Ходок - 12

Глава 20

Уж не постучался, а скорее погладил, ну-у… может не совсем погладил, а скажем так — почтительно поскребся в монументальную дубовую дверь, густо окованную железом. Особняк мастера цеха «полдень-восход» был под стать входной двери — кирпичный, с решетками на окнах — солидное такое здание, которое на простое постановление не возьмешь- чтобы взять его штурмом и зачистить, потребовалось бы не меньше роты ОМОНа, так что хотелось проникнуть на его территорию без боя.

— Кто там? — поинтересовались из-за закрытой двери, после чего в ней открылось небольшое зарешеченное окошко. — Уж, ты что ли? Чего надо? — равнодушно поинтересовался привратник.

— Дело у меня к хозяйке, — уже более уверенно, чем скребся, объявил подмастерье. — Открывай, ТриГлаза!

— Говори. Я передам, — невозмутимо отозвался страж двери.

— Хозяин велел лично! — не согласился с этим предложением Уж. — Без посредников!

— Хозяин велел никого не впускать, пока он не вернется, — парировал ТриГлаза. — И о тебе речи не было! Так что, или проваливай, или жди за дверью!

Чувствовалось, что особой любви, да что там любви — минимальной приязни между двумя особами приближенными к мастеру цеха не было, вследствие чего переговорный процесс, вполне закономерно, зашел в тупик. Уж честно предупредил о такой возможности заранее, сообщив о некоторых терках между ним и вторым подмастерьем — ТриГлаза, прозванным так за особую старательность в деле поисков врагов мастера. Дениса все эти внутрицеховые отношения интересовало мало, а если называть вещи своими именами, то — вообще не интересовали и он пропускал их мимо ушей.

Не дослушав излияния Ужа, он приказал ему попытаться договориться об открытии двери, сделав это, как можно более деликатно. Прокатит — так прокатит, нет — так нет. Имеются в распоряжении и другие методы открытия запертых дверей — главное, чтоб было кому изнутри открыть. Как и ожидалось, ТриГлаза воспользовался формальным поводом для отказа, в чем, кстати говоря, был абсолютно прав и номер с уговорами не удался. Зайти по-хорошему не удалось. Ну, что ж — значит придется по-плохому. ТриГлаза почувствовал, как невидимая рука взяла его за горло, а потом услышал вкрадчивый шепот:

— Открывай, или сдохнешь.

Начальник охраны мастера цеха «полдень-восход» был предан своему патрону, но… Опять это пресловутое «НО» — без него в жизни никак. К глубочайшему сожалению всяческого начальства, проверку «преданность, или жизнь» ближайшие соратники руководителей проходят с положительной оценкой не так часто, как хотелось бы начальству, а про дальних соратников и говорить нечего. Это явление даже отражено в народной мудрости — недаром же существует пословица: «Предают только свои». ТриГлаза заколебался, но как только давление на шею усилилось и у него начало темнеть в глазах от нехватки воздуха, он принял правильное решение и дверь начала открываться.

«Там арбалетчики!» — предупредил Небесный Волк.

«Нейтрализуй!» — распорядился Денис.

После того, как Волк доложил о выполнении приказа, старший помощник скомандовал:

— Вперед! — посылая в бой «штрафников» — подмастерьев, за ними двигалась вторая волна атаки — домушники, ну, а затем Шрам.

«За чужими спинами прячешься!» — попенял владельцу внутренний голос.

«А ты бы хотел, чтобы они за моей?» — удивился Денис.

Крыть было нечем, но голос все же нашелся:

«Как-то это… — не комильфо!»

«Я — полководец! — решительно объявил старший помощник. — А полководец — всегда сзади!»

На сей раз голос не нашел, что возразить и промолчал, хотя это было для него несвойственно.

Когда сводная группа захвата чужого имущества ворвалась в прихожую, их глазам предстали четверо арбалетчиков и ТриГлаза, корчившиеся на полу.

— Разоружить, связать и стеречь! — приказал Денис подмастерьям. — Потом обыскать дом, всех мужчин к этим, — он кивнул на распластанных на полу охранников, — женщин на кухню. Выполнять! — рявкнул старший помощник и работа закипела. — А вы, — обратился он к домушникам, — пока дом не зачистят, оставайтесь здесь, — терять ценные кадры от случайного болта Денис не хотел.

Минут через десять, оставив двух подмастерьев караулить пленников, оставшаяся часть комиссии, во главе со старшим помощником, принялась методично обыскивать дом главы цеха «полдень-восход». По предложению одного из домушников — худого, маленького и вертлявого типа неопределенного возраста — если судить по габаритам — типичного «форточника», начать решили с подвала. Там по словам Ногтя — так звали вертлявого, чаще всего оборудовались тайники для хранения нажитого непосильным трудом. Старшему помощнику, как типовому татарину, было все едино — что водка, что пулемет… тьфу ты — что с подвала начинать, что с чердака — лишь бы деньги были. Прихватив светильники, то ли химические, то ли магические, дававшие ровный синеватый свет, приступили.

Тщательный осмотр невооруженным взглядом ничего не дал — кладка, как кладка — глазу зацепиться не за что, но вот шкира в режиме «Поиск» мгновенно обнаружила аномалию — пустоту на глубине трех кирпичей, прикрытую магической «заплаткой». Что характерно, Ноготь тоже обратил внимание на аномалию — похоже дар имел, типа лозохода, а может и вообще был тихушником. Но, все это нюансы, а главное то, что дело вертлявый знал. Он начал шарить ладонями по кирпичам, выискивая что-то известное только ему одному и судя по всему — нашел!

— Многоуважаемый вышестоящий потерявший!.. — начал было он, обращаясь к Денису, но был немедленно прерван:

— Короче, Склифосовский! — Шрам. Просто Шрам. Всем понятно? — старший помощник сурово оглядел добровольных помощников милиции, дождался неуверенных кивков и повернулся к Ногтю: — Чего хотел?

Ответ вертлявого домушника показал, что человеком он был умным и легкообучаемым:

— Покажи цацки, что снял с Пастуха. Там ключ должен быть.

К сожалению, Денис всю бижутерию, добытую с тел мастеров и их пособников, никак не сортировал, а единой кучкой сунул в карман. Это, несомненно затрудняло задачу нахождения «ключа», но Ноготь справился. Через минуту, может — две, после того, как старший помощник приказал получше светить и выложил на пол добытые сокровища, вертлявый, предварительно повертев в руках добрый десяток побрякушек, уверенно выцепил ничем не примечательный перстень, приложил его к стене в месте, известном только ему одному, и кладка растаяла, открыв кубическую нишу со стороной сантиметров семьдесят.

— Доставайте! — приказал старший помощник двум подмастерьям, изумленно разглядывавшим две красивые шкатулки, стоящие в нише. Парни колебались — чувствовалось, что совать руки в магическое хранилище им хочется так же, как в змеиную нору, но, Денису на их чувства было плевать.

«А самому слабо? — ехидно поинтересовался внутренний голос. — Боишься, что руку оторвет?»

«Боюсь, — без тени смущения признался старший помощник. — Для того и привел!»

«Пушечное мясо используешь!» — заклеймил его позором голос.

«Использую, — равнодушно подтвердил Денис. — И чё?»

«Ничем от этих бандитов не отличаешься!» — продолжил свою правозащитную деятельность голос.

«Почему? — удивился старший помощник. — Отличаюсь. Я выиграл, они проиграли. Проигравший платит!» — поставив этим заявлением точку в дискуссии, он распорядился:

«Волк, простимулируй ребятишек, чего-то они сильно тормозят!» — после чего Ворон с Кабаном сначала схватились за горло, а потом, тяжело вздохнув, принялись за работу.

Шкатулки явно были тяжелыми, что сильно обрадовало старшего помощника. И это был не последний положительный момент, следующий заключался в том, что никаких замков на ларцах не было — видимо Пастух, вполне справедливо полагал, что потерявши голову по волосам не плачут — если кто-то сумеет открыть тайник, то замки на шкатулках его, тем более, не остановят. Ну, а вишенкой на торте стали груды золотых монет в одном ларце и золотых украшений в другом, вид которых привел Дениса в отличное расположение духа — план «Г», несмотря на название, начинал приносить плоды!

Приказав разыскать два прочных заплечных мешка, старший помощник отправил на их поиски одного из домушников — рябого парня лет двадцати с неприятными бегающими глазками. Тот оказался вполне расторопным товарищем и через несколько минут Денис самолично, никому не доверив эту процедуру, пересыпал в мешки содержимое шкатулок. Деньги — отдельно, украшения — отдельно.

Занимаясь этим приятным делом, старший помощник вспомнил старый анекдот, услышанный еще в далекую студенческую пору: тормознул гаишник, сдуру, тонированный мерс, а там генерал милицейский. Гаец живот втянул, встал по стойке смирно, ест начальство глазами. — Разрешите доложить! — говорит. — Докладывайте! — благодушно кивает генерал. — Только рубли отдельно, баксы отдельно и евро отдельно!

Эти ностальгические воспоминания вызвали цепочку ассоциаций, следующим элементом которой, стала песенка «Как хорошо быть генералом», что, в свою очередь, привело к тому, что Денис, глядя на окружавших его бандитов, старательно и добросовестно — не за совесть, конечно, но, хотя бы за страх, игравших роль его подчиненных, почувствовал себя генералом и почувствовал определенное головокружение от успехов.

Правда, в отличие от героя анекдота, старший помощник проявил определенную щедрость и прежде, чем пересыпать драгоценности в мешок, вознаградил всех присутствующих парой-тройкой цацек, а Ногтю протянул небольшую жменьку, вызвав у того настоящий восторг и завистливые взгляды остальных.

— Имеет смысл еще куда-нибудь заглянуть? — поинтересовался у него Денис, на что Ноготь, задумавшись на пару мгновений, несколько неуверенно произнес:

— Ну-у… разве что в кабинете, но там только бумаги, обычно.

— Заглянем, — решил старший помощник.

Ноготь оказался прав — кроме большого кошеля с серебром, которое было мгновенно, с молчаливого разрешения Дениса, поделено между остальными участниками экспедиции и большого круглого медальона из золота, висящего на толстой витой и соответственно — золотой же цепочке, ничего достойного внимания старшего помощника в кабинете не оказалось. Медальон, в отличие от серебра, Денис взял себе. Во-первых — красивый, а во-вторых — он чем-то напомнил ему хранилище Небесного Волка, а теперь еще и Байгола. Ну, а в третьих — чего золотом разбрасываться? — золото всегда пригодится.

Была и еще одна причина — чувствовалось в медальоне что-то этакое… Как бы объяснить… ну, разве что на примерах. Вот смотрите — в артефактах добытых с пособников Золотой Жабы априори присутствовала магия и старший помощник ее не только ощущал, но еще и мог определить стихию и ранг артефакта — видел голубой щит, или руну «зиг», или гексаоктаэдр, или еще что — тут все было ясно и понятно. На артефактах же Жабы и перстнях «облачников» он ничего не видел и ничего не чувствовал, но знал, что там должна быть магия. А с этим медальоном было так — он ничего не видел, ничего не знал, но чувствовал, что магия может быть. Как-то так…

Перед уходом Денис заглянул к пленникам — с напуганными женщинами все было в порядке, а вот с мужчинами не совсем, точнее говоря, не со всеми — немногочисленные слуги были в целости и сохранности, а вот ТриГлаза и арбалетчики валялись на полу со свернутыми шеями — под ними уже натекло. На удивленно поднятую бровь старшего помощника, Уж, отводя глаза в сторону, пояснил, что задержанные уничтожены при попытке к бегству.

Денис до этого не задумывался — как-то не до того было, а сейчас сообразил, что после уничтожения Золотой Жабы, Паука и мастеров цехов, подмастерья становятся одними из самых высокопоставленных лиц в иерархии организации, а не исключено, что и самыми высокопоставленными. Исчезновение прошлых руководителей означало начало неизбежной борьбы за власть будущих — сначала внутри цехов, а потом и за пост главы «Детей Ночи». Вот с убийства особ, приближенных к Пастуху — бывшему начальнику цеха «полдень-восход», эта внутривидовая борьба и началась.

Старшему помощнику оставалось только определить свое отношение к этому процессу. Он недолго — буквально на несколько секунд задумался и пришел к выводу, что наиболее разумная линия поведения — полный нейтралитет, пока не затронуты его интересы. Уж никаких приказов Дениса не нарушал — было приказано стеречь — он стерег. Приказ оставлять пленников в живых был? — не было, а что не запрещено, то разрешено.

Лис мог остановить Ужа, когда тот сворачивал шеи товарищам по цеху? — мог. А должен был? — нет. Такого распоряжения не было. Тяжело взглянув на Ужа и Лиса, от чего те побледнели и скукожились, старший помощник приказал навесить на них тяжелые заплечные мешки — невербальный намек остальным членам банды — ну, а как иначе назвать организованную преступную группу под руководством Шрама? что руководство хоть и не запрещает, но не одобряет геноцид, после чего направился на выход.

Изъятие золота в домах остальных трех мастеров прошло по схеме апробированной в доме начальника цеха «полдень-восход» и никаких затруднений и эксцессов не вызвало, за исключением одного эпизода, случившегося в ходе обыска дома мастера цеха «полночь-закат». На победном пути сборной команды экспроприаторов неправедно нажитого имущества встала, и кто бы мог подумать? — древняя старуха! Была эта карга похожа на ведьму в ее классическом облике — седые патлы, кожа да кости, горящие ненавистью глаза, ею она, впрочем, и оказалась.

Как только верные абреки, мамлюки и не побоимся этого слова — кунаки старшего помощника начали сгонять женский контингент на кухню, старуха резко протянула в сторону Дениса руки с черными ногтями больше похожими на когти, ее маленькие, глубоко посаженные глазки загорелись неприятным красным огнем, а сама карга стала что-то нашептывать себе под нос. В принципе, ее можно было понять — в ее дом пришли грабители, так с чего бы ей испытывать к ним добрые чувства и старший помощник не обратил бы на эти экзерсисы никакого внимания — пусть ее, если бы не загоревшиеся мелиферы.

Причем, реакция была даже не кипяток, а факелы — опасность была вполне себе реальна. Ну, а когда на губах у старушки начал вздуваться гнилостно-зеленый пузырь проклятия, то только реакция Небесного Волка, нейтрализовавшего ведьму без приказа и напоминания, спасла ситуацию — пока бы расслабившийся Денис извлек «Черные когти», или серп, могло бы быть и поздно. И, кстати говоря, повезло, что Искусником старушка не была — иначе Волк не смог бы ее придушить, а была она не пойми кем — к бездарным ее тоже трудно отнести.

Короче говоря, получил старший помощник хороший урок — нефиг расслабляться! А то решил, что он кум королю и сват министру и можно на бездарных поплевывать с высоты своего привилегированного положения. Оказалось, что нет — нельзя! Можно и без слюны остаться. А старушка, после того, как Волк засунул ее проклятье обратно ей в рот, почернела и на глазах изумленной публики превратилась в какую-то страшную мумию, а потом вспыхнула!

Пламя было сколь сильное, столь и специфическое — ее обноски не пострадали, а от самой остались только кости и пепел! Спутники Шрама хоть и жили в магическом мире, хоть и повидали всякое, но и их проняло. Повезло еще, что этот дом был последним в списке, потому что после такого даже у Дениса нервы несколько расшатались, что уж говорить о его «сотрудниках». На них эпизод произвел вдвойне тягостное впечатление — и от волшбы ведьмы, под которую они чуть было не угодили, и от того, как лихо ее сжег Шрам. Каждый представил, что бы с ним было, если бы ведьму не остановил храцов колдун и взбледнул от страха, а потом поставил себя на место старушки и ужаснулся еще больше. Короче говоря, во всей этой истории приятного было мало.