Хозяйка старого дома, или Жена поневоле

Глава 25. Незапланированные траты

Так как в лавке я пробыла недолго, решила пройтись по улице и посмотреть, что ещё тут продаётся. Ждать Ренгеля оставалось прилично, почему бы не осмотреться.

– Обувь, удобная обувь, – тонким голоском кричал ушастый мальчик, сидя на куче обуви. Счастливый пацан подкидывал туфли вверх, всё это выглядело так, словно мимо проезжал грузовик, вывалил обувку за ненадобностью и уехал.

Я остановилась, вся обувь была похожа, отличалась лишь размером и расцветкой.

– Женщина, я вижу, что вы заинтересовались, покупайте, четыре медяка пара, купите три, четвёртую отдам за два медяка, – непонятно откуда взялся мужчина, погладил мальчика по голове, посмотрел на мои ступни, порылся в куче и протянул мне тёмно-зелёные туфли лодочкой. Это я так говорю «лодочкой» да и до туфель им, как мне до возвращения домой, но что-то похожее было.

– Хорошо, померю, – согласилась, поворачивая сумку набок.

– Вот и ладно, вот и хорошо, – засуетился мужчина, подкладывая мне под ногу дощечку. Подложил и отошёл.

Моя ступня выскользнула из старой обуви. Новая пара неплохо сидела на ноге, но всё же казалась жестковатой.

– Извините, немного неудобно, брать не буду, – вернула пару обратно мужчине.

– Э-э… нет, вы уже померили, поэтому покупайте. Кому я ношеное продам? – он схватил меня за руку огромными клешнями.

– Вы что делаете, отпустите, я охрану позову! – попробовала возмутиться и вырвать руку.

– Зови! Нет, это я позову, ходят тут оборванки деревенские, а я им потом бесплатно обувь отдавать должен? – возмущался тот, привлекая внимание.

«Подавись!» – мысленно выкрикнула я, отдавая монеты и забирая туфли. Так и впихивает народу свои дешёвые, неудобные туфли.

Расстроенная зашла в первую попавшуюся лавку, только бы избежать людских взглядов.

– Что, облапошил Бурчик? – сбоку раздался тихий старческий голос. Оказывается, я вновь оказалась в обувной лавке, только обувь тут была разнообразная и красивая. – Чего нос повесила, это мне впору расстраиваться, торговля совсем не идёт, всё, либо покупают обувь у Бурчика и проходят мимо, либо настолько злые после насильственной покупки, что всё равно пробегают мимо, два дня ни одной продажи. Только постоянные клиенты остались, а обувь не картошка, каждый день не пойдёшь покупать, – жаловался старичок.

– Не расстраивайтесь, – улыбнулась я. – По какой цене у вас обувь? Только мне попроще, для деревни.

Услышав мой вопрос, старик оживился.

– Для тебя скидку сделаю, продам пару за десять медяков. Но ты не переживай, обувь вся добротная, носить будешь долго, – он поставил на прилавок симпатичную пару сандалий, сшитую из тонкой кожи.

Примерев, я поняла, что хочу их, да, цвет натуральной кожи, но они были мягкие, удобно сидели на ноге.

– Беру! И мне ещё вот… – я достала кулон, так как мальчишки продолжали бегать по деревне босиком, я захватила их поношенную обувь с собой. Неумело тряхнула, обувь выпала на пол. – Для братьев подберёте?

– Непременно, всё будет сделано, сейчас-сейчас, – старик недолго искал. – За такими маленькими редко заходят, – он поставил пару для Свона.

Расплатившись, свои сандалии оставила на ногах, а братьев убрала обратно в кулон, вернусь, порадую подарками.

– Мне ещё для мужа нужны, – я рассматривала мужские модели, – но боюсь с размером не угадать. Мы лучше позже зайдём.

– Подожди, я подберу, ты только скажи, какого он роста, пузатый или худой и примерно покажи руками длину стопы, – старик держал меня за рукав. – Если не подойдёт, то тут же поменяю на нужную пару.

Кивнула, соглашаясь, по сравнению с уличным крикуном, этот продавец внушал доверие, да и обувь была очень мягкая, удобная.

– Не пузатый, высокий, вытянула руку вверх, охотник, стопа примерно вот такая, – наклонившись, показала на своей, раздвинув чуть руки.

– Охотник, тогда ему нужна добротная, закрытая обувь для леса, – бормотал тот, ставя на прилавок туфли, нет, они скорее походили на кроссовки, мягкие, с хорошей плотной подошвой, только без шнурков. – Четырнадцать медяков, дешевле отдать не могу, – произнёс продавец, монеты тут же оказались в его руках.

– Есть ли на размер больше или меньше? Вдруг не подойдут, то мы вскоре вернёмся.

– Есть и больше, и меньше, но я столько лет продаю обувь, подойдёт, – уверенно припечатал он. Попрощавшись, вышла на улицу.

Погуляв дальше по магазинам, в конце улицы увидела яркую большую вывеску, висящую над распахнутыми воротами. Она гласила, что внутри расположился игорный дом.

– Ничего себе, – удивилась я и неожиданно услышала знакомый голос.

– Всё… хватит… я голым с вами останусь…

– Господин, куда же вы уходите, вы постоянный клиент, мы дадим вам денег в долг, разве вы не желаете отыграться? Наши прекрасные дамы с удовольствием составят вам компанию.

– Я устал, вторые сутки тут торчу… – до меня донёсся пьяный голос дяди Лилиан.

Вот это поворот. Интересно, а тётка в курсе, где её благоверный время проводит и куда деньги спускает?

Чтобы не столкнуться с родственником, быстро перешла дорогу и направилась в обратную сторону, а то вдруг уже Рен приехал, потеряет меня.

Странно, но Ренгеля всё ещё не было. Становилось жарко, поэтому, выбрав ближайший бакалейный магазин, зашла внутрь. Ох, не стоило этого делать.

Тут я оставила чуть ли не все отложенные деньги, купив мешок муки кило на тридцать, крахмал, желатин, сорок яиц, соль, различные приправы, которые брала по запаху, не все были мне знакомы. Пять трёхлитровых банок, не знаю, из чего сделаны, какой-то магический сплав, но продавщица заверила, что в этих банках можно хранить продукты долго и даже в холоде, но что меня подкупило, то, что они не бьются. Что ещё? Жир, масло, дрожжи, небольшой кулёчек жареных орехов для мальчишек, на вкус напоминают грецкие. Но больше всего меня порадовал чёрный чай, дорогой оказался, но я уже не могла пить пустой морковный. В сахаре себе отказала, он был привозной и невероятно дорогой. Зато мёд оказался, как ни странно, дешёвым, его взяла чуть больше килограмма. Несколько мешков риса, просо и незнакомой мне крупы, из которой, по заверениям той же продавщицы выйдет прекрасная каша. Молоко покупать отказалась, побоявшись, что не довезу, скиснет.

Опомнилась лишь на улице, в окружении продуктов. Пока ждала возвращения Ренгеля, корила себя, на чём свет стоит. «Хомяк» настаивал, что всё это нужно, дети худые, ещё заработаю, а «жаба» душила другими доводами, мол, я же собиралась откладывать деньги на чёрный день. А сама?

– Лилиан? Прости, что задержался, – я так увлеклась самокопанием, что не заметила подъехавшего мужа. – Это всё ты купила? – он спрыгнул с телеги. – Но откуда?...

Наверно, он хотел спросить, откуда деньги? Мне опять стало стыдно.

– Ренгель…

– Подожди, не расстраивайся, ты совершенно правильно сделала, что оставила себе часть суммы. Именно благодаря твоей находке, – он говорил о магической земле. – Мы сейчас сыты, будем одеты и долги отдадим. Мне не страшно будет вас оставить через время.

Не веря своим ушам, подняла глаза и посмотрела на мужа. Неужели в этом мире встречаются такие понимающие мужчины?

– Мы обязательно тебя вылечим, – уверенно произнесла я, с улыбкой дотрагиваясь до мужской руки.

– Поехали домой, – Рен быстро сложил продукты в телегу, накрыл их тканью, сбоку, завёрнутое в ткань, лежало оружие, я увидела железный наконечник.

– Подожди, – вспомнив, достала обувь. – Примеряй, если не по размеру, то вернёмся в лавку, она вон там, через три дома, – махнула рукой. – Я всем купила обувь.

– Спасибо, – улыбнулся муж, наклоняясь.

Угадал старик, обувь сидела идеально.

По дороге, увидев парикмахерскую, – в этом мире она называлась цирюльня, но вывеска с ножницами и бритвой давали понять, что тут вас подстригут и побреют – я чуть ли не силой затащила туда Ренгеля, через время передо мной стоял чисто выбритый, аккуратно подстриженный, невероятно красивый молодой человек.

– Сколько тебе лет? – спросила я, не веря своим глазам. Всё время думала, что ему под сорок, а когда спала краснота и опухлость с лица, да волосы подстригли, избавились от бороды, больше двадцати пяти и не дашь.

– Не помню, сколько лет, – пожал он плечами, рассматривая себя в маленькое магическое зеркало.

В этот момент поймала себя на мысли, что совсем была бы не прочь познакомиться с ним в своём мире. Красавчик!

***

Серые каменные стены, в углах паутина, высокие потолки. В родовом зале на широких полках стояли магические свечи.

– Вот, господин, – слуга трясущейся рукой указал на свечу, что ещё вчера неровно горела, была оплывшая, готовая в любой момент потухнуть.

– Как это могло произойти, мы сделали всё, чтобы он погиб. Что это такое? Я тебя спрашиваю?! – сильные руки подняли слугу в воздух.

Несчастный сучил ногами в воздухе и хрипел.

– Я не виноват… не виноват… Всё было сделано, как вы приказали… он должен был уже погибнуть.

– Но я вижу, что всё наоборот, он не погибает, а выздоравливает, – слуга упал на пол. – Не исправишь ситуацию, вся твоя семья пойдёт на корм магическим зверям. Ты понял меня?

– По-по-нял… – простонал тот, с ненавистью глядя на родовые свечи.

Зал был огромен, заставлен тысячами потухших свеч и под каждой из них, в камне было навечно выбито имя. И лишь чуть больше десятка горели, освещая старые стены.