Главный герой против развода

Глава 6

Глава 6

– Госпожа! Госпожа, что с вами? Врача, скорее врача! – засуетилась горничная, наблюдая, как ее хозяйка с внезапным криком согнулась пополам, руками сжимая место на своей груди под сорочкой. – Кто-нибудь, скорее пошлите за доктором!

– С… стой, не… надо врача, – отдышавшись, прохрипела молодая девушка и с некоторым трудом выпрямилась, как только боль отпустила. – Помоги подойти к зеркалу! – со странным, лихорадочным блеском в глазах потребовала девушка.

Горничная с сомнением посмотрела на госпожу, но ослушаться не посмела и, придерживая ту, подвела к напольному зеркалу, перед которым девушка нетерпеливо стала развязывать тесёмки на своей сорочке, после чего бесстыдно распахнула ворот.

Но как только она это сделала, служанка пораженно задохнулась, в священном страхе и благоговении.

– Матерь божья… – с придыханием произнесла она, возводя глаза, наполненные благоговением, к небу, пока ее госпожа придирчиво рассматривала свою грудь. По мере осмотра, ее губы расплывались в широкой, восторженной и предвкушающей улыбке. – Госпожа… – хотела служанка поздравить девушку, но та ее перебила:

– Сейчас же отправляйся, скажи готовить карету. Я еду в Великий храм!

– Сейчас? – изумилась служанка, посмотрев в окно на ночное небо.

– Не хочу больше терпеть ни минуты. И без того слишком долго ждала! – отчеканила девушка непривычно холодно и строго, не сводя завороженного взгляда со своей груди, с трепетом прикоснувшись к ней кончиками пальцем и любовно обвела контуры причины недавней острой боли.

– С… слушаюсь! – поклонилась служанка и выбежала из комнаты.

– Наконец-то… Наконец-то ты будешь моим… – послышалось служанке напоследок.

***

– Это странно… – пробормотала я, наблюдая за тем, как Надя распаковывает энную подарочную коробку, принесенную по требованию моего муженька, который в последнее время вел себя совершенно несвойственно, задаривая меня подарками под всевозможными предлогами, которые больше походили на бред сумасшедшего.

Все началось после того торжества, когда Дион помог мне вернуться в комнату, дотащив на своих главногеройских дланях мою спящую тушку. Вот на утро я и стала замечать за ним очевидные странности. Он и до этого проявлял себя как крайне приставучий тип, при каждом удобном случае стараясь вывести меня на разговор. Но если прежде я его вежливо игнорировала и увиливала, то с того дня Дион стал куда более требовательным и настырным.

И ладно бы хотел обсудить что-то действительно важное, типа условий скорого развода, так нет же! Этого отчего-то бледного и дерганного красавчика очень интересовало мое… декольте.

Поняв, куда он все это время смотрел во время завтрака, пытаясь выяснить, захотело запустить ему тарелкой с овсянкой в лицо. Но после я вспомнила, что мужики даже в романах остаются мужиками, и просто смирилась. Хочется ему на мою грудь смотреть, пусть смотрит, мне не жалко, законный муж, опять же, имеет право. В нашей супружеской жизни правила простые, но строгие, прямо как в музее: смотреть можно – трогать нельзя.

Да и питательная диета в последний месяц сделал мою бюст весьма примечательным. Теперь, по крайней мере, не было необходимости ломать голову, что класть в лиф платья, как несколько недель назад. И, раз спустя месяц главный герой заинтересовался, для меня это было своего рода комплиментом и гарантом качества.

Потому, почувствовав поднявшееся настроение, грудь выпятила и продолжила завтрак.

Именно тогда это было первым звоночком, на который мне следовало обратить внимание. Но я не обратила на свою голову и не пресекла весь дальнейший бедлам в зародыше.

С каждым днем его вопросы относительно моего самочувствия были более докучливыми, а взгляд все пристальнее, способным прожечь на моей груди дырку. Потому уже на третий день накинула шаль, что мужа, кажется, сильно огорчило. Его бледное лицо с темными кругами под глазами в то утро наполнилось досадой и… подозрением?

Но, словно что-то для себя решив, настаивать он ни на чем не стал. Вместо этого уже через несколько часов Дион отправил мне комплект из драгоценных колье и сережек. Подарок был шикарным, тут надо признать, однако причины такой щедрости я не понимала. Неужели мое декольте настолько потрясное, что Диона так огорчило мое желание его немного прикрыть?

Я не была настолько невежественной, чтобы в это поверить, потому подарок приняла (в будущем пригодится), но оголять декольте не собиралась, намеренно выбирая наиболее закрытые платья, чисто из вредности, в желании понаблюдать за тем, что муженек предпримет дальше.

Как я и подозревала, странности не закончились, а только набирали обороты: на одном комплекте украшений Дион не остановился и снабжал меня ими на ежедневной основе. К ним же добавились еще и платья, которые, по правилам приличия, я должна была хоть разок примерить. Что я делала строго за закрытыми дверями, чем еще сильнее огорчала супружника. После третьего платья я и примерки прекратила, отправляя платья напрямую в гардеробную.

Но хуже того, что мой муж стал донимать моих служанок, в чем мне недавно призналась Надя. По ее словам моего мужа очень интересовали любые следы, родинки и даже шрамы на моем теле.

Я уже было заподозрила того в фетише и едва не окрестила извращенцем, но что-то не складывалось. А сегодня, после очередного набора подарков, я поняла, что конкретно меня смущает. Все его дары, так или иначе, связаны с декольте. Что платья, что крашения подразумевают оголения верхней части тела, чтобы были открыто как можно больше кожи.

Помня, как Дион отреагировал, впервые увидев мой измененный стиль в одежде, было очевидно, что он не большой поклонник «голых платьев». А теперь лично снабжает меня ими.

И его допросы моих служанок…

Более того, с каждым днем Дион выглядел все более болезненным: бледным, осунувшимся, усталым и зачастую с испаренной, точно испытывал жар и боль. На мои справедливые замечания и предложения показаться к врачу, он только отмахивался.

Более того, слышала, что его камергер жаловался Азефу относительно того, что Дион в последние дни запрещает заходить к нему в комнату и помощь от слуг во время одевания и мытья не принимает.

– Это определенно странно, – хмурилась я все сильнее, так как мое внутреннее чувство буквально кричало о том, что Дион что-то от меня скрывает.

Но что он может скрывать?

Перебрав в уме все последние события и странности, возникла абсурдная, но наиболее вероятная догадка.

– Да быть не может, – нервно усмехнулась я, вызвав взволнованный взгляд Нади, которая стала свидетелем моих внутренних дебатов и разговоров сама с собой. – Слишком рано, – приводила я разумные аргументы, но тревога не отпускала.

Так, что я помню про парную метку в романе?

Во-первых, она появляется одновременно у двоих людей достигших совершеннолетия, предназначенных друг другу. Редко, но мудрецам их храма приходят откровения, как было с Дионом, которому предсказали скорое появление суженой.

Как только метка появится на теле, человек должен в тот же день прийти в ближайший храм, который так же служил посредником. Именно храм и занимался тем, чтобы сводить две половинки, даже если те находились в разных частях королевства. Если не обратиться в храм в первый же день, магия метки будет вынуждать своего носителя это сделать, причиняя невыносимую, нарастающую боль в теле своего носителя. Все ради того, чтобы как можно скорее объединить двух человек.

Вторая причина поскорее обратиться в храм в том, что церковники способны заглушить эту боль, пока ведется поиск второй половинки метки.

Ну и последнее, сила метки – абсолютна. За всю историю не было ни одного случая, когда люди отказывались от своей второй половинки.

«Оно и понятно, учитывая, что каждый день промедления будет стоить тебе невыносимых физических мучений… Попробуй тут отказаться…» – проворчала я мысленно, а после вспомнился непривычно бледный и болезненный вид Диона.

Все, казалось, указывало на то, что у него появились симптомы метки… Но разве это возможно? По канону она должна появиться только через два месяца, когда главная героиня достигнет совершеннолетия. Помнится, именно на празднестве по случаю дня рождения, где Дион столкнулся с именинницей, оба поняли, что предназначены друг другу, чему стали свидетелями все присутствующие гости. Законная жена Диона, с кем он прибыл на празднество, в том числе.

Более того, зачем ему ее скрывать и мучиться?

Да и боль должна быть невозможной… зачем бы ему так мучиться?

«Может, боится, что узнав про метку, я тут же потребую развод, как говорилось в контракте, и тогда условия для получения наследства будут нарушены? – предполагала я. – Звучит логично. Не то, чтобы я так хотело подгадить герою, просто условие о разводе с появлением парной метки назначила из своих знаний сюжета, где появление метки совпадало с условием получения наследства.»

Но, если у героя есть достаточно весомая причина для замалчивания, хоть и основанная на недопонимании, то что делать с героиней?

Даже если он совершил такую глупость, то главная героиня, получив метку, тупить бы не стала и тут же зафиксировала наличие метки в храме, потому к Диону бы уже наверняка наведались, помня, что он первый на очереди за последние годы…

«Черт, он же скрыл пророчество, полученное месяц назад, подчистив за собой все концы. А те, кому он заплатил за молчание, будут держать язык за зубами. Даже если знают, кого именно ищет девушка с парной меткой, дабы скрыть коррупционный момент они не проговорятся. Потому, пока Дион сам не обратиться в храм, никто о нем и не подумает!» – рассуждала я мысленно, отчего почувствовала нарастающую мигрень.

– Нужно ли проверить? – задумчиво потерла я свой рот и посмотрела на Надю, точно та могла ответить. Но девушка лишь с тревогой поглядывала на меня, выглядя при этом несчастной.

Приняв меня за свою благодетельницу, Надя очень переживала, когда я была не в настроении, принимая это слишком близко к сердцу. Преданность, это, конечно, хорошо, но все же, несколько обременительно. Хотя бы потому, что теперь приходится тщательно следить за своим поведением, ибо чувствую вину, за тревоги приближенных.

– Надя, когда господин должен вернуться домой? – задала я вопрос.

Прислуга в доме уже давно смирилась и не удивлялась тому, насколько мало я интересуюсь личной жизнью своего мужа. Потому занимались этим вместо меня, на случай, если мне все же потребуется какая-нибудь информация, как, например, сейчас. Порой мне кажется, что Надя реально начала сталкерить Диона, судя по ее информированности.

Хотя, когда успевает, учитывая, что она чаще всего подле меня?

А, плевать, неважно. Главное – продуктивность, а она у моей горничной на высоте!

– Господин только что вернулся. Сейчас наверняка переодевается в своей комнате, – с готовностью отозвалась Надя, полностью уверенная в своем ответе, хотя последние полчаса была занята тем, что разбирала мой гардероб и ни разу даже не отлучилась.

Как она это делает?!

– В-вот как? – нервно улыбнулась я, подумав, о том, как удачно получилось, что заручилась преданностью Нади раньше главной героини.

По сюжету именно главная героиня вызволяет Надю из ее бедственного положения и наказывает Клару изгнанием. Надя после этого становилась верной и преданной подчиненной суженой Диона. Теперь же ее преданность принадлежит мне. Впрочем, не то, чтобы я руководствовалась именно этим мотивом, когда помогала ей. На тот момент я даже не помнила роль Нади в сюжете, это осознание пришло уже после всех событий с разоблачением злодеяний экономки.

Теперь же просто радуюсь тому, как удачно все получилось. Хоть Надя меня порой и пугает немого...

– Вы хотите навестить господина? – проницательно уточнила девушка.

Она теперь и мысли читает?!

– Да, так и есть. Хотела бы кое-что уточнить у него, – поднялась я с места.

– Мне сходить предупредить о вашем желании встретиться? – с ревностным энтузиазмом предложила Надя, которая, как я поняла, недолюбливала Диона. Не то, чтобы ненавидела того, как человека, просто после того, как прониклась ко мне симпатией, действительно стала очень остро реагировать на все, что связано со мной. Потому не могла не знать о довольно холодных отношениях между нами, как супругов.

– Нет, все в порядке, – улыбнулась я, все же немного умилившись ее слегка обиженному выражению лица. – Это ненадолго, потому не требует дополнительной подготовки, – заверила я ее, хотя на деле просто решила воспользоваться моментом неожиданности.

Это даже к лучшему, если сейчас Дион переодевается. Это то, что мне нужно! А учитывая его скрытность, если того предупредить заранее, у меня и шанса проверить свою догадку не будет!

– Я скоро вернусь, – выходя из комнаты, попрощалась я с поникшей девушкой, что не любила оставлять меня вне поля своего зрения.

После прошла знакомой дорогой по коридору и деликатно постучала в нужную дверь.

– Кто там? Я сейчас занят! – выкрикнули мне в ответ на стук.

– Господин Дион? Вы могли бы уделить мне минутку? Я не отниму у вас много времени.

– Биа? – послышалось потрясенное, а после звуки возни. – Я… я не одет для встречи.

– Все в порядке, мне просто нужно кое-что уточнить, – настаивала я, уповая, что после всех его усилий, Дион не проигнорирует мой чистосердечный порыв обратиться к нему первой.

Я была права. Не знаю, почему он в последнее время так жаждет моего внимания, но отослать меня не посмел, и после нескольких мгновений, в которые я слышала звуки спешных сборов, дверь мне открылась.

Взору моему предстал Дион, еще более бледный и болезненный, чем я запомнила того утром, запыхавшийся после скорых сборов и встревоженный моим появлением. Одежда его была в беспорядке, однако, несмотря на это, свежая рубашка плотно прикрывала весь торс застегнутая под самое горло.

Все это только подстегивало мое любопытство, ибо по воспоминаниям метка Диона проявилась именно на груди.

– Что вы хотели, Беатрис? – спросил мужчина хрипло, заметив мой задумчивый взгляд.

Я же подняла на его лицо глаза, а после уверенно шагнула вперед, наплевав на нарушение личных границ и незаконное проникновение в чужую комнату.

Дион, кажется, сильно удивился моей наглости, однако ничего сказать против не успел, так как не сбавляя темпа, я приблизилась к тому вплотную, заставив мужчину вжаться в стоящий поблизости комод, поймав мужа в ловушку.

– Биа? – спросил Дион с сомнением, отчего-то сглотнув. А после и вовсе вздрогнул, когда я положила ладони на его грудь и провела ими вверх, пытаясь тактильно проверить возможные странности. Но кожа под тканью рубашки была ровной, а грудь твердой.

«Неужели я ошиблась?» – думала я с сомнением, и от нервозности прикусила нижнюю губу.

Тело мужчины под моими руками вновь напряглось, однако мужчина не оттолкнул, что я приняла за разрешение.

Скользнула пальцами по линии шеи и расстегнула верхнюю пуговицу.

– Биа…

Я промолчала, сосредоточившись на расстегивании рубашки и, судя по его покорности, уже начала подозревать, что действительно ошиблась, как Дион внезапно остановил мои ладони, накрыв их своими.

Подняла взгляд на лицо мужчины, который внезапно, помимо очевидного жара, что сказывался на лице лихорадочным румянцем и затрудненным дыханием, увидела отголоски боли в рассеянном взгляде.

И в этот момент я вспомнила еще одно побочное действие метки: она причиняет боль своему носителю при тесном физическом контакте с кем-то помимо своей половинкой, дабы исключить измены на корню.

Потому многоженство и многомужество среди пар, в которых есть суженые – редкость даже среди дворян, несмотря на то, что законом не запрещено. Ибо второй супруг был буквально третьим лишним в паре суженых, обделенный даже минимумом физического контакта со своим супругом.

Поняв это, я грубо рванула полы рубашки в стороны, наплевав на порчу чужой одежды.

Дион попытался прикрыться, но было поздно.

– Я так и думала, – отступила я на шаг, с осуждением и непониманием посмотрев на поникшего мужчину, который, поняв, что прокололся, больше не пытался скрыть парную метку, которая черными, воспаленными прожилками разрасталась по грудине, говоря о том, что мужчина намеренно игнорировал ее несколько дней подряд. – Почему вы молчали? Какой в этом смысл? Вам же больно! – выкрикнула я в раздражении, так как смотреть на метку, что опасно сияла на фоне темных прожилок было неприятно. А уж ощущать такое на себе – и подавно страшно.

– Я… просто хотел убедиться… – повинно опустил Дион голову, пристыженно отведя взгляд.

– Убедиться в чем? – нахмурилась я.

– Что… возможно, вторая метка будет… у вас?

Услышав это, я на мгновение растерялась и оцепенела.

Что? Почему он так решил? Да и к чему бы это?

Но после выбросила эти вопросы из головы, а после расстегнула пуговицы на своем платье, и отвела ворот, открывая ключицы и часть груди, чтобы показать идентичное место, на котором находилась метка Диона.

– Как видите, у меня ее нет. А коли была, я бы не стала терпеть эту боль, чтобы скрыть ее! – процедила я сквозь зубы, позволяя мужчине внимательно осмотреть мою кожу без единого пятнышка или даже шрама.

Удивительно, но Дион казался расстроенным.

Нелепость какая!

– Одевайтесь, я распоряжусь подготовить экипаж, – грубо и с досадой приказала, удостоверившись, что он налюбовался и убедился, что я – не его суженая. Потому спешно застегнулась и поправила свою одежду.

– Что вы собрались делать? – нахмурился он.

– Исправлять вашу дурость, – огрызнулась я. – Мы отправляемся в храм. И это не обсуждается, – прошипела я с угрозой, видя, как мужчина собирается возразить, после чего стремглав вышла из его комнаты.

***

– К чему это несчастное выражение лица? – не выдержала я гнетущую атмосферу в карете, наполненной напряженным молчанием от начала поездки. Такое ощущение, что я мужа не за суженой тащу, а на прием к стоматологу, где ему будут лечить абсолютно все зубы разом! – Разве вы не должны быть рады, что небеса наградили вас суженой?

Дион, который до этого принципиально смотрел себе под ноги, поднял на меня тяжелый взгляд, а после секунды внимания, вернул обратно под ноги. Лицо его напряглось, точно я его оскорбила, но он великодушно смолчал.

И как это понимать?

Раздраженно сложила руки на груди и пристальнее посмотрела на мужчину.

Помня о сюжете, должна признать, что даже по задумке автора, главный герой был довольно сдержанным и в оригинале, обретя суженую, до небес от счастья не прыгал и не рыдал. По книге его отношения с суженой немногим отличались от обычного галантного отношения, коим он славится повсеместно. Слепого обожания, как такового, к своей второй половинке Дион не испытывал и не демонстрировал. Просто принял волю небес, как что-то необратимое, с чем нужно просто смириться. Если подумать, его реакция в книге была довольно… равнодушной и сухой.

По сюжету куда больше проблем ему доставляла Биа, которая отказывалась принимать реальность и необходимость делить любимого с другой, а то и вовсе отдать своего супруга чужой женщине. На том противостоянии этого любовного треугольника весь сюжет и строился, пока главная героиня, общими усилиями домочадцами, не победила и не добилась развода для Диона.

И то, надо признать, что Дион даже после обретения суженой был довольно терпим к выходкам Бии и старался в разборки баб не вмешиваться лишний раз, чтобы не занимать чью-либо сторону.

Как то не вяжется его поведение с человеком, который обрел любовь всей своей жизни, верно?

То ли им руководило чувство вины и ответственности перед Бией, потому он шел на всевозможные компромиссы, то ли… суженая немногим отличалась для него от той же навязанной жены. Только если жену навязал предок, то суженую – боги.

Надо признать, что Дион, как любовный герой – довольно пассивный, что по отношению к жене, что в отношении суженой. Это я подметила еще во время прочтения книжки. Потому допускала, что он не то, чтобы сильно обрадуется скорому появлению предначертанной ему женщины и воспримет это просто, как должное.

Но даже так, это никак не вяжется с его поведением в данный момент. Да, сюжет, отчего-то, пошел не так, как в оригинале, и события стали развиваться куда стремительнее, нарушая даже правила заданные этим миром, из-за чего впервые в истории метку получил человек, не достигший совершеннолетия, о чем известно, пока только мне и церковникам, если главная героиня к ним все же обратилась.

Но мой временный муж сейчас действительно выглядел подавленным, точно отправлялся на натуральную каторгу.

«Может, это последствия перенесенных болей от метки? – предположила я мысленно, оценивающе окидывая его взглядом. – Да нет, по логике, чем ближе мы подъезжаем к храму, тем боль метки должна сходить на «нет». Ко всему прочему, полчаса назад в комнате он был еще тем живчиком…»

Пока я хмурила брови, рискуя заработать ранние морщины и раздражаясь из-за данной необходимости, в голову пришла догадка: контракт!

Ну, точно же! Только недавно об этом думала! Дион банально боится потерять свою выгоду, переживая, как бы я из храма тут же не отправилась в суд, подавать заявление на развод!

От этой меркантильной, корыстной, но вполне логичной и обоснованной мысли стало легче, и я расслабила лоб, а после заговорила:

– Если переживаете, что наш уговор перестанет существовать, можете не переживать. Я готова выполнить обязательства и развестись с вами через два месяца, после получения вами наследства, – великодушно заявила я, чрезвычайно довольная своей догадливостью и милосердием.

«Видел, какая я умная и добрая? Цени! Чек за услугу я после выставлю отдельным счетом…» – ухмыльнулась я про себя, заметив, как на меня посмотрели с удивлением, точно не поняли слов. Но через секунду он моргнул и его безжизненный взгляд слегка заблестел.

– Через… два месяца?

– Верно, – милостиво кивнула я и улыбнулась.

– Но… по традиции, если мы сейчас зарегистрируем метку, и суженая найдется, я обязан объявить о ней официально и позволить ей жить в моем доме на правах жены… Вас, не будет это смущать?

– Не скажу, что я буду в восторге, но все будет в порядке, если мы продолжим действовать согласно условиям контракта. А именно: на эти два месяца, вплоть до нашего развода, я – останусь единоправной хозяйкой с соответствующими правами. Если вы будете с этим согласны и поддерживать мой авторитет внутри дома, то я не против соседства. В любом случае, дом большой, а законами не требуется, чтобы мы с вашей суженой становились близкими подругами, – рассуждала я, пожав плечами и мысленно подметив, что суженая Диона еще несовершеннолетняя, что я вполне могу использовать в свою пользу, если немного подумаю. Да и противостоять ей за внимание Диона не собираюсь, потому причин для конфликта возникнуть не должно.

Пожить немного с раздражающей девицей под одной крышей и изредка встречаться за завтраками – довольно терпимо. Главное, чтобы меня не трогали и не мешали наслаждаться санаторными благами.

За последний месяц я довольно быстро наладила работу внутри поместья, потому, если девчонка не будет вмешиваться и нарываться на неприятности, то я готова ее терпеть.

А все потому:

– Хоть это и неожиданно… я благодарен вам за понимание и терпение… – заявил Дион, явно смущенный и виноватый. – Однако, почему вы идете на эту жертву?

– Жертва? – переспросила я. – Я так не считаю, – улыбнулась я снисходительно. – Ситуация мне неприятна, но я уже месяц, как смирилась с ней. Ко всему прочему, мое терпение будет весьма щедро вознаграждено по итогу. Недолгие неудобства от вынужденного сожительства того стоят.

– Что? – опешил Дион.

– Ваше наследство, – великодушно пояснила я. – Вы не забыли условия развода? Уходя, я заберу ровно половину. И половина от имущества графа, куда больше, чем имущество виконта. Так что я также заинтересована в том, чтобы вы этот титул получили, что сделать без меня будет невозможно. Верно? – лукаво подняла я брови и корыстно прищурилась. – Во время подписания контракта с вами тоже казалось, что нам будет некомфортно сосуществовать в одном доме, но все довольно славно сложилось и мы смогли ужиться, так ведь? Если все пройдет гладко, то и с вашей суженой я смогу соседствовать без особых проблем.

Мужчина смотрел на меня с секунду в полной прострации. Я уже приготовилась выслушивать нотации за то, насколько я подлая и меркантильная. Но мужчина неожиданно расслабленно, даже радостно улыбнулся.

– Верно… мое наследство. Оно важно и стоит того, чтобы вы задержались в этом браке, – на удивление покладисто кивнул Дион, а после, наконец, выпрямился на сидении, точно его самая главная проблема только что рассосалась сама собой.

– Я рада, что мы мыслим одинаково, и ценю наше сотрудничество.

– Да, я тоже, – кивнул Дион и протянул мне руку для рукопожатия.

С секундным удивлением я смотрела на этот жест, который в данном мире был непринят между мужчиной и женщиной, которые не считались равноправными. Радует, что Дион не разделяет этого мнения.

Потому руку его пожала, ощутив тепло его пальцев. Однако, когда хотела отстраниться, Дион надавил на мои пальцы и перевернул ладонь тыльной стороной вверх. Не успела я возмутиться, как мужчина подался вперед, наклонился и прикоснулся губами к костяшкам моих пальцев, выражая свое уважение.

– Давайте и дальше придерживаться этого сотрудничества и действовать сообща, – со странным блеском в глазах, попросил он меня. А когда я не нашлась с ответом от удивления и недоумения от его поведения, Дион отпустил мою ладонь, и откинулся на спинку скамьи, после чего, едва ли не насвистывая, стал смотреть в окно, полностью расслабившись.

Ч… Что это было?!

***

В храме нас встретили с распростертыми объятьями, ибо мало того, что появление пары, предначертанной друг другу событие довольно редкое само по себе, а значит, значимое, так еще и один из представителей неделю скрывался! Храмовики с ног сбились, не зная, как поступить, имея информацию только об одной половинке.

Но куда удивительнее для представителей духовенства было лицезреть жену, которая едва ли не на аркане тащила собственного мужа за суженой. Признаю, данный факт, пожалуй, был более редким и удивительным, чем явление парной метки. Причем самым недовольным продолжал выглядеть именно Дион.

Как бы то ни было, мы смогли встретиться с главным священником, в котором я узнала дядьку, что не так давно проводил свадебную церемонию.

Почетно, однако, но не суть в том!

– Как же так, господин? Негоже идти против божьей воли. Вы многих людей поставили в очень неловкое положение, – принялся журить старик моего супруга, который мрачнел буквально на глазах. И это при том, что от боли его избавили в первую очередь по прибытию, потому терзаться от метки Дион не мог.

– При всем уважении, Ваше Святейшество, – взыграл во мне радеющий за справедливость юрист, который чувствовал, что права его клиента… в смысле мужа, ущемляют. – Но разве где-то в законах строго прописываются временные рамки, обязывающие свободного человека круто поменять свою жизнь по чужому провидению?

– Вы хотите поспорить с волей Божьей? – сурово нахмурил свои кустистые брови старик.

– Если бы это было так, я бы не вызвалась сопровождать мужа, дабы передать его другой женщине, – нисколько не испугалась я, смотря на старца невозмутимым взглядом заядлого атеиста. И вообще, они ближе к католикам, так что мне, как православной, бояться нечего! Пусть пучит глаза, сколько ему того хочется. – Я лишь заметила, что упрекать человека в том, что он имеет право выбора, как минимум, негуманно и попахивает тоталитаризм, – заметила я. – Не наш ли бог пропагандирует равенство и свободу воли? – едва сдержала я иронию от этого абсурда, ибо догмы местной веры противоречат сами себе: ты свободен, но пойти против выбора спутника жизни не можешь, если не хочешь сдохнуть в жутких мучениях.

Может, с моей стороны такие мысли кощунственные, но у меня изначально вера другая, как и мир, потому имею право брюзжать и критиковать, сколько душе угодно!

– Причем тут это? – насупился старик, который, как и ожидалось, просто не знал, что ответить на мою наглость, потому тут же принялся бузить.

– Ни при чем, – пожала я плечами с невинной улыбкой. – Просто рассуждения вслух, – не стала я заедаться, чтобы не затягивать. Время позднее, а на завтрак наш повар собирался подать суфле. Не хочется проспать из-за позднего возвращения и его обидеть ненароком. – Так что там относительно суженой моего мужа? – поторопила я старца, который от моего напора растерянно моргнул, тряхнул бородой и растерянно посмотрел на Диона, который, казалось, вообще не при делах был, точно и не его судьба обсуждалась. – Уже известно, кто это? – задала я вопрос для проформы, так как и сама прекрасно знала, но спалиться не могла.

Старик опять внимательно и с сомнением посмотрел на Диона, молча спрашивая, стоит ли это обсуждать при действующей жене. Дион отчего-то раздраженно фыркнул и, поморщившись, кивнул, давая свое добро.

– Д… да, нам пришла информация, что у девушки из одной знатной семьи появилась метка неделю назад. Она сразу же сообщила о ней и все эти дни терпеливо ждала ответа храма.

– Знатная семья? – переспросила я, полагая, что старика только могила исправит, и если не задавать наводящих вопросов, мы так и сутки просидим, пока он не удовлетворит своего внутреннего ворчуна. – Кто-то из столицы?

– А? – подслеповато хлопнул реденькими и седыми ресничками старик, пока я ощущала себя кроликом на приеме у ленивца из знаменитого мультика про звериный город. – Да, я так и сказал, – подтвердил он совершенно искренне, точно я с ним спорила. Терпеливо вздохнув, лишь чудом умудрилась сохранить вежливую улыбку на лице.

– Так что это за семья? А еще лучше, может, просто скажете нам имя счастливицы, чтобы сэкономить время? – внесла я, как мне казалось, дельное предложение. И это при том, что я прекрасно знала и имя, и даже внешность суженой Диона, потому весь этот допрос мне даром не сдался. Но без этой процедуры мы просто не можем развернуться и поехать домой!

Почувствовала на себе взгляд и слегка обернулась, поняв, что Дион с куда большим интересом наблюдает за мной, нежели вообще заинтересован в беседе. Но встретившись со мной взглядом, тяжело вздохнул и нехотя принял посильное участие в собственном будущем:

– Что это за семья? – задал он вопрос, повторив мой недавний. Но вот удивительно, если меня старик проигнорировал, то на конкретно поставленный вопрос Диона тут же отозвался:

– Графство Баскал. Вашей суженой оказалась их младшая дочь – леди Лурия Баскал.

Услышав это имя, признаться, я сама того не понимая, расслабилась. Пока все сходилось с оригиналом. А то, после того, как время появления метки изменилось, я была невольно напряжена и встревожена: а вдруг с моим появлением в этом мире появятся и другие изменения, вплоть до личности главной героини?

Но нет, обошлось. Если мне не изменяет память, Лурия – обладательница очень светлых, слегка вьющихся волос и голубых глаз. Ее главной фишкой были прически из объемных кос и предпочтения в одежде голубых оттенков. Еще при прочтении, я окрестила ту «Эльзой», полагая, что автор явно пересмотрел мультфильмы.

Впрочем, учитывая мои познания в анимации… недалеко ушла от того же автора.

– Баскал? – пока я размышляла о том, что в прошлой жизни, несмотря на стервозный образ и довольно серьезную должность, увлечения у меня довольно приземленными и невинными, Дион нахмурил брови. – Те, что управляют землями на северо-западе королевства? – уточнил он. Старик подтвердил. – Насколько мне известно, у графа два сына и всего одна дочь. И, если я ничего не путаю, она еще не достигла совершеннолетия.

О, пришли к самому интересному.

– Вы правы! – так же покладисто согласился священник, всем видом показывая, что и сам этим очень озадачен и страдает мигренью по данной причине. – Случай поистине не знающий себе аналогов.

– Простите за эти слова, но если все так, как вы говорите, может ли быть, что парная метка… ошибочна? – вполне справедливо засомневался Дион со странным блеском в глазах.

– Я понимаю ваши сомнения, ведь в истории еще не было случаев, когда метка доставалась несовершеннолетнему человеку. Скажу откровенно, даже мнение, что для метки необходимо достигнуть совершеннолетия, так же не совсем правда. Статистика говорит о том, что девять из десяти случаев метка проявляется на человеке старше двадцати, – признался старик, открывая новые факты и давая пищу для размышлений.

Учитывая, что мы находимся в любовном романе, случай главных героев по умолчанию должен быть исключительным. Могло ли это повлиять на редкую особенность и проявить метку даже раньше общепринятых стандартов?

В оригинале Лурия получила метку, когда ей стукнуло восемнадцать. По меркам книжного мира, это и без того слишком рано. А теперь сюжет развивается еще стремительнее на целых два месяца. Это нормально?

Что-то внутри меня подсказывало, что нет…

– И как теперь поступить? По традиции я должен объявить леди своей суженой и поселить в своем доме на правах жены, – напомнил мой супруг. – Однако, я не собираюсь этого делать.

– Что?! – опешили мы вместе со стариком и растерянно переглянулись.

– Я официально женат, – сухо произнес Краун. На мое недоумение, он выразительно поднял брови, приказав мне помалкивать. – Уже этого было бы достаточно, чтобы несколько раз подумать о всей этой ситуации. Как минимум, я должен подумать о репутации своей жены и как на ней скажется вся эта ситуация.

– Ах, это… – опомнился старец, пока я ничерта не понимала.

Че он несет? Причем тут я, вообще? Во что он меня втягивает?

В оригинале ему было плевать на репутацию жены и Лурия поселилась у него дома практически сразу же.

«Впрочем, – противореча себе, заметила я мысленно. – Парная метка в сюжете появилась прилюдно, на глазах у сотен гостей, что скрыть уже было невозможно, как и отложить решения, принятые в обществе. Может ли быть, что у Диона… просто не было другого выбора, кроме как смириться и покорно принять Лурию, под гнетом давления общественности и духовников?»

– Я понимаю. Появление суженной у одного из супругов – это всегда сильное потрясение, – покивал дедок со знанием дела, после даже хотел посмотреть на меня с сочувствием и жалостью, но вспомнил, кто именно притащил Диона в Храм и сочувствовать резко передумал. – На этот случай предусмотрено право на многоже… – хотел было «обрадовать» нас старик, но Дион отрицательно покачал головой.

– Даже так, это не отменяет того, что я должен привезти в дом ребенка. Еще и на глазах у жены? – поцокал языком Дион, пока до меня начало понемногу доходить.

Дион хочет потянуть время, используя возраст Лурии, как предлог, чтобы не раскрывать правду про наш контракт. Ее день совершеннолетия наступит аккурат вскоре после того, как он получит наследство и станет графом. До этого момента у нас есть отличная причина сохранить брак под благовидным предлогом, а мне сохранить за собой статус хозяйки дома на законных правах.

Поняв это, я понятливо кивнула и посмотрела на старика, который заметно занервничал. Мало того, что впервые за всю историю истинных, метка появилась раньше времени, нарушая нерушимые правила. После того один из суженых, вопреки традиции, скрывался целую неделю, вместо того, чтобы покорно сдаться судьбе. Так теперь еще и этот негодяй отказывается от суженой на основании того, что та для него слишком молода.

– Что вы хотите этим… Вы что, отказываетесь от милости богини Судьбы? – со священным ужасом переспросил старик, дрожащим голосом.

– Не будьте так категоричны, – вступилась я, боясь, как бы старика тут у нас на глазах Кондратий не хватил. Ибо, как откачивать человека, мне неизвестно. А даже если бы и было… я брезглива, а еще даже на расстоянии по одному аромату понимаю, что священник ел на ужин рыбу с луком. Так что лучше не доводить до крайностей и не рисковать. – Мой супруг всего лишь переживает, что скажет общество на то, что в его семью войдет ребенок. Да и разве это не станет ударом для Храма?

– Что? – заинтересовался священник. – Причем тут Храм?

– Ну как причем? – хохотнула я. – Разве храм и вера не основана на незыблемых правилах? А тут, впервые за историю, метка появляется не по правилам, нарушая все известные порядки. А где есть одно исключения, могут быть и другие… – красноречиво понизила я голос, помня что церковники в романе остервенело отстаивали свою власть, ссылаясь на традиции и несменные правила.

– Это кощунство! – взбеленился старик.

– Конечно, это может звучать и так. Но разве люди не склонные преувеличивать и во всем сомневаться? Пусть и не у всех, но такие сомнения обязательно появится. Когда что-то идет не по укатанной дороге, появляются пути отступления. Вдруг, однажды, кто-то возьмет… да и откажется принимать свою пару, попирая авторитет Храма? – сделала я страшные глаза. – Благосклонность людей переменчива, вам ли это не знать? – невинно улыбнулась я, заставив старика призадуматься.

– В ваших словах есть доля истинны… – проворчал он себе под нос, пока мы с Дионом понимающе переглянулись, как пара заговорщиков. – Но что вы предлагаете?

– Предлагаю, пока что скрыть факт появления суженных, как факт. И объявить об этом только после совершеннолетия леди, – предложил Дион.

– Целых два месяца скрывать?..

– Подумайте об этом в более положительном ключе, – не давала я ему времени передумать. – Разве это не к лучшему? Думайте об этом, как о защите интересов храма и заветов богини. Мы же не отказываемся совсем принимать судьбу. Вон, я мужа даже под ручки привела, – кивнула я на Крауна головой в качестве доказательства своих искренних порывов.

Супружник наградил меня тяжелым взглядом, что я проигнорировала и продолжила зазывно улыбаться. Так же искренне и заискивающе мне улыбались лишь раз в жизни, когда я пыталась купить автомобиль «не битый/не крашенный» и едва не повелась на приветливость продавца. Благо, приехала не одна, а с отчимом, который после детального осмотра, собирался сделать улыбочку продавца такой же «небитой», как было в реальности с автомобилем. Но вовремя разняли.

– Если так… – протянул старик, которому явно нравилась. – Но, что же делать…

– О чем вы? – насторожилась я, так как полагала, что уже дожала старика, а тот все еще сомневается.

– Как только вы приехали, мы отправили письмо в поместье графа Баскал. Вскоре они должны быть здесь, дабы познакомиться с Суженым своей дочери…