Ходовые испытания

Глава 3. Штурман звездолета

Едва за ними прикрылась тяжелая дверь приемной, Малышев сказал:

— Ну, Владимир Александрович, ей-ей, я на вас в большой обиде. Хоть бы намекнули, что ли!

— Идем, идем! — Пермяков потянул его за рукав. Они вышли в коридор, и пошли вдоль окон. — Меня интересовала твоя реакция, если откровенно.

— Ну и как?

— Нормально. Кстати, а что бы изменилось? Отказался бы?

— Нет, что вы! — Малышев даже приостановился на мгновение, потом догнал Пермякова и зашагал с ним рядом. — Просто подготовился, подчитал бы кое-что. А то выглядел там дурак дураком.

— А вот это ты напрасно. Даже Межиров — ты понял? — признал тебя своим.

— Да. И пригласил завтра вечером к себе... А ведь я было подумал, что меня сватают на «Нейла Армстронга».

— Наша часть экипажа «Армстронга» давно сформирована.

— Про полет на инопланетном как-то даже в голову не приходило.

— О Чужом и Стрэндже широкая публика прочно подзабыла. Надоело, наверно, мусолить эту тему за сорок-то лет. А вот «Нейл» на виду. Только надо помнить, что наш земной прогресс определили на двести лет вперед именно Чужой и Стрэндж, да и сам «Нейл Армстронг» — их порождение. Где б мы были сейчас, если бы не инопланетяне со своим великолепным подарком? Насчитывалось бы сейчас по всей Солнечной системе от силы кораблей пятьдесят-семьдесят, ну, с десяток более-менее постоянных станций. А на самой Земле?.. А ведь, помнится, кое-кто усматривал в инопланетных базах своеобразных «троянских коней» для земной цивилизации.

Он замедлил шаги и остановился.

— Вот что, Саша, ты подожди меня здесь, я минут на десять загляну к одному товарищу. А потом пойдем ко мне, устроим вечер вопросов и ответов.

Чуть дальше коридор плавно изгибался небольшой дугой. Ее внешняя сторона прозрачным фонарем выступала из стены здания, образуя закрытую смотровую площадку. В окружении кресел там стояло несколько столиков.

Малышев сел у самой стены, проводил Пермякова взглядом и покрутил головой — ну и ситуация! Вот про такие моменты, наверно, пишут в романах, что они-де, «коренным образом изменили его жизнь»... А что, пожалуй. Момент как раз из таких.

Он рассеянно смотрел на раскинувшийся перед ним город. Чистый, прозрачный воздух позволял рассмотреть все в деталях, несмотря на то, что площадка была поднята над землей метров на полтораста. Лишь по самому горизонту синела воздушная дымка, скрадывающая редкие высотные здания и ретрансляционную башню местной связи.

А денек-то выдался насыщенный... Потому отдохнуть и немного расслабиться в ожидании Пермякова совсем не помешает. Вдобавок и на орбитальной обсерватории, где пятый год работал Малышев, как-то так сложилось, что в последнее время было не до полноценного отдыха. Программа работ разрасталась от месяца к месяцу, словно снежный ком, а штаты оставались прежние. Ходили слухи, что вскорости его расширят. И правда, желающие попасть к ним на ОРАСТ не переводились, но помещения-то не резиновые. Разве что пристыковать еще один жилой модуль. Но их уже столько навешено со всех сторон, что серьезно вот-вот встанет проблема центровки и ориентации...

Еще немного его мысли были заняты обсерваторией, но скоро опять переключились на события сегодняшнего дня...

А ведь, пожалуй, их для него могло и не быть, если бы не счастливый случай несколько лет назад.

...Орбитальная астрофизическая станция — ОРАСТ — находилась на геостационарной орбите, в 36 тысячах километров над экватором. Работало там строго ограниченное количество специалистов, и особой необходимости в регулярном сообщении с планетой не было. Разумеется, для разных крайних случаев имелся на станции маленький космобот, радиусом действия в пределах лунной орбиты. Но основные грузы — продовольствие, вода, кислород, новое оборудование — два-три раза в год доставлял туда дежурный транспортник, а редкие посетители добирались либо на нем, либо через Луну — на попутных каботажниках. И вот, возвращаясь после своего первого отпуска, Малышев из-за какой-то случайности, сам уже не помнил какой, опоздал на этот транспортник. Перспектива болтаться в космопорту на Луне в ожидании оказии его мало прельщала.

Конечно, он бросился в диспетчерскую. Словно назло, никаких вариантов на ближайшие два-три дня расписание не допускало. Тогда он попытался пробраться к заместителю главного диспетчера. Тот выслушал, повздыхал, задумчиво поскреб подбородок.

— Что-нибудь постараюсь для вас... Но не обещаю! Есть хотите? Там в углу кулинарный автомат, перекусите. Придется подождать.

Малышев сел в углу диспетчерского зала, заказал стакан сока и бутерброды «Экранные» и уныло жевал, рассеяно поглядывая сквозь прозрачную стенку на уходящее за горизонт поле космодрома... Вот замигала группа огней на гигантском диспетчерском табло, прерывисто загудел сигнал взлета — и с белых плит вертикально вверх поднялся бесшумно очередной пассажирский лайнер и быстро исчез за высокими перистыми облаками... Малышев ощутил на своем плече чью-то руку.

— Посмотри-ка, Юра, чем занят сей молодой человек! Сразу видно бывалого космонавта.

Это был заместитель главного диспетчера. Рядом с ним стоял незнакомый человек и смотрел на бутерброд в руке Малышева.

— Молодой человек, умоляю вас, выкиньте сейчас же эту мерзость! — нижняя губа у него брезгливо оттопырилась. — Я вам оч-чень рекомендую — не забивайте себе желудок и в будущем. Уверяю, он вам еще пригодится. А ты, Василий, — он повернулся к диспетчеру, — хоть бы постыдился, что ли! Всякий раз, как я у тебя здесь появляюсь, ты обещаешь затереть меню этого мерзавца-автомата! Ох, дождешься, буду я летать с Гобийского космодрома!

Малышев смотрел на них во все глаза. Ну конечно, как он сразу не узнал! Заместитель главного это Василий Смилга, а второй — Юрий Гречин. Два известных космонавта, бывший штурман-навигатор и бывший командир исследовательского корабля «Экран-2».

Они шли на Меркурий с пополнением для тамошней базы. Везли оборудование, воду и двенадцать тонн «чего-нибудь остренького» — по заявкам персонала станции. Но до Меркурия не дошли.

Служба Солнца, как правило, уверенно прогнозирует его состояние на три-четыре недели вперед, Но иногда, очень редко, случаются не предугадываемые, чудовищные по силе вспышки. Они не сопровождаются потоком протонов, уничтожающих на своем пути все живое, но от этого не становятся менее опасными. Корабли, по несчастливой случайности застигнутые такой вспышкой внутри орбиты Венеры, слепнут и глохнут. Сильнейшие всплески магнитных полей выводят приборы и автоматы из повиновения, корабль становится неуправляем. В таких случаях может спасти только полная пассивность корабля. Задача командира — немедленно заглушить двигатели, перевести реакторы на холостой ход и ждать спасателей.

Но на «Экран-2» вспышка обрушилась внезапно, скачком, не оставив экипажу ни секунды для действий. Приборы отказали мгновенно и необратимо вышли из строя. Случайность, что корабль попал в область особо сильных возмущений, случайность, что его двигатели в этот момент работали на форсаже. Одна случайность наложилась на другую, а в результате двигатели, оставшись без контроля, взорвались.

При той вспышке пострадали еще два корабля, но их быстро нашли. А «Экран-2» с развороченным корпусом, с отказами буквально всех систем получил импульс, направивший его прочь из Солнечной системы... Регенерационную установку удалось, к счастью, восстановить, поэтому воды и кислорода хватало. Но через три месяца им пришлось вскрыть груз и сесть на суровую диету: сыр, селедка пряного посола, маринованные огурцы и кетчуп...

Им повезло, что орбита корабля все же не вышла из плоскости эклиптики и за орбитой Марса то, что осталось от корабля, засекли локаторы Службы астероидов.

В бесчисленных пересказах эта история обрастала новыми подробностями, зачастую неизвестными даже самому экипажу «Экран-2». Так складывалась очередная легенда. Ну а курсанты Высшей школы космонавтики, где проходил стажировку и Малышев, в стремлении подражать своим кумирам даже в мелочах, неизменно включали в свое меню бутерброд «Экранный»: «на ломтик острого сыра положить спинку селедки, половинку маринованного огурца, полить сверху кетчупом»...

— Ладно, Юра, не сердись. Тут у нас молодежи много, не успеешь затереть — снова всунут рецептик в программу! Ну, я им на этот раз... Ей богу!.. Но это ладно, тут к тебе просьба: этого юношу, астрофизика Александра Мапышева необходимо забросить на ОРАСТ. Вы же сначала выйдете на геостационарную?

— Да, пару дней там пробудем... Перегрузки, правда, корабль-то не пассажирский. У вас какая категория? — обратился он к Малышеву.

— Вторая! — с гордостью ответил тот и, увидев, что они с сомнением переглянулись — вторую категорию здоровья требовалось иметь пилотам пассажирских лайнеров — торопливо полез в карман. — Вот, пожалуйста, мое удостоверение. Только позавчера прошел очередной осмотр.

Гречин принял из его рук книжечку в сиреневом переплете и принялся изучать красную линию графика показателей состояния здоровья ее владельца. Потом он перебросил несколько страничек, и Малышев сделал движение, словно пытаясь забрать книжечку. Но было поздно.

— Что-что? Сорок рентген?

— Да это так, глупая история. Да и без последствий!

— А подробней?

Малышев вздохнул. Он не любил вспоминать этот случай, особенно то, что за ним последовало.

— Ну что, были мы на практике на Луне. Хотели полазить по скалам, там в кратере Тихо есть хорошие места, рядом с горнорудным комбинатом. Увидели, что вездеход попал под обвал, подумали, что там люди, бросились откапывать. А оказалось — автоматическая танкетка с обогащенной рудой сбилась с пути. Вот и нахватались рентген... Но это давно было, вот, посмотрите, — он взял книжку и перевернул страницу. — Вот, здесь сказано, что лечение прошел, последствий нет.

Гречин улыбнулся:

— Так уж и нет?

— Никаких! Даже со спецучета снят!

— Ну и прекрасно. Собирайся... Саша, да?

Малышев энергично закивал.

— Вот и прекрасно, Саша. Через час двадцать подходи к служебному переходу номер сорок семь, там встретимся. Комфорта не обещаю, корабль исследовательский, наполовину недоиспытанный, Но на орбите будешь. Привет! — он отсалютовал Малышеву рукой и вместе со Смилгой отошел в дальний угол диспетчерского зала.

А на борту его ожидал новый сюрприз — командиром корабля оказался Владимир Пермяков.

Вот так и состоялось их знакомство. Потом они несколько раз все трое встречались на Земле — то в космопорту, то у общих знакомых, а в прошлом году совершенно случайно оказались вместе на Сардинии: Пермяков с женой, как и Малышев, увлекались подводной охотой и решили завлечь в это дело Гречина.

Разумеется, знакомство с такими людьми чрезвычайно льстило Малышеву, ударить в грязь лицом перед ними он никак не хотел! И вот сегодня он без колебаний вылетел на Землю по срочному вызову Пермякова — ничего не спрашивая, ни о чем не догадываясь, доверяя ему полностью и всецело