорил. Прямо в раскрытую пасть со всего маха влетел водный комок, похожий на паука с растопыренными лапами.

Согнувшись в три погибели, мужик начал давиться. Сквозь непрерывный сиплый кашель я слышала только одно:

– Не смей говорить! Не смей!

Еще один удар распластал его по земле. Водный полог накрыл его с головой, не давая сделать и вдоха.

– Байхо, не надо! – взмолилась я. – Он же захлебнется.

– Пусть, – раздался яростный ответ, и водная пелена начала пузыриться.

– Тогда мы не сможем наказать его! Это… это для него слишком просто.

Дух услышал меня и все-таки ослабил хватку. Посиневший от недостатка воздуха Милтон снова закашлялся и начал хватать воздух ртом.

– Почему он хотел избавиться от тебя? Что они натворили?

Вместо ответа Бяка тайфуном ринулся в дом, разбив на своем пути окно. Внутри послышался грохот. Что-то падало, что-то со звоном разлеталось на осколки, что-то скрипело. Через минуту дух вернулся, швырнув на землю рядом с Милтоном небольшой серый кулон на серебряной цепочке.

– Что это? – не поняла я.

Зато дознаватель сразу сообразил и жестко произнес:

– Возьми его!

Милтон взглянул на нас с такой ненавистью, что у меня зашевелились волосы на затылке. Да что здесь происходит?!

– Я сказал, возьми его!

Вровень с его словами прилетела водяная оплеуха и перетекающие щупальца начали обвивать голову, пытаясь забраться в рот, в нос, в уши.

– Хватит, – промычал Милтон, не разжимая зубов.

– Возьми его!

Он все-таки сдался и сжал в кулаке невзрачную безделушку.

…И в тот же миг вместо зрелого крепкого мужика я увидела седого пузатого обрюзгшего деда. Одного из тех, кто возмущался моими переделками в Алмазных водопадах.

Решив, что у меня глюки, я на всякий случай потерла глаза.

– Это талисман оборота. Ты видела когда-нибудь этого дела?

– Он был среди постоянных клиентов тетушки Эммы. Приходил мыться…

– Да не мыться он приходил, – подал голос Байхо, – Они использовали Водопады, чтобы проворачивать свои сделки и обговаривать темные дела. Передавали послания другим группировкам… через расстановку тазов.

Я вспомнила тот тетрис из тазиков, что поначалу был в моей купальне. Вспомнила, как «деды» орали, когда я сломала их систему и выкинула все к чертям собачим, как они кипели, когда я начала привлекать других людей в свои Водопады. Я думала, что это маразм и старческие капризы, а оказалось вон что…

– Зачем так усложнять? – недоуменно спросил один из людей Такера. – Зачем привязываться к какой-то бане?

На этот вопрос я уже ответила сама:

– Затем, что там был Байхо. Водный дух, который лучше всех хранит секреты. Все, что происходило в Алмазных водопадах, оставалось только в Водопадах. Никто не мог проболтаться. Абсолютная гарантия конфиденциальности.

Вот и разгадана тайна нервных старперов, рвавшихся в мою купальню и готовых грудью встать на защиту старых тазов. Как ни печально признавать, но Водопады были пособниками преступников.

Но больше всего меня волновало вот что:

– А тетушка Эмма… Она была в курсе? Принимала участие?

– У них была договоренность. Она закрывала глаза на их дела, а они ей за это платили. А еще…

– Не смей! – снова заорал Милтон. – Я убью тебя, сопля! Поймаю и закопаю так глубоко, что никто и никогда не найдет! Слышишь меня? Убью!

– …А еще она предоставляла им хранилище. Убежище, в котором лежал товар до того, как его отправляли из города.

– Где?

– В Водопадах, где ж еще? – усмехнулся дух.

Я понятия не имела, где там можно соорудить склад. Мы же, когда ремонтировали, все вскрывали. Оказалось, что нет…

После того, как дознаватель распорядился доставить преступников в Управление, мы втроем отправились обратно в Водопады.

Как ни странно, Байхо не повел нас ни на задний двор, ни в сарай. Вместо этого позвал на второй этаж, в тот закуток, из которого лестница вел на чердак.

Я вспоминала пыльное помещение, в котором разве что на четвереньках можно было передвигаться, и нахмурилась:

– Там было пусто.

– Только на первый взгляд, – хитро сказал дух и исчез под потолком.

Вайс поднялся следом первый, я за ним.

На вид чердак был таким же, как и в прошлый раз… но… По стенам прошла рябь, картинка вокруг нас дрогнула и упала под ноги, обнажая сокрытое. Сундуки, ящики, какие-то свитки, блеск золотых статуэток и монет, чеканный флигель с гербом города.

Вайс присвистнул:

– Где мы только ни искали… а оно здесь.

– И не нашли бы, – гордо ответил Байхо, – если бы я не показал. Хоть вверх дном бы перевернули, все равно ничего бы не заметили.

Я сконфуженно потерла бровь:

– Зато теперь понятно, почему крыша в таком хорошем состоянии.

Помню, как удивилась, обнаружив на ветхих запущенных Водопадах добротное покрытие. Теперь же все встало на места.

– А вот это принадлежало Эмме. – Бяка брызнул в сторону небольшого, но добротного сундучка. – Это плата за ее услуги.

Откинув украшенную бронзовой плетенкой тяжелую крышку, я увидела стопки золотых слитков размером со спичечный коробок.