Хозяйка перекрестков

Глава 6

Предупредив на работе, что задержусь, я тем же утром отправилась в поликлинику. Не похоже, чтобы к ним часто обращались по поводу бешенства, но побродив с пол часа по кабинетам, в конце-концов попала к пожилой женщине-врачу, предложившей мне показать место укуса.

Я закатала рукав свитера, размотала самопальную повязку, попутно пояснив, что у меня не укус, а царапины. Доктор, сурово поджав губы, осмотрела мои шрамы.

— Почему не сразу обратились в больницу? — Спросила, переведя на меня строгий взгляд. — Знаете, каковы могут быть последствия заражения бешенством?

— Но собака оцарапала меня только вчера вечером, а с утра я — к вам… — Заволновалась я, успевшая начитаться в Интернете страстей об умерших от этой болезни.

— Я, девушка, не первый год врачом работаю, сказки в другом месте рассказывать будете.

— Но я действительно только вчера… — Я осеклась на полуслове. Если у меня шизофрения, наверное, могут быть и провалы в памяти? Под ложечкой тоскливо засосало.

— Судя по шрамам, с момента нападения дворняжек прошло не меньше недели. Так? — Я неопределенно пожала плечами, не зная, что сказать. — Сдадите анализы, (женщина протянула мне несколько направлений), если поторопитесь, успеете еще сегодня, а потом снова ко мне. Медсестра приготовит вакцину. Идите.

Я словно сомнамбула отправилась выполнять указания.

На работу приплелась в растрепанных чувствах.

— Слушай, Ленка… — кинулась первым делом в кабинет к подруге.

— Ну, и кто из нас опаздывает? — Осведомилась та с ядовитой улыбкой.

— Да, погоди ты! Мы с тобой позавчера пили, ты у меня это видела? — Я сунула ей под нос руку с зажившими следами когтей.

Рейнгард с минуту, наморщив лоб, изучала шрамы.

— Вообще-то ты была в кофте с длинным рукавом. Во всяком случае, ты мне о них ничего не говорила.

— Но шубу-то ты мою видела?

— Конечно. — Рейнгард никак не могла понять, чем вызваны мои лихорадочные расспросы, но и сама невольно начала нервничать. — Да что случилось-то?

— Погоди. — Снова перебила я. — Шуба у меня была целая?

— В смысле?

— Ну, не порванная?

— Вроде нет, — Ленка прикрыла глаза припоминая, — может только внутри, или под рукавом, где незаметно.

— Да нет, полы, подол у шубы не был изодран?

— Нет.

— Фу-у-у… — Я обессилено упала на стул. — Я уже думала у меня окончательно крыша поехала!

— Ты можешь сказать нормально, что у тебя произошло?! — Теперь уже Ленка разволновалась не на шутку. Зато мне немного полегчало.

— На меня вчера стая дворняжек напала. — Сообщила я подруге. — Шубу всю располосовали (Рейнгард сочувственно ахнула), одна вон даже до руки добралась.

— Так тебе к врачу надо!

— Уже. Сделала первую прививку от бешенства. Больно. — Сморщившись, потерла через одежду живот.

— Ужас какой! А как они на тебя напали?

Но меня сейчас беспокоило другое.

— Ужасно, что врачица, делавшая прививку, не поверила, что это было вчера! — Поделилась я с подругой. — Представляешь? Она так со мной разговаривала, что я сама начала сомневаться: а правда ли все это случилось накануне вечером? Говорит, ранки не могли так быстро затянуться.

— Ерунда. — Убежденно заявила Ленка. — У врачей всегда так, чуть что в их теории не укладывается, сразу: "Не может быть", и начинают убеждать пациента, будто им лучше известно, как и что у него должно болеть. Лично я полностью доверяю только патологоанатомам. Так что, наплюй и разотри!

Именно это я и постаралась сделать, тем более, что чудовища, привидевшиеся мне накануне на месте бродячих собак, с утра окончательно утратили реальность. У страха, известно, глаза велики. Прививки я начала ставить своевременно, так что, будем надеяться, с бешенством тоже все обойдется. Остается посланник неведомой Курии, чья визитка сейчас валялась в моей сумочке. И хотя у меня язык чесался рассказать о странном визитере Рейнгард, я пока решила на эту тему не распространятся. Стоило сначала самой обмозговать это событие, а уж потом преподнести подруге в удобоваримой форме. Начать решила с проверки регистрации фирмы. Известно же, все действующие организации должны вставать на налоговый учет. Есть все же свои плюсы и в моей профессии, на гражданке мне бы ответ на подобный запрос ждать не меньше недели-двух, а так "пробили" мне "Белую Курию" за два часа.

— Фирмы с таким названием в базе данных не значится. Феликс Вертер в качестве учредителя, руководителя каких-либо юридических лиц не зарегистрирован. — Получила я неутешительный ответ. — Если этот ваш Феликс индивидуальный предприниматель, попробуйте направить запросы в районные инспекции. — Попытался посоветовать мне паренек, готовивший ответ. Но я только отмахнулась: наглый блондин наверняка назвался чужим именем, чтобы не на кого было иск подавать! Правда, оставался еще телефон на карточке, судя по номеру, мобильный. Но что-то меня останавливало от того, чтобы попросту позвонить советнику. Вот, хоть убейте! Суеверная я, что ли, стала? Казалось, стоит набрать номер, и на меня снова посыплются неприятности вроде кошмарных видений и сумасшедших визитеров. Нет, лучше уж окольными путями попытаться разузнать о владельце абонентского номера. "Куда мне торопиться?" — резонно заметила сама себе, и тут же некстати припомнилось: "…срок вам отпущен до следующего новолунья".

— А пошел этот Вертер со всей своей курией! — запихивая визитку назад в сумку, неожиданно решила я. — Сама как-нибудь ремонт сделаю!

До конца рабочего дня я успешно избегала мыслей о вчерашних происшествиях. Домой меня подкинули на служебной машине шефа — все уже знали о случае с дворняжками, так что даже просить не пришлось. В подъезде, когда поднималась к лифту, и потом, пока отпирала дверь на полутемной лестничной площадке, спина пошла неприятными мурашками — однако никто не кинулся на меня из темноты, и никакие посланники у дверей не караулили.

Выходные я провела у родителей. Потом еще пару дней доезжала с работы домой на начальственной "Волге", на третий — шефу самому понадобилось куда-то ехать в вечернее время. К этому моменту я уже полностью оправилась от недавних страхов, так что даже не стала искать других попутчиков, а спокойно отправилась на остановку общественного транспорта. (Собственная машина продолжала "мерзнуть" на стоянке, заводить ее по такому морозу у меня желания не возникало). Добралась до дома без приключений. Жизнь входила в обычную колею, даже к прививкам я худо-бедно притерпелась.

Утром в пятницу, не успела снять дубленку в кабинете — шуба в ожидании починки (читай: зарплаты) висела в шкафу, позвонили из дежурки.

— Марина Игоревна, к вам тут адвокат рвется.

— Какой еще адвокат? — Я — "сова", у меня утро добрым не бывает, так что вопрос прозвучал довольно резко.

— Говорит, по делу Эмпусова.

— Так позвоните Рейнгард.

— Ее нет на месте. Потом, он сказал, что хочет встретиться именно с вами.

— Хочет он, видите ли… — Недовольно пробурчала я, но на том конце трубки ждали более содержательного ответа, и я неохотно согласилась. — Пропустите. (А то напишет очередную жалобу, что его отфутболили в официальном учреждении!)

Чтобы не заблудился — здание у нас старое, коридоры запутанные, вышла встречать защитничка на лестницу. И едва не проглядела. Я мельком видела Эмпусовского адвоката у Ленки в кабинете — "матерый" юрист лет пятидесяти пяти. А тут по лестнице ко мне поднимался набриолиненный молодчик вряд ли перешагнувший возраст Христа. Черный костюм с модным в этом сезоне отливом ("Сопливый" — называли такие в прежние времена), воротник нежно-лиловой сорочки вместо обычно галстука обвязан шелковым платком и сколот золотой булавкой — эдакий денди из восемнадцатого столетья, только цилиндра и жокейских сапог с лакированными голенищами не хватает! Короче, адвокат мне сразу не понравился.

— Вы, Рольская? — Достигнув верхней ступеньки осведомился он. — Я — Розенкранц Афанасий Денисович адвокат Московской областной коллегии, — он выудил из внутреннего кармана удостоверение, протянул мне прямо на лестнице. (Господи, как он умудряется находить клиентов с такой-то фамилией[6]?! Я глянула на печать, фотографию, кивнула, укрепляясь в зародившейся неприязни. — Буду представлять в деле интересы Георгия Велесского.

— Велесского? — Как-то упустила из вида, что потерпевший по Ленкиному делу тоже имеет адвоката, точнее даже адвокатов. Я немного смягчилась — все-таки мы с этим субъектом, так сказать, по одну сторону баррикад. — Идемте. — Позвала за собой.

В кабинете, посетитель не дождавшись предложения, уселся на стул, закинул ногу на ногу, устроил сверху ноутбук в чехле и начал вальяжно:

— Я, собственно, Марина Игоревна, хотел бы обсудить наши дальнейшие действия по делу Эмпусова.

Я с вновь пробудившейся антипатией оглядела адвоката. Хотела сразу поставить на место, сказав что-нибудь вроде: "Следователь — лицо процессуально независимое, будет делать то, что сочтет нужным", но сдержалась.

— Что именно? — Поинтересовалась, следя, чтобы голос звучал вежливо.

— Мой клиент настаивает на том, чтобы подозреваемый был помещен под стражу. Адвокат, ранее оказывавший ему юридическую помощь, уже направлял обращение по данному поводу вашему руководству ("Ага, значит одного защитника уже спровадили "ногой под зад!" — не без злорадства подумала я, припомнив, как пришлось полдня убить на его жалобу). Кроме того, у нас есть веские основания полагать, что в загородном доме Эмпусова, а также и в его городской квартире находятся фальсифицированные документы, которые помогут изобличить преступника. Следователь должен немедленно произвести обыски по обоим этим адресам, случай не терпит отлагательств. Я готов оказать всевозможнейшее содействие предоставлением транспорта и всего, что может понадобиться, а также лично помочь в производстве обыска.

У меня аж скулы свело от такой наглости.

— Как адвокат потерпевшего, вы вправе заявлять любые ходатайства, в том числе и об участии в следственных действиях. — Ответила в том же, велеречиво-канцелярском "штиле". — Однако сразу скажу: ваше участие в обысках исключено. В остальном, следствие будет руководствоваться буквой закона и имеющимися у нас материалами. Если вы располагаете какими-то сведениями, имеющими значение для дела, прошу представить их следователю в письменном виде. С указанием источника, естественно. Если следователь найдет их достоверными, то обратится в суд за санкцией на обыск. Вопрос об изменении меры пресечения уже рассматривался нами по получении жалобы вашего предшественника, — в этом месте, боюсь, я не сумела сдержать ядовитой улыбки, — и пока основания для ее изменения отсутствуют.

— Постойте-ка, Марина Игоревна, у нас так дела не делаются! — Розенкранц подался вперед, возмущенно забарабанил холеными пальцами по ноутбуку. Его безупречному маникюру можно было только позавидовать.

— Ничем не могу помочь. — Я поднялась со своего места, давая понять, что "аудиенция" окочена. — Вы принесли с собой ходатайство или какие-то документы?

— Нет, но…

— В таком случае, договоритесь со следователем о времени, когда сможете передать их. Или же направьте в нашу канцелярию. А теперь, если больше нет вопросов, я провожу вас до дежурной части. У нас, знаете ли, режимное учреждение.

Защитнику поневоле пришлось встать и пойти со мной.

— Я так понимаю, люди Эмпуса уже вышли на вас? — Заметил он на ходу. — Этим объясняется ваше нежелание сотрудничать?

Резкий ответ готов был сорваться с языка, но тут у меня словно озарило: "Как же я раньше не сообразила?! И сейчас, не назови адвокат Эмпусова сокращенным от фамилии прозвищем, так бы и не вспомнила! А ведь посланник, когда нес всю эту околесицу про прялку и апокалипсис, упоминал именно об Эмпусе. То есть, получается, об Эмпусове?!"

— Вы знакомы с Вертером? — Выпалила я, останавливаясь посреди лестницы и даже хватая защитника за предплечье.

— Мммм… Нет, кажется.

— А про Белую Курию слышали?

— Нет, а что собственно?..

Его растерянность выглядела неподдельно.

— Ничего-ничего, извините. — Я отпустила руку. Мысли уже неслись вскачь в новом направлении. — До свидания.

— До свидания. — Со значением произнес Розенкранц, намекая, что встреча не последняя, но я оставила его интонации без внимания. Пусть жалуется, если хочет.

Если бы Рейнгард была на месте, я бы немедленно побежала к ней — пришла пора рассказать о визите сумасшедшего советника, заодно и о новом адвокате. Но Ленка работала на выезде. "Коротая" время в ее ожидании, отправилась к Лазареву. Давненько что-то от них ничего не было слышно. Между тем, неделю назад, как раз, когда я пережила нападение дворняжек, в городе таки разразился скандал с пропажей из морга трупов. За личными треволнениями эти события как-то отошли у меня на второй план.

Мрачный Лазарев сидел, уперев подбородок в подставленную руку. Через стол от него расположился Александров, он как раз разложил на столешнице бумаги для доклада начальнику.

— Что нового? — Занимая стул напротив, поинтересовалась я. — Нашли хоть что-то полезное?

— Ничего. — Покачал головой Лазарев.

— Я собрал сведения о личности умерших. — Сообщил опер. — Никаких особых связей не выявилось. Но в морге, когда произошло хищение, были и другие трупы.

— То есть не все тела пропали? — Уточнила я.

— Конечно не все, — перебил Лазарев, — при чем здесь это?! Те, что остались, давно переданы родственникам для погребения. Ты, давай, ближе к делу. Всех врачей, работавших в ночную смену, опросил?

— Всех. — Мне показалось, Александров хотел что-то еще добавить, насчет тех тел, что оставались в морге. Но он переключился на опросы медиков, и я не стала переспрашивать. Впрочем, ничего нового от медицинского персонала, дежурившего в ту ночь в больнице, узнать все равно не удалось. Доклад, как и положено, закончился начальственной "накачкой". Еще бы, скандал рискует перерасти пределы области, а никаких подвижек в деле до сих пор нет.

— Иди, работай. До тех пор пока не найдем мертвецов, выходных у нас не предвидится!

— Что там с этими оставшимися трупами? — Тихонько поинтересовалась я у Александрова, когда мы вместе выходили из кабинета.

— Преступники не взяли ни одного тела, из тех, что были уже подготовлены к выносу. Ну, то есть, одеты, уложены в гроб. Знаете, морг предоставляет такие услуги.

— Знаю. — Кивнула я. — И что вы хотите этим сказать? Похитили только обнаженные трупы, полагаете, действовал какой-то извращенец?

— Возможно, — уклончиво протянул Александров. — Помните осмотр на пустыре?

— Да. — Конечно же, я помнила осмотр, но старательно игнорировала эти воспоминания. Есть вещи, которые мы не в состоянии объяснить, и иногда лучше их лишний раз не касаться. Как говорится: не вороши дерьмо, оно и не запахнет.

— У меня нет никакой версии, — заранее оговорился опер. — Просто информация к размышлению. Так уж случилось, что все оставшиеся тела — всего шесть, принадлежали людям верующим.

— Откуда вы знаете? — Недоверчиво поджала я губы. — Вера — дело интимное.

— Согласен. Но я, собственно о внешних проявлениях. На пятерых были православные нательные крестики, шестую — молодую женщину специально приходили облачать по мусульманскому обычаю.

— И какой вывод? — В общем, можно догадаться, куда клонит опер, но пусть лучше озвучит.

— Выводы делайте сами. — Ухмыльнулся он, догадавшись о ходе моих мыслей.

Я кивнула, но в голове на самом деле царил сумбур: чувствовала, Александров нащупал верную ниточку, но к чему это нас приводит? Виновники "кражи" — религиозные фанатики? Не похоже. Таким обычно нужна огласка, а тут, никто не попытался раздуть шумиху в прессе, не сделал заявлений, не взял на себя вину. Нет, не срастается версия!

Александров хмыкнул, заметив мою озадаченность и, кивнув на прощание, отправился по делам.

К возвращению Рейнгард мой энтузиазм по поводу сделанного "открытия" успел заметно поостыть. Действительно, чего это я так разволновалась? Ну, назвал адвокат нашего фигуранта сокращенным вариантом фамилии, что такого? У нас вон, водителя Ерохина все Ерохой зовут. А лет пять назад в городе был еще и бандит с кликухой — Ероха. Ну, и какая связь? Никакой! Правда, Эмпусов — фамилия довольно редкая.

Ленке я рассказала усеченный вариант своей истории: "…представляешь, заявляется ко мне этакий метросексуал: блондин, весь в белом, меховое пальто "от кутюр", сапоги под коленку, и начинает нести бред о землетрясениях и конце света. А виноват в этом, якобы некий Эмпус".

— Эмпус? Эмпусов, что ли? — Подруга сразу уловила созвучие. Впрочем, я ведь специально расставляла "акценты". Кроме того, она слушала связный рассказ в спокойной обстановке, а меня Вертер потчевал своей галиматьей после налета дворняжек.

— Вот и мне показалось, что это не простое совпадение. — Поделилась я. А сегодня еще и адвокат Велесского твоего фигуранта так же назвал. Я и подумала, не на одного ли они с блондином хозяина работают?! У тебя по делу такая фирма — "Белая Курия", не мелькала?

— Вроде нет? Что за фирма?

— Блондин представился советником этой организации.

— А-а. Ну, у Велесского куча предприятий, что на него, что на третьих лиц зарегистрированных. Причем по всей России, а может и за границей.

— Может это попытка оказать давление?

Рейнгард пожала плечами.

— Все может быть. Напиши рапорт в отдел безопасности.

— Вот еще! — Фыркнула я. — Из-за какого-то визитера связываться нашими "безопасниками"?! Себе дороже. Неприятно, конечно, что этот чокнутый знает мой адрес, но это еще не повод впадать в панику. Тебе рассказала, чтобы ты в курсе была — и пока достаточно.

Часа за два до окончания рабочего дня Ленка позвонила мне по внутренней связи.

— У меня мужа срочно в командировку отправили. Мама Ваньку на сегодня-завтра к себе забрала: садики-то, в отличие от нас по субботам не работают. Так что если тебе не слишком уютно дома ночевать, можешь перекантоваться пару дней у меня.

Я вообще-то не люблю ночевать по чужим домам, но в связи с последними событиями решила, что не появляться несколько дней в своем — неплохая идея. Часов в восемь, заскочив ко мне за сменой белья и умывальными принадлежностями, мы вдвоем на такси добрались до Ленкиной квартиры. Она жила в новом престижном доме, правда на последнем этаже. Так что, несмотря на престижность, проблем с протекающей крышей в первое время хватало. Но к этому моменту ремонт успел более-менее устояться, стены перестали давать усадку, и подруга могла вздохнуть свободно.

Пока я выкладывала из пакета прихваченные с собой вещи. Рейнгард умылась, переоделась и теперь суетилась по хозяйству.

— Все, ванную я тебе освободила. — Позвала она меня через некоторое время. — Кстати, мне подруга из Германии привезла кучу всяких там солей, каких-то добавок, лепестков для ванны. Если хочешь, можешь устроить себе купание со всеми примочками.

— Я вообще-то душ предпочитаю. Хотя, знаешь, давай свои примочки!

— Они там, на полочке возле ванной "для плезиру" расставлены. Сама я тоже разлеживаться в ванне не люблю.

Я перебрала несколько симпатичных баночек: в двух оказалась минеральная соль желтого и голубого цветов, еще в одной имелись лепестки, похожие на розовые. Растения в других емкостях я так и не опознала — надписи везде были немецком, а мы в школе изучали английский. Так что я наугад выбрала понравившиеся мне по запаху ингредиенты и щедрой рукой сыпанула каждого в наполнявшуюся теплой водой ванну. Покрутила рукой, взбалтывая, потом еще и пену добавила — чтобы, так сказать полный комплект.

Соли и впрямь действовали расслабляющее, но лежать опершись затылком на жесткий край ванны было не слишком удобно. Я выдержала минут пять, потом села в воде. И почти сразу из пены на освободившемся пространстве вынырнуло нечто. Хотя нет, не вынырнуло, а образовалась из пены, воды и плавающих в ней лепестков. Прозрачное лицо с вполне человеческими чертами внимательно уставилось на меня водянистыми глазами без зрачков. У меня от страха пропал голос, так что некоторое время я, как рыба, беззвучно шевелила губами. Наконец кое-как выдавила:

— Что вам надо?

— Вот-те на! — Удивилась водяная тварь. — Зазвала в гости, а теперь спрашивает.

Фраза повисла в воздухе. Я, боясь лишний раз шелохнуться, лихорадочно размышляла на темы: стоит ли закричать, как поведет себя тварь и, что подумает обо мне Ленка, если окажется, что меня вновь мучают глюки?

— Ладно, — существо неопределенно хмыкнуло. — Я — хмарь. Зачем кликала?

— Я вас не звала. — Севшим голосом сообщила я. Выглядела хмарь, если оставить в стороне водянистость и прозрачность, вполне благообразно, но ужас наводила, почище, чем пригрезившиеся демоны-собаки.

— А это, как понимать? — Прозрачная рука всколыхнула пенную воду. — Хочешь сказать, эта аватара тоже ничего не помнит? — Существо придвинулось, вглядываясь в мое лицо. Я вжалась в чугунную стенку ванны, мечтая просочится сквозь нее, подальше от неизвестного чудища. — Жаль. — Водяница отхлынула на место. — А то, может, притворяешься? Ты не думай, нам ослозадый тоже не больно по душе. Но лучше уж он, чем вовсе без хозяина! Хотели к лугалю прибиться, но он нас не жалует, ему смертных подавай. Так, что? Может, вернешься?

Я молчала, снаружи донесся голос Ленки, совсем рядом, за стеной прошлепали по полу тапочки.

— …и куда она подевалась?! Слышь, Марин, я там у тебя расческу не оставила? — Рейнгард, приоткрыв незапертую дверь, заглянула в ванную.

Головы, моя и водянихи, разом повернулись к двери.

— Ма-ать твою… — Ленка так и застыла на пороге.

— Ин ха Маат! — Зашипела тварь и, плеснув в нас водой, моментально растеклась по поверхности.

И тут Ленка завизжала. Вторя ей, я, как была в пене, выбралась из ванной и голышом выскочила в коридор. Дверь осталась широко распахнутой. По всей квартире горел свет, в зале тихо бормотал телевизор. В ванне было пусто, только вода чуть колыхалась. Холод в коридоре после теплой воды отрезвил меня. Рейнгард, которая в панике проскочила еще дальше, уже вернулась, причем догадалась прихватить для меня полотенце.

— Это что еще за хрень была? — Рейнгард балансировала на грани истерики.

— Не хрень, Хмарь. — У меня зуб на зуб не попадал, не знаю от чего больше: от холода или от страха.

Ленка издали, опасливо глянула в ванную комнату, потом снова уставилась на меня, будто я была виновата в появлении чудовища у нее доме. "Может, так и есть, — робко напомнила о себе совесть, — с тобой последнее время, что-попало твориться!" Но тут же, на смену пришла другая мысль.

— Ты ее видела?!

Рейнгард продолжала настороженно коситься на открытую дверь.

— Видела-видела. Что это такое, я тебя спрашиваю?!

— Понятия не имею. — Честно ответила я. — Я думала, мне мерещится!

— Мерещится? — Озадачилась Ленка. — Двоим одно и то же померещится не может. А имя ее ты откуда знаешь?

— Она сказала.

— Так она еще и разговаривала?! И что она хотела?

— Я так и не поняла. — Я пожала плечами. — И знаешь, если я и дальше буду босиком на холодном полу стоять, то непременно подхвачу воспаление легких. Надо надеть халат, тапочки. И голову вытереть, как следует, не помешает.

— Пошли в спальню.

— Нет. — Ухватила я подругу за руку. — Так не годится. Вдруг мы уйдем, а эта оттуда выберется и спрячется в доме. Потом ка-ак выскочит откуда-нибудь из-под кровати!

— А мы дверь в ванную запрем. — Предложила Ленка.

— Давай.

Ленка, подкравшись к двери сбоку, резко толкнула створку. Я, чуть не поскользнувшись, метнулась и задвинула шпингалет. Вдвоем мы отскочили подальше от ванной, на случай если существо попробует выбить дверное полотно. Но там было тихо. Я сбегала в комнату, оделась, обмотала голову сухим полотенцем. Ленка дежурила в коридоре, не выпуская запертую дверь из вида.

— Что делать будем? — Резонно спросила Рейнгард. — Пока эта хмарь сидит в моей ванной, я спать не лягу.

— Я тоже. — Заверила я ее. — Может, позвоним кому-нибудь?

— Кому? — Язвительно осведомилась подруга. Голос у нее дрожал, чувствовалось — еще немного и нервы не выдержат. — Муж — в командировке. Родителям? Чем нам помогут старики-пенсионеры? А на работу — сама знаешь, что там подумают! — Ленка выразительно покрутила пальцем у виска. — "Шиза косит нашит ряды".

По чести сказать, я подумала совсем о другом.

— Только не надо сразу критиковать. — Предупредила подругу. — Что если позвонить Вертеру, ну, этому, из Белой Курии?

Ленка уже приготовилась снова язвить, но потом передумала, поджала губы задумчиво.

— Почему именно ему? — Спросила через некоторое время.

— У меня такое чувство, что он как-то связан со всей этой катавасией. Не спрашивай, как, — предвосхитила следующий вопрос, — вот, чувствую и все.

Рейнгард вообще-то относится ко всяким там предощущениям скептически. Но на этот раз лишь уточнила.

— А номер у тебя есть?

Я кивнула. Вдвоем, чтобы не было страшно, сходили за сумкой, я достала успевшую измяться визитку и сотовый. Не без внутренней дрожи набрала номер. После трех длинный гудков трубку "сняли".

— Здравствуйте, — ответила я на традиционное "Алло", — вас беспокоит Рольская. Это Феликс Эдуардович Вертер?

— Да. Слушаю вас.

— Э-э-э-э… — Я не знала, как начать, потом решилась. — Вам такое имя: Хмарь, говорит что-нибудь?

На том конце вышла заминка. Я представила недоумевающее лицо собеседника, но вопреки ожиданиям в трубке прозвучало.

— Говорит. Что у вас случилось?

Рейнгард, то и дело стукаясь со мной головой в попытке подслушать, возбужденно пискнула.

— Эта самая Хмарь буквально четверть часа назад появилась прямо у меня в ванне. Мы выскочили за дверь и заперли ее.

— "Мы"? Вы были не одна?

— Да.

— И ваш друг ее видел?

Я не стала поправлять собеседника, поясняя, что в ванную зашла подруга. Начнешь оправдываться, вообразит невесть-что.

— Видел.

— Странно. Обычно неподготовленные смертные не способны увидеть полудухов. — Вертер явно был поражен. — Что же, это лишь доказывает, насколько сильно исказилась наша действительность под воздействием украденного артефакта. И ситуация будет только усугубляться с каждым днем. Нужно немедленно изолировать Эмпуса и вплотную заняться поисками прялки.

— Опять вы со своей прялкой! — Едва не вспылила я. Хорошо, вовремя вспомнила, что звоню, чтобы просить о помощи. — Лучше скажите, что нам с Хмарью делать? Она безопасна? И как нам открыть дверь в ванную комнату?

— Обычным способом. — Усмехнулся в трубку мой визави. — Вам нечего опасаться, во всяком случае, пока вы находитесь вдали от крупных водоемов. Но, чем дольше вы тяните с прялкой, тем более опасные существа могут к вам наведаться. Они чуют возросшую силу, и инстинктивно тянутся к ней. Эта ваша гостья говорила что-нибудь?

— Да, говорила.

— И что она сказала? — Живо заинтересовался посланник.

— Какую-то ерунду. Что-то насчет хозяина, мол они им недовольны, но Лугарь или Лугаль предпочитает смертных… Стойте, вы ведь тоже этого самого Лугаля поминали! — У меня так бывает, вроде чувствую на подсознательном уровне связь, а объяснить не могу, потом начнешь "проговаривать" события — и она сама собой всплывает!

— Что еще она говорила про Лугаля? — Явно насторожились на "том конце трубки".

— Ничего. Упомянула еще какую-то аватару: толи кто-то забыл свою аватару, толи эта Аватара забыла что-то сделать.

— Аватара согласно индуистским воззрениям — воплощение божественной сущности на земле.

— Не надо читать мне курс религиоведения. — Мне все труднее было сохранять вежливый тон. — Лучше скажите, что нам делать с тварью в ванне, не может же она оставаться там вечно?!

В трубке снова насмешливо хмыкнули.

— Я ведь сказал, бояться нечего. К тому же, скорее всего в вашей ванной уже никого нет, так что можете спокойно отпирать ее. В крайнем случае, бросьте в воду веточку сухого чертополоха. И помните, время уходит! Верните прялку. До скорого, надеюсь, свидания!

— Вы уверены, что…

Но Вертер уже разорвал соединение. Я закрыла раскладушку, вопросительно глянула на Ленку.

— Ну, слышала? Есть у тебя чертополох? — Отрицательное покачивание головой. — Так и знала. Пойдем открывать дверь? Мне бы вообще-то под душ надо, кожа от мыльной пены чешется, да и голову я не промыла, а завтра хочешь-не хочешь — на работу.

Рейнгард покусала губу.

— Рано или поздно придется это сделать. Не будешь же ты в тазике на кухне мыться? — Поторопила я подругу.

— К тому же завтра мама с Ванькой придут! — Ленке явно представилось, как сынишка открывает злополучную дверь. — Пошли. — Решительно заявила она.

Перед тем, как идти в ванную мы заранее вооружились: Ленка — шваброй, я — газовым баллончиком, хотя и слабо представляла, какая от него может быть польза. Сначала кончиком швабры сдвинули шпингалет. Потом Рейнгард резко рванула дверь на себя, и тут же мы с визгом отбежали в дальний конец коридора. В ванной было пусто. Смущенно переглядываясь, снова приблизились к "источнику опасности".

— Надо спустить воду. — Заметила я шепотом.

— Я в полную ванну не полезу. — Так же тихо парировала моя соратница.

— Никто не полезет. — Меня передернуло от одной мысли погрузить руку в остывшую воду. Воображение нарисовало картину, как проклятая Хмарь хватает меня со дна, затягивает под воду и душит, душит, топит… Ужас! — Дай сюда швабру. — Я отобрала у Ленки ее оружие, сунув вместо него свой баллон. Потом, держась за короткую перекладину, (благо хоть швабра деревянная, не слишком тяжелая), из коридора концом длинной ручки подцепила цепь от пробки, затыкающей слив. Дернула вверх, руки ходуном ходили от страха и напряжения. Пробка вылетела из воды, швабра вывернулась из пальцев и покатилась по полу. Мы с Рейнгард огласили квартиру новым воплем, но ничего страшного не произошло. Никакая Хмарь на нас из воды не кинулась.

Когда характерное журчание оповестило о том, что последняя вода утекла в канализацию, мы наконец решились войти в ванную.

— Ну, иди, домывайся. — Все еще дрожащим от пережитого волнения голосом предложила Рейнгард.

— Ладно, только ты, это…ты постой рядом, а? Страшно же! — Попросила я.

К чести подруги, она не стала в своей обычной манере ехидничать, хотя подколки про извращенцев вертелись у меня самой на языке. Я в рекордные сроки вымыла голову и не хуже той самой пробки вылетела из ванной. Дверь снова была заперта на шпингалет. Но лечь спать, тем более, выключить свет в квартире, никто из нас не решался.

— Слушай, может впрямь, закроем Эмпусова в следственный изолятор? Сама видишь, что творится!

— Я тебя не узнаю. — Все же выдержки Ленке не занимать. Только что бегала с визгом по квартире, и вот, пожалуйста — сама рассудительность! — Ты что же, предлагаешь только из-за того, что нам с тобой что-то там привиделось, посадить человека?

— Значит, все-таки привиделось?! Чего же ты со шваброй к ванной подкрадывалась?

— Да я не об этом сейчас! — Подруга скривилась досадливо. — Я не ставлю под сомнение то, что мы видели. Но, так ли мы уверены, что между Эмпусовым и дрянью из воды существует связь? Мало ли, что там твой Вертер городит. Сама говорила, он — "чокнутый метросексуал". Вообще, если оставить Хмарь в стороне, и сосредоточится на Эмпусове: то, что он и Эмпус — одно лицо, всего лишь наши домыслы. А строить версию на домыслах — непрофессионально. Почему, кстати, не спросила посланника, кого конкретно он имел в виду?

— А ты чего вовремя не подсказала? — Огрызнулась я. — Вечно: "умная мысля, приходит опосля". Но если на то пошло, Эмпусова мы вполне можем сами проверить. Насколько я помню, посланник утверждал, что в декабре Эмпус находился в Смоленске, а затем выехал в Читу. Вид транспорта неизвестен, но ты направь запросы и на железную дорогу и в авиакомпании, пользовался ли наш Эмпусов их услугами в этот период. А я запрошу ГИЦ[7], возбуждались ли за последний год уголовные дела по факту кражи из Смоленского краеведческого музея.

— И что это даст? — Рейнгард была настроена пессимистически. — Даже если это он спер прялку, к нашему делу это прямого отношения не имеет. Суд не даст санкции на повторный обыск без веских оснований. А их-то у нас и нет.

— Будут. — Заверила я, припомнив недавний визит еще одного малоприятного типа — адвоката Велесского. — Как минимум, ходатайство потерпевшей стороны я тебе гарантирую!

До двух часов мы чашка за чашкой глотали кофе в зале Ленкиной квартиры. Потом и он перестал помогать. Глаза слипались сами собой, спать хотелось неимоверно. Однако разойтись по комнатам, никто из нас не решался, равно как и открыто признаться в страхе перед потусторонними силами.

— Ложись на диване, а я притащу из спальни матрас и устроюсь на полу. — Предложила, наконец Ленка. Я кивнула.

Когда постели были разостланы, Рейнгард потянулась выключить свет, но на пол пути остановила руку.

— Не то, чтобы я боялась темноты, — произнесла, помявшись, — но как насчет того, чтобы переночевать при свете?

Я была обеими руками — "За". Четыре часа тревожного сна — маловато, чтобы почувствовать себя отдохнувшей. Но на работу мы поднялись еще до того, как зазвонил будильник. Перед дверью в ванную комнату снова вышла небольшая заминка: никому не хотелось входить первым. Потом, переглянувшись, взялись за ручку вместе. Слава богу, вчерашний кошмар не повторился, и нам без приключений удалось совершить утренний туалет.

По закону подлости, стоило прийти на работу, как от шефа одно за другим посыпались поручения. В рабочие выходные всегда так. Но я все же выкроила минутку и заскочила к нашим аналитикам, так что к обеду уже могла поделиться с подругой информацией о том, что 17 декабря прошлого года неизвестными лицами была взломана дверь в хранилище Смоленского краеведческого музея. Из запасников исчезла "Пятницкая прялка". Размер материального ущерба указан не был, но имелась отметка о том, что предмет хищения относится к разряду культурно-исторических ценностей. Как и говорил советник, кража осталась нераскрытой. Ответы на Ленкины запросы можно было ждать в лучшем случае к концу следующей недели.

Обед прошел в унынии. Каждая из нас поневоле думала о предстоящем вечере, когда придет время ложиться спать.

— Ты предложи своей матери пожить немного у тебя. — Я чувствовала ответственность за доставленные подруге хлопоты. — Уверена, никого больше не появится. Но так, на всякий случай.

— А ты, как же?

— Да уж как-нибудь. — Отмахнулась я. На самом деле я уже мозги себе сломала, придумывая, как обезопасить себя и квартиру от непрошенных привидений. Первое, что приходило в голову — зазвать кого-нибудь к себе с ночевой, для компании. Но это, проще сказать, чем сделать. Бой-френд у меня в текущем периоде отсутствовал, бывшего приглашать — не так поймет. А для родни так сразу причину и не выдумаешь! Да и не хотелось мне, если честно, никого из них втягивать в свои проблемы.

— Вот что, — прервав мои размышления, не совсем последовательно заявила Рейнгард, — добуду я разрешение на обыск у Эмпусова! Но, хоть что искать-то? Должна же я операм описать приметы этой штуки, ну, там размер, орнамент?

— Ты полагаешь, что в квартире может быть больше, чем одна прялка? — Насмешливо поинтересовалась я. — Это тебе не телевизор! И вообще, пусть забирают все, мало-мальски похожее на устройство для ткачества. Потом разберемся! Хотя, знаешь, — я припомнила вплавленный в стену моей кухни рисунок, — она может не быть похожа на нормальную прялку.

— Вот видишь. — Рейнгард любит подчеркивать свою правоту. Однажды мы поспорили о каком-то пустяке, сейчас уже и не припомню о каком. В качестве выигрыша Ленка, вместо традиционной бутылки "со средством для мытья волос", то бишь с шампанским, предложила, чтобы проигравший в течение недели соглашался со всеми суждениями победителя. Причем произносить он должен строго определенную фразу: "Имярек, ты всегда права." Я легкомысленно согласилась. И надо же было Рейнгард выиграть! Ох, и натерпелась же я! Это только кажется, что соглашаться, тем более "понарошку" со всем, что скажет подруга, так просто. Всю неделю Ленка донимала меня своими бредовыми высказываниям, а я вынужденно ей поддакивала: спор есть спор. Причем, если злодейка не была довольна интонацией, с которой произносилось сакраментальное: "Леночка, ты всегда права!", приходилось повторять ненавистную фразу и дважды, и трижды. В следующий раз, когда Рейнгард придет охота поспорить, уж я придумаю для нее кару!.. Но, вернемся к прялке.

— Ты вроде говорила, что Чокнутый выцарапал изображение прялки у тебя на стене? — Напомнила подруга. — Так сфотографируй его, вон, хоть на сотовый.

— Точно!

Обеденное время подошло к концу.

— Пойду, займусь подготовкой документов к обыску. — Ленка поднялась.

— Давай. — Напутствовала я ее уныло. — А я попробую узнать еще что-нибудь об этой пресловутой прялке. Раз это — историческая ценность, может у нас в Универе на историческом факультете кто-то о ней слышал. В понедельник позвоню, спрошу, попытка — не пытка.