Найденыш 15. Ход волхва

Глава 4

Петербург, Обводный, особняк Назаровых, февраль 2017 года

В дверь кабинета постучали условленным знаком, и выждав некоторое время, открыли. Москит, сопровождавший сегодня Никиту в столице, вошёл в помещение и доложил:

— Прибыл человек от графа Сумарокова.

— Пусть заходит, — кивнул волхв, оторвавшись от изучения архивных записей прадеда. О визите посыльного он договорился со Святославом Бориславичем заранее.

Москит кому-то кивнул, и в кабинете, чуть ли не печатая шаг, появился мужчина в сером пальто и в меховой кепке с плотно прижатыми «ушами». Судя по выправке и уверенным и несуетливым движениям, он явно был военным со специфическими навыками. В левой руке посетитель держал аккуратный маленький кожаный кейс.

— Господин барон, я по поручению графа Сумарокова, — не называя своего имени, произнёс посетитель. Он не двигался с места, словно чего-то ожидал. — Велено передать вам лично в руки.

— Присаживайтесь, — Никита приглашающим жестом показал на стул для посетителей, стоявший напротив. — Могут возникнуть вопросы, но я постараюсь не задержать вас надолго.

— Конечно, господин барон, — мужчина кивнул, и оказавшись возле стола, положил на его край кейс, щёлкнул замками и откинул крышку. — Здесь двенадцать предметов, которые вы просили. Посмотрите внимательно, и если что-то вам не подойдёт, будем искать дальше.

Никита подошёл к посыльному и заглянул в кейс. Там, на оббитом красным бархатом дне лежали ножи и кинжалы разной длины и форм рукоятей, надёжно закреплённые пластиковыми стяжками, чтобы по дороге не гремели и не сбились в кучу. Все клинки хранили следы времени и буйного прошлого, имея сколы, мелкие каверны, оставшиеся от воздействия ржавчины, следы многочисленных заточек, что не очень хорошо сказалось на кромках клинков.

— Какой век? — спросил Никита, ощущая в каждом из них частичку магии. Кажется, за ними уже давно не следили и не подпитывали Силой, а значит, все эти ножи давно не принадлежали известным коллекционерам.

— Два стилета семнадцатого века, вот эти базелярды[7] изготовлены в пятнадцатом веке, — пальцы мужчины скользнули по крупной гарде одного из кинжалов, лежавших с краю. — Нам удалось отыскать четыре «швейцарца». Два квилона, один Рондо[8], и три баллока[9].

— Они коллекционные?

— Меньшая часть — да, — снова кивнул мужчина и заложил руки за спину. — Но все коллекционеры, у которых были приобретены ножи, испытывали финансовые затруднения. Поэтому без особого трагизма расстались с самыми простыми для них вещами. Остальные мы находили в разных антикварных лавочках, коих по Европе бесчисленное множество. Святослав Бориславич обмолвился о десяти предметах, и так вышло, что последними покупались баллоки, Их продавец упёрся и не захотел отдавать нам один кинжал, только весь набор вместе с футляром.

Посыльный усмехнулся, видимо, вспоминая перипетии торга.

— Крохобор? — уточнил Никита, улыбнувшись.

— Так точно, еврей из Амстердама. Цепкий старикашка… Вас устраивает качество товара? Может быть, мы недостаточно умело справились с заданием?

— Качество поправлю, не беда, — отмахнулся Никита, оценивая оружие против баронессы Сегрейв иным взглядом. — Скажите, с вами был волхв?

— Был. Граф специально прислал человека, умеющего работать с магическим оружием.

— Но я не просил искать именно такое оружие, — напомнил Никита.

— Да, мы знаем. Но Святослав Бориславич решил, что так будет надёжнее.

— Я передам графу свою благодарность, господин…

— Просто «господин капитан», — губы посыльного едва дрогнули в сдерживаемой улыбке.

— Господин капитан, конечно же, — Никита протянул ему руку, которую офицер крепко пожал. — Не желаете выпить чаю с домашним вареньем?

— Прошу простить за отказ, но через два часа у меня самолёт в Берлин. Служба.

— Тогда всего хорошего, — барон проводил капитана до дверей. Попрощавшись с ним, вернулся к столу и задумчиво поглядел на посылку от графа Сумарокова. Что ж, теперь осталось нанести на металл нужные руны и начать охоту на Сегрейв. Хотелось поскорее закончить с Ордосом, чтобы вернуться к нормальной жизни, в которой нет страха за своих близких.

Нанесение рун на клинки, напитка оружия нужной магией — для всего этого нужно время. Через три месяца, когда энергия рун войдёт в силу, кинжалы можно использовать в Инферно.

Никита решил поговорить с графом. Тот откликнулся сразу же, как будто ждал звонка.

— Святослав Бориславич, хочу поблагодарить вас за подарок, — продолжая разглядывать содержимое кейса, сказал Никита. — Только что ваш человек принёс целое богатство.

— Пользуйтесь, Князь, — рассмеялся Сумароков. — Мы вычистили все мелкие артефактные и антикварные лавочки Европы. Знали бы вы, как было трудно сохранить в тайне эту операцию.

— Опасались, что скупка этого хлама вызовет ажиотаж? — догадался волхв. — А волны от него достигли бы баронессы Сегрейв?

— Никита Анатольевич, не желаете перейти в моё ведомство? — полюбопытствовал граф. — На лету проблему обозначаете.

— Спасибо, но я привык работать в одиночку. Меня из-за этого в оперативный резерв и перевели, — усмехнулся Никита.

— Да-да, конечно, я помню, — раздалось в ответ хмыканье графа. — Больше ничего не нужно?

— Разве только локализовать местонахождение Стеллины, нашей Звёздочки. Пора её гасить.

— Найдём, — уверенно ответил Сумароков, — и подкинем ей информацию по дружку, который томится в каземате.

— Мне нужно три месяца, чтобы всё подготовить для засады, — предупредил Никита.

— Ясно. Всего хорошего, Никита Анатольевич.

— И вам, Святослав Бориславич.

Сбросив вызов, Никита закрыл кейс. Пора возвращаться в «Гнездо». Там дел невпроворот. Гравировать кинжалы, проверить работу инструкторов, как устроились новоприбывшие рекруты и молодые Целители, да и Мишку погонять, чтобы убедиться в предположениях деда Фрола. Надо же, «реконструктор» в его семье появился. И что с ним делать? Адаптировать техники под современные конструкты? Но как? Есть подозрение, что Мишке открылся астральный канал, откуда он бессознательно берёт схемы магических плетений. А после инициации мальчишке по этому каналу большим потоком пойдёт нужная информация.

Радоваться надо, а не хмурить брови, — решил Никита, и забрав кейс, вышел из кабинета, привычно поставил «затвор». Магическая печать ярко вспыхнула по дверному проёму жёлто-зелёными искрами и исчезла.

— Возвращаемся в «Гнездо», — сказал он Москиту и Лязгуну, охранявшим его кабинет.

Девушек в особняке не было. Анора пропадала в Академии, Ольга — в институте, Настя с Олегом переехали на время в Родники. Потайник вместе с Глебом Донским занимались боевой подготовкой рекрутов, съезжающихся со всей страны для служения Роду Князя Гиперборейского. Ну, а Настя без своего Олежека никуда теперь, только с ним. И даже в новую квартиру, которую им Волынские подарили, не переехали. Настя вообще предлагала продать её и купить более скромное, но уютное для их маленькой семьи, жилище. Злость на Волынских, устроивших с ними такое неприятное приключение, едва не закончившееся печально, до сих пор прорывалась у девушки. Олег только разводил руками. Он-то был человеком прагматичным, но спорить с женой не решался. Вот и выбрали вариант с Родниками.

Попрощавшись с Фадеевым, Никита вместе с телохранителями через портал вернулся в «Гнездо». Удивительно, в особняке тоже стояла тишина. Единственный, кто встретил волхва, был Антон Шубин. Он находился в гостиной и смотрел новости на огромной телевизионной панели.

— Девушки уехали в Барское, — доложил начальник клановой СБ. — Вместе с детьми.

— Все? — не поверил Никита.

— Так точно. Юлия Николаевна предложила навестить кордон и строящуюся фабрику. Тамара Константиновна и Дарья Александровна согласились. Не переживай, Никита, я выделил на их охрану тридцать бойцов. Ильяс, Яна и Роман с ними поехали. Все личники тоже там.

— Они сегодня вернутся?

— Вряд ли, — улыбнулся Антон. — Юлия Николаевна заговорщицки шепнула, что они останутся там на пару дней. А что? Погода хорошая стоит, природа в Барском чудесная.

— Ну и ладно, пусть отдыхают, — Никита особо не переживал. Ильяс знает, как организовывать подобные выезды. Если что-то серьёзное произойдёт, можно послать Дуарха на помощь. Он ведь связан с Яриком, у которого аурный контур светится, как прожектор в ночи. Вечный маячок. — Я тогда поработаю до ужина. Меня нет дома.

— Ясно, — усмехнулся Шубин, покосившись на кейс в руке хозяина.

Никита поднялся в кабинет, выложил на стол стило со справочником рун покойного сеньора Гравы, и немного подумав, извлёк из кейса один из базелярдов. Можно с него попробовать. Для начала он решил изменить структуру металла, придать ему крепость и убрать каверны. Несколько веков не прошли даром для оружия, которое давно пришло бы в негодность, если бы не магия. Никита первым делом «убрал» остатки силовых линий, нанесённых на лезвие неведомым чародеем, и с помощью обыкновенного стального гвоздя и магии Земли начал улучшать геохимию старого железа. Это было похоже на вливание свежей крови нуждающемуся в ней человеку. Чуть ли не на глазах базелярд начал приобретать матовый блеск, каверны исчезали, лезвие стало гладким, словно его отполировали.

— Ну вот, теперь дело за рунами, — довольный результатом, Никита откинулся на спинку кресла, размял пальцы. Выждав какое-то время, он взялся за стило, опустил на правый глаз увеличительное стекло, каким пользуются ювелиры, и начал вырезать на лезвии руны, строго следуя выстроенной им самим схеме. Одна реза за другой, и так в течение часа, тщательно сверяясь с каталогом Гравы.

Он успел нанести руны на пять клинков, когда одна из горничных позвала его на ужин. Было необычно видеть за обеденным столом только мужчин. Помимо самого Никиты, Антона и деда Фрола к ним присоединился Морозов — главный Целитель клана. Все охотно выпили по бокалу вина, и Виктор Леонидович рассказал, как продвигается обустройство молодых лекарей-магов.

— Все горят желанием побыстрее влиться в клановую структуру, — добавил он с удивлением. — Давно не видел такого рвения у молодёжи.

— Желание — это хорошо, — Никита промокнул губы салфеткой. Грибной суп был чудесным. Надежда постаралась на славу. — Но торопливость может дорого обойтись всем нам. Поэтому, Виктор Леонидович, придерживайте энтузиастов. Целительская магия суеты не любит.

— Я то же самое им говорю, — усмехнулся Морозов.

— Как отреагировала Ольга на идею практического обучения в Центре?

— Ольга Викторовна сразу же решила показать, что из себя представляет биомагическая медицина. Мне потом пришлось чуть ли не за уши вытаскивать ребят из корпуса. Не хотели возвращаться в «Гнездо».

— Ничего-ничего, похвально, когда такое рвение, — кивнул Никита. — Может быть, не стоит группу гонять из города в имение? Пристроим их в свободных палатах, пусть живут там.

— Ни в коем случае, — отрезал Морозов. — Подобная практика приведёт к разрушению дисциплины. Молодёжь начнёт искать приключения на пятую точку, я вам гарантирую такое развитие ситуации. Не будешь же к ним приставлять усатого фельдфебеля!

Дед Фрол негромко хмыкнул, выслушав горячую отповедь Целителя.

— Разве я не прав? — Морозов воспринял этот знак, как насмешку.

— Ну, почему же, Витя, сразу — «не прав»? — ответил старый волхв. — Очень даже прав. Молодёжь без присмотра начинает дурить. Не хотелось бы, чтобы потом губернатор Вологды выговаривал Никите, что он плохо следит за своими подопечными. Вино, девушки, веселье — это же обязательно будет. Есть микроавтобус, который возит ребят в город, вот пусть и дальше этим занимается. А Оленька за всем этим не уследит. Да и не нужно в Медицинском Центре казарму устраивать. Здесь ученики себя гораздо вольнее чувствуют, по-домашнему, поверьте.

— Ладно, оставим всё как есть, — не стал спорить Никита. — Граф Сумароков достал для меня старинные клинки. Думаю, за два дня мне удастся наполнить их магией, нужной для работы в Изнанке. Сейчас это главная задача. Уберём Стеллину, большинство проблем будет решено.

— Джинна когда вытаскивать станешь? — прищурился дед Фрол.

— Да пока есть-пить не просит, — пожал плечами Никита. — Сейф в надёжном месте, никто его оттуда не сопрёт. Пусть пока Волынские помучаются в неведении, сумел ли я приручить ифрита. Через какое-то время успокоятся и решат, что у меня ничего не получилось. Вот тогда я и займусь медальоном. Антон, какие-то просьбы, желания по твоему ведомству есть?

— Есть у меня одна задумка, — мечтательно произнёс Шубин, отложив вилку и нож, которыми терзал сочные голубцы. — Хочу клановую контрразведку организовать. А то, чувствую, скоро к нам начнут засылать шпионов. Пока справляемся своими силами, вычленяя подозрительных людишек, устраивающихся на работу, но спецы нужны, как воздух. Хотя бы пару человек, могущих на пустом месте создать новую структуру.

— Со стороны лучше не брать, — возразил Морозов. — Я на чужую территорию лезть не хочу, но своё мнение выражу. В клан входит много семей, давших клятву Роду Назаровых. Вот среди них и надо искать нужных специалистов, коих не хватает. А для сезонных работ можно нанимать со стороны. И тебе, Антон, работы меньше будет. Как вам идея создать агентурный отдел, чтобы самим внедрять в соперничающие кланы шпионов?

Все рассмеялись. Речь Морозова могла показаться дилетантской, но ведь идея давно витала в воздухе, как только подступиться к ней?

— Виктор Леонидович, у тех же Шереметевых есть своя СБ, которая бдительно следит за всеми, кто работает на них. А это десятки тысяч человек, служащих на разных предприятиях. Авиакомпания, банковская сфера, даже строительный концерн на паях с Волынскими, куча мелких обслуживающих офисов, — пояснил Шубин. — Наших агентов вычислят на «раз-два».

— Было бы предложено, — пожал плечами Морозов, приступая к чаю с бисквитом, который был подан горничными. — Я лучше своих учеников натаскивать буду.

— Да, это полезнее, чем контрразведка, — подтрунил над ним Антон.

К чести Целителя, тот не обиделся, даже улыбнулся.

Никита поблагодарил всех за ужин и поднялся наверх. До полуночи можно ещё пару клинков подготовить. Но прежде всего он позвонил Тамаре.

— Наконец-то, дорогой муж соизволил побеспокоиться о своих жёнах, — судя по голосу, Тамара была в хорошем настроении.

— Привет, милая, — Никита улыбнулся. — Как вам отдыхается среди ёлок и волков?

— Ой, просто чудесно! — воскликнула она. — Тебе непременно надо к Васильевым в гости приехать. А то Николай Егорович недоумевает, почему зять забыл про них. Забрал дочку — и носа не кажет. Здесь так здорово! Мы кислородом надышались, все вповалку лежим.

— Вы не от кислорода лежите, а от выпитого, — ухмыльнулся Никита.

— Ну и что? — хихикнула Тамара. — Всего-то… несколько бокалов. Зато попарились всласть. Тимофей Егорович свеженины из дикой козы нажарил. Такая вкуснотища! Представляешь, на кордоне столько белок, дети целый день за ними гонялись! Уф!

— Я рад, что вам нравится.

— Милый, приезжай, мы скучаем без тебя! — чуть ли не хором где-то в отдалённости крикнули Даша с Юлей.

— Слушайся своих красавиц, вот! — назидательным тоном произнесла Тамара. — Приедешь, а?

— Не могу, солнышко. Мне Сумароков прислал обещанное. Сейчас сижу, подготавливаю оружие.

— Неужели граф смог найти нужный антиквариат? — удивилась жена.

— Представляешь, смог. Думаю, скоро мы решим проблему на долгие годы.

— Хотелось бы… — вздохнула Тамара. — Ладно, не буду тебе мешать. Только не сиди за полночь, ложись спать. А то обрадовался, поди, домашних рядом нет…

— Баронесса, вы преувеличиваете степень моей свободы, — усмехнулся Никита. — В доме пусто и неуютно без вас. Поэтому заперся в кабинете и страдаю.

— Ну ничего, вернёмся — утешим, — игриво проговорила Тамара. Послышался смех.

— Когда вас ждать?

— Завтра вечером приедем. Не волнуйся, у нас сильная охрана. Всё, девочки тебя целуют, спокойной ночи.

Отложив замолчавший телефон, Никита взялся за очередной клинок, действуя по отработанной схеме. К полуночи у него уже были готовы семь из двенадцати клинков. Ощущение было такое, что он разгрузил машину с цементом. Плечи ломило от интенсивной работы, пальцы онемели, в глазах мелькали мошки. Никита отнёс этот странный эффект на результат длительного соприкосновения с рунами высшего порядка. Они тянули энергию из волхва, словно обрадовались, что нашли достойного донора, и теперь питались его Силой.

— Нет, дорогие мои, так дело не пойдёт, — усмехнулся Никита, и положил тускло блестящие в электрическом свете кинжалы в кейс. И вместе с ним вышел из кабинета.

— А я к тебе хотел заглянуть, — дед Фрол, опираясь на трость, шёл по коридору в его сторону. — Ты куда-то уезжаешь?

— Хочу в подвал прогуляться, — Никита похлопал по кожаному боку чемоданчика. — Оказывается, готовить оружие для Изнанки невыносимо тяжело.

— Что, вытягивают силу и душу? — догадливо хмыкнул старик.

— Представляешь, Фрол Пантелеевич, как пылесосом! — покачал головой Никита. — Так что, сходим вместе?

— Ну, пошли, заодно поговорим о твоём Мишке. Не даёт мне покоя его проклюнувшийся Дар.

Они неторопливо спустились с лестницы в гостиную, где сидели Лязгун и Москит перед телевизором. Личники встрепенулись и вскочили.

— Отдыхайте, бойцы, — махнул рукой Никита. — На сегодня вы мне не нужны. Я в подвал, свитки проверить.

Уходить в Изнанку они решили из той же комнаты, в которой совсем недавно содержался Маттео Висконти по прозвищу Аморуччо. Никита вызвал Дуарха и объяснил ему задачу. Демону очень не нравилось даже кратковременное путешествие в глубокие слои Инферно, но узнав, что пробыть там придётся всего лишь несколько минут, даже лицом просветлел. Вот уж не поверишь, что практически бессмертные твари, у которых нет соперников, так боятся Изнанку.

Ледяной поток утянул их на низший слой и выбросил в серую тьму. Да, иначе и не назвать то, что окружало Никиту и деда Фрола. Тоска, безнадёжность, плесень и чёрный мох на изъеденных стенах, крошащиеся полы, ржавеющая дверь, больше похожая на швейцарский сыр, кого угодно могли вогнать в депрессию.

— Не будем терять время, — Никита вложил кейс в подставленные руки старого волхва, открыл его и вытащил кинжалы.

Так как он собирался идти в Изнанку только с «призраками» и с кем-то из своих помощников-волхвов, то этого количества ножей хватало для выполнения задания. Поэтому и не стал упираться с нанесением рез на лезвия оставшихся в кабинете клинков. Можно и завтра доделать.

Удивительно, как быстро стала съёживаться кожа чемоданчика, обнажая металлическую основу в некоторых местах, и как ярко вспыхнули руны на клинках, втягивая в себя отрицательную энергию. Разложив их на полу, Никита забрал кейс у деда Фрола и дал команду Дуарху, мечущемуся ледяной воронкой по комнате, поднимать их наверх.

— До чего поганое место, — старик внимательно оглядел себя, и не найдя на одежде критических повреждений, покачал головой. — Сколько лет жизни Изнанка отняла у меня?

— Не переживай, у тебя ещё девять лет впереди, — успокоил его Никита. — Если верить, конечно, словам маленькой девочки.

— А я ей верю, — постукивая тростью по ступенькам, откликнулся старый волхв. — Она ведь учитывала некоторые факторы, которые могут мне помешать протянуть больше.

— Не могла Полина учитывать что-то ещё, кроме нечёткой информации, — возразил Никита.

— Ведунье этого не надо, — отмахнулся Фрол Пантелеевич. — Она смотрит картину в целом с разными вариантами. Её Дар ещё не позволяет отрабатывать каждую линию будущего со всеми нюансами, и скорее всего, видит конечную точку.

— Подождём до инициации, — проворчал молодой волхв, рассматривая висящие клочья кожи на кейсе. Изнанка не знала пощады, словно акула цепляясь за любую материю, попавшую в её пасть. — У меня уже голова болит, как я буду отбиваться от Иерархов.

— Отобьёмся, — тихо рассмеялся дед Фрол. — Пошли, заглянем в твою вотчину.

Дом уже погрузился в темноту за исключением дежурного освещения в парадной. Но снаружи кипела жизнь. Охрана то и дело разъезжала на квадроциклах по дороге, проложенной вдоль забора, светилась бледно-сиреневыми всполохами «Химера», надёжно закрывая периметр имения.

— Так что с Мишкой? — спросил Никита, когда они оказались в кабинете. — Ты ошибся в своих выводах, или хочешь порадовать чем-то другим?

Фрол Пантелеевич уселся в своё кресло, привычно положив трость на колени. Пожевал нижнюю губу и сказал:

— Чтобы у мальчика не обнаружили «незапланированный» Дар, я обучу его нужной последовательности демонстрации магических конструктов. Для первой инициации они не такие сложные, поэтому Мишка покажет свою «стихийность», получит рекомендации для её развития, и можно будет спокойно до шестнадцати лет развивать основной Дар. Ко второму экзамену он подойдёт уравновешенным юношей, знающим, как обосновать свои необычные навыки.

— Вот тогда за него и схватятся наши старцы, — хмыкнул Никита, внимательно слушая чародея.

— Перспективного одарённого начинают полноценно обучать с семи лет, если не раньше, — дед Фрол знал эту кухню изнутри и говорил уверенно. — Теоретически, Мишку и Полину могут взять в Академию и в шестнадцать лет, но время будет утеряно.

— Иерархи — не дураки, — барон Назаров посмотрел на семейную фотографию, стоявшую в красивой рамке на его рабочем столе. — Они же знают, чьи дети инициируются, поэтому после окончания экзамена начнут уговаривать отдать их в Академию. Отказать Иерархам — сильно их обидеть.

— Я их тоже обидел когда-то, ну и что? — фыркнул с лёгким раздражением Фрол Пантелеевич. — Обошёлся без всяких академий. Жизнь всему научила. Я Мишку с Полинкой до шестнадцати лет выучу не хуже Иерархов. А там сам решай, отдавать их в руки чужих дядек или оставишь в семье.

— Ладно, этот вопрос меня пока не особо напрягает, — отмахнулся Никита. — Что там по открывшимся способностям? Есть новости?

— Хочу спросить тебя, сынка: а сам ты как думаешь, откуда у Мишки такой Дар?

— Думаю, он получил доступ к астральному каналу, который ведёт к информационному хранилищу, если выражаться современным языком. В силу возраста Михаил не может обработать весь массив, поэтому и такие срывы. Вспомни «ножи ассасина».

— Хм, идеальная версия, — дед Фрол потеребил бороду. — Даже возразить не могу. Открытый канал, говоришь… Я-то склонялся к особой технике глубокой релаксации, но откуда ребёнку она известна?

— Во сне.

— Ну, ладно, — в свою очередь махнул рукой старый волхв. — У Мишки в арсенале уже пять древних конструктов. Надо будет их тебе просмотреть и адаптировать под современные плетения. Запакуй их в скрипты и научи сына пользоваться. Конечно, они будут в корне отличаться от тех магоформ, которые сейчас практикуют магические школы Востока и Запада. Но у нас не же стоит задача полностью «закрыть» Дар детишек от любопытствующих взглядов?

— Я за Михаила особо не беспокоюсь, — признался Никита. — Он — мужчина, и обязан быть готов к защите семьи, рода, империи, в конце концов. А вот Полину надо оберегать как зеницу ока. Ведунья, конечно, слабее Пророчицы в плане общего понимания грядущих событий, но если она появилась в Роде, жди всяких пакостей от недоброжелателей.

— Ищи наставника для Полюшки, — прокряхтев, поднялся на ноги Фрол Пантелеевич. — Я слышал, ты знаком с каким-то Николасом. Это не тот ли, из курляндских лесов?

— Я гляжу, ты, старый, весь Орден знаешь, — удивился барон.

— Так проживи с моё, — глаза волхва озорно блеснули. Опершись на трость, он направился к двери. — Ладно, спать пойду. Поздно уже. Завтра-то здесь будешь, никуда не сорвёшься?

— Скорее всего — тут, — посмотрел на календарь Никита. Никаких особых или значимых встреч не планировалось. — Хочу молодёжь прибывшую посмотреть, как они в коллектив вливаются.

— Хорошее дело, — одобрил старик. — Спокойной ночи, сынка.

— И тебе хороших снов, Фрол Пантелеевич.

Сам же молодой волхв не ощущал потребность во сне, но работу с кинжалами решительно отложил на завтра. Чтобы развеяться, стал листать каталог рун, изредка выписывая на листок что-нибудь интересное для себя. Пиликнуло сообщение, пришедшее на телефон. Банк прислал уведомление о поступлении перевода на тридцать миллионов рублей. Это была денежная благодарность от Юсуфа Шарыпова за спасение своего сына. Вспоминая, какой пир закатил глава адвокатской семьи, где Никита со своими личниками были самыми важными гостями, волхв улыбнулся. Хорошо посидели, едва вырвались из цепких дружелюбных рук. Никита не требовал от Шарыповых долга жизни, но желание иметь в знакомых сильных адвокатов в Петербурге и России выразил. Юсуф сказал, что его Род с радостью готов сотрудничать с кланом Назаровых не только в России, но и в Бухарском Эмирате. И настоял на принятии благодарности в виде меценатского вклада в Медицинский Центр. Вот что значит разветвлённая сеть осведомителей, которые подсказали, какой лучше подарок сделать барону Назарову. Что ж, приятно. Появившиеся деньги можно вложить в новое оборудование и дополнительный штат сотрудников. Оля будет рада.

Глубокой ночью Никита проснулся от понимания того, как нужно вскрывать сейф с медальоном, в котором сейчас в злобе метался дух ифрита. Пусть пока посидит, не время его выпускать. Ещё и приручать нужно. А что, если отдать его в руки Дуарха и Ульмаха? Эти парни сумеют ему рога пообломать, хотя рога-то, как раз, именно у них имеются. Улыбнулся, представив, как два инфернальных джентльмена укрощают злобную огненную тварь, и снова провалился в сон.

Яссы, февраль 2017 года

Михаил Михайлович, младший брат русского императора, расхаживая по своим апартаментам со стаканом, в котором плескался коньяк, размышлял о причудливых зигзагах своей жизни, приведших его к пограничной черте. Нужно было набраться смелости, чтобы переступить её и закончить то, что начал. Или прийти к Александру и упасть перед ним на колени, выпрашивая милости. Ведь предстоящее дело затронет не только родственников, но и его семью. Разве этого он хочет? Когда в душе поселилась чёрная клякса ненависти и злости, что старшие братья ни в грош его не ставят? С самого детства, когда все трое бегали по огромному парку в загородном имении, играя в прятки или в храбрых рыцарей? Мишке не нравилось, как Сашка и Костя пытались всячески использовать магию, чтобы скрыться от него. Так было нечестно. Михаил не владел подобной техникой, злился и плакал, а по ночам вынашивал планы, как отомстить братьям.

Или всё произошло потом, когда его, молодого и неугомонного двадцатилетнего юнца, заставили жениться на Анне? Девушка, конечно, была красивой и нежной в своей расцветающей юности, но сам-то Михаил не хотел этого брака, желая погулять как можно дольше свободным. Александр даже не спрашивал, хочет ли младший брат вступить в семейную жизнь, а просто стреножил его и потом постоянно приглядывал, как будто надзиратель какой.

Или с тех пор, как он, Великий князь Михаил, понял, что наследника ему не дождаться? Аня исправно рожала ему девочек, а он с каждой дочерью становился всё более желчным, невыносимым, постепенно уходя в крутое пике гуляний на стороне, обрастая знакомствами в богемных кругах. Ну, а где богема, там и выпивка, и гуляния в ресторанах, и красивые, ни на что не претендующие актрисы, музыкантши, даже цирковые гимнастки. Гибкие, тоненькие и весьма изобретательные в постельных утехах.

Михаил остановился возле одного из окон, где постоянно лежала пачка сигарет «Данхилл», зажигалка и хрустальная пепельница, идеально чистая каждое утро. Молодец, Пашка. Приехавший вместе с семьёй верный слуга исправно выполняет свои обязанности. Приоткрыв окно, Великий князь закурил, выпуская чуть горьковатый, с сенным привкусом дым в образовавшуюся щель. Утренний парк был накрыт тонкой кисеёй влажного тумана, кое-где на клумбах пробивалась сочная зелень, как будто торопя приход весны. То и дело мелькали фигуры охранников, контролирующих периметр особняка.

Мысли снова закрутились вокруг собственного падения в бездонную пропасть. Кто бы помог, кинул верёвку, в которую можно было вцепиться мёртвой хваткой? Или маленький выступ в отвесной стене — где он? Неужели всё предопределено? Надо было остаться в Яви-два, где ему понравилось, чего он от себя не ожидал. Какого дьявола его потянуло домой? Приказ брата? Но Александра можно было легко уговорить. Нет, сам же потянул Михаила, на свою голову. На свою голову…

А ещё Виорика… Шип в сердце, вросший в плоть. Обманщица, предательница и вражеская агентесса. Как с ней поступить? Продолжить игру на условиях императора и русской контрразведки? Но в таком случае его намерения раскроют довольно быстро. Если английская СИС ведёт Великого князя исподволь, с помощью целой группы агентов, то о его намерениях могут узнать только от девушки. Тэлбойс — тот в руки русских не попадёт, опытный гад. Телепортаторы — вообще редкий улов. Всегда найдут лазейку для спасения.

Так что делать с Катаржи? Ликвидировать? Но тогда Александр будет очень недоволен. Сорванная операция обрубит некоторые связи, именно те, которые нужны самому Михаилу.

Дымя сигаретой, он подошёл к журнальному столику, взял в руку серебряный колокольчик (забавная игрушка, атавизм прошлых веков — но ему нравилось) и потряс им. Кабинет огласился хрустальным перезвоном. И тут же дверь распахнулась. Пашка — пятидесятилетний верный лакей — тотчас же появился на пороге в строгом чёрном костюме и белоснежной рубашке. Энергично кивнул, показывая аккуратный пробор на голове.

— Княгиня уже встала?

— Так точно, Ваше Высочество, — доложил Пашка. — Анна Сергеевна интересовалась, когда прикажете подавать завтрак?

— А девочки?

— Спят, — едва заметная улыбка мелькнула на лице слуги. — Вчера поздно вернулись с молодёжной вечеринки, я сказал горничным, чтобы не будили.

— Хм, — Михаил вернулся к подоконнику, стряхнул в пепельницу столбик выгоревшего табака. — Ну, что с них взять, с молодых стрекоз. Пусть спят. Передай княгине, что я буду готов через час. У меня сейчас встреча с одним человеком…

— Всё понял, Ваше Высочество, — верный слуга исчез за дверью.

Меньшиков снял трубку служебного телефона, и дождавшись ответа дежурного офицера, спросил:

— Аржевский пришёл?

— Так точно, Ваше Высочество. Ждёт в приёмной.

— Пропусти его.

— Слушаюсь.

Полковник Аржевский, как всегда безупречный, в тёмно-зелёном кителе, посверкивая звёздами на погонах, встал на пороге, и оттуда чуть ли не строевым шагом дошёл до середины кабинета, остановился, сделал чёткий полуоборот в сторону Великого князя, так и продолжавшего разглядывать в окне стаю сорок, по-хозяйски расположившихся на раскидистом старом ясене.

— Ваше Высочество! Полковник Аржевский…

— Проходите, садитесь, — развернулся к нему Меньшиков, прерывая на полуслове, а сам, потушив сигарету, устроился в своём кресле.

Полковник выждал момент и сел напротив, разглядывая лежащие на журнальном столике утренние газеты на английском и французском языках. Среди них лежали и местные, напечатанные на русском и румынском.

— Как ваша служба, Станислав Викторович? — поинтересовался Михаил. — Не устали составлять финансовые отчёты?

Это был камешек в огород контрразведки, которая представляла Аржевского как советника Великого князя по хозяйственным делам. Хорош советник, перехватил любовницу у своего патрона и ходит с довольным видом. Ах, Виорика, какая же ты коварная змея! С кем угодно, лишь бы угодить своим хозяевам…

— Никак нет, не устал, — бодро ответил полковник, благоухая «Императорским букетом» фирмы Ралле. Его запах Меньшикову был хорошо знаком. Сам какое-то время пользовался этим одеколоном. — Готов и дальше служить Родине.

— В таком случае докладывайте, что у вас по госпоже Катаржи.

— Продолжаю изображать пылкого влюблённого, — без улыбки ответил Аржевский, словно понимая, что непозволительные эмоции могут вызвать у Великого князя неприязнь. — У меня задание выйти на викария Доминика Висконти, а через него — на британскую агентуру. Но сам я не могу озвучить свои желания, нужно, чтобы девушка лично предложила такой вариант.

— Она что-то подозревает? — нахмурился Михаил Михайлович.

— Катаржи с самого начала, как только я с ней познакомился, подозревает во мне агента, — не стал скрывать проблему полковник. — Даже несмотря на информацию, которую я подкинул ей для «слива».

— Плохо стараетесь, — усмехнулся Меньшиков. — Виорика — девушка очень эмоциональная, горячая и романтичная. Обычные ухаживания её совершенно не трогают. Чтобы разбудить вулкан и усыпить бдительность нужны нестандартные ходы.

— Один ход я уже использовал, Ваше Высочество, — поморщился Аржевский. — Спас от бандитов. Второй раз не получится. Подарки отпадают. Банально. Чтобы понять, что именно нужно англичанам, мне нужен контакт с викарием.

— Продайте информацию, от которой британцы придут в экстаз, — Меньшиков с интересом поглядел на задумавшегося полковника. — Например, о наличии телепорта в параллельную Явь. Британцы, насколько мне известно, ведут разработки уже давно, только не получается у них ничего. А русские уже спокойно ходят «в гости». Намекните о гиссарской аномалии. Обязательно заинтересуются.

— Но ведь это государственная тайна, — слегка побледнел офицер. — Мне нужно согласовать акцию с непосредственным начальством.

— Согласовывайте, — кивнул Меньшиков. — Я не ваш непосредственный начальник, но как куратор операции, имею право визировать окончательное решение. И я его завизирую, не переживайте. Вы же знаете, что генерал Дашков — мой дальний родственник по жене. Думаю, общий язык мы найдём.

Аржевский призадумался, прокручивая в голове сказанное. Он и в самом деле искал возможность заинтересовать Виорику необычной информацией, но ничего путного не приходило. «Гиссарский прорыв», о котором ему было известно очень мало, действительно мог взбудоражить британцев. Если сам Меньшиков подталкивает контрразведку к более тонкому ходу, значит, надо попробовать. Но… после встречи с генералом Дашковым.

— Желаете выпить? — неожиданно спросил Великий князь. — Бренди, виски, коньяк…

— Спасибо, я на службе, — улыбнулся, не удержавшись, полковник.

— Вы вообще не пьёте? — Меньшиков поднялся с кресла и направился к стеклянному буфету, в котором стояли разнокалиберные бутылки. Налив себе бренди соломенного цвета, он вернулся обратно.

— Почему же не пью? — удивился Аржевский. — Но исключительно на отдыхе, чтобы утром не мучиться похмельной депрессией на службе.

— Похмельная депрессия? — хмыкнул Великий князь Михаил и отпил из стакана. — Значит, хорошо гуляете. Банька, застолье.

— Редко, но метко, — признался офицер. — Если честно, уважаю элитное вино больше, чем водку.

— Хозяин-барин, — пожал плечами Меньшиков. — Итак, Станислав Аркадьевич, начинайте форсировать. Ваша увлечённость Виорикой Катаржи непростительно затягивается, а наверху нужен результат: разгром Инквизиции, которая связана с СИС, на минуточку.

— Постараюсь, Ваше Высочество, — вскочил Аржевский. — Но в таких деликатных делах поспешность тоже бывает губительна.

— Не спорю. Тем не менее, вам поставлена задача. Форсируйте события. Можете быть свободны, полковник.

Полковник едва сдерживал эмоции, когда садился в машину. У него было подозрение, что Великий князь Меньшиков просто отыгрывается на нём из-за Виорики. Он думает, ему, Станиславу Аржевскому легко окрутить яркую и невероятно капризную девушку только за счёт своей внешности и характера? Катаржи чётко знает, что ей нужно от русского офицера, и будет очень разочарована, когда поймёт, что новый любовник не может быть тем источником информации, на который рассчитывает британская разведка. И вот так просто изменить своё поведение, начать «форсировать»?

Он доехал до штаба армии, оставил машину на внутренней стоянке и по пропуску зашёл в четырёхэтажное здание из красного кирпича. В приёмной генерала Дашкова доложил о себе секретарю и сел на диван, рассеянно просматривая на телефоне сообщения и разнообразные новости. Помимо него в приёмной никого не было. Ну да, сюда не приходят с просьбой принять. Сюда вызывают. Тем не менее, его встреча согласована заранее. Каждый вторник, в одиннадцать утра.

— Проходите, господин полковник, — адъютант вышел из-за двери, оставив её открытой. Но, как только Аржевский оказался в кабинете, аккуратно прикрыл створку.

— Здравия желаю, Ваше высокопревосходительство! — вытянулся офицер перед Дашковым.

— Здравствуйте, Станислав Викторович, — генерал был в благодушном настроении, и даже сжал плечи полковника, приветствуя его таким образом, по-домашнему. — Проходите, присаживайтесь вот сюда. Накрутил вам хвост Великий князь?

— Уже знаете? — Аржевский пристроился за совещательным столом, примыкавшем к рабочему Дашкова, снял фуражку, чтобы пригладить встопорщенные волосы. И положил её рядом с собой.

— Нам положено знать, служба такая, — усмехнулся Дашков. — Правда, запрещено прослушивать некоторых высоких особ. Поэтому единственный источник информации — вы. Рассказывайте, о чём с вами беседовал Михаил Михайлович.

— Требовал ускорить сближение с Виорикой Катаржи, — вздохнул полковник. — Но для этого мало приходить в её уютное гнёздышко с портфелем, разбухшим от документов.

— Тем не менее, вы набираете очки лояльности перед её хозяевами, — кивнул начальник контрразведки. — Рано или поздно количество перейдёт в качество.

— Боюсь, Меньшиков с меня не слезет теперь, — поморщился Станислав. — Подозреваю, очень ревнует.

— Да, нелёгкая ноша, согласен. Крепитесь, господин полковник… А теперь говорите напрямую, чем вас озадачил Великий князь.

— Предлагает закинуть наживку в виде информации по Гиссарской аномалии.

— О, как! — Дашков повторил то же самое, что и Аржевский: пригладил седоватый ёжик волос. — Гиссарская аномалия попадает в реестр особо секретной информации. Отдавать такую нашим противникам — нужно разрешение самого императора или Великого князя Константина.

— А ещё шёл разговор о наших контактах с Явью-два. Дескать, можно намекнуть, что мы уже давно туда ходим.

— Чёрт-те что, — нахмурился генерал. — Сливать такую информацию никто из вышестоящих не позволит. Хотя… По Гиссару проходил британский агент Маккартур. Вот что, Станислав Викторович, пока продолжайте подсовывать Катаржи финансовые и прочие бумажки. Я свяжусь с Петербургом, проясню вопрос. Вдруг мы чего-то не знаем… Вас так и не подвели к викарию?

— Нет. Девушка чрезвычайно осторожна, или же ей дали команду не форсировать событие. Мне почему-то кажется, что часть головоломки Главное Управление скрывает. Викарий — всего лишь промежуточное звено, и с учётом ликвидации Высших Лордов Инквизиции, он сейчас будет бездействовать, накапливать сведения. Значит, нужно выходить на более высокий уровень.

— На барона Тэлбойса или сеньора Санвитале, — кивнул генерал. — Эти две фигуры становятся ключевыми, и ведут к вершине заговора против императора. Но и они мало что знают. Где-то среди русской аристократии затаился бенефициар, на которого завязана вся комбинация. Но вы всё равно дожимайте девицу Катаржи. Вдруг да получится добраться до викария.

— Главное, не ошибиться в приоритетах, — задумчиво постукивая пальцами по лакированному столу, откликнулся Аржевский. — А то окажется, что не в том направлении движемся.

— Действуйте, господин полковник, — Дашков поднялся, давая понять, что аудиенция закончена. — Если будет что-то экстренное, сами знаете, через кого держать связь. Всего доброго.

— До свидания, Ваше высокопревосходительство, — положив фуражку на сгиб локтя, Аржевский энергично кивнул, чётко развернулся и направился к выходу.

В приёмной он надел её на голову, попрощался с адъютантом, не забыв мельком кинуть взгляд на квадратные настенные часы. Он успевал забрать Виорику из салона модных платьев. Вечером планировался поход в театр, от которого полковнику не удалось откреститься. Что сделаешь, искусство, как и игра в шпионов, требует жертв.