Грань. Выбор, которого нет

Глава 9

Вам знакомо выражение «выше головы не прыгнешь»?

Это заблуждение. Человек может все.

Никола Тесла

Как и ожидалось, Гарда с Каей я нагнала почти сразу. Кая поверила моим отговоркам легко, Гард оставшийся путь косился с подозрением, но спрашивать ничего не стал, за что я ему была благодарна. Атмосфера была все же немного напряженная, так что даже девочка-болтушка вскоре затихла, и до самого вечера дорогу мы провели в молчании. А наутро выехали на широкий тракт и многое изменилось.

Лес, который до этого постепенно редел и вскоре закончился, уступая место выгоревшим холмам с редким кустарником. Сочные зелёные травы все чаще сменялись серо-желтым сухостоем, а порывистый ветер подымал над дорогой пыльные рыжие тучи. Теперь люди на нашем пути встречались намного чаще. Такие же одинокие телеги, как у нас, и длинные караваны из-за которых периодически образовывались заторы усложнили и замедлили и без того нелегкий путь.

А потом я увидела его! Море. Тонкой голубой полосой на горизонте оно разрезало небо и землю, навевая воспоминания о родном мире. Когда-то давно мы также отправлялись в путешествие, но совсем к другим берегам крымского полуострова. Папа садился за руль, и мы сутки проводили в дороге ради того чтобы увидеть эту заветную дымку на горизонте…

Месяц назад, мы с мамой, впервые после его гибели, решились на подобную поездку, купили билеты, собрали чемоданы. А теперь я здесь… Море вовсе не Чёрное, а Алиусское и даже название его звучит замысловато и по чужому.

Дорога постепенно завернула к берегу, вдоль которого тянулась полоса рыбацких домиков. На солнечных склонах виднелись виноградники, а в отдалении среди бугров прятались небольшие деревушки, которые, судя по разговорам, занимались обеспечением города продовольствием.

Город был заметен издалека. Широкая каменная крепостная стена обвивала его как змея, изредка возвышаясь смотровыми башнями и словно наблюдая за округой узкими бойницами. Дорога упиралась в огромные, на мой взгляд, ворота, украшенные каменными барельефами (издали сюжет было не рассмотреть). Зато по правую сторону берег уходил в море. То обрывистыми склонами, то пологими низинами он манил шумом прибоя и белыми парусниками кораблей, которые раньше я могла увидеть только на картинках или в фильмах.

В преддверии ярмарки в Шалтар стягивались торговцы со всей округи, и город был переполнен. Многие приезжие разбивали небольшие лагеря в чистом поле за его чертой, здесь же планировалось устроить гуляния в конце недели и здесь же наши пути с Гартом и Каей расходились. Пора мне и честь знать. Да и нечего навлекать беду на хороших людей с моим-то везением в последнее время.

Пока Горд отвлекся, подозвала Каю передав ей мешочек монет с наказом отдать отцу, когда я уйду. Деньги у меня теперь были, не оставлять же их грабителям, а с хорошими людьми можно и поделиться…

Тепло попрощавшись с Каей, я задержалась около Горда.

— Спасибо вам большое, за вашу помощь, доброту. Я это очень ценю. — говорю совершенно серьезно и искренне. Эта передышка была мне жизненно необходима.

— И тебе спасибо, кем бы ты ни была… — услышала я в ответ и похолодела. — Спрашивать ничего не буду, не волнуйся, просто береги себя. Пусть судьба твоя будет счастливой.

Он приложил ладонь к своей груди, а потом направил ее ладонью в мою сторону, прощаясь по одной из местных традиций. А я стояла, понимая, что недооценила его. Ему хватило тех нескольких секунд перед поваленным деревом, чтобы догадаться о засаде и сопоставить свой странный сон и сократившийся вдвое путь со мной. И все же у меня была твердая уверенность, что он меня не выдаст и на душе от этой мысли стало легче.

На воротах меня никто не задерживал. Непрерывный поток людей ручейком тянулся через широкую каменную арку, и я была лишь одной из многих. Так же, как люди передо мной и позади, я бросила медную монетку, плату за вход, в специальный короб на стене и под уставшим рассеянным взглядом стражника прошла в город.

Широкие людные улицы меня интересовали мало. Идти, толкаясь в толпе, неудобно, точку переноса закрепить невозможно, поэтому сворачиваю в первый же попавшийся переулок. Вот где рай для исследователя. Узкие улочки с множеством каменных лестниц, арок и переходов, уютные дворики, вход в которые можно найти либо с опытным проводником, либо как я — чисто случайно, черепичные крыши почему-то синего цвета, которые даже лачугу превращали в эксцентричное произведение искусство.

На стенах между обычных серых и рыжеватых кирпичей крепились яркие камни в разнообразных оправах, накопители для поддержания защитных заклинаний. Соответственно чем богаче дом, тем красочнее его фасад, и ближе к центру города улицы постепенно превращались в калейдоскоп цветных зайчиков.

Окраины и маленькие города были скромнее в этом плане и не наряжались как сороки, поэтому я не сразу обратила внимания, что в рамы многих окон инкрустированы кусочки смальты и керамики, кое-где из цветных осколков выкладывались целые мозаики и это меня удивило.

— Неужели даже в трущобах маги накладывают защиту на дома? — озадачила я Добби.

— Нет, конечно. Ну, может за редким исключением, когда в семье маг родился.

— Получается это просто подражание? — эх, разбилась моя надежда на всеобщее благо и процветание.

— Ну почему же. Ты ведь заметила, что в каждом таком узоре преобладает один цвет? Так вот это не случайность. Считается хорошим тоном украшать дом в цвет стихии-покровительницы семьи, ну и остальные колера немного добавляют, чтобы богов не обидеть.

После подобной расшифровки, а мне стало стыдно, что я сама не догадалась о таком их предназначении, разглядывать детали города стало ещё любопытнее. Следующий возникший у меня вопрос даже не пришлось озвучивать.

— Обрати внимание на фигуры и оправы камней. Я тебе говорила когда-то уже, что огонь это треугольник. Так вот круг — это вода, квадрат или ромб — земля, ну а крест — воздух.

— А что тогда означает звезда? — я как раз заметила пятиконечную, на столбце у очередного особняка.

— Это родовая магия, символ гармонии, силы, семьи и брака. — Добби промолчала раздумывая о чем-то и покосившись на меня добавила — В хорошем значении. А в плохом — звёзды используют для заклинаний на крови. Темных по большей мере…

— Обнадежила… — я уже пожалела, что спросила.

— Да ладно тебе. Зато четырехконечная обозначает все стихии. Считается что ее сердцевина — это пятый элемент, душа. А значит и у нас с тобой есть символ. Между прочим именно его больше всего любят те, чья жизнь — вечная дорога. Да, и счастливая судьба, которой тебе желал Горд, тоже по этому адресу. Это только моряки выбирают восьмиконечную, но оно и понятно, им беднягам свою жизнь водникам приходится вручать, нужно подстраховаться. Лично я бы и с двенадцатиконечной ни за что не полезла бы в воду!

— Судьба? Пусть будет так.

— Конечно так! И, кстати, я прямо слышу, как эта судьба зовёт нас подойти вон к тому лотку с пирожками. Слышишь? Мне с вишней…

— Слышу, слышу — сказала я, улыбаясь до ушей. Умеет же эта хвостатая сменить тему.

Мы и впрямь вышли на небольшую торговую площадь с уже ставшим непривычным шумом и толчеей. Вот только вместо запримеченных саламандрой пирожков, мой взгляд зацепился за мальчишку. Светловолосый вихрастый подросток, лет двенадцати, прохаживался у лотка с пирогами и пожирал их голодными глазами. Вещи явно не новые, но и на бродягу он не похож. И всё же что-то было в нем такое, странное…

Я остановилась неподалеку, не вмешиваясь, хотя, судя по зелёному полю с фиолетовыми всполохами, мальчишка явно что-то задумал. И что интересно, мне почему-то важно быть рядом. Долго ждать не пришлось. Подловив момент, когда на первый взгляд неповоротливая женщина отвернулась к покупателю, он схватил пирог, но не успел сделать и нескольких шагов, как она поймала его за руку. История проста как мир. Сытый голодного не поймет, а я уже не могла остаться в стороне. Понимала.

Не думая, зачем это делаю, может, вспомнила себя в первые дни в этом мире, встала, закрывая подростка собой, и заговорила, опережая уже собравшуюся голосить на всю округу торговку.

— А чего это вы моего брата хватаете? Мы ещё не выбрали ничего, только смотрим. — лучшая защита, это нападение, значит нападаем.

— Что?! — нервно на выдохе вскрикнула женщина — Да он вор! И ты значит воровка тоже!

— Неправда, это у вас он украл что ли? Клевета! Можете нас проверить, ничего у нас нет.

Конечно, нет. Я же не говорю, что не было. Этой выигранной минуты мне вполне хватило на маленький перенос из-за пазухи одного неудачливого воришки на стол настроившейся на скандал торговки. Вид сдоба может немного и потеряла, но наличие на лицо.

— Посмотрите, у вас полный стол. Или вы так расстраиваетесь, что покупателей мало? — переключила я тему — Так мы хотим купить вон те пирожки с вишней, пожалуйста, двадцать штук. Я достала медные монетки. И брата отпустите, будьте так любезны, у вас руки крепкие, а он у меня мальчик хрупкий.

Угрожать, к счастью, не пришлось. Увидев деньги, торговка враз потеряла свою воинственность и теперь мальчишку держала уже я. Пока она складывала пирожки в большой бумажный пакет, я приглядывалась к своему "брату".

Он стоял, переминаясь с ноги на ногу и с подозрением и не пониманием поглядывая на меня. Разговор у нас, похоже, будет сложным и на улице его вести глупо. Да и Добби не терпелось высказаться, а потому, затянув уже слегка очухавшегося и начавшего сопротивляться мальчишку в безлюдный переулок, перенесла нас на ближайший подходящий чердак.

— Лина, ну что ты за человек? — не давая мне опомниться начала читать нотацию саламандра — Нормальные люди в дом полезное тащат, а ты хлам собираешь!? Ну, вот он-то тебе зачем? Своих проблем мало?

— Тебя тоже притащила?

— Нет, меня нельзя притащить! Я, как счастье, всегда сама прихожу, даже если меня уже не ждут.

Мальчишка между тем с опаской косился на нас и пробирался в сторону выхода, ещё и табуретку какую-то подобрал. Добби даже замолкла, наблюдая за этим с усмешкой, а потом перевела взгляд на меня и спросила.

— Слушай, а он точно не твой брат? А то привычка, вместо оружия хвататься за первый попавшийся предмет, у вас явно общая. Да и не суметь стащить обычный пирог, это нужно обладать уникальным талантом. Точно весь в тебя!

— Как тебя зовут?

— Я никуда с вами не пойду, не приближайтесь! Говорю сразу, буду драться! Я хоть и маленький на вид, но очень сильный.

Своим воинственным напором он так напомнил мне кота Матроскина, у которого Печкин требует документы, что я не удержавшись, улыбнулась.

— Ладно, усы-лапы-хвост, не дрожи — старалась говорить шутливо и с улыбкой, чтобы не пугать, но реакция получилась обратная.

Мальчишка только сильнее забился в угол, чуть ли не шипя на меня. Хотя почему чуть ли, у него даже когти прорезались, самые настоящие. Вот это номер… Вправду оборотень что ли?

— Вы с ними заодно! Я не буду вашим подопытным кроликом, лучше умру, но не дамся!

— Я сама по себе… — в этот раз говорила совершенно серьезно, для верности отступив на шаг назад и подняв руки. — А если совсем честно, то тоже скрываюсь. Можешь мне не верить, но не одному тебе свобода милее клетки.

Какое-то время мы присматривались друг к другу.

— Чем докажешь?

— Ничем, наверное… Как это можно доказать? Но ты можешь звать меня Лина, а это Добби и Пион — представила своих спутников — И я буду благодарна, если ты объяснишь, что значит твоя фраза про подопытных. Я подумывала задержаться в этом городе, и не хотелось бы неприятных сюрпризов.

Мальчик все ещё сомневался, но ответил.

Меня зовут Тит — какое-то время он молчал сканируя меня внимательным взглядом, но до Горда ему ещё расти и расти. — Мне нужно подумать. Ну я…

— Если боишься, можешь сидеть там сколько хочешь. Правда я планировала после обеда прогуляться в порт и поискать библиотеку, было бы здорово, если бы ты меня проводил…

— Я ничего не боюсь! — вскинулся Тит, но тут же затих. — Я опасаюсь.

— Я тоже. Я тоже… — пробормотала себе под нос, доставая пироги и ягоды с сушеными листьями. Последние я заваривала вместо чая по рецепту Тары — получалось очень вкусно.

Тит был словно загнанный зверёк, которого приходилось выманивать из норы. Я ничего не требовала и не предлагала, Пион получил свою порцию каши, оставшейся с завтрака, Добби и вовсе не нужно никаких сигналов, чтобы начать обед. А я делала вид, что усердно жую, хотя прислушивалась к каждому шороху, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не косить взглядом в угол.

Из окна долетали приглушенные звуки улицы, эдакий еле различимый белый шум, поэтому забурчавший живот моего "братишки" выдал его мгновенно.

— Могли бы и поделиться — буркнул он не то смущенно, не то обиженно.

— Готова меняться — протянула ему пирожок. Такие как он вряд ли верят в бескорыстную помощь.

— У меня ничего нет.

— Ошибаешься. Ты так и не рассказал мне про подопытных и почему ты так меня испугался. Да и о себе вообще, но это если сам хочешь, конечно.

Видя, как он уплетает пирог, достала из подпространства ещё одну миску каши и поставила перед присевшим рядом мальчишкой.

— Ешь-ешь… И зачем ты вообще к той торговке полез? Все равно ведь не наелся бы этой несчастной булкой с таким-то аппетитом.

— А ты видела, какой здоровяк колбасами торгует? Он бы из меня самого фарш сделал, а тут шанс — он замялся, сконфуженно добавив — был.

Больше я его не отвлекала, терпеливо ожидая пока он утолит первый голод и будет готов говорить.

— А как ты это делаешь? — кивнул Тит на опустевшую тарелку в своих руках.

— Секрет. Но именно из-за него мне и приходится скрываться.

— Понятно. Они таких не отпускают, меня тоже не отпустили бы.

— Кто "они"?

— Гибель короны — сердито прошипел мальчишка.

И вот это уже было неожиданно.

— Что ты о них знаешь?

— Я деревенский, мало что о них слышал раньше. А полгода назад у нас в деревне начался мор. Мама заболела почти сразу, а папа — оборотень, у него иммунитет и у меня, как выяснилось, тоже. Поэтому я все видел… Видел, как люди сходили с ума, как мама становилась бледной тенью себя. Мы не знали, что это и пытались помочь, поэтому поздно спохватились. Через несколько дней они перестали быть людьми, почти прозрачная кожа покрылась жуткими язвами и наростами, на руках появились длинные когти. Они стали кидаться на нас. Мама… — он запнулся — ее не стало. Папа меня защищал, но слишком поздно мы решили уходить. Он… Он тоже там… Тоже не стало. Я один успел добежать до заслона и магов.

— Мне жаль. — тихо проговорила, хотя вряд ли ему нужно было сочувствие совершенно чужого человека.

— После, когда отправили в приют, я впервые услышал про «Гибель короны». Узнал о заговорщиках, для которых мы просто были платформой для переворота. Когда их арестовали, я думал, все закончилось, но примерно месяц назад приютские начали пропадать.

— В смысле пропадать? — спросила я, мысленно отгоняя мысль, что появилась в этом мире как раз чуть меньше месяца назад.

— Нам говорили, что их отдают в семьи и в ученичество, я даже верил. А потом забрали моего друга, он тоже полукровка. Я пытался узнать куда. Не сказали.

— А документы? Должны же быть какие-то записи?

— Я их украл, когда понял, что мне никто ничего не расскажет.

— А паренёк не так безнадежен — неожиданно прозвучало со стороны Добби, которая, оказалось, внимательно слушала наш разговор.

— Толку то… — пожал плечами Тит — Там было записано, что он в Шалтаре, в обувной мастерской, но я проверил адрес. О нем там и не слышали.

— А ты не мог ошибиться?

— Десять раз? Я тоже сомневался, искал других. Никого. А потом я наткнулся и на свое «дело», там стояла пометка, что я пошел в обучение в кузнечную мастерскую. Но по указанному адресу и вовсе был лишь заброшенный десять лет назад барак.

— И ты сбежал?

— Да сбежал. Струсил.

— Почему же струсил?

— Так один сбежал. Мне не поверили. В такое никто не захотел бы верить. Но я следил. Их вывезли ночью, без сознания, куда-то за город, а через час к приюту вернулась уже пустая телега.

— Значит, есть шанс, что их не увезли далеко.

— В том и дело! Они где-то здесь, и я думаю в замке! Там должны быть подземные туннели, идущие за крепостную стену.

— Но зачем?

— Не знаю. Но ходят слухи, что перед переворотом тоже пропадали одаренные. А ещё говорят, что владелец замка Ар Торис сотрудничал с заговорщиками. Официальных объявлений не было, но когда по всему Эрторану начались аресты, он неожиданно женился на дочери местного судьи.

— Обратиться к страже не вариант?

— Дочь судьи. Она кстати та ещё гадина. Представляешь, даже домовых духов из замка выгнала.

— Представляю.

Выгнала. Выгнала из замка. Я зацепилась за эту мысль, как за что-то знакомое. И подскочив с места, стала ходить по небольшому проходу среди хлама. Так и хотелось вскрикнуть: " Надо что-то делать, ну надо ведь что-то делать". Вот ведь повезло, встретила на свою голову. А если все и вправду так… Выходит я виновата, я открыла дверь для Ар Анурха в этот мир. Тит, Тит, Тит…Тики-Тит.

Точно, Тики! Она рассказывала, что ее выгнали из замка, когда хозяин внезапно женился. Может это быть простым совпадением? Вполне. Кто знает, какие здесь порядки. Но в любом случае надо проверить. Да и прежде не мешало бы поговорить с Илуром, все же проблемы нужно делить на части, а не хвататься за все разом. И освобождение души музыканта было первое в моем бесконечном списке задач.

— Мне нужно за грань! — сказала, резко остановившись посреди комнаты.

— Эй, ты чего? — Тит как-то странно покосился на меня — Не все же так безнадежно…

Сначала не поняла о чем он, но быстро осознала двусмысленность фразы и исправилась.

— Не в том смысле. Я не собираюсь умирать. Просто, кажется, знаю, кто поможет нам найти детей!

— То есть ты мне веришь? И поможешь?

— Да. И, если повезет, даже больше, чем ты думаешь.