Хозяйка старого дома, или Жена поневоле

Глава 51. Неудача и три серебряных

Я никогда не видела кибитку вживую, лишь на картинках да в кино. Когда муж вернулся из города, удивилась, что это не телега, где прутья обтянуты серой тканью. Она больше походила на маленький домик на колёсах. Точно, в моём мире есть дома на колёсах. И наша кибитка чем-то напоминала их. Добротные деревянные стенки и дверь, стены утеплены, изнутри обиты цветной тканью, три окна, затянутые магическим стеклом. Это я так его называю, всё стесняюсь спросить, что это на самом деле. Два окна по бокам, а третье выходит в сторону возницы.

Вдоль дальней стенки широкая двухъярусная кровать. Можно сказать, две полки, на которых лежат матрасы, подушки, как в купе, из-за второй полки окно плохо видно, оба яруса закрываются плотными шторками.

С двух сторон по бокам до выхода тянутся скамьи, обитые чем-то мягким. Две доски со складывающимися ножками прячутся под этим скамьями, если их достать и установить, то появятся ещё два спальных места. Всего одновременно внутри спать могут шестеро взрослых, двое на боковушках и четверо на кроватях. Пол застелен серым плотным ковром без ворса.

Личные вещи можно убрать под скамьи, там оказалось прилично места. Хорошо, что я покупала книги, будет, что читать в дороге детям.

Раскладывая спальные принадлежности в передвижном домике, я радовалась словно ребёнок, поняв, что поедем с удобствами. Вечером выкопала немного малины и в компании с пчелёнком направилась к хлебному дереву.

Понимая, что, возможно, совершаю глупость, всё же обняла ствол и тихо произнесла:

— Мы уезжаем, засуха начинается, — пчелёнок жужжал и слушал меня, усевшись на нижней ветке. – Я не смогу быть рядом и поддерживать тебя магически, знаю, что умные деревья при опасности умеют перемещаться. Если будут силы, то уходи туда, где есть вода.

Погладив ствол, вздохнула и направилась к дому, пчелёнок остался на ветке.

— Лили, ты чего грустишь? – Ренгель встретил меня на пороге. – Не хочешь уезжать?

— Двоякое чувство, — поделилась с мужем. – Столько сил вложили, но нас не принимают жители. Постоянно что-то хотят и требуют. Да и сам дом без удобств, хочется жить лучше. Опять же, твоё здоровье. Страх есть, что не найдём новое место, что денег не хватит снять или купить дом. А вдруг не найдём дом Тора?

Сильные руки сжались вокруг талии, Рен положил голову на моё плечо.

— Солнышко, ты зря переживаешь, я рядом, а значит, всё будет хорошо, моя нежная, добрая, — на каждом слове Ренгель целовал меня в щёку. – Ты вдохнула в моё сердце надежду и желание жить. Сделаю всё, чтобы не разрушить наше счастье.

— Ты меня смущаешь, — сорвалось с губ, через мгновение, развернувшись, я смотрела в его большие манящие глаза, прижимаясь к твёрдой широкой груди. – Ты мне нравишься, Ренгель, — прошептала, опустив взгляд.

Мягкие губы коснулись моих губ, по телу пробежали мурашки, захотелось сильнее прижаться к своему охотнику, вдохнуть его аромат, смешанный с ароматом скошенной травы и свежего хлеба.

— Опять целуются, — от двери послышался детский смех.

— Идём в дом, — улыбаясь, прошептала, поглаживая пальцами его грудь, как же мне хотелось запустить руки под его рубашку, ощутить бархатную кожу под пальцами. Мотнула головой, чтобы отогнать непристойные мысли.

На столе лежала карта, я заинтересованно наклонилась.

— Столица, — Свон уверенно указал пальцем на крупный город, располагавшийся возле горного хребта. – Мне Рен показал, — видя моё удивление, смущённо пояснил брат.

— Большая страна. А мы где?

— Тут, — вновь проявил свои познания Свон, опуская палец на другом конце карты.

Нас и столицу разделяло приличное расстояние. Оказывается, магический лес брал начало именно возле нашей деревни, тянулся вдоль гор, а как они заканчивались, то и лес обрывался. Далее шли деревни, города, огромные площади, засеянные зерновыми культурами, кое-где встречались реки, озёра. Ближе к столице располагался небольшой городок, имевший с одной стороны выход к морю, с другой — к огромным полям, а с ещё одной стороны упирался в горы и лес.

— Недалеко от столицы, — водя пальцем, задумчиво рассматривала городок. – Море рядом, значит, влажность, тут же и поля, и лес. Он в три раза больше нашего городка, где мы сдаём овощи. Как думаешь, если в столице после твоего выздоровления мы не сможем себе позволить жильё, попытаем удачу тут?

— Можно и попытать, — кивнул Ренгель. – Давайте ужинать и спать, завтра вставать рано, нужно до жары уехать. Думаю, что путь через лес нам сэкономит время на полтора дня.

Карта была аккуратно сложена и убрана к документам.

За ужином мы болтали о всякой ерунде, мальчики мечтали, что уж в городе они точно пойдут учиться в магическую школу, мои мечты были более приземлёнными: для начала найти Тора, вылечить Рена и вновь выращивать дорогие перцы на продажу.

Уснули мы с хорошим настроением, перед сном мои братья послушали земную сказку про девушку с хрустальной туфелькой, посмеялись и через время затихли.

— Что? Кто? – я подскочила на месте, плохо соображая, от чего проснулась. На улице за домом раздавался свистящий звук.

— Рен, что происходит? – выскочив на кухню, увидела мужа, накидывающего на себя рубашку.

— Оставайся дома, сейчас узнаю.

Ага, как же, дома. Вдруг там нагрянули звери из леса, поедают урожай? Наш защитник вновь использует магию и всю дорогу проваляется в кибитке.

Недолго думая, схватила во дворе лопату и под громкое лошадиное ржание бросилась в огород.

Картина была с одной стороны комичная, а с другой было совершенно не смешно.

На земле, корчась от боли, валялся мужчина, рядом с ним лежал зажжённый факел. Хлебное дерево тонкой веткой хлестало гада по заднице и ногам, а всем командовал пчелёнок, который именно сегодня, в последний день перед отъездом, решил переночевать на дереве. Я ещё подумала, чтобы поддержать лиственного друга морально. Кто знает, какая между хранителями леса и растениями связь.

И вот им-то и удалось задержать вредителя.

— Ты кто такой? Почему к нашему дому подобрался с огнём? – Ренгель тут же заломил кричащему мужику руки за спину. Факел был погашен, засыпан землёй, не зря я прихватила лопату.

— Ты куда его? – спросила у мужа, видя, как тот потащил поджигателя к воротам.

— Ты был один? Отвечай! – впервые видела Ренгеля настолько злым. – Кто приказал поджечь мой дом? – он словно тряпочку тряхнул мужика.

— Я… я… я… не знаю! — совладав со своим страхом, провыл мужик. – Какой-то господин из городских. Впервые видел его. Три серебряных за работу…

Ренгель замахнулся для удара, но тот поднял руки и закричал:

— Я бы не дал вам умереть, обязательно бы разбудил! Мне семью кормить, налоги платить, а тут три серебряных! Пощадите…

— Рен, успокойся, не нужно самосуда, — не выпуская лопаты из рук, сделала шаг вперёд. – Нам утром уезжать, лучше его старосте отдать.

— Лили, ты понимаешь, что это было? Если бы он поджёг дом, то именно мы могли бы оказаться под подозрением. Дом-то твоему дядьке принадлежит.

— Сестра, выпусти, мы быстро к старосте и обратно! – не успела я и слова сказать, как Орлан, выскочив из дома, скрылся за воротами.

— Совсем распоясался, пусть только вернётся, отхватит у меня, — пробурчала под нос. – Свон, вынеси воды, — попросила мальчика, тот тут же выполнил просьбу. – Не будь таким непослушным, как брат. Не дождался разрешения и убежал.

Не прошло и десяти минут, как зазвенел колокол. Да он же сейчас всю деревню перебудит! Мысленно схватилась за голову.

Так и случилось, народ от испуга повыскакивал из домов, потому что колокол сообщал о пожаре.

Ещё через время двор заполнился недовольными жителями.

— А что я мог сделать, уж и долбил, и стучал в ворота старосты, они будто и не слышат, — виновато огрызался на недовольных односельчан мальчик.

— Так никакого пожара и нет! Зачем нас будили?

— Потому и нет, что поджигатель пойман! — громко крикнул Рен, и все притихли.

Наконец прибыл запыхавшийся Олден, которому тут же предъявили мужика и факел.

— Ты в своём уме? Засуха, дождей нет, решил всю деревню спалить?! – кто-то кричал из толпы, пока староста выслушивал запуганного мужичка. – Да гнать его вместе с семьёй из нашей деревни. Если простить, то ещё раз подожжёт, может, у него голова от жары помутилась.

— Если деньги взял, то тогда не от жары, а от жадности! — выкрикнул другой.

— Что, где пожар? Что с моим имуществом? – в ворота вбежал запыхавшийся дядюшка. – Ах ты подлец! Решил хороший дом спалить?! Да ты же будешь всю жизнь на меня в поле работать! – он вцепился поджигателю в рубаху. – Кто-то мне завидует?

— Нет, только гнать подлеца продажного из деревни! — вразнобой стали требовать жители. Их можно было понять, в такую засуху и жару поджигатель появился.

— Заберите его, — устало приказал двум слугам староста. – Ренгель, вы будете выдвигать обвинения?

— Не буду, дом господина Роттена, если он хочет, то пусть пишет. А мы утром уезжаем, как и обещали.

— Хочу! – чувствуя наживу, воскликнул родственник.

— За ключами не забудьте на рассвете прийти, господин Роттен, — усмехнулся Рен, выпроваживая народ со двора.

Ворота закрылись, а меня затрясло от холода, адреналин отпустил, захотелось плакать.

— Лили, дорогая, всё хорошо, — Рен подхватил меня на руки и занёс в дом. – Сейчас чай горячий с малиной выпьешь, — пока братья ставили воду, муж растирал мои плечи и руки.

— Как мне с вами повезло, — улыбнулась сквозь слёзы. – Орлан, ещё раз убежишь, не дождавшись разрешения, будешь наказан, пока не прочитаешь книгу об этикете и послушании, из дома не выйдешь.

Свон был более усидчивый, и чтение ему давалось легче, чем Орлану, тот всё ещё с трудом складывал слоги.

— Не буду, сестра. Не наказывай, — братец попытался упасть на колени, но был остановлен мужем.

— Актёр в тебе погибает, — усмехнулась я, отпивая из кружки ароматный чай. – Идите спать, утром рано вставать.

Братья по очереди ополовинили мою кружку, улыбнулись, поцеловали меня в щёки и ушли спать.

Допив чай, нежно поцеловала Рена. Недолго было слышно, как муж ходит по кухне, но через время он тоже лёг, оставалось несколько часов до первых петухов.