Граница тьмы

Глава 32

Следующим утром Алистер сообщил мне, что Маркус уехал по делам, и к концу недели прибудет экипаж брата и заберёт меня. Мэтта освободили от моего сопровождения и отправили в казармы, Мисса уехала к травникам за новыми луковицами цветов, а я, предоставленная сама себе, по обыкновению пошла в библиотеку. Больше по привычке, чем по заданию, я просто листала старинные фолианты, ничего не ища. Страница за страницей отсчитывалось время, приближающее меня к дню отъезда. И чем ближе он был, тем мрачнее я становилась. Аппетит пропал. Если сначала я спускалась и пыталась втолкать в себя хоть что-либо съестное, то потом оставила всякие попытки, даже перестав приходить. Когда кто-то приходил в библиотеку, подозреваю, выведать, куда я делась, то я старательно делала вид, что читаю книгу, но на самом деле просто смотрела в одну точку.

Почему всё случилось? Что ждёт меня дома? Сможет ли брат защитить меня, да и себя? Находясь так далеко от Тирры, я могла себе позволить отложить все вопросы на потом, но теперь каменной стеной они встали передо мной, не давая себя обойти. Я боялась неизвестности, но ничего не могла с этим сделать. Правильно сказал Маркус, а что я могу? Какой имею выбор? Смириться и плыть по течению… Способности оракула тоже никак не помогали, сколько я не пыталась. Единственной радостью маячила встреча с друзьями, но стоит ли она того? Из-за меня они опять могут оказаться в опасности. Вот бы сбежать в глухую деревню и жить там, гадать людям, да брать плату продуктами. Чем плоха такая жизнь? Ни ответственности, ни каких-то серьёзных проблем. Ты никому не нужен, и это благо. Вся проблема в том, что меня ищут, а значит, и скрыться я просто не могу.

Но сколько бы я не убеждала себя в обратном, появилась ещё одна причина, из-за которой я не хотела уезжать, и она затмевала все остальные. Сколько бы я не старалась забыть, мои мысли всё время возвращались к тому, о ком я не имела права даже думать. И угораздило же меня начать испытывать чувства именно к нему. Это было глупо, опасно и вообще нелогично с моей стороны. Маркус — вампир, и он опасен, много раз он это демонстрировал. Проблема в том, что мне было всё равно, и это всё усложняло. Воспоминания то и дело возвращались к времени, проведённому вместе, от чего становилось ещё больнее. Я готова была закрыть на всё глаза, если бы он предложил остаться. Если бы…

Мисса иногда приходила и пыталась меня развеселить, но в итоге сдалась, сказав, что сейчас я мрачнее тысячелетних вампиров, потерявших смысл жизни. Я была благодарна, что меня наконец оставили один на один с тьмой библиотекой и одиноким островком света, коим я себя ощущала среди океана неизведанной опасности и боли.

А потом случилось то, чего я боялась — Маркус вернулся из поездки и вызвал меня в кабинет. Покинув свою тёмную пыльную обитель, я бледной тенью двинулась по знакомым коридорам. Войдя, я молча присела, устремив пустой взгляд на собеседника. Он выглядел задумчиво и мрачно. Мы увиделись первый раз с нашего возвращения, но он смотрел на меня так, будто ничего не было.

— Мне сказали, что ты перестала есть, — обратился он ко мне, немного помолчав.

Я кивнула.

— Посол с сопровождением в трёх сутках пути, а ты — словно призрак. Чего доброго, твой брат подумает, что мы держали тебя в темнице.

Я не знала, что ответить. Я вообще не знала, что говорить. Я ожидала всё, что угодно, но только не такую холодность и отстранённость. Всё, что мне теперь хотелось — это сжаться в комок в тёмном углу и остаться там навсегда. Взгляд вампира пробудил всё те же воспоминания и душевные муки, изо дня в день тонкой ледяной иглой колющие сердце и разрывающие на куски. Неизвестность грызла изнутри, требуя правды, которая, скорее всего, сделает мне больно, но и терять было уже нечего.

— Позволь мне остаться, — выпалила я, боясь, что протяни я ещё секунду, мне просто не хватило бы духу.

Маркус долго молчал, задумчиво разглядывая меня, но наконец ответил:

— Тебе это не нужно, поверь. Ты не понимаешь, о чём просишь.

— Тогда зачем ты меня поцеловал? Зачем всё это? Я не понимаю…

— Это была глупость с моей стороны. Больше она не повторится.

Я молчала, подбирая слова. Мне было жутко обидно и больно, но он не отказал мне прямо.

— Я не могу уехать, — уже тише сказала я.

— Амелия, всё значительно сложнее, чем ты думаешь.

— Почему?

Он побарабанил пальцами по столу, подбирая ответ.

— Ты забавная и милая, хоть и человек. И да, ты была права, я слишком сильно погрузился в поиски, не замечая ничего и никого вокруг. Кроме того, ты проявила интерес, сама того не осознавая, а я поддался порыву и несколько увлёкся. Но за своей, скажем там, симпатией, ты не понимаешь реального положения вещей. Ты меня почти не знаешь, как и того, чего будут стоить тебе подобные отношения. Я один из самых отвратительных для тебя вариантов, поверь. Но даже если наплевать на это, тебе здесь не место. Если ты не уедешь, Деймор просто придёт и убьёт тебя. Это не вопрос варианта, это вопрос времени. И он уже не станет спрашивать, ты просто умрёшь, и я ничего не смогу ему сделать. Мы на пороге войны. Ты должна вернуться домой. Ты забудешь меня, поверь. Так будет лучше для всех.

Ну вот я и получила ответ. Вполне логичный, что ещё я ожидала? Глупая девчонка. Мне было так невыносимо больно, что хотелось кричать. Он говорил, что ощущает мои эмоции, а раз так, он сейчас их чувствует и ему всё равно.

— Я могу идти?

Маркус кивнул.

Понурившись, я не оборачиваясь вышла из кабинета.

В ночь перед уездом я не сомкнула глаз, бесцельно буравя потолок взглядом. Я была опустошена и просто валялась, завернувшись в одеяло, пока в дверь не постучали.

— За тобой приехали, — сказал Маркус, входя в комнату.

Я легонько кивнула, даже не встав с кровати.

— Ты очень бледная, как ты себя чувствуешь?

— Не смогла уснуть, — равнодушно пожала я плечами.

— Нас ждут снизу. Нужно идти.

Я опять кивнула. Делая вид, что надеваю сапоги, украдкой смахнула покатившуюся слезу. Обернувшись, я бросила короткий взгляд на комнату. Собирать мне было нечего. Накинув мантию, я вышла.

В молчании мы дошли до выхода, где нас уже ждали несколько дюжин вампиров в некоем подобии формы и с оружием, а у ворот в поместье расположились королевские солдаты, нервно озирающиеся по сторонам.

Валил снег, заметая крупными хлопьями весь двор. За воротами почти ничего не было видно, снежная стена скрывала людей, делая их похожими на призраков. Меховой воротник и волосы почти сразу запорошило снегом. Он мёл в лицо, попадал в глаза, колол холодом кожу. Втянув носом воздух, я выдохнула облачко густого пара. Ну вот, собственно, и всё. Вампиры коротко поклонились мне в знак приветствия. Видимо для вида, обычно, в лучшем случае, они делали вид, что меня не существовало. Алистер пожелал безопасного пути, а Мисса крепко обняла меня и попросила не грустить. Я печально улыбнулась ей. Мне даже показалось, что по щеке низшей прокатилась слеза, хотя не уверена, могут ли они вообще плакать.

Осталось последнее прощание. Самое тяжёлое. Когда мы встретились, я ненавидела его каждую секунду, проведённую рядом, но потом вроде как привыкла. И он спас меня. Что бы сейчас со мной было, если бы не Маркус? А потом… А что было потом, я должна забыть и никогда больше не вспоминать. Так будет лучше для меня. Я всего лишь человек, хоть и забавный. Да и спасал он меня, преследуя корыстные цели. Не будь я оракулом, убил бы ещё при первой встрече на ярмарке. И вряд ли поцелуй для него вообще хоть что-то значил, чтобы он не говорил. Почему бы не поиграть с наивной девочкой? Но всё же я не хотела уезжать. Какая же я жалкая…

Я посмотрела на Маркуса, стараясь сдерживать слёзы и делать безразличное лицо. Не пристало принцессе ещё и разреветься на глазах стражи, уезжая из гнезда убийц. Как там говорится? Шоу должно продолжаться, а я должна играть свою роль, как и положено бесправной принцессе. Ничего другого для меня не осталось.

Мы двинулись в сторону ждущей меня делегации, вставшей по струнке смирно при моём приближении.

— Амелия, — позвал Маркус, когда мы отошли от остальных, — всадники проводят вас до границы на случай, если кто-то решит напасть.

Я кивнула и взглянула на него. Бордовые отблески тускло мерцали в глазах. Обычно они отражали злость, агрессию, опасность, ну или стальной холод, а что сейчас? Мне показалось, что вампир был слегка опечален, но этого и быть не может, я придумываю себе то, во что хотелось бы верить. Снег отгородил нас ото всех, белой пеленой выстроив стены из мерно падающих хлопьев, то и дело налипающих на его чёрные волосы.

— Разреши мне остаться, — умоляюще посмотрела я на него, боясь, что сделай мы ещё шаг, я просто не смогу говорить, — я не могу уехать.

Он тяжело вздохнул и покачал головой.

— Это невозможно, сама знаешь. Ты должна вернуться домой.

Я ожидала такой ответ, но всё равно отказ больно резанул. К горлу подкатил комок, и тут как раз подошёл посол со стражниками. Раскланявшись и рассыпавшись в извинениях за непутевую меня, по незнанию и глупости перешедшей границу, мы двинулись к ожидающей карете, точнее двум. Последняя была для посла. Помимо уже виденной мной стражи, в сопровождении было с десяток конных всадников в тяжёлых доспехах и ещё несколько дюжин в легких. Между двумя каретами расположились трое боевых магов на белых конях. Паж хотел открыть дверцу кареты, но Маркус опередил его и помог мне подняться. На миг он сжал мою руку и будто хотел что-то сказать, а затем отпустил и ушёл в снежную пелену, не оборачиваясь.

— До границы я поеду с вами, Ваше Высочество, — прокряхтел посол, залезая в карету, — а потом пересяду к себе.

Динек Миредус был настолько стар, что служил послом чуть ли не моему деду. Худоба, тонкая кожа, синие провалы глазниц и выступающие кости делали его похожим скорее на смесь мертвеца и привидения, чем на человека.

— Вы поставили нас в очень сложное положение, Ваше Высочество, — проскрипел он, — в очень сложное! Вы нарушили древний договор, вам повезло, что вы ещё живы! Вас же могли сразу убить эти… эти… существа.

Он бубнил и бубнил, нагнетая обстановку и описывая возможные плохие последствия от моей неосмотрительности, но слова пролетали мимо меня. Сопровождая карету, рядом скакали четверо чёрных как смоль коня. Я разглядела Алистера, но остальные были мне незнакомы. А спустя некоторое время, исчезли и они, растворившись в метели. Посол наконец-то пересел к себе, оставив меня в одиночестве. Несколько слезинок упало на меховой воротник пальто. Больше не сдерживаясь, я горько заплакала.

Маркус нахмурившись сидел в кабинете, положив ноги на стол, и смотрел в окно на падающий снег пустым взглядом. Мыслями он был далеко отсюда. Амелия уехала, забрав с собой все политические проблемы, маячившие над кланом каждый раз, как она была на пороге смерти, но никакого облегчения это вампиру не принесло. Наоборот, внутри нарастало неприятное ощущение, выводящее из привычного равновесия. Просьба остаться несла в себе отчаяние, тяжелыми волнами исходившими от неё, будто зов умирающего. Страха больше не было, скорее гулкая пустота и обречённость. Он чувствовал всю её боль, но для неё так будет лучше. Для всех лучше. Пройдёт время, и она успокоится и забудет.

Размышления прервал шорох плаща. Вошедший высокий вампир окинул взглядом алых глаз комнату, вперившись взглядом в сидящего.

— Нашёл себе новую игрушку, племянничек?

При виде короля Маркус даже не попытался встать, лениво сложив руки на груди.

— Что ты от меня хочешь? — ледяным тоном процедил вампир.

— Уже ничего. Пока ты развлекался, — сверкнул злобным взглядом Деймор, — над нами нависла вполне себе весомая угроза. Нужно было убить девчонку, а вместо этого ты не дал мне этого сделать. Теперь же до неё не добраться без проблем.

— Ты хочешь развязать войну? Земель не хватает или скучно стало?

— Ты не понимаешь всей серьёзности ситуации, — прошипел король, обнажив клыки, — война уже началась, но скоро всё станет хуже. Вот, почитай. Это записи твоего отца.

Гость кинул на стол толстый блокнот в кожаном переплёте, перевязанный шнурком.

— Время на исходе, собирай войска. И без фокусов.

С этими словами он удалился, а через минуту с жутким рёвом за стенами взлетел дракон.

Дворец, запорошенный снегом, встречал меня тяжёлыми воспоминаниями о прошлой жизни. Стража проводила в одну из обеденных зал. У камина, повернувшись к входящим боком, стоял Эрик. Стражники поклонились ему и оставили нас вдвоём.

— Рад, что ты в порядке, — коротко поприветствовал меня брат.

Одетый в военную форму, он показался мне сильно старше, чем я его помнила. На лице красовался свежий шрам. Тёмные волосы были коротко по-военному острижены. На бедре в ножнах висел меч, с которым он не расставался даже дома.

— Эрик, — улыбнулась я, желая подойти и обнять последнего родственника, но холод в глазах остановил меня.

— Амелия, я очень разочарован, — жёстко отчеканил он. — Ты даже не представляешь, в какую опасную ситуацию поставила королевство. Твоё убийство послужило бы началом войны, надеюсь ты это осознаешь? Ты повела себя абсолютно безрассудно. Не ожидал такого от принцессы.

— Но я испугалась! — возразила я, пребывая в шоке от такого приёма.

Брат потёр лоб и глубоко вздохнул.

— Ты должна была обратиться к страже, к магистру или королевской гвардии. А вместо этого с кучей таких же детишек ты сбежала из города, прихватив с собой сына первого советника. Да я чуть со стыда не сгорел, когда извинялся перед ним за тебя.

— Меня преследовали наёмники и хотели убить! Я сделала то, что первое пришло мне в голову! — воскликнула я.

Не понимаю, почему меня ругают за попытку спастись? В чём я виновата?

— Амелия, ну о чём ты говоришь? С чего ты решила, что некие наёмники хотят тебя убить? Я уверен, ты опять что-то путаешь. На празднике много знати было со своей охраной, а ты, не разобравшись, убежала, подвергла себя опасности и подставила под удар Ларминию.

Я открыла рот, но брат жестом приказал мне молчать.

— Все маги с ног сбились в твоих поисках, Великий магистр денно и нощно искал тебя, столько сил потратил, а он ведь немолод.

Эрик судорожно потёр виски, сдерживая злость.

— В общем, я очень надеюсь, что ты меня услышала. Иди отдыхать, а завтра поговорим.

Он махнул рукой на дверь, и я не говоря ни слова стрелой вылетела из залы. Кипя от ярости, я забежала к себе в комнату и с силой хлопнула дверью.

Несправедливо! Чем я заслужила такое отношение? На моих глазах убили родителей и Ами, а брат требует от меня поведения взрослого видавшего виды воина? Ах, как я могла подставить корону! Как я могла испугаться! И наёмники мне почудились. Безусловно, я просто не так поняла! Эрик никогда не был мне близок, но сейчас я встретила словно чужого человека, а ведь кроме друг друга у нас больше никого нет, семья распалась!

Метаясь по комнате из стороны в сторону, я всё больше погружалась в бешенство. На магическом уровне я чувствовала дрожащую грань иного мира, истончавшуюся с каждым стуком сердца. Ударившись ногой о табурет, я с силой швырнула его в стену, уселась на пол и уткнулась головой в сложенные на коленях руки. Хотелось плакать, но слёзы кончились ещё по дороге в Тирру, а потому я просто всем своим существом источала ярость и обиду на весь мир.

Делать было нечего, спать от злости совершенно не хотелось, и я пошла бродить по замку. Спальное крыло, по обыкновению, пустовало. Слуги допускались сюда только для уборки и донесения важных сведений. Спальня брата располагалась в другой части дворца недалеко от зала совета, а значит, здесь я была одна. Бредя по коридору, я неуверенно остановилась напротив двери в спальню Амалики. Ручку покрывал слой пыли. Поколебавшись, я всё же вошла. Вся обстановка осталась точь-в-точь такой, как в мой последний визит. Наверное, кто-то приказал ничего не трогать и не убирать, дожидаясь распоряжение брата. Всё было такое родное и в то же время как-будто застывшее. Аккуратно застеленная кровать с горкой белоснежных подушек, шторы в цветах персика, туалетный столик — всё теперь казалось мне неживым музеем, хранившим только воспоминания. Хотя сердце надеялось, что сестрёнка сейчас откроет дверь, обнимет меня и расскажет все сплетни последних месяцев, умом я понимала, что в этой тишине я осталась совсем одна.

У окна неподвижно стоял манекен в свадебном платье небывалой красоты. Расшитый жемчугом корсет переходил в пышную лёгкую юбку со шлейфом. По подолу в свете луны мерцала серебристая вышивка. Длинную фату дополняла диадема, в которой мама венчалась с отцом. Легкие витые линии из белого золота искусно дополнялись россыпью бриллиантов, а на шее, дополняя образ, висело аккуратное колье из жемчуга с бриллиантами. Около платья стояли белые туфли на небольшом каблуке с шёлковыми ленточками. Я протянула руку к платью, но резко одёрнула, боясь, что, если коснусь, то разбужу страшные видения.

На туалетном столике лежало незапечатанное письмо, на котором тонким аккуратным почерком было выведено моё имя. Смахнув с него пыль, я раскрыла пергамент:

«Моя любимая сестрёнка, мне жаль, что всё так вышло! Я думала, мама согласится, увидев тебя, но я ошиблась, прости… Я попробую уговорить родителей разрешить тебе присутствовать на свадьбе, но не уверена в успехе, сама понимаешь, папа обычно не меняет решений.

Мама очень расстроилась и весь вечер плакала, она и сама жалеет, что вы так некрасиво расстались. Пусть ты тоже обижена, но знай — сердцем она всегда с тобой, как и я. Где бы ты не стояла, я отыщу тебя глазами в толпе, не переживай!

Письмо отправлю тебе завтра, сейчас уже очень поздно, а вставать в такую рань, эх. Не скучай и береги себя, сестрёнка! Люблю, твоя Ами!»

Дочитав, я прижала письмо к груди. Комок в горле мешал дышать, а каждое слово отдавалось холодными иглами в сердце, разрывая его на части. Моя любимая сестра, мой родной человечек навсегда меня покинул, оставив совсем одну.

Не в силах больше находиться в её спальне, я сбежала на первый этаж и вышла в холодную ночь. Крипта располагалась в дальнем конце заснеженного сада. Деревья, стриженные кусты, деревянные лавки, фонарики, беседки — всё спало, объятое белой пеленой, создавая ощущение нереальности происходящего. Под ногами скрипел нетронутый снег, уводя дорожку вглубь изгороди. Снег всё ещё валил, превращая сад в непроходимый лабиринт. На входе горели факелы. Скрипнув тяжелой дверью, я спустилась внутрь. Неподвижные лица статуй королей прошлого провожали меня невидящим взглядом. В самом конце по обе стороны коридора в новых каменных нишах тихо стояли статуи из белого мрамора, а за ними гробницы с каменными саркофагами.

Мужчина в небольшой короне, одетый в парадный доспех, одной рукой придерживал рукоять меча в ножнах, а за другую его руку держалась женщина в небольшой диадеме. Она слегка улыбалась, приветствуя подданных. С другой же стороны неподвижно застыла молодая красивая девушка в свадебном платье, аккуратно сложа худые руки с изящными пальцами на подоле. Мраморные локоны, идеально уложенные на плечах, украшали цветы.

Я аккуратно провела рукой по холодной белой табличке: «Здесь покоится Амалика Ларнийская, средняя дочь короля и королевы Талиуса и Иолании. Да осветится её путь во тьме небытия».

Правда, в которую я не хотела верить до последнего, отодвигаемая на границы сознания, мраморной табличкой стояла перед глазами, заставляя понять, что их больше нет. Они ушли навсегда, покинув меня так внезапно, оставив в одиночестве. Только сейчас я поняла, как много не успела сказать, как глупо я обижалась, как была неправа… Но холодному мрамору всё равно, а они меня уже никогда не услышат.

Боль поглотила меня без остатка. Я жалела, что не лежу в могиле вместо сестры. Зачем я осталась? Для чего? Я ощущала вину за произошедшее. Я должна была увидеть, что происходит, я обязана была их спасти, но я ничего не сделала. Они погибли из-за меня.

Обняв статую Ами, я сползла на холодную мёртвую землю, крича в пустоту и роняя никому ненужные слёзы.

Не знаю, сколько я просидела у могил. Не помню, чьи руки оторвали меня от сестры и вывели наружу, в морозное утро. Смутно помню, как довели меня в обеденную залу и усадили у камина. Находясь в оцепенении, я безразлично смотрела на огненные всполохи, потрескивающие на деревянных поленьях.

— Вот, выпейте, — сказал знакомый женский голос, ставя передо мной чашку чая, — тут ромашка, поможет успокоиться.

Я подняла голову. Мирин, мамина личная служанка, понимающе смотрела на меня. Она дёрнула рукой, будто хотела докоснуться, но не решилась.

— Мы рады, что с вами всё хорошо, Ваше Высочество, мы боялись, что и вы покинули нас, — тихо продолжила она.

— Почему всё так? — перебила я её, тоскливо смотря на чай, сама не зная, что хочу услышать в ответ.

Пожилая женщина присела рядом. По её глазам я видела, что скорблю не одна.

— Никому из нас не дано понять волю Богов, даже вам. Как бы всё казалось несправедливо, но вы живы, и это главное, — грустно улыбнулась она.

Ответить мне было нечего. В два глотка я выпила чашку ромашкового чая и отправилась в кабинет вызвавшего меня брата. Эрик сидел за столом, заваленным кучей бумаг, задумчиво читая документы.

— А, Амелия, заходи и садись.

Я уселась в кресло и безразлично уставилась на него.

— Итак, — начал он, положив документы и откинувшись на высокую спинку кресла. — Касаемо твоего обучения, я, признаться, очень долго думал. Как ты, возможно, знаешь, я изначально был против всей этой затеи, но, учитывая, скажем так, обстоятельства, возможно под присмотром магистров ты будешь на виду, так что сегодня же ты отправишься обратно. С некоторыми, хм, изменениями.

Эрик подождал моей реакции, но я молчала, тупо глядя на него.

— С этим уладили. Хорошо. Так как ты у нас провидица, а в Ларминии сложные времена, мне понадобится твоя помощь. Нужно просмотреть людей и возможные союзы, как можно подробнее, и доложить мне.

— Но, — растерялась я, — я же только учусь, я не могу по щелчку увидеть всё, что угодно.

— Амелия, — вкрадчиво сказал он, — сейчас не время для праздного шатания. Твой дар должен служить, иначе какой от него толк? Старайся усерднее. Если не получается, значит ты просто плохо пытаешься.

Эрик никогда не пытался понять магию, всегда полагаясь на оружие, военную мощь и тактику. Что-то доказывать ему всё равно бесполезно. Проще научить собаку летать, чем объяснить брату, что видения — это не то, что можно получить, просто щёлкнув пальцами.

— Король Мирна, к слову, рвал и метал, когда сорвалась свадьба, — продолжил брат тем же спокойным тоном. — Он требовал заменить Амалику тобой. Я тактично ему объяснил, что в Ларминии сейчас неспокойно, и такие решения не могут приниматься поспешно. Да и традиции. Но если твой дар не сможет приносить пользу, возможно, я буду вынужден пересмотреть своё решение. Слишком уж шаткий союз у нас сейчас, а военная помощь нужна, как никогда.

Я напряглась. Это прозвучало как угроза, хотя в глазах я её не наблюдала. Со стороны брата это был тактически удобный ход. Если так, то я сбегу, и никто меня никогда не отыщет. Знаю я одно такое место на Изумрудных топях, куда и войско не пройдёт, но за этого старика я замуж не выйду никогда.

Наш разговор прервали, принеся пару стопок документов, бегло просматривая которые, брат посерьёзнел. Я уже хотела было уйти, но Эрик остановил меня, пригвоздив взглядом к креслу.

— Ещё пара моментов. Через две недели будет коронация.

— Что? Так рано? — вырвалось у меня.

— Амелия, — снисходительным взглядом посмотрел он на меня, — пока ты гостила у наших врагов, прошло уже много времени. Для церемонии коронации всё готово. Тебе выдадут инструкции, чтоб знала от и до.

Я кивнула.

— Вот и прекрасно, — холодно улыбнулся он, — и последнее. Куда вы ездили с вампиром?

Вопрос поставил меня в тупик.

— Откуда ты знаешь? — охнула я.

— Это совершенно не важно. А вот твой ответ крайне важен. Итак?

— Мы… что-то искали, — запнувшись сказала я.

— Что именно?

— Артефакт, какой именно я не знаю, он мне не сказал.

— Ну конечно не сказал, — понимающе кивнул Эрик, — я бы тоже не выдавал секреты врагу.

— Почему это врагу? — возмутилась я. — Он мне не враг.

Брат снова одарил меня взглядом, в котором отчетливо читалась жалость.

— Послушай внимательно. Ты, как девочка и младшая сестра, политикой не интересуешься, но поверь, отношения между нашими королевствами очень сложные, и с каждым днём становятся ещё сложнее. А ты, как мы оба знаем, поставила нас под удар своей глупостью. Но не будем об этом опять, я ещё вчера всё сказал, — махнул он рукой.

— Не все вампиры сплошь зло, — не удержалась я, — пока люди пытались меня убить, Маркус спас меня.

— Маркус? Это не племянник ли короля? Не хотелось бы разрушать твою хрупкую картину мира, но этот кровосос-маньяк истребил несколько очень древних и знатных семей. Он не пощадил даже детей. Не представляешь, сколько родов потухло от его рук. А ты мне говоришь, что он не такой. Такой, такой. Просто ему не составило труда воспользоваться тобой. А вот с какой целью — выясним, когда придёт магистр. Возможно, часть твоих воспоминаний заблокировано принуждением.

— Нет, — процедила я.

В глазах Эрика мелькнул гнев.

— Ты так и не поняла? Мы не в игру играем. Всё будет так, как я сказал. И моё слово тут главное. Я старше, умнее и имею поболее жизненного опыта. Ты, сама не подозревая, можешь знать стратегически ценную информацию.

Я молчала, злобно буравя его взглядом.

— Ты свободна. Вот, это для изучения, — он протянул мне толстую стопку пергаментов, исписанных мелкими именами. — Через неделю отчитаешься. Это всё.

Прекрасно. Я вышла из кабинета, со всей силы хлопнув дверью.