Глэрд VI: Тьма и Хаос

Глава третья

39.03.589–40.03.589 от основания Новой Империи, земли Хаоса и Тьмы

«Дер Ингертос, твоя задача: постараться найти информацию, как и чем можно убить вторую сущность Высшего Призрачного жнеца Нерра таноса Ароноса, который уже явился за своей булавой и копьем и обязательно придет еще раз. Одну ипостась мне удалось уничтожить вместе с его конем. Жнец может отключать все амулеты, включая эвакуатор и линейку Иммерса. Обладает оружием, которое пробивает обычные и незримые доспехи, не повреждая их. Мое возвращение в Демморунг или в Черноягодье — пока исключено. Времени на поиск — желательно до утра. Подтверди», — я использовал амулет дальней связи, когда драконьи всадники оседлали в небесах своих питомцев и исчезли за горизонтом.

Больший массив информации такой способ связи не позволил отправить, но, в принципе, достаточно — все четко и по делу. А так, может кто-то и манипулировал мэтром (предстояло выяснить), может он сам не догадывался про обратную сторону медали привязки вещей из набора монстра Хаоса — это не важно на данном этапе. Мне нужно было средство. Винить мага в случившемся? Я что малолетняя девочка или инфантильный подросток неважно какого возраста?

Не забывал и про своих могущественных «доброжелателей» из старого и нового пантеона. Так вот, вполне в их духе шепнуть Жнецу о «воре», скинув дополнительно координаты. В таком случае возникал справедливый вопрос, как они им стали доступны? Тут можно брать любую вещь от ирса-трансформера вместе с переносным алтарем до подарков Кроноса, каждая могла содержать некий маяк, который я найти пока не в состоянии. Бог огня и битв гадил мне в последнее время от всей широты души. Например, не стал рассматривать как заслугу, труды по взращиванию правильной веры среди черноягодцев или еще один его «привет»-насмешка — черви-переростки, собиратели душ, на каких у меня имелись обширные планы вдруг понадобились ему. А до этого времени ползали невозбранно не одно столетие. Или никто о них не знал?

Для чего такие танцы с бубном вокруг юнца? Тут видел два варианта. Первый, неизвестная сила просто хотела убить глэрда Райса. Второй. Кто-то выковывал таким образом из меня свое совершенное оружие. В последнем случае наши цели совпадали, но только на данном этапе.

В целом же, я пока не в претензии ни к кому. Можно сколько угодно тренироваться на полигоне, проходить полосы препятствий, но только практика в беспредельно опасных схватках могла сказать что-то о подготовке. Испытания — это отлично. Испытания, когда ты на грани — это опыт, который негде больше не приобретешь. Если бы в прошлом у меня не имелось подобного, сдох бы еще при переносе. «Но ведь было так больно, и ты мог умереть…», — это для гумми. Мог, как и десятки тысяч раз до этого момента, а боль всегда закаляла. «Это ж бесчеловечно!». Ну-ну. Особенно, если вспомнить первые мои два года в доблестных ВС Альянса.

А когда еще к таким экзаменам прилагаются дополнительные знания о незримых всепроникающих клинках, для которых не существовало преград в виде как зримой, так и незримой брони или того, что туманный адамантит отнюдь не всемогущ — это дорогого стоило.

Мысли пронеслись стремительно, пока вновь окидывал внимательным взором поле боя. Зачем? Вдруг что-то позабыл. И возникла идея, перетащить монумент в Черноягодье к постоялому двору. Вообще, сделать из него некое культовое место. Посещаемость возрастет… Мда. Еще один вопрос требовалось закрывать — правильный персонал. Нет у меня пока людей, умеющих собирать нужную информацию, а если действовать везде только самостоятельно, то в потоках мусора можно утонуть.

«Сделаю все возможное», — хороший, короткий отклик прилетел от мэтра.

И очень быстро — еще весь пепел от зеленого шарика одноразового переговорного амулета на землю не успел опуститься. Дополнительное маленькое, но нужное, знание в копилку: при отправке сообщения одноразовый передатчик испускал пусть и не яркое, но видимое в обычном спектре сияние, разрушался с характерным негромким щелчком.

Ответ же мага порадовал. И не лаконичностью, а тем что не скатилось все до подростковых слюней: «не знал», «прости», «больше такого не повторится»… Тогда бы я не мог быть уверен в том, что тот выложится на двести процентов при решении поставленной задачи. Зная поверхностный психологический портрет мэтра, четко понимал — он сейчас сразу возложил вину на себя за случившееся. И я не собирался до поры до времени снимать этот груз с его плеч, ровно до того момента пока все шло на пользу делу.

Связался с Хорном, как и полагал, они не успели покинуть зону уверенного приема в пять лиг «Гласа Струве», а может и преодолели, но заявленный максимум для моего передатчика при идеальных условиях — семь с половиной не перекрыли, а это приблизительно пятнадцать километров. Впрочем, прошло меньше полутора часов с момента расставания. За это время отряд успел уничтожить двух обычных мертвецов, шесть измененных псов и пару дохлых рысей, я же проинструктировал десятника о действиях в случае встречи караванов — заворачивать, но без фанатизма, не поймут — сами себе враги. В остальном — по плану. Меня не ждать.

В очередной раз подумал, а не забросить ли пока в бурелом копье и моргенштерн — один черт призыв я не израсходовал, поэтому в любой момент перед врагом буду вооружен и опасен, впрочем, смысла — ноль, конечная точка маршрута известная — пятно. Так стоило ли на ровном месте огород городить? Да, возможный маячок, но…

Все, попрыгали и полетели.

Перебраться через завал не составило никакого труда. Вновь прикинул объем работ для расчистки. Вряд ли кто-нибудь будет привлекать магов на пару декад, а такие как дер Вирго или дер Ингертос не подпишутся, они штучный товар. Гшундары, тролли и обычные люди? Проблема в том, что из-за специфики земель Хаоса вряд ли получится заниматься делом больше пяти-шести часов в сутки. Дошли, чуть поработали и уже нужно возвращаться. Четырехрукие великаны в большинстве своем к самостоятельной созидательной детальности не предрасположены, поэтому их нечувствительность к эманациям земель Хаоса нивелировалась.

Протяженность переплетений огромных крон, корней, дополнительно укрепленных кустарником и подлеском, где-то приваленное камнями и пластами почвы — не менее сорока метров. И это только с одной стороны, с другой такая же история, если не хуже. И опять вопрос-вопросов, а кому это нужно? Особенно, когда сейчас поменялся статус Черноягодья, и оно стало свободным для посещения и проживания. Правильно — никому, а нам с Туриным это выгодно. Отлично я поработал на общее благо.

Лишь метров через триста окончательно исчезли последние следы бури, вызванной силами Хаоса. До этого часто встречались на дороге кучи и засеки из огромных сухих и живых веток, тонких обломанных деревьев и колючего кустарника. Непосредственно в лесу обстановка еще хуже.

Нормально выступил.

Я не спешил догонять отряд. Двигался медленно, всматривался, прислушивался, запоминал звуки, сканировал. Честно говоря, несмотря на ментальную защиту, земли Хаоса давили на психику, рождали неясную тревогу в душе, словно вот-вот случится беда. Впрочем, знакомый фон. Такой же был частым спутником в инопланетных джунглях ксеносов. Особенно в первых выходах. И дело тут в том, что слишком много вокруг чужеродного, иного, непривычного, неизвестного. Их пусть не выхватывал взгляд, но подсознание обрабатывало. Еще отметил, что особенно громко начинала орать внутренняя тревога, когда попадал в расплесканные вокруг энергетические образования Хаоса. С Тьмой гораздо легче — с ней ассоциировал угольно-черные подобные волшебные проявления, даже в самих потоках и пятнах отклик околонулевой, как при «погружении» в истинную магию.

По дороге в Демморунг на староимперском тракте и поблизости от Черноягодья возникали совершенно иные чувства, поэтому сейчас адаптировался, мне здесь еще не одни сутки находиться. А так, опять ничего нового, знал точно, пройдет немного времени, и со всеми этими негативными ощущениями не просто свыкнешься, они станут привычными. Рабочими. Но самое важное, невнятное не будет забивать сигналы реальной интуиции.

Именно поэтому, находясь под невидимостью, изучал настоящую, относительно непотревоженную жизнь леса. А еще проверял некое эльфийское чутье, которое должно было проснуться, по заверениям магов. В чем оно выражалось, никто четко не объяснял, но говорили о неком чувстве живых существ и деревьев. Сейчас наблюдал. Зверье продолжало заниматься своими делами, его видел как глазами, так и при обычной работе сканера. Поэтому не раз и не два подбирался к зайцам, лисам и даже наглому ежу, на расстояние от шага до двух и пытался, закрыв глаза, почувствовать их. Ничего. Прикладывал обнаженную правую руку к шершавой коре исполинских дубов и сосен. «Тянулся» мысленно к великанам, обращался взором к татуировкам. Не обошел вниманием кусты, молодую траву, мох, подлесок. Отклик от всего нулевой.

Шаманизм не мешал мне обдумывать битву и подводить ее итоги. Если бы Жнец не захотел взять меня живым, то в истории глэрда Райса можно было смело ставить точку. У меня не имелось шансов. Врага подвела вера в тотальное превосходство, и надо отметить, не без основания. Встретиться же с ним предстояло вновь, и теперь он не станет миндальничать, мне же разумных убивать придется в любом случае. Одного — точно. Вполне возможно, я ослабил монстра, уничтожив одну личину, однако Нерр фактически вскрыл весь мой артефакторный и оружейный арсенал, кроме райса. Смог заблокировать его, вплоть до эвакуатора. Не помогла невероятная уникальность многих предметов. И все же, предполагал, что родовые умения для противника остались загадкой, убил Жнеца я «Когтями Дисса». Вот на них и буду делать ставку.

Еще из сомнительных козырей имелся ирс — поделка целиком и полностью принадлежала Оринусу, к силе которого пока старался не прибегать, но, если будет нужно, воспользуюсь без всяких сомнений.

Далее, танос Аронос знал о свойствах созданного им оружия все. И, уверен, не видел особой угрозы ни для себя, ни для любимого Буцефала. Блевотные глаза, скорее всего, дешевые расходники, их он не брал в расчет, легко списывая в утиль. А, значит, сожгла лошадь именно алхимическая граната, не зря же враг верещал: «Ты уничтожил мои труды! Они сгорели!». Да и многие и многие утверждали, что против поделок гоблинов мало имелось средств защиты. Жнец же просто не ожидал такой подлости в любимом парке.

И вопрос на засыпку, сделает ли он выводы из боя? Обезопасится ли от подобного в следующий раз? Я бы обязательно. Враг не глупее. Поэтому использовать алхимию, но держать в уме возможный ее отказ. Пока приходило в голову, открывать портал эвакуации перед схваткой, проблема одна он держался около пятнадцати минут, а затем схлопывался в автоматическом режиме. Впрочем, на крайний случай, нырять туда даже вместе с тварью. В Демморунге можно было надеяться на помощь.

Еще, если Жнец так пекся об «украденном» имуществе, то почему обращался с ним небрежно? Вариант первый, привязанное оружие не имело ценности, а после моей смерти оно в любом случае становилось его. И второй, оно совершенно не интересовало таноса. Тогда что? На перемещение, учитывая разрушения вокруг, он потратил энергии прорву. Хотя я мог и ошибаться. Но, если не взирая на такие затраты, Нерр пришел именно за моей душой, то выходило ее ценность в глазах всех тварей вокруг выросла по экспоненте после всех поглощений, и они готовы на многое. На очень многое. А всякие «вор», всего лишь отговорки и желание пустить по ложному следу.

Плохо ли это? С какой стороны посмотреть. Например, родовой алтарь настолько наполнен, что захватывало воображение от перспектив. Разбираться же с прокачкой собирался на привале, после тщательного обдумывания, что мне необходимо в первую очередь. И никакие жалкие тотемные с таким количеством энергии не равнялись, вырежи я их даже сотню. Поэтому пойму, как убивать монстров, и пусть лезут.

И да, если бы у меня сейчас спросили, а готов ли я вновь рискнуть и получить столько же, вытерпев эту дичайшую боль, обретя столько попутных проблем, ответил бы четко и однозначно — «да». Поэтому и ломал голову над вариантами уничтожения второй ипостаси Жнеца. Мысли имелись. И не нужно думать, что мне не страшно. Конечно, страшно, а порой и до шевелящихся волос и седин, инстинкт самосохранения никто не отключал, и, как в тех играх не сохранялся, но… Но овчинка того стоила. Хочешь роста — рискуй. Тренируйся я до посинения в тепличных условиях — такого прогресса никогда бы не добился.

Отдельную благодарность хотелось выразить ин Наоросту, решая задачи, связанные с ним, вновь усилился прилично, хоть везде за собой таскай. На цепи. Источник возвышения, мать его.

Плохо другое, эрлглэрд Уолтер о твари знал мало. Лишь некоторые донельзя «ужасные» слухи, которые к делу не подошьешь, там даже косвенного ничего удавалось вычленить. А если учесть, что народная молва рассказывала об уже уничтоженной сущности Жнеца и его верном коне, то точно это знание лишнее. «Обычные» высшие призрачные, не такие как попавшийся мне урод, а твари межмирья, сильные настолько, что способны были проявляться в нашей реальности даже при свете Сердца Иратана, выглядели очень и очень похоже на изображения земной смерти с косой. Этакое серое приведение, перепоясанное цепью из черного серебра, с огромной косой в бестелесных руках. Под балахоном скрывался не скелет, а клубилась сама тьма, на месте глаз яростной злобой горели багряные угли, будто висели в воздухе. Это все поведал драконий сотник пока его подопечные шарили на поле боя.

Впрочем, не только проверка эльфийских способностей занимала меня. Наконец-то оставшись один, я в движении проводил испытание и освоение перчатки Иммерса. Всех своих умений я не собирался открывать никому, даже принесшим полные клятвы верности на крови. Управляемое мыслью щупальце вдохновляло. Четырехметровый хлыст спокойно держал мой вес вместе с рюкзаком и доспехом, который я в качестве эксперимента, довел до тонны изведя на такие эксперименты большой кристалл в броне. Импровизированная лебедка в долю секунды утаскивала меня, если держали ветки. Ломал тонкие деревья с помощью незримой веревки, главное, вместе с «Бастионом» использовать. А затем, когда возникла идея представлять тонкую, фактически нить, то стал резать не только дерево, но и камень. Другое дело, получалось медленно. Порой приходилось останавливаться. Но если довести процессы до автоматизма, то перспективы уникальные. Удивить можно кого угодно. Тварей же, как Нерр, — по пальцам перечесть, поэтому можно таких сбрасывать со счетов. Еще постоянно отслеживал заряд в перчатке, он оставался неизменным. Хорошо.

Когти тоже получилось проверить. Призрачный размытый змей, крутящийся над темным провалом между двух валунов, не ожидал прилета. Взмах. И тот распался на части, не проявляясь в нашей реальности, а куски пропали вместе с поднимающейся от них серой дымкой.

Так строя планы, как осуществить все задуманное и не сдохнуть, тренируясь я двигался по дороге. Перекусывал на ходу жареной печенью и драконьим мясом с хлебом, запивал все приллом. Совершил трехминутную остановку, пристрелив небольшого оленя, который зачем-то вышел к дороге. Приварок отличный. Освежевывать на месте не стал, взвалил на рюкзак сверху, закрепил и ходу. Вес совершенно не чувствовал, усталость я не испытывал. Не те это теперь нагрузки для организма. Хотя битва со Жнецом практически и опустошила резервуар с праной, в который теперь вливался только один поток.

В остальном без всяких приключений достиг границы леса с каменистой равниной, на которой изредка торчали клыки и зубы скал, само пятно начиналась в метрах пятидесяти от многовекового леса, и с некими натяжками, согласно карте, представляло окружность радиусом в пятьсот шагов. В центре безопасной территории два невысоких нагромождения скал образовывали с очень и очень большими допущениями стороны трапеции, вершина которой была направлена на север, а основание лежало с моей стороны.

Дорога же выныривала из-под разлапистых ветвей и петляя устремлялась на север, не минуя каменной «воронки» впереди. Именно она являлась частым местом стоянок караванов. Где-то на расстоянии полутора километров от чистого места виднелась еще одна грунтовка, перпендикулярно пересекающая накатанную колею под моими ногами, и ведущая с запада на восток или с востока на запад — кому как нравится. Она восточнее оставляла справа и слева стылые болота, где добывали роску, и приводила в Черноягодье. Ближайшее «дикое» поселение от моей текущей точки находилось в четырех днях пути на юго-запад.

До момента, когда исчезнет Сердце Иратана оставалось около пяти-шести часов, в нормальных местах минимум лиг десять-пятнадцать можно было преодолеть. Здесь же все не так. Проблема в том, что за это время до следующего безопасного места не добраться. Да, про многие, как тайные и не очень, пятна в окрестностях, мне поведал гобл, но и они далековато.

Место ночевки мне понравилось. От возможных бродячих мертвецов защищали не только скалы — фактически вертикальные шестиметровые стены, но и рукотворные, пусть невысокие всего около полутора метров, выложенные из камня без раствора в основании и в вершине трапеции. Кто-то постарался. Въезд и выезд на ночь перекрывался деревянными ежами и рогатками. Хорн загнал наблюдателя наверх — изнутри это можно было проделать довольно легко, сам же развел кипучую деятельность. Их палатки уже стояли ровно, будто по линейке. Еще одна большая круглая отдельно, предназначалась, как он сообщил, для меня. И сразу за ней скрывалась еще одна на двух человек, где он разместили всех пленников.

Горело два костра, над обоими висело по большому котлу, один предназначался для кипятка. Назначенный повар уже кашеварил, варя что-то в другом, остальные воины трудились — из леса волоком на тирках притаскивали бревна молодых деревьев и сушины на дрова. Свалил рядом с работником кухни оленя. Тот не особо обрадовался провианту. Конины хватало. Но чем хорошо, когда ты главный, приказал и проверил только результат, поэтому оленины отведаю без особых усилий.

Полным ходом шло обустройство отхожего места внутри охраняемого периметра по всем правилам местной военной науки. Сам командир уже разместил элементы сигнальной сети, обдумывал и насчет ловушек против нежити на ночь. Он проверил ежи, которыми перекрывались входы, пара его не устроила, поэтому подчиненным работы прибавилось. Те хоть и ворчали, но приказы выполняли охотно, попробуй забалуй, когда сразу же вездесущий кулак десятника внушал правильные мысли и толкал на правильные подвиги.

Хорн в качестве командира меня устраивал. Сразу была видна армейская закалка. Наемничья вольница если бы занималась обустройством, максимум запасла бы на ночь дров, дальше же каждый предался какому-то своему любимому делу, загадив дополнительно всю округу по периметру.

В моем шатре пусть и царил минимализм, да и топчан не изумил — он был изготовлен из подручных материалов. А вот два складных стула и столик вызвали недоумение. Это откуда? Все прояснил эрин, который вернулся ровно в тот момент, когда я выгрузил со своего тирка неугомонного жреца, проверив его состояние. Жив курилка, только бешено и недоуменно вращал глазами. Впрочем, именно одни они и виднелись из кокона после того, как я сдернул мешок Рунигиса. Напоил, и спать отправил.

— Это с бандитов. Твои трофеи, никто на них не претендует. Вьючную лошадь мроки нагрузили — до утра бы под таким грузом не дожила. Вот и сложили там в палатке, — показал он куда-то в угол, — Похоже, даром, что мрочьи твари, а любили с комфортом обустроиться. Шатер легионерский, стандартный офицерский.

— Или убитых барыг пощипали, те же на артефактах и снаряжении специализировались, — выдал я наиболее очевидную версию, — Присаживайся разговор есть, — показал на второй стул.

— Времени до ночи пять часов, а с места не тронешься. Пока все странно, — поделился тот, усаживаясь рядом.

— Ты в землях Хаоса раньше не бывал? — да, не успели мы с ним нормально относительно вот таких мелочей поговорить. Я указывал, что нужно сделать, а почему именно так, он вопросами не задавался. Армия. Мне такой подход нравился, но здесь требовалось не забывать и самому — часто для тебя обыденное, может для окружающих выглядеть, если не откровением, то находиться с ним где-то близко.

— Откуда? Двадцать восьмой ударный базировался и воевал на юге Империи, в Двадцать восьмой же провинции. Там граница. С одной стороны горцы покоя не давали, с другой дикие орки постоянно воду мутили — степь недалеко, ну и гномы порой из непримиримых лезли из-под земли. Затем судьба привела меня на Великий Халд. Там ты знаешь. А здесь из Демморунга ни разу не выходил. Ни там, ни там даже пятен Хаоса не было. Иногда возникали блуждающие порталы, выкидывало всякие порождения Тьмы, порой столько, что и пяти центурий мало было останавливать прорывы, но чтобы вот так, когда вокруг сама атмосфера давит, кажется, что стоит только отвернуться, и некий злодей уже за спиной с кинжалом. Или нутро, будто проваливается, как неожиданно рухнул куда-то… Нет, такого опыта пока не приобрел. Поэтому еще разбираюсь, — понятно, скорее всего, на обычных людей эманации действовали еще хуже, чем на меня.

Можно в качестве награды запросить у Оринуса дополнительно нечувствительность к подобной дряни. Хотя… Посмотрим.

— Разберешься. Занимайся. Твоей работой доволен, — что же пора рассказать о дальнейших планах, — Я сейчас…

— Караван! Вижу караван! — раздался дикий ор дозорного.

Мать!.. Сколько магораций на балансе у них числилось? Работы непочатый край, здесь не только боевая подготовка, но элементарное отрабатывать.

— Ты амулет переговорный дозорному не выдал? — спросил, выгоняя призрачного ворона у Хорна.

— Выдал, — сообщил тот, потом понял, о чем я, и сказал зловеще, — Учту. Разберусь.

Я не стал никак комментировать, а лишь кивнул, отдавая полностью право на решения Хорну, его епархия. Мы вышли из палатки, бардак и анархию в «подразделении» мне дрон давно транслировал. Как ожидалось, после воплей часового все воины побросали дела и сбились в кучу возле въезда, вытягивая головы, стараясь рассмотреть новую угрозу. Посмотрел на это стадо внимательно, а эрин взревел:

— Мрочья сыть!.. Какого хрена⁈ А ну быстро разошлись! Или кто-то уже закончил⁈ Так я новую работу найду!

К нам приближался караван из четырех фургонов. В три было впряжено по два тирка, а в один пара огромных волов с размахом рогов метра в два с половиной, не меньше. Мощные массивные зверюги, лохматые со злыми мордами и такими же взглядами, взрывали грунт могучими копытами. Да, и само транспортное средство походило на стандартный контейнер орбитального глайдера, поставленный на трехосную телегу. Замыкали процессию две повозки, груз на которых скрывали пологи из сантика.

Сопровождала колонну шестерка верховых, где среди гобловских лошадей выделялось два лирнийских иноходца. Итого, если кто-то не прятался в фургонах под хитрыми амулетами: шестнадцать человек: по два на козлах фургонов, по одному управляли телегами и всадники. И каждый довольно неплохо вооружен, что неудивительно. Нас же всего восемь, и один юноша со взором горящим. Единственное, что могло спасти от кровопролития, либо мирные намерения визави, либо страх перед последствиями, если организовывать бойню в землях Хаоса на ночь глядя. В то, что всеми так хваленая и повторяемая ерунда, мол, в пятнах друг на друга даже враги во время ночевки на нападают — я не верил.

Такой же идиотизм про водопой и миролюбие на нем животных. Не знаю, кто запустил этот бред в массы, учитывая исчерпывающую доказательную базу обратного, но среди гумми он был распространен и повторялся, как последний довод хищности именно человека, а в частности мужских особей. Вспомнилось:

— Вот видите передо мной современный ужас! Как нам говорят, совершенный инопланетный хищник — скрайс! Безжалостная машина для убийств, которая не щадит никого и ничего! Убивает каждого! Однако я не выказываю к нему никакой агрессии! И он мирный, он на меня не нападает! Нет, вы можете увидеть это сами! Смотрите! И не верьте правительству и власти! Люди могут жить не только с ксеносами в мире, но и с представителями их животного мира! — рапортовал радостно очередной блогер с дебильной улыбкой в тридцать три откуда-то из Африки, у нас в Южной Америке они вряд ли бы пробрались за линию разграничения. На Черном континенте всегда царил бардак. В общем, еще полминуты разглагольствований, а затем в прямом эфире наш герой остался без той части тела, которую в просторечии именуют «головой». Без башки он был изначально. Затем видео прекратилось в кровавых брызгах и криках съемочной группы. Но отчего-то именно обрезанный до рокового момента ролик послужил знаменем гумми, доказывающий мирные намерения инопланетян и их фауны, как и пацифистские взгляды разумных представителей ксеносов.

К чему я?

На землях Хаоса вне поселений нет даже видимости закона, здесь кто сильнее тот и прав. Глушить на упреждение? Не вариант, выходило это из образа благородного древнего аристо, несущего добро и свет еретикам. Посмотрим. Время на принятие решения имелось, караван только-только показался в пределах видимости, сейчас нас разделяло около трех-четырех километров. Да, можно всех усыпить, не тронув товар, а с утра расстаться друзьями, но… Но это никак не способствовало моим целям. Свободный град имел важное значение в моих планах.

— Неизвестно кто. Много их. Насчитал шестнадцать. Вооружены все. Двенадцать арбалетов, минимум два лука. У нас добыча, — проговорил Хорн, ни к кому конкретно не обращаясь, стоя рядом со мной на гребне скалы и рассматривая караван в бинокль, — Как бы не напали.

— Это дикие. Вон та мазня с орлом — герб их Свободного града, куда нас хотели рабами пристроить. Запомни. Часто будем сталкиваться. На ночь кровь лить они точно не будут. Побоятся. Сам знаешь о последствиях. Мне тоже убивать разумных нельзя, иначе такое чудище явится… Сам может быть выживу, но вы все ляжете. Это точно.

— А что они могут? — эрин хоть и хотел спросить про «чудище», но акцентировал внимание на более важном. Молодец.

— Думаю, что и хотели проделать наши пленники. Усыпить, парализовать, обойтись какими-то нелетальными средствами, та же алхимия или магия, — многозначительно похлопав себя по подсумку именно с такими гранатами, задумался я, решение принял, — Душить во сне точно не будут. Так, доведи до личного состава, первое, про закрытый путь впереди пока молчать. Второе, в разговоры, если и вступать, все речи сводить к тому, что мы перебили банду, которая атаковала наш отряд. Изначально нас было двенадцать, их чуть больше, но мы победили благодаря одноразовому артефакту, взяв четверых пленных. Лирнийского иноходца подо мной убили, меч я сломал. Я простой член Дома Сумеречных, чей-то сын. Они наемники, и не в курсе подоплеки. Ты, как мой дядька или как тут называется тот, кто присматривает за молодняком, на барсе. Если к тебе полезут с вопросами, скажешь, что я третий сын главы этого славного Дома на экскурсии. Все. Бдительность усилить. Посмотрим. Вполне возможно, не решатся связываться, так как явно направляются в Демморунг. Цель близка, а потери у них в любом случае будут. А сейчас всех в ружье, — как ни странно, но земная метафора оказалась переведена верно, так после тщательного инструктажа, все взвели арбалеты.

— Глэрд, а если им ты полностью представишься, вдруг не станут дерьмо делать?

— Нам испугаются, но другим могут. Не забывай зачем мы тут. Чистить торговые пути и прилегающую территорию от разной швали. Если нормальные купцы, то и в отношении обычных путников плохого не задумают. А нет? Сами себе враги. Ночь пройдет нормально, с утра расскажем и про перекрытый путь, и про остальное. Это терпит и ни на что не влияет.

…Караван остановился от въезда в природно-рукотворные укрепления метрах в пятидесяти. Это хорошо. Скорп, затаившийся уже на земле, дотягивался. Мы с Хорном ждали верхом возле въезда. Десятник на боевом коте, я на тирке без поклажи. Визави доверчивостью тоже не страдали, в руках у возниц давно возникли щиты, а стрелки за ними держали взведенные арбалеты. Встали гости тоже грамотно, чувствовался опыт. Ущерб мы могли нанести минимальный. Если позабыть о взрывных и прочих эффектах местных болтов.

Заминка была недолгой.

Вот от группы всадников отделилось двое, один на иноходце — бородатый настолько, только глазищи черные блестели из зарослей. Украшений, как на рождественской елке. Второй на гобловском тяжеловозе — явный воин. Усатый, суровый, мрачный, опасный. Амулеты у торговца имелись, но слабенькие. Второй главарь — судил по наряду и скакуне, остался на месте. Правильно, не складывали все яйца в одну корзину. В случае замеса командование было продублировано. Не доезжая до нас метров пяти, бородач пророкотал:

— Мир вам! Я купец Дик Красная Борода, мы вместе с партнером Мугримом Костяным едем из Свободного града в Демморунг по торговым делам, мы не причиним вам вреда, планируем на ночь остановиться здесь, но если пустите внутрь в случае чего можете рассчитывать на помощь, — присмотрелся к нему, вроде бы цвет растительности даже приблизительно не рыжеватый, а сплошь черный, почему тогда «красная»? «Восприятие» засвидетельствовало сканирование от деятеля, которое отметил и в магическом зрении, — А вы кто?

— Я — глэрд Райс из Дома Сумеречных, нахожусь здесь со своими людьми по делам. Мы можем пустить вас, мы чтим кодекс Путников на землях Хаоса, но клятву на крови должен будет принести каждый из вас, что ни убивать, ни воровать он не станет. В свою очередь мы принесем такую же. В остальном, добро пожаловать!

Скорп давно уже готовый, бодро взлетел по ногам лирнийского иноходца, а затем оказался на одежде купца.

— Добро! Но сначала поговорю со своими людьми, и мы решим вместе, а то может и не будем вас беспокоить, стеснять.

Молодцы. Нам проще. Вот только, когда он рассматривал тирков через невысокую ограду, в глазах появился тот огонь, который часто называли «бесовским». Парочка гостей развернулась и степенно вернулась к спутникам. Бородач отъехал в сторону вместе с длинным мужчиной около сорока лет от роду с таким же смуглым задубленным лицом и обычной бородой.

— Все посмотрел. Аристо там один, совсем юнец. Видимо, решил нервы пощекотать в землях Хаоса, наемников нанял, какое-то отребье. Не гильдейские. Всего их без мальчишки восемь. Может кто-то еще укрылся, но вряд ли больше одного-двух. Но тирков только увидел восемнадцать, и мешки полные приторочены к седлам… Видно, что дитя, сиську недавно сосал, а туда же. Хо-хо, — как бы кашляя подавил смешок, — Важный весь из себя.

— И что думаешь?

— Что тут думать, вежливо напрашиваемся на совместный ночлег, все равно больше негде. А затем, не зря я у Ринахи порошочек тот купил, а Иргусу дары принес. Тиган языкастый, вот он с ними познакомится, сыпанет его. Даже если определители ядов у них есть, хотя навряд ли, то ничего не покажут. Это же не отрава. Да, и наши пусть смело пьют и едят, если пригласят — все безвредно. У меня есть средство, чтобы обратно их из сна вырвать. Поспят немного, здоровее будут.

— Аристо мне не нравится, клятва опять же… — сообщил коллега и посмотрел на меня. Нас разделяло метров семьдесят, поэтому позволял себе подобное без всяких ухищрений, — Вдруг…

— Да, никаких «вдруг»! Просканировал я его, не артефакты — один мусор. Барс у наставника или просто слуги, который присматривает за ним, с управляющим кольцом. Поэтому от него можно неприятностей не ждать. Кроме всего, клятва обязывает нас только не убивать и не воровать. Так мы и не собираемся. Мы усыпим. Затем они сами станут нашим имуществом, следовательно, как мы можем своровать что-то у себя самих? Мы возьмем. Переправим в Свободный град… Все легко. Нет, все же приеду, Иргусу еще даров принесу, как надоумил! Ну, ты как в деле?

— В деле! — практически без раздумий заявил товарищ.

Молодцы. А у меня сразу же воспоминание из недавних, толстяк в Храме стал обликом, как хитрый бог торговли, а затем наваждение пропало. И паранойя — неужели он все просчитал. На Земле бы отбросил такую мысль, но здесь слишком уж дикие силы вокруг кружили. И непонятны их возможности. Плохо.

А еще через пять минут бородач огласил вердикт:

— Мы готовы поклясться на крови, что ни воровать, ни убивать не будем. Нам нужно в Демморунг, и мы хотим достичь своей цели без всяких проблем.

— Я чту законы земель Хаоса, — со всей возможной показной напыщенностью сообщил собеседнику, явно потешавшемуся надо мной, — И добро пожаловать к нашим кострам.

Процедура принесения взаимных клятв надолго не затянулась. Я отметил и языкастого кудрявого паренька, на первый взгляд которому было не больше двадцати лет. Да, все понятно, здесь люди взрослели гораздо быстрее, нежели, чем на территориях Альянса, но присмотревшись и всмотревшись в глаза, можно было понять — визави гораздо старше. Да, интересный молодой человек. Взял на заметку.

Тяжело вздохнули тирки, сдергивая с места не менее тяжелые фургоны. Волы зло фыркнули на понукание погонщика. Да, это кто угодно, но не мирные охолощенные быки. Явно зверюги боевые, будто яростью окатило, как водой из ведра, когда они мимо проходили.

Внутри охраняемого периметра гости расположились чуть в стороне, искренне поблагодарили за дрова. О том, что задумали недоброе говорили лишь изредка бросаемые на наше имущество алчные взгляды.

Бойцы по приказу устроили небольшое костровище возле моего шатра, и развели огонь. Я расположился рядом на складном стуле, а воины, повинуясь приказу, принесли еще и бревно для возможных посетителей. Заваривал прилл.

Противник только руки не потирал. Тиган же через полчаса стал для всех наемников своим, много шутил, вызывая громогласный хохот. На веселье Хорн смотрел мечтательно, и я его понимал. В ближайшее время все участники будут, как минимум драить сортиры декаду. Если выживем. Однако согласно моим указаниям по магасвязи десятник давил в себе жестокого командира. Прикрикивал порой для проформы, и все, я бы на месте его подчиненных задумался.

Постепенно темнота становилась все непроглядней и неприглядней. Гуще. Ночь вступала в свои права. Ко мне же подошли бородач с компаньоном. Попросили разрешения, присели, предложили вина из бурдюка, от которого я отказался в силу юного возраста и строгих правил Дома Сумеречных. Те завели разговор ни о чем и сразу о многом, расспрашивали про Демморунг, я в свою очередь их про Свободный град. Уверен, в словах торговцев содержалось столько же правды, сколько и в моих.

Ага, понеслась.

«Взор» — вещь, хоть и дожирал на пятую сотню золота.

Вот Тиган незаметно сыпанул хитрый порошок в котлы воинов, приблизительно в это же время такой же финт проделали купцы со мной. Языкастый отнес нашему бдительному часовому кружку с приллом, которую тот принял с благодарностью. Отхлебнул. Я даже представил, как тот сделал мечтательное выражение лица. Впрочем, тоже не отставал. Зачерпнул заряженный напиток, посмаковал пару глотков с видимым демонстративным удовольствием. Торговцы только мне в ладоши не похлопали.

«Восприятие Арракса» просигнализировало об угрозе сразу, еще на подходе гостей, и легко с ней справилось, истратив около одной двадцатой заряда батареи. Слабо.

Наблюдал за своими людьми.

«Взором» накрывал всех.

Вот один внезапно повалился на бок, затем второй… И началось погружение лагеря в царство Морфея, языкастый «усыпитель» не остался в стороне. Я тоже внезапно стал заваливаться на бок.

— Ну, вот, хо-хо, — опять задавил смешок Дик, — А ты боялся. Все прошло, даже лучше, чем планировали. Теперь их вяжем, избавляем от ценностей, заковываем. И завтра Себастьяна с четверкой отправим в Свободный, там за рабов, тирков и трофеи получим много. Только я бы арбалеты оставил, дорогущие. Это «Странники»… — все предельно ясно. Налицо агрессия.

Первым опустился на землю Красная Борода, скованный «Коконом Рагнира», меньше секунды потребовалось на перезарядку артефакта и вдарить по Мугриму Костяному. Результат такой же.

Остальных бандитов, которые не пили прилл вместе с моими бойцами, глушил «Объятиями Ороса», бил по площадям, те если бы захотели — не увидели бы откуда прилетало. «Тень» работала превосходно. Гости опускались снопами. Ни у кого не имелось защиты от столь радикального средства. Но я до последнего не расслаблялся, готовясь их вырубать вручную. Ситуацию усугубляло нежелание убивать даже в запале. Поэтому подспудно боялся ошибок. Мог и не рассчитать, так как с новыми силами, которые продолжали прибывать, пока не освоился до конца, чтобы филигранно все делать.

Максимум десять секунд, и только громогласный храп изо всех уголков нашего лагеря свидетельствовал, что здесь живые. Когда все закончилось, о чем свидетельствовал сканер, даже немного обидно стало. Нет, «обида», неверное слово, а какое-то чувство недоумения, замешенного на лютом удивлении: и эти олени решили вот так взять меня и моих людей? Продать в рабство, ограбить и… Мысль что «и», задавил раздавшийся в отдалении жуткий рев-вой, который как бы намекнул — «не расслабляйся».

Да, если изначально изумился некой отчаянности и бесшабашности гостей, которые, не имея ничего из нормальных средств, кроме сонного зелья, решили захватить нас тепленькими, затем осознал, а с кем они сталкивались до этого момента? Кто им противостоял? Такие же ровно по силам деятели. Поэтому даже предположить не могли, что имеется возможность столкнуться с настоящими монстрами. Поняв «почему так», сразу же на душе стало легко — до последнего какой-нибудь засады ждал или подлянки.

Связал всех фигурантов, избавив от оружия и от редких амулетов. Сканер продолжал пахать, сжирая золотые каждую секунду.

Забросил торговцев в командирскую палатку. Они все понимали, осознавали, но ничего не могли поделать. Тоже связал, оставив предварительно в исподнем.

Затем обратился к бородатому спокойным голосом:

— Ну что, Дик, поговорим?

Купчина бешено вращал глазами, он совершенно не понимал изменившегося положения вещей, вот ты король жизни, все тебе известно и все у тебя запланировано, все получилось и… и вдруг ситуация меняется с точностью, да наоборот.

Для закрепления материала сразу прошелся «Оковами Боли». И так, что тот только беззвучно рот открывал, а по глазам бежали слезы. Лицо перекосило от мук. Достаточно.

— Где противоядие? — разрешил говорить.

— Какое?

Урок повторил, хотя понимал закономерность и правомерность вопроса, они же нас не травили, а всего лишь усыпить пытались.

— Повторю вопрос.

— Флакон с красной жидкостью, в моей поясной сумке. С красной жидкостью! Красной! — зачастил тот. Явно теперь не в мальчишеских, как он до этого думал, глазах прочитал нечто такое, что понял, если и удастся выйти, то с большими потерями.

— Как применять?

— Капля на кружку, каждому по глотку!

— Если кто-нибудь умрет… — и заткнул тому рот. По глазам прочел, что все будет в порядке.

Привел в чувство сначала Хорна.

— Как все прошло? — спросил десятник, едва открыв глаза.

— Нормально. Вот кружка… — выдал я инструкцию к применению, — Я всех собрал, связал, но все же разденьте до исподнего, тщательно обыщите, мало ли, вдруг что-то пропустил. И вяжите так, чтобы и не сдохли, но и никаких шансов освободиться у них не имелось. Да, помни, до утра трупы нам не нужны. Про дозор не забывать. Мало ли. И постарайся, чтобы никто злость на Тигане не срывал, он мне, возможно, понадобится.

— Тебя понял. Они, как и наемники, точно хотели нас в рабство продать? — спросил тот.

— Да. После того, как усыпили вас и думали, что я тоже сплю, между собой проговорились, — сообщил, хотя знал о данном факте изначально.

— Глэрд, отдашь их мне? Мне убивать можно, завтра их кончу, как ты подальше отъедешь! — горячечно заговорил, и видя мой внимательный взгляд, неожиданно пояснил, — После того, как на меня надели рабский ошейник… Знаешь, я любого желающего повторить подобное, готов скармливать мрокам. По кусочкам. И скажу так, с удовольствием, заглядывая в глаза и каждый раз спрашивая: «господин, ты доволен, господин?». Да, скажу честно, у меня руки не по локоть в крови, а по плечи, но я всегда убивал без всяких эмоций. Горячка боя — это другое, воин поймет. Однако я никогда не испытывал удовольствия от пыток, когда допрашивали, выбивая сведенья о противнике. Но здесь… здесь другое. Хочется… хочется, чтобы прочувствовали.

Что же, мужик он нормальный, работать предстоит долго, и клятвы может и сдержат, если будет прямой приказ, но для понимания общей политики партии, и чтобы не вышло, как с дер Ингертосом, нужно пояснять и разъяснять. Он не рядовой боец, и доказывать это начал сразу.

— Знаешь, эрин, меня много раз хотели продать в рабство лишь для одного, чтобы проделать следующее… — описал часть пыток на алтаре Оринуса, — Меня они хотят лишить даже посмертия, не за какие грехи, а всего лишь для продления чьей-то жалкой жизненки или для усиления магического потенциала остроухих. «Слезы Нирна» делаются только так, я не говорю про камни душ. Тварям хотелось всего лишь золото. Я могу их всех убить. Их детей, жен, матерей, отцов. Но… Но для того, чтобы жил мой Дом, чтобы жили все вы, а я взял ответственность за вас и пообещал привести к процветанию, мне приходится с ними работать. Отринуть все лишнее. Отсечь. Это говорю тебе для того, чтобы понимал. Будущее наших детей выше всего, а мы не девки отдаваться сиюминутным страстям. И мы со всех спросим, когда придет время, и так, даже боги вздрогнут, но… но это будет потом. И, да, если приму решение их пускать в расход, то обещаю, они твои.

Десятник и будущий предводитель моего войска слушал внимательно. Сглотнул. Поиграл желваками, а затем кивнул, припечатав кулак к груди.

— Я тебя понял, глэрд! И я сделаю все!

— Вот и хорошо. Теперь занимайся. А я пойду побеседую с нашими «хозяевами», — при последнем слове тот криво ухмыльнулся.

Допрос протекал быстро. Особых тайн я не выспрашивал и не выпытывал. Интересовали близкие и дальние родственники, где живут, чем дышат, но про всех узнал, вплоть до самых-самых дальних. Для убедительности записывал, хотя пока на память не жаловался. Да и зелье Амелии работало. Для барыг смотрелось это действо донельзя убедительно. Затем узнал об их капиталах, активах, захоронках и тайниках. Только сейчас купцы начинали понимать, что все пошло не по плану. По плану все просто, ну не получилось — плохо молились Иргусу, не понравились ему дары. И тут надо отметить, что изначально новый пантеон выставлял улыбчивого толстяка — бога торговли, как богатея, сжимающего за спиной окровавленный кинжал. То есть, все что они делали — вроде бы по канонам.

Теперь заплатят виру родственники, и неприятности закончатся. Максимум, еще заберу караван себе. Да, имей для меня значение деньги — тогда это отличный вариант.

Но я предложил другое, отчего волосы у обоих зашевелились на голове и пятна красные на мордах проступили:

— Итак, выбор у вас простой, — говорил я спокойно, чуть устало, оба смотрели с надеждой, — Первый, я лишаю вас и ваши семьи даже посмертия, при этом и сама смерть не будет легкой ни для кого. Ни для твоих дочерей, Дик, ни для твоих сыновей даже от любовниц, Мугрим. Всех родственников ближних и дальних я пущу под нож. Вы умрете последними, и будете наблюдать, как ваши бесславные рода прервутся полностью. Более того, я придам огласке почему — нападение в чистом пятне на землях Хаоса на мирных путников ночью, которые вас же змей пустили к себе. Помогли, обогрели, накормили, преломили с вами хлеб, поделились всем. Как думайте, кто пойдет мстить за таких? И все почему? Вы напали на аристо, настоящего аристо, пытались заковать в цепи, надеть на него ошейник, а такое не прощается, — глаза у обоих, словно у загнанных в угол крыс. Они мне сразу поверили, что так и будет, так как я сам ни капли не сомневался, что сделаю сказанное. Дав осознать полностью перспективы, продолжил, — Путь второй, полная односторонняя клятва верности на крови мне, идущая от всего сердца, из глубин души, потому что иначе… — вот к такой ее форме не имелось никаких ограничений на количество, оно касалось только взаимных, — То есть, я принимаю вас на службу. Да, вира — половина ваших капиталов, активов, всего, что есть, но можете выбрать первый… Что-то хочешь спросить? — дал возможность открыть рот Дику.

— Но так никто не делает! Иргус не одобрит… — заткнул рот.

— Я — аристо. И не собираюсь тебя убежать «кто так делает» или «кто так не делает», я предоставил выбор. Последствия за него лягут бременем на ваши души.

Теперь семафорил Мугрим, дал ему слово.

— А что придется делать?

— Выполнять все, что я скажу. Абсолютно все. Беспрекословно, незамедлительно, — теперь можно и кость собакам бросать, — Но, если докажите свою необходимость и полезность, будете проявлять инициативу, то ваша жизнь изменится в лучшую сторону. А клятва превратится в двустороннюю со всеми вытекающими. Своих людей я ценю и веду к процветанию. Если нет? Сдохните, как псы, на пользу Дома Сумеречных, а ваши имена больше не будут отзываться в вечности, зато родственники и близкие останутся живы. Все просто.

Мугрим кивал.

— Говори.

— Я согласен, — хрипло выдохнул тот.

На мой взгляд, он был гораздо умнее своего коллеги, который сейчас лихорадочно боролся с азартом проверить правду ли говорил юнец или же стоило рискнуть и попытаться затем откупиться. Моя добрая улыбка послужила стимулом для принятия верного решения. Дело не в том, что я боялся замараться кровью невинных, а в том, что это бы стало отнимать мое время и ресурсы. Как говорил всегда дед: «весной один день год кормит». У нас на дворе весна, и точно такая же обстановка.

— Я согласен!

Они ожидали обычной процедуры, но когда увидели и ритуальный кубок, и нож, то вздрогнули оба.

— Ты — глава! — как-то обличительно восклинул Красная Борода только пальцем в меня не ткнул. Да, пришло время представиться полностью для того, чтобы совсем нагнать жути и заставить мысли течь в правильном направлении.

— Я — глэрд Райс глава Дома и Рода Сумеречных, Убийца Драконов и Ухорез, полноправный владетель, чье имя знают боги.

— Мы бы никогда бы не… не… даже в мыслях бы не стали держать… Подобное… Представься ты сразу… — запинаясь, заикаясь и путаясь пробасил Дик.

— Боги метят шельм. Приступаем…

Кровь впиталась полностью, значит, клятва правомерная и настоящая. Что же, в принципе неплохо. Заставил показать проекцию моего герба на их кольцах-идентификаторах — проступил. Сделал все отлично. Да, нельзя просто так ни за что поймать на улице бродягу и заставить принести его обязательства под страхом смерти или мук. Ее не примут боги или кровь. Но здесь условия были соблюдены — вина уродов неоспорима. Про такие тонкости мне между делом поведал лэрг Турин.

Мое состояние, не считая активов увеличилось вроде бы на миллион, там пусть эрин Брукус считает, а также я обзавелся верными людьми в Свободном граде — и вот это самое важное, с каким немало планов связано в ближайшем будущем. Нет, рейд получался лучше, чем рассчитывал. На ловца сам зверь вышел. Конечно, нечто подобное планировал, но позже.

— И помните, — напутствовал я, — Так или иначе, теперь вы связаны с Домом Сумеречных и где-то можете рассчитывать на мою помощь. Поэтому приказываю, не порочить его честь. Соблюдать кодекс Путников, не грабить и не обращать в рабство беззащитных, если они не несут угрозу вашей жизни и жизни вашим близким. Помогать другим разумным в землях Хаоса по возможности. Последние рубахи не нужно снимать. Но ту же правильную дорогу указать необходимо. Остальные инструкции выдам с утра. Хорн, — десятник, стоявший уже минут пятнадцать у входа, заглянул, — На некоторые их вопросы можешь ответить. Помни, они теперь служат мне, полные клятвы верности принесены. Приставь к их людям кого-нибудь, те придут в чувства через часов шесть-семь. Тех, кто из них согласен приносить полную клятву верности на крови — в одну сторону, несогласных — в другую. И объясните всем, у кого желание будет служить мне не от чистого сердца, и кто окажется не на той стороне, то он завтра будет сидеть на коле, дабы урок был выучен, и никто больше не смел под сенью ночи на землях Хаоса чинить соседям вред во имя мошны. И как обещал, они будут полностью твои.

— Есть, глэрд! — с хищной ухмылкой бухнул кулаком по груди Хорн.

— Но… но они же в мертвецов превратятся, — подал голос Мугрим, — Посмертие…

— Тем лучше будет урок другим вероломным. Назидание. Вы… Каждый выплатит моим бойцам, которых вы погрузили в сон по двадцать золотых. Эрину — по пятьдесят. Дополнительный инструктаж получите с утра. Пока же обращайтесь по всем вопросам к нему. Все свободны! Хорн, ты доставь сюда двух тотемных для допроса.

Предстояло осваивать грани и тонкости «Оков Боли», чтобы с главным фигурантом говорить затем без осечек. Мне артефакт нравился. Не надо самому ничего делать, никому кишки наматывать или с болевыми точками работать. Все просто.

Куница и Лис только сейчас стали осознавать глубину пропасти, в которую шагнули. В первую очередь как это аукнется для их Родов. Самое удивительное, что незамутненное чувство лютой ненависти, толкнувшее их на покушение, не базировалось ни на чем, кроме ложной обиды — какой-то ронец получил тотем, а они нет. У них же даже элементарных умений не имелось. И что интересно, никто из их близких не пострадал во время прилета темного солнца, тогда бы хоть как-то можно оправдать такой поступок.

Оба рода имели приличное состояние, у Куниц — два доходных дома в Демморунге, а у Лисов один, но они дополнительно имели трактир для самого дна и ресторан для высшего света. Большинство же тотемных из нападавших оказались практически постоянными жителями Северной Крепости, хотя по всем законам до судьбоносного момента подписания с Туриным Кромом соглашения об изменении статуса Черноягодья, это являлось преступлением. И тяжким.

Никто из них не испытывал нужды, действовали на добровольных началах. Их сообщество само по себе порох. Насмотрелся в поселении. Добавим сюда радикализм молодости, умноженный на отсутствие необходимости зарабатывать на хлеб насущный, идеи превосходства настоящих Людей, на выходе получим массу, с которой я бы поработал с удовольствием.

В общем, мажоры решили поквитаться с аристо.

От кого они получили приказ — неизвестно. Ни Волк, ни Медведь, оба из младших ветвей, тоже прожившие всю сознательную жизнь в Демморунге, никого в детали не посвящали, по обмолвкам обоим моим пленникам было понятно, что командовал некто свыше. Но точности ноль. Однако в один голос твердили, что Улаф ни при чем. Более того, он отступник, так как предал веру своего отца Ильма Слезы Вдов. А дети Людей не из тех, кто должен по землях Хаоса бегать и лично с тварями бороться, чтобы принести свою долю энергии в алтарь.

Вот здесь я заинтересовался.

И провел очень плодотворно время, узнав немало нового. Например, что каждый совершеннолетний член Рода, получивший оружие, был связан с алтарем. И мог, обратившись к главе, наполнять кинжалы его энергией, перезаряжать умения. Доля определялась в зависимости от пользы. Поэтому, чтобы не «отключили» великовозрастных балбесов от источника, требовалось постоянно вносить свою лепту. Раб, принесенный в жертву на алтаре Оринуса по всем правилам, приносил приблизительно столько же, сколько уничтожение десятка продвинутых мертвецов. И если с теми связываться было опасно, то здесь требовалось все лишь золото, которого имелось у «детишек» в избытке. Конечно, это всего лишь одно небольшое знание, полученное в ходе допроса.

В перерывах, пока обдумывал новые вопросы, оправлял Скорпа узнать о настроениях в массах.

Торговцы беседовали в стороне, где неожиданно для меня высказался Мугрим.

— Дик, я думаю не все так плохо, и вполне возможно мы еще скажем «спасибо» Азалии и Иргусу. Глэрд мог просто забрать товар, забрать у нас все. Но он поступил иначе. Не забывай, кроме как аристо, он еще глава Рода. Грядут перемены. Еще и приказ следовать кодексам Путника, не порочить честь… Что грабить невозбранно нельзя, как и неволить беззащитных, стараться помочь. Далеко он метит, очень далеко. И если все… да, даже десятая часть из того, что нам рассказал эрин Хорн является правдой… Наместника спас… Ты, понимаешь, какие могут открыться возможности⁈ А еще учти, что алчности за Райсом не замечено и что он, действительно, своих людей никогда не обманывает.

— Но половина нажитого…

— А мог все! Наживем еще, с такими-то перспективами. Хочу скорее с Брукусом поговорить. И Черноягодье для нас будет открыто. Да… Да, если все именно так и есть, я Иргусу самые щедрые дары принесу и об Азалии не забуду.

— Понимаю я все, понимаю, умом, но сердце болит… понимаешь, не люблю, когда не я, а меня вокруг пальца обводят.

И тут оба заржали.

— А если его убьют? Нет, нет, не мы и у меня в мыслях такого не было. Но сам видишь, глэрд на месте не сидит.

— Не знаю. Надо все точно узнать про клятву, которую мы принесли и кому. Ведь одно дело рядовой член Дома, а он глава. Он умрет, но Дом-то останется. Не знаю…

Нормально. Пусть все обдумают. Теперь личный состав.

Какое-то недовольство высказывал шрамированный здоровяк Клинг.

— С этими упырями я гадить на одном поле не буду, а не только в одном караване… — звук удара и сдавленный стон засвидетельствовал, что Хорн не согласен с подчиненным.

— С этими упырями, как ты сказал, будешь, если потребуется с одной плошки жрать, одну сиську по очереди сосать! Ясно⁈ — шлепок, явно по уху, — И сиська это будет моя! Ты понял меня⁈ — и вновь «бдам», — И да, глэрд может наказать и забыть, а я сколько захочу столько и буду! И у меня память на таких, как ты, заточена! Запомни, он далеко, я близко! Я настолько близко, что, когда ты гадишь я тебе в ухо дышу! Мрочья сыть! — повтор, сдавленное оханье, — И, запомни, я убивать вас не буду, о чем вы молить скоро станете! Господин сказал из вас людей делать, и сделаю! Всегда об этом знайте! И то, что придумаю я, на это, при всем уважении, у глэрда фантазии не хватит, потому что я был тысячником Двадцать восьмого славного победоносного имперского легиона! А начинал, сука, — опять оплеуха, — С десятника! И таких, как ты, вижу насквозь! И я…

Вот правильный подход. Точно, Хорн на своем месте. Кевин бы, наоборот, начал бы мною стращать, тут же я выступал добром. Уже двоих людей расставил правильно. На свои места. Скорп переместился к другому скоплению моих воинов.

— Не знаю, что это Клинг взбеленился, а я бы еще вздремнул за сорок-то золотом! — хохотнул кто-то, и его поддержали, — Спишь не только служба идет, но и денежки капают! И столько⁈ Где это сонное зелье⁈ Где, мрочьи дети, я вас спрашиваю⁈ — смех, одобрительные хлопки по плечам, — Глэрд же… плохо, что у меня раньше такого командира не было… — ну-ну, это пока.

Я даже за бой-то уничтожение бешеного зверья не посчитал. Да, понятно, трофеи. Но как заговорит товарищ, когда кровь по-настоящему проливать придется? И ведь обеспечу.

Но поживем-увидим.