Жизнь среди предков

Глава 12

Я оглянулся на стены Танаиса и посмотрел на повозки, набитые мешками. Я вот уже третий месяц в прошлом и довольно неплохо поживился сегодня на торгу. Пришлось даже нанять еще десяток телег лично для своих припасов. Ведь я на свое серебро купил отборное зерно пшеницы, ячменя, проса, а также бобы, чечевицу, фиги, капусту, лук и мед. В одном месте даже нашел зерна ржи, ее продавал торговец аж с Египта. Никому этот злак был неинтересен и мне удалось скупить все за смешную цену. Прикупил даже несколько горшков оливкового масла, разные травы: шалфей, мяту, тимьян, чабер, душицу. Удалось даже купить десяток саженцев груши и яблони. Поросята, куры и гуси ехали в двух телегах, накрытых клетью. Для рыболовства я взял сети. Помимо этого к телегам были привязаны десяток коров и пара половозрелых бычков, козы с несколькими козлами. Как только соплеменники и скифы распродали овец и все, что везли на продажу, мы покинули Танаис, решив заночевать подальше от города.

По моим расчетам сарматское племя, за которым ушел отец Хоруаса, должно появиться месяца через два, а то и три — ведь племя гонит свои стада, баран проходит всего десять-пятнадцать километров в день.

Вдруг моя чуйка завопила — «опасность»! Я сосредоточился на своих ощущениях и вспомнил взгляды кучки хорошо одетых и вооруженных греков, стоящих у ворот Танаиса и провожающих наш обоз жадными глазами. Один из них, обменявшись коротким диалогом с броско и богато одетым греком, важно взирающего на нас как на моль, поспешил к толпе вооруженных всадников, мрачно разглядывающих тех, кто проходит через городские ворота.

Этот хлыщ был одет в хитон из тонкого шёлка. Поверх хитона надет гиматий — плащ из длинной шерстяной ткани. Для демонстрации богатства богатый грек носил одежды яркого пурпурного цвета, также этот хрен носил украшения из золота, серебра и слоновой кости. Я даже вспомнил, как он указал на нас пальцем и стоящие рядом с ним воины кивали и видно уверяли его в том, что он может на них полностью рассчитывать. Черт! Да нас же обязательно попытаются ограбить, мы же столько серебра с собой везем!

Я поделился своими сомнениями с жрецом и тот подозвал к себе старшего из скифов и одного из наших воинов.

— Мы обычно везем с собой добро, которое представляет интерес только для нашего племени — жрец пояснил легкомыслие соплеменников, которые теперь облачались в свои панцири и забрали с повозок свои длинные копья, Скифы также спешно готовились к битве — Столько серебра у нас не было даже в самые лучшие времена.

Я кивнул на телеги — В случае нападения нужно поставить телеги в круг, возницы из луков поддержат атаку нашей конницы. Если вдруг нападающие станут выбивать наших коней, спешенным всадникам стоит поспешить к извозчикам и вместе с ними поддержат стрельбой из луков. Назад бы в арьергард отправить на предел видимости разведку из пары конных. Как заметят преследование, пусть летят с докладом, все больше времени будет подготовиться! А впрочем, уже смеркается, предлагаю сделать вид, что, поев, все легли спать.

Жрец кивнул — Вот теперь, Миша, я действительно убедился, что у тебя реальный опыт ведения военных действий.

— Неужели сомнения были? — я покачал головой.

— Трудно мне было поверить, что один человек столько всякого разного знать может! Удивительно это для нашего племени! Обычно один мастер-коваль, другой же отличный шорник. И никогда воин до тебя не вникал в то, что ему не понадобится в бою.

Поставив телеги в круг около родничка, возле которого обычно всегда останавливались напоить коней, изготовили луки к стрельбе. Где-то через час тыловая разведка донесла, что нас нагоняют всадники. Причем идут неспешно, видно хотят нас перебить сонными. Знают, что в лобовой стычке не сдюжат с сарматами, решили напасть тогда, когда брони сняты, а ночная охрана из-за своей малочисленности не сможет устоять под напором ночных татей. По моему предложению наша панцирная кавалерия отправилась по дуге во фланг греческим разбойникам, дожидаясь их нападения на наш обоз. Скифов из-за их умения сражаться и пешими всех оставили внутри круга. Жрец приготовил свой лук. Я же с седельного чехла достал секиру, которую я еще и метать умел.

Жрец вошел в состояние яра и указал пальцем — Враги там, на расстоянии одного перестрела. Они залегли в степной траве и уверены, что их не видно. А своих лошадей они оставили в двух перестрелах от нас.

Сарматы как и скифы метали стрелы в среднем на расстояние триста метров, это и называлось перестрелом. Хотя лучшие лучники умудрялись стрелять и на пятьсот метров. Правда и сил нужно было до фига, чтобы натянуть более мощный лук большим пальцем руки, на котором было кольцо с бороздкой для зацепа тетивы так, чтобы оперение стрелы при максимальном натяжении находилось чуть дальше правого уха.

Я почесал затылок и тоже вошел в яр. Действительно, греки залегли, ожидая пока мы уснем. Так захотелось пойти и наказать врага за его наглость.

— Знаешь, Сагил! Я бы с твоего согласия взял бы пяток скифов и угнал бы лошадей, которые греки наверняка оставили под малой охраной.

Жрец кивнул — Хорошо! Но я пойду с вами, я бы с удовольствием поучился вылазке пешим!

Я не был против и дождался, пока Сагил договорится с скифами. Всемером, мы стали обходить греков по широкой дуге. Я оставил секиру и лук, повесив на спину щит. Скифы как и я как тени двигались среди высокой травы на полусогнутых ногах и пригнувшись. Жрец следовал за нами, стараясь как и мы двигаться бесшумно.

Я время от времени входил в яр, а вот жрец из него и не выходил. Наконец впереди всхрапнул конь, видать почуяв чужих. Мы припали к земле и дальше двигались по-пластунски. Шагах в двадцати пара греков, стороживших стреноженных коней, сидели на земле, тихо переговариваясь о какой-то ерунде. Один из них сомневался в достаточности оплаты, обещанной за нападение на дикарей, а другой изредка пытался заставить своего напарника замолчать.

Наконец второй не выдержал — Да заткнись уже, Артемий! За то, что ты караулишь табун, плату тебе пообещали вполне справедливую.

Я достал два швыряльных ножа и привстал, опять войдя в яр. Греки не успели среагировать на мое появление в пяти шагах от них, как мои ножи вошли в их шеи. Еще живых греков тут же подхватили скифы, зажав им рты и нанеся им удары своими мечами-акинаками.

Приготовленными длинными сыромятными ремнями скифы споро связывали уздечки коней. Затем мы оседлали лошадок и двинулись по очень широкой дуге обратно, добравшись до нашего лагеря, привязали трофейных животных к телегам.

Жрец сложил ладони вокруг губ и издал громкий крик, подражая неясыти. По его сигналу наша панцирная кавалерия, выпустив в сторону греков стрелы, наконечники которых были предварительно обернуты просмоленными тряпками и подожжены от горшка с углями. Стрелы, осветив греков, воткнувшись в землю, продолжали гореть. Пара стрел удачно попала в тела греков. Сарматы дружно дали залп из луков, а затем подхватили копья и ринулись на заметавшихся греков. Боя не было, греков просто методично убивали, оставив в живых пятерых, которые сразу же бросили свое оружие.

Жрец довольной взятой с греков добычей потирал ладони — Как все удачно складывается! И серебра получили, и лошадок и все, что на этих козлах было! Скифы готовы удовольствоваться только взятыми пленными — они их в жертву Аресу принесут.

Я подошел к одному из греков и ткнул в его ногу ножом — Кто нас заказал?

— видя непонимание грека, пояснил — Кто вас на нас натравил?

Пленник затравленно посмотрел на нож в моих руках и «раскололся» — Нас нанял агораном Теодор.

— И чем занимается ваш агораном? — Жрец заинтересованно включился в допрос.

— В его обязанности входит всё, что имеет отношение к агоре, как к рынку: доброкачественность, цена и вес товаров (за исключением зерна, муки и выпеченного хлеба). В рамках своей должности агораном сам разрешает мелкие споры и наказывает виновных в небольших проступках денежным штрафом, а иноземцев и рабов — несколькими ударами плети, которая всегда при нём. Теодор положил глаз на ваше серебро и заодно приказал взять нескольких пленных.

— Зачем ему пленные? — жрец недобро прищурил глаза.

— Вызнать все про сталь вашу, из которой вы мечи сковали. Его интересовало сколько еще этой стали у вас осталось и где находится ваше племя.

Жрец потянулся было за ножом, но вовремя взял себя в руки — Прощай, грек! А твоего агоранома мы еще навестим. Сука, племя ему наше вынь и положь! Ничего, я думаю, что Танаису скоро понадобится новый управляющий рынка. Можете забрать его к остальным! — жрец кивнул на пленного и скифы радостно подхватили будущую жертву под руки и поволокли к остальным. У Ареса намечалось кровавое жертвоприношение.

Возвратившись домой, я первым делом спрятал почти все серебро в тайнике, который лично сделал в своей комнате в стене. На следующий день я вдруг вспомнил, что лето уже скоро закончится и мыться в реке будет невозможно. Это рыцарям в Средние века будет на это насрать — Сколько мол той зимы, можно и подождать! А я себе этого позволить не могу. Потому я решил привлечь брата и его друзей для постройки на берегу реки бани. Сруб поставили роскошный, парная могла сразу принять человек десять. Каменка давала роскошный мягкий пар. Первыми со мной решились опробовать брат и его друзья, также к нам присоединился жрец Ареса. Единственное о чем я жалел, так о том, что веники не были предварительно высушены. Жрец вошел во вкус и из парилки его хрен было вытащить. После парной да в реку. Я радовался как ребенок. Хотя я в реальности и так оказался в теле ребенка. Жрец, собака такая, разболтал про чудо-баню вождю и тот напросился вместе со всем Советом старейшин. В итоге Вождь повелел ему построить личную баню рядом с моей. А затем берег реки стал обрастать банями как грибы.

Я тогда не знал, что жрец подготовил карательную операцию, наняв скифов для убийства жадного до наших денег агоранома. Бедный Теодор, протискиваясь сквозь покупателей и торговцев на рынке, получил удар ножом в почку и умер, истекая кровью. Его убийца же растворился в толпе, на ходу скидывая с себя греческий плащ и убирая за пазуху срезанный с пояса грека кошель.

Мне пришлось несколько дней провести с кузнецом и тот смог отковать пять простейших стальных плугов с отвалом земли и одну борону. Попеременно меняя быков, сарматы довольно быстро вспахали землю и засеяли зерно.

Неделю назад наши воины обнаружили стадо то ли зубров, то ли туров и я, узнав о отправке отряда охотников, попросил жреца организовать отлов телят. Сарматы поломали голову, но смогли отрезать от большого стада молодняк, который остались охранять несколько быков. Взрослых быков перебили, а телят пригнали в городище, я, оплатив охотникам за доставку, выпросил для своей семьи бычка и трех коров, решив разводить сильных и мощных животных. Глядя на меня, добычу разобрали желающие соплеменники.

Я как обычно тренировал ровесников, которые уже научились правильно падать и теперь они отрабатывали броски через бедро. Девчонки старались, порою показывая лучшие результаты, чем парни. Гнуру надоело смотреть и он остановил пробегавшего мимо парня лет семнадцати и потребовал от того помочь ему отработать бросок. Проведя с десяток раз бросок и добившись правильности выполнения, наставник отпустил парня, поспешившего на строительство рва. Кузнец отковал несколько десятков лопат и кирок и работа по копке сразу увеличила темп. Почти треть рва и вала были готовы. Стройка жилищ закончилась и теперь сарматы трудились только на строительстве оборонных сооружений.

Подскочил молодой воин из дальних патрулей, контролирующих подходы к нашей территории — Хорошая новость! Наше племя будет завтра к утру, наконец-то они добрались! — радостно взвизгнув, парень помчал к вождю.

Гнур подмигнул — Вот и твой отец завтра вернется! Не бойся, Хоруас, его предупредят о тебе.

По моему совету место для стоянки стойбищ прибывших сарматов было определено на соседнем холме ниже по течению. Я, представив как тысячи прибывших смогут засрать реку, сразу же поспешил к жрецу Ареса, убедив того указать на холм ниже по течению. Холм в течении дня наполнился шатрами, сначала кибитки вождя, жрецов и всей знатной верхушки.

Затем вождь и члены Совета старейшин прибыли на наш холм, начав осмотр с сооружения рва, земля от которого шла на возведение вала. Несколько десятков воинов попытались преодолеть преграду, но, попав в ров, не смогли из него выбраться. Потому был отдан приказ на следующий день вывести всех воинов для окончания строительства земляного укрепления. Следом осмотрели двор, который отвели для вождя. Осмотр то начал не с кирпичного полноценного дома, у которого была жилая мансарда, а с жилых построек. Сортир во дворе ему пришелся по вкусу и не долго думая, вождь тут же справил свою нужду. Объяснения жреца, что засирание окрестностей приводит к возникновению заболеваний, удовлетворило вождя и тот немедля приказал объявить запрет справлять нужду на расстоянии двух перелетов от стойбища. Конюшня и коровник пришлись вождю по душе и тот наконец-то направился по ступеням в дом. Это жилище отличалось не только от грязных полуземлянок скифов, но даже греческих домов. Лишь только поместья богатых греков могли своей роскошью затмить этот дом. Однако внутри было уютно и чисто.

Жрец Ареса шепнул ему на ухо — Здесь, в этом коридорчике, лучше снять обувь — тогда пол не потребует постоянной уборки.

Войдя, в горницу, вождь прикипел взглядом к стене, на которой висел меч. Его ножны были богато отделаны золотом. Жрец довольно улыбнулся, видя реакцию вождя — Этот меч сковали специально для тебя, его ковали несколько недель, это лучший клинок во всем мире!

Вождь медленно взял в руки ножны и достал клинок, любуясь на его узоры, похожие на древесную кору. Посреди же шел узор, появившийся в результате термообработки лезвия для упрочнения режущей кромки. Граница между слоями чётко видна в виде узорной линии хамона, который представляет собой вкрапления блестящих кристалликов мартенсита в железо, линия была волнистой, с причудливыми завитушками и поперечными черточками. Мало того, у эфеса на клинке золотой насечкой было нанесено имя Ареса.

— Откуда вы взяли секрет изготовления этой стали? — руки вождя невольно дрожали, он прекрасно понимал ценность этого меча.

— Все, что ты видишь вокруг — это результат переданных племени знаний Перерожденного, возродившегося после смерти больше двух тысяч лет после нас! — жрец выглянул во двор и к нему тут же подвели меня. Указав на дверь, жрец подтолкнул меня внутрь — Вот этот Перерожденный, вселившийся в тело погибшего Хоруаса, сына Скопасиса, который возглавил отряд для извещении тебя, о вождь, о найденном месте для переселения. Его имя Миша, или Михаил. Но его полное имя совершенно трудно выговорить.

Вождь удивленно меня разглядывал — Я считал рассказы жрецов о Перерожденных сказками и как оказалось, я ошибался! Такие дома, как этот, у вас самые распространенные?

— Нет, вождь. Этот дом себе строят небогатые жители, которым не под силу более роскошные жилища. Но в этом времени это жилище самое практичное и довольно статусное.

Жрец кашлянул, чтобы вождь обратил на него внимание — Перерожденный настоящий воин и командовал в своем времени тысячами воинов, он предложил научить наше племя джанийцев воевать пешими и Совет старейшин позволил ему тренировать его ровесников. Так же он посоветовал не уничтожать соседнее племя скифов, с которым мы уже много лет обмениваемся девушками для замужества воинов обоих племен.

— Вождь пожал плечами — Я не против! Пусть остаются и если захотят, станут нашим союзником. А что за работы вы ведете на земле за вашим городищем?

Жрец ухмыльнулся — Мы за оружие, выкованное из худшей стали, получили много серебра и часть потратили на злаки, которые можно употреблять в пищу.

— Хм, тогда я не пойму, почему вы этим занимаетесь не весной а в конце лета?

Жрец поклонился — Это благодаря знаниям Миши, у них научились сажать дважды в год.

Вождь посмотрел на меня пронизывающим взглядом — Я бы искупался в реке, весь пропитался степной пылью, а потом мы продолжим разговор с тобой, Микаил!

Жрец улыбнулся — Позволь, я отведу тебя в баню, которую построили для походного вождя. Эта баня прекрасно очищает тело и мысли. А после нее, окунувшись в реке, чувствуешь себя будто заново родившимся.

— Ну что же! Я не против познать на себе эту вашу баню. А тебя, Микаэл, я жду после омовения!

Вождь важно вышел, не выпуская из рук своего нового меча.